Икона Божией Матери Боголюбская.

Икона Божией Матери Боголюбская

Ныне насчитывается немногим более трех десятков доподлинно «домонгольских», то есть написанных еще до Батыева нашествия, русских икон. Среди них и несколько образов Богородицы в том числе «Великая Панагия» из Ярославля, иконы «Знамение» Новгородская, «Умиления» Белозерская, Печерская-С венская... К ним принадлежит и чудотворная икона Богородицы Боголюбская, исполненная утонченнейшей пластики и удивительной одухотворенности.

Написан этот образ в 1157 году. Примечательно, что целых девять лет пребывал он при княжьем дворе, в церкви Рождества Богородицы в Боголюбове, рядом с другой великой чудотворной иконой, впоследствии поименованной Владимирской, пока ту не перенесли в Успенский собор града Владимира (а оттуда в 1395 году - в Москву). Тем самым Боголюбская, одна из первых икон, написанных русскими мастерами, словно бы переняла благодатную силу соседствовавшего с нею прижизненного (письма апостола Луки) образа Пречистой, став своего рода палладиумом первых шагов церковной и государственной самостоятельности Северо-Восточной Руси.

Еще в 1155 году святой благоверный князь Андрей Боголюбский покинул киевский Вышгород, чтобы перенести в свой удел и утвердить великокняжеский престол на суздальских землях; взял он с собою и чудотворный образ Царицы Небесной. Когда князь подъехал к Владимиру на расстояние семи верст, кони, везшие повозку с чудотворной, замерли как вкопанные. Благочестивый князь узрел в этом знамение и дал обет устроить на том месте обитель во имя Пречистой. Помолившись, он был удостоен видения Богородицы, в правой руке державшей свиток, а левую простершей к Сыну Своему.

Такой и изобразили княжеские мастера Богоматерь на иконе, написанной в память об этом событии (происшедшем 18 июня) и установленной в церкви Рождества Богородицы в Боголюбове. Название для этого пригородного дворца (впоследствии вокруг него разрастется и предместье Владимира) избрал сам князь, узревший, что «Матерь Божия возлюбила место сие».

Князь Андрей часто уединялся здесь для молитвы; тут он и принял в 1174 году мученическую кончину от рук своих же подданных - бояр Кучковичей.

Половцы и татары не раз разоряли эту обитель, но Пречистая всегда оставалась верною Защитницею принятого Ею под Свой Матерний покров монастыря, и слава его, и внешнее благосостояние век от века росли.

В XV веке великий князь Василий Темный повелел поставить список с чудотворной в дворцовую Сретенскую церковь Московского Кремля. А богомольный царь Федор Алексеевич в 1680 году украсил первый образ Боголюбской золотым крестом.

На позднейших списках с чудотворной часто изображают еще и встающие от земли очертания самого монастыря с фигурой склонившегося перед Пречистой князя Андрея, вошедшего в историю с тем же именем, что и основанная им в Боголюбове обитель.

В 1915 году замечательный русский византолог Н. П. Кондаков (1844—1925) сетовал, что Боголюбская, этот «драгоценный, по строгости общего типа, памятник», клонится «к сожалению, к окончательному разрушению».

Поэтому еще в 1918 году в самом Боголюбове были предприняты первые пробные раскрытия иконы. По сделанным тогда фотоснимкам (в цвете) видно, что раньше сохранность иконы была намного лучше. Дело в том, что после 1918-го реставраторы Владимире-Суздальского музея не раз пропитывали ветшавшую доску иконы (липовую, из трех частей) парафином, что к середине XX века привело к резкому ухудшению ее состояния. Поэтому в 1956 году Боголюбская была передана из Владимиро-Суздальского музея реставраторам Центральных реставрационных мастерских (ныне Всероссийский реставрационный центр имени академика И. Э. Грабаря).

Восемь лет, с 1963-го по 1971-и, реставратор М. В. Романова снимала парафин четыреххлористым углеродом. С 1965-го по 1968-й она постепенно раскрывала живопись по бокам, снимая многослойные (от XIX до конца XIII века) записи; только к 1970-му удалось дойти до первоначальной надписи на свитке, причем оказалось, что и сам свиток этот, и изображение Спаса в правом верхнем углу дописаны не ранее XIII века, а текст надписи («Владыко Многомилостиве, Господи Иисусе Христе, услыши молитву мою...»)    уже в XVIII столетии; изначально их не было.

Хитон (нижнее одеяние) Богородицы - зеленовато-серого цвета, мафорий (плащ, покрывающий и Ее главу) -коричневый, тени на нем написаны сажей, а освещенные места выделены яркой киноварью. На челе и плече Пречистой сохранились отверстия для накладных звезд из драгоценного металла, некогда украшавших мафорий; вероятнее всего, таким же был изначально венец вокруг Ее главы.

Сверху написаны Спас, Богородица, Иоанн Предтеча, Архангелы Михаил и Гавриил - в этом предание видит изображение личных моленных икон князя Андрея Боголюбского.

