2007 год (исправленный и дополненный рассказ)
2008 год
2009 год
2010 год
2011 год
2012 год
2013 год
2014 год
2015 год
2016 год
2017 год
2018 год
2019 год
2021 год
2022 год
2023 год



«Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой
и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним,
и он со Мною» (Апокалипсис 3, 20)

- Павел, алё! Ты едешь?
- А? Да, да! 10-15 минут – и я у тебя!
Заснул все-таки… Сначала летел из Тибета в Москву, потом полторы тысячи километров на машине до дома, так еще и не лег спать перед выездом в Киров: пошел сначала на концерт, а потом друга с днем рождения поздравлять. Поборола в итоге Павла усталость, и он приехал ко мне не в 2:30 ночи 3 июня, а в 2:50. Хорошо хоть он рюкзак заранее собрал (точнее, пересобрал после гор).
- Сейчас я из города выеду, а потом ты за руль. Я не смогу. Усну.
- Да не проблема. Конечно.

Нам нужно было еще забрать новичка Виталия, которого отец Николай дал нам на поруки, и Валю Пунегову с ее подругой Еленой, которая тоже шла впервые. Павел балагурил в своем стиле - у меня аж слезы потекли от смеха, пока мы выехали из города. Нас смешил, а за дорогой смотреть забывал:
- Павел, ты прям по ямам! Точно по Евангелию: «Сделайте прямыми пути Господу!» Ага, еще и красный свет!
- Ох, ё-моё! На красный? Даже не заметил. Точно устал…
Когда подъезжали к деревне, где ждали меня мои старики, Павел уже вовсю зевал и продирал слипающиеся глаза:
- Все, сейчас сядешь за руль. Сплю уже…

Мама с папой даже не заметили, как мы подъехали, и даже как я зашел в дом. Лежали на кровати и негромко переговаривались, гадая, когда же я приеду.
- Мамочка-а-а-а! Папочка-а-а-а!
- Ой, Вася! Ты здесь уже?? – вскочили обниматься-целоваться.
Отдал им вещи и продукты, еще раз обнялись, и я пошел за руль - Павел сидел на пассажирском сиденье. Через минут пять после выезда он уже спал, а вслед за ним уснули и остальные. Я намеревался приехать в Киров до 8 утра, надеясь попасть в гостиницу до выставления оцепления, а ехать предстояло 350 км. На часах светилось 3:40. «Лэндкрузер» летел по трассе почти бесшумно.

Перед выездом я выпил чашку очень крепкого кофе, чтобы не спать за рулем. Думал поспать до приезда Павла, но сон не шел. Встал в час ночи, прибрался слегка везде, детям сварил борщ. Накануне договорился с друзьями-кумовьями, живущими в соседнем доме, что Ванюша или Тимоха будут заходить к ним потом за обедом и ужином, а пока наготовил сам на два дня - детям останется только разогреть.

…В Даниловку прилетели в 6 утра, быстро перекусили, Павел сел за руль сам, и тронулись дальше. Заехали в Киров через новый мост (много лет уже не ездил по этому маршруту). Улица Ленина оказалась перекрыта, к Трифонову монастырю было не подъехать. Как потом оказалось, можно было особо не торопиться, так как все перекрыли еще ночью. Объяснения про то, что у нас там место на стоянке возле «Губернской», на полицейских не действовало, верхние отправляли вниз («Спросите, может там пропустят. Здесь нельзя»), нижние отправляли наверх… Проехались туда-сюда безрезультатно, в итоге, к неудовольствию офицера, объехали его, пока он замешкался с другими водителями, и остановились на Казанской возле колокольни Спасского собора. Полицейского успокоили, пообещав, что через двадцать минут уедем. Павел остался возле машины, а мы с Валей и Леной, забрав вещи, пошли на стадион возле монастыря, сложили все вещи не первой необходимости в один мешок и сдали в камеру хранения. Тут же встретил Славу, обнялись крепко. Он сообщил, что видел всю нашу компанию уже возле колокольни.



- Володечка! Брат! Дай обниму тебя! Альфредыч!! Мы с Павлом сейчас попытаемся поставить машину. Если что, встречаемся в Макарье.



Пришлось по Ленина проехать несколько кварталов вверх, там свернуть и встать напротив парка им. Гагарина возле какого-то учреждения на стояночке, потому что и с той стороны улица Урицкого была перекрыта. Сидели с Павлом в машине часа два, разговаривали о жизни и о Ходе. Потом решили набрать водички в конторе, но охранники поначалу не хотели нас пускать. Потом, оценив, видимо, что паломники – люди безобидные, смилостивились и пустили меня, а чуть позже набрали сами воды и для Павла.
- Как вас зовут, добрые люди? Записочки за вас подадим о здравии.
- Илья. И Александр.

Улицу, наконец, окрыли. Мы свернули на Казанскую. На гостиничной стоянке в «Губернской» для нас определили место, мы переоделись, надели рюкзаки и пошли догонять ход. Отставали мы примерно на час, но Павел хотел начать Ход, как все:
- Василий, пойдем через Трифонов монастырь! Я хочу дотронуться до колокольни! Чтобы начать ход, как положено.
Вышли из ворот монастыря, пошли вдоль ограды стадиона, подсказали таким же отставшим новичкам, по какой улице надо догонять Ход. И тут я чуть не начал протирать глаза, не сразу поняв, что навстречу вдоль ограды идет утка, да не одна - за ней спешил маленький утенок. Утка нашла щель пошире между прутьями, запрыгнула на бетонное основание и спрыгнула за ограду, ожидая утенка. А тот в растерянности запищал – для него эта преграда была непреодолима.
- Иди, иди сюда, мой хороший! Иди ко мне!..
Удивительно, но утенок подбежал ко мне, я присел, протянул руку к нему, он растопырил от страха крылышки, немного отошел от меня, потом опять вернулся на мой голос, я накрыл аккуратно ладонью его спинку с тремя темными полосками, взял и тихонечко поставил рядом с обеспокоенной мамой.
На перекрестке мужчина, продававший какие-то сувениры, оставив свой столик, пошел навстречу нам:
- Утенка спасли?
- Спасли! – улыбнулся я.
- Бог вас наградит!
Перед мостом женщина вручила нам записки, чтобы мы подали в Великорецком. Денег с нее не взяли:
- Вы за нас лучше помолитесь тоже…

Почти перед самым Макарьем встретил давнего друга Витю, бывшего сыктывкарца. Они с женой проводили ход до первого привала и теперь возвращались домой.
- Витька! Брат! - обнялись.
- Вась, ты до конца?
- Бог даст – до конца. Ты давай как-нибудь тоже…

…Вышли с опозданием. Оказалось, что в этом году ход идет другим путем, более длинным – через кладбище из-за родительской субботы. Пришлось возвращаться к заправке перед Макарьем и присоединяться к хвосту колонны.


Слава и Аня

В Бобино палаток было совсем мало. Да и в доме, где ночевали наши, не было совсем никого. Видимо, погода напугала паломников. Или Троицкую родительскую субботу не захотели пропускать. Виталий где-то потерялся, телефон был недоступен. Я перекинул на телефон Виталия 200 рублей, через некоторое время робот ответил, что телефон выключен. Хорошо, будем ждать – вдруг догадается включить. Позвонил Володя Левичев (отец дьякон Владимир), через булькающую связь я понял, что Виталий нашелся и находится где-то возле школы. Поиски возле школы успехом не увенчались, по общим палаткам я искать не стал, и где-то через полчаса Виталий отзвонился сам и вскоре пришел к нашим палаткам. Выяснилось, что он встретил знакомых девушек, с которыми познакомился в паломнической поездке в Дивеево, и шел с ними. Я его отвел в дом к нашим мужикам, где было полно свободных мест и тепло, в отличие от наших палаток.



