В музее Ватикана находится незаконченная картина Леонардо да Винчи «Святой Иероним». Художник в своем творчестве использовал золотое сечение — правило соотношения частей и целого, которое является универсальным проявлением красоты и симметрии. Считается, что эта картина была написана специально так, чтобы фигура святого вписалась в прямоугольник, в котором длина и ширина будут соотноситься друг с другом в пропорции золотого сечения, выраженного числом «фи» (1,618). Само число названо по имени греческого скульптора Фидия. Художники Возрождения видели в формуле золотого сечения ключ к секрету красоты и гармонии мира.

Хотя золотое сечение действительно можно встретить в формах мироздания, архитектуры и искусства, на самом деле красота не поддается математическому описанию и ее невозможно выразить языком цифр. Красота познается сердцем, хотя сама она, как и любовь, не менее реальна, чем те предметы, которые находятся вокруг нас.

Иоанн утверждает знание, которое приобретается путем веры: знаем, что «имеющий Сына [Божия] имеет жизнь» (стих 12); знаем, что, когда обращаемся к Нему, «Он слушает нас» (стих 15); «знаем, что всякий, рожденный от Бога, не грешит» (стих 18); «знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле» (стих 19); знаем, что «Сын Божий пришел и дал нам свет и разум» (стих 20).

Уверенное утверждение «мы знаем» в мире, где «научное» знание о золотом сечении возведено в абсолют и не терпит никаких возражений, звучит очень смело. Иоанн говорит о подлинном знании, которое должен иметь человек. Быть христианином означает утверждать это знание, потому что только знание Христа ведет к подлинной гармонии и красоте. Об этом «золотом сечении» и пишет апостол Иоанн: «Сие написал я вам, верующим во имя Сына Божия, дабы вы знали, что вы, веруя в Сына Божия, имеете жизнь вечную».

В послесловии к рассказу Чехова «Душечка» Лев Толстой написал о благоразумном отношении к женщине: «Женщины могут делать все, что делают мужчины, и даже, может быть, лучше, но горе в том, что мужчины не могут делать ничего, близко подходящего к тому, что могут делать женщины. Да, это так; причем касается не одного вынашивания, рождения, кормления и начального воспитания детей, но мужчины не могут делать всего того высшего, лучшего и наиболее приближающего человека к Богу дела — дела любви, дела полного отдания себя тому, кого любишь, которое так хорошо и естественно делали и будут делать хорошие женщины.

Что было бы с миром и с нами, мужчинами, если бы у женщин не было этого величайшего свойства или они не проявляли бы его? Без женщин-телеграфисток, адвокатов, инженеров, ученых, сочинительниц мы обойдемся, но без матерей, помощниц, подруг, утешительниц, любящих в мужчине все то лучшее, что есть в нем, и неизменным внушением вызывающих и поддерживающих все это лучшее, — без таких женщин плохо было бы жить на свете.

Не было бы Марии Магдалины у Христа, не было бы Клары у Франциска Ассизского, не было бы на каторге жен декабристов, не было бы у духоборов их жен, которые не удерживали мужей, а поддерживали их в мучениях за правду, не было бы тысяч и тысяч безызвестных женщин, утешительниц пьяных, слабых развратных людей, тех, для которых нужнее, чем кому-нибудь, утешения любви».

Будет ли правильно, если мужчины откажутся от мужественности, силы, целеустремленности, прагматичности и станут мягкими, безвольными, послушными, готовыми исполнить любое желание? Или будет ли правильно, если женщины откажутся от женственности, мягкости, эмоциональности и станут мужественными, прагматичными и жесткими? Пусть мужчины остаются мужчинами, а женщины женщинами — в этом будет наше благоразумие.

Настоящая проблема начинается тогда, когда жена или муж постоянно проявляют недовольство друг другом. Соломон говорит о сварливой жене: «Лучше жить в земле пустынной, нежели с женою сварливою и сердитою (Притч. 21:19). «Непрестанная капель в дождливый день и сварливая жена — равны» (Притч. 27:15).

Возможно, мы убеждены в своей правоте, но проблема может заключаться в том, что мы не знаем, чего хотим, к каким результатам мы придем, а они могут быть строго противоположными нашим ожиданиям.

О сотворении человека сказано: «И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку» (Быт. 2:22). Возможно, ребро — наиболее подходящая в теле человека кость. Если бы Создатель изъял у Адама челюсть, тазобедренный сустав, бедро или предплечье, он сделал бы первого мужчину инвалидом. В любом случае ребро — более благородный материал, чем «земной прах».

Перевод слова «ребро» следует греческому переводу Септуагинте. С еврейского это слово можно перевести не только как «ребро», но и «бок» — часть тела, сторона, половинка. Другими словами, Господь взял «бок» или половинку Адама и создал из этого Еву. Отсюда и метафорическое выражение, что муж и жена — половинки друг друга.

