Портретная живопись – моя слабость. И если первое место среди художников-портретистов XVIII века в моем сердце без всяких сомнений занимает Боровиковский, то второе я также без всяких сомнений готова отдать творчеству Федора Рокотова.
Удивительно, что крупнейший художник-портретист второй половины XVIII века, писавший многих своих знаменитых современников, был почти что полностью забыт в XIX веке и заново открыт в XX благодаря Дягилеву, собиравшему его картины по различным дворцам и дворянским усадьбам, и «Миру искусства», участники которого представляли их на своих знаменитых выставках.
И ведь знаменитые современники обошли Рокотова молчанием в своих воспоминаниях, поэтому его биографию исследователям до сих пор приходится обирать по кусочкам. В ней много белых пятен, а ряд портретов так и остался «Портретами неизвестных».
Меня особенно интересуют два из них. Правда, признаюсь честно, не сами по себе, а из-за связанных с ними предположений.
Первый – «Портрет молодого человека в гвардейском мундире».




Некоторые исследователи склонны видеть в нем автопортрет самого художника, но все это спорно. Тем более нельзя скидывать со счетов и версии о том, что написан он был не самим Рокотовым. Но тем не менее…

Второй – «Портрет неизвестного в треуголке».



Достаточно популярна версия о том, что на портрете изображен незаконный сын Екатерины II и Григория Орлова Алексей Бобринский, которого художник писал еще в детстве. Но меня лично больше привлекает та, что связывает портрет с Николаем Струйским и его имением Рузаевка, в котором он и находился до того, как попасть в Исторический музей, а потом – в Третьяковку.
Когда провели рентгеновскую съемку портрета, удалось выяснить, что «неизвестный в треуголке» написан поверх изображения молодой женщины в платье с глубоким вырезом. Лицо при переписывании не менялось, а вот костюм – да.
Ирина Сахорова выдвинула версию о том, что на портрете могла быть изображена первая жена Струйского Олимпиада Балбекова, которая внезапно скончалась в очень молодом возрасте. Перед новой женитьбой Струйский мог попросить Рокотова переписать и замаскировать портрет, чтобы, возможно, не смущать чувства своей второй супруги.
Николай Струйский – наверное, наитипичнейший представитель российского дворянства XVIII века. Был очень богат, так как ему достались многие поместья родственников, погибших во время бунта Емельяна Пугачева. Был хорошо образован, интересовался науками и литературой. Писал стихи, которые жестоко критиковали более талантливые современники, и издавал их в своей собственной типографии, одной из первой частных типографий в России. Издавал, кстати, не только себя.
Струйскому во многом «повезло» гораздо больше, чем Рокотову, так как современники не поскупились и на язвительные и ироничные замечания о нем как о бездарном поэте-графомане и помещике-самодуре, жестоко обращавшемся с собственными крепостными.
Тем не менее, фактически только Струйский был единственным из современников, оставившим интересные высказывания о Рокотеве, с которым, по всей видимости, его связывала дружба. Уже за одно это исследователи творчества художника могли бы боготворить Струйского. А еще он стал первым собирателем картин Рокотова, которые размещались в картинной галерее Рузаевки. И благодаря его заказу появился, быть может, самый главный шедевр Рокотова – «Портрет Александры Струйской», второй жены «поэта-самодура».




Кстати, знаменитый портрет шел парой к портрету самого Струйского, написанного Рокотовым. Оба портрета супругов создавались в одно и тоже время и долго висели в галерее рядом, как бы глядя друг на друга.





В Третьяковке они, к сожалению, сейчас висят отдельно. Видимо, из-за той славы, что оставил после себя Николай Струйский?
Николай Струйский посвятил бесчисленное множество стихов своей второй жене, которую, судя по всему, безумно любил до собственной жизни. Но более всего, разумеется, известно стихотворение Николая Заболоцкого, обращенное к ее портрету:


Любите живопись, поэты!
Лишь ей, единственной, дано
Души изменчивой приметы
Переносить на полотно.
Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела Струйская на нас?
Ее глаза - как два тумана,
Полуулыбка, полуплач,
Ее глаза - как два обмана,
Покрытых мглою неудач.
Соединенье двух загадок,
Полувосторг, полуиспуг,
Безумной нежности припадок,
Предвосхищенье смертных мук.
Когда потемки наступают
И приближается гроза,
Со дна души моей мерцают
Ее прекрасные глаза.


Хотя, наверное, Александра Струйская (до замужества Озерова) мало похожа на загадочную роковую женщину, чья жизнь сопровождалась бурей страстей. И этому можно только порадоваться.
Она была счастлива в браке, который длился больше двадцати лет, оставшись музой своего супруга до самой его смерти. Пережила она его лет на сорок, и это печально, но была окружена многочисленными детьми (правда некоторые умерли в детстве) и внуками (кстати, среди ее внуков был и поэт Полежаев), ее любили и уважали друзья и знакомые. Наверное, ее судьбу стоит назвать счастливой и стабильной, а это такая редкость для тех, кто вдохновлял людей искусства.
Правда, где-то читала, что существует легенда о любви Рокотова к Струйской. Красиво и романтично, разумеется, но подробностей не знаю, да и верится с большим трудом.

Исайя Бе́рлин - философ, историк идей, переводчик русской литературы и философской мысли, один из основателей современной либеральной политической философии. Помимо всего этого он оставил замечательную книгу воспоминаний «Встречи с русскими писателями в 1945 и 1956 годах». Очень много было написано о Пастернаке. Но меня по субъективным причинам больше интересовало то, что он писал о встречах с Анной Ахматовой:

Но вернемся к моей первой встрече с Ахматовой в 1945 году в Ленинграде.
Произошло это следующим образом. Я услышал, что так называемые антикварные книги в Ленинграде намного дешевле, чем в Москве. Страшный голод во время блокады вынуждал людей, прежде всего старых интеллигентов, обменивать свои литературные собрания на хлеб. Часто блокадники, ослабевшие и истощенные, были не в состоянии нести тяжелые тома и поэтому вырывали из них отдельные страницы и главы. Эти фрагменты, а также сохранившиеся книги были теперь выставлены на продажу в комиссионных магазинах. Я в любом случае собирался поехать в Ленинград, чтобы увидеть город, в котором провел четыре года своего детства. Возможность посмотреть и купить книги делала эту поездку еще более соблазнительной. После необходимых формальностей я получил разрешение провести два дня в гостинице Астория. В поездке меня сопровождала представительница британского попечительского совета мисс Бренда Трип, интеллигентная и обаятельная женщина, по профессии химик органик. В серый ноябрьский день я прибыл в город на Неве.
Я не был в Ленинграде с 1919 года, когда моя семья получила разрешение вернуться в наш родной город Ригу, столицу независимой тогда республики.
Теперь во мне необыкновенно ярко ожили воспоминания: я был неожиданно для себя тронут при виде улиц, домов, памятников, набережных и рыночных площадей. Незабываемым осталось впечатление от посещения дома, где я жил когда то со своей семьей. Я вновь увидел полуразрушенную ограду, магазинчик, где когда то чистили самовары, и внутренний дворик, такой же грязный и заброшенный, как в первые послереволюционные годы. Отдельные случаи и эпизоды детских лет вдруг всплыли в моей памяти так четко, словно стали сегодняшней реальностью. Я шел по легендарному городу и чувствовал себя частью ожившей легенды и в то же время наблюдателем со стороны.
Несмотря на сильные разрушения во время войны, город производил блистательное впечатление (посетив Ленинград одиннадцать лет спустя, я увидел его почти полностью восстановленным). Я направился к главной цели моей поездки — лавке писателей на Невском проспекте. Магазин был тогда (думаю, и сейчас) разделен на две секции. В первой книги находились за прилавком, а во второй — на открытых полках. Вторая секция была доступна лишь для известных писателей, журналистов и других привилегированных персон.
Я и мисс Трипп, будучи иностранцами, имели право посетить эту святая святых.
Рассматривая книги, я разговорился с одним посетителем, листавшем поэтические сборники. Тот оказался довольно известным критиком и историком литературы. Мы заговорили о последних событиях. Мой собеседник описал страшные годы блокады, стоившие ленинградцам столько страданий. Он сказал, что многие умерли от голода и холода, но наиболее молодые и сильные выжили, а часть жителей была эвакуирована. Я спросил о судьбе ленинградских писателей. Он ответил вопросом: «Вы имеете в виду Зощенко и Ахматову?» Эта фраза удивила меня чрезвычайно: Ахматова казалась мне фигурой из далекого прошлого. Морис Баура, переводивший ее стихи, не слышал о ней ничего со времен Первой мировой войны. «Неужели Ахматова еще жива?» "Ахматова Анна Андреевна? Ну, разумеется! Она живет здесь неподалеку, в Фонтанном доме.Читать далее