Позвонил кировчанин Рома, который еще перед Ходом спрашивал, каким образом можно помочь моей жене. Укрепить баннер на грузовик камеры хранения мне показался неудачным решением – такие вещи в Ходу запрещены. И он решил помочь лично: нашел меня возле церкви и вручил пачку денег…

…Утром наш старый знакомый кировчанин Коля будил всех традиционным способом:
- Паломники! Вставайте! Подъем! Паломники!


5 утра 4 июня.

Впереди намечалась грязь, мы сменили кроссовки на сапоги. Мои оказались неудобными, пятка сползала и шаркала по земле. А меньшего размера были бы тесноваты. Надо тестировать одежду заранее… Сапоги позволяли идти напрямую через поля, грязь, через лес, мимо пробок, срезая пути-«путы». В одном месте мужчина стоял возле грязи, через которую были перекинуты пару тонких еловых стволов, и помогал всем перебраться на другую сторону.


Иван и Ева.

На поле буквально вылетели, впереди как раз поднялась икона, усталости не было, поэтому мы присоединились к голове Хода. И опять, как и в прошлом году, получалось так, что мы отдыхали, сколько хотели, шли своим темпом, и все равно везде успевали и сейчас оказались «на расстоянии запаха ладана». Рядом вдруг оказался Виталий. Опять пели акафист, «Непобедимую победу», тропари….

В Загарье прилетели одними из первых, хозяева дома наготовили заранее разносолов и вынесли на улицу на стол под навес: вареная картошка, огурчики, грибы, помидоры, горячий чай в баке. Пёсик наш еще подрос за год. Те, кто не знал его, боялись, а мы лежали рядом с ним и подкармливали.

В Пашичах мы немного затянули с выходом, но переживать было не о чем: впереди была грязь и пробки. Пожевали сухарики, перед выходом надели сапоги вместо кроссовок, еще немного отдохнули и тронулись в путь, срезав дорогу справа через лесок, грязи там почти не было, и мы пробежали мимо пробки, сэкономив минут двадцать времени, судя по количеству стоящего на дороге народа. В результате в Кленовом догнали стоящую икону. Перед нами по центру дороги лежал парень среди ног других паломников.

- О! Если у нас кружок любителей пофигизма (ни о чем особо не заботимся, лениво идем и при этом все успеваем), то тут, смотрите – чемпион Вятской епархии по пофигизму: вообще человек просто лежит, а оказался возле иконы!


После железки опять образовалась традиционная пробка перед мостиком. Народ левее перехода уже искал броды через канаву, потому иначе ждать пришлось полчаса.

В Монастырском сначала пошли поесть традиционно на Кирово-Чепецкое подворье, а потом сходили за мешками в камеру хранения и вернулись на поле ставить палатку. И тут меня неожиданно начал бить жуткий озноб. Тело сводило. Я трясущимися руками на негнущихся ногах начал в темноте разбирать рюкзак, чтобы достать свитер и спальник. Слава с недоумением смотрел на меня, не понимая, что со мной происходит.
- Мерзну. Вдруг озноб начался.
- Вась, здесь вроде баня какая-то. Постучись.
Возле строения стояла паломница:
- Баня? Нет, здесь бани нет. Сарай.
Слава начал ставить палатку:
- Вась, сейчас поставлю, внутрь залезешь.
- Ты горелку включи потом внутри, чтобы воздух там согреть.

Высокий забор был наглухо закрыт. Я с тоской посмотрел на другой дом, где горели окна: «Не, не дойду… До Славиной палатки-то не дойти. Так и помереть недолго, если бы один был…». Было чувство полной оставленности, умирания, безысходности и беспомощности. Я сел обратно на скамейку, укутался, как смог, тонким спальником, накрылся кофтой и сел в ожидании - может, пройдет… Как оказалось, и троих мужиков из нашей компании тоже колотил озноб, хотя они спали в натопленном доме. У всех, как и у меня, заложило нос и заболело горло. Я опасался, что поднимется температура, и придется покинуть ход. Это было ответом на мою некоторую самоуверенность: я думал, что смогу, примерно как Коля Ракин в 2011-м, спать просто на улице, замотавшись в пленку, если не будет никакого жилья. Кто, где и как сможет спать и идти дальше, знает только Господь Бог…

Утром я стоял в двух свитерах, куртке и ветровке, оценивая, что можно снять из одежды, чтобы не замерзнуть. Походил, собрал палатку, стало жарко. Стянул один свитер – нормально. Озноб прошел. Попили чай, собрали палатки, сдали в камеру и пошли догонять колонну…

…Из Горохова вышли с опозданием на час, первые полкилометра была грязь, которая даже в отсутствие дождей не до конца высыхает. На развилке стояли квадроциклы с медиками, возле них толпились несколько человек.

На последней стоянке перед Великорецким опять я стал подмерзать, хоть и кутался и в куртку, и в ветровку, но на этот раз обошлось без жуткого озноба. Пошли мы одним из последних. Мы прошли мимо камеры хранения, где я должен был забрать свой мешок с вещами Лены и Вали. И оказалось, что не зря мы туда не заглянули: Лена и Валя, пришедшие в село раньше нас, забрали мой мешок каким-то чудесным образом без номерка.

В гостинице, переоделся, надел на свитер влажную от пота куртку наизнанку, чтобы она сушилась на ветру - солнышко почти не грело. В монастыре мы написали записки, зашли в Преображенский храм, приложились (я сбоку без очереди) к новоявленной иконе Святителя Николая и отправились к реке. Вдоль дороги были установлены металлические ограждения - все было готово к приезду Патриарха. Народу возле купели было мало.


Великорецкое. Вечер 5 июня.

…Тапок моих уже не было на полочке, кто-то их забрал. Похожих черных тапочек было еще десять-двенадцать пар разных размеров. Взял те, которые были более-менее по ноге. Альфредыч наверху сообщил, что все места заняты - даже то, которое оставляли для меня рядом с Павлом.
- Вон дети спят. Проснутся – их можно на диван, а ты на их место. А можно детей оставить, как есть, а ты на диван. Только постели что-нибудь, Павел Иннокентьевич попросил, чтобы не пачкали.

Я разложил спальник, лег по-царски на мягкую белую кожу. Раздумья неожиданно прервала истерично-агрессивно настроенная тетка предпенсионного возраста:
- Уйдите с дивана! Немедленно! Дайте мне место! У меня больное сердце! Мне плохо, а у меня дети! Уйдите! Дайте мне лечь!
Я в недоумении подвинулся.
- Уходите! – не унималась она.
- Ну, я подвинулся, прилягте, раз Вам плохо.
- Нет! Уходите! Ничего не знаю, уходите! Ничего не надо мне говорить!
- Где Ваше место?
- Там! Там! Уходите! Дайте мне лечь! Я прямо здесь умру! Ничего не знаю, уходите!
- Где. Ваше. Место? Я лягу туда.
- Там, под столом! - показала она на стоявший в противоположном углу возле лестницы биллиардный стол. – Но пришла какая-то сумасшедшая и выгнала меня! Тоже мне, православные!
То ли она мои слова «Где. Ваше. Место?» восприняла как: «Знай свое место!», то ли у нее кончился запас терпения, но она вскочила и пошла обратно к лестнице, периодически оборачиваясь и кидая в мою сторону упреки:
- А еще православные! Я бы вам сказала, какие вы православные! Кто вы на самом деле! Я бы вам сказала! Но я промолчу! Православные называются!... – и убежала вниз по лестнице. Потом ночью спала все-таки под тем самым биллиардным столом.