Семь лет (1971 — 1976) ушло у М. В. Романовой на то, чтобы тонировать утраченные места. Еще в процессе реставрации Боголюбская икона впервые за несколько десятилетий была показана на выставке (1974) в Третьяковской галерее: там можно было узреть, пусть и «хрупкое», видение изначального ее облика, подлинную икону, а не репродукции с фотопластинок 1918 года, единственно доступные нескольким поколениям искусствоведов.

Из московских списков наиболее чтимым был образ над Варварскими воротами Китай-города. На нем помимо Пречистой изображены молящиеся святители и блаженные Московские, и сам этот особый извод, в XVII столетии известный как «Моление о народе», был святыней собственно московской, охранявшей жителей белокаменной столицы.

Ко дню празднования Боголюбской, то есть к 18 июня по старому стилю, перед этим образом служили торжественный молебен, после чего икона спускалась со своего обычного места вниз и на три дня ставилась в специальной шатровой часовне-«палатке». На это время езда через Варварские ворота прекращалась - - вся площадь заполнялась богомольцами, желавшими приложиться к чудотворной. Именно здесь в 1771 году зародился знаменитый «Чумной бунт» - после того, как архиепископ Московский Амвросий (Зертис-Каменский) запретил страждущим москвичам искать у Боголюбской исцеления от чумы. Шатровую часовню XIX века снесли в 1928 году, спустя пять лет та же участь постигла и сами древние Варварские ворота • ныне лишь основание их можно видеть в близлежащем подземном переходе. Сам чудотворный список пребывает ныне в Петропавловском храме у Яузских ворот (каждую пятницу ему служится здесь молебен с акафистом), а его «заместительница» (на время, пока образ спускался в часовню) в Воскресенском храме в Сокольниках (акафист по понедельникам).

В первопрестольной столице Боголюбской иконе Божией Матери был посвящен еще и летний собор Высокопетровского монастыря (усыпальница бояр Нарышкиных); в северной же столице - лишь домовый храм при Александре-Невском приюте -- доме призрения бедных духовного звания в конце Невского проспекта.

Чудотворные списки с Боголюбской имелись: в Калужской губернии - в селе Юрьевское Боровского уезда (эта икона в середине XIX столетия избавила от холеры города Боровск и Малоярославец) и в Тарусе (прославилась в 1848 году); в Рязанской губернии - - в селе Зимарово близ Раненбурга (прославилась также в 1848 году); в Тамбовской губернии - - в городах Козлов и Ела-тьма (прославились в 1771 и 1831 годах), в Ярославской губернии в угличском храме во имя царевича Димитрия (прославилась в 1654 году). Все они принесли чудесное прекращение моровых язв и поветрий; это стало отличительной особенностью благодатного воздействия всех списков с Боголюбской.

В ее честь были устроены обители: мужская - «Киновия», приписная к Троице-Сергиевой лавре (на полуострове близ Гефсиманского скита); женские в губерниях Пермской (в селе Сарсы-Вторые Красноуфимского уезда) и Костромской (в лесных дебрях под городом Макарьевом).

Возобновленная к началу 1990-х, Боголюбская обитель под Владимиром сохранила все свои храмы, включая древнейший Рождественский, соборный Боголюбский (где у правого столпа пребывала чудотворная) и приписной к монастырю, всемирно знаменитый храм Покрова Богородицы на Нерли.

Образа Боголюбской пребывает ныне в специальном «климатическом киоте» в местном ряду собора Успенского Княгинина монастыря во Владимире.

Боголюбивая Царице, Неискусномужная Дево, Богородице Марие! Моли за ны Тебе Возлюбившаго и рождшагося от Тебе Сына Твоего, Христа Бога нашего, подати нам оставление прегрешений, мирови мир, земли плодов изобилие, пастырем святыню и всему человечу роду спасение. Грады наша и страны Российския от нахождения иноплеменных заступи и от междуусобныя брани сохрани. О Мати Боголюбивая Дево! О Царице Всепетая! Ризою Своею покрый нас от всякаго зла, от видимых и невидимых враг защити и спаси души наша.

О Пречистая Госпоже Богородице, Мати Боголюбивая, Надеждо нашего спасения! Воззри милостивно на люди сия, предстоящия с верою и любовию и покланяющияся пречистому образу Твоему: приими наше хвалебное пение сие и пролей тёплую Твою молитву о нас грешных ко Господу, да, презрев вся наша согрешения, спасёт и помилует нас. О Предивная Владычице! Покажи на нас чудныя милости Твоя: сохрани невредимы пастыри церковныя и все христолюбивое воинство. Молим Тя умиленно, избави нас от всякия скорби, настави на путь всякия добродетели и благостыни, спаси от искушений, бед и болезней, изми от нас оклеветания и распри, сохрани нас от молниеноснаго грома, от запаления огненнаго, от глада, труса, потопа и смертоносныя язвы: подай нам Твою милостивую помощь на пути в мори и на суши, да не погибнем люте. О Всемилостивая, Боголюбивая Мати! Со упованием твёрдым возсылаем к Тебе нашу смиренную молитву: не отрини наших слез и воздыханий, не забуди нас во вся дни жизни нашея, но всегда пребывай с нами и Твоим заступлением и ходатайством у Господа подаждь нам отраду, утешение, защиту и помощь, да выну славим и величаем преблагословенное и всепетое имя Твое. Аминь.

