Воскресенье, 08 Августа 2021 г. 06:35
+ в цитатник
Пехота являлась основной ударной мощью армии Пруссии. Она традиционно отличалась великолепными боевыми качествами, что было результатом постоянных забот о ней не только самого Фридриха Великого, но и его предков. Слава прусской пехоты еще в первой половине 18-го столетия гремела по всей Европе: солдаты Пруссии отличались от солдат всех других армий того времени быстротой и четкостью действий, соблюдением порядка строя при любых, самых тяжелых перипетиях на поле боя. Это достигалось железной дисциплиной и высочайшим уровнем строевой подготовки, которая была крайне важна в эпоху господства линейной тактики.
После Великой французской революции вместе с рухнувшим абсолютизмом в стране были отменены и все королевские ордена. Отвращение ко всему, связанному с королевской властью, было так велико, что французы отвергли даже сам принцип награждения орденами и медалями. Тем более что при короле ими награждали исключительно офицеров-дворян; рядовым солдатам эти награды были недоступны. Правда, в самом начале революции, в 1789 году, Законодательное собрание Франции все-таки рассматривало вопрос о создании почетного знака «Национальная признательность». Он должен был представлять собой крест с изображением соединенных в рукопожатии рук и надписью: «Признательность нации». Но из этой затеи ничего не вышло, так как участники революции считали, что любое награждение является посягательством на принцип всеобщего равенства.
Удивительно, но даже опыт 2-й мировой войны («войны моторов» и автоматического оружия!) не поколебал любовь британцев к револьверам – устаревшей конструкции, ставшей для современных войск уже настоящим анахронизмом. В то время как командный состав армий практически всех государств (даже самых бедных) полностью перевооружился на пистолеты, в армии Великобритании (единственной в Европе, если вообще не единственной в мире!) по-прежнему основным видом армейского короткоствольного оружия оставались револьверы! Энфилды, Веблеи и «Виктори» состояли на вооружении британской армии еще более 20 лет. И лишь к концу 60-х (!) годов они были, наконец-то, вытеснены с армейской службы пистолетами (но в полиции Великобритании эти револьверы продержались до начала 90-х). В армии же револьверы были заменены пистолетом бельгийской разработки Браунинг ХП (Browning НР - High-Power) образца 1935 года.
Драгуны в 18 веке являлись основным, самым многочисленным видом конницы во всех странах Европы; при этом в драгунские полки рекруты набирались меньшего роста и более скромной комплекции, чем в кирасирские. Драгуны рассматривались полководцами не только как кавалерия, но и как «ездящая пехота», лошади которой служат для увеличения ее мобильности. Именно поэтому драгуны вооружались не только палашами, но и ружьями со штыками, а в штат драгунских полков включались «пехотные» музыкальные команды: барабанщики, флейтщики и гобоисты, которых не было в частях других видов кавалерии. И как именно драгуны будут применены в сражении: как конница, или как пехота, зависело от обстановки на поле боя и решения главнокомандующего.
Окончание 1-й мировой войны стало временем подведения итогов и осмысления полученного боевого опыта. Массовость войны нового времени, приведшая к небывалому увеличению численности британской армии и поспешному введению в строй огромного количества необученных новобранцев заставила командование пересмотреть свое отношение к крупнокалиберному оружию. Револьверы калибра .455 были очень эффективным оружием, но их тяжесть, размеры и сильная отдача требовали от стрелка умения, которое достигалось только долгими тренировками и практикой. Поэтому было принято решение отказаться от патронов калибра .455 (11,6 мм) и перейти на патроны уменьшенного, .380 калибра (9 мм). Следовательно, под эти патроны потребовался другой револьвер – менее габаритный и тяжелый, к тому же более простой в производстве, чтобы в случае новой масштабной войны можно было быстро наладить его массовый выпуск. Переход с револьверов на пистолеты британским командованием даже не рассматривался. В результате через 20 лет Великобритания вступила в новую мировую войну, вооруженная по-прежнему револьверами - оружием, концепция которого к тому времени окончательно устарела (все остальные передовые страны к началу 40-х годов окончательно перешли на пистолеты).
К тяжелой кавалерии в европейских армиях относились кирасиры и драгуны. Кирасирские полки считались главной ударной силой кавалерии; в кирасиры направлялись самые высокие и сильные рекруты, а так же наиболее рослые и мощные лошади. Во время сражений кирасиры двигались в первой линии, и атаковали противника холодным оружием (вести огонь с коня запрещалось, так как при этом терялся разгон кавалеристов). Удар на полном скаку плотного построения закованных в латы тяжелых всадников был настолько могучим, что обычно взламывал любую оборону врага.
