Что за странный вопрос!
А не пытались съесть его вместе с кожурой?
А, если бы лишь надкусив твёрдую и горькую кожу, сделали бы далеко идущие выводы о вкусе и мягкости всего фрукта?
Вопросы, безусловно, странные, однако, удивительнее всего то, что именно таким способом мы обычно и делаем выводы об окружающих нас людях, принимая твёрдый и жёсткий наружный слой души - защитную маску, кожуру, хранящую глубинные слои от разрушительных и опасных воздействий мира внешнего, за его подлинное содержание и суть…
Евгений Габелев, «Маски разума»

Ты, наверное, тоже ищешь то, что сердцу станет родным… Ты, наверное, тоже пишешь. Иногда далёким. Чужим… Ты ведь тоже, как я, одиночка? И свободу боишься терять. Очень трудно поставить точку, где должна запятая стоять… Мы, наверно, встречались где-то. И, возможно, знакомы давно… Ты ведь тоже в поисках света? Часто смотришь в своё окно…
Мы вне времени. И вне пространства. Всё зачем-то куда-то спешим… Но найдёмся…
И сможем остаться… А сейчас мы опять молчим…


© Елена Митяева

Всю жизнь я стремился не изменять себе и быть никому не обязанным.
Вот только за это иногда приходилось очень дорого платить...

На склоне лет выясняется, что всё, что с вами происходило - тяжёлого, ужасного, иногда невыносимого, - это звенья одной цепи, которая называется вашей жизнью.
Нельзя выбросить ни одно звено. Она только тогда будет ваша, если все звенья останутся на месте...
© Алексей Баталов

Один из самых полезных уроков, которые мне преподала жизнь, заключается в том, что человек остаётся человеком, будь он норвежец, полинезиец, американец, итальянец или русский, когда и где бы он ни жил - в каменном или атомном веке, под пальмами или у кромки ледника. Добро и зло, отвага и страх, ум и глупость не признают географических границ, они есть в каждом человеке... Все мы люди, об этом надо помнить и стремиться к дружбе, взаимопониманию и сотрудничеству, чтобы человечество могло выжить на нашей маленькой планете, исправляя всё, что было испорчено в веках из-за недостатка знаний и уважения к ближнему...
© Тур Хейердал, (6 октября 1914 - 18 апреля 2002) - норвежский археолог, путешественник и писатель.

— Вот две дороги, в центре камень:«Туда пойдёшь, сюда пойдёшь».
— Я выбор не люблю - в нём ложь, к тому ж он не бывает равен, и жаль того, что не берёшь.
— Но всё же выбирать придётся. Перед тобою два пути…
— Но можно вовсе не идти. Работа мне и здесь найдётся, к примеру, камень отнести…
© Юрий Рост

Есть воспоминания, которые не меркнут ничуть, сколько бы времени ни прошло. У каждого хранятся в прошлом события, которые по первому слову предстают мысленным взором
так же чётко и ярко, как если бы это случилось вчера...


Дмитрий Глуховский, «Будущее»

За окошком цвели акации. Осы ползали по стеклу. Я во внутренней эмиграции на работе сидел в углу. Всех коллег из офиса нашего я уже попросил с утра ни о чём у меня
не спрашивать, я уехал, и вам пора.
Базы данных, проекты, акции. Я не здесь, хоть пили ножом. Я во внутренней эмиграции.
Я за внутренним рубежом...

Река всесильна, как судьба. Такая же сила заключена в природе, в горных вершинах, в небоскрёбах. Сила Успокоения. И я живу, черпая энергию из этих источников, цепляясь за них в поисках спасения. Это не мой выбор, и не я одна живу такой жизнью. Такой порядок существует издавна и продолжается по сей день. Уверенность в этом не покидает меня, и я точно знаю, что внутри нашей души теплится маленький огонёк.
Когда утром я смотрю из окна на реку, она похожа на дождь из золотой бумаги, который колышется, сверкая на солнце.
Великолепие Света.
И мне кажется, что именно это древние люди называли надеждой...
© Банана Ёсимото

Ребёнок - это навсегда. Никогда уже не будет ни свободы, ни независимости, ни спокойного сердца. Оно всегда будет переживать, бояться, замирать. Оно всегда будет связано с другим сердцем, и к этому надо наконец начать привыкать. Нет, легче не станет. Никогда.
Надо как-то учиться переносить эту тревогу...