«Русский должен умереть!»

Перепост сообщения пользователя "Павел" с сайта "knigi.mirtesen.ru"
Размышления над книгой, ставшей событием в нашей исторической науке



Нынче находятся те, кто уже ставят на одну доску нацистский режим и коммунистический, Сталина и Гитлера. Вот почему книгу известного историка Александра Дюкова «Русский должен умереть!» или от чего спасла нас Красная Армия» должно считать настоящим событием.


Всем любителям развенчивать героев войны, с едким сарказмом пишущим о наших неудачах, которые, конечно же, были, следует прочесть свидетельства о планах германского руководства, которое рассчитывало после оккупации наших областей приступить к их очистке от «ненужного населения». Факты чудовищных зверств, совершенных на нашей земле фашистскими захватчиками, вовсе не были отдельными эпизодами. Александр Дюков на протяжении всей книги доказывает, что это был заранее спланированный геноцид советского народа – представителей всех его национальностей. Само слово – геноцид (от греческого – убиваю) часто употребляется, когда речь идет о войне. В книге Александра Дюкова это преступление, совершенное немецкими оккупантами, рассматривается во всех его страшных аспектах. «Сегодня, к сожалению, находятся люди, умалчивающие о преступлениях фашистов, о том, что ждало нашу страну и всех нас в случае, если бы враг победил. Сам факт проведения нацистами истребительной политики против народов СССР уже ставится под сомнение».

Еще в 1920-е годы, задолго до начала войны, Гитлер сформулировал преступные цели предстоящего вторжения в СССР. «Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию… Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель». Впоследствии фюрер не раз указывал на то, как именно надо действовать, покоряя территорию Советского Союза. «Мы должны применять колонизаторские и биологические средства для уничтожения славян». «Нам придется прочесывать квадратный километр за километром и постоянно вешать!»

К сожалению, в Германии нацистская пропаганда смогла впечатать эти чудовищные установки в сознание миллионов немцев.

Историк Александр Дюков возвращает нас к событиям начала войны. В канун варварского нашествия в частях вермахта, изготовившихся к броску, зачитывали такие приказы:


«Проломи русскому череп, и ты обезопасишь себя от них навек. Ты – безграничный властелин в этой стране. Жизнь и смерть в твоих руках! Нам нужны русские пространства без русских!»


Факты свидетельствуют: эти приказы попали на подготовленную нацистами почву. Зверства немецких захватчиков начались с первых дней войны.

«В городе Барановичи на Пионерской улице солдаты вермахта привязали к столбам четырех захваченных в плен красноармейцев, подложили им под ноги сено, облили горючим и заживо сожгли».

«В деревне под Борисовом по приказу офицера солдаты утащили в лес 16-летнюю Любу Мельчукову. Изнасиловав девушку, офицер отдал ее солдатам. На поляну притащили еще группу девушек. Они увидели, как солдаты приколотили Любу Мельчукову к доскам и отрезали ей груди».

«Проходя через деревню близ Велижа, солдаты решили развлечься. Они согнали из ближних домов жителей и бросили их в реку. В тех, кто не тонул, бросали камнями, в тех, кто пытался уплыть, - стреляли. Не уцелел никто».

Рассказ партизана: «Мы подобрали на дороге женщину, она ползла и не могла идти и думала, что уже мертвая. Решила, что на том свете, а не на этом… Она рассказала нам, как вели на расстрел ее и пятерых ее детей. Пока вели к сараю, детей убивали. Стреляли и при этом веселились… Она говорила, что не хочет жить… Не может после всего жить на этом свете, а только на том».


Автор книги пишет о том, что главари Рейха выработали систему мер по «обезлюживанию» захваченных пространств, которые выполнялись со всей немецкой педантичностью.


Один из способов «сокращения населения» заключался в расправах над советскими военнопленными.

По сообщению А. Шпеера, на дороге, по которой из Ростова отступала 1-я танковая армия фон Клейста, оставались трупы изнасилованных и убитых женщин-военнопленных. «На дорогах лежали русские санитарки, - вспоминал рядовой Ганс Рудгоф. – Их расстреляли и бросили на дорогу. Они лежали обнаженные… На этих мертвых телах были похабные надписи».

Немецкий хирург профессор Ханс Киллиан в мемуарах написал о русских военнопленных. Обратим внимание на характер выражений этого представителя медицины. В нем нет чувства сострадания.

«То, что к нам приближается, оказывается стадом военнопленных. Да, именно – стадом – по-другому это невозможно назвать. Поголовье насчитывает примерно двадцать тысяч. Их захватили во время последнего окружения… Идут со скоростью не больше двух километров в час, безвольно переставляя ноги, как животные. Слева и справа на обочинах дороги на глаза попадаются обнаженные тела мертвых русских, исхудавшие, с торчащими ребрами».