Утром я был свидетелем картины под названием «И смех, и грех». Теперь эта буйная тетка стучалась настойчиво в туалет, выгоняя кого-то:
- Чего там намываетесь?? Быстро выходите!!
А вечером, когда я внизу пил чай с другой компанией, она, проходя мимо, швырнула на стол ручку со словами:
- Вот, жертвую! У меня не пишет! Может, у вас писать будет! – и пошла наверх спать.
Саша Барбир на следующий день попробовал с ней поговорить, но очень быстро пожалел о своей затее: женщина оказалась невменяемой, да еще и попыталась потом с ним заигрывать. Еле отвязался.

- Петрович, ты исповедался уже? – теперь Альфредыч оторвал меня от мыслей и наваливающегося сна.
- Нет. На этот раз придется вместе со всеми утром на реке.
- А мы тут нашли кировского батюшку. Сейчас вечером будем исповедаться. Там всего восемь человек. Пойдешь с нами?
- Ой, не. В сон клонит. Устал.
- Ну, дело твое. А мы пошли.

Утром оказалось, что народу на исповедь набежало еще сорок человек вместе с этими восемью – все паства того батюшки. И наши так и не исповедались, зря потеряли время, пока я спал. Фокус «Никуда не спешу, но везде успеваю» продолжался. Поэтому мы все вместе пошли к 5:30 на Великую. Центральная дорога к реке была перекрыта, всех запускали на берег через рамки металлоискателя, установленные на боковом спуске: слева - женщины, справа - мужчины. В очереди было человек 150, минут пятнадцать пришлось постоять. После рамок вдоль ограждения через каждые десять метров стояли полицейские.



За храмом встали в очередь, которая шла быстрее, чем остальные, так как она оказалась общей для двух священников. К нам в очередь присоединились наши женщины вместе с Любой, которая приехала с сыктывкарскими паломниками. Доехали не без приключений: у отца Александра Митрофанова сломалась машина, раз восемь заглохла за первые пятнадцать километров. В результате их забрала другая Люба на автобусе.

Хорошо, что я предусмотрительно надел четыре слоя одежды - к концу литургии мужики основательно продрогли, но все равно решили дождаться Патриаршей службы.
- Петрович, не хочешь посмотреть на Патриарха?
- Я был на службе 26 июня прошлого года у нас в Соборе, когда Патриарх приезжал. Видел его вблизи, мы на клиросе пели. Минимум два часа его ждать еще придется, - и я пошел наверх к Уржумскому подворью той же тропинкой - все остальные спуски к реке были перекрыты. Возле рамок стояло уже не меньше тысячи человек, и похоже, что не все из них смогли потом пройти вниз.
- Назад попасть не сможете, - предупредил меня полицейский.



На подворье еще не кормили, минут двадцать надо было ждать. Как раз было время почитать благодарственные молитвы и акафист святителю Николаю.

Павел спал в гостинице в одиночестве, я тоже лег на свой диван, закутавшись в уютный мягкий спальник. Проснулись одновременно.
- Ну что, Василий, у тебя какие планы?
- Обедать уже пора. Пойду, прогуляюсь.
- А у меня опять своя программа!

Обедал я аж в трех местах, везде понемногу: сначала пробовал разносолы, земляничное варенье, кашу и суп на том же Уржумском подворье, потом встретил в очереди за шашлыками Любу. Которая накормила меня, запретив вытаскивать деньги, а потом еще и возле гостиницы доел остатки бульона из котла. Пока ел шашлыки с Любой, Патриарх уже, оказывается, закончил службу и сел в свой вертолет. Мы вместе со всеми махали ему на прощание, пока он делал круг над Великорецким.
- Что, Василий, не жалеешь, что на службу не пошел?
- Нет, Люб. Мы с ним еще увидимся, - пошутил я.
- Да? – Люба удивленно подняла брови.

Пока я обедал, мужики парились в бане, звали и меня, а мне было на этот раз лень. И опять лег спать сладким сном. Проснулся только к ужину, но из-за трех обедов голода не ощущал. Похлебал чуть-чуть за компанию, и мы с Павлом пошли приложиться к новоявленной иконе святителя Николая:
- Давай, Василий, постоим в это раз в очереди, как положено.
- Согласен. Минут 15-20 стоять, как раз успею акафист почитать. А то вчера приложился вне очереди бегом.

****

…Летом в Россию прибыл ковчег с мощами святителя Николая. СначалаТихомировы мне написали, что отстояли вместе со Славой всего минут 40 в субботу и приложились. Потом Костя из Перми отчитался о поездке и многочасовом стоянии. Потом и Павел съездил в Москву по делам и, естественно, отстоял к мощам очередь. Вышло у него около шести часов. Причем, благочестивые бабушки чуть не затоптали его, когда из накопителя их пропускали к самой раке. Приложил взятые с собой иконки - для друзей и для меня. Но я сам мечтал попасть к ковчегу. Благо, мы собирались в Питер как раз в то время, когда мощи должны были туда прибыть из Москвы. Я узнал номер горячей линии, по телефону очень вежливо и благожелательно отвечали девушки и молодые люди:
- Але, горячая линия?
- Да, здравствуйте. Чем можем помочь?
- Нас интересует, в какое время меньше народу? И сколько вообще стоять нужно?
- Сейчас посмотрим. Та-а-ак… Ага. Вчера, в пятницу 14.07.17, в среднем люди стояли около двух часов, а незадолго перед закрытием, в 20:00 – 45 минут.
- А до которого часа открыт допуск к мощам?
- До 22:00.
- Спасибо.
- Пожалуйста! Всего доброго!

Мы хотели сходить все вместе, но у Тани было плохое самочувствие, поэтому мы с Василисой отправились вечером в субботу вдвоем. Вышли из дому в начале девятого, пару станций на метро – и мы возле Лавры Александра Невского. От Чернорецкого переулка вдоль бордюра к воротам Лавры были установлены металлические ограждения (такие же, как в Великорецком), возле них скучали полицейские, народу не было совсем. Девушки-волонтеры вручили нам памятки, и мы почти бегом пошли искать очередь. Возле вторых ворот ближе к собору стояли рамки металлоискателей, мы их быстро их прошли вместе с несколькими паломниками и только перед самым храмом увидели относительно немногочисленную очередь – хвост был метров сто всего. Как раз оставалось время, чтобы почитать акафист. Я молился не очень громко, но так, чтобы Василиса тоже слышала. На последнем кондаке (а читал я не сказать, чтобы медленно), мы уже переступили порог храма. Хор тоже пел акафист, мы стали слушать его, не спеша продвигаясь вперед. Позолоченный ковчег был совсем небольшим - около метра в длину. Очередь перед ним делилась на две части, чтобы паломники могли прикладываться сразу с обеих сторон. Волонтеры следили, чтобы все крестились заранее, быстро прикладывались и не задерживали остальных. Как и Павел, и Тихомировы, мы получили по освященной маленькой бумажной иконке святителя Николая. А уже через полчаса мы были дома, удивив своих. На все про все ушел один час двадцать минут.