© Анна Островская

За́мок временем срыт и укутан, укрыт в нежный плед из зелёных побегов, но развяжет язык молчаливый гранит - и холодное прошлое заговорит о походах, боях и победах. Время подвиги эти не стёрло: оторвать от него верхний пласт или взять его крепче за горло - и оно свои тайны отдаст. Упадут сто замков и спадут сто оков, и сойдут сто потов целой груды веков, - и польются легенды из сотен стихов про турниры, осады, про вольных стрелков. Ты к знакомым мелодиям ухо готовь и гляди понимающим оком, - потому что любовь - это вечно любовь, даже в будущем вашем далёком.



Звонко лопалась сталь под напором меча, тетива от натуги дымилась, смерть на копьях сидела, утробно урча, в грязь валились враги, о пощаде крича, победившим сдаваясь на милость. Но не все, оставаясь живыми, в доброте сохраняли сердца, защитив своё доброе имя от заведомой лжи подлеца. Хорошо, если конь закусил удила и рука на копьё поудобней легла, хорошо, если знаешь - откуда стрела, хуже - если по-подлому, из-за угла. Как у вас там с мерзавцеми? Бьют? Поделом! Ведьмы вас не пугают шабашем? Но не правда ли, зло называется злом даже там - в добром будущем вашем?



И вовеки веков, и во все времена трус, предатель - всегда презираем, враг есть враг, и война всё равно есть война, и темница тесна, и свобода одна - и всегда на неё уповаем. Время эти понятья не стёрло, нужно только поднять верхний пласт - и дымящейся кровью из горла чувства вечные хлынут на нас. Ныне, присно, во веки веков, старина, - и цена есть цена, и вина есть вина, и всегда хорошо, если Честь спасена, если другом надёжно прикрыта спина.
Чистоту, простоту мы у древних берём, саги, сказки - из прошлого тащим, - потому, что Добро остаётся Добром - в прошлом, будущем и настоящем!
Владимир Высоцкий, "Баллада о Времени"

Некоторые люди рождены, чтобы сидеть у реки. В некоторых ударяют молнии. У кого-то есть музыкальный слух. Некоторые - художники. Некоторые плавают. Некоторые знают толк
в пуговицах. Некоторые знают Шекспира. Некоторые матери. А некоторые танцуют.
Все мы разные, и это прекрасно...
© Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Лепестки цветущих вишен, неслышно падающие на дорожку, аромат старых книг, отблески пылающего камина в украшенных морозным узором окнах на Рождество. И никакой необходимости влюбляться в кого-то, выходить замуж, рожать детей, терять близких. Никаких перемен - лишь пятеро нас... Дэниел развалился в одном из кресел, Джастин разлёгся на диване, Раф, Эбби и я улеглись на полу. Стулья почему-то показались нам страшно неудобными...

Отчётливее всего мне запомнился наш разговор про Генриха V - запомнился случайно, так как речь шла о чём-то другом, я даже толком не помню, о чём именно. В тот момент я не придала ему особого значения, однако впоследствии, спустя пару вечеров, вновь мысленно вернулась к нему.

— Он был стопроцентный психопат! - заявил Ральф. — Героическая белиберда, которую сочинил Шекспир, - чистейшей воды пропаганда. Живи Генрих сегодня - он был бы диктатором банановой республики. Только и делал бы, что посягал на границы соседей и исподтишка проворачивал бы планы по созданию ядерного оружия.
— А мне он нравится, - возразил Дэниел. — Если нам кого и не хватает, так это короля вроде Генри.
— Монархист и поджигатель войны, - прокомментировала Эбби, глядя в потолок...
— Ни монархия, ни война никогда не представляли настоящей проблемы, - заявил Дэниел. — В истории человечества ещё не было общества, которое не вело бы войн.

Из дневника Робинзона Крузо:
В минуты сомнения, когда человек колеблется, когда он, так сказать, стоит на распутье, не зная, по какой ему дороге идти, и даже тогда, когда он выбрал дорогу и уже готов вступить на неё, какой-то таинственный голос удерживает его. Казалось бы, всё - природные влечения, симпатии, здравый смысл, даже ясно осознанная определённая цель - зовёт его на эту дорогу, а между тем его душа не может стряхнуть с себя необъяснимое влияние неизвестно откуда исходящего давления неведомой силы, не пускающей его туда, куда он был намерен идти. И потом всегда оказывается, что, если б он пошёл по той дороге, которую выбрал сначала и которую, по его собственному сознанию, должен был выбрать, она привела бы его к гибели… В минуты колебания смело следуй внушению внутреннего голоса, если услышишь его, хотя бы, кроме этого голоса, ничто не побуждало тебя поступить так, как он тебе советует...

Как полезно было бы каждому из нас, сравнивая своё настоящее положение с другим, ещё худшим, помнить, что Провидение во всякую минуту может совершить обмен и показать нам на опыте, как мы были счастливы прежде!
Я научился смотреть больше на светлые, чем на тёмные стороны моего положения и помнить больше о том, что у меня есть, чем о том, чего я лишён. И это доставляло мне минуты невыразимой внутренней радости.
Я говорю об этом для тех несчастных людей, которые всегда недовольны, которые не могут спокойно наслаждаться дарованными им благами, потому что им всегда хочется чего-нибудь такого, чего у них нет. Все наши сетования по поводу того, чего мы лишены, проистекают, мне кажется, от недостатка благодарности за то, что мы имеем...

Самая высокая степень человеческой мудрости - это умение приспособиться к обстоятельствам и сохранять спокойствие вопреки внешним грозам...
© Даниэль Дэфо

— У меня есть вредные привычки. Я люблю кофе. Поздно ложусь спать. Много думаю обо всём. Имею проблемы с доверием. Когда нужна помощь другим, всегда поддержу...
а когда мне тяжело… я улыбаюсь... и тихо делаю всё сама…

Здравствуйте, милая леди! Снова пишу Вам письмо, снова по Вам я тоскую – ибо без Вас я - ничто. Здравствуйте, милая леди! Снова я шлю Вам привет, снова тревогой объятый жду Ваш короткий ответ. Жду с нетерпеньем и грустью, жду я и ночью, и днём - лишь бы ответили только самым коротким письмом.
Добрая, милая Фея, сердце разбившая мне, снова Вас видел сегодня в розовом сказочном сне. Будто в заоблачной дали Вы протянули ладонь, словно зажечь пожелали в сердце погасший огонь. Красочно солнце всходило, тьму прорезая лучом. Вы предо мной появились в розовом платье своём. Я целовал Ваши губы, нежно ласкал Вашу грудь. Сердцем я слышал Ваш голос: «Милый, меня не забудь!»
Нет, моя славная леди, Вас не могу я забыть, лишь потому, что уверен, мне суждено Вас любить. Что суждено - не изменишь, разве что только во сне… Где же Вы, милая леди? Дайте же весточку мне! Жду Ваших писем, как Бога, снова в кошмаре тревог… Милая леди, простите, я ведь иначе не мог...

— А когда будешь щёлкать?
— Можно ведь и не щёлкать. Вдруг что-то спугнёшь в этот миг? В душе...
Иногда лучше не нарушать волшебство. Лучше дать… застыть.

— А вы сами - не сочтите меня назойливым - во что вы верите?
В ковры-самолёты и волшебные палочки с руническими письменами, в Али-Бабу...
в путешествия в астрал и предсказания будущего по осадку в бокале из-под красного вина...
Будда... Инопланетяне. Чудовище в шкафу... Жизнь по велению карт... В разные периоды жизни я во всё это верила. Или делала вид, что верила. Или делала вид, что не верила.
А теперь? Во что я верю теперь?
— Я верю, что самое главное на свете - это быть счастливым, - наконец ответила я.
Счастье. Невзыскательное, как бокал шоколада, или непростое, как сердце. Горькое. Сладкое. Настоящее...


Джоанн Харрис, "Шоколад"