Александр Дюков пишет об этом, проникнутом нацистским духом, высказывании: «Высокообразованный профессор просто не видит в русских военнопленных людей, напротив, он настойчиво подчеркивает их звероподобность. Но коль скоро это животные, то в их смерти нет ничего трагического».


Кто погибал в тех колоннах? Чей-то отец, сын, брат? Этого мы никогда не узнаем. И горькая память о них, пропавших без вести, осталась в семьях навсегда.


Венгерский офицер-танкист запомнил такую картину. «Мы стояли в Ровно. Однажды утром, проснувшись, я услышал, как тысячи собак воют где-то вдалеке… Я позвал ординарца и спросил: «Шандор, что это за стоны и вой?» Он ответил: «Неподалеку находится огромная масса русских военнопленных, которых держат под открытым небом. Их должно быть 80 тысяч. Они стонут, потому что умирают от голода». Я пошел посмотреть. За колючей проволокой находились десятки тысяч русских военнопленных. Многие были при последнем издыхании. Лица их высохли, глаза глубоко запали. Каждый день умирали сотни, и те, у кого еще остались силы, сваливали их в огромную яму».

…Читая эти леденящие душу свидетельства, я вспоминала строки приказа, который был подписан заместителем народного комиссара обороны СССР, генералом армии Г.К. Жуковым еще в 1941 году. В нем были определены нормы продовольственного пайка для немецких военнопленных. В суточный рацион входило: хлеб ржаной – 500 граммов, крупа – 100 гр., рыба – 100 гр., масло растительное – 20 гр., сахар – 20 гр., картофель и овощи – 500 гр. Впоследствии эти нормы увеличивались.


Этот документ – свидетельство подлинного гуманизма, проявленного Советским правительством по отношению к немецким военнопленным.


Конечно, в условиях войны трудно было в точности соблюдать предписанный по граммам рацион, но дух этого приказа был понят и неуклонно выполнялся. Я записывала рассказы офицеров 284-й дивизии, воевавшей в Сталинграде под Мамаевым курганом. «Нам было предписано – сдавшимся в плен немцам, которые голодали в окружении, сразу выдавать по полбуханки хлеба и концентраты. Когда они пошли к нам большими толпами, мы просто не успевали доставлять хлеб с левого берега Волги. Бойцы показывали немцам – идите сдаваться в соседнюю дивизию – туда прошли повозки с хлебом».

Мне рассказывала Н.Н. Пинскер, хирург госпиталя 64-й армии, воевавшей в Сталинграде, о том, как лечили раненых пленных немецких солдат. «Помню, как раненый немецкий офицер попросил нашего санитара сделать ему постель помягче. В сердцах санитар обругал его. И тут вошел наш главный хирург Соколов. Он строго предупредил санитара – относиться к раненым немцам надо спокойно. Конечно, нелегко нам было. Еще вчера этот враг целился в тебя, сбрасывал бомбы. А теперь ты его перевязываешь. Но у нас был строгий приказ: не оставлять военнопленных без медицинской помощи». Но в годы войны в Германии не оценили гуманные жесты Советского правительства. Истребление попавших в плен наших воинов обретало все большие масштабы и продолжалось до самого конца войны.

Одним из преступлений, называемого геноцидом, является умышленное создание жизненных условий, рассчитанных на уничтожение населения. Александр Дюков пишет о том, как осуществлялась такая политика в период немецкой оккупации. По расчетам фашистской верхушки, захваченную территорию необходимо было превратить в зону «величайшего голода».


Рейхсмаршал Геринг заявил: «В этом году в России умрет от голода от 20 до 30 миллионов человек. Может быть, даже хорошо, что так произойдет, ведь некоторые народы необходимо сокращать».


Планы ограбления оккупированного населения были тщательно разработаны и приняли самые варварские масштабы. В Германию уходили тысячи эшелонов с пшеницей, картофелем, рогатым скотом, углем, лесом. Вывозили даже чернозем. Каждому солдату было разрешено заходить в любой дом и брать все, что ему попадет под руку.

В книге – вся правда о голоде на оккупированной земле. «Мы ели воду. Придет время обеда, мама ставит на стол кастрюлю горячей воды. И мы ее разливаем по мискам. От голода брат съел угол печки. Грыз, грыз каждый день, когда заметили, в печке была ямка». Вера Ташкевич, 10 лет.

«В селе Васильевке Землянского района колхозница Кулешова Т., не имевшая коровы, не могла выполнить требование немецких солдат дать им молока. За это немцы подожгли хату Кулешовой и бросили ее живой в огонь».

Гауляйтор Украины Эрих Кох заявил: «Меня знают как жестокого пса. Поэтому меня и направили комиссаром Германии на Украину. Наша задача заключается в том, чтобы выжать из Украины все. Господа, жду от вас абсолютной беспощадности в отношении всех туземцев, населяющих Украину».


