Итак, в отличие от многих давление с национальным вопросом я ощущала всё время — из-за языка и тому подобного. Можно сказать, что оно-то и заставило меня самоопределиться, как русскую. Почувствовать, что вот там — моё, а тут не моё. Лично мне бы сто лет не решать этот вопрос, но ведь заставили.
Существует некое душевное ощущение национального родства, обычно всплывающее только у людей в эмиграции. Я никогда не чувствовала себя на молодой Украине чужой, но случилось и мне пережить подобное — когда после долгого перерыва я ехала к бабушке, в купе попались люди откуда-то из Пензы. Поговорив с ними буквально минуту, я чуть не расплакалась и не полезла обниматься — так соскучилась по «русскому духу», оказывается.

Помогли мне решиться на переезд ещё разговоры с друзьями — очень «свои» люди, но в национальную идею поверили, а у эгрегоров есть такое свойство: разделять людей по-своему. Вот в ходе какого-то очередного спора парень мне и сказал: «Ну и езжай в свою Россию!». И я поехала. Не сразу, но довольно скоро.


Отчасти роль сыграл личный кризис, и в городе меня всё доставало, мне хотелось спокойствия кругом и тишины в «эфире». Так что я собрала вещички и поехала к бабушке, которая на тот момент жила со своей малоумной сестрой чуть моложе себя. И начала документально оформлять своё чувство принадлежности к другой державе.

В России я чувствовала себя хорошо, многое мне нравилось. Я накупила себе новых изданий книг Крапивина, стала членом местного поэтического клуба (хотя не пишу стихи уже несколько лет, но старого материала хватает с лихвой), мои стихи даже включили в три их сборника.
Отдельно впечатлило меня возвращение гимна Советского Союза со слегка изменёнными словами. Я как услышала его по телеку — меня аж мурашки пробрали. Очень умный ход. Всё-таки в школе нам это торжественное почтение вдолбили будь здоров. А патриотизм нужно воспитывать, чтобы граждане гордились своей страной, иначе толку от них будет мало — в том самом ракурсе сплочения вокруг национальной идеи, дабы вся страна целиком сделала какой-то рывок. И этим тут активно занимались. Важно только понимать отличие патриотизма от национализма (хотя Путин и сам как-то сгоряча их спутал).

Но главное отличие: ходя по инстанциям, я не переставала чувствовать себя человеком, как это происходило на Украине! Там любое столкновение с чиновником делает из тебя дурака и лишает ощущения человеческого достоинства, как будто ты клиент какого-то завшивленного лепрозория, а тут — вот как-то нет. Чиновники просто делают свою работу. Государственный эгрегор здоровый. Я заранее настроилась на дурдом при оформлении гражданства, но дурдом устраивали разве что люди в очереди в паспортный стол, когда их становилось слишком много — в том же коридоре, но я туда, к счастью, шла в последнюю очередь только раз.

Вообще, при посещении здания милиции меня пробивало совершенно необъяснимое воодушевление. Странно сказать: меня охватывало желание там работать! Я даже стала подозревать, что это результат действия психотронных установок. (Не машите руками: сначала я тоже решила, что это параноидальный бред, но потом появились основания допустить их существование в СССР и США — на основании психологических и энергетических наблюдений). Похоже было, что в России их стали использовать по назначению, как в СССР — для подъёма энтузиазма; в Одессе же их включали только на подавление, когда приезжала какая-нибудь шишка из Киева, вроде президента.

Также, буквально на моих глазах, стало происходить преображение служащих МВД. Буквально за год в них появилась сдержанная гордость и подчёркнутая уважительность при обращении с гражданами, даже истеричными и слабо вменяемыми. Причём, повсеместно! Я также наблюдала это в пограничниках, неоднократно пересекая границу. Я не знаю, как он этого добился, но работа первостатейная и очень ценная! Видимо, отсюда и пошло «вежливые люди», так как, очевидно, это изменение затронуло все виды войск.

В целом, всё оформление проходило спокойно и деловито. Чиновники же подсказывали, что делать дальше. Мама даже удивлялась со смехом, что мне, как где-то в Европе, сразу назначили какие-то социальные выплаты — компенсацию за проживание в Чернобыльской зоне, копеечную, но всё же приятно :) Потом мы завели мне пенсионную программу по настоянию бабушки. Полис обязательного медицинского страхования, кажется, вообще бесплатно выдали. В общем, социальная опека государством граждан тут чувствуется.

На Украине принято также выпячивать свою «свободу» на фоне якобы несвободы в России, выражающейся в том, что многие действия невозможно предпринять без паспорта — например, купить сим-карту. Но от чего такая свобода, спрашивается? Какая проблема дать свои паспортные данные, если не собираться использовать номер незаконно? (А в Одессе мне такая одна квартирантка попалась, которая меняла номера каждую неделю, очевидно, занимаясь каким-то мошенничеством по телефону). Здесь паспорт вообще держат ближе к телу, так сказать. Мне даже стало стыдно за потрёпанный вид своего украинского. Тут почти у всех паспорта в обложечках — берегутся. Ну и я себе купила. А что, тоже символ!
Автоматизация обработки многих обязательных запросов также привносит ощущение нахождения в цивилизованном государстве (а мне есть, с чем сравнивать). То есть, украинцу, на основе своего опыта, каждое обращение в инстанции представляется сущим адом и лишней волокитой, но здесь как раз её не возникает — просто отправляешь форму по почте, и всё. А в последние годы набирают обороты электронные обращения. Даже на приём в больницу сегодня можно записаться по Интернету через портал государственных услуг.

Однако это был ещё не окончательный мой переезд. Вообще я планировала жить в России, в доме, построенном дедушкой, писать свои романы. Но на самом деле это нереально делать в одном пространстве с бабушкой (двумя) и мамой. Так что я стала присматривать себе другое местечко, и, ясное дело, прожив почти всю жизнь в Одессе, я хотела к морю, хотя на тот момент ещё не вполне оценила это преимущество, поскольку пляжи в городе меня отпугивали шумом и грязью, а за город ездить было не с кем, но я очень любила гулять у моря. Однако тур по Краснодарскому краю меня не особо воодушевил: не понравились ни Сочи, ни Новоройссийск, и вопрос отложился на неопределённое время.

У бабушки я провела три года, за которые очень утомилась от пожилых людей. Поэтому произвела рокировку с мамой: она — сюда, а я — туда, смотреть за квартирами (моей и её). Со временем мы планировали поменяться местами, но не сложилось... мама умерла.

Тогда, в Одессе мне попался Учитель (даже два), который устроил мне нехилый левел-ап (в частности, поставил сознание, как следует, в следствие чего я научилась мыслить по-настоящему), и, среди прочих кардинальных изменений, я начала наконец-то в полной мере пользоваться благами жития на море: три года изо дня в день на диком пляже, в последний год даже почти моржевали — до середины декабря ежедневно купались с одной дамой, потом моё тело всё-таки забастовало. В нашем маленьком закутке рая сложилась своя небольшая компания, и вся моя жизнь стала проходить практически там.

Всё было спокойно, и всё меня устраивало, но тут случился Майдан... Однако, это отдельный разговор, сами понимаете.

Серия сообщений "Украина и я":
Часть 1 - Украина и я: Начало
Часть 2 - Украина и я: Оранжевая революция
...
Часть 4 - Украина и я: Культурный слой
Часть 5 - Украина и я: Национальная идея
Часть 6 - Украина и я: Переезд, первый подход