А вот еще в продолжение наполеоновской темы:

После неудачи Лористона император, казалось, принял решение. Адъютант Филипп Поль граф де Сегюр описал в своей книге «История Наполеона и Великой армии в 1812 году» совещание в Кремле, которое состоялось пятого или шестого октября: «После нескольких невнятно произнесенных слов Наполеон сказал, наконец, что он пойдет на Петербург! ... Россия восстанет против императора Александра, возникнет заговор, и император будет убит, что будет большим несчастьем!...».
Заговор — возможно, главное слово, проскользнувшая в речи императора. Самый секретный его проект.
В это время возникла в наполеоновской сфере одна чрезвычайно увлекательная особа — Эмилия Леймон.
Василий Верещагин, русский художник, — тот самый, наше поколение помнит по вкладкам в школьном учебнике истории, — написал собственную наполеониану. Сначала он просто готовил к юбилею серию картин и развернутые подписи к ним. Но исследование его увлекло, и Верещагин выпустил в 1912 году книгу «Наполеон I в России». Там он цитирует отрывки из воспоминаний 26 офицеров и солдат Великой Армии, повидавших в 1812 году Москву. Увы, цитирует как художник, без точных ссылок.
Помимо прочего, писал он о шпионах, которых вербовали в Москве завоеватели. И, вскользь, упомянул: «Некая красивая дама, музыкантша, назвавшаяся немецкою баронессой, предложила также свои услуги, получила несколько тысяч франков — и тоже пропала».
Всего одно предложение, неизвестно откуда вытянутое. Но уже чудится некая грациозная тень, скользящая в тумане. То, что шпионка красива — уже немало. Впрочем, известно еще ее имя. Читать далее

Источник

Наткнулась на сайте журнала «Вокруг света» на СТАТЬЮ, посвященную Наполеону и близким к нему женщинам. Нашла заинтересовавшую меня отсылку к роману Александра Вельтмана (ни с чем, кроме «Приключений, почерпнутых из моря житейского», из его творчества близко не знакома) «Каломерос». Интересно, однако:

Имя это — Каломерос — Вельтман взял из многотомных мемуаров, которые выпустила Лаура Жюно, герцогиня д’Абрантес (Laure Junot, duchesse d'Abrantes, 1784–1838); вдова наполеоновского маршала. А также землячка и дальняя родственница самого Наполеона.
В первом же томе (завершенном в 1831 году) Лаура д’Абрантес выдала первую сенсацию: ее предки со стороны матери — Комнено, прямые потомки императоров Византии, бежавшие из Греции на Корсику. Главное, что был в этой семье некий принц Каломерос. Именно от него произошло семейство Буона-Парте. Кало меро — «добрая часть» по-гречески, то же самое, по-итальянски — «буона парте». Получается, что император Франции — отпрыск православных басилевсов Царьграда.
Версия эта давно отметена специалистами. Но Вельтман, великий любитель вычурных словесных орнаментов, чрезвычайно ей увлекся. В 1836 году он выпустил роман «Александр Филиппович Македонский. Предки Каломероса». В 1840 году вышел в Москве еще один наполеоновский роман Вельтмана, — «Генерал Каломерос».
Если «Предки» — один из первых отечественных опытов фантастики (путешествие во времени), то «Генерал» — едва ли не первая попытка модной ныне альтернативной истории.
Среди обгорелых руин Москвы в сумерках бродит печальный Наполеон. Один. Сбежавший от свиты, от маршалов. И ему встречается юная русская барышня, Клавдия Ловская. Покоритель планеты назвался ей как генерал Каломерос, грек. Далее, естественно, мелодрама. Император вдруг осознает, что всё, чего он желает — это тихое счастье, семейный уют; нужно только бросить всё и скрыться с влюбленной в него Клавдией в глубинах России. Но — не судьба: призывает долг. Без него погибнет Великая Армия, падёт Империя.
Критика отозвалась на «Каломероса» единодушно и решительно: бред. Только Виссарион Белинский был сравнительно мягок. И отметил только «недостаток вероятности в содержании, запутанность в вымысле и бледность характеров».
Вельтман страдал. В письме Федору Кони от 16 октября 1840 года он жаловался: «Меня во всех журналах раскорили за Каломероса, в нем ничего не нашли, кроме мнимого Наполеона, тогда как я хотел представить только человека, которого служба людям лишила истинного счастья в жизни — друга по сердцу, любви, естественной для каждого человека. Скажите, кого поставить в подобные обстоятельства, кроме Наполеона? Но я не профанировал его имени, но высказал только, что и человек, подобный Наполеону, и в подобных обстоятельствах может увлекаться страстью, и если б встретилось ему существо, достойное любви, он бы или сам сошел с трона, или ее возвел на трон». (С)

Достаточно любопытная трактовка образа Наполеона? Или это только мне так кажется?

Остатки пирамиды, построенной ацтеками около 800 лет назад, были обнаружены в самом сердце столицы Мексики Мехико, сообщает агентство Reuters.

Башня высотой в 11 м. была обнаружена в районе Тлателолко (Tlatelolco), некогда являвшемся центром религиозной и политической жизни ацтеков. Пирамида была построена не позже XII века, что позволяет считать цивилизацию ацтеков древнее, чем предполагалось. В последний раз нижняя оценка возраста империи ацтеков было сделана 15 лет назад, когда в этом же районе была обнаружена другая пирамида, построенная в 1325 году одновременно со столицей империи ацтеков Теночтитланом (Tenochtitlan). Теночтитлан оставался столицей ацтеков вплоть до 1521 года, когда он был захвачен испанцами. В настоящее время на месте Теночтитлана находится город Мехико.

На месте раскопок была обнаружена древняя статуя, изображающая, по одной версии, ацтекского бога дождя Тлалоку (Tlaloc), а по другой — бога небес и земли Тескатлипока (Tezcatlipoca). Кроме того, рядом с пирамидой были обнаружены несколько комнат, которые датируются 1431 годом. Также археологи нашли пять человеческих черепов.

