Заряд позитива с утра. Когда все не получается, идет не так, как надо - всегда выручает чувство юмора. Ведь что самое главное? Главное, чтобы костюмчик сидел!

Споры вокруг эвтаназии не утихают. Вот и Германия сделал решительный шаг в этом вопросе. 

Верховный суд ФРГ 25 июня узаконил отключение смертельно больных от аппаратов искусственного поддержания жизни.

Как пишет издание The Local, для этого необходимо предварительное согласие пациента.

Верховный суд Германии вынес такое решение в связи с делом 71-летней Эрики Кюллмер, которую дочь, по совету адвоката больной, отключила от аппарата искусственного поддержания жизни. До этого женщина находилась в состоянии комы более 5 лет. При этом еще до болезни фрау Кюллмер настаивала, чтобы ей не продлевали жизнь искусственно.

Верховный суд установил, что адвокат Вольфганг Путц действовал законно и в интересах пациента. Ранее адвокат был приговорен к девяти месяцам тюрьмы условно.

А вот, собственно, оригинал на французком в исполнении того же Азнавура

Сегодня утром ехал на работу. В вагон зашел пьяный мужик. Шатаясь протянул руку к закрывшейся двери, и я увидел на ней стильную татуировку готическим шрифтом: "Homo homini lupus est". Латинская поговорка: "Человек человеку волк". Он стоял грязный, опухший от пьянства с затравленным взором несчастного человека. Вот она аллегория войны со всем миром. Когда человек отвергает весь мир, встает к нему в оппозицию он начинает терять самого себя. "Все козлы - один я Дартаньян" - сей незамысловатый принцип может привести лишь отчуждению не просто от мира, а от самого себя. Ты сам себя начинаешь чувствовать волком.

Винить окружающий мир во всех своих проблемах очень просто. Работать над собой сложнее. Нужно признавать свои недостатки. Но этого мало. Нужно уметь их преодолевать. На этом пути всегда тебе сопутствуют кочки и рытвины, падения и ушибы. Бывает больно, бывает разочарование, но при этом так иногда трудно принять самого себя. Но другого выхода нет.  Нужно не просто удалить эту татуировку с тела, необходимо уничтожить ее в своей душе. А это сложнее. Сложнее принять себя и понять свою ценность и понять, что недостатки - не что-то неотъемлемое от тебя, а то, что мешает тебе быть самоценным, мешает тебе быть Личностью. Они не часть твоей личности, они - налипшая грязь на сапогах, которая мешает тебе идти навстречу своей цели. И чем дальше, тем ее становится больше и тем труднее тебе преодолевать дорогу. А нужно просто остановиться и очиститить сапоги от грязи. Но ведь я потеряю время, да и возможно ли очистить всю грязь? Только без этого, без работы над ошибками, невозможно достичь цели и добиться результата.

Человек человеку волк становится тогда, когда в его сердце не остается любви к самому себе. Весь мир для него становится враждебным и страшным. Весь мир для него - война. Только войну он эту ведет с самим собой. Любовь всегда побеждает ненависть, только сначала нужно, чтобы это произошло внутри тебя. Когда ты научишься принимать самого себя, то тебе легче будет принимать других. И ты вдруг понимаешь, что вокруг не волки и враги, а просто такие же страдающие, как ты, люди. И когда ты учишься любить и принимать, тогда ты вдруг понимаешь как легко тебе меняться самому. Парадокс, но это факт. Проверенный на личном опыте.

Песню в исполнении Шарля Азнавура на французском знают многие, а вот многие ли слышали ли ее на русском?

Еще одно мнение о фильме "Утомленные слонцем 2". И опять Леонид Павлючик, журнал "Эхо планеты".

Вот и всё. "Великий фильм о великой войне" бесславно и тихо сошёл с экранов, не оставив по себе следа. По точному определению одного из моих коллег, "Утомлённые солнцем-2" стали для Михалкова его личной Цусимой - сиречь, символом позорного, разгромного поражения.