С Таней и ее мамой мы отправились к мощам на следующий день. Я предварительно уточнил по телефону, как без очереди можно пройти человеку с удостоверением инвалида и сопровождающим. Народу в очереди было гораздо больше. Хоть и время тоже было около восьми вечера, но на этот раз во внешние ворота уже никого не пускали, так как те, кто зашел последними, смогли попасть к ковчегу как раз только к 22:00. Возле ворот стояли непреклонные полицейские, не поддававшиеся ни на какие уговоры паломников.
- А инвалиды как могут пройти? У нас есть удостоверение.
- Вон там за пластиковыми ограждениями слева. Только поторопитесь, минут пять у вас всего времени!

Я быстро забрал у Тани удостоверение, и почти бегом – вперед, к центральному входу, Таня с мамой - позади, стараются не отставать. Полицейский глянул на удостоверение, отодвинул ограждение, пропустил всех нас. Внутри перед рамками стояла приличная очередь, но мы нырнули через них без задержки. Полицейский подсказал нам, что для льготников вход в храм сзади, а обходить нужно с левой стороны.
- Бегом! Бе-гом!! Таня, не оставайте.
Мне-то легко говорить, а ей каково - только позавчера была температура ночью 38.5…
- Ой, Вася, мы бы без тебя здесь не разобрались. И к мощам бы не попали…

Волонтер показал нам вход в храм, вместе с нами зашел человек на костылях. К ковчегу нас пропустили, притормозив общую очередь, и мы через минуту уже выходили их храма.
- Ой, что-то так все быстро получилось, бегом… Я даже ничего не поняла толком, - Таня даже как-то была расстроена, что все произошло так стремительно.
- Ну, почитай акафист, чтобы все в голове уложилось. Я уже мысленно почитал в метро.
- Да, наверное…

М-да… И опять, как и в прошлые годы, события из Великорецкого Хода в некотором смысле повторились: рамки металлоискателей, ограждения, полиция, два раза прикладывался к иконе (к мощам) – один раз без очереди, а второй раз стоял 20 минут с чтением акафиста. Чудеса…

****

…Возле магазина встретил, наконец, Лешу из Ростова. Он постройнел, похудев на 25 килограммов. Желание заняться собой и шутка про невтягивающийся живот, сказанная Лешей в прошлом Ходу, были услышаны на Небесах и воплотились в реальность. Лёшечка накормил меня мороженым, мы поговорили недолго, и я пошел в гостиницу к себе наверх опять валяться. Встал только в 10 вечера, захотелось заварить «роллтон». Спустился вниз, за столом разговорился с другими паломниками, меня накормили узбекской халвой, поделились разными вкусностями, поили чаем. Почти боевое братство…

На ночной акафист я пошел первым из компании, как обычно. Народ стоял плотно, верхнюю одежду можно было снять. Но далеко от дверей не отходил, чтобы потом выйти одному из первых. На улице нашел только Виталия с новыми подругами, потом обнаружился и Павел. Своих нашли только на привале под тополем. Пили все вместе чай, потом Павлом завалились спать под его пленку, а Володя заботливо ее подоткнул, чтобы нам не дуло.

На следующем переходе опять разделились - мы с Павлом раза три останавливались то рюкзак поправить, то снять одежду, и шли потом, не торопясь, своим темпом и читали акафист. От разговоров удержаться не получилось, и я опасался, что опять будут мозоли. Так и вышло.



В Медянском лесу выглянуло солнышко. Альфредыч опять был за шеф-повара, готовил суп и пюре, а мы были на подхвате. Очередной наш сон под пленкой был прерван (несмотря на беруши) довольно жестким спором между мужиками и одной из подружек Виталия Алесей (Оксаной? – не помню уже имя). Маргарита благоразумно молчала, а ее знакомая активно спорила с Сашами и Володей об основах веры:
- Да всею Библию изменили и переписали! Все церкви имеют равное право на существование. А наши священники больше о деньгах думают! … - следовал стандартный протестантский набор аргументов. Контраргументы отметались сходу.
- Ты знаешь про чудо на горе Фавор? – подбирал очередное доказательство Саша Барбир. – Каждый год в ясную погоду 19 августа, на Преображение, на эту гору опускается облако, а потом рассеивается.
- В других церквях тоже есть чудеса!
….
….
- Алеся, ты в курсе, что Ход – это вид церковной службы? Читала, что женщинам в церкви запрещено учить?
- У меня есть тоже право на свое мнение!
«Мда… зря я встрял. Знаю же, что с женщинами, протестантами и либералами спорить бессмысленно…»

- Виталик! – я повернулся к нему и понизил голос почти до шепота. – Лучше сейчас с ней расстаться, мой тебе совет. Бросай это дело. Пока не прилип. Два дня всего знакомы. Потом трудно будет рвать по живому, а перспектив исправить ее – никаких. Думай…
- Да я тоже смотрю… Не ожидал. Такой тонкий голос, так нежно говорила, когда посуду мыла на кухне вчера…
- В тихом омуте… Смотри сам…

Спор прекратился, мужики махнули на нее рукой. Вышли мы вместе, но потом девчонки ушли вперед, не стали с нами петь акафист, а на следующий день при встрече даже не здоровались:
- Не, такая компания нам не нужна, - заключил Альфредыч. – Я с ней здороваюсь, а она глаза отводит!

Кроссовки жали, мизинцам было тесно даже при развязанных шнурках. Я снял кроссовки совсем и пошел босиком. Мокрая земля была холодной, на улице было не больше 8 градусов. Но так хотя бы ноги отдыхали. Сразу вспомнилось детство и спортивный лагерь на турбазе Лемью под Сыктывкаром, где нас тренер поднимал каждый день в 6:30 утра, и мы бежали в плавках до конца острова километра два, уворачиваясь от чаек, защищавших свои гнезда в ивняке. Самое начало прохладного северного лета, на улице +11 и моросящий дождь, а мы бежим по мокрому холодному песку. Потом там, кто умеет плавать, плывет до бон (связанных из бревен ограждений для сплава леса) 50 метров, а кто не может – отжимается. И бегом обратно.
Так и прошел до самых Грядовиц, шлепая босыми ногами по холодной грязи. На привале остановились под соснами, достали орешки и сухарики. Икона еще стояла. Ход мы, получается, догнали, хотя и вышли с часовым опозданием. После выхода надел все-таки сапоги: надвигались тучи, усилился ветер, надо было утепляться перед начинавшимся дождем. В теплых сапогах с меховыми вставками после ходьбы босиком было очень комфортно, как в валенках. Дождь усиливался, невдалеке уже бушевал ливень, грозившийся нас накрыть. Я уговорил Павла натянуть накидку на рюкзак, сам тоже надел ветровку и непромокаемые штаны, а сверху накрылся вместе рюкзаком пленкой.

В Медянах, бросив рюкзак за магазином с подветренной стороны, пош за продуктами, купил традиционные лимонник, ряженку и квас и вернулся под пленку, ожидать отставшую компанию. Привалился к тополю спиной, чтобы меньше поддувало, и стал дремать. Свитер не надел, понадеявшись только на пленку, но ветер задувал и под нее. Начал замерзать. Да еще и выход перенесли из-за непрекращающегося дождя на 17:00. «Как же до 17 дотерпеть? Переодеться, что ли?» Но тут сообщили, что раз дождь утихает, то выход назначен на 16:00. Я начал выползать из-под пленки и быстро надевать рюкзак, пока не начало трясти – память об этом была еще свежа.
- Василий, что с тобой? – Павел с легкой тревогой смотрел на меня.
- Х-холодно… Я пойду потихоньку, хоть так согреюсь.