«Мы надеемся, что новые находки позволят нам больше узнать об общесте Тлателоку», — говорит руководитель экспедиции археолог Патриция Ледесма (Patricia Ledesma)

Ацтеки — наиболее крупная индейская народность, населявшая долину Мехико с XII века. Основными промыслом ацтекской цивилизации были разведение маиса, бобов, хлопка, какао, табака и томатов. Многие историки также приписывают им открытие излюбленного во всем мире лакомства — шоколада.

«Вокруг Света» писал о захоронении императора ацтеков, которое было обнаружено мексиканскими археологами с помощью радара. Также недавно было установлено, что жертв, предназначенный к человеческим жертвоприношениям у пирамиды Луны в городе Теотиуакане, древние обитатели Мексики привозили издалека.

Источник



Да… Ацтекская цивилизация почти что уникальна для историков и археологов, так как она не изжила себя изнури, подобно многим, а была уничтожена и обезглавлена в эпоху своего расцвета… Кортес и его соратники смотрели на ацтеков как на дикарей… А сейчас мы восхищаемся остатками этой цивилизации, о которой узнаем по крохам.

Американский журналист утверждает, что ему удалось получить доказательства того, что Александер Грейам Белл (Alexander Graham Bell) не изобрел телефон, а украл идею этого устройства у другого ученого - Илайши Грея (Elisha Gray), сообщает AP.
Спор о том, кто является изобретателем телефона, ведется еще с конца XIX века. И Белл, и Грей попытались запатентовать устройство для передачи звуков на расстояние по проводам при помощи электрического тока в феврале 1876 года. Патент, в итоге, получил Белл, Грей попытался доказать свои права на изобретение через суд, однако проиграл.

Журналист Сет Шулман (Seth Shulman), написавший книгу "Телефонный гамбит: В погоне за секретом Александера Грейама Белла" ("The Telephone Gambit: Chasing Alexander Graham Bell's Secret"), утверждает, что ему удалось найти веские доказательства того, что телефон все-таки изобрел Грей.

В своей книге, которая поступит в продажу в США в начале января 2008 года, Шулман ссылается на лабораторный дневник Белла, который в 1999 году был переведен в цифровой формат и стал доступен широкому кругу исследователей. До этого момента доступ к записям Белла был закрыт по требованию его наследников.

Из лабораторного дневника, указывает автор книги, следует, что идея изобретения, на которое в итоге Белл получил патент, появилась в записях изобретателя лишь за 12 дней до того, как отправил заявку на устройство. До этого момента Белл безуспешно пытался реализовать другой принцип передачи звуков по проводам.

В заявке Белла на патент, говорится в книге, приводится иллюстрация, на которой изображен человек, пользующийся аппаратом, позже известным как телефон. Эта же картинка с незначительными отличиями, указывает Шулман, фигурировала в пакете документов на изобретение, направленном Греем.

Субъективными доказательствами того, что Белл позаимствовал идею телефона у Грея, говорится в книге, могут служить мемуары современников изобретателей. В них, в частности, рассказывается, что Белл сильно нервничал, когда ему пришлось демонстрировать изобретение в присутствии Грея. Несмотря на то, что патент достался ему, Белл почти не принимал участие в создании первых телефонов, над которыми работала компания, носящая его имя. Кроме того, Белл отказался давать показания на судебном процессе, в ходе которого Грей пытался доказать свое право на изобретение.

В то же время, отмечает автор книги, даже если сама идея телефона принадлежала не Беллу, именно этот изобретатель сумел создать первую действующую модель аппарата. Грей, если допустить, что именно он придумал принцип работы телефона, дальше теоретических изысканий не продвинулся.

Источник

Ждем ответной книги, в которой Грея обвинят в том, что он идею подглядел у Белла?

Подкинули ссылку на стихотворение, написанное в 1919 году в разгар борьбы с празднованием Рождества и традицией украшать елки к празднику.
Сейчас его можно воспринимать не только с юмором, но и как изумительную стихотворную иллюстрацию к умонастроениям той эпохи.

Скоро будет Рождество
Гадкий праздник буржуазный,
Связан испокон веков
С ним обычай безобразный:

В лес придет капиталист,
Косный, верный предрассудку,
Ёлку срубит топором,
Отпустивши злую шутку.


Тот, кто елочку срубил
Тот вредней врага раз в десять,
Ведь на каждом деревце
Можно белого повесить!

В. Горянский

Найдено письмо, подтверждающее, что герой войны за независимость Южной Америки Симон Боливар скончался от естественных причин, а не был убит, пишет во вторник американская испаноязычная газета El Paso Times.
По данным издания, письмо, написанное Боливаром за пять дней до смерти, хранится у коллекционера из Чили. В послании, адресованном Боливаром одному из своих друзей, упоминаемому в тексте под именем "Франческо", знаменитый революционер пишет: "Мое здоровье с каждым днем ухудшается, надежда на выздоровление тает. Надеюсь, Бог примет меня с любовью". Письмо было написано 17 декабря 1830 года - за пять дней до смерти Боливара. По словам коллекционера, письмо Боливара является подлинником.

В коллекции этого же человека, пожелавшего пока сохранить свое имя в тайне, хранится и копия другого письма Боливара, написанного им в последние недели жизни. В этом послании революционер упоминает своего погибшего боевого соратника и выражает надежду, что "скоро они встретятся на небесах".

Коллекционер из Чили решил обнародовать содержание хранящихся у него писем в связи с тем, что президент Венесуэлы Уго Чавес, являющийся преданным поклонником Симона Боливара, в преддверии годовщины гибели революционера объявил, что тот был убит в результате заговора, а не умер от туберкулеза. Президент Венесуэлы, сообщает BBC News, заявил о намерении вскрыть захоронение Боливара и провести экспертизу его останков, которая, по его словам, подтвердит версию насильственной гибели революционера.

Источник

Интересно, сколько специалистов видели эти письма, хранящиеся у неизвестного коллекционера, чтобы с такой уверенностью можно было опровергать ту или иную версию о смерти столь значительной для истории Латинской Америки личности?
Или кто-то так сильно боится осквернения праха Боливара?

Продолжая тему Афродиты/Венеры, хочется, разумеется, вспомнить о самом знаменитом «земном образе» богини – статуе Венеры Милосской или Афродиты с острова Мелос, которую многие считают воплощением идеальной женской красоты.
Надо отметить, что назвать статую уникальной все-таки сложно. Ее относят к типу Афродиты Книдской, связанной с именами легендарного скульптора Праксителя и его не менее легендарной натурщице-возлюбленной гетеры Фрины. Дабы не уходить в сторону, скажу только о том, что Праксителя считают первым скульптором, дерзнувшим изобразить богиню обнаженной, сама статуя оригинальная статую погибла в Средние Века, а о том, какая из дошедших до наших дней копий точнее, споры продолжаются.
Еще такой тип статуй называют «Venus pudica или Венера стыдливая», так как (в случае с Венерой Милосской только на уровне «возможно») рукой богиня придерживала спадающее одеяние.
Имя скульптора, создавшего статую, тоже на уровне «возможно». Предполагают, что им был некий Агесандр. Дату создания относят к середине II века до нашей эры. Что с ней было со времени создания до 1820 года, когда ее нашел греческий крестьянин Йоргос Кентротас (найди что-нибудь даже случайно, и у тебя будут все шансы попасть в историю!), тоже только на уровне догадок.
Правда, до того самого года руки у статуи были. Потом была авантюра с перепродажей находки и конфликтом между французами и турками. Обе стороны заплатили Кентротасу, претендовали на Венеру и пытались вывезти ее с Мелоса. Французы победили, но сама статуя во время столкновения лишилась рук. С тех пор ведутся споры о том, как они выглядели, в каком положении находились, что держали…
Но даже без рук Венера Милосская считается одним из самых ценных экспонатов Лувра. В годы Второй Мировой во время эвакуации экспонатов именно Венеру Милосскую наряду вместе с Никой Самофракийской и «Джокондой» прятали в первую очередь. И Геринг очень переживал, что она так и не попала в его знаменитую коллекцию.




