Дело происходит в Кронштадте, зимой 1941/42 года
...
И вот мы в мастерской — узенькой выгородке аккумуляторного сарая. Поеживаюсь от промозглого холода. Ничего, скоро согреемся. Там, где наш Иоганн Себастьян (на самом деле Иван Севастьяныч Шунтиков), не замерзнешь, не продрогнешь. Вот он берет большую миску, которая нашлась у хозяйственного Радченко, и тщательно вытирает ее ветошью. Затем извлекает из противогазной сумки свою волшебную литровую флягу и выливает ее содержимое в миску. По мастерской распространяется отчетливый запах бензина. Фу-ты, думаю, неужели будем пить бензин?  Читать далее

"В средней группе детского сада к сентябрьскому утреннику меня готовил дедушка. Темой праздника были звери и птицы: как они встречают осень и готовятся к зиме. Стихотворений, насколько мне помнится, нам не раздавали, а если и раздали, дедушка отверг предложения воспитательниц и сказал, что читать мы будем своё.
Этим своим он выбрал выдающееся, без дураков, произведение Николая Олейникова "Таракан".  Читать далее

ИМХО
Парадное или парадный подъезд, может существовать только в том случае, если есть чёрный ход, выходящий во двор.
Нет чёрного хода, значит нет и парадного. А есть только подъезд.

В детстве я жил в частном доме (в Московской области) и у нас было парадное крыльцо. Но было и заднее.

И наоборот.
Помните в "Евгении Онегине":
Сначала все к нему езжали;
Но так как с заднего крыльца
Обыкновенно подавали
Ему донского жеребца,
Лишь только вдоль большой дороги
Заслышат их домашни дроги, —
Поступком оскорбясь таким,
Все дружбу прекратили с ним.
Если было заднее крыльцо, то было и парадное.

Или у Окуджавы:
Со двора - подъезд известный
под названьем "чёрный ход".
В том подъезде, как в поместье,
проживает Чёрный Кот.
 

... Грета Тунберг потребовала от китайцев прекратить пользоваться палочками для еды, потому, что этим они уничтожают леса.

В ответ китайцы посоветовали ей лучше учиться в школе, потому, что палочки для еды делаются из бамбука, а бамбук это трава.

В свою очередь, они предложили прекратить пользоваться туалетной бумагой, потому, что туалетная бумага - это лес!

За дословную точность не ручаюсь. КОН
 

On This Day 10 Years Ago
 

Россия может, только кому вы нужны?

Свинина — один из самых любимых продуктов питания обитателей Солнечной системы (отвлекаясь от всяких тронутых религиозных сект). А свиньи — народ просто восхитительный. Они умны, активны и обладают необыкновенной способностью к адаптации. Ни в коем случае не думайте, что свиньи любят возлежать в прострации и распространять вокруг себя нестерпимую вонь; этим занимаются только те несчастные представители гордого свинячьего племени, которых держат в грязных стойлах и откармливают до умопомрачения отбросами и помоями. Это прекрасно знает любой, наблюдавший чистую шуструю свиноматку, весело резвящуюся на лугу в окружении толпы столь же радостных поросят. К сожалению, когда свинина ценится на килограммы, свинине этой самой приходится валяться в грязи — для поддержания избыточной массы — и она жирно хрюкает и постоянно воняет, а именно в таком жалком состоянии и наблюдает свиней большая часть человечества.

Альфред Бестер. ОБМАНЩИКИ. The Deceivers. 1981.

Шутка времён моей юности:
название причёски: "Я упала с самосвала, тормозила головой".
Ещё одна причёска: "Я у мамы дурочка".

А вы что припомните?

Вот что написал поздний Жванецкий, мудрый еврей, всю свою жизнь критиковавший советскую власть:

О СОВЕТСКОЙ РОДИНЕ ...