И отправился к голове колонны. Все стояли, ждали икону. Меня слегка била дрожь, стоять долго было нельзя. И когда, наконец, прибавил шаг, то основательно согрелся. Начал сам себе напевать акафист, потом еще раз... На душе была тишь и благодать. Третий акафист я уже дочитывал почти в Макарье.

В спортзале маты были опять уже заняты более шустрой компанией, приехавшей заранее часа за два до нас. Я побросал рюкзак и вещи, расстелил пленку, занимая таким образом правый дальний угол зала для нашей компании. Человек 12-15 надо будет разместить наверняка вместе со Славой и его друзьями. Душ был свободен, было очень кстати сейчас ополоснуться теплой водичкой, согреться и переодеться во все чистое. После этого девчонки-поварята выдали большую тарелку гречневой каши с мясом и чай. Вечер удался!
- Ну, Василий!!! – Павел зашел в зал и сразу на эмоциях принялся распекать меня. – Ну, Василий!!
- Что??
- Замучался я с твоим квасом! Ты же все в Медянах оставил и ушел! А мне пришлось тащить! А пакет порвался, и делай что хочешь! Ну, Василий!! – распекал, но не злобно, а с легкой улыбкой, по-дружески. Подтянулись и остальные наши, всегда энергичный Альфредыч на ходу, скидывая рюкзак, занимал очередь в душ. А я пошел расстилать коврик и спальник, чтобы, заткнув уши берушами, завалиться спать…
…
- Василий! Василий!! – Володя толкал меня в бок после того, как Саша Барбир меня пытался разбудить, - Потише! Храпишь, как хороший дизель! Батюшка вечерние молитвы читает, голос тихий, ничего не слышно, а ты тут выдаешь!
Я полежал чуток, слушая где-то вдалеке вечернее правило, которое уже заканчивалось, а потом опять уснул – теперь уже до 2:00. Выспался основательно, как никогда. Все тоже потихоньку просыпались, кто-то спешил к выходу колонны. А мы планировали выйти как обычно ближе к 4:00. Альфредыч смотрел прогноз:
- Дождь обещают с 9. А он уже идет! Прохладно, +6. И пасмурно.
- Отличная погода, как раз для крестного хода! Не холодно и не жарко. А маленький дождик нам особо не помеха, - заключил Павел.
- Мне тоже нравится, - поддержал я.

Теплые вставки для сапог не высохли. Пришлось на носки надеть полиэтиленовые пакеты, чтобы не намокали мозоли, а потом уже совать ноги в сапог. Вышли, никуда не спеша, никто никого не торопил. Все остальные уж ушли. У меня одиннадцатый ход, у мужиков тринадцатый или четырнадцатый, все уже более-менее известно и понятно: где догнать, где прилечь, где еду взять. Я после выхода, закончив утреннее правило, начал вслух для всех читать акафист. Обогнали Володю из Ростова с компанией, поздоровались. В Гирсово уже почти по традиции пошли за первый панельный дом, расположились на детской площадке. Саша Барбир с Валей пошли за лимонниками, вскоре вернулись. Валя достала пирожки с капустой, а Саша восторженно рассказал про маленькое чудо:
-Я приходу, спрашиваю лимонник, а мне отвечает: «Все, закончились!» Потом достают коробку, открывают – лимонники! Целая коробка! Вот, принес!

Ну еще бы: Саше да не повезло? Быть такого не может: везет тому, кто везет. А Саша молится постоянно, его Боженька любит. Веселились, пили горячий чай с шоколадом, подтрунивая друг над другом. Последний день, осталось всего ничего, победа опять близка. Смотрю, у Саши в одной руке лимонник, а в другой – пирожок:
- Что, Саш, еда по-македонски, с двух рук? – смеялись мы, вспоминая, что и Валя в прошлом году так же – с двух рук - ела хлеб на привале перед Бобино.

Тем временем ход уже пошел, мы оторвались от еды, поклонились иконе. Надо было потихоньку собираться. Павел предложил мне идти не спеша, «по-стариковски», своим темпом. Возражений не было, тем более что мозоли слегка мешали. Читали акафист, встретили перед мостом Славу, он к нам присоединился. Наши уже оторвались далеко вперед. На Пагинке мы ушли чуть дальше от их места остановки, позвонили Саше Барбиру, сориентировались, пришлось возвращаться назад и по мосткам переходить в лесок на обочине. С Павлом опять завернулись в пленку, Володя снова заботливо подоткнул ее, чтобы не поддувало, и мы уснули. Через полчаса я проснулся, но вылезать не хотелось из тепла. Приснилось, что меня поздравляют с 45-летием. Лежал и улыбался. Душа пела, настроение и так было отличное, а стало до небес. Благодать накрыла в конце Хода с головой. Боли в пояснице и других местах меня не совершенно не беспокоили (перед ходом я опасался, что выправленная в конце мая спина может подвести, поэтому после привалов рюкзак надевал аккуратно с чужой помощью). Я чувствовал себя абсолютно здоровым и душой, и телом, ничего нигде не болело и не беспокоило даже слегка. Да-а… Умеет же Господь успокоить. Я наслаждался жизнью.




Перед мостом Павел завел дискуссию с мужиком, который шел и говорил, что в России все пропало. Я не смог остаться в стороне:
- Вы в какой стране живете? В США у Катерпиллера 52 месяца подряд убытки, а у нас Ростсельмаш в три смены пашет. Стиральных машин холодильников на экспорт больше всех выпускается в России, зерна навалом, после Сирии народ в очереди на несколько лет на все виды нашего оружия. Не сказать, что все хорошо, но и хоронить нас рано. Развели панику…
- Это вы где живете??? Все закрывается, народ голодает, работы нет!

Тут Павел начал ему спокойно объяснять на примере нашей республики, что да, проблемы есть, но они потихоньку решаются, все движется в нужном направлении. Но мужик не сдавался, и мы ушли вперед. Потом перед привалом возле моста опять с ним встретились, Павел его спровоцировал на разговор вопросом «Ну, что, умирает Россия?», тот немедленно с воинственным видом полез в словесную перепалку. Пришлось мне Павла уговаривать:
- Да зачем ты споришь с нездоровыми людьми? Это же бессмысленно, ты ему ничего не докажешь. Протестанты, женщины и либералы – все это одного поля ягоды… Не все, конечно, но подавляющее большинство за редким исключением. Спорят – надо их оставить, пусть Бог вразумляет.

Мы подошли к нашей компании, уже расположившейся на склоне. Я, оказывается, основательно проголодался. Достал лимонник, квас, все это уничтожил, куртку разложил сушиться на веточки, а сам попытался, завернувшись в пленку, уснуть. Ветер поддувал и отгонял сон. Ну, хотя бы подремал… Павел был очень доволен прохладной погодой без дождя и в очередной раз об этом заявил. А я сквозь дремоту опять его поддержал мычанием. Мне было хорошо и спокойно.