Ну и было бы просто удивительно, если бы ей не посвятили ни одной стихотворной строчки. Даже Маяковский, между прочим, не устоял…


Афанасий Фет

ВЕНЕРА МИЛОССКАЯ


И целомудренно и смело,
До чресл сияя наготой,
Цветет божественное тело
Неувядающей красой.

Под этой сенью прихотливой
Слегка приподнятых волос
Как много неги горделивой
В небесном лике разлилось!

Так, вся дыша пафосской страстью,
Вся млея пеною морской
И всепобедной вея властью,
Ты смотришь в вечность пред собой.


Павел Антокольский

ВЕНЕРА В ЛУВРЕ

Безрукая, обрубок правды голой,
Весь в брызгах пены идол божества,
Ты людям был необходим, как голод,
И недоказан был, как дважды два.

Весь в брызгах пены, в ссадинах соленых,
Сколоченный прибоем юный сруб.
Тысячелетья колоннад хваленых,
Плечей и шеи, бедер, ног и рук.

Ты стерпишь всё — миазмы всех борделей,
Все оттиски в мильонных тиражах,—
О, только бы глядели и балдели,
О, лишь бы, на секунду задержав

Людской поток, стоять в соленой пене,
Смотреть в ничто поверх и мимо лбов,—
Качая бедра, в ссадинах терпенья,
В тупом поту, в безруком упоенье,
Вне времени!
И это есть любовь.





В. Маяковский

ВЕНЕРА МИЛОССКАЯ И ВЯЧЕСЛАВ ПОЛОНСКИЙ

Сегодня я,
поэт,
боец за будущее,
оделся, как дурак.
В одной руке -
венок
огромный
из огромных незабудищей,
в другой -
из чайных
розовый букет.
Иду
сквозь моторно-бензинную мглу
в Лувр.
Складку
на брюке
выправил нервно,
не помню,
платил ли я за билет,
и вот
зала
и в ней
Венерино
дезабилье.
Первое смущенье.
Рассеялось когда,
я говорю:
"Мадам!
По доброй воле,
несмотря на блеск,
сюда
ни в жизнь не навострил бы лыж.
Но я
поэт СССР -
ноблес
оближ!
У нас
в Республике
не меркнет ваша слава.
Эстеты -
мрут от мраморного лоска.


Короче:
я -
от Вячеслава
Полонского.
Носастей грека он.
Он в вас души не чает.
Он
поэлладистей Лициниев и Люциев.
Хоть редактирует
и "Мир",
и "Ниву",
и "Печать
и Революцию",
Он просит передать,
что нет ему житья.
Союз наш
грубоват для тонкого мужчины.
Он много терпит там
от мужичья,
от лефов и мастеровщины.
Он просит передать,
что "леф" и "праф" костя,
в Элладу он плывет
надклассовым сознаньем.
Мечтает он
об эллинских гостях,
о тогах,
о сандалиях в Рязани,
Чтобы гекзаметром
сменилась
лефовца строфа,
чтобы Радимовы
скакали по дорожке,
и чтоб Радимов
был
не человек, а фавн, -
Чтобы свирель,
набедренник
и рожки.
Конечно,
следует иметь в виду,
у нас, мадам,
не все такие там.
Но эту я
передаю белиберду.
На ней
почти официальный штамп.
Велено
у ваших ног

положить
букеты и венок.
Венера,
окажите честь и счастье -
катите
в сны его
элладских дней ладью...
Ну -
будет.
Кончено с официальной частью.
Мадам,
адью!"
Ни улыбки,
ни привета с уст ее.
И пока
толпу очередную
загоняет Кук,
расстаемся
без рукопожатий
по причине полного отсутствия
рук.
Иду -
авто дудит в дуду.
Танцую - не иду.
Домой!
Внимателен
и нем
стою в моем окне.
Напротив окон
гладкий дом
горит стекольным льдом.
Горит над домом
букв жара -
гараж.
Не гараж -
сам бог!
"Миль вуатюр,
де сан бокс".
В переводе на простой -
"Тысяча вагонов,
двести стойл".
Товарищи!
Вы
видали Ройльса?
Ройльса,
который с ветром сросся?
А когда стоит -
кит.

И вот этого
автомобильного кита ж
подымают
на шестой этаж!
Ставши
уменьшеннее мышей,
тысяча машинных малышей,
Спит в объятиях
гаража-колосса.
Ждут рули -
дорваться до руки.
И сияют алюминием колеса
круглые,
как дураки.
И когда
опять
вдыхают на заре
воздух
миллионом
радиаторных ноздрей,
кто заставит
и какую дуру
нос вертеть
на Лувры и скульптуру?!
Автомобиль и Венера - старо-с?
Пускай!
Поновее и ахрров и роз.
Мещанская жизнь
не стала иной.
Тряхнем и мы футурстариной.
Товарищ Полонский!
Мы не позволим
любителям старых
дворянских манер
в лицо строителям
тыкать мозоли,
веками
натертые
у Венер.


Марк Лисянский

Венера


Одной рукой поддерживая тогу,
Не поднимая трепетных ресниц,
Как тайна красоты,
Как вызов богу.
Она стоит. царица всех цариц.

На длинной шее
Ни единой складки,
Две линии намечены едва.
И ямка у ключицы
Дышит сладко,
И ожерелье словно кружева.

Она стоит открыто,
Не таится,
А молодая мраморная грудь
Вздымается, волнуется, теснится,
Высокая и теплая чуть-чуть.

Весенним ранним утром
Земледелец
Её нашел случайно в борозде.
Крестьянский сын,
Тудяга и умелец,
Он ахнул,
Удивился красоте.

Он за неё в тревоге был,
Не зная
Среди своих бесчисленных забот,
Что женщина вот эта неземная
До наших дней
Спокойно доживет.

В связи с биографией Фриды Кало и Диего Риверы решила побольше узнать о Тине Мадотти. Жаль, что даже в сети информации на русском не так много, потому что тут есть, чем заинтересоваться.
Тина Модотти стала одной из первых женщин-фотографов XX века. При этом она стала коммунисткой – искренней, страстной, целиком посвятившей себя и свое искусство делу революции. В Мексике Модотти подружилась с Диего Риверой, Хосе Ороско, Давидом Сикейросом. Именно ее фотографии, запечатлевшие их монументальные росписи, принесли этим художникам мировую известность.

