Над бледным мрамором склонились к водам низко
Струи плакучих ив и нити бледных верб.
Дворцов Фонтенебло торжественный ущерб
Тобою осиян , Диана-Одалиска.

Богиня строгая, с глазами василиска,
Над троном Валуа воздвигла ты свой герб,
И в замках Франции сияет лунный серп
Средь лилий Генриха и саламандр Франциска.

В бесстрастной наготе, среди охотниц-нимф
По паркам ты идёшь, волшебный свой заимф
На шею уронив Оленя-Актеона.

И он - влюблённый принц, с мечтательной тоской
Глядит в твои глаза, владычица! Такой
Ты нам изваяна на мраморах Гужона.








Максимилиан Волошин. Диана де Пуатье. 1907

Пьер Огюст Ренуар. Диана. 1867

Она ещё не родилась,
Она и музыка и слово,
И потому всего живого
Ненарушаемая связь.

Спокойно дышат моря груди,
Но, как безумный, светел день,
И пены бледная сирень
В чёрно-лазоревом сосуде.

Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристаллическую ноту,
Что от рождения чиста!

Останься пеной, Афродита,
И слово в музыку вернись,
И сердце сердца устыдись,
С первоосновой жизни слито!










Осип Мандельштам. SILENTIUM

Эдвард Джон Пойнтер. Эрато, муза любовной поэзии. 1870

В столице северной томится пыльный тополь,
Запутался в листве прозрачный циферблат,
И в тёмной зелени фрегат или акрополь
Сияет издали, воде и небу брат.

Ладья воздушная и мачта-недотрога,
Служа линейкою преемникам Петра,
Он учит: красота - не прихоть полубога,
А хищный глазомер простого столяра.

Нам четырёх стихий приязненно господство,
Но создал пятую свободный человек.
Не отрицает ли пространства превосходство
Сей целомудренно построенный ковчег?

Сердито лепятся капризные Медузы,
Как плуги брошены, ржавеют якоря -
И вот разорваны трёх измерений узы
И открываются всемирные моря!








Осип Мандельштам. Адмиралтейство. 1913

Павел Сведомский. Медуза. 1882

Поклон от стареньких берёзовых
дровишек,
в лесу темнеющем к нам нежность
проявивших,
когда, присев на них,
прижались мы друг к дружке
под взглядом нежной малахитовой
лягушки.
Сама закудриваясь,
белая берёста
приоткрывалась под моей рукой так
просто,
и проступала ещё розовая мякоть
и начинала горько-горько в руку
плакать.
Я встал тихонечко
в слегка затекшей позе
и подошёл
к ещё не срубленной берёзе,
и я прижался к её телу своим телом,
измазав пальцы,
как счастливый школьник мелом,
и пальцев кончики
утёрли твои слёзы
пыльцою тёплой, мотыльковой
с той берёзы.
Переливались в зыби сумрака лесного
то ты - в берёзу,
то в тебя берёза снова...
И сумрак, пахнущий репьями и грибами,
вновь прижимал в себе
друг друга нас губами.
Поклон от сумрака
осеннего,
сырого,
Не обращайся с милым сумраком
сурово.

Не бойся сумрака,
когда зайдёт в квартиру,
а дай попить ему, усталому, кефиру
и, уложив его на старой раскладушке,
спроси о той,
о малахитовой лягушке.
Поклон от лыжника
на роликах страннейших
там, на шоссе,
в тенях тишайших и тенейших,
где по асфальту августовскому в печали
с искринкой лёгкой
палки лыжные стучали.
Поклон от грозной той машины,
что возникла,
издалека пробившись фарами сквозь
иглы,
и шла нелепая,
громоздкая, большая,
ужасным рёвом Подмосковье оглашая,
вращая яростно над жизнью ослабелой
молниевидный перевёртыш
сине-белый.
А мы, застывшие,
всё думали-гадали:
что за чудовище?
В какие прётся дали?
А нас машина обдала чуть-чуть водою,
и оказалась вдруг с армейскою
звездою,
и показалась вдруг надеждой -
не бедою,
и чем-то с нами так хотели поделиться
солдат мальчишеские худенькие лица...
И от меня поклон,
от чуточку больного,
немножко старого,
немножечко смешного,
и часто пьяного,
и трезвого нечасто,
и, к счастью, глупого
и умного, к несчастью,
но очень любящего вас,
как этот август,
как тяжесть воздуха,
которая не в тягость,
как этот лес,
где всё берёзово-молочно
переливается друг в друга непорочно,
как эту, пахнущую жизнью молодою,
машину с мокрою армейскою звездою,
как в грязь уроненную лыжником
веснушку,
как малахитовую нежную лягушку.


