.

Жерар Депардье, друг Рамзана Кадырова и Владимира Путина, получил российский паспорт за один день. Станислав Микрюков ждет уже 15 лет (www.novayagazeta.ru). Во время учебы в Томском университете четыре раза под абсурдными предлогами ему отказывали в получении российского гражданства. Он «получил полный отлуп от бюрократов Федеральной миграционной службы, для которых паспортина красного цвета всегда была (есть и будет?) предметом торга. Как говорится, ничего личного, но платить в России надо за все». Затем он легкомысленно связался с «Солидарностью» и занялся журналистскими расследованиями фактов коррупции в Сибирских Афинах, и поэтому он «вместо российского паспорта получил в 2012 году два фальсифицированных административных протокола о нарушении порядка информирования органов ФМС о смене места жительства. В декабре его разрешение на проживание было аннулировано, в предоставлении вида на жительство отказано. 14 января этому плохому русскому пришло уведомление покинуть Россию в течение 15 дней. В случае «невыезда из РФ Станиславу грозит депортация». Хотя у него нет узбекского гражданства, Елена Милашина – автор статьи в “Новой Газете» не сомневается, что правоохранительные органы решат проблему депортации нехорошего соотечественника – у них большой опыт. История Андрея Сергеева, приехавшего в декабре 2008 г. в г. Бердск Новосибирской области из Казахстана, доказывает, что никакой дискриминации соотечественников иммиграционные службы не допускают. Хотя Андрей - гражданин Российской Федерации, получение общегражданского паспорта, без которого невозможно ни прописаться, ни устроится на работу, было превращено для него в такую же неразрешимую проблему. Поводы для отказа были не менее абсурдны – например, отсутствие постановки на учет в военкомате или нотариально заверенного перевода с узбекского свидетельства о браке. Тем более было невозможно получить российское гражданство для жены – гражданки Узбекистана и малолетних детей. Зато цена проблемы была названа без особой дипломатии – 25 тысяч рублей с носа.

Но Андрей наивно верил в свои конституционные права, активно жаловался во всевозможные инстанции, и это его погубило. Также как в Томске постановлением начальника ОУФМС России по НСО в г. Бердске Карабановой Е.Н. от 20 апреля 2009 г. Андрея обвинили в административном правонарушении – проживание без регистрации и наложили штраф в размере 1500 рублей. Но федеральный судья Бердского городского суда Н.В. Печко решением от 05.07.10 г. признал постановление Карабановой Е.Н. незаконным и его отменил. Через полгода злонамеренной волокиты 09 июня 2009 г. паспорт Андрею выдали (без предварительной постановки на воинский учет и перевода свидетельства о браке!), но в отместку за строптивость 07 июля 2009 г. против него была организована спецоперация. Его с матерью, женой и двумя малолетними детьми пригласили на прием к главе администрации г. Бердска Александру Терепе. Но Терепы на месте не оказалось, зато через некоторое время вместо него для пресечения митинга и пикета (одновременно!) подъехал наряд милиционеров во главе с зам. руководителя Искитимского следственного отдела, юристом 1 класса Д.Ю. Шадриным и начальником отделения участковых уполномоченных майором милиции Иваном Атясовым. Вместо предусмотренного законом оформления протокола об административном правонарушении Андрея избили, подбросили нож, арестовали и фальсифицировали уголовное дело по п.2 ст. 318 УК РФ – «применение насилия, опасного для жизни и здоровья представителя власти».

По версии следствия с загнутой до шеи правой рукой Андрей ухитрился достать из левого кармана (!) перочинный нож, раскрыть его и нанести множественные ранения майору Атасову, в том числе и в спину. Но на отобранном у Андрея ноже следов крови и отпечатков его пальцев экспертиза не обнаружила – он их успел стереть. Его мать Ларису Сергееву - преподавательницу музыки тоже избили и искалечили. Юрист 1 класса Шадрин по горячим следам получил странные разъяснения от заведующего Бердским отделением больницы Александра Порвина по поводу медицинской справки о колото-резаных ранах майора Атясова: «при условии, что если на указанные раны наложены швы, то расценить данный вред здоровью, причиненный Атясову И.И., можно как легкий», если же швы не накладывались, то это «повреждение, не причинившее вред здоровью». Читатель вряд ли удивиться, что на следующий день у Атясова экспертиза обнаружила швы на всех пяти колото-резанных ранах. А Андрею Сергееву, из пробитой головы которого натекла лужа крови, накладывать швы не понадобилось. Хотя, судя по справкам, медицинская помощь Ларисе Сергеевой и майору Атясову оказывалась, практически, одновременно, его маме оказалось невозможным наложить швы и сшить разрезанное на пальце сухожилие (уже было поздно!). В результате она на 10% потеряла работоспособность!. 24 июля 2009 г. мировой судья 3-его участка г. Бердска Н.А. Воронина не обнаружила состава административного правонарушения в действиях Сергеевой, а Андрей к административной ответственности не привлекался, то есть ни митинга, ни пикета Сергеевы 07.07.12 не организовывали.

Старший следователь А.Ю. Дятчин отдавал себе отчет, что с такими козырями даже в бердском суде дело можно проиграть и что могут всплыть обвинения в вымогательстве, и Сергеев был направлен на судебно-медицинскую экспертизу в Центр им. Сербского, установивший его невменяемость в момент провокации в здании бердской администрации. Поэтому Бердский городской суд игнорировал все доводы и доказательства, представленные невменяемым обвиняемым. А свидетельские показания его матери и жены суд счел недостоверными, так как они стремились оправдать сына и мужа. Зато все противоречивые показания майора Атясова и его коллег, а также противоречащие друг другу выводы судебных экспертиз суд счел достоверными. Постановлением от 25.12.10 Сергеев был направлен на принудительное лечение. С тех пор его и лечат. Главным образом от плохого характера и неправильного мнения, что дело против него фальсифицировано – «отсутствие критики совершенного правонарушения». Сверхзадача же этого лечения - сделать пациента гибче и делиться, с кем положено, а также прекратить жаловаться на произвол властей. Но это уже другая история. 