Будет время, посмотрю, что можно найти на английском. А пока только то, что нашла сейчас на скорую руку.




Ассунта Аделаида Луидже Модотти родилась в городе Удино на севере Италии около 1896 года. Точная дата рождения неизвестна. Ее подруги называли разные цифры. Сама она почему-то этот вопрос обходила. Возможно, ее не устраивал день или число.
Тина была второй из шестерых детей.
Некоторое время семья Модотти проживала в Австрии, куда выезжал на заработки отец, Джузеппе Модотти, владевший достаточно редкой на те времена профессией автомеханика. Вернувшись домой и вновь потеряв работу, он, как и десятки тысяч других итальянцев, вынужден был податься на заработки в США, со временем осев в Сан-Франциско.
Тина осталась дома с матерью-прачкой, обреченная на бедное, голодное детство. В десять лет она поступает на ткацкую фабрику с двенадцатичасовым рабочим днем и мизерной зарплатой, на которой в течение нескольких лет держится существование ее семьи. В пятнадцать лет попадает в полицию по обвинению в проституции. Еще через четыре года, в 1920 году, отец, работавший в мастерских Фриско, сумел поднакопить денег, и помочь своей девятнадцатилетней дочери, сменившей череду католических имен на звучное "Тина", перебраться к себе в Америку. Здесь она по-прежнему работает на ткацкой фабрике.
Через некоторое время ей удается устроиться портнихой в модное ателье, в котором Тина знакомится со своим первым мужем, французским художником Робо де Л'Абри. Для своего первого избранника Тина навсегда осталась прекрасным ангелом, красавицей из сна, которая никогда в жизни не держала в руках ничего тяжелее цветов.
По его инициативе Модотти неожиданно попадает на кинопробы в Голливуде. В течение года юная итальянская эмигрантка с успехом снимается в трех приключенческих мелодрамах ("В тигровой шкуре", "Скачки со смертью" и "Я могу понять", о которых теперь знают только благодаря участию в них Тины Модотти).



Тина Модотти в фильме В тигровой шкуре

Казалось, эта девушка наконец-то нашла себя, можно было успокоиться, однако актерская профессия, популярность, и сама атмосфера телестудий Голливуда очень скоро начинает вызывать у нее резкое неприятие. Ее жизнь усложняло и то, что Робо явно уступал ей и в таланте, и в успехах. Всем было ясно, что долго этот брак не продержится.
Но именно в голливудских студиях Тина знакомится с выдающимся фотографом-экспериментатором Эдвардом Вестоном.Читать далее

По материалам сайтов:
Читать далее

В 1401-1402 годах кипели бурные споры вокруг популярного и знаменитого «Романа о Розе». Тогда же при парижском дворе появилось такое примечательное учреждение, как «Суд любви» (Cour d'amours).
Достаточно забавный пример игры, в которую играли люди в период «осени Средневековья».
Ряд интересных фактов и подробностей можно найти в книге Марселена Дефурно «Повседневная жизнь в эпоху Жанны Д’Арк».
Процитирую:



Во Франции тогда свирепствовала эпидемия чумы, и «в разгар этого тягостного мора» Филипп и дядя короля, Людовик де Бурбон, обратились к Карлу VI с просьбой, чтобы «он соблаговолил, дабы они могли проводить часть времени с большей приятностью и тем пробуждать в себе новые радости, устроить в своем королевском отеле суд любви и повелеть князю любви править и господствовать над составляющими этот любовный суд». Под властью князя любви – этого титула был удостоен не знатный сеньор, а королевский виночерпий Пьер д'Отвиль – располагалась целая иерархия, целая система управления: Филипп Бургундский и Людовик де Бурбон стали «grands conservateurs» (главными хранителями); одиннадцать «conservateurs» (хранителей) были избраны из числа крупнейших сеньоров королевства: Людовик Орлеанский, брат короля, Людовик Баварский, его шурин Иоанн Беррийский, Иоанн де Бурбон, граф Маршский и другие. Затем шли «министры», среди которых рядом с адмиралом Франции Жаком де Шатийоном мы видим гуманиста Гонтье Коля. Среди сановников, которых всего был 121 человек, встречались люди из самых разных сословий: сеньоры, горожане и даже духовные лица. В том числе – архиепископ Санса, епископы Шалона, Турне и Шартра. Кроме того, в суде любви были аудиторы, казначеи, оруженосцы любви, докладчики прошений (почти все были легистами или советниками короля), и даже привратники любовных садов и огородов» и «ловчие суда любви».Читать далее

Творчество Сандро Боттичелли остается для меня загадкой. Впрочем, как и сам художник. Его ведь умудрились «забыть» и «открыть заново» только в XIX веке. Столь любимые мною прерафаэлиты входили в число «первооткрывателей».
С именем Боттичелли связано несколько полулегендарных фактов. Например, ряд его биографов утверждает, что он был в числе тех людей искусства, которые сжигали свои произведения на знаменитом костре у Синьории в 1497 году, вспыхнувшим из-за пламенного призыва Савонаролы. Точных сведений нет, но известно, что Боттичелли попал под сильнейшее влияние проповедей Савонаролы. И его творчество можно разделить как минимум на период «до» и «после» знакомства с великим проповедником. «После» он фактически обратился исключительно к религиозным сюжетам… Краски на его полотнах потускнели… От изображения обнаженной натуры художник тоже отказался.
Кажется, последним полотном художника с обнаженной натурой стало «Рождение Венеры».



Есть красивая версия о том, что моделью Боттичелли являлась Симонетта Веспуччи.
Симонетта (урожденная Каттанео) считалась самой красивой женщиной эпохи Флорентийского Ренессанса. В 15 лет она вышла замуж за родственника ТОГО САМОГО Америго Веспуччи, но брак оказался не слишком удачным. Кстати, Боттичелли и его родственники были весьма дружны с семейством Веспуччи, и не без их помощи художник в начале своего творческого пути получил необходимые в будущем связи.
А Симонетта, чьей благосклонности добивались многие мужчины, в итоге стала возлюбленной Джулиано Медичи, младшего брата Лоренцо Великолепного. Но не надолго, так как через год умерла от чахотки в возрасте 22-23-лет. Еще через два года во время заговора Пацци был убит и Джулиано.

Есть очень известный портрет Симонетты, написанный Пьеро ди Козимо.



Есть не менее известный портрет Джулиано Медичи, написанный Боттичелли.




А вот все, что связанно с Боттичелли и Симонетты, увы, только на уровне гипотез, в которые хочется верить.
Два портрета молодых женщин (возможно, и больше), которые по ряду гипотез могли бы являться именно портретами Симонетты. И лично мне верится в это. Я нахожу сходство.






И более романтизированную версию о том, что после встречи Боттичелли и Симоннеты она и только она стала моделью для всех его картин, которые он писал уже после ее смерти («Рождение Венеры» тоже появилось на свет лет 9 спустя). В это верится со скрипом, но звучит красиво…

И стихи, посвященные творчеству Сандро Боттичелли, красивые.

Новелла Матвеева

Боттичелли

Век титанов, мраморную гору
Молотом дробящий поминутно,
Был смущен, когда завидел Флору,
Лепестками сеящую смутно.

Вижу птиц серебряные клювы,
Слышу пляску воздуха живую :
То эолы, словно стеклодувы,
Выдувают вазу ветровую.