Евгений Евтушенко. Малахитовая лягушка. 1974

Константин Васильев. Русалка. Фрагмент. 1968

Часто он обедал здесь же,
В мастерской. Вина и хлеба
С сыром приносил и духов
Приглашал к столу: "Садитесь,
Ешьте, черти!" Называл он
"Mi amigo" козлонога.
К чёрту дюжему любезно
Обращался: "Chico, малень-
Кий мой". Он болтал, судачил,
И шутил, и забавлялся
Со страшилищами. Щупал
Их рога и когти, дёргал
За хвосты. С большим вниманьем
Он рассматривал тупые,
Грубые и злые рожи,
Дикие, смешные лица.
И раскатисто, и глухо
В тишине смеялся...
Гойя
Их высмеивал.



Лион Фейхтвангер. Гойя, или тяжкий путь познания. 1951






Франсиско Хосе де Гойя. Шабаш ведьм. 1797-1798

Я - Эва, и страсти мои велики:
Вся жизнь моя страстная дрожь!
Глаза у меня огоньки-угольки,
А волосы спелая рожь,
И тянутся к ним из хлебов васильки.
Загадочный век мой - хорош.

Видал ли ты эльфов в полночную тьму
Сквозь дым лиловатый костра?
Звенящих монет от тебя не возьму, -
Я призрачных эльфов сестра...
А если забросишь колдунью в тюрьму,
То гибель в неволе быстра!

Ты рыцарь, ты смелый, твой голос ручей,
С утёса стремящийся вниз.
От глаз моих тёмных, от дерзких речей
К невесте любимой вернись!
Я, Эва, как ветер, а ветер - ничей...
Я сон твой. О рыцарь, проснись!

Аббаты, свершая полночный дозор,
Сказали: "Закрой свою дверь
Безумной колдунье, чьи взоры позор.
Колдунья лукава, как зверь!"
Быть может и правда, но тёмен мой взор,
Я тайна, а тайному верь!

В чём грех мой? Что в церкви слезам не учусь,
Смеясь наяву и во сне?
Поверь мне: я смехом от боли лечусь,
Но в смехе не радостно мне!
Прощай же, мой рыцарь, я в небо умчусь
Сегодня на лунном коне!


Марина Цветаева. Колдунья. 1910



Луис Рикардо Фалеро. Ведьма. Фрагмент. 1880

Когда Медведица в зените
Над белым городом стоит,
Я тку серебряные нити,
И прялка вещая стучит.

Мой час настал, скрипят ступени,
Запела дверь... О, кто войдёт?
Кто встанет рядом на колени,
Чтоб уколоться в свой черёд?

Открылась дверь, и на пороге
Слепая девочка стоит;
Ей девять лет, ресницы строги,
И лоб фиалками увит.

Войди, случайная царевна,
Садись за прялку под окно;
Пусть под твоей рукой напевно
Поёт моё веретено.

...Что ж так недолго? Ты устала?
На бледных пальцах алый след...
Ах, суждено, чтоб ты узнала
Любовь и смерть в тринадцать лет.



Черубина де Габриак (Елизавета Дмитриева)
Прялка. 1909





Неизвестный мастер. Дева Мария с веретеном
Южная Америка. Около 1700

Сосуд в виде рога с протомой Пегаса. 5 век до н.э. Адыгея, аул Уляп, курган 4. Серебро, золото, ковка, чеканка

Уже кленовые листы
На пруд слетают лебединый,
И окровавлены кусты
Неспешно зреющей рябины,

И ослепительно стройна,
Поджав незябнущие ноги,
На камне северном она
Сидит и смотрит на дороги.

Я чувствовала смутный страх
Пред этой девушкой воспетой.
Играли на её плечах
Лучи скудеющего света.

И как могла я ей простить
Восторг твоей хвалы влюблённой...
Смотри, ей весело грустить,
Такой нарядно обнажённой.





Анна Ахматова. Царскосельская статуя. 1916







Неизвестный скульптор. Купающаяся Афродита. Италия. 18 век

ТОМАС ВИЛЛЕБОРТС БОСХАРТ. 1613-1654. Эрос и Нептун

ДЖОВАННИ БАТИСТА САЛЬВИ. 1609-1685. Ангел с гитарой

ЦЕЗАРЬ ВАН ЭВЕРДИНГЕН. 1606-1678. Амур со стеклянным шаром предвидения

ПОМПЕО ДЖИРОЛАМО БАТОНИ. 1708-1787. Диана и купидон

АДОЛЬФ ВИЛЬЯМ БУГРО. 1825-1905. Вторгаясь в царство купидона

ГИЙОМ СИНЬЯК. 1870-1924. Амур и Психея

А под маской было звёздно,
Улыбалась чья-то повесть,
Короталась тихо ночь.

