Бабушка, Grand-mere, Grandmother…: Воспоминания внуков и внучек о бабушках, знаменитых и не очень, с винтажными фотографиями XIX - XX веков. Составитель Е.В.Лаврентьева. М.: Этерна, 2008. – 542 с.: ил.

Поэзией – подумать только! – готова была пожертвовать Марина Цветаева ради намечтанного внука, «кудряша Егорушки», которого так у нее и не случилось. Скажете: зато она поэт! Да-да, конечно, кто б спорил… Но разве нет поэзии в том, чтобы быть просто бабушкой? Чтобы «ощупывать» связь поколений, как фаланги собственных пальцев: одна косточка, вторая, третья?

А может, поэзия еще и в том, чтобы взять в руку некую безделицу, осколок чужого прошлого – и почувствовать нечто. Например, «самую жгучую, самую смертную связь». Или наоборот, что-то совсем легкое и совсем светлое – вроде тени весеннего полупрозрачного облака, скользнувшей по свежевымытому оконному стеклу. Ах, что бы сказала бабушка, увидев, какой чистотой сияют все окна в доме, а которые в ее комнате – те ярче всех? Ах, что бы она сказала…

Как мало, как ужасно мало остается нам на память о близких, любивших нас беззаветно! Сами виноваты: что имеем – не храним, а потерявши – плачем. Но потерянное и несохраненное всплывает вдруг где-то далеко-далеко, и вдруг рядом оказывается человек с поэтической душой, с особенным чувством причастности ко всему. И покупает на развале старую открытку с ласковыми строками неизвестно чьей «бабушки Туси», и хранит чужую фотографию на толстом коричневом картоне с «фирменными» завитушками, и делает пометку за пометкой в архивных материалах...

Потом эти странные запасы растут и прорастают замыслами, чтобы однажды чья-то нежность, забота, любовь сложились в цветной узор стеклышек калейдоскопа, стали книгой. И напомнили кому-то изящное, бунинское: «А бабушка в качалке курит/ И думает: «Итак, уж март!»

А кому-то свое, личное, не очень разборчивое, лиловыми казенными чернилами на обороте смешной открытки с нарисованным маленьким мальчиком и огромным куском арбуза: «Коленька, милый, я так по тебе соскучилась…»