Лунной мглой отблескивают лики.
Люди реют - наземь не ступают.
(Не шагов ли ложных грех великий
Неступаньем этим искупают ?)

И встает из моря Афродита -
Безупречно любящих защита.



Рафаэль Альберти

БОТТИЧЕЛЛИ

Неуловимой грации печать
в улыбке, в каждом выраженье.
Уже готова кисть начать!
Как дуновенье - линии движенье.
Холста сияющая гладь
так лаконична,
мягко напряженье
зефиров дующих, и легкой ткани взлет.
Ритмичных завитков скольженье
и на воде, и в вышине,
в отточенной штрихом волне.
И то деталей сопряженье,
и тот во всем геометричный строй,
которому своей капризною игрой
и ветер невзначай поможет,
когда, порхая, множит
цветы, и птиц, и мотыльковый рой.
А на холсте, в пространстве нерушимом,
из танца линий рождены,
танцуют спутницы весны
на радость херувимам
и серафимам,
чьи хоры с вышины
зовет молиться
грегорианского архангела десница,
и хрупкой грации печать
в улыбке, в каждом выраженье,
и как дыханье - линии движенье,
и полотна сверкающая гладь,
и тот же ритм и чувство меры
в прозрачно-бледной наготе Венеры.


Поль Валери

РОЖДЕНИЕ ВЕНЕРЫ

Преджизненный озноб отчаясь побороть,
Исторгнутая в мир из материнской бездны,
На солнце, где прибой кочует камнерезный,
Алмазы горькие отряхивает плоть.

Еще не занялась улыбка, а на белом
Плече, отмеченном кровоподтеком дня,
Фетида разлилась, искристый дождь граня,
И волосы бегут по бедрам оробелым.

Обрызганный песок взметнулся вслед за ней,
И детский поцелуй стремительных ступней
Испила, зашуршав, сухая жажда впадин.

Но взор уклончивый предательски горел,
И в озорных глазах смешался, беспощаден,
Веселый танец волн с огнем коварных стрел.

Никому не нужно объяснять, кто такой Васко да Гама и за что он получил титул «Адмирала Индийского океана». Меньше знают о его сыновьях, хотя имя одного из них оставило значительный след в истории Эфиопии.
Кстати, и в XVI веке еще не умерла вера в царство пресвитера Иоанна. И в частности португальцы воспринимали Эфиопию как одно из возможных «мест обитания» сей легендарной фигуры. Поэтому Криштован да Гама отправлялся в Эфиопию «на помощь пресвитеру». Собственно, о нем.

Кришто́ван да Га́ма (порт. Cristóvão da Gama; ок. 1516 — 29 августа 1542) — португальский военный, возглавлявший отряд, который сражался в Эфиопии во время мусульманского нашествия на эту страну (1541—1543).
Криштован (Христофор) был сыном Васко да Гама и младшим братом Эштевана да Гама, также выдающегося мореплавателя. В 1532 году он прибыл в Индию вместе с братом, в 1535 снова вернулся в Португалию, а в 1538 году присоединился к экспедиции в Диу. Во время похода проявлял смелость и решительность, за что Эштеван, уже будучи вице-королём Индии, в 1541 году поручил ему командование кораблём во время рейда по османским военным базам в Суэцком заливе.
Рейд Эштевана провалился, и 22 мая 1541 года он вернулся в порт Массава. Желая добиться хоть каких-то результатов, Эштеван отправил отряд под командованием брата на выручку Гэлаудеосу, императору Эфиопии. Пользуясь португальско-эфиопскими связями, установленными Перо да Ковильяном, предшественник императора Либне Дыгыль ещё в 1536 году запросил военной помощи у португальцев. Эфиопская армия была разгромлена войсками мусульманского султаната Адал (на территории современного Сомали), вторгшимися в страну при поддержке Османской империи. Криштован выступил из Массавы во главе отряда из четырёхсот португальцев (70 из которых были опытными ремесленниками или инженерами) и 130 невольников; вооружение отряда составляла тысяча пик и аркебуз, а также несколько бомбард.
Португальское войско передвигалось крайне медленно, сдерживаемое начавшимся сезоном дождей. 2 февраля 1542 года отряд Криштована впервые столкнулся с противником и одержал победу, потеряв всего восьмерых солдат и почти полностью уничтожив вражеский отряд из 1500 лучников. Через два месяца он встретился с основным войском мусульман, которое возглавлял талантливый и храбрый полководец Ахмад Гран. Хроники сообщают, что военачальники обменялись оскорбительными подарками: посланец Ахмад Грана вручил португальцу одеяние монаха, на что Криштован ответил посылкой зеркала и щипцов для бровей, намекая на изнеженность и слабость своего противника.
За встречей последовали два сражения — 4 и 16 апреля, в которых португальцам, несмотря на громадный численный перевес неприятеля, удалось нанести вражеским отрядам значительный урон и ранить их предводителя; мусульманам пришлось отступить к югу. Криштован, узнав, что император практически лишён войска и вынужден вести жизнь скитальца, решил двинуться ему навстречу; для достижения этой цели он вместе с сотней солдат захватил плохо охраняемую горную крепость, где добыл для своей армии лошадей.
Тем временем турки прислали Ахмад Грану подкрепление, в составе которого были солдаты, владевшие огнестрельным оружием и числом своим намного превосходившие войско португальцев. 28 августа состоялось сражение, в котором войско да Гама было разбито (уцелело 170 человек), а сам он, раненный в руку, попал в плен вместе с 14 спутниками.
Криштован да Гама был подвергнут многочисленным пыткам и, отказавшись принять ислам, был на следующий день обезглавлен. Португальские хронисты описывают его муки и смерть житийным языком, упоминая многочисленные чудеса (так, роднику, в который была брошена отрубленная голова Криштована, приписывается целебная сила). Уцелевшие солдаты его отряда присоединились к войску, собранному изгнанным императором, и 21 февраля 1543 года приняли участие в генеральном сражении с воинами Ахмад Грана. Их вклад оказался решающим — усилиями португальцев были рассеяны отряды присланных Турцией стрелков, а вражеский полководец был застрелен в пылу боя. Деморализованная армия Адала в беспорядке отступила. В португальских источниках высказывается единодушное мнение, что солдатами Криштована двигало желание отомстить за его убийство. После победы над мусульманами император повелел португальцам остаться в Эфиопии и поступить к нему на службу; поселение бывших солдат Криштована стало одним из форпостов Португалии в стране.
Источник

Подробнее из книги Н. Н. Непомнящего и Н. В. Кривцова «Неведомая Африка»:


Спустя два года после того, как посольство да Лимы покинуло страну, Эфиопия подверглась самому разрушительному вторжению за свою историю. Ударив с севера, Ахмад ибн Ибрагим эль Гази, по прозвищу эль Гран, или Левша, фактически опустошил землю. Это был один из самых блестящих мусульманских полководцев. Он проделал путь от неизвестного воина из Сомали до командующего армией турецких стрелков и янычаров, по военной мощи полностью превосходившей силы негуса. Он поклялся обратить эфиопов в мусульманство и жаждал отомстить за своего убитого тестя, чью голову Альвареш видел в качестве военного трофея в лагере негуса. На этот раз горы не спасли Эфиопию. Гран позволил своим войскам разорять страну во время затяжной опустошительной кампании. Деревни сжигали, а их жителей угоняли в рабство. Прекраснейшие храмовые украшения, которыми так восхищался Альвареш, были разбиты вдребезги. Одного из сыновей негуса убили, а второго захватили и отправили на Аравийский полуостров служить рабом паши. Казна была разграблена. Тысячелетия эфиопской культуры оказались разрушены одним ударом. Союзники негуса отказали ему в помощи. Его мать, Сабла Венгел, нашла убежище на неприступной плоской вершине амбы близ Дебароа, а сам негус умер смертью загнанного шакала на берегу озера Тана, оставив корону своему семнадцатилетнему наследнику Галаведосу. К португальцам в Индию тайно отправлялись тщетные мольбы о помощи, но было очевидно, что все нарастающий исламский прилив, управляемый полумесяцем Турции, уже готов был обрушиться на последний оплот христианства.
Что символично, португальский защитник пресвитера Иоанна мог бы сойти со страниц рыцарского романа времен короля Артура. Дон Кристобаль да Гама был самим воплощением странствующего рыцаря. Юный и одаренный, он был состоятельным португальским баловнем с большими связями. Его отец, прославленный Васко да Гама, привел первый португальский флот к берегам Индии и был возведен в графы. Его брат, Эстебан, был правящим наместником Индии и снарядил флотилию на помощь Эфиопии. Юному Кристобалю еще не исполнилось двадцати шести лет, но он уже отличился в морских битвах с турками в Оманском заливе. Обожаемый своими слугами, он унаследовал от отца суровое упорство в достижении цели. Он был словно сказочным героем, идеальным полководцем, специально созданным, чтобы отправиться на помощь христианской Эфиопии и атаковать мусульманских язычников с горстью войск, которых ему смог выделить брат. Дон Кристобаль должен был вдохнуть новую жизнь в оборону негуса, пока Португалия собирала достойную армию для помощи к нему. В навигационный период лета 1541 года он с небольшим португальским войском поспешно высадился в Массауа, куда их доставила португальская военная эскадра. Там, где несколько лет назад да Лиму встречал Барнагаст, европейцев ждал почти пустой берег. Гран опустошил побережье, используя корабли и конницу, и едва ли здесь можно было обнаружить хотя бы одного эфиопа христианина.Читать далее

Почти все знают, что Орест Кипренский написал портрет Пушкина. Наверное, даже самый знаменитый его портрет, который абсолютно все видели хотя бы раз.
У Кипренского вообще очень много известных картин. И моя любимая относится к самым известным. Любовь определяется двумя факторами – прелестью самой картины и стоящей за ней историей.
Репродукцию картины выложу, а вот историю сама пересказывать не буду, так как всегда писала достаточно коряво. Лучше процитирую хорошую статью… Итак




"Девочка в маковом венке с гвоздикой в руках"



"Гений - явление природное. Его деятельность не может быть измерена понятием "художественный вкус", ибо это категория историческая, воспитанная, а не врожденная. Гений же изумляет всем, даже своими погрешностями. Гений ценится не за созданные им произведения, которые вовсе не должны быть - и это не парадокс! - "гениальными". Его цель иная. Он частица идеального эстетического начала в мире. Поэтому вся его жизнь - уже искусство, уже проявление художественного... Собственная жизнь романтика эмоциональнее и содержательнее искусства; в искусстве его личность полностью и не может реализоваться. Гений - гениален в жизни и талантлив в искусстве. Он актер в своей драме, он из жизни хочет сделать поэму, хотя она такой и не могла бы стать. Искусство для романтика, для Кипренского было формой бытия, частью самой жизни". - Так написал крупнейший искусствовед Валерий Стефанович Турчин в своей монографии о Кипренском (1975).
В 1788 году в Воспитательное училище при Петербургской академии художеств привезли шестилетнего мальчика, которого записали под звучной фамилией "Кипренский". Официально он считался сыном Адама Швальбе, дворового человека помещика А. С. Дьяконова. Но ходили упорные слухи, что отцом мальчика и был сам бессемейный помещик. Недаром ребенок сразу же при рождении получил вольную, в то время как его родители оставались крепостными до смерти помещика и только по его завещанию были отпущены на волю. И еще одна немаловажная деталь: родившемуся от крепостной девки Анны Гавриловой дали необычное имя, словно герою античности, - Орест. Через год, чтобы соблюсти приличия, барин повенчал Анну и А. Швальбе, но, видимо, не пожелал, чтобы мальчик носил фамилию приемного отца.
По поводу фамилии "Кипренский" существовали разные домыслы. Мальчика крестили в Копорье, и, по одной из версий, его первоначально могли назвать Копорским . Но, возможно, Дьяконов, воспитанный, как и многие его современники, на античных образцах, фамилию маленького Ореста произвел от одного из имен богини любви Афродиты - Киприда (в ранних документах его называли Кипрейским). Читать далее

Источник

Российские ученые склоняются к тому, что «Слово о полку Игореве» скорее является подлинным памятником древнерусской литературы. И хотя гуманитарная наука не может дать точного ответа на этот вопрос, подделка такого текста слишком маловероятна.

«Итог анализа языка 'Слова о полку Игореве' таков: подделка не является абсолютно невозможной, но она могла иметь место лишь в том предельно маловероятном случае, если ее осуществил некий беспримерный гений, причем пожелавший полностью скрыть от человечества свою гениальность», - цитирует академика Андрея Зализняка, выступившего в среду с докладом на общем собрании РАН, агентство «Интерфакс».

Вопрос о происхождении «Слова о полку Игореве» оставется дискуссионным на протяжении двух веков. Первые сомнения в подлинности возникли вскоре после первой русской публикации открытого графом Мусиным-Пушкиным текста XII века в 1800 году. В конце XIX века известный французский славист Луи Леже выдвинул гипотезу, согласно которой «Слово» является мистификацией, созданной в XVIII веке. Широкую известность «теория заговора», развитая другим французом - Андре Мазоном - получила в первой половине
XX века. С середины 1960-х те же мысли начал публиковать и советский историк Александр Зимин, считавший истинным автором слова выдающегося специалиста по русской истории и письменности XVIII века архимандрита Иоиля Быковского. Последние скептические работы на этот счёт принадлежат американскому слависту Эдварду Кинану, назвавшего автором «Слова» чешского филолога Йозефа Домбровского.

Возможности проверить подлинность списка XVI века, обнаруженного в XVIII веке Мусиным-Пушкиным методами точных наук нет: рукописный сборник, в составе которого было «Слово о полку Игореве», по сохранившимся сведениям, погиб при нашествии Наполеона в великом московском пожаре 1812 года. Таким образом, по словам Зализняка, анализ почерка, бумаги, чернил в данном случае невозможен.Читать далее

Источник

Все равно же скептики найдутся, а битва между сторонниками и противниками подлинности "Слова..." продолжится.
Хотя я всегда причсляла себя к лагерю сторонников его подлинности. Лингвистам я доверяю.
Жаль, конечно, что единственный экземпляр списка не уцелел. Хотя, как показывает практика, многих и более точные анализы убедить не могут, если что-то в голову втемяшилось. Можно, например, вспомнить историю Зеленогорской и Краледворской рукописи.
Кстати, Краледворскую рукопись разоблачил как раз Домбровский, поэтому гипотеза Кинона о нем как о возможном авторе "Слова..." мне вообще кажется фантастикой.

