Заключенные, осужденные на продолжительные сроки заключения за самые различные преступления. Тюрьма располагает многочисленными комплексами, предназначенными для специальных групп заключенных, такие как комплекс для ведущих религиозный образ жизни, включая учебу в религиозном семинаре, комплекс, свободный от наркотиков, и комплекс отдельного содержания.

В подразделении работают около 300 сотрудников различного профиля: обеспечение безопасности, административная работа и работа с заключенными. Сотрудничество между ними позволяет оперативно удовлетворять потребности заключенных и обеспечивать безопасность в подразделении. В тюрьме женщины-сотрудницы занимают различные посты в системе безопасности и контроля за заключенными в тюремных комплексах. Добровольцы помогают заключенным в различных сферах и являются человеческим мостом, связывающим заключенных с обществом.

«Аялон» считается главным исправительным учреждением страны для осужденных за криминальные правонарушения. Кроме известных всему миру политических деятелей и лидеров оргпреступности международного масштаба, здесь содержаться наиболее опасные отечественные рецидивисты. Среди них преобладают осужденные на сроки от семи лет до нескольких пожизненных заключений. Мало кто попадает сюда впервые. Многие отбывают свою девятую или десятую «ходку». «Разборки» враждующих группировок за контроль над тюремными блоками, периодически выливаются в вооруженные столкновения. С 1980-х годов «Аялон» лидирует по количеству нападений на работников тюремной администрации, с использованием взрывчатки и огнестрельного оружия. Среди объектов подобных покушений выделялись экс-начальник тюрьмы подполковник Моше Купельман, бывшие сотрудники тюремного Отдела безопасности Михаэль Даян и Беньямин Авирам. Не случайно, «Аялон» является единственной израильской тюрьмой, где охрана оснащена огнестрельным оружием. Такого нет даже в тюрьмах «Нафха», «Шикма» или «Гильбоа», в которых содержаться матерые боевики палестинских террористических организаций.

Работу тюремной администрации существенно осложняет пестрый состав контингента заключенных. По этническим, языковым и религиозным данным он делится на несколько основных групп: израильские арабы (подразделяющиеся на приверженцев ислама и христианства), мусульмане-палестинцы, друзы, религиозные евреи, светские евреи-выходцы из восточных стран и репатрианты из бывших советских республик. Последняя группа, в свою очередь, делиться на «русских», «бухарцев» и «кавказцев» (те же разделяются на выходцев с Северного Кавказа и Грузии).

Обитатели тюрьмы из числа палестинцев и коренных израильтян раньше группировались по происхождению из тех или иных городов и районов. В середине 1990-х особым влиянием пользовались группировки уроженцев Восточного Иерусалима, Рамлы-Лода, северных и южных областей страны. Они подразделялись на более мелкие группы, в соответствии с соотношением сил в преступной среде своего города или района. Особенно остро такая «классификация» ощущалась у выходцев Рамлы и Лода, поскольку среди них было много представителей враждовавших кланов Караджа и Джаруши. Однако со второй половины 1990-х «географическое» разделение отошло на второй план, и заключенные стали объединяться по «профессиональной» специализации, приобретенной еще на свободе. Кроме представителей криминального мира, в тюрьме «Аялон» в различное время имелись большие «коммуны» нелегальных мигрантов из стран Восточной Европы, Африки и Ближнего Востока. Крупнейшая из них, численностью в 24 человека, принадлежала иракцам, проживавшим в этом учреждении в середине 1990-х.