…После моста добрые люди на обочине раздавали оладьи, чай и печенье. Паломники слегка толпились, но Павел смог взять для меня и то, и другое, и третье. Мы шли довольные, не торопясь: в одной руке чай, в другой – несколько оладий. Жуем, запиваем, хмыкаем. На перекрестке, на котором была нарисована большая буква «Н» («Helicopter»), обозначавшая место посадки для вертолета, стояли полицейские. Павел обратился к одному из них:
- Добрый день! А не подскажете, зачем здесь вертолетная площадка сделана?
- Вы кто?? Идите к своему Богу! – и отвернулся. Не представился, нахамил… Не читал товарищ Закона о полиции, нельзя ему так вести себя.
- А Вы почему мне грубите? Я же просто спросил.
Но полицейский уже повернулся спиной и пошел прочь.
- Я же его просто спросил. Вот человек!
- Да ладно, Павел. Забудь.
- Василий, а пойдем со мной в «Тойота-Центр»? Мне как клиенту полагается обслуживание в любом автосалоне. Я в прошлом году тоже сюда заходил. Кофе бесплатный, туалет красивый, диваны. Пойдем!
- Не, ты давай сам, раз клиент. А я как-нибудь потом. Не в этот раз. Я пообедаю, наверное, в последней трапезной во дворе церкви. А потом, как обычно, пойду за угол на травку.
- Ну, как хочешь. Созвонимся! Телефоны есть.

Дождик опять поливал, не прекращаясь. Я мерно шаркал сапогами по асфальту, не обращая внимания на лужи. Неудачную все-таки выбрал модель сапог, надо поменять. Легкие, но слишком свободны, пятка спадает.



В трапезную не пошел, народ там стоял плотно возле входа, укрываясь от дождя. Я встал возле ближайшего стола, мне налили суп, потом кашу, разносолов хватало. На все ушло минут семь-восемь, дождь не располагал растягивать удовольствие, и я отправился за угол кирпичной ограды на свое привычное место. Лег под березу, накрылся пленкой, сообщил Павлу, что лежу под знаком «Сужение дороги». Едва не уснул, пригревшись, под редкие капельки, стучавшие по пленке. Перед выходом проверил и обновил пластыри. Опять обнаружил пузырь между пальцами и проткнул его. Поэтому сначала идти было немного больно, потом начал читать акафист, разошелся, и дискомфорт исчез. Возле храма Веры, Надежды и Любови не остановились. Рядом шедший паломник выскочил из хода, обнял на ходу друга, стоявшего на парапете, и быстро вернулся обратно.

Павел и Виталий шли рядом, под конец хода опять мы были все вместе.
- А давайте крикнем «Христос воскресе!»? – Виталий уж очень хотел дать возглас, но стеснялся.
- Кричи! – рассмеялись мы.
- А можно?
- А почему нет? Вятская Пасха же! Да и вообще, не воскрес что ли Христос?? Кричи!

Голос у него оказался звонкий, народ с удовольствием откликнулся. Захотелось и мне покричать:
- Христооос воскресе!! – это вперед.
- Воистину воскресе!!! – отозвались вокруг.
- ХРИСТОООС воскресе!!! – это я обернулся назад.
- Воистину воскресе!!!
- ХРИСТОООС ВОСКРЕСЕ!!!! – это напоследок всем.
- Воистину воскресе!!!

*****

Зима. Мы с Василсой едем по ночному городу, разговариваем о жизни.
- Пап, мне почему-то хочется покричать.
- Покричи))
- А-аа-аа-а!...
- Ну, чего просто так кричать. Давай с пользой: Христос воскресе!!!
- А можно? Пасха далеко.
- А чего нет? Не воскрес что ли? ХРИСТОООС ВОСКРЕСЕ!!!
- Христос воскресе!
- Смелее! ХРИСТОООС ВОСКРЕСЕ!!!
- Христооос воскресе!!!!!
…

Вербное воскресение.
- Пап, мы сейчас в храме были. А там батюшка на улице нас встретил. А я ему: «Христос воскресе!» А он мне: «Рано еще же?» А я ему: «А что, не воскрес что ли??))»
- Папина дочь))) Научил ребенка))

****


Спасский собор.

…В Трифоновом монастыре рюкзак бросил возле колокольни под присмотр Виталия, а сам пошел в камеру хранения. Под входной аркой встретился лицом к лицу с бунтаркой Алесей-Оксаной, вид у нее был измученный: мокрая, волосы растрепаны, потухшие глаза отвела…



На стадионе мешки были разложены на островках посреди луж, свой нашел только со второго раза. Встретился опять с Ромой, который передал деньги в Бобино.
- Ну, что Василий, даст Бог, встретимся через год снова.
- Будем надеться. А Саша Елькин где? Не видел его в этом году.
- Шел вместе со всеми. Если что, я в Бобино живу. Можно будет у меня во дворе разместиться. Вода, туалет, баня. Дом, к сожалению, полностью занят во время Хода.
- Буду иметь в виду.
Пожали руки, обнялись на прощание. Хороший человек, правильный…

Когда пришли на стоянку, наши уже допивали чай и собирались через пять минут выезжать.
- Так, Петрович! – Альфредыч давал последние наставления, - Сахар и заварку вот вам оставили на столе. Отдашь нам в Даниловке, все помойте потом, запирайте, ключ отдашь новому директору Алексею, он сидит на втором этаже, я ему про тебя сказал.
В результате сходили вместе на второй этаж, познакомился с Алексеем, который потом сам спустился за ключом. Виталий хотел взять с собой Маргариту, но Павел был взбешен их поведением еще с Медянского леса, да и такие сюрпризы не нравились: не предупреждая, Виталий привел с собой таких пассажиров.
- Ну, раз нельзя, тогда я поеду с Маргаритой на атвобусе…
- На каком автобусе?? У тебя денег нет.
- На карте есть, я сниму.
- Где ты снимешь?? Ладно, садитесь!
Павел сам сел за руль, мы поехали по Казанской вниз к старому мосту – дорогу после хода как раз открыли. А наши мужики, выехавшие на полчаса раньше, в это время стояли в пробках в центре города. В результате мы их сильно удивили, когда в столовой Даниловки они появились в тот момент, когда мы уже садились за стол. Рядом нами оказались другие сыктывкарцы.
- Вот скажи мне, американец, в чем сила? – обратился к Диме Патрушеву, который в очередной раз вернулся из Штатов, где долго был в гостях у дочки.
- В нашей русской душе! – не растерялся он.

Так с хохотом, шутками и прибаутками заканчивался наш ход. Павел за рулем беспрестанно балагурил, рассказывал истории 90-х годов, как он работал и дальнобойщиком, и начинал свой бизнес, сталкивался с криминалом. А я его подкармливал темным шоколадом с орехами.
- Спать не хочешь? Поменять тебя не надо? Ну тогда вот тебе еще кусочек. И минералка!