С другими деталями этого криминального триллера можно познакомиться в ЖЖ сообщениях Дениса Калитвенцева «Неравный бой с системой» и Андрея Глущука «Синдром Наивности». 

1  часть

Католическое Рождество 25 декабря было ознаменовано замечательной подлостью федеральный судья Дзержинского районного суда г. Новосибирска Елена Девитайкина с соучастием прокурора Е.И. Михайловой, заведующей 25 отделения новосибирской психиатрической больницы №3 Елены Раздобаровой и юристом этой же больницы Людмилы Еруновой приговорила к продолжению принудительного лечения Сергеева Андрея Алексеевича от параноидного развития личности – от плохого характера[1] и от неправильного мнения о фальсификации его уголовного дела.
Постановление Дзержинского суда от 28.12.12 основывалось на Заключении комиссии врачей-психиатров ГНКПБ №3 №15/01 от 09.11.12 (далее «Заключение»), в которую входили зам. главного врача Наталья Пелина – председатель, заведующие отделениями Елена Раздобарова и Нина Алексеева.

Заключение и это постановление суда противоречат основным принципам оказания психиатрической помощи в Российской Федерации [2]:

1.1.Принудительное лечение может быть назначено, если психическое расстройство является тяжелым и обусловливает его непрсредственную опасность для себя и окружающих, его беспомощности, либо в случае опасности для здоровья в случае опасности для здоровья непредставлением медицинской помощи (ст.29 [2]).
1.2.Больной может содержаться в психиатрической больнице исключительно по медицинским показаниям (п. 2 ст.5 [2])
1.3.Диагноз психического расстройства ставится в соответствии с общепризнанными международными стандартами (пп.1,3 ст.10.[2]).
2. Какие же симптомы, по мнению врачей-психиатров[3] обуславливают общественную опасность Андрея Сергеева? Сначала мы перечисли доводы Заключения, с которыми суд согласился:

2.1. Отсутствие существенной динамики психического расстройства пациента. Но после излечения Сергеева от туберкулеза легких, которым он дважды был заражен во время предварительного заключения, режим его содержания дважды смягчался судом из-за улучшения - компенсации его психического состояния (приложение 1) : из Орловской ПБ интенсивного наблюдения 28.02.12 он был переведен в Новосибирскую ПБ №6 специального типа, а 11.09.12 - в Новосибирскую ПБ №3 общего типа.
Во всех оценках психического статуса Сергеева с 2010 по 2012 гг. (кроме Заключения с его отсутствием существенной динамики) отмечается улучшение его состояния – компенсацию, так что исключено улучшение состояния пациента Двусмысленный термин «отсутствие существенной динамики» означает, что существенного ухудшения состояния пациента не наблюдается, но он позволяет суду понимать его как отсутствие существенное улучшение состояния пациента. То есть врачи-психиатры умышленно вводят суд в заблуждение. Судья Девитайкина успешно заблудился в этих двух соснах, хотя изложенные выше возражения приводились в судебном заседании.

2.2. Отсутствие критики совершенного правонарушения
Только злонамеренностью судьи Девитайкиной можно объяснить повторение ею юридически безграмотного обвинения пациента врачами-психиатрами. В суде Сергеев напомнил, что поскольку Постановлением Бердского суда от 29.12.10 он как невменяемый был освобожден от уголовной ответственности никакого преступления (правонарушения) он совершить не мог – отсутствует вина.
По существу же, врачи-психиатры, в отличие от пациента, постановления Бердского городского суда от 29.12.10 не читали и с материалами дела не знакомились. То есть они уверены, что любой судебный акт неоспорим как Скрижали Моисея. Это позволяет поставить под сомнение адекватность самих поклонников российской Фемиды в белых халатах.
Попытки угрозой продолжения лечения заставить Сергеева изменить свое мнение о фальсификации уголовного дела и судебного процесса, признаться в несуществующем правонарушении (уголовном или административном) Сергеев в суде квалифицировал как пытку[4].
Суд вместе с врачами-психиатрами, настаивая на необходимости критики правонарушения, грубо пренебрег нормой Конституции РФ - «никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них» (п.3. ст.29), об этом защита напоминала в судебном заседании. Что изменят эти признания? И судья Девитайкина, и врачи-психиатры, по-видимому, как прежде убеждены, что «признание – королева доказательства».
Единственная цель этой пытки – сломить Сергеева как личность.