И задумчивая совесть,
Тихо плавая над бездной,
Уводила время прочь.

И в руках, когда-то строгих,
Был бокал стеклянных влаг.
Ночь сходила на чертоги,
Замедляя шаг.

И позвякивали миги,
И звенела влага в сердце,
И дразнил зелёный зайчик
В догоревшем хрустале.

А в шкапу дремали книги.
Там - к резной старинной дверце
Прилепился голый мальчик
На одном крыле.








Александр Блок. Под масками. 9 января 1907

Мануэль Окаранса. Шалости любви. 1877

ГАНЕША. Центральная Ява, остров Ява. 8 век. Камень, резьба, шлифовка

КОНРАД ВИЦ. Царица Савская перед Соломоном. Алтарь "Зерцало человеческого искупления". Фрагмент. Около 1435

Я хочу умереть молодой,
Не любя, не грустя ни о ком;
Золотой закатиться звездой,
Облететь неувядшим цветком.

Я хочу, чтоб на камне моём
Истомлённые долгой враждой
Находили блаженство вдвоём...
Я хочу умереть молодой!

Схороните меня в стороне
От докучных и шумных дорог,
Там, где верба склонилась к волне,
Где желтеет некошеный дрок.

Чтобы сонные маки цвели,
Чтобы ветер дышал надо мной
Ароматами дальней земли...
Я хочу умереть молодой!

Не смотрю я на пройденный путь,
На безумье растраченных лет;
Я могу беззаботно уснуть,
Если гимн мой последний допет.

Пусть не меркнет огонь до конца
И останется память о той,
Что для жизни будила сердца...
Я хочу умереть молодой!



Мирра Лохвицкая





Жюль Жозеф Лефевр. 1836-1911. Флора

ЭЛИЗАБЕТ ВИЖЕ-ЛЕБРЁН. Флора. 1811

ДЖОВАННИ ЛОРЕНЦО БЕРНИНИ. Голова Медузы. 1644-1648

ЛОРЕНЦО ЛОТТО. Венера и Амур. Около 1526

РЕМБРАНДТ ХАРМЕНС ВАН РЕЙН. Пир Валтасара. Около 1635

ТЕОДОР ВАН СУЛДЕН (1606-1669). Геркулес и Омфала. Не датировано

КОМАЙНУ (досл. "корейская собака"). Около 1450. Япония. Кипрское дерево, золото, кристаллы

ПИТЕР ПАУЛЬ РУБЕНС. Юнона и Аргус. Фрагмент. 1610

ОРАЦИО РИМИНАЛЬДИ. Юнона помещает глаза на павлиний хвост. Первая треть 17 века

ЯКОПО ТИНТОРЕТТО. Происхождение Млечного Пути. Около 1577

ТИЦИАН. Венера с органистом и купидоном. Фрагмент. Около 1547

ГАНС БАЛЬДУНГ ГРИН. Две ведьмы погоды. 1523

ДЖУЗЕППЕ МАЦЦУОЛО. Гибель Адониса. 1709

ТИЦИАН. Вакх и Ариадна. Начало 1520-х

ЖАК-ЛУИ ДАВИД. Марс, обезоруженный Венерой и тремя грациями. 1824

АНТОН РАФАЭЛЬ МЕНГС. Персей и Андромеда. 1777

БЕНДЖАМЕН УЭСТ. Фетида приносит доспехи Ахиллу. 1804

АНРИ РЕНЬО. Автомедон с лошадьми Ахилла. 1868

ФИЛИПП ДЖЕЙМС ДЕ ЛОТЕРБУРГ. Видение белой лошади. 1798

ЯКОПО ТИНТОРЕТТО. Леда и лебедь. Около 1570

Ф.РАМОС. Геба. 1780

МАТТИАС НИТХАРДТ ГРЮНЕВАЛЬД. Изенгеймский алтарь. Второе раскрытие. Искушение святого Антония. Фрагмент. Около 1510-1515

ЭЛИУ ВЕДДЕР. Вопрошающий у Сфинкса. 1863

РУЛАНТ ЯКОБС САВЕРЕЙ. Рай. Фрагмент. 1618

ЭДВАРД КОЛИ БЁРН-ДЖОНС. Персей, преследуемый горгонами. 1875-1876

ГЕРБЕРТ ДРЕЙПЕР. Плач по Икару. 1898

ФРАНСУА БУШЕ. Туалет Венеры. 1751

АНТОНИО ПОЛЛАЙОЛО. Геркулес и Гидра. 1460