Драгуны же в 18 веке являлись основным, самым многочисленным видом конницы во всех странах Европы; при этом в драгунские полки рекруты набирались меньшего роста и более скромной комплекции, чем в кирасирские. Драгуны рассматривались полководцами не только как кавалерия, но и как «ездящая пехота», лошади которой служат для увеличения ее мобильности. И как именно драгуны будут применены в сражении: как конница, или как пехота, зависело от обстановки на поле боя и решения главнокомандующего.
Как я уже говорил в предыдущей статье, в начале 20-го века Великобритания своеобразно отнеслась к вспыхнувшему в Европе «пистолетному буму». Новая всеевропейская мода на автоматические пистолеты в сочетании с консервативной любовью англичан к револьверам вызвала к жизни очень странную версию оружия – «автоматический револьвер». Увлеченный новаторскими идеями полковник Джон Фосбери разработал полупистолет – полуревольвер, за производство которого в 1900 году взялась всё та же компания «Веблей-Скотт» (Webley-Skott; дополнение «Скотт» в названии появилось потому, что «Веблей» для расширения производственных мощностей объединилась с фирмой «Скотт», до того выпускавшей винтовки). Это экзотическое оружие представляло собой револьвер, в котором взведение курка и поворот барабана были автоматизированы по образцу пистолетов – за счет энергии отдачи при выстреле. Оружие, курок которого в ходе стрельбы оказывался постоянно автоматически взведен, срабатывало при легком нажатии на спуск; в момент выстрела ствол и барабан на отдаче свободно отходили назад по реечным направляющим на нижней части рамы, вновь взводя курок и проворачивая барабан. Такая конструкция нивелировала недостатки, присущие всем крупнокалиберным револьверам — как малую практическую скорострельность из-за необходимости взводить курок вручную при стрельбе на большие дистанции, так и низкую точность из-за тугого хода спускового крючка при стрельбе самовзводом.
Появление револьвера Веблей Mk.IV с патронами на бездымном порохе совпало с началом Англо-бурской войны; желая участвовать в сражениях с самым современным оружием, многие офицеры перед отправкой в Южную Африку обзаводились новенькими мощными «четверками», буквально расхватывая их с прилавков оружейных магазинов. Популярность этой версии в войсках, воевавших в Африке, принесла Mk.IV прозвище «бурская модель». Револьвер Mk.IV показал в боях замечательную надежность и высокую поражающую способность, а потому на протяжении последующих 15 лет он бессменно оставался основным «короткостволом» британской армии. И это - несмотря на вспыхнувший в Европе в начале 20-го века «пистолетный бум», который привел к перевооружению офицерских корпусов ряда стран с револьверов на пистолеты.
Как уже говорилось в предыдущей статье, в 50-60 годы 19-го века популярность револьвера Адамса в мире была очень высока и, пожалуй, не уступала популярности револьверов Кольта. Однако во второй половине 19-го века техническая революция продолжалась все ускоряющимися темпами, и даже самая удачная техника быстро устаревала из-за лавинообразного появления очередных новинок. В частности, в 60-е годы широкое распространение в мире получили унитарные патроны, что мгновенно сделало устаревшими все капсюльные револьверы. В стремлении «поддержать марку» британского оружия брат Роберта Джон Адамс взялся за усовершенствование популярной модели револьвера и адаптацию ее к новому боеприпасу. Переработка вылилось в замену барабана на другой, со сквозными каморами, а так же устранение ставшего ненужным рычага запыживания. Вместо него на новом Адамсе появился шомпол – выталкиватель гильз. С 1868 по 1872 Джон Адамс постепенно отлаживал деталировку револьвера, выпустив за это время две модели (Mk.I и Mk.II, которые различались только длиной барабана); на них шомпол-выталкиватель крепился справа-снизу от ствола. Фактически все экземпляры этого оружия пошли в свободную продажу и были скуплены офицерами британской армии. Окончательной версией стал Адамс Mk.III, на котором шомпол-выталкиватель был сделан поворотным, и в нерабочем положении убирался внутрь центрального штока, удерживавшего барабан. Эту модель армия Великобритании и приняла официально на вооружение, и стала массово закупать у производителя.
Были свои пилоты-инвалиды и в войне на Дальнем Востоке, где сошлись в ожесточенных схватках американские и японские летчики. Правда, американцы, относившиеся к войне, как к бизнесу, покалеченных в боях пилотов комиссовывали и отправляли домой. У них даже не пострадавшие от пуль врага летчики после выполнения определенного количества боевых вылетов отсылались в тыл; понятно, что при такой практике говорить об оставлении в строю инвалидов просто бессмысленно. А вот у японцев, чтивших самурайские традиции, призывавшие даже погибающих воинов сражаться до самого конца, некоторые покалеченные, но пожелавшие остаться в строю пилоты, продолжали воевать. Особенно такая тенденция проявилась на заключительном этапе войны, когда Япония оказалась на грани поражения.