2.3. В Заключении отсутствуют какие-либо мотивированные доводы о необходимости реабилитационных мероприятий. За время пребывания Сергеева в психиатрических больницах никаких реабилитационных мероприятий с ним не проводилась. Председатель комиссии врачей-психиатров Пелина не сочла необходимым привлечь к работе комиссии медицинского психолога. Суд отказал в ходатайствове Сергеев о вызове в качестве свидетеля психолога, так как представители ГНКПБ №3 категорически возражали против этого.
Это было бы оправданным, если бы психологические проблемы Сергеева в суде не обсуждались. Но врач-психиатр Раздобарова, обнаружив в суде, что доводы Заключения о необходимости продолжения принудительного лечения разваливаются, в качестве доказательства общественной опасности пациента изложила собственное мнение о его характере. Очевидно, в присутствии специалиста-психолога она не посмела бы утверждать в суде, что психотерапию возможно проводить в принудительном порядке (ошибочность этого утверждения дополнительными вопросами вынудил ее признать пациент Сергеев!), что параноидное развитие личности входит в состав психиатрических расстройств, предусмотренных Международной классификацией болезней 10 пересмотра (МКБ-10), введенной в России в качестве основы для диагностики и лечения психиатрических и поведенческих расстройств приказом Минздрава от 06.08.99 №311. Игнорируя протесты защиты, суд вместо изучения имеющегося в деле документа, ограничился в Постановлении от 26.12.12 «подробным пояснениям врача Раздобаровой Е.В. (уличенную ее пациентом в попытках ввести суд в заблуждение – приложение 2) о состоянии здоровья Сергеева А.А., в том числе согласно которым (пояснениям! АЯ) имеющееся у Сергеева А.А. заболевание включено в список МКБ-10», и далее включил в текст постановления все психологические фантазии Раздорбаевой.

3. Суд отказался от юридической оценки доводов Заключения, опровергнутых защитой:
3.1. Голословным оказалось утверждение, что Сергеев постоянно пишет жалобы. Хотя право пациентов обращаться с жалобами в любые инстанции гарантировано ст.372, а администрация и персонал психиатрических больниц обязаны создавать условия для осуществления ими этого права ст.392.
3.2. Были опровергнуты утверждение о непродуктивном характере разговоров с Сергеевым, который не поддается внушениям. Врач А.А. Кучер 28.09.12 в медицинской карте Сергеева сделал следующую запись при его поступлении в НГКПБ №3: «Сознание ясное, верно ориентирован в месте, времени, собственной личности. Фон настроения ровный. Продуктивному контакту доступен. Отвечает по существу, преимущественно односложно».
Свидетель Рудницкий предоставил суду доказательства, что Сергеев не поддается внушению юридически безграмотных советов врачей-психиатров по поводу его уголовного дела, а в других случаях он вполне продуктивно воспринимает советы. Так 25.09.12, согласившись с реальностью угроз главного врача И.И. Корольковой, Сергеев отозвал кассационную жалобу из Ленинского суда. Он также согласился с высказанными свидетелем ему доводами и письменно обязался не оказывать юридической помощи соседям по палате.
3.3. Необходимость продолжения принудительного лечения из-за отсутствия прописки – самый анекдотичный довод, так как единственным препятствием получения прописки Сергеевым является активное противодействие этому руководства ГНКПБ №3. Кроме того, конституционные права гражданина РФ, в частности, право свободно передвигаться на территории РФ и выезжать за ее пределы (ст.26 Конституции РФ) и право свободно использовать свои способности (п.1 с34 Конституции РФ) не могут быть ограничены отсутствием прописки (ст.3 ФЗ «О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах РФ»).

nbsp; 4. Особую алогичность Сергеева врачи-психиатры обнаруживают в том, что, считая себя психически здоровым, он получает пенсию по инвалидности, право на которую всех направленных на принудительное лечение предусмотрено п.2 ст.132. Отказ же от назначенной по закону пенсии, необходимой для содержания его малолетних детей, будет интерпретирован врачами-психиатрами как доказательство неадекватности пациента.

5. Права Сергеева руководством ГНКПБ №3. систематически нарушаются (приложение 3). Например, главный врач Алла Зинина вопреки закону, под абсурдными предлогами отказывается заверить доверенность Сергеева на представление его интересов (копия ее ответа от 25.10.12 приложена к делу) и препятствует заверению доверенности нотариусом.
Судья Девитайкина, обрекая Сергеева на дальнейшее принудительное лечение ГНКПБ №3, отказала ему в ходатайствах вынести частное определение в адрес главного врача А.И. Зининой по поводу систематического нарушения его прав.

6. Половину текста Заключения составляют тенденциозно изложенные сведения и недостоверная информация, часть из которой имеет все признаки клеветы (ст.129 УК РФ). В нарушении п.2 ст.52 эти сведения не имеют никакого отношения к состоянию здоровья Сергеева и к медицине вообще. Они могут служить лишь подтверждением мнения врачей-психиатров, какой Сергеев в жизни нехороший человек[5].
Суд отказала Сергееву в ходатайстве признать эту часть заключения недопустимым доказательством. В то же время ему было отказано в приобщении к делу доказательств, опровергающих инсинуации врачей-психиатров, а также в приобщении к делу медицинской карты А.А. Сергеева.
Таким образом, судья Девитайкина нарушила фундаментальный принцип судопроизводства - равноправие сторон (п.4 ст.15 УПК РФ).

7. В суде врач-психиатр Раздобарова заявила, что в ФЗ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», необходимым условием отмены принудительного психиатрического лечения является критика пациентом своего преступления и признание своего заболевания. Ее пациент Сергеев опроверг это утверждение. Врачи-психиатры, действительно, руководствуются этой нормой, но к закону никакого отношения она не имеет – эти навыки они приобрели во времена карательной психиатрии в СССР с вялотекущей шизофренией в качестве отмычки. Сознавая полнейшую свою безответственность, менять свои методы доказательства необходимости принудительного лечения они не собираются.

nbsp; 8. Судья Девитайкина отказала Сергееву в ходатайстве допустить к участию в судебном заседании в качестве защитника председателя новосибирского «Мемориала» Александра Львовича Рудницкого. Она сочла, что участие в суде его законного представителя Ларисы Сергеевой - преподавателя музыкальной школы, назначенного судом адвоката И.А.Смушковой, имевшей возможность до суда четверть часа пообщаться с Сергеевым, и самого пациента психиатрической больницы Сергеева вполне достаточно для защиты его прав. Чего судья Девитайкина так опасалась?