«Она была суровой, совсем не ласковой с виду. Не гламурной. Не приторно любезной. У неё не было на это времени. Да и желания не было. И происхождение подкачало. Простой она была.
Всю жизнь, сколько помню, она работала. Много. Очень много. Занималась всем сразу. И прежде всего — нами, оболтусами.
Кормила, как могла. Не трюфелями, не лангустами, не пармезаном с моцареллой. Кормила простым сыром, простой колбасой, завёрнутой в грубую серую обёрточную бумагу.
Учила. Совала под нос книги, запихивала в кружки и спортивные секции, водила в кино на детские утренники по 10 копеек за билет.
В кукольные театры, в ТЮЗ. Позже — в драму, оперу и балет.
Учила думать. Учила делать выводы. Сомневаться и добиваться. И мы старались, как умели. И капризничали. И воротили носы.
И взрослели, умнели, мудрели, получали степени, ордена и звания. И ничего не понимали. Хотя думали, что понимаем всё.
А она снова и снова отправляла нас в институты и университеты. В НИИ. На заводы и на стадионы. В колхозы. В стройотряды. На далёкие стройки. В космос. Она всё время куда-то нацеливала нас. Даже против нашей воли. Брала за руку и вела. Тихонько подталкивала сзади. Потом махала рукой и уходила дальше, наблюдая за нами со стороны. Издалека.
Она не была благодушно-показной и нарочито щедрой. Она была экономной. Бережливой. Не баловала бесконечным разнообразием заморских благ. Предпочитала своё, домашнее. Но иногда вдруг нечаянно дарила американские фильмы, французские духи, немецкие ботинки или финские куртки. Нечасто и немного. Зато все они были отменного качества — и кинокартины, и одежда, и косметика, и детские игрушки. Как и положено быть подаркам, сделанным близкими людьми.
Мы дрались за ними в очереди. Шумно и совсем по-детски восхищались. А она вздыхала. Молча. Она не могла дать больше. И потому молчала. И снова работала. Строила. Возводила. Запускала. Изобретала. И кормила. И учила.
Нам не хватало. И мы роптали. Избалованные дети, ещё не знающие горя. Мы ворчали, мы жаловались. Мы были недовольны. Нам было мало.

И однажды мы возмутились. Громко. Всерьёз.
Она не удивилась. Она всё понимала. И потому ничего не сказала. Тяжело вздохнула и ушла. Совсем. Навсегда.
Она не обиделась. За свою долгую трудную жизнь она ко всему привыкла.
Она не была идеальной и сама это понимала. Она была живой и потому ошибалась. Иногда серьёзно. Но чаще трагически. В нашу пользу. Она просто слишком любила нас. Хотя и старалась особенно это не показывать. Она слишком хорошо думала о нас. Лучше, чем мы были на самом деле. И берегла нас, как могла. От всего дурного. Мы думали, что мы выросли давно. Мы были уверены, что вполне проживём без её заботы и без её присмотра.
Мы были уверены в этом. Мы ошибались. А она — нет.
Она оказалась права и на этот раз. Как и почти всегда. Но, выслушав наши упрёки, спорить не стала.
И ушла. Не выстрелив. Не пролив крови. Не хлопнув дверью. Не оскорбив нас на прощанье. Ушла, оставив нас жить так, как мы хотели тогда.
Вот так и живём с тех пор.
Зато теперь мы знаем всё. И что такое изобилие. И что такое горе. Вдоволь.
Счастливы мы?
Не знаю.
Но точно знаю, какие слова многие из нас так и не сказали ей тогда.
Мы заплатили сполна за своё подростковое нахальство. Теперь мы поняли всё, чего никак не могли осознать незрелым умом в те годы нашего безмятежного избалованного детства.
Спасибо тебе! Не поминай нас плохо. И прости. За всё! Советская Родина»...

Михаил Жванецкий

- Федул, а Федул, чего губы надул?
- Кафтан прожёг.
- А велика ли дыра?
- Один ворот остался.

Читал. Давно. В "Литературной газете".
Статья называлась "Обед на песке".
Автора я уже не помню, но суть в памяти сохранилась.

Муж с женой решили в августе отдохнуть на природе. Друзья посоветовали место: спокойная рыбная река, большой песчаный пляж, ручей с чистой водой. Ну, то, что надо!
Приехали. Всё оказалось так как описывали. Кроме них были ещё люди,- несколько палаток. Но пляж большой, друг другу не мешали. И народ собрался спокойный.
К концу августа народ начал разъезжаться и в конце-концов они остались одни. И тоже решили уезжать. Свернули палатку, погрузили все вещи в багажник. Решили пообедать и ехать.
И тут подвалили трое местных. Молодые мужики. Начали "наезжать"...
- У вас водка есть? Нету? Ну так заводи машину, за самогонкой съездим.
Куда деваться,- мужики крепкие, с тремя не справишься.
Поехали. По дороге ему рассказывали, как они будут насиловать его жену. С подробностями...
По дороге попалась большая лужа. Забуксовали.
- Надо подкапывать. У меня в багажнике лопата есть.
- Ну и чего ждёшь? Бери лопату. Мы что ли копать будем?
Вылез из машины, открыл багажник. Кроме лопаты там был ещё и топор...
Первого он зарубил сразу. Второй попытался сопротивляться. А третий бухнулся на колени:
- Дяденька, не убивай!
Типа, я больше так не буду. Отпустил...
Суть, да дело, дошло до суда. Прокурор требует максимального наказания, предусмотренного статьёй о превышении необходимой обороны,- ведь они ему и его жене ничего не сделали, только говорили.
Но тут нюанс... Месяца за два-три до этого случая, вышло постановление о расширении пределов необходимой обороны и судья решил, что превышения не было. И оправдал мужика.

