Привалова, завидую тебе, Люся. Завидую. С постоянством монаха, живущего в далекой келье монастыря и неторопливо приходящего в храм на утреннюю и вечернюю, не осквернив себя дурным словом или чувством ( про намерения и говорить не стоит), слушающего гул знакомых и даже родных голосов, шепчущего вечные слова молитвы, ты проповедуешь свою, однажды избранную, религию. Название ей - Венеция. Повезло старушке Венеции и её не очень молодому населению. Имея высокие чувства , с благородством образованного не в наш отчаянный век человека, ты воспеваешь, изучаешь, восхищаешься темой, которая не дает спать человеческой душе, она трудится. трудится без устали, открывая сонному миру ещё одну картину, еще одно напоминание, ещё одну фотографию. О ней. О Венеции. Да-а-а, написано о ней много: и тушью, и красками и чернилами и пастами. Но разве в этом дело? Служение твоё раз избранной Красоте и Странице Истории достойно такого же восхищения. Это нужно понять.