Творение оскароносного режиссёра, которое подавалось в бесчисленных рекламных роликах и репортажах как новое слово в искусстве кино, в итоге не понял и не принял никто - за исключением, может быть, нескольких духовно окормляемых Никитой Сергеевичем журналисток, которые разразились полуобморочными всхлипами восторга, что характерно, ещё до первых публичных показов фильма... А вообще-то военный блокбастер Михалкова не оценили ни убеленные сединами ветераны, которые не могли отплеваться от увиденного на кремлевской премьере, ни отвязная поп-корновая молодёжь современных кинотеатров. Фильм не угодил ни либеральной интеллигенции в лице Владимира Познера, Николая Сванидзе, Дмитрия Быкова (далее все), ни певцу "красной империи", главреду газеты "Завтра" Александру Проханову и его читателям. "УС-2" не оценили ни российская критика, которую Никита Сергеевич в сердцах тут же похоронил и "заколотил в гроб", ни высоколобое жюри Каннского кинофестиваля, которое, надо думать, тоже не доросло до идейно-художественных высот фильма. А главное, батальное полотно Михалкова не принял массовый зритель, на которого, видимо, так рассчитывал режиссёр, печатая оглушительное количество копий своего "шедевра" - 1018 штук. За месяц показа "УС-2" собрал в прокате чуть больше 7 миллионов долларов - примерно одну десятую от затраченных на него средств. Столько, напомню, собирает успешный голливудский фильм за один уик-энд...

Право на творческое поражение есть у каждого режиссёра. Но Никита Михалков давно уже "больше чем режиссёр". Он у нас демиург, вершитель судеб. Он подмял под себя в кино вся и всё. Это, в частности, с его подачи и под его нажимом был недавно создан Фонд поддержки кинематографа, который должен выдавать "на-гора" по 20-30 кассовых блокбастеров в год. Если они будут такого уровня и качества, как "УС-2", то, боюсь, российское кино может вскорости окочуриться...

Лиричная пенся в исполнении Михаила Боярского из моего детства.

Мой папа много лет уже работает в агентстве ИТАР-ТАСС. Когдя я учился на журфаке, то мечтал работать в журнале, издаваемом агентством, "Эхо планеты". До сих пор иногда читаю этот журнал, который сейчас переживает своеобразный ренесанс. Пролистывая новый номер, наткнулся на интересный материал заместителя главного редактора Леонида Палючика.

Имя на доске позора

Интеллигенция культурной столицы России опять расколота надвое. Причина противостояния на сей раз вроде бы не столь уж судьбоносная - правительство Петербурга приняло решение об установке мемориальной доски на фасаде дома, где проживал первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Григорий Романов. Но именно это «ЧП районного масштаба» буквально взорвало город.

Неизвестные мне члены координационного совета творческих союзов Петербурга во главе с народной артисткой СССР, певицей Ириной Богачевой, слегка поколебавшись, дружно проголосовали "за" решение правительства. К ним присоединились активисты молодежного крыла "Справедливой России". И те, и другие напирают на то, что нельзя зачеркивать социалистический период в жизни страны, что Романов многое сделал для развития промышленности, строительства жилья, решения социальных проблем ленинградцев. Но Олег Басилашвили, Алексей Герман-старший, Борис Стругацкий, Юрий Шевчук, Даниил Гранин, Кама Гинкас и еще десятки прославленных деятелей культуры оценивают Романова иначе. А именно, как "человека, душившего культуру, науку, искусство и свободу, ненавидевшего интеллигенцию, изгонявшего из города артистов, поэтов и художников и сделавшего всё, чтобы превратить Ленинград в великий город с областной судьбой". Кому верить?

Так уж случилось, что я учился в Ленинградском университете в те самые времена, когда городом руководил Романов. И хоть я был всего лишь студентом журфака, изредка пишущим в ленинградские газеты по вопросам культуры, но даже мне было хорошо известно, как тяжко давит в «колыбели революции» идеологический пресс. Что скрывать: он давил здесь гораздо сильнее, чем в Минске, куда я вскоре уехал работать, и чем в Москве, куда в поисках относительной свободы сбегали выдавленные Романовым мастера искусств. «Крепкий хозяйственник», верный сатрап маразмирующего брежневско-сусловского режима, Романов без устали травил Ольгу Берггольц и Дмитрия Лихачёва, Аркадия Райкина и Георгия Товстоногова, Сергея Довлатова и Сергея Юрского, а будущего лауреата Нобелевской премии Иосифа Бродского засадил в тюрьму за тунеядство. Уже одного этого, мне кажется, достаточно, чтобы занести имя Романова не на мемориальную доску, а на символическую доску позора.