Директор Центра им. Сербского и министр здравоохранения России покойная Татьяна Дмитриева неоднократно заявляла, что психиатрические больницы переполнены и что около половины их пациентов не нуждаются в лечении в условиях стационара. Причиной этой трагедии она называла материальную заинтересованность врачей-психиатров, чья работа финансируется пропорционально численности больных.
nbsp; История лечения Сергеева доказывает, что это не единственная причина, а, возможно, и не самая главная. Нет оснований предполагать, что противоречие ФЗ «О психиатрической помощи и гарантиях обеспечения прав граждан при ее оказании» всех доказательств необходимости принудительного лечения, приведенных в Заключении (см. пп. 1-6) связано с незнанием врачами-психиатрами закона, регламентирующего их деятельность. Традиция заключается в том, что лица, освобожденные от уголовной ответственности из-за невменяемости в момент совершения уголовно наказуемого деяния, подвергаются принудительному лечению в течение срока, предусмотренного соответствующей статьей УК РФ[6], а врачи-психиатры и суды подобно авгурам понимают друг друга без слов. Так как пациенты в судах чаще всего не рискуют возражать, особенно дети, переведенные в психиатрические больницы из детских домов, свои доводы в заключениях врачи-психиатры считают формальностью.

Но в случае с Сергеевым есть и еще один важный аспект. Обе комиссии и в НОПБ №6, и в ГНКПБ №3 навязчиво возвращаются к одной мысли, которую не стали включить в число симптомов заболевания. Говоря о скандалах в Узбекистане и в Бердске, связанных с вымогательством взяток, врачи-психиатры убеждают пациента, что «надо быть гибче, другие как-то живут без скандалов и жалоб», и сокрушаются, что «не могут до него достучаться». Как живут другие общеизвестно: в 2011 г. из 183 стран Узбекистан занял 177 место в мире по уровню коррупции, а Россия - 153. Другое необходимое условие прекращения принудительного лечения – признание своего преступления и осознание своего заболевания (пп. 2.2, 3.2, 7), то есть отказ от обжалования действий муниципальных органов власти, правоохранительных органов и врачей-психиатров. В этом врачи-психиатры и видят общественную опасность Андрея Сергеева.

nbsp; Таким образом, хотя российская психиатрия в 1989 г. публично отказалась от карательных функций и вернулась в Международную психиатрическую ассоциацию, на практике, врачи-психиатры по-прежнему готовы помочь правоохранительным органам в наказании неугодных им граждан, особенно, если у следствия возникают проблемы с доказательством преступления.




[1] «Ты не психический больной. У тебя есть особенности в плане параноидного развития личности»- успокаивала 30.08.12, на предыдущей комиссии Андрея Сергеева главный врач НОПБ №6 Ирина Королькова

[2] ФЗ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании»

[3] Далее в этой статье мы будем применять это словосочетание в качестве эквивалента термина «инквизиторы». Врачи призваны лечить пациентов, а эти специалисты вместо лечения карают и пытают пациентов, демонстрируя несомненные признаки садизма. Это, разумеется, не означает, что я негативно оцениваю деятельность всех психиатров. Например, я лично благодарен и сохраню добрую память о враче Зое Васильевне Васиной.

[4] Это преступление определяется в ст.117 УК РФ как «причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях».

[5] Врач-психиатр Раздобарова в суде заявила, что эта информация взята из медицинских документов Сергеева, потом – что они взяты из уголовного дела. Но это тоже ложь - уголовного дела члены комиссии – врачи-психиатры НОПБ №6 не видели. Почему светлый источник грязных инсинуаций врачи-психиатры вынуждены скрывать?

[6] Разумеется, кроме тех коррупционных случаев, когда психиатрический диагноз используется для увода клиента от уголовной ответственности. Очевидно, что Буданов, если бы суд признал его невменяемым, достаточно быстро излечился бы от своего переутомления, да еще бы сохранил звание и ордена. Правда, прожил бы он еще меньше.

Подробное объяснение  принципов постановки диагнозов в психиатрии делает бывший психиатр , а ныне антипсихиатрический правозащитник.

Сайт "Научная антипсихиатрия" принимает к публикации на платной основе статьи. Тематика статей не ограничена, но, со своей стороны, нас, в первую очередь, интересуют следующие темы:

1. Как вести себя на приеме у психиатра, чтобы не схлопотать диагноз?
2. Как быть, если родственники хотят закормить психотропами или упечь в психушку?
3. Как выбраться из психушки?
4. Лечение психических расстройств без психотропов.
5. Антипсихиатрический манифест.

Если статья попадает на наш сайт, то автор получает 200 рублей за маленькую статью и 300 за большую.
Из 10 статей выбирается самая интересная и еще одна - самая посещаемая. Оплата лучших статей удваивается.

Чтобы существенно увеличить шансы статьи быть принятой к публикации, авторам стоит изучить раздел сайта "Справочник".

Не прошедшие на наш сайт статьи всегда можно продать на бирже статей textsale.ru.

Свои материалы Вы можете присылать по адресам:
ule.0@yandex.ru
Maxim.Tichomirov@yandex.ru
или сразу публиковать на сайте.