Петр говорит, что подлинная красота человека находится в глубине сердца, в нетленной красоте тихого и кроткого духа. Красота — в терпении и доброжелательности, смирении и готовности принимать друг друга, потому что нет идеальных мужчин или женщин, но есть любовь, которая «все покрывает». Помните, что счастье наше зависит от того, счастливы ли те, кто рядом с нами. Стремитесь изменить не того, кто рядом, а изменить себя, чтобы увидеть в его или ее недостатках только достоинства.

Это могут быть просто слова осуждения, осуждающий взгляд или особое отношение. Мы стараемся избегать осуждения со стороны других, потому что осуждение причиняет боль, возлагает на нас чувство вины. Кажется, что осуждение заложено и в основе религии: сама встреча грешного человека со святым Богом подразумевает осуждение и наказание за любое, даже самое незначительное преступление.

Утверждение апостола «нет никакого осуждения» — это ответ на вопрос в завершении седьмой главы: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7:24). Ответ этот звучит как эмоциональный срыв человека, измученного самокопанием, поиском своих грехов, чувством вины, страдающего от душевной боли. Религия не сделала этого человека светлее и счастливее, но стала бременем для него.

Самая известная картина Василия Поленова, которую можно увидеть в Русском музее Санкт-Петербурга, — «Христос и грешница». Эта картина — иллюстрация того, что представляет собой религия осуждения. Художник изобразил на полотне толпу людей, испуганную женщину и Христа с учениками в тот момент, когда «книжники и фарисеи привели к нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедовал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь?» (Ин. 8:3–5). Иисус ответил им: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень». А когда все разошлись, не найдя что ответить, спросил женщину: «Где твои обвинители? никто не осудил тебя?.. и Я не осуждаю тебя» (Ин. 8:7, 10, 11).

Религия Христа — это религия духа. Он оценивает нас не по сегодняшним недостаткам, но по тому, кем мы можем быть по Его благодати: Закон, дарующий жизнь во Христе Иисусе, освободил меня от закона греха и смерти.

Наставляя учеников, перед тем как они отправятся по иудейским городам с проповедью, Спаситель произносит слова, которые должны были их насторожить: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч». С одной стороны, Господь настраивает апостолов на то, что их путешествие не будет трудным: «Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои… ибо трудящийся достоин пропитания» (стихи 9, 10). Но те, к кому они посланы, таят в себе угрозу, они похожи на стаю волков, готовых растерзать: «остерегайтесь людей», «будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас», «и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется».

Мы говорим: «С волками жить — по-волчьи выть», как можно оставаться овцой, живя среди волков? Легко верить в доброту человечества, если находишься рядом с друзьями-апостолами, слушаешь благое слово Учителя, восхищаешься Его чудесами. Но иллюзии быстро исчезнут, когда ученики встретятся с несправедливостью, цинизмом и обманом этого мира. Христос не ожидает, что они навсегда останутся доверчивыми «овцами», но готовит их к встрече с реальностью жизни.

Нам иногда кажется, что мы только со стороны наблюдаем за великой борьбой между добром и злом. Но на самом деле великая борьба — это реальность нашей жизни. Иисус об этой борьбе говорит ученикам, продолжая наставлять их, перед тем как отправить в иудейские города с проповедью Евангелия: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его… и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее» (Мф. 10:34–39).

Когда Иисус посылал учеников с проповедью, Он дал им поручение: «Ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное; больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте» (Мф. 10:7, 8). В тот момент их миссия казалась невыполнимой. Как эти двенадцать могут приблизить Царство Небесное своей проповедью? 

Двенадцать учеников — только «первый сноп» грядущей жатвы искупления мира, освобождения его от власти «нечистых духов», «всякой болезни» и «всякой немощи». Их труд — «первый сноп» в житнице Всевышнего, Который Сам в конце истории завершит начатое Им дело спасения мира.

Должны ли мы только молиться о том, чтобы Господь скорее пришел, и с нетерпением ожидать, когда Творец пересотворит этот мир, отстраниться от происходящего в нем и равнодушно наблюдать, как идут к гибели вместе с этим миром живущие рядом с нами люди? Иисус посылает нас вслед за апостолами, чтобы мы стали соучастниками искупления мира, наделяя и нас силой быть Его провозвестниками: «Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит» (Ин. 14:12).

Зло имеет таинственную причину — «тайну беззакония», но, хотя происхождение зла и покрыто тайной, оно имеет вполне реальное выражение: нравственное разложение, несправедливость, страдания, болезни. Мы, как и ученики Христа, призваны Иисусом быть соучастниками искупления мира, соучастниками его исцеления, «ибо мы соработники у Бога» (1 Кор. 3:9).