Об этом высказывании гауляйтора Украины надо знать тем, кто оскверняет памятники, установленные над братскими могилами советских солдат.


А такие сообщения приходят из Львова, Каменец-Подольска, Ивано-Франковска и других городов. Находятся нелюди, которые глумятся над священными погребениями тех, кто отдал свои жизни за освобождение этих мест от фашистского рабства.

…Читая книгу Александра Дюкова, я часто поражалась тому, как молодой историк, родившийся через годы после Победы, с такой силой воскрешает памятную военную боль, будто в генах ему передались чувства современников тех лет.

Он пишет еще об одной стороне фашистского плана «очищения территории от туземцев». О том, как миллионы «восточных рабочих» оказались на германской каторге.

В начале войны идея блицкрига – молниеносного разгрома СССР - витала над Германией. Она звучала в речах Гитлера, в сводках с Восточного фронта и в шальных песнях немецких солдат. Поражение под Москвой, когда снимки занесенных снегом убитых гитлеровцев, разбитых орудий и танков обошли весь мир, верхушка Рейха стала осознавать, что война предстоит долгая. 20 марта 1942 года в Ставке Гитлера под Винницей обсуждались экономические проблемы. В систему «обезлюживания» восточных земель были внесены изменения. Германия нуждалась в бесплатной рабочей силе. «Восточные рабы», прежде чем умереть, должны были поработать для Рейха.

Александр Дюков изучил сотни документов, чтобы рассказать об этой форме геноцида. К сожалению, такая тема остается в забвении в нашей исторической науке.

На людей охотились, как на собак. «Играли мы во дворе с мальчишками в «палочки-стукалочки». Въехала большая машина, из нее выскочили немецкие солдаты, стали нас ловить и бросать в кузов под брезент. Привезли на вокзал, машина задом подошла к вагону, и нас, как мешки, забросали туда. Вагон набили так, что первое время мы могли только стоять. Взрослых не было, одни дети и подростки… Ночью становилось так страшно, что многие плакали: нас куда-то везут, а наши родители не знают, где мы». Володя Ампилов, 10 лет.


В Германии на государственном уровне было узаконено рабовладение. Когда очередной эшелон с «остарбайтерами» прибывал в Рейх, мужчин и женщин, на которых были установлены цены, выставляли на продажу.


Предприятия закупали крупные партии новых рабов. Но и рядовым немцам вполне по кошельку было приобрести в собственность «восточного раба».

«Один за другим к нашему строю подходили респектабельные господа. Выбирали самых крепких, сильных, - вспоминал И.П. Рубан из Кривого Рога. – Ощупывая мускулы, деловито заглядывая в рот, о чем-то переговаривались, ничуть не считаясь с нашими чувствами».

«Вчера к нам прибежала Анна Ростерт, - писали из дома на фронт обер-ефрейтору Рудольфу Ламмермайеру. – Она была сильно озлоблена. У них в свинарнике повесилась русская девка. Наши работницы-польки говорили, что фрау Ростерт все била, ругала русскую. Мы утешали фрау Ростерт, можно ведь за недорогую цену приобрести новую русскую работницу».

…Лагеря, в которых содержались «восточные рабочие», были рассеяны по всему Рейху. В цехах были развешаны лозунги: «Славяне – это рабы», чтобы «остарбайтеры» ни на минуту не забывали о своем положении. Их, полуголодных, принуждали работать по 12-14 часов. Покупая рабов, хозяева расчетливо экономили на одежде, тепле и еде. За плохую работу – кнутом по спине, случалось до смерти. Это преступление, совершавшееся в Германии в огромных масштабах, было основано на циничном расчете: выжать из человека силы, пока он, полуголодный, исхлестанный кнутом, может работать, а потом свалить трупы в яму. На место умерших пригонят новых рабов с Востока. Кажется, трудно поверить, что на такую жестокость оказались способны «благовоспитанные бюргеры». Именно такой «новый порядок» мог утвердиться на нашей земле, если бы не победила Красная Армия.

«В цехе был мастер Вилли. Страшный человек, никогда не снимал повязку со свастикой. Он с нами не разговаривал. Только бил. Особенно доставалось, когда мы падали от усталости. Почти каждый день кто-то умирал. Со мной рядом спала Тамара Варивода. Ночью она умерла. Так и лежали мы с ней до утра. Утром ее унесли». Нина Чебердина.

«Идея уничтожения трудом является наиболее подходящей», - заявил рейхсминистр Геббельс. Жестокое обращение с «восточными рабами» стало обыденным в Германии и входило в общую систему мер по сокращению населения оккупированных областей.

В феврале 1943 года после поражения под Сталинградом в Германии был объявлен трехдневный траур. В те дни в концлагере Равенсбрюк свою злобу гитлеровцы выместили на заключенных. «Людям приказали раздеться догола и оставили стоять. На февральском морозе они стояли, сбившись в кучу, согревая друг друга, ожидая смерти. Потом их завели в баню и отвели обратно в барак. Три дня не давали есть».