А запомнилась эта статья потому, что за год до этого, в той же Литературке, была статья, под названием "Завтрак на траве", об аналогичном случае. (Возможно, того же автора. Во всяком случае, помнится, что в обеих случаях автором была женщина.) Но там мужик получил по полной программе.

 

Читал где-то. Давно уже. Цитирую по памяти (да простит меня автор).

У меня есть приятель по фамилии Трахтенберг. Мы с ним вместе, когда-то институт кончали. Как-то он звонит мне:
- Слушай, ты не мог бы за меня лекцию прочитать в институте? Понимаешь, подвернулась интересная поездка, а у меня последняя лекция в семестре. Да ты не волнуйся, тема тебе знакомая. Ты по ней диплом писал. Прочитаешь? С меня бутылка хорошего коньяка.
Да, заодно прими у них зачёт. Если хоть что-то знает - ставь в зачётку, а ведомость, как приеду, я сам подпишу. Ладно, две бутылки коньяка. Спасибо.
Ну, лекцию я прочитал без проблем. И с зачётами справился. Но вот тут подошла ко мне девушка:
- А экзамен у меня вы можете принять?
- Нет, экзамен только через Трахтенберга.
Отошла. Потом вернулась. Скромно потупила глазки:
- Я согласна.
- Простите, на что вы согласны?
- Экзамен... через трахтенберга...

Есть старый студенческий анекдот.
Чтобы сдать предмет, необходимо знать три вещи: название предмета, ФИО преподавателя и цвет обложки учебника.
 

Неожиданно всплыли в памяти такие строки:

Ты силён, а я сильней
И кусаюсь я больней.

Долго думал, откуда это и какой персонаж мог произнести такие слова?

:-)

Нет, сегодня не будет цитаты.
Этот рассказ не цитируется. Его нужно читать полностью.
Роберт Янг "Девушка-одуванчик".
Один из самых моих любимых фантастических рассказов.
 

Недавно у нас гостили внуки и я им рассказал вспомнившийся стишок Агнии Барто:

Резиновую Зину
Купили в магазине.
Резиновую Зину
В корзинке принесли.

Резиновая Зина
Упала из корзины.
Резиновая Зина
Измазалась в грязи.

Мы вымоем в бензине
Резиновую Зину,
Мы вымоем в бензине
И пальцем погрозим:

Не будь такой разиней,
Резиновая Зина,
А то отправим Зину
Обратно в магазин.

Что-то рассказал я этот стишок и задумался... Как-то сейчас двусмысленно он звучит.

Где-то читал или слышал...

В одной африканской стране (по-моему речь шла о ЮАР), участились случаи изнасилований. (Цифры даю "от фонаря", просто для оценки масштаба.) По статистике, количество изнасилованных женщин достигло 600 тыс. за год. Причём в этом государстве, на данный момент, проживало около 600 тыс. женщин. (Может быть некоторые были изнасилованы по несколько раз.)
Один гражданин (врач, как мне помнится), изобрел устройство/приспособление, которое назвали "капкан для насильника".
Девайс представлял из себя мягкую втулочку из прозрачного пластика с загнутыми шипами внутри. Втулочка вставлялась во влагалище женщины и практически ей не мешала.
При изнасиловании, пенис насильника входил легко и свободно, но обратно вынимался только вместе со втулочкой. Снять "капкан" с члена без специальных приспособлений было невозможно.

Если кто-то собирал ягоды с куста ежевики, то он представляет. Внутрь куста рука проходит свободно, а вот вынуть руку обратно - проблематично.

Как ни странно, широкого распространения изобретение не получило.

И вдруг появился Контр-Закон!
По нему нельзя депортировать взад обратно на родину нелегальных мигрантов. То есть: любой человек имеет право прийти и поселиться где хочет, не заботясь никакими законами. И за нарушение закона о границе, за нарушение законов о миграции, о натурализации и т. д. — его нельзя посадить, и нельзя выгнать, и ничего ему нельзя делать, а надо его содержать. Контр-Закон уничтожает закон и лишает его смысла.
По Контр-Закону нельзя избить вора и отобрать у него свое.
По Контр-Закону нельзя убить убийцу. Тебя накажут за это строже, чем наказали бы его за убийство невинных.
По Контр-Закону все великие герои прошлого оказались бы преступниками, убийцами, самоуправцами.
Закон — это выражение структуризации социума.
Контр-Закон — это выражение деструктуризации социума, когда система переходит из сильного состояния в слабое.
Контр-Закон — это вектор ослабления социальной системы.
А откуда он взялся? А Закон диалектически переполз в свою противоположность. Совершенствовался-совершенствовался, пока не впал в дегенерацию. Бытие есмь!..