В 18 - 19 веках армия и флот Великобритании обеспечивали этому государству господство на морях и континентах в значительной части земного шара. С точки зрения технической оснащенности армия Великобритании и в 18-м, и в 19-м, и в начале 20-го веков являлась самой современной армией мира с самым передовым вооружением. Так, еще в начале 18-го века английская пехота первой в истории получила унифицированное ружье массового заводского производства (знаменитое «Браун Бесс»). Данное ружье отличалось от ружей других армий тем, что все его детали были изготовлены по лекалам и взаимозаменяемы с деталями любого другого экземпляра того же оружия. Это значительно облегчало и ускоряло ремонт «Браун Бесс» в случае его повреждения, что наряду с отличными стрелковыми качествами обеспечило английскому ружью высокую репутацию и долгую службу: свыше 100 лет! Продолжая традицию быть самой передовой в области вооружений, Англия в середине 19-го века стала первой страной, полностью вооружившей своих солдат самым новейшим и дальнобойным нарезным ударно-капсюльным оружием - винтовками. А командный состав британской армии и флота к этому времени уже поголовно имел многозарядные скорострельные револьверы. Правда, такому положению во многом способствовала устоявшаяся в британской армии традиция, по которой английский офицер покупал себе оружие за свой счет. Благодаря этому правилу британские офицеры не были связаны штатным расписанием, и имели право использовать на войне любое оружие по своему вкусу. В результате командный состав армии и флота Великобритании фактически полностью был вооружен техническими новинками своего времени – ведь от качества личного оружия во многом зависела жизнь, и офицеры не скупились на покупку самых совершенных на то время образцов. Именно поэтому даже в те времена, когда официально на вооружении английской армии еще состояли однозарядные капсюльные пистолеты, практически все британские офицеры уже использовали в боях купленные на собственные деньги многозарядные револьверы. Ну а когда британская армия приняла револьверы официально, для офицеров практически ничего не изменилось - они и так уже были хорошо вооружены. Утвержденные же командованием в качестве штатных типы револьверов пошли на вооружение сержантского состава, рядовых кавалерии и частей тяжелого оружия (артиллерия и т.п.), а так же абордажных команд кораблей королевского флота.
После окончания 1-й мировой войны и осмысления полученного летного опыта во всех странах мира были пересмотрены условия приема новичков в авиацию. Осознание тяжести влияния перегрузок при маневрировании самолета на организм человека привело к разработке жестких критериев требований к здоровью и физическим параметрам летчиков. С этого момента появление в рядах пилотов человека, лишенного одной из конечностей или с дефектами зрения стало просто невозможным. Однако начавшаяся через 20 лет новая мировая война внесла свои поправки в установленные правила. Экстремальные условия военного времени, ранения и травмы, полученные в боях, стоили здоровья многим летчикам. Однако нежелание получивших эти раны пилотов оставить фронт, их стремление и покалеченными служить своей родине, породили целую плеяду героев, продолжавших летать на самолетах в бой в том состоянии, в котором в мирное время их и близко бы не подпустили к самолету. И первыми среди этих людей нужно назвать немца Адольфа Галланда, итальянца Эрнесто Бото и британца Дагласа Бэйдера, получивших свои несовместимые с летным делом травмы еще до начала войны, но вставших в боевой строй уже в первые дни 2-й мировой.
Огромные перегрузки, испытываемые летчиками в полете, требуют от пилотов выносливости и отменного здоровья – недаром при приеме в авиационные училища претендентов еще до вступительных экзаменов ждет жесточайший отбор по физическим параметрам, а уже состоявшиеся летчики регулярно проходят медкомиссии по допуску к полетам. И малейшее возникшее отклонение от установленных критериев немедленно приводит к списанию с летной работы. Ведь даже небольшой физический дефект пилота, его внезапно возникшая неспособность выдержать перегрузку при маневрировании или «на глаз» точно определить расстояние может привести к страшной катастрофе, к гибели и самолета, и летчика.
Нападение на СССР и знакомство с советскими Т-34 и КВ кардинально изменили взгляды немецкого командования на техническое оснащение Панцерваффе. Роль легких танков, считавшихся до этого основными, свелась теперь только к разведке; а основной массовой силой танковых войск стали средние танки. Причем если поначалу немцы делали ставку на более дешевый Pz.III, то уже после поражения под Москвой они отдали предпочтение более мощному Pz.IV, который в 1943 был переведен из разряда «тяжелых» в «средние танки».
