55 лет назад, в 1956 году, в ходе операции Хрущева по окончательной ликвидации властного тандема был арестован заведующий секретариатом его недавнего соправителя Георгия Маленкова. Корреспондент "Власти" Светлана Кузнецова на основании архивных документов восстановила классический рецепт избавления от тандемократии.
"Недозрелый т. Маленков. Не справился"
Если внимательно присмотреться к истории борьбы за первенство в высшем правящем эшелоне советских времен, становится очевидным, что вся она сводилась к бесконечному образованию и распаду групп рвущихся к вершинам власти товарищей. Иногда, как во время борьбы Сталина с Троцким, в группировки входило весьма значительное количество ответственных работников и примкнувших к ним рядовых партийцев, а истинные цели борьбы скрывались за дискуссиями о разнообразных вопросах марксистско-ленинской теории или о путях развития страны. Бывало, однако, и так, что в ходе аппаратной борьбы использовались приемы, прошедшие проверку временем задолго до наступления эпохи исторического материализма,— подрыв репутации противника, смещение с должности по навету и арест подчиненных с целью получения компромата на их руководителей. Такая картина, к примеру, имела место во время распада правящего тандема Хрущева и Маленкова в 1955-1957 годах.
Этот тандем, образовавшийся в 1953 году, с самого начала не отличался сплоченностью и прочностью. На протяжении долгих лет существовала связка между Георгием Маленковым и Лаврентием Берией, к которой в роли младшего и маловлиятельного партнера примыкал Никита Хрущев. Лишь после того, как испугавшиеся роста влияния Берии члены Президиума ЦК КПСС вместе с генералитетом избавились от него, Маленков и Хрущев поневоле образовали тандем. Причем Маленков, занимая пост председателя Совета министров, прежде принадлежавший Сталину, считался первым лицом в государстве, а возглавлявший партийный аппарат Хрущев — вторым.
Очевидно, такое распределение ролей с самого начала не устраивало Хрущева, и он предпринял немало усилий для продвижения своих людей на ключевые посты. В 1953 году он добился назначения прокурором СССР работавшего с ним на Украине Романа Руденко. А потом провел своего человека на пост руководителя не менее значимой структуры.
|
Благодаря закрытому письму ЦК академика Георгия Александрова начали называть художественным руководителем ансамбля ласки и пляски
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
|
В феврале 1954 года, когда произошла очередная реорганизация МВД СССР, некоторые члены Президиума ЦК возражали против того, чтобы пост главы выделявшегося в самостоятельное ведомство КГБ получил работавший с Хрущевым до войны на Украине Иван Серов. Михаил Суслов, к примеру, говорил: "Тов. Серов должен укреплять партийность. Ретиво выполнял указания Берии. Вызывал секретарей обкомов". И даже в общем-то поддерживавший кандидатуру Серова Лазарь Каганович сказал о нем: "Жидковат, но может уплотниться". Однако Хрущев настоял на своем, а Маленков практически не возражал, поскольку контроль над МВД получил его верный выдвиженец Сергей Круглов.
Однако даже видимость согласия в тандеме исчезла в том же 1954 году. Пользовавшийся поддержкой аппарата ЦК и партийных вождей областей и республик Хрущев критиковал любые инициативы и проекты Маленкова. В особенности касавшиеся сокращения затрат на содержание партаппарата. Не меньшее недовольство вызвали и инициативы Маленкова по снижению налоговой нагрузки на сельских жителей и списанию долгов за прежние годы: недруги Маленкова прекрасно понимали, что он не столько заботится о народе, сколько хочет, как тогда говорилось, опереться на массы в ходе борьбы.
Управляемый Хрущевым нажим партаппарата на Маленкова оказался настолько силен, что глава правительства был вынужден отступить и в январе 1955 года согласиться на перемещение на должность заместителя председателя Совмина и одновременно министра электростанций. На заседании Президиума ЦК его подвергли уничижительной критике. Молотов, к примеру, сказал, что у Маленкова нет ясной политической линии. Ворошилов заметил: "Не хватило силы воли". А Каганович уколол: "Недозрелый т. Маленков. Не справился".
"В квартире настоящий притон"
Казалось бы, тандему пришел конец и операция по его развалу завершена. Но Хрущев и все остальные члены руководства страны помнили, как в 1946 году Маленкова сняли с поста секретаря ЦК ВКП(б) как не справившегося с работой по курированию авиационной промышленности. И как он затем с помощью Берии вернулся на вершину власти. А потому после смещения Маленкова ликвидация тандема не завершилась, а перешла в новую фазу — изгнания из партийных и советских структур всех, кто смог бы помочь его новому подъему.