И дополняют картину небольшая группа «политических» заключенных. Это в основном активисты поселенческого движения, осужденные за деяния против палестинцев. Летом 2005 года ненадолго их численность заметно увеличилась, за счет создания на территории «Аялон» лагеря для поселенцев, задержанных в ходе реализации плана «размежевания».
Из-за многообразия контингента заключенных и большого количества рецидивистов «со стажем», работа в «Аялон» считается одной из самых сложных в системе Управления тюрем и исправительных учреждений (ШАБАС). Сотрудники этого ведомства даже называют «Аялон» - школой для тюремщиков. Они утверждают, что после работы в этой тюрьме, служба в любой другой, кажется приятным времяпровождением. Помимо места заключения рядовых уголовников, тюрьма «Аялон» традиционно служит обителью для известных политических и общественных деятелей, причем осужденных не только за криминальные преступления. Среди таких «силебрити» выделяются лидеры крупнейших палестинских организаций. Так в 1990-е годы в медицинском комплексе тюрьмы обитал одно время основатель и предводитель ХАМАСа шейх Ахмад Ясин. Уже в 2000-е годы здесь поселился наиболее популярный представитель руководства организации ФАТХ Маруан Баргути. Накануне парламентских выборов в Палестинской автономии, состоявшихся в январе прошлого года, по указанию из Иерусалима, тюремная администрация создала него беспрецедентно свободные условия. Он получил возможность неограниченное время общаться по телефону с председателем ПА Абу-Мазеном, и сколько угодно встречаться со своей супругой и адвокатом. Тем самым израильское руководство пыталось способствовать преодолению внутренних противоречий между лидерами ФАТХа, дабы воспрепятствовать победе исламистов на парламентских выборах.

Помимо палестинских VIP-персон, тюрьма «Аялон» не раз принимала людей, оставивших заметный след в израильской политике. Среди таковых выделяются: бывший лидер партии ШАС и экс-министр внутренних дел Арье Дери, а также убийца премьер-министра Ицхака Рабина Игаль Амир. Бывали здесь и небезызвестные выходцы из СНГ, в частности предприниматель Григорий Лернер, окрещенный полицией «главой русской мафии» в Израиле. В декабре 1997-го адвокат Йорам Шефтель так описал журналистам условия содержания своего клиента в этой тюрьме: «Одиночная камера площадью 16 квадратных метров, включая дворик, куда заключенных выходит на час-полтора в день. За ним следят восемь видеокамер, в том числе и в туалете». По данным ШАБАСа, для Лернера была оборудована специальная камера, устройство которой обошлось государству в 700 тысяч шекелей.

Хотя тюрьма «Аялон», за редким исключением, не предназначена для осужденных за преступления против госбезопасности, она традиционно служит рассадником исламского фундаментализма среди израильских мусульман и палестинцев с Западного берега. Оказавшись в тюрьме за криминальные правонарушения, многие из них позиционируют себя как «борцов за веру» и ярых противников «сионистской оккупации». Классическим примером такой переориентации служит история т.н. восточно-иерусалимской группировки, занимавшей господствующее положение во многих тюремных блоках в минувшем десятилетии. Ее предводитель Омар Фарадж, выходец из деревни Силуан, в начале 1986 г. расстрелял главу разведывательного отдела полицейского отделения Старой части Иерусалима. Подобным образом Фарадж стремился замести следы своих сделок в сфере наркобизнеса. Впоследствии, уже находясь в тюрьме «Шата», он взорвал офицера из тамошнего отдела безопасности, также руководствуясь мотивами сугубо криминального характера. Однако, оказавшись в «Аялоне» Фарадж объявил себя непримиримым «борцом за веру», рассказывая другим мусульманским заключенным, будто совершил свои «подвиги» из стремления уничтожать сотрудников силовых структур «оккупационного режима». Возглавляемая им восточно-иерусалимская группировка, состоявшая из бывших наркодельцов, торговцев оружием и грабителей, стала исповедовать идеи исламского фундаментализма и враждебности к Еврейскому государству.