Миссия учеников казалась невыполнимой — кто они такие перед этим большим миром?! Сказанное нами слово о Христе, служение в Его славу, жертвенность в поддержку Его дела в масштабах мира могут выглядеть незаметными. Но большое состоит из малого. Как зернохранилище наполняется малыми зернами, так и грядущее окончательное спасение мира наполняется малым соучастием Христу. Наш труд хотя и небольшой сноп колосьев на алтаре Всевышнего, но принесен в уверенности, что Господь Сам окончит начатое Им дело.

На работах с вредными условиями труда работникам выдают молоко. Ученые говорят о его нейтрализующем действии, что обеспечивает некоторую защиту от вредных веществ, попадающих в организм. Причем имеет такие свойства только молоко. Оно не дает накапливаться токсинам в организме.

Чтобы уберечь свое духовное здоровье — «возрасти во спасение», нужно пить «чистое словесное молоко». Словесное молоко — это Слово Божье, оно помогает нейтрализовать действие токсинов, которыми сегодня буквально пропитано информационное пространство нашего мира. Наибольшей концентрации эти «токсины» достигают в безграничном мире интернета. Конечно, дело не в самих технических средствах, которые облегчают доступ к информации, но в том, что его наполняет и что мы там находим.

Библия дана как полезное молоко, чтобыуберечь от опасных заблуждений и умудрить во спасение. Это не значит, что мы не должны получать абсолютно никакой другой информации, кроме той, что предлагает нам Библия, но библейские истины оказывают оздоравливающее действие и нейтрализуют все непотребное для духовного здоровья. Обращаясь к Закону Божьему, проповедям пророков, учению Спасителя и апостолов, мы активируем защиту нашего духовного здоровья: «Велик мир у любящих закон Твой, и нет им преткновения» (Пс. 118:165).

«В Своем Слове Бог сообщил человечеству все, что необходимо знать для спасения. Священное Писание должно быть принято как авторитетное, безусловное откровение Его воли. С ним следует соизмерять наши поступки, оно должно служить путеводителем к истине и эталоном нашей жизни. „Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности». Чтобы человек Божий был совершен и «ко всякому доброму делу приготовлен“ (2 Тим. 3:16, 17)» (Уайт Э. Великая борьба, vii).

После смерти Сталина в Советском Союзе была объявлена амнистия, и репрессированные адвентисты стали возвращаться из мест заключения. Путь многих из них лежал через московскую квартиру в доме на 1-й Мещанской улице, где располагался «офис» Всесоюзного Совета адвентистов седьмого дня. Прямо над церковным помещением на мансарде дома была оборудована небольшая квартира, где тогда проживали Павел Андреевич и Анна Григорьевна Мацановы. Много времени они проводили, встречаясь с бывшими узниками, и записывали их рассказы, которые потом вошли в книгу «По тернистому пути». Все, что пережили братья и сестры в местах заключения, опыты верности Богу и явленные Им чудеса избавления со временем были бы забыты, если бы не были записаны.

Библия рассказывает о делах Божьих в истории человечества. Что бы мы знали о них, если бы они не были записаны? Рассказала бы нам что-то археология о Древнем Египте времен исхода, об иудейском царе Езекии или Вавилонском царстве. Но великие деяния Бога, такие как история патриархов, переход Израиля через Красное море, падение иерихонских стен, Руфь, собирающая колосья на поле Воза, победа Давида над Голиафом, мудрость Соломона, сон Даниила, Иона, который молился в чреве кита, остались бы погребенными под толщей веков.

Что бы мы знали о рождении Спасителя в Вифлееме и Его победе над смертью, если бы не Слово Божье? Чего бы стоило это великое событие, если бы оно затерялось в лабиринтах времени? Мы бы знали о Нем только по коротким сообщениям в «Анналах» античного историка Тацита, из летописи «Жизнь двенадцати цезарей» Светония и «Иудейской войны» Иосифа Флавия.

Можно согласиться, что Библия — уникальный памятник литературы, который сохранил в памяти человечества многие события, обычаи и представления о мире давно живших людей.

Но сила Слова Божьего заключается в том, что оно живо и действенно, в том, что Бог продолжает говорить с его страниц и сказанное творит веру в нашем сердце.

Среди картин, собранных в Русском музее, находится работа художника-мариниста Ивана Айвазовского «Девятый вал». Что мы видим на картине? Живописец изображает море после очень сильного ночного шторма и людей, потерпевших кораблекрушение. Лучи солнца освещают громадные волны. Самая большая из них — девятый вал — готова обрушиться на людей, пытающихся спастись на обломках мачты.