Приехали ближе к полуночи. Виталий напоследок получил взбучку от Павла:
- Ты, Виталий, человек-проблема! Так вести себя в компании нельзя! Думай над своим поведением! Всем неприятности доставил в разном виде!
А потом, на следующий день, уже я получил наставления от отца Николая:
- Вася! Не будь со всеми заодно, не поддавайся соблазну осуждать или насмехаться за компанию! Мы все приносим периодически друг другу проблемы, нет среди нас святых.
- Да понимаю я… Все мы больны одним и тем же - все мы маленькие упрямые дети, не желающие слушать Бога…

…Дома доел остатки выпечки, которую принесла еще днем Алла. Ухаживала за моими детьми – значит, принимала участие в Ходу! Причем, сама предложила за неделю до начала Хода варить им обеды и ужины. А я, конечно, шел и молился за них: за ближних и за дальних, за тех, кто любит и ненавидит, за всех, кого помню. Дети были рады тому, что у меня после хода остался «Роллтон» и пюре – любят же есть всякую ерунду! Все в меня… Как бы вы не воспитывали детей, они все равно вырастут похожими на вас. Василиса тоже начала читать псалтирь и увидела очень скоро, как все вокруг меняется и успокаивается, как меняется отношение людей и сами собой решаются проблемы или проходят мимо нее.
- Пап, спасибо, что ты на меня не давил и не тащил силком в церковь.
- Да я всегда опасался, как бы не перегнуть палку, чтобы отвращение не возникло. Ладно, когда маленькие – надо каждое воскресение причащать. А когда вы подросли, тут надо аккуратно. Пройти между Сциллой и Харибдой. И не давить, и не упустить. Дать свободу, но и наставлять периодически на путь правды. Ведь теперь ты знаешь, отчего все проблемы?
- Да. От недостатка любви.
- Вот! Не будет почти ее, оскудеет. Люди не хотят верить, потому что это неудобно. Боятся любить, потому то надо менять себя и жертвовать чем-то, к чему очень привык, а более простым кажется поменять все вокруг: работу, жену/мужа, место жительства или учебы и так далее. Господь дает нам обстоятельства, чтобы мы изменили себя, а мы молим Его, чтобы Он изменил обстоятельства. А чаще даже не молим, а возмущаемся. Как сказал блаженный Августин: «Если Бог будет на первом месте, то все остальное будет на своем». Да и в Библии об этом же: «Взыщите Царствие Небесное, а остальное приложится». То есть все проблемы внутри нас. Вместо этого жены пытаются изменить мужей, хотя сказано: «Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие». Без слова! Заповеди Христовы о семейной жизни людям не нравятся, то есть живут они без Любви и Истины, а точнее даже, против законов Истины и Любви, но умудряются при этом давать советы космического масштаба и космической же глупости и рассуждать о том, что такое настоящая любовь. «Если слепой ведет слепого, то оба попадут в яму». Или как говорил Страшила в сказке «Волшебник Изумрудного Города»: «Те, у кого нет мозгов, очень любят разговаривать». Раз дана такая жена или муж – значит, наиболее подходящая для тебя, Главврач не может ошибаться. Трудный человек на твоем пути – знак от Бога, что есть в тебе духовные проблемы, требующие решения. Поэтому и за недругов надо молча молиться, и Бога благодарить за всё, ведь все они – инструмент в руках Божиих для нашего исцеления. Хочешь, чтобы злобный супруг (или супруга) изменился – меняй себя. Но это же духовный труд. Куда удобнее воспитывать мужа, чем себя. Особенно тем женам, за которыми бегали мужья, добивались: «Бегал? Ну вот давай и дальше исполняй мои прихоти. Я же звезда! А ты раб» Хотя бывает и наоборот. И то и другое неправильно. Не таков замысел Божий о людях. Помнишь, я тебе присылал картинку с обязанностями и правами жены и мужа с цитатами из Библии?
- Да, мне все там нравится.



- Вот! А большинству не нравится. А ведь это проверка на вшивость – есть в человеке настоящая любовь или только пародия на нее. Нельзя что попало называть любовью – симпатию, привязанность, страсть, влюбленность… Это все не то. Кошка тоже любит мышку: и еда, и развлечение, и даже собеседник в каком-то смысле. Нравится то, что Бог сказал – значит, недалек от Христа. Не нравится – значит, ты не христианин, а просто крещеный. Бог (-Любовь) во все времена один и тот же. Невозможно придумать самим правила счастливой жизни. «Кто не со Мной, то против Меня». А можно ли долго воевать против Бога? Поэтому и удивляться не надо, что все вокруг рушится и уплывает сквозь пальцы. Понятно, что там все взаимосвязано: муж жене глава, она ему должна быть послушна, как Господу; а с другой стороны, он должен относиться к ней, как хрустальное вазе и даже положить жизнь за жену в случае необходимости. А жены требуют, чтобы к ним относились как к «сосудам скудельничим», но в то же время хотят быть равными мужу (а в итоге – подчинить его). Так не бывает. Невозможно и невинность соблюсти, и капитал приобрести. Там все взаимосвязано, иначе не работает. То есть жены рушат духовную основу, а потом истериками и шантажом заставляют мужей решать бесконечно возникающие последствия и проблемы. Пустая трата сил обоих. В результате мужья пьют, играют, изменяют или закономерно отлынивают от домашних дел… И наоборот бывает: «Да убоится жена мужа своего!» - и давай муж бить и унижать жену. Страшно все это. Надо решать внутреннее, а внешнее само придет в порядок почти сразу. А решается все просто – терпением и молитвой. Только терпения нет, а молиться лень. Почитал утреннее правило и вечернее, а результата нет. Ты вот спортом занималась. Будет у тебя результат, если ты раз в неделю будешь по пятнадцать минут заниматься, да еще как попало?
- Нет.
- Ну вот. И в духовной жизни так же. Люди молятся по чуть-чуть. Может и каждый день, только, бывает, мыслями не там в это время. Вот и результата нет. А если бы молились столько, сколько спортом занимаются. Или книги читают. Или сериалы смотрят. Или в сетях сидят. Увидели бы, насколько все проблемы просто и быстро решаются. Все! Заметь, в Библии сказано и непрестанно молиться, и всегда радоваться. А ведь это вещи взаимосвязанные. Меня вот тоже Господь вынудил молиться постоянно. Я скачал приложение "Псалтирь" на телефон и начал читать непрерывно, телевизор и Интернет почти забросил. Закончу - и на новый круг. И снова, и снова. Поминал всех родных и близких, и даже не очень близких – какая разница, раз уж читаю. И снится мне как-то сон. Наша школа, туалет, белая плитка, чисто. И стоит рядом со мной одноклассник Серега, с которым мы жили в соседних подъездах, дружили, а потом после школы и не виделись. Он хулиганил по жизни, попал в тюрьму, где его несколько лет назад и убили. И вот смотрю во сне – он. Принес ему пакеты с чистыми спортивными штанами – аж три пары. И даю ему еще и трехлитровую банку морса. Он пьет жадно через край, а у меня сомнения:
- Серёг, наверное, сильно я разбавил?..
- Не, Вась, очень вкусно!.. - дальше пить.
Потом проснулся и понял: даже быстрое чтение псалтири до Бога доходит. Ведь читал я не вслух, а глазами и быстро, но стараясь вникать. Быстро – потому что нервишки шалили от стресса, хотелось побыстрее читать до конца и снова начинать. Но Господь и такую молитву принимает. Он все принимает, даже безмолвные вздохи… Потом написала сестренка, признавалась в любви. Потом приснилась бывшая жена, улыбалась, шла мимо окна, махала мне радостно, а я ей сверху через стекло показал знак победы – «V» , «victory»… Дела пошли как-то сами по себе ровно, а многие люди, которых поминал, хоть и не признавались напрямую в любви, но видно, что о них молитва даром не прошла. И такого Великого Поста, как в прошлом году, у меня в жизни не было. Раньше я не понимал слов: «Поститься постом приятным», потому что за пару недель до начала Поста начиналась карусель вокруг. А в этот раз почти тишина. Не совсем, конечно - вылезли, как обычно, все нерешенные в течение года проблемы. Но не сравнить с тем, что раньше…
- Пап, а как понять, любовь или не любовь? Как мужа найти или жену?
- Да все как обычно, не надо никого искать. Читаешь псалтирь и занимаешься рутинными своими делами, какими положено: работой, учебой, детьми,… И ждешь, что тебе Бог положит в раскрытую ладошку. Он все готов дать, Он слышит все наши безмолвные молитвы и надежды, надо только дождаться и не бросать молитву. «Просите и дано вам будет; ищите и найдете; стучите и отворят вам» Просто многие думают, что надо самим стучать головой в бетонную стену, а речь идет о молитвах и обретении Любви и Истины. А мы всё пытаемся сами, сами, без Бога. Надо давать место воли Божией. А мы пословицей «Под лежачий камень вода не течет» пытаемся оправдать свое маловерие и нетерпение. Прыгаем и срываем недозревшие плоды, от которых либо тяжелое отравление, либо несварение. Либо плоды, которые совсем не нам предназначены. А надо дождаться пока созревший сладкий плод сам не упадет в раскрытую ладошку. Терпения не хватает. И веры. Видишь, как деду машину купили? Он, кстати, вспомнил, что я сразу после Хода сказал: «А мы в этом году хорошую машину купим» - «Да ну? Откуда?» - «Боженька сказал. Посмотрим. Кто-то предложит. Подождем» И вот он начал меня терзать еще с лета: «Надо продать старую «Ниву»! Вот телефон в газете позвони. Дешево? Вот еще телефон, и еще вот» - «Хорошо, пап, я позвоню. Папу надо слушать) Но будет все не так» - «А как?» - «Все будет хорошо!» - «Да у тебя всегда «Все хорошо»!...» - «Ты акафист каждый день читаешь Николаю Угоднику? Читаешь. Даже два раза. Значит, все будет!» И вот сейчас поехали мы с бабушкой в деревню, а там сосед показывает на мою «Ниву»: «Твоя рабочая лошадка?» - «Нет. Рабочая в гараже пылится, надо продать кому-то…» - «Пробег сколько? 160? Я заберу, не продавай никому!» А потом дед начал искать новую: «Вот телефон, позвони» - «Не берут трубку. Два раз звонил. Значит, не наша…» Распечатал я объявления с «Авито» о продаже машин вплоть до Устюга и Кирова, нашел несколько вариантов, позвонил по одному в Киров, записал данные. А потом позвонил знакомому в МВД, чтобы пробил по базам. «Петрович, левая машина, не бери! На организации была, наверняка не особо жалели. И что-то с номерами не то. Погоди, мне буквально на днях кто-то говорил про «Ниву». Сейчас вспомню, перезвоню» Перезвонил через пять минут, дал телефон человека. На следующий день посмотрели. Идеальное состояние, чистые документы, пробег маленький, два комплекта колес, автозапуск, печка от «Калины». Красота! Еще и уступил по цене. Дед наш старый, 94 года, в ГАИ пожалели, посмотрели машину вне очереди и быстро зарегистрировали. Вот как все это делается. Кстати, ее перегнали из Кирова в 2016 году. «Дед, я же говорил, что все будет хорошо? А как иначе, если ты молишься постоянно…» А мог бы я сказать: «Нет, хочу ту, в Кирове! Там кресла от «Опеля» и литые диски!» И наверняка бы огрёб кучу проблем и при покупке, и потом…