Прежде всего Маленкова и его соратников лишили возможности обращаться к тем самым массам, на поддержку которых они могли бы рассчитывать. С конца 1940-х годов Маленков курировал управление пропаганды и агитации ЦК, среди выходцев из которого у него осталось немало сторонников. Там, к примеру, работал назначенный Маленковым министром культуры академик АН СССР Георгий Александров, а также немалое число руководителей печати и кинематографии. Поэтому первый удар был нанесен именно по ним.
В те годы в ЦК приходило немало писем о недостойном поведении руководителей всех уровней, которые бросали семьи, заводили романы с секретаршами, рожавшими от них детей, и даже участвовали в пьянках, переходящих в настоящие оргии. Такого рода обращения долго расследовали, приглашали обвиненных и обвинителей. Но, как правило, дело заканчивалось тем, что высокопоставленному товарищу настоятельно советовали уладить семейные дела. Именно поэтому история с анонимкой, полученной в ЦК КПСС в феврале 1955 года, выглядела из ряда вон выходящей.
|
|
Недруги Маленкова прекрасно понимали, что он не столько заботится о народе, сколько хочет, как тогда говорилось, опереться на массы в ходе борьбы |
"Дорогой Никита Сергеевич! — говорилось в письме.— По причинам, которые Вы, конечно, поймете, прочтя это письмо, я не могу назвать себя, но поверьте, то, что я пишу,— чистая правда. Моя дочь, девушка 18 лет, попала в большую беду. Подруга познакомила ее с одним пожилым лет 60 человеком, который представился ей "писателем" Кривошеиным Константином Кирилловичем. Начались встречи сначала в кино, потом в ресторанах, а потом он уговорил ее поехать к нему, он "будет читать ей пьесу". Она по наивности согласилась. Остальное Вам понятно. Заметив, что дочь забросила учебу и пропадает неизвестно где, я стала ее допрашивать и узнала все. Я немедленно поехала к нему, пробыла в его шикарной квартире около получаса и все поняла. Слушая его циничные рассуждения, я пришла в ужас. И все это происходит у нас в столице. Совсем он не писатель. Есть у него, кажется, две или три инсценировки, которые нигде не ставят. А денег у него много, живет он богато. Кроме квартиры, есть дача под Москвой. Очевидно, главным источником существования служит квартира. По словам дочери, у него постоянно бывают какие-то пары. Среди них министр культуры Александров с киноартисткой Ларионовой, академик Еголин с какой-то "Эллой" из театра Вахтангова, проф. Петров с "Аней" и много других, фамилии которых моя дочь не знала. В квартире настоящий притон. Разврат, пьянка, совращение девушек. Я немедленно потребовала от дочери прекратить все отношения: она это выполнила. Нам ничего от него не надо, но я считаю своим моральным долгом сообщить это Вам, чтобы прекратить это безобразие. Мне очень стыдно за себя и свою дочь, и я хочу, чтобы это чувство не испытывали другие матери. Особенно страшно то, что эта квартира, оказывается, широко известна среди работников искусств и литераторов. Ею пользуются, как мне сказали, многие, и очевидно как-то оплачивают труд и гостеприимство хозяина. Имея такой круг знакомых, гр. Кривошеин чувствует себя, очевидно, в полной безопасности. Так ли это? Я прошу Вас, Никита Сергеевич, сделайте, чтобы эти дела этих людей не остались безнаказанными".
Письмо это, в отличие от прочих, не вылеживалось неделями в разных службах ЦК, а без промедления попало к Хрущеву и от него отправилось для проверки и рассмотрения секретарю ЦК по идеологии Поспелову и заместителю председателя комитета партийного контроля (КПК) Комарову. Расследование проводилось с небывалой скоростью, а организационные выводы, несмотря на ложность некоторых обвинений (см. материал
"Разврат, пьянка, совращение девушек" в N 47 "Власти" за 2005 год), последовали уже 4 марта 1955 года. В уведомлении, направленном новым председателем Совмина СССР Николаем Булганиным академику Александрову, говорилось:
"С 4 марта с. г. Вы отстранены от должности Министра культуры СССР.
