Испокон веков жила
на Руси простая мудрость, где закон отцов гласил:
"Берегите честь и чуткость,
а любовь - великий дар, сохраняйте для потомков,
чтоб по свету не пришлось им идти с пустой котомкой.
Благородство русских душ, как достоинство столетий,
сохраняйте для судьбы среди строк и междометий.
В горе, в счастье - не теряйте путеводный зов души,
чтобы жить на свете белом, а не в призрачной глуши.
В четвертой серии документального проекта «Русское кладбище под Парижем» с отцом Андреем Ткачевым узнаем:
Как русская поэтесса из Петербурга стала монахиней, в честь которой назвали улицу в Париже?
Почему ее недолюбливал будущий митрополит Антоний Сурожский? И что их сблизило в итоге?
Как марксист Николай Бердяев к концу жизни стал глубоко верующим философом? И о чем он мечтал перед смертью?
За что Израиль присвоил русской монахине Марии (Скобцовой) звание праведницы мира? И почему она добровольно пошла в газовую камеру?
Автор идеи и ведущий этого 10-серийного цикла – протоиерей Андрей Ткачев.
…Водитель оказался скромным неконфликтным дядечкой, извинился за недоразумение. Загрузили в «Соболь» поклажу, я попросил остановиться возле ростовских, мимо которых мы должны были проехать, а Павел захотел сползать заодно в «Копеечку». Ростовские женщины сидели под навесом автодома и ужинали, а Игорь и Влад сидели чуть в стороне.
- О, Василёк! – улыбнулся Влад. – Ты как?
- Да что-то все ноги ободрал…
- Ладно мы, но ты-то святой человек! По сравнению с нами…
- Да уж, конечно… «Святой», ага… Почему-то в этом году кожа слезает. Не надуваются мозоли, а сразу слезает. Интересно…
- Ты, как змея, кожу меняешь.
- Ахаха, да! – и я изобразил шипящую змею.
- Я тебе в Великорецком не мешал храпом? – поинтересовался Игорь.
- Не, ты не храпел. Ты разговаривал во сне.
- Да-а-а?? Ахаха!
- «Заряжай, огонь, бабах!..» Хр-р-р… - и спишь дальше.
- Ахахаха!
Солнце уже ярко светило. Не посмотрев сразу на часы, подумал, что уже около семи утра. Но оказалось, что всего лишь начало шестого. Я просто лежал на спине и с некоторым удивлением наблюдал за организмом. Благодать присутствия Божия проявилась теперь другим неожиданным образом: у меня пульсировали кончики пальцев ног. Не очень хорошее кровоснабжение досталось от мамы – она всегда мерзла, в то время как папа мог ходить без перчаток и в тридцатиградусный мороз. А теперь я чувствовал, что кровь равномерными мощными волнами бежит по всему организму и бьет в кончики пальцев до самых ногтей. «Неужели исцелил и это? Забавно…»
И мне вспомнилась примечательная история, рассказанная одним священником, которую я приведу здесь почти полностью:
Читал как-то житие преп. Гавриила (Зырянова), духовника преподобномученицы княгини Елизаветы Фёдоровны, и узнавал себя местами. И всегда было интересно, как же прозорливые старцы читают мысли. И, наконец, нашёл описание. читать дальше
…В воскресенье после литургии вышли во двор храма, чтобы согласовать время, в которое Володя должен за каждым заехать.
- Катя, мне сказали, что ты опять искала с кем ехать. Мы же с тобой говорили на эту тему – что мы тебя берём?
- Говорили, да, Василий Петрович, - смущенно улыбалась Катя.
- А почему ты ведешь так, будто не говорили? Катарина, не надо никуда бежать вперёд, всё самое интересное здесь, с нами.
И мы разъехались по домам, чтобы в 13:00 вернуться уже с рюкзаками в Смоленский храм на молебен.
- Володя, заезжай за мной в 12:35, потом поедем к Саше Барбиру, потом к Альфредычу, потом за Катей.
Саша Барбир, Ансастасия Изюмская с Мирославой и Василисой, Василий (я), Юля Живилова с Ангелиной, Коля, Авив, Валентина Яковлевна, Катя Байбородина, Владимир Ефимович, Ксения, Валентина, Александр Альфредович, Сергей Политов, Коля Изюмский.
«Ибо кто наша надежда, или радость, или венец похвалы?
Не и вы ли пред Господом нашим Иисусом Христом в пришествие Его?
Ибо вы слава наша и радость.» (1 Фес 2: 19-20)
«Что пожелать тебе, мой Васечка, золотой мой, всегда для меня очень желанный и сладенький ребеночек?» - читая первые строки, я поначалу подумал, что это предсмертное напутственное письмо мамы. Одно я уже обнаружил перед зеркалом на видном месте, где она нам с Леной, своим детям, завещала, в чем её похоронить, где лежат вещи, документы и так далее. Но несколько секунд спустя я догадался, что читаю черновик ее речи на мой прошлогодний юбилей. Читал и улыбался:
