Как сообщила газета Guardian, писатель Михаил Шишкин отказался представлять Россию в составе официальной делегации на американской книжной ярмарке BookExpo и заявил, что власть в России захвачена «коррумпированным, преступным режимом».

История с заявлением Шишкина обросла литературой; и все равно остается несколько проблем.

Первая, и главная: пространство дискуссии схлопнулось, осталось лишь пространство для голосования: за, против, воздержался. Если ты за Шишкина, то он герой без страха и упрека, и никакие оговорки не принимаются. Если против, то он негодяй и плагиатор, и не обсуждаются никакие оттенки. Вторая, и не менее важная: мы стали мыслить в политической логике. Политическая логика предполагает выбор, расчет, последствия; если выбор правильный, значит, расчет удался и последствия не страшны, а если нет, то все наоборот. А то, что политическая логика может быть утяжелена этикой, историей личных человеческих отношений и прочим, это вынесено за скобки. Подумаешь, тоже дела.

Так вот, если попробовать заменить голосование рассуждением, то Шишкин безусловно высказался искренне, и это главный его мотив, все остальные, прагматические, – дополнительные. Его тошнит. Почему не высказался раньше? Да потому, что рвотный рефлекс сработал именно сейчас. Так при отравлении бывает – не срабатывал, не срабатывал, а сработал. И кто (за исключением какого-нибудь Кононенко с его отсутствующим обонянием) не чувствует такой же надвигающейся тошноты? В воздухе отчетливо пахнет смрадом, моральный дискомфорт у любого сколько-нибудь образованного и эмоционального человека нарастает неуклонно; никакие рациональные доводы этого нарастающего отвращения не отменят. «Свиные рылы вместо лиц».

Что касается полученных им премий, оплаченных государством переводов и предыдущих поездок на ярмарки, то все это доводы от лукавого. Он же не подписывал под пыткой согласие всегда любить правительство. Это же не было сделкой. Да, вчера получал, а сегодня добровольно отказался получать. Почему отказался? Потому что и так уже прорвался? А это вопрос его внутренней жизни, и никаких оснований обсуждать это у меня лично нет. О том, чего не знаешь, лучше молчать.

Есть основания обсуждать другое. Пробивали все эти премии, оплату переводов, поездки на ярмарки вполне конкретные люди. Не сделавшие никакого зла ни Шишкину, ни любому из нас. Наоборот, сделавшие много чего хорошего. Зовут их Михаил Сеславинский и Владимир Григорьев. Руководители Роспечати. Отрасли действительно повезло – на секунду представить, что во главе агентства стоят другие люди (за примерами далеко ходить не надо), и все, прости-прощай, родная прерия. Можно как угодно оценивать русские стенды на книжных ярмарках (не все издатели довольны, споры и конфликты были жесткие), но неправда, что над ними развевались знамена с портретами Путина, а на экранах демонстрировались речи президента и других начальников. Демонстрировались мини-фильмы о современных писателях, были дискуссии – официоза не было никогда.

Но крайними в этой истории будут они.

Так вот, не знаю, как насчет политики, а насчет этики – можно было не бросать перчатку конкретно этим людям, от которых ты ничего плохого, окромя хорошего, не видел. Не ставить их в идиотское положение. А просто, без всяких ярмарок написать открытое письмо – не Роспечати, а всем-всем-всем. Я, русский писатель, оскорблен происходящим в стране и раз и навсегда отказываюсь участвовать в делах государства, захваченного шайкой разбойников. В любых делах. Прошу никогда не включать меня ни в какие литературные делегации, не финансировать от имени и по поручению государства переводы мох книг и прочее. Герценовский жест. Аплодисменты.

Допускаю ли я мысль, что это мое рассуждение неверно? Разумеется. Я не допускаю только одной мысли: что нужно рассчитаться на первый-второй и держать равнение направо. Или налево. Хрен редьки не слаще.

Источник.