Предлагаю Вам сдать дела по Министерству первому заместителю Министра т. Кафтанову С. В.".
Бывший министр и другие обвиняемые полагали, что все окончится освобождением от работы и партийными взысканиями. Но Хрущев решил удалить их из власти раз и навсегда.
|
Секретарь Георгия Маленкова Дмитрий Суханов попал под колесо выигрышного займа (на фото)
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
|
"Давал неправдивые и неискренние объяснения"
Уже 10 марта 1955 года в обкомы, крайкомы и республиканские ЦК было разослано закрытое письмо "О недостойном поведении тт. Александрова Г. Ф., Еголина А. М. и других", которое зачитывали на собраниях во всех партийных организациях:
"На днях Центральный Комитет разбирал вопрос о деле проходимца Кривошеина, организовавшего притон, в который оказались затянутыми и некоторые видные работники культуры, в том числе министр культуры т. Александров Г. Ф., проф. Еголин и другие.
Дело это возникло в результате письма одной матери, которая жаловалась в ЦК, что именующий себя писателем и драматургом К. Кривошеин заманивает к себе и развращает молодых девушек (в том числе дочь автора письма), что в доме и на даче Кривошеина, по существу, организован притон разврата, который посещается некоторыми ответственными работниками, что Кривошеин пользуется покровительством министра культуры т. Александрова, который часто бывает у Кривошеина.
В результате проверки выяснилось, что заявление полностью подтверждается, что действительно в течение ряда лет авантюрист Кривошеин содержит притон разврата, "дом свиданий" в своей квартире и на даче, куда систематически завлекает молодых девушек и женщин, главным образом из среды театральной молодежи и студенток театральных училищ, соблазняя их разного рода подачками и обещаниями устроить карьеру путем знакомства с ответственными работниками и видными театральными и литературными деятелями. Как выяснилось, Кривошеин является подозрительным человеком и в политическом отношении: в 20-х годах он пробыл 5 лет в заключении за спекуляцию, а в последующем лишен права навсегда занимать ответственные должности; путался с подозрительными иностранцами, намеревался выехать за границу; известен как морально разложившийся человек. В последние годы Кривошеин, не являясь членом Союза советских писателей и нигде не работая, примазался к литературной среде, перелицовывая художественные произведения в посредственные инсценировки, одноактные "пьесы" и т. п. Несмотря на отсутствие постоянного заработка, Кривошеин содержал в Москве квартиру из трех комнат и большую дачу с роскошной мебелью, коврами, дорогими картинами и т. п. В настоящее время Кривошеин арестован.
|
|
"У нас еще на некоторых участках нет должной бдительности, чем пользуются такие подлые носители пережитков капитализма" |
Как установлено в результате расследования, министр культуры СССР т. Александров систематически посещал притон, организованный Кривошеиным (иногда под видом чтения "произведений" Кривошеина), устраивал у него на квартире любовные свидания с различными молодыми девушками и женщинами и даже имел у себя ключ от квартиры Кривошеина. Более того, т. Александров оказывал явное покровительство проходимцу и преступнику Кривошеину. При вызове в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС, а также в письменных заявлениях т. Александров давал неправдивые и неискренние объяснения своего недостойного поведения. Все это свидетельствует о моральном и политическом падении т. Александрова.
Президиум Центрального Комитета принял решение снять т. Александрова с поста министра культуры за морально-бытовое разложение, потерю политической бдительности и неискренность перед партией, объявил ему строгий выговор с предупреждением и внес на утверждение пленума ЦК КПСС предложение о выводе т. Александрова из состава кандидатов в члены ЦК КПСС.
Как было установлено расследованием, притон Кривошеина систематически посещали также члены партии — проф. Еголин А. М., проф. Петров С. М. и другие с целью интимных встреч с девушками и молодыми женщинами. Центральный комитет поручил Комитету партийного контроля привлечь к строгой партийной ответственности тт. Еголина А. М. и Петрова С. М. за морально-бытовое разложение.
|
Александр Еголин (на фото) и другие знакомые Константина Кривошеина объясняли частые посещения его квартиры поиском острых литературоведческих ощущений
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
|
При расследовании дела Кривошеина выяснилось, что заведующий Отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС т. Кружков В. С, познакомившийся с Кривошеиным в августе 1954 года по рекомендации Александрова, также три-четыре раза бывал на квартире и на даче проходимца Кривошеина. Тов. Кружков не сумел разобраться в подозрительной обстановке кривошеинского притона и настолько доверился Кривошеину, что купил у него несколько картин, оказав тем самым, по существу, материальную поддержку преступнику.