Подобные кровожадные фантазии, рождавшиеся в головах гитлеровцев, казалось, явились с самого дна ада.


«Когда народ убивают, он сопротивляется». В каждой области, в городах и селах, оккупированных врагом, находились патриоты, которые борьбу с врагом ставили выше собственной жизни. Александр Дюков рассказывает об истоках партизанского движения, его масштабах и трагических событиях, связанных с ним.

Партизанка В.И. Одинец вспоминала: «Узнала ненависть… Сразу… Такая ненависть! Как они могут ходить по земле! Как они… Откуда… Мы же видели, что они творили. Мы ушли в лес все: папа, братья и я. В партизаны».

Борьба с партизанами стала еще одним обличьем геноцида. «Эта партизанская война имеет и свои преимущества, - цинично заявлял Гитлер. – Она дает нам возможность истреблять все, что восстает против нас. Огромное пространство нужно усмирить как можно быстрее, этого лучше всего можно добиться расстрелом каждого, кто хотя бы косо посмотрит на немца».

В местах, попавших под пяту оккупации, помнят, как осуществлялась эта нацистская программа. Казнь, часто изощренная, ожидала мать, пустившую в хату своего сына-партизана, детей, накормивших в лесу раненого, каратели уничтожали целую деревню, если где-то вблизи напали на немецкий обоз, о чем жители и не знали. Но чаще всего убивали без всяких причин.

Карательные акции против мирных жителей превосходили все представления о жестокости, которые знало человечество. Александр Дюков приводит в книге рассказы о чудовищных зверствах.


«Я видел то, что человек не может видеть. Ему нельзя… Ночью пошел под откос и сгорел немецкий эшелон, а утром положили на рельсы всех, кто работал на железной дороге, и пустили по ним паровоз». Юра Карпович, 8 лет.


«Вокруг все горело, жгли деревни вместе с людьми… Я сама огарки собирала. Собирала подруге семью. Косточки находили, и где оставался кусочек одежды, узнавали, кто это… И в могилку общую клали. Только косточки белые. Или костная мука. Я ее уже узнавала… Различала… Она – белая-белюсенькая…». Подпольщица М.Т. Савицкая-Радюкович.

Под Минском создан мемориал на месте деревни Хатынь, сожженной вместе с людьми. Белорусы, свято хранящие память о прошлом, обозначили здесь названия деревень, в которых жители горели заживо. Многие деревни, где люди приняли мученическую смерть в огне, были в Смоленской, Псковской, Брянской и других областях.

По расчетам гитлеровцев, «местные недочеловеки, будут либо уничтожены, либо запуганы так, что никогда больше не посмеют поднять руки на представителей высшей расы». Однако документы свидетельствуют о другом. День ото дня силы сопротивления врагу нарастали. Ненависть захлестывала, память о погибших обжигала сердца. Люди шли на смерть, чтобы отомстить врагу. В партизанские отряды вступали тысячи добровольцев.

…В книге Александра Дюкова воссоздаются забытые картины. Даже отступая под натиском Красной Армии, немецкое командование не отошло от своей истребительной политики. Со всей педантичностью они разрушали оставшиеся заводы, взрывали мосты, угоняли «восточных рабов». Враги оставляли за собой «выжженную землю».

«Мы едем по изуродованному, взорванному и сожженному миру, - писал Константин Симонов. – Земля Смоленщины стала пустыней. Проезжаем одну деревню за другой, и те, кто остался жив, стоят над развалинами своих изб».


Наша страна понесла тяжелые потери. На оккупированной немцами территории погибло более 11,5 миллионов советских людей – умерли от голода, убиты, сожжены, 2,1 миллиона погибли на каторге в Германии, гитлеровцы уничтожили около 3 миллионов наших военнопленных.


Эти человеческие безвозвратные потери наложили тяжелую печать на судьбу нашего Отечества в послевоенные годы, дотянувшись до дней сегодняшних. Последствия военного бедствия так и не осмыслены в нашей истории в полной мере.

Все годы войны наши воины, поднимаясь в атаку, думали о возмездии врагу. Как часто в окопах и землянках бойцы и офицеры говорили: «Они ответят за все!» И вот наступил день, когда Красная Армия вступила на территорию Германии.

19 января 1945 года Сталин подписал специальный приказ «О поведении на территории Германии», который гласил: «Офицеры и красноармейцы! Мы идем в страну противника. Каждый должен хранить самообладание, каждый должен быть храбрым… Оставшееся население на завоеванных землях не должно подвергаться насилию. Виновные будут наказаны по законам военного времени».

Этот приказ был доведен до каждого солдата и определил характер поведения наших воинов на немецкой земле. Хотя документы свидетельствуют: случались факты мародерства, мести, изнасилований. Однако эти поступки жестко пресекались. Остались материалы военных трибуналов, которые приговаривали нарушивших приказ офицеров и солдат к срокам заключения и даже расстрелам. Были среди осужденных и те, кто прошел войну от Сталинграда до Берлина.

В книге есть рассказы о том, с какими чувствами продвигались наши воины по вражеской земле. «Войны-то у них еще не было, - говорил офицер-десантник Василий Тюхтяев. – У них все сохранилось! А у нас – война все взяла!.. До Волги дошли! Все было разорено». Медсестра Вера Вяткина записывала: «Как теперь трудно воевать. Все чужое, враждебное. Если бы ненависть убивала, то ее бы у каждого хватило на тысячу этих зверей».

Александр Дюков обращает внимание читателей на духовную сторону происходивших в те дни событий. Как советские воины, потерявшие родных и друзей, видевшие смерть и разрушения, находили в себе силы проявлятьмилосердие.

«Мы бились за каждую комнату, - вспоминал участник боев в Берлине И.Д. Перфильев. – Однажды нам пришлось вытаскивать немецких жителей из затопленного подвального помещения. Не могли мы смотреть на гибель детей».


«Вопрос о мести фашистам как-то отпал сам собой, - вспоминал Всеволод Олимпийцев. – Не в традициях нашего народа отыгрываться на женщинах и детях, стариках и старухах. А невооруженных немцев-мужчин, пригодных для службы в армии, мне не приходилось видеть».


…После падения Берлина из подвалов разрушенных домов стали выходить испуганные и голодные жители. По распоряжению военного командования среди руин появились солдатские кухни, к которым берлинцы потянулись с кастрюлями. Нетрудно увидеть на сохранившихся снимках грустные улыбки наших солдат, раздававших немцам еду. Они знали, что в это время на наших полях женщины пашут, впрягаясь в плуг. Вскоре, к изумлению немецких жителей, по карточкам стали выдавать продукты.

Вот высказывание берлинки Элизабет Шмеер: «Побежденному народу, армия которого так много причинила несчастий России, победители дают продовольствия больше, чем нам давало прежнее правительство. На такой гуманизм, видимо, способны только русские».

В те победные майские дни 1945 года, по выражению Александра Дюкова, «произошло чудо». И запечатленный в мраморе Солдат со спасенной немецкой девочкой на руках, памятник, установленный в Трептов-парке – «это запечатленная в камне правда».


Книга, написанная Александром Дюковым, необычайно своевременна. В наши дни метастазами разрастается многоликое явление, которое можно назвать покушением на Победу.


Нашу страну, понесшую неисчислимые жертвы, победившую фашизм и спасшую народы Европы, уже чуть ли не приравнивают к нацистскому Рейху. Память о военной трагедии оказалась усеченной. Сегодня о проводившейся истребительной политике нацистов попросту предпочитают не говорить. Александр Дюков напоминает о том, что в нашей стране после войны «на исследование нацистской оккупации был положен негласный мораторий». Думалось, после пережитого люди больше всего нуждались в отдыхе, к тому же публикация многих фактов, связанных с пособниками фашистам, могла внести раскол в общество. «В итоге политическая целесообразность оказалась выше исторической добросовестности. Ужасы нацистской оккупации остались в народной памяти, но не были зафиксированы историками». Автор книги называет имена зарубежных историков, которые опубликовали книги, посвященные нацистской истребительной войне на Востоке. «Советская историческая наука высокомерно игнорировала эти исследования, при этом не ведя собственных».


В Израиле трагедия Холокоста стала предметом исследования в специализированных научных институтах. В России тема геноцида нашего народа в годы нацистской оккупации по-прежнему полна белых пятен.


Чем дальше война, тем больше появляется мифов, которые очерняют подвиг нашего народа. Нет числа злобным измышлениям, будто вышедшим из ведомства Геббельса. Находятся политики, которые нашу страну называют агрессором. А чего стоит прозвучавшая по нашему телевидению передача, прямо называвшаяся «Русский фашизм страшнее немецкого?»

В своей книге Александр Дюков приводит высказывание историка Наталии Нарочницкой: «Подлинная историческая память намеренно стирается. Геополитический проект Гитлера – уничтожение целых государств и наций и лишение их национальной жизни – забыт… Почему славяне вообще не упоминаются в качестве жертв гитлеровского геноцида? Уж не потому ли, что это дает возможность обвинять в фашизме тех, кто оказал гитлеровской агрессии наибольшее сопротивление и сделал невозможным повторение Освенцима?»

С надеждой читаешь сообщение о том, что Фонд «Историческая память», который возглавляет Александр Дюков, приступил к осуществлению обширной программы по исследованию «нацистской истребительной политики», издает сборники документов и статей, проводит международные конференции. Эта работа призвана воссоздать правду о геноциде нашего народа, который несли на штыках немецкие захватчики.

…Я часто смотрю на памятный снимок. Наши воины на ступенях рейхстага. Они только что вышли из боя. Прекрасны их лица, на которых усталость и торжество. Разве могли они подумать, что придут времена, когда придется защищать их Великий Подвиг. Однако ныне на память о Победе направлены все виды психотронного оружия. Здесь открылись свои рубежи и вошли в обиход военные термины. Защитить Победу от злобных наветов – значит отстоять честь нашей Родины и ее будущее. Недаром писали на знаменах во время войны: «Наше дело – правое!»

Cудьба священных текстов в исламе, иудаизме и христианстве

http://stavroskrest.ru/content/cудьба-священных-текстов-в-исламе-иудаизме-и-христианстве

У каждой мировой религии – свои священные книги. Чем отличается отношение к этим древним текстам в исламе, иудаизме и христианстве? Как представители разных традиций выходят из ситуации, когда нужно создать единый текст из множества версий, накопленных веками?

Одним из немаловажных философских вопросов на протяжении всей истории человечества был и остается вопрос о соотношении текста и описываемой им реальности. Он не только остро встает при описании физической реальности, но становится еще более сложным при попытках описания мира сверхъестественного, Божественного, при фиксации и передаче Откровения и религиозного опыта.

Язык, предназначенный преимущественно для описания бытовых реалий, регулярно встречающихся вещей и явлений, прилагается к описанию объектов, даваемых в духовном созерцании и явлений уникальных, каких «не видел глаз, не слышало ухо, и не приходили на сердце человеку, . . . а Бог открыл это Духом»(1).

Не пытаясь объять все многообразие мирового религиозного опыта, постараемся в этом реферате затронуть основные аспекты отношения к священному тексту в авраамических религиях: религии ветхозаветного Израиля, раввинистическом иудаизме, христианстве и исламе.

Читать далее...

«Удар русских богов» – чтиво для дураков

http://stavroskrest.ru/content/«удар-русских-богов»-–-чтиво-для-дураков

By Виталий Питанов on 20 июня, 2012 - 14:30

В ту замечательную пору становления «демократии» в России, когда оказалось вдруг, что можно ВСЕ, каких только идей, мнений, учений и великих харизматиков не появилось на одной шестой суши! Прекрасно помню те времена, когда изголодавшийся по всему новому, «незастоявшемуся» советский народ кинулся толпою в православный храм, по пути заряжая воду от Чумака, подсаживая на танк Ельцина, голосуя за Зюганова, симпатизируя Жириновскому, свято веря в МММ. Среди множества самого разного плана вновь возникших интересов у этого сонмища людей, вмиг оказавшихся без родины — их советской родины, ибо подавляющее большинство другой и не знало, проснулось тогда лишь совсем зачаточное чувство — интерес к своим национальным корням. Уже упомянутое выше влечение к Церкви — пусть лишь к внешним ее атрибутам. Интерес к казакам и белогвардейцам — на этом интересе здорово сыграли тогда такие «певцы», как Газманов и Малинин. К Царской фамилии. Люди все больше хотели узнать, как жили их деды и бабки до Ленина, пятилеток, колхозов и комсомола. На безыдейном безрыбье, как говорится, любой рак — рыба, чем частично и объясняется, наверное, появление такого страстного борца за восстановление поруганной русской истории, как харизматик нового времени, писатель и кумир «патриотически» настроенной молодежи Владимир Истархов.

Свои идеи по поводу устроения жизни на постсоветской Руси этот господин, а, как мы увидим далее, скорее товарищ изложил в своих фундаментальных трудах «Удар Русских Богов», «Что такое «Мертвая вода»?» и др.

Читать далее...

Уничтожение библиотек - это война. Информационная


Здание национальной библиотеки республики Kарелия.

Поговорила я с заведующей местной библиотеки.
Человеком с высшим спецобразованием, но излучающим излишний пазифф в жизни.

Это я к тому, что «вышка» не предполагает наличия мудрости априори,
как бы кто ни размахивал своей образованностью…

Разговор касался слухов об уничтожении бумажных версий книг.
«Хо!» - воскликнула Наташа, - «пока до нас дойдет! Я лет семь назад по гранту выиграла комп,
но интернет к нему до сих пор ведут!»..

Не понимает Наташа, что «остаточный принцип финансирования библиотек» - это не причина напряженки бюджета.

Это война – против ее библиотеки.

«А как же Грант?! Если б уничтожали, то и компов не выделяли бы!» - вот так, или примерно так,
и рассуждают мои соРОДичи с обрезанными за века РОДовой памятью, со способностью осмыслять события и … «подарки»! «Троянский конь» забыт напрочь, невзирая на «Илиады» с «Одиссеями», стоящих на полках..

Не ведает Наташа, что грант - это приказ «слушаться и исполнять»..

Добровольно и радостно принятые на себя обязательства.
Именно такими «добровольными и радостными» Народы, по задумке изуверов - глобалистов, и должны принять
Новый миропорядок. НМП..

И если уж комп добрался до окраин цивилизации – в поселок с двухтысячным населением,
то будьте уверены: «и вас вылечат!»

Читать далее...

Военный эксперт о ложных утверждениях высокой защиты электронных карт

Оригинал взят у в Военный эксперт о ложных утверждениях высокой защиты электронных карт