Творчество Диего Веласкеса мне нравится, но у меня язык никогда не повернется сказать, что я его люблю.
Веласкес потрясающий портретист, но чопорный, закостенелый и безликий испанский королевский двор меня никогда особо не интересовал и не привлекал. Другие же картины художника впечатляют еще меньше.
В выборе любимой картины из «всего Веласкеса» оригинальной не буду. Конечно же, это знаменитые «Менины».



Наверное, потому что картина «движется». Здесь и сам художник, пишущий портрет королевской четы, отражающийся в зеркале, и вошедшая в комнату та самая инфанта Маргарита Тереза в окружении своей свиты, состоящей из фрейлин и карликов. И инфанта почти что живая и естественная, в отличие от других портретов, написанных Веласкесом.
Вообще портреты инфанты Маргариты кисти Веласкеса, которые очень любят многие, лично мне никогда не нравились. Нет, мастерство великого художника несомненно и не может не вызывать восхищения. Только вот его маленькая модель отталкивает… Наверное…
После стихотворения Павла Антокольского «Портрет инфанты» на Маргариту я стала смотреть немного иначе. Появились сочувствие и жалость.


ПОРТРЕТ ИНФАНТЫ


Художник был горяч, приветлив, чист, умен.
Он знал, что розовый застенчивый ребенок
Давно уж сух и желт, как выжатый лимон;
Что в пульсе этих вен — сны многих погребенных;
Что не брабантские бесценны кружева,
А верно, ни в каких Болоньях иль Сорбоннах
Не сосчитать смертей, которыми жива
Десятилетняя.
Тлел перед ним осколок
Издерганной семьи. Ублюдок божества.
Тихоня. Лакомка. Страсть карликов бесполых
И бич духовников. Он видел в ней итог
Истории страны. Пред ним метался полог
Безжизненной души. Был пуст ее чертог.

Дуэньи шли гурьбой, как овцы. И смотрелись
В портрет, как в зеркало. Он услыхал поток
Витиеватых фраз. Тонуло слово «прелесть»
Под длинным титулом в двенадцать ступеней.
У короля-отца отваливалась челюсть.
Оскалив черный рот и став еще бледней,
Он проскрипел: «Внизу накормят вас, Веласкец».
И тот, откланявшись, пошел мечтать о ней.

Дни и года его летели в адской пляске.
Всё было. Золото. Забвение. Запой
Бессонного труда. Не подлежит огласке
Душа художника. Она была собой.
Ей мало юности. Но быстро постареть ей.
Ей мало зоркости. И всё же стать слепой.

Потом прошли века. Один. Другой, И третий.
И смотрит мимо глаз, как он ей приказал,
Инфанта-девочка на пасмурном портрете.
Пред ней пустынный Лувр. Седой музейный зал.
Паркетный лоск. И тишь, как в дни Эскуриала.
И ясно девочке по всем людским глазам,
Что ничего с тех пор она не потеряла —
Ни карликов, ни царств, ни кукол, ни святых;
Что сделан целый мир из тех же матерьялов,
От века данных ей. Мир отсветов златых,
В зазубринах резьбы, в подобье звона где-то
На бронзовых часах. И снова — звон затих.

И в тот же тяжкий шелк безжалостно одета,
Безмозгла, как божок, бесспорна, как трава
Во рвах кладбищенских, старей отца и деда,—
Смеется девочка. Сильна тем, что мертва.









Я не знаю, какому именно портрету (а их больше) посвятил свои стихи Антокольский… И, пожалуй, даже не буду пробовать подбирать, так как оно подходит к любому из творений Веласкеса.

Я не считаю, что именно портреты Маргариты Терезы делают имя Веласкеса знаменитым до сих пор (а при разговоре о творчестве художника именно их вспоминают в первую очередь). Скорее все наоборот. Диего Веласкес прославил девочку-инфанту, не оставившую после себя никакой другой памяти.
Ну что о ней известно? Дочь испанского короля Филиппа IV и его жены Марианны. Обладала хрупким здоровьем как следствием вырождения испанских Габсбургов, спровоцированного постоянным кровосмешением. В 14 или 15 лет ее выдали замуж за близкого родственника, императора Священной Римской Империи Леопольда I, которого всю оставшуюся жизнь она называла дядюшкой. Рожала ему детей, которые умирали почти что сразу (до взрослого возраста дожила только одна дочь, но и она умерла достаточно молодой), в чем она обвинила евреев и уговорила мужа изгнать их из Вены. Придворные ее не любили и почти в открытую выражали надежду, что она скоро умрет, а Леопольд женится на другой.
Надежды придворных сбылись достаточно быстро, так как Маргарита умерла в 21 год.
Грустная история…

Да, еще существует мнение, что именно творчество Веласкеса вдохновило Оскара Уайльда на написание известной сказки «День рождения Инфанты»:

Это был день рождения Инфанты. Ей исполнилось ровно двенадцать лет, и солнце ярко светило в дворцовых садах.
Хотя она была настоящая Принцесса, и при том наследная Принцесса Испанская, день рождения у нее был только один за весь год, как и у бедных детей, и потому, естественно, для всей страны было чрезвычайно важно, чтобы погода ради такого дня была хорошая. И погода действительно была очень хорошая. Высокие полосатые тюльпаны стояли, вытянувшись на своих стеблях, как длинные шеренги солдат, и вызывающе поглядывали через лужайку на розы и говорили им:
- Смотрите, теперь мы такие же пышные, как и вы.
Порхали алые бабочки с золотою пыльцою на крылышках, навещая по очереди все цветы; маленькие ящерицы выползали из трещин стены и грелись, недвижные, в ярком солнечном свете; гранаты лопались от зноя, обнажая свои красные, истекающие кровью сердца.
Даже бледно-желтые лимоны, свешивавшиеся в таком изобилии с полуистлевших решеток и мрачных аркад, как будто сделались ярче от удивительно яркого солнечного света, а магнолии раскрыли свои шарообразные большие цветы, наполняя воздух сладким и густым благоуханием.
Маленькая Принцесса прогуливалась по террас со своими подругами, играла с ними в прятки вокруг каменных ваз и древних, обросших мхом статуй. В обыкновенные дни ей разрешалось играть только с детьми одинакового с ней сана и звания, а потому ей всегда приходилось играть одной; но день рождения был особенный, исключительный день, и Король позволил Инфанте пригласить кого угодно из ее юных друзей поиграть и повеселиться с нею. И была какая-то величавая грация в этих тоненьких и хрупких испанских детях, скользивших неслышною поступью: мальчики в шляпах с огромными перьями и коротеньких развевающихся плащах, девочки в тяжелых парчовых платьях с длинными шлейфами, которые они придерживали рукой, заслоняясь от солнца большими веерами, черными с серебром.
Но всех грациознее была Инфанта и всех изящнее одета по тогдашней, довольно стеснительной моде. Платье на ней было серое атласное, с тяжелым серебряным шитьем на юбке и на пышных буфах рукавов, а туго затянутый корсаж весь был расшит мелким жемчугом. Из-под платья; когда она шла, выглядывали крохотные туфельки с пышными розовыми бантами. Ее большой газовый веер был тоже розовый с жемчугом, а в волосах ее, которые были, как венчик из поблекшего золота на ее бледном личике, красовалась дивная белая роза.Читать далