На днях я в колледже писал сочинение на тему «Как проводят holiday (по-нашему – отпуск) в моей стране»
Для ориентира учительница прочитала текст на открытке, присланной ее бойфрендом из Нью-Йорка. Грегори – «боевой друг» – пишет о том, что это просто «exciting city» – дико возбуждающий город. Нет времени на сон, потому что вокруг много всего интересного, все хочется успеть: увидеть, попробовать, узнать. В общем, не holiday у Грегори, а сплошной восторг... «Вот и вы в десяти предложениях попробуйте рассказать, как отдыхают люди в вашей стране во время holiday», – предложила учительница.
Должен отметить, со мной вместе осваивают премудрости английского языка китаец из Гонконга, девушка из Ганы, два турецкоподданных, анголец, иранец и двое афганцев.
Написали мы сочинение, сдали. А после перерыва учительница затеяла публичное чтение.
Первым пошел турок из Анталии. Он рассказал о том, как отдыхал в Таиланде, катался на слонах, кушал всякие экзотические блюда, танцевал эротические танцы, охотился на тигра.
Вторым шло сочинение иранца Амира. Прямо не сочинение, а рекламная статья об Арабских Эмиратах. Тут тебе и драйвинг, и дайвинг, барбекю на коралловых рифах и суп из акульих плавников.
Третьим был я... с рассказом о holiday, который провел у тестя на даче, в пригороде Минска. Для ясности позволю себе краткий пересказ: «Погода в июле у нас неплохая. Можно купаться и загорать, но нет времени, потому что много работы. Я работаю в поле, возле красивой реки. Борюсь с колорадским жуком, поливаю капусту, строю сарай для поросенка и вижу, как сверкает река под солнцем. Песок жжет мои ноги, но я должен работать на своей мини-ферме каждый день, пока стоит хорошая погода...»

Учительница-англичанка все это прочитала, в классе народ зашушукался. Девушка из Ганы от недоумения гримасничает с китайцем из Гонконга и все повторяет «Why?» Турок из Анталии многозначительно улыбается, давая понять, что лично ему все давно ясно – он-то насмотрелся в своей Анталии на туристов из СНГ...
Но учительница наша – англичанка, поэтому она спрашивает:
- Вы меня не поняли, я просила рассказать о том, как вы отдыхали во время holiday.
- Так я вам и рассказал, – отвечаю. –
Это типичный holiday среднестатистического гражданина Белоруссии.
- А борьба с «beetles from Colorado» – ваш национальный вид спорта, как у нас охота на лис?

Я подумал и говорю, дескать, поскольку для белоруса картошка – основной продукт питания, то вполне логично возвести борьбу с колорадским жуком в ранг национального вида спорта. А что? Тут вам и наклоны с приседаниями, и бег с преодолением препятствий. Ей-богу, ничем не хуже китайской гимнастики у-шу! Двойной коэффициент полезного действия: укрепляет здоровье и способствует сохранению урожая корнеплодов.
Учительница, старательно массируя виски, спрашивает: «А при чем тут картошка?» И я подумал, что англичане давно и надежно забыли, что картофель растет не на пальме, расфасованный в пластиковые пакеты. Ведь у них картофелем занимаются фермеры, а не журналисты, учителя и сантехники во время «holiday». Ну, а про колорадского жука даже фермеры ничего не знают. Достал я из портфеля русско-английский словарь, ищу подходящие слова, чтобы объяснить причинно-следственный механизм борьбы с колорадским жуком в контексте урожайности картошки. А учительница уже новый вопрос выдает «на гора».
- Почему жука вы называете колорадским?
- Наверное, потому, что он из Колорадо, – отвечаю.
Она посмотрела на карту мира, мысленно, видать, прикидывая расстояние,
которое пришлось проползти жуку от США до Белоруссии, и говорит:
- А как он к вам попал?
- Завезли американские шпионы во время холодной войны, – говорю,
как когда-то в армии объяснял нам на политзанятиях старшина Горелкин, – с тех пор мы с ним и боремся.
- И все-таки я не пойму, а когда же вы отдыхаете? – не сдается моя учительница-англичанка.
- Так вот и отдыхаем в борьбе за выживание, – поясняю, – как поется в песне революционных матросов, «отдых добудем в борьбе!» И, между прочим, один великий человек сказал, что лучший отдых – это смена вида трудовой деятельности.
- Думаю, этот человек не англичанин, – говорит учительница.
- И даже не Аятолла Хомейни, – вставил свои «пять пенсов» иранец Амир.
- Это Ленин сказал, – категорически заявил афганец – жертва советской оккупации.
«Может, и Ленин, – хотел ответить я своим оппонентам. – Он много чего говорил, гуляя с Крупской или Арманд по улицам Цюриха. А может, это сказал Сталин, провожая очередную группу университетских профессоров на строительство Беломорканала? Главное, что народ наш давно привык к такому отдыху. А привычка – вторая натура. Поэтому-то постсоветские вожди и не хотят ничего менять в жизни народа – боятся натуру покалечить... В самом деле, ведь если народу хорошо на «мини-фермах» во время holiday, так зачем его возбуждать супом из акульих плавников и тайскими эротическими танцами? Ведь известно, что лучшее – враг хорошего».
Впрочем, всего этого я, конечно, не сказал, потому что плохо говорю по-английски.
А главное, как выражается мой приятель-украинец Васыль из Тернополя: «Ничего они не понимают в жизни, эти англичаны».
А уж Васыль знает, что говорит. Он женат на англичанке!
В самом деле, странные они – казалось, что может быть проще,
чем колорадский жук и картошка?

Евгений Доренский