Но бывает долго надо ждать. Год, два, три, а хочется все и сразу. Молись, продолжай. Сколько раз Псалтирь прочитала? Пять? Не бросай. Потихоньку, но продолжай – и будет тебе любимый муж, подходящий университет и хорошая работа. У любимых чад Божьих все происходит как бы само собой, без усилий, но в свое время. Увидишь мужа – щелкнет в мозгу: «Он! Моё!» И у него так же.

- А если не щелкает?

- Не твое или пока не твое. Рано, значит. Жди, молись. Терпи. «Терпением спасайте души ваши». А любовь узнается просто: человек хочет о тебе заботиться, а не использовать. Дать, подарить себя, а не заставить тебя. И ничего друг в друге не раздражает. Это обязательно. Хочется постоянно быть вместе, муж и жена ведь одно целое. И нет никаких сомнений и страхов оп поводу замужества или женитьбы. А если девушка не знает, кто ей из поклонников нужен, то ей никто не нужен. Не любит пока никого. И еще у любящих людей есть постоянное желание слушать просьбы друг друга. А лучше даже угадывать. Ну которые не вредят никому, конечно. А в семьях чаще всего так: «Дорогой, помолчи! Я тебя люблю, а ты меня бесишь! Я знаю, как тебе и всем нам лучше!» У женщин есть от природы способность тонко чувствовать мужчин. Но они эту способность употребляют не на добро: вместо того, чтобы развивать и поддерживать сильные стороны мужей, они втыкают иголки в самые больные места, чтобы получить свое. Пиррова победа, равная поражению. А любовь не ищет своего и не мыслит зла. Собственно, это всеобщая проблема. Данные нам таланты мы как минимум зарываем, а чаще даже используем во зло. Благодать смываем в унитаз. Потом думаем, а почему Господь наши молитвы игнорирует? «Бог грешников не слушает», как сказано в Евангелии. Но кто исполняет волю Его. Мы не слушаем Его («Ой, все это так тяжело, неудобно и вообще устарело…»), а Он не слушает нас. Все закономерно.

- Меня считают не вполне нормальной. Я тут перед одной девочкой извинилась. Предложила ей дружить, хотя не знаю даже, в чем перед ней виновата. Она давно уже со мной перестала разговаривать. Видимо, что-то себе напридумывала или кто-то что-то рассказал про меня. А она от неожиданности глаза округлила: «Че нада??» - «Дружить, говорю, давай! Не будем ссориться, давай мириться!» - «Сумасшедшая!..»

- Ты совершила великий поступок, на который мало кто способен. И я далеко не всегда способен. Да, православные должны быть слегка сумасшедшими - «не от мира сего», как Христос. Один из признаков – тебя поливают грязью и хотят распять за то, что ты не такая, как они. Не умеешь жить. Не участвуешь в их безумствах. Говоришь какие-то странные неудобные вещи. Это нормально. Считай, комплимент. «Настанут времена, когда каждый убивающий вас будет думать, что тем самым служит Богу».

- Вот она не согласилась, и вроде, ничего не получилось, но мне очень хорошо на душе! Прямо весна и птички поют!

- Благодать снизошла. Христос рядом. У нас ведь в Прощенное воскресенье люди извиняются чаще всего совсем не перед теми, перед кем виноваты. Так, для галочки… «Как-то в Великий Пост разбойники поймали человека и убили. Открыли котомку, хлеб съели, а сало не стали, потому что в пост сало есть грех». Не православные мы. Просто иногда приятные в общении крещеные люди. Пока нам на любимую мозоль не наступят или скелет из шкафа на свет Божий не вытащат. Тогда держите меня четверо, распну всех, расскажу им жестко в лицо всю правду про них. «Сын человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» Останутся ли люди, верящие в настоящую любовь? Или все друг друга есть будут?

«Но горе вам погубльшым терпение: и что сотворите, егда посетит Господь?» (Сир.2,14).

Аминь.