По мнению летчиков 1-й мировой войны самым трудным делом для истребителя того времени являлось уничтожение аэростатов-наблюдателей. Аэростаты были очень важной целью: поднимаемые и опускаемые на тросах, и связанные телефонами непосредственно с командованием и артиллерийскими батареями, они позволяли обеим воюющим сторонам собирать очень точные сведения о противнике, и сразу же корректировать огонь артиллерии по обнаруженным объектам. Эти безобидные с виду воздушные шары оказывали огромное влияние на ход боевых действий и решали судьбы множества людей, направляя на них артиллерийские снаряды. Поэтому понятно стремление противоборствующих сторон любой ценой уничтожить вражеский аэростат и максимально защитить свой от атак противника. Соответственно, атака на «летающую колбасу» была для летчика-истребителя смертельно опасным делом - кроме стрельбы из оружия, имеющегося у самих наблюдателей, шары защищали также зенитные пулеметы и орудия, а зачастую и самолеты-перехватчики. Поэтому пилоты, имевшие на счету уничтоженные вражеские аэростаты, пользовались огромным уважением сослуживцев и ценились командованием не меньше, чем самые выдающиеся асы с максимальными списками побед.
Введение в 40-50 годах 19 века в широкий обиход нарезного оружия значительно повысило тактический потенциал огня пехоты, и во многих армиях мира появились энтузиасты меткой стрельбы на большие дистанции, которые с легкой руки англичан стали называться снайперами. Естественно, что и в США – стране, многие жители которой были профессиональными охотниками, а уж владели оружием все поголовно, снайперское движение развивалось очень активно. Здесь было много метких стрелков – ведь еще в 18 веке американские трапперы из своих длинноствольных «Кентукки» поражали цели на таких дистанциях, которые и не снились европейским стрелкам. Этот опыт, передававшийся от отца к сыну, привел к тому, что с появлением нарезного оружия американская армия получила возможность создавать целые подразделения из подготовленных снайперов, способных прицельно расстреливать противника чуть ли не на максимальной дальности выстрела их оружия. Соответственно, во время американской гражданской войны 1861 — 1865 гг. снайперы, вооруженные винтовками различных систем, в том числе с первыми, еще примитивными, оптическими прицелами, широко использовались обеими сторонами. Это вместе с насыщением винтовками обычных пехотных подразделений привело к резкому росту потерь от ружейного огня по сравнению со всеми предыдущими войнами, что наглядно показало возросшую мощь стрелкового оружия.
С окончанием наполеоновских войн для кавалергардов наступил длительный мирный период – около ста лет им не доводилось проявить себя в боях с неприятелем. Лишь дважды военная гроза побеспокоила этот гвардейский полк. Так, в пороховой смуте декабрьского восстания на Сенатской площади в 1825 году принявший присягу Николаю I Кавалергардский полк остался на стороне нового императора. Вызванные в Петербург из Царского Села, кавалергарды снялись с места столь поспешно, что явились на Сенатскую площадь без кирас и на лошадях, оседланных «по-манежному», а один эскадрон – вообще в вицмундирах и при фуражках. Это вызвало неудовольствие, и даже возмущение императора и его свиты. Чтобы не видеть далее этого «позорного зрелища», кавалергардов убрали за спины – на Адмиралтейскую площадь.
Кавалергардский полк как постоянная боевая единица был сформирован 11 января 1799 г; первоначально он именовался Кавалергардским корпусом и насчитывал всего 189 человек. Но уже 11 января 1800 г корпус был переформирован в трехэскадронный Кавалергардский полк императорской гвардии.
В 1-й мировой войне короткоствольное оружие (револьверы и пистолеты) использовалось не только офицерами, но и многими категориями нижних чинов. По штату они полагались так же унтер-офицерам кавалерии, первым номерам артиллерийских и пулеметных расчетов, водителям автотранспорта, связистам и пилотам аэропланов (которые в австрийской авиации так же в основном относились к нижним чинам). Поэтому потребность в короткоствольном оружии тоже была довольно большой, и так же требовала массового выпуска этого вида оружия. Причем, хотя армия Австро-Венгрии накануне войны и приняла на вооружение своей армии три вида пистолетов, все равно вплоть до середины 1-й мировой войны предпочтение в ней отдавалось револьверам. Пистолеты еще довольно долго оставались второстепенным «оружием ограниченного стандарта» для нижних чинов, и лишь приобретенный боевой опыт и последовательное совершенствование нового вида оружия привели к постепенному вытеснению револьверов, и росту в армии числа пистолетов, которыми кроме нижних чинов стали вооружаться и офицеры.
Австро-Венгрия стала третьей страной (после Швейцарии и Франции), официально принявшей на вооружение многозарядные магазинные винтовки. В 1886 году австрийская армия начала получать 5-зарядные 11-мм винтовки со скользящим затвором конструктора Фердинанда фон Манлихера. Однако уже через два года от нее отказались: винтовка была приспособлена для стрельбы патронами с дымным порохом, а во Франции в это время начался выпуск оружии под более мощные патроны с бездымным порохом. Поэтому и в Австрии решили перейти на новый боеприпас.