Научная антипсихиатрия 

ШИЗОФРЕНИЯ:
Несуществующая болезнь

(Лоренс Стивенс (Lawrence Stevens), д-р юр. наук)

Перевод Игоря Гирича, 2001 г. E-mail: hvp@alt.ru

Слово "шизофрения" имеет традиционное научное звучание, по-видимому, придающее ему доверие и харизму, которые ослепляют людей. В своей книге "Молекулы мышления - Прекрасная новая наука 'Молекулярная психология'" Джон Франклин (Jon Franklin), профессор журналистики университета штата Мэрилэнд, называет шизофрению и депрессию "двумя классическими формами душевных болезней" (Dell Publishing Co., 1987, стр. 119). В соответствии со статьёй в журнале "Time" за 6 июля 1992 г., шизофрения - "самая дьявольская из душевных болезней" (стр. 53). Книги и статьи, подобные этим, а также факты, на которые они ссылаются (например, четверть всех больничных коек, занятых так называемыми шизофрениками), приводят большинство людей к ложному убеждению о том, что действительно существует заболевание, называемое шизофренией. Шизофрения - один из величайших мифов нашего времени.

В своей книге "Шизофрения - священный символ психиатрии" профессор психиатрии Томас Зац (Thomas S. Szasz), д-р мед. наук, говорит: "Коротко говоря, такой вещи, как шизофрения, не существует" (Syracuse University Press, 1988, стр. 191). В эпилоге своей книги "Шизофрения - медицинский диагноз или моральный приговор" Теодор Сарбин (Theodore R. Sarbin), д-р филос. наук, профессор психологии Калифорнийского университета в Санта-Крузе, который провёл три года на работе в психиатрических больницах, и Джеймс Манкузо (James C. Mancuso), д-р филос. наук, профессор психологии университета штата Нью-Йорк в Албани, говорят: "Мы подошли к концу нашего путешествия. Среди других вещей, мы пытались показать, что модель нежелательного поведения - шизофрения - не заслуживает доверия. Анализ неизбежно приводит нас к заключению, что шизофрения - это миф" (Pergamon Press, 1980, стр. 221). В своей книге "Против терапии", опубликованной в 1988 году, Джеффри Мэссон (Jeffrey Masson), д-р филос. наук, психоаналитик, пишет "Существует растущая осведомлённость об опасности навешивания ярлыков категории болезней типа шизофрении, и многие люди начинают признавать, что такого понятия просто не существует" (Atheneum, стр. 2). Так называемая шизофрения скорее не истинное заболевание, а неопределённая категория, которая включает почти все поступки, мысли и чувства человека, неодобряемые другими людьми или самими так называемыми шизофрениками. Существует очень мало так называемых психических заболеваний, которые не назывались, в то или иное время, шизофренией. Поскольку шизофрения - термин, охватывающий почти все действия и мысли, которые не нравятся другим людям, это понятие очень трудно определить объективно. Обычно определения шизофрении смутны или не согласуются друг с другом. Например, когда я попросил одного "врача", который был помощником управляющего государственной психиатрической "больницы", определить для меня термин "шизофрения", он со всей серьёзностью ответил: "Расщепление личности - вот самое популярное определение". В противоположность этому, в брошюре, опубликованной "Национальным союзом за душевнобольных" и озаглавленной "Что такое шизофрения?", пишется: "Шизофрения - не расщепление личности". В своей книге "Ши-зо-фре-ни-я: Откровенный разговор для семьи и друзей", опубликованной в 1985 году, Мэрилин Уолш (Maryellen Walsh) говорит: "Шизофрения - одна из самых непонятных болезней на планете. Большинство людей думает, что это значит иметь расщеплённую личность. Большинство людей ошибается. Шизофрения не есть расщепление личности на множество частей" (Warner Books, стр. 41). Руководство по диагностике психических расстройств Американской психиатрической ассоциации (АПА), известное под названием DSM-II, опубликованное в 1968 году, определяет шизофрению как "характерное нарушение мышления, настроения или поведения" (стр. 33). Трудность подобного определения в том, что оно настолько широкое, что почти всё то, что не нравится другому человеку или что он считает ненормальным, может попасть под это определение. В предисловии к DSM-II Эрнест Грюнберг (Ernest M. Gruenberg), д-р мед. наук, председатель Комитета по номенклатуре АПА, говорит: "Рассмотрим, например, психическое заболевание, отмеченное в Руководстве как 'шизофрения', ... Комитет, даже если бы попытался, не смог бы достичь согласия относительно того, чем является данное заболевание" (стр. ix). Третье издание этого справочника, известное как DSM-III, также довольно откровенно говорит о смутности этого термина: "Пределы применимости понятия шизофрения неясны" (стр. 181). Переработанное издание 1987 года DSM-III-R содержит подобное утверждение: "Следует отметить, что нет ни одной характерной черты, присущей только шизофрении" (стр. 188). DSM-III-R также говорит о близком диагнозе, "шизоаффективном расстройстве": "Термин 'шизоаффективное расстройство' использовался во множестве различных случаях, поскольку впервые он был введён как подтип шизофрении, и представляет собой одино из самых запутанных и противоречивых понятий психиатрической терминологии" (стр. 208).

Особенно стоит упомянуть, в преобладающем сегодня интеллектуальном климате, в котором душевные болезни рассматриваются как имеющие биологические или химические причины, о том, что DSM-III-R говорит о подобных физических причинах этого модного понятия - шизофрении. В книге говорится, что диагноз шизофрении "ставится только тогда, когда нельзя установить органических факторов, вызвавших и поддерживающих расстройство" (стр. 187). Это определение шизофрении как небиологической сущности подчёркивается в издании 1987 года "Руководства по диагностике и терапии" (The Merck Manual of Diagnosis and Therapy), в котором говорится, что (так называемый) диагноз шизофрении ставится только когда, когда упомянутое выше нежелательное поведение "не вызвано органическим психическим нарушением" (стр. 1532).

Противополжное утверждает психиатр Е. Фуллер Торри (E. Fuller Torrey), д-р мед. наук, в своей книге "Побеждая шизофрению: Руководство для семьи", опубликованной в 1988 г. Он говорит: "Шизофрения - болезнь мозга, и это сейчас точно известно" (Harper & Row, стр. 5). Конечно, если шизофрения - болезнь мозга, то она органическая. Однако, официальное определние шизофрении, опубликованное в "Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам" АПА, специально исключает органические причины из определения шизофрении. В книге "Побеждая шизофрению" д-р Торри признаёт "распространённые в американской психиатрии психоаналитическую теорию шизофрении, а также теорию влияния семьи" (стр. 149), которые якобы объясняют её.

В выпуске за 10 ноября 1988 журнала "Nature" исследователь-генетик Гарвардского университета и Массачусетского технологического института Эрик Ландер (Eric S. Lander) таким образом суммирует эту ситуацию: "Последний судья Верховного суда США Поттер Стюарт в знаменитом деле о непристойности заявил, что, хотя он и не может строго определить понятие 'порнография', но говорит: "Я знаю это, когда я вижу это". Психиатры во многом находятся в таком же положении в отношении диагноза шизофрении. Примерно через 80 лет после того, как был сфабрикован этот термин для описания опустошённого состояния, включающего расщепление функций мышления, эмоций и поведения, всё ещё не существует общепринятого определения шизофрении" (стр. 105).

Согласно д-ру Торри в его книге "Побеждая шизофрению", так называемая шизофрения включает несколько сильно различающихся типов личности. Среди них - параноидальные шизофреники, имеющие "иллюзии и/или галлюцинации" типа "преследования" или "величия", гебефренические шизофреники, у которых "сильно выраженные иллюзии обычно отсутствуют"; кататонические шизофреники, которых можно охарактеризовать "позированием, ригидностью, ступором и часто молчаливостью" или, другими словами, пребыванием в неподвижном, нереактивном состоянии (в противоположность параноидальным шизофреникам, имеющих склонность к подозрительности и подвижности); а также простые шизофреники, проявляющими "потерю интереса и инициативы", подобно кататоническим шизофреникам (хотя и не строго) и, в отличие от параноидальных шизофреников, "не имеющие иллюзий и галлюцинаций" (стр. 77). Издание 1968 г. "Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам" АПА, DSM-II, указывает на очень счастливых личностей (проявляющих "чётко выраженное приподнятое настроение", которых по этой причине можно определить как шизофреников ("Шизофрения, шизо-аффективного типа, возбуждённая"), либо на очень несчастных ("Шизофрения, шизо-аффективного типа, депрессивная") (стр. 35), и издание 1987 г., DSM-III-R, указывает на личностей, которые могут быть "диагностированы" как шизофреники из-за того, что не проявляют ни счастья, ни несчастья ("нет признаков аффективного выражения") (стр. 189), которых д-р Торри называет простыми шизофрениками ("притупление эмоций") (стр. 77). Согласно профессору психиатрии Джонасу Робитсчеру (Jonas Robitscher), д-ру мед. и юр. наук, в его книге "Сила психиатрии", люди, у которых чередуются состояния счастья и несчастья, что называется маниакально-депрессивностью, или "биполярным расстройством", также могут быть названы шизофрениками: "Многие случаи, диагностированные как шизофрения в Соединённых Штатах, были бы диагностированы как маниакально-депрессивное расстройство в Англии или Западной Европе" (Houghton Mifflin, 1980, стр. 165). Так что предполагаемые "признаки", или характеристики, определения "шизофрении" действительно широки, определяя людей как шизофреников потому, что они имеют иллюзии или не имеют иллюзий, имеют галлюцинации или не имеют галлюцинаций, подвижны или неподвижны, счастливы, грустны, или ни счастливы, ни грустны, или счастье периодически сменяется грустью. Так как никаких физических причин "шизофрении", как мы увидим вскоре, не было найдено, то эта "болезнь" может быть определена только в терминах её "симптомов", которые, как Вы можете видеть, можно назвать вездесущими. Как говорит Брюс Эннис в своей книге "Узники психиатрии": "Шизофрения - такой широкий термин, охватывающий такой большой диапазон поведения, что имеются немного людей, которые не могли бы, в то или иное время, считаться шизофрениками" (Harcourt Brace Jovanovich, Inc., 1972, стр. 22). Люди, которыми овладевают некоторые мысли, или склонные выполнять некоторые действия, типа неоднократной мойки рук, как обычно считается, страдают отдельной психической болезнью, называемой "расстройство навязчивости". Однако, люди с навязчивыми мыслями или поведением также назывались шизофрениками (например, доктором Торри в его книге, "Побеждая шизофрению", стр. 115-116).

В этой книге доктор Торри весьма искренне допускает невозможность определения "шизофрении". Он говорит: "Были даны определения большинства человеческих болезней. ...Почти во всех болезнях имеется кое-что, что можно увидеть или измерить, и это может использоваться, чтобы определить болезнь и отделить её от неболезненных состояний. Не так с шизофренией! До настоящего времени мы не имеем никакой отдельной вещи, которая может быть измерена и на основании которой мы можем тогда говорить: "Да, это шизофрения". Из-за этого определение болезни - источник большого беспорядка и споров" (стр. 73). Что меня озадачивает - как урегулировать это утверждение доктора Торри с другим, которое он делает в той же книге, которое я цитировал выше и которое более полно выглядит так: "Шизофрения - болезнь мозга, что теперь известно определённо. Это - реальное научное и биологическое понятие, так же точно, как диабет, склероз, и рак - научные и биологические понятия" (стр. 5). Как может быть известно, что шизофрения - болезнь мозга, когда мы не знаем, что такое шизофрения?