Подобная переориентация, первым делом, способствует укреплению авторитета мусульманских заключенных в глазах сокамерников-единоверцев. Кроме того, приверженность идеям «джихада» гарантирует поддержку исламских, в частности палестинских, религиозных и общественно-политических организаций. Однако существуют причины и более глубинного характера. Мусульманский контингент тюрьмы «Аялон» не могли обойти стороной общие процессы исламизации на Ближнем Востоке, вызванные в 1950-60 годах деятельностью таких организаций как «Мусульманские братья» и «Хизб ут-Тахрир», и заметно усилившиеся после иранской революции 1979 года.

Сегодня даже среди ветеранов тюремной администрации мало кто помнит, что еще в 1970-х годах тюрьма «Аялон» была одним из первых рассадников учения имама Хомейни в арабо-суннитской среде Ближнего Востока. Уже тогда в стенах этого заведения негласно функционировал крупный исламский центр, основанный Фатхи Хасаном Али аль-Насером. Он был задержан в 1969 году, после того, как из чувств мести властям, за экспроприацию семейных земель, взорвал машиносборочный завод в Нацерете. Будучи осужденным на весьма длительный срок, аль-Насер снискал особое уважение среди других заключенных-мусульман. Стремясь закрепить свой авторитет, он стал заботиться о свободном времяпровождении единоверцев и выдвинул идею создания в тюрьме библиотеки исламской литературы. Все это происходило еще до революции в Иране и появления организации ХАМАС на палестинских территориях. Поэтому тюремная администрация не сильно беспокоилась о содержании книг, поступавших в библиотеку аль-Насера. Более того, власти даже содействовали созданию «религиозного кружка», в противовес группе заключенных из числа сторонников ООП.

Таким образом, в тюрьме «Аялон» скопилось множество сочинений ведущих теоретиков исламского фундаментализма, среди которых наибольший интерес у аль-Насера вызывали труды основоположника учения о «шиитском активизме» имама Хомейни. Изучив их досконально, аль-Насер стал проповедовать эти идеи своим многочисленным сторонникам. Позднее, уже в 1981 году, в тюрьму «Аялон» были помещены некоторые активисты первой военизированной группировки израильских арабов «Усрат аль-джихад». Они придерживались взглядов ведущей фундаменталистской организации суннитского толка «Мусульманские братья», и нетерпимо относились к каким бы, то ни было шиитским влияниям. Вначале идейные расхождения вызывали жаркие дебаты между исламистами старожилами и новичками, а затем приобрели форму открытой вражды. В конечном итоге, и те, и другие вышли на свободу и сыграли не последнюю роль в формировании различных течений «Северного крыла» Исламского движения израильских арабов.

В течение 1990-х годов на лидирующее положение среди неформальных группировок тюрьмы «Аялон» претендовала «команда» выходцев из Восточного Иерусалима, под руководством упоминавшегося Омара Фараджа. Однако в феврале 1997 г. он погиб, при весьма странных обстоятельствах. Хотя на его теле обнаружили 12 ножевых ранений, и даже имелся подозреваемый в убийстве, в конечном итоге, по этому делу так никто и не был осужден. Устранение Фараджа ослабило позиции восточно-иерусалимских арабов, что позволило перехватить лавры первенства их главным соперникам – выходцам из стран СНГ. С тех пор, несмотря на периодические колебания в балансе сил между различными группировками, численность «русского» контингента только увеличивалась. Кстати, у этой части заключенных наиболее напряженные отношения, по-прежнему, сохраняются с мусульманскими «товарищами».

Матросская тишина – российский аналог знаменитой израильской тюрьмы «Аялон». Контингент заключенных примерно один – самые опасные рецидивисты наряду с политическими и экономическими преступниками государственного масштаба. Говоря о России, самый яркий пример VIP-тюрьмы – следственный изолятор Матросская тишина. Еще в начале 2000 годов в тюрьме оборудовали несколько камер класса люкс – положили паркет, поклеили обои, заменила нары на кровати, и ввели тарифы на пользование техникой. В каждой из них отдельный санузел и горячая вода, в любое время можно душ принять и белье постирать. Сейчас подобными камерами-комнатами занят один из верхних этажей здания.