М. ВЕЛЛЕР
"Человек в системе"

ФСЬО!
P.S. Книжка довольно интересная. Но довольно толстая и исключительно нудная. Еле осилил.
 

Все внешние визуальные проявления контркультуры могут быть объединены понятием «контрэстетика». Это относится ко всем родам и жанрам искусства, чистого и прикладного.

Красота сменяется «контркрасотой», если вам угодно называть контркрасотой уродство. И волны этой контркрасоты расходятся широко, затапливая души сточными водами гниющей цивилизации.

В кино, этом важнейшем из искусств, возникает спрос на унтерменшей. Мэрилин Монро и Керк Дуглас остались в прошлом. Герои и героини являются из королевства кривых зеркал. Теперь у них грязные волосы, корявые лица, нескладные фигуры. У киношного Александра Македонского лицо плачущего педераста, Иван Грозный — помойный бомж в белой горячке, Робин Гуд — одутловатый и тормозной неудачник; и вместо комплекса величия — комплекс неполноценности на фэйсах лузеров. Режиссеры назвали это: показать внутренний мир человека. Они путают внутренний мир с содержимым кишечника. Герой выработан — подайте мелкого человечка в герои!
Восстание масс продолжается. И жажда загнать быдло в хлев нарастает.
Так вдобавок режиссерам надоели радостные цвета экрана, и в моду вошло глушить изображение сине-черной глухой гаммой с недостатком света. Это «стильно».

М. ВЕЛЛЕР
"Человек в системе"

Живопись всегда впереди! Зрение — оно ведет, а остальное потом.
«Черный квадрат» Малевича — о, это непревосходимый эстетический символ эпохи! Чтобы нарисовать такую картину, достаточно быть идиотом с кистью и черной краской. Это можете вы, я, ваши дети и таджик-гастарбайтер из дворницкой. Но чтобы додуматься нарисовать такое, и выставить, и объявить символом, — вот это попахивает гениальностью. Подафитесь фашими грезовскими головками, тернеровским светом, импрессионистскими тенями и босховскими фантасмагориями. Вот — вам!!! Хавайте. И как схавали!..
«Черный квадрат» — это точка в конце великой истории великого искусства нашей цивилизации. Это отпечаток головы, ударившейся в тупик в конце тоннеля. Полное логическое завершение всегда есть абсурд — получите. Знак конца. Отрицание всего бывшего. Противопоставление любому изображению. Всем контрам контр.
Появился он, ясен день, не на пустом месте. Все виды модернизма волной подкатывались к конструктивизмам, абстракционизмам, дадаизмам, а допрежде того — к разным неопримитивизмам. И вдруг оказалось, что уметь рисовать — не обязательно! Владеть рисунком и цветом — не обязательно! Это и без тебя уже сделано. Главное — что-то отличающееся изобразить, необычное, привлекающее внимание.
На конкурсе красоты наибольшее внимание привлечет уродина. Таковой и явилась модернистская живопись. По достижении совершенства — диалектическим развитием процесса явится разрушение совершенства.
На переломе остался великий Ван-Гог. На верху остался неподражаемый Дали — и Пикассо вечно чернеет от ненависти к вечному сопернику в той вечности, где пребывают они все. Эти двое — совместили движение с созиданием, взлом старых форм с созданием новых. Я имею в виду Ван-Гога и Дали, «Герникой» наслаждайтесь сами.
Любая выставка «современного искусства» — это эстетическая проекция дегенерации эпохи.

М. ВЕЛЛЕР
"Человек в системе"

...

Раз главное — это впечатление, то художники начали передавать впечатление, отходя от фотографического канона. Сначала импрессионисты изящнейше разводили и смешивали цвета. Постимпрессионисты нажали на чистый грубый цвет и сильную грубую линию. Короче, абстракционисты попытались передавать суть предмета и проблемы через линию и цвет. Композиции из линий и цветовых пятен.
Поразительная история! Но от комбинаций разных линий, прямых, кривых, плавных и ломаных, и цветовых пятен всех форм, — ощущение красоты все-таки не появлялось. Линии могли быть плавные или угловатые, воздушные или жирные; цвета — яркие или глухие, агрессивные или мягкие; это бывало прикольно, но красоты в этом платье голого короля не видел никто, кроме придворных.
Продвинутые художники разъяли форму на части, и из элементов стали собирать искусственные объекты, долженствующие минималистски изображать нечто: создавать эмоцию — позитивную или негативную, агрессивную или умиротворительную. Все разновидности модерна и постмодерна создали библиотеку наукообразной демагогии, объясняющей примитивную мазню как художественный акт. Но красота не получилась.

М. ВЕЛЛЕР
"Человек в системе"