Правда заключается в том, что ярлык шизофрении, подобно ярлыкам порнографии или психической болезни, указывает на неодобрение того, к чему этот ярлык применяется, и ничего более. Подобно "психической болезни" или порнографии, "шизофрения" не существует в том смысле, в котором существуют рак и сердечные болезни, но существует только в смысле, в котором существует хорошее и плохое. Как и другие так называемые умственные болезни, диагноз "шизофрении" - отражение ценностей или идей говорящего или "диагноста" относительно того, каким "должен быть" человек, часто вместе с ложным (или, по крайней мере, недоказанным) предположением, что неодобряемые мышление, эмоции или поведение следуют из биологических отклонений. После рассмотрения множества случаев, в которых она использовалось, становится ясно, что "шизофрения", не имеет никакого специфического значения, отличного от "мне не нравится это". Из-за этого я теряю часть уважения к профессионалам в области душевного здоровья, когда слышу, что они используют слово "шизофрению" таким образом, что подразумевается, что это - реальная болезнь. Я делаю это по той же причине, по которой я потерял бы уважение к чьей-то проницательности или честности, услышав то, как он или она восхищаются новой одеждой императора. В то время как обывательское определение шизофрении, внутренне непоследовательное, может иметь некоторый смысл, использование термина "шизофрения" в том смысле, что говорящий думает, что это - реальная болезнь, равносильно принятию того, что он не знает того, о чём говорит.

Многие "профессионалы" в области душевного здоровья и другие "научные" исследователи, однако, упорны в своей вере в то, что "шизофрения" - реальная болезнь. Они подобны толпам людей, наблюдающих новую одежду императора, неспособным или нежелающим видеть правду, потому что многие их предшественики сказали, что эта болезнь реальна. Взгляд на статьи, внесенные в список "Шизофрения" в указателе медицинских периодических изданий Index Medicus, показывает, как широко распространён стал миф о шизофрении. И потому, что эти "ученые" полагают ", что "шизофрения" - реальная болезнь, они пробуют найти физические причины для этого. Как говорит психиатр Уильям Глассер (William Glasser), д-р мед. наук, в своей книге "Положительная наркомания", изданной в 1976 году: "Шизофрения звучит так похоже на болезнь, что видные ученые вводят себя в заблуждение в поисках её лечения" (Harper & Row, стр. 18). Это - глупые усилия, потому что эти, предположительно видные, ученые не могут определить "шизофрению" и, соответственно, не знают того, что ищут. Согласно трём профессорам психиатрии Стэнфордского университета, "в поиске биологической основы шизофрении доминировали две гипотезы". Они говорят, что эти две теории - трансметиловая и дофаминовая гипотезы. (Джек Д. Барчас (Jack D. Barchas), д-р мед. наук, и другие., "Биогенные аминовые гипотезы шизофрении", в книге "Психофармакология: От теории к практике", Oxford University Press, 1977, стр. 100). Трансметиловая гипотеза была основана на идее, что "шизофрения" могла бы быть вызвана "отклонениями в формировании метиловых аминов", подобно действию галюциногенного препарата мескалина, в метаболизме так называемых шизофреников. После рассмотрения различных попыток проверить эту теорию, они заключают: "Более чем через два десятилетия после представления трансметиловой гипотезы, нельзя сделать никаких заключений относительно её уместности или причастности к шизофрении" (стр. 107). Профессор психиатрии Колумбийского университета Джерролд С. Максмен (Jerrold S. Maxmen), д-р мед. наук, кратко описывает вторую главную биологическую теорию так называемой шизофрении, дофаминовую гипотезу, в своей книге "Новая психиатрия", изданной в 1985 году: "...многие психиатры полагают, что шизофрения связана с чрезмерной активностью системы дофаминовых рецепторов,... симптомы шизофрении вызываются, в частности, рецепторами, переполненными дофамином" (Mentor, стр. 142 и 154). Но в статье трёх профессоров психиатрии Стэнфордского университета, упомянутой выше, говорится: "прямое подтверждение того, что дофамин ответственен за шизофрению, продолжает ускользать от исследователей" (стр. 112). В 1987 г. в своей книге "Молекулы мышления" профессор Джон Франклин говорит "дофаминовая гипотеза, короче говоря, была неверной" (стр. 114).

В этой же самой книге профессор Франклин точно описывает усилия по поиску других биологических причин так называемой шизофрении: " Как всегда, шизофрения была показательной болезнью. В течение 1940-ых и 1950-ых, сотни учёных занимались испытанием реакций тела и жидкостей шизофреников. Они проверяли проводимость кожи, клеток кожи, анализировали кровь, слюну и пот, и вдумчиво смотрели в тестовые трубы с мочой шизофреников. Результатом всего этого был продолжающийся ряд заявлений о том, что найдены те или иные различия. Один ранний исследователь, например, утверждал, что выделил из мочи шизофреников вещество, которое заставляло пауков ткать "кривую" паутину. Другая группа думала, что кровь шизофреников содержала дефектный метаболит адреналина, который вызывал галлюцинации. Ещё одна предполагала, что болезнь была вызвана дефицитом витаминов. Такие заявления порождали большие газетные статьи, которые вообще намекали, или прямо предсказывали, что загадка шизофрении, наконец, решена. К сожалению, при близком рассмотрении ни одно из открытий не выдерживает критики" (стр. 172).

Другие усилия по поиску биологического основания так называемой шизофрении включали сканирование мозга пар идентичных близнецов, из которых один, предположительно, был шизофреником. Они действительно показывают, что так называемый шизофреник имеет повреждения мозга, отсутствующие у его близнеца. Недостаток этих исследований - то, что так называемому шизофренику неизбежно давались разрушающие мозг препараты, называемые нейролептиками, в качестве так называемого лечения его так называемой шизофрении. Именно эти препараты, а не так называемая шизофрения, вызвали повреждение мозга. Любой человек, употребивший эти "лекарства", будет иметь такое повреждение мозга. Ошибочное убеждение в том, что подобное повреждение мозга эксцентричных, неприятных, образно мыслящих, или умственно слабых в достаточной степени для того, чтобы называться шизофрениками, людей имеет антишизофренические свойства - одно из самых мрачных и непростительных последствий сегодняшней широко распространенной веры в миф о шизофрении.

В Новом гарвардском руководстве по психиатрии, изданном в 1988 году, Сеймур С. Кети (Seymour S. Kety), д-р мед. наук, профессор нейрологии в психиатрии, и Стивен Мэттисс (Steven Matthysse), д-р филос. наук, профессор психобиологии, оба из Гарвардской медицинской школы, говорят: "беспристрастное прочтение свежайшей литературы не даёт обнадёживающего подтверждения катехоламиновой гипотезы, а также не существует убедительных доказательств существования других биологических отличий, характеризующих мозг пациентов с психическими расстройствами" (Harvard University Press, стр. 148).

Вера в биологические причины так называемых психических болезней, включая шизофрению, возникает не от науки, а от выдавания желаемого за действительное или от нежелания согласиться с причинами нежелательного поведения или истощения человека, связанными с его личным опытом и условиями среды. Повторяющиеся неудачные попытки найти биологические причины так называемой шизофрении говорят о том, что "шизофрения" принадлежит только к категории общественно- или культурно-недопустимого мышления или поведения, а не к категории биологии или "болезни", к которой её относят многие.

АВТОР, Лоренс Стивенс (Lawrence Stevens) - юрист, в чью практику входило представление интересов психиатрических "пациентов". Он опубликовал серию статей о различных аспектах психиатрии, включая психиатрические препараты, электрошок и психотерапию. Вы можете свободно делать копии этих статей для распространения тем, кому они нужны.

ОБНОВЛЕНИЕ 1998 ГОДА: "Этиология шизофрении неизвестна. ...Шизофрения, как полагают многие, имеет нейробиологическую основу. Наиболее известная теория - дофаминовая гипотеза, которая утверждает, что шизофрения возникает из-за гиперактивности дофаминергических проводящих путей в мозге. ...Более современные исследования сосредоточились на структурных и функциональных отклонениях посредством сравнения мозга шизофреников и других (контрольных) популяций. До настоящего времени никто не нашёл подходящей теории для объяснения этиологии и патогенеза этой сложной болезни".
Майкл Дж. Мёрфи (Michael J. Murphy), д-р мед. наук, M.P.H., член общества клинической психиатрии, Гарвардская Медицинская Школа; Рональд Л. Коуан (Ronald L. Cowan), д-р мед. наук, д-р филос. наук, член общества клинической психиатрии, Гарвардская медицинская школа; и Ллойд И. Седерер (Lloyd I. Sederer), д-р мед. наук, профессор клинической психиатрии, Гарвардская Медицинская Школа, в их учебнике "Проекты в психиатрии" (Blackwell Science, Inc., Malden, Massachusetts, 1998, стр. 1).

ОБНОВЛЕНИЕ, ДЕКАБРЬ 1999 ГОДА: "Причина шизофрении ещё не определена..."
Доклад о психическом здоровье в США Главного хирурга Дэвида Сэтчера (David Satcher), д-ра мед. наук, д-ра филос. наук. Это - слова на открытии секции этиологии шизофрении. После этого Главный хирург упоминает несколько недоказанных теорий так называемой шизофрении. Он цитирует более высокую вероятность диагностирования шизофрении у однояйцевых близнецов, чем у двуяйцевых, как доказательство генетического компонента предполагаемой болезни, но он пропускает исследования, показывающие намного менеьшее соответствие между идентичными близнецами, чем те, на которые он полагается. Например, в своей книге "Передаётся ли алкоголизм по наследству?" Дональд В. Гудвин (Donald W. Goodwin), д-р мед. наук, цитирует исследования, показывающие, что величина согласия для так называемой шизофрении у идентичных близнецов составляет всего шесть процентов (6 %) (Ballantine Books, Нью-Йорк, 1988, стр. 88). Доктор Гудвин также замечает: "Сторонники генетической основы шизофрении могут бессознательно преувеличивать число диагнозов шизофрении у идентичных братьев-близнецов" (там же, стр. 89). Главный хирург говорит о мозговых нарушениях у людей, называемых шизофрениками, пропуская тот факт, что они часто вызваны препаратами, которые применялись к так называемым шизофреникам. Он даже полагается на дискредитированную дофаминовую гипотезу. Он продолжает защищать использование нейролептических препаратов для так называемой шизофрении, даже при том, что нейролептики вызывают постоянное повреждение мозга, о котором свидетельствуют (по словам Главного хирурга) "острая дистония, паркинсонизм, тардивная дискинезия и акатизия", которые, как он подтверждает, происходят примерно у 40% людей, принимающих эти препараты. Он вызывает, вероятно, ложную надежду на то, что более новые так называемые антипсихотические или антишизофренические препараты являются менее разрушительными, чем старые.

Антипсихиатрическая коалиция

Международное бюро по правам человека в сфере душевного здоровья