Центральный Комитет постановил за проявленное притупление политической бдительности снять т. Кружкова В. С. с должности заведующего Отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС и объявить ему строгий выговор.
Центральный Комитет считает, что из всего этого дела необходимо извлечь уроки и сделать соответствующие выводы.
Какие же выводы вытекают из возмутительного дела проходимца Кривошеина и вскрывшегося недостойного поведения тт. Александрова, Еголина и других?
В нашей стране в результате социалистической революции поднялась общественная мораль, ликвидирована проституция как социальное зло, укрепилась семья, поднялось уважение к женщине. На фоне этого общего укрепления общественной морали тем более позорным и нетерпимым является тот факт, что в течение ряда лет моральный урод и преступник Кривошеин мог безнаказанно заниматься заманиванием и развращением молодых девушек и женщин и даже сумел затянуть в свой притон ряд видных работников культуры. Это свидетельствует о том, что у нас еще на некоторых участках нет должной бдительности, чем пользуются такие подлые носители пережитков капитализма, как Кривошеин, пытающиеся вносить в наш быт омерзительные нравы буржуазного общества. Следовательно, необходимо повысить бдительность в борьбе с пережитками капитализма и их носителями.
Только в результате проверки поступившего в Центральный Комитет письма оскорбленной за свою дочь матери удалось раскрыть существование этого грязного притона. Это обстоятельство еще раз подтверждает необходимость внимательного и чуткого отношения к письмам трудящихся.
Как видно из недостойного поведения т. Александрова и других, некоторые работники полагают, что можно отделить служебную деятельность коммуниста от его личной жизни, от его поведения в быту, полагают, что если человек выполняет свои служебные обязанности, то никому нет дела до его личной, "частной" жизни. Подобные рассуждения являются антимарксистскими и антипартийными; партия не раз указывала, что моральная неустойчивость и нечистоплотность, элементы разложения в быту обязательно ведут к безыдейности, к потере политической бдительности.
|
|
Выдвиженец Маленкова Сергей Круглов (второй слева) и давний соратник Хрущева Иван Серов (справа) продолжали стоять в одном строю лишь до тех пор, пока между их покровителями сохранялось шаткое равновесие
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
|
Центральный Комитет КПСС располагает и другими фактами, свидетельствующими о моральной неустойчивости отдельных коммунистов. Партийные организации не всегда дают им должную оценку, иногда либерально относятся к нарушению коммунистами социалистических норм поведения в быту.
Центральный Комитет считает необходимым, чтобы партийные организации усилили борьбу за укрепление высокой идейности членов партии, требовали от коммунистов соблюдения норм коммунистической, партийной морали. Надо покончить с либеральным отношением к бытовой распущенности некоторых коммунистов, с представлением о том, что можно сквозь пальцы смотреть на элементы морально-бытового разложения отдельных работников, если они более или менее аккуратно выполняют свои служебные обязанности. Нельзя забывать, что морально-бытовое разложение в конце концов обязательно приводит и к политическому разложению, к тому, что человек перестает быть настоящим коммунистом и революционером.
ЦК КПСС обращает внимание партийных организаций на необходимость улучшения постановки воспитательной работы, в частности с работниками культуры, литературы и искусства, в среду которых, как показывают факты, чаще проникают влияния пережитков буржуазного быта и морали".
После прочтения на собраниях закрытого письма и его массового обсуждения населением товарищи, еще недавно считавшиеся столпами марксистско-ленинской идеологии, превратились во всеобщее посмешище. Их именовали философским ансамблем ласки и пляски, а встречавшихся с ними девушек называли не иначе как еголенькими. Маленков лишился пропагандистской поддержки полностью и навсегда.
"Я до этих облигаций не притрагивался"
Следующей крупной фигурой, которую Хрущев решил вывести из игры, оказался министр внутренних дел Круглов. За него взялись в декабре 1955 года, и уже 31 января 1956 года сняли с должности. В ходе передачи дел новому министру Николаю Дудорову (см. материал
"Факты укрытия преступлений приняли массовый характер" в N 9 "Власти" за этот год) Круглова, по сути, объявили виновным во всех проблемах правоохранительной системы страны:
"Правительственной комиссией установлено, что Министерство внутренних дел СССР неудовлетворительно выполняет поставленные перед ним партией и правительством задачи в области всемерного улучшения работы органов МВД по охране общественного порядка в стране, усиления борьбы с уголовной преступностью и хищениями социалистической собственности, улучшения деятельности исправительно-трудовых лагерей по перевоспитанию заключенных, осуществления государственного пожарного надзора, организации местной противовоздушной обороны и др.".
|
|
"Министерство внутренних дел СССР неудовлетворительно выполняет поставленные перед ним партией и правительством задачи в области всемерного улучшения работы органов МВД" |
А после того, как у Маленкова почти не осталось соратников, способных его поддержать и защитить, занялись и его ближайшим окружением. 14 мая 1956 года милиция арестовала заведующего секретариатом Маленкова Дмитрия Суханова. На допросе 16 июня 1956 года он рассказывал:
"Я, выполняя работу заведующего Канцелярией Президиума ЦК КПСС, 26 июня 1953 года получил от заведующего секретариатом Председателя Совета Министров СССР Петраковского A. M. портфель с бумагами, принадлежащими Берия. При этом мне было Петраковским сообщено, что Берия арестован, а бумаги велено передать мне для хранения. В тот же день от работников аппарата ЦК, производивших изъятие документов в кабинете и приемной Берия и у его помощников, были доставлены документы ко мне, а на другой день, 27 июня 1953 г., были доставлены изъятые у сообщников Берия — Кобулова и других".
Кроме того, Суханову передали бумаги и ценности двух арестованных помощников Берии — Ордынцева и Шарии:
"В 3-х полученных мною папках с надписями "Ордынцев", "Шария", "Кабинеты приемной", а также сверток — коробка с часами и другими канцелярскими принадлежностями. В папке с надписью "Кабинеты приемной" с разными хозяйственными распоряжениями и квитанциями при моем осмотре находились также облигации займов периода 1947-1952 гг. на сумму свыше 80 000 рублей. В папке с надписью "Ордынцев", кроме разных служебных документов, также находились облигации государственных займов за те же годы и на такую же сумму, при этом с описью. Облигации Государственных займов, как из папки с надписями "Ордынцев" и "Кабинет приемной", были мною изъяты и положены в мой сейф, в отделение, где хранились мои личные документы и ордена".
|
Благодаря содержимому сейфа в секретариате Георгия Маленкова советские маршалы узнали о себе много интересного
Фото: Росинформ, Коммерсантъ
|
Некоторое время, как говорил Суханов, ценности лежали без движения:
"До января 1955 года я до этих облигаций, хранившихся у меня в сейфе, не притрагивался и не брал их. В этот период времени мне позвонил по телефону заведующий секретной частью Совета Министров СССР тов. Бобылев и спросил: "Не знаешь ли ты, где облигации Ордынцева, о которых у него спрашивает Прокуратура СССР?" Я тут же ответил тов. Бобылеву, что облигации эти находятся у меня, можешь зайти и их взять. Что мною и было сделано. Облигации Ордынцева документально были оформлены и отправлены по запросу в Прокуратуру Союза ССР. Оставшиеся облигации мною были разобраны по годам и положены в сейф, где хранились мои личные документы".
Однако после того, как для всех стало очевидным, что дела Маленкова очень плохи, его ближайший помощник решил взять напоследок все что можно:
"В конце 1955 года облигации, ордена и другие личные документы с места работы я принес домой и все спрятал под ключ в ящик серванта, находящегося у меня в квартире. Таким путем облигации мною были присвоены. Эти облигации, по моему мнению, принадлежали Берия".
Никаких документов, подтверждающих их существование, к этому моменту больше не существовало:
"Описи на облигации и ценности были уничтожены в числе других документов в августе 1954 года специальной комиссией в составе тт. Руденко и Серова, при этом мною от них было скрыто, что у меня остались облигации и некоторые ценности. В числе ценностей мною было присвоено 8 штук (восемь) часов различных систем".
Весной 1956 года в правительстве возникла идея, что из-за нарастающих экономических трудностей выплаты по облигациям следует заморозить (см. материал
"Подписка о невыплате" в N 10 "Власти" за 2007 год), и Суханов решил реализовать накопления Берии.
"В конце апреля месяца 1956 года,— рассказывал он на допросе,— мною был передан сотруднице Секретариата Чечеткиной Клавдии Николаевне список номеров облигаций Государственного займа, принадлежащих Берия, для проверки их в сберкассах на предмет выявления выигрыша. При этом мною было заявлено Чечеткиной К. Н., что, какой бы выигрыш ни был по этим облигациям, половину суммы денег от выигрышей отдаю ей безвозвратно. Примерно 4, 5, 6 мая 1956 года Чечеткина вручила мне список облигаций, который я ей передал для проверки, и сообщила, что выигрыш пал на 18 облигаций, в том числе по одной из них выпал выигрыш на сумму 10 000 рублей. На следующий день мною Чечеткиной были переданы 18 шт. облигаций для получения выигрышей. По 17 облигациям Чечеткина получила и передала мне выигрыши и погашения в сумме 14 500 рублей, из которых мною в тот же день с запиской "Вот это твоя половина. Д. С." были переданы Чечеткиной деньги в сумме 12 500 рублей. По облигации, на которую пал выигрыш 10 000 рублей, она сказала, что требуется специально оформление в Центральной кассе. На это мной ей было сказано: "Я не тороплюсь с получением, у меня нужды нет никакой". Из суммы 14 500 рублей мною было взято 2000 рублей и положено в сейф".
"Я отвечаю по существу"
О том, почему арестовали Чечеткину, а вслед за ней и Суханова, существует несколько версий. Согласно одной из них, облигации Берии находились в розыске, и работники Центральной сберкассы позвонили в милицию. Однако кто и почему объявил их в розыск, никак не объясняется. Во всяком случае, в протоколе допроса ни о чем подобном не говорилось. Возможно, поведение Суханова, который не пошел сам проверять облигации, показалось Чечеткиной странным, и она кому-то что-то сказала. А дальше сигнал попал, как тогда говорилось, "куда надо". Но скорее всего, Суханова просто прослушивали.
Существо дела от этого не менялось. Уголовное дело стало поводом для вскрытия сейфа Суханова, где обнаружили множество интересных документов. Одни из них касались "особой тюрьмы" ЦК, созданной для обвиняемых по "Ленинградскому делу", где их допрашивали партийные следователи, а за режим отвечали особо доверенные сотрудники госбезопасности. Такой компромат мог сильно разозлить партийных руководителей всех уровней, каждый из которых мог легко представить себя в этой тюрьме. Кроме того, в сейфе нашелся список агентурных дел и разработок госбезопасности на маршалов и генералов. А это могло настроить против Маленкова весь генералитет.
Глава МВД Дудоров сообщил об этих открытиях Хрущеву и был немало удивлен отсутствием какой-либо реакции. Он просто не понимал, что компромат такого уровня следует использовать только в самый острый момент, который настал в 1957 году, когда Молотов, Маленков и Каганович решили сместить Хрущева.
22 июня 1957 года, на пленуме, где разоблачалась "антипартийная группа", первый секретарь дал слово Дудорову. Министр рассказал о том, что "основанием для ареста послужило совершенное Сухановым тяжкое преступление". А также обо всех находках в его сейфе. Маленков пытался оправдываться, говорил, что о "Ленинградском деле" знал столько же, сколько и другие члены Политбюро. Но разозленные члены ЦК не верили ни единому его слову. В стенограмме пленума говорилось:
"Маленков. Я отвечаю по существу. Я никогда абсолютно никакого отношения к организации какого-либо наблюдения за маршалами, подслушивания и всего прочего не имел, так как я сам подслушивался. Это также установлено. Моя квартира подслушивалась так же.
Жуков. Неправда.
Маленков. Это можно доказать. То, что я говорю, можно спокойно комиссией, специально выделенной Пленумом, проверить и здесь доложить. Я утверждаю: абсолютно никакого отношения к организации наблюдения я не имею...
Хрущев. Но потом оказалось, что тебя не подслушивали.
Маленков. Ну, не подслушивали, какое это имеет значение?
Хрущев. Это имеет значение. Ты выступаешь вроде как пострадавший вместе с тов. Жуковым и Тимошенко, а фактически этого не было".
Что бы ни говорил Маленков, это никак не облегчало его положения. Именно в этот момент его политическая карьера завершилась окончательно и бесповоротно. А отработанный рецепт продолжали использовать и позднее. Брежнев, правда, применял его для постепенной ликвидации не тандема, а триумвирата, в составе которого он пришел к власти. Да и действовал он куда мягче. Но вариации не меняют сути, и по той же схеме переход к единоличной власти будет, видимо, происходить и впредь.
http://www.kommersant.ru/vlast