В зале, где находится картина, нет ни моря, ни обломков корабля, ни людей, которые пытаются спастись, но вид этого полотна воздействует на ваши чувства: вы сопереживаете потерпевшим кораблекрушение, будто находитесь на их месте и ждете своей участи. Так мы понимаем, что истина познается не только разумом, но и чувствами. Красоту нельзя взвесить или измерить, но она существует.

Спокойное море на закате — картина, от которой трудно оторвать глаза. Яркая радуга после теплого летнего дождя волнует сердце независимо от того, знаем ли мы теорию о преломлении света в прозрачных средах. Запах опавшей листвы в осеннем лесу мы ощущаем всем составом своей души, а не только рецепторами в носовой полости. Когда поют птицы в весеннем лесу, мы не думаем о вибрации их голосовых связок или о молоточке, наковальне и стремечке нашего уха, но просто радуемся Божьему дару жизни. Красоту нельзя измерить прибором, но она от этого не менее реальна.

То же самое можно сказать и о любви: что это? Может быть, она всего лишь биохимический процесс в нашем организме? Но мир вокруг нас — это не только таблица химических элементов, но и наши чувства: они заставляют учащенно биться наше сердце, плакать и смеяться, совершать подвиги, радоваться и страдать. Апостол Павел говорит, что любовь важнее знаний: «Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится».

Книга Откровение рассказывает о двух великих городах. Вавилон великий — вершина человеческой цивилизации, где политики решают судьбы мира, банкиры приумножают свой капитал, толпы в поисках развлечений снуют по улицам, освященным неоновым светом реклам; и Новый Иерусалим, который освещает слава Божья.

В Откровении также говорится о двух великих пирах. На один ангел созывает птиц со всех лесов и полей мира: «Летите, собирайтесь на великую вечерю Божию» — финал Армагеддонского сражения и поле, усеянное погибшими (Откр. 19:17). Другой пир — брачная вечеря Агнца и Его невесты, церкви.

Книга Откровение рассказывает о двух великих собраниях людей: «И выйдет (сатана) обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли… и собирать их на брань; число их — как песок морской… окружили стан святых и город возлюбленный» (Откр. 20:7, 8). Люди в этом мире — «море», «многие воды» — стихия «революционных масс», стихия толпы. Ими управляет зверь из бездны. Собрание этих людей называется Армагеддон, и они остаются за воротами Небесного Иерусалима.

Последнее блаженство книги Откровение говорит о другом собрании: «Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами» (22:14).

Другое множество со всех концов света входит через северные, западные, восточные и южные ворота в Новый Иерусалим, чтобы стать участниками великого пира, брачной вечери Агнца: «И будет в последние дни, гора дома Господня будет поставлена во главу гор и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы» (Ис. 2:2). Блаженны званные на брачную вечерю, ибо они позваны из мира, они отделились от мира, вышли из стихии толпы, чтобы войти в Небесный Иерусалим и сесть за один стол с Агнцем.

Цель библейских пророчеств — напомнить нам о том, что время жизни дано для того, чтобы обрести вечность. Время жизни — это кредит, который дается Творцом для того, чтобы его пустить в оборот и получить прибыль в виде вечности. Спаситель сравнивает жизнь с деньгами, которые даны в долг: «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий. Ибо Он поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе» (Мф. 25:13–15).

Господин выдает кредит, чтобы приумножить его. Вера дается, чтобы ее приумножить, а не растерять. Время жизни дается, чтобы приобрести вечность, а не растратить ее напрасно. От того, как мы распорядимся временем, зависит наша вечная участь: «Всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет» (стих 29). Апостол Павел говорит: «Поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы» (Еф. 5:15, 16).

Цель библейских пророчеств — напомнить нам о вечной ценности времени жизни. Сегодня разворачивающийся на наших глазах кризис напоминает тот, что описан в пророчествах книги Откровение. Там сказано: «Блажен бодрствующий!» — блажен, кто дорожит временем жизни, чтобы обрести вечность.

Спаситель говорит о людях, живущих перед Его пришествием, как о тех, кто «не думает» о времени своей жизни, не думает о том, что они смертны: люди «ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех» (Мф. 24:38, 39).

Пророчества Апокалипсиса отмеряют время до конца истории: «время близко», «немного ему остается времени», «гряду скоро». Когда часы пробьют полночь, для тех, кто «не думает» о времени жизни, не сверяет его с пророческими часами, все закончится, как закончилась история допотопного мира.

Раб говорил триумфатору «Memento mori», потому что даже могущественный император, силой оружия победивший своих врагов, смертен. Но если смерть на этой земле для одних означает конец, то для других — начало. Апостол Иоанн смотрит дальше пределов земной жизни, он видит то время, когда часы истории пробьют полночь и откроется блаженство «умерших в Господе», ибо для них все только начнется: «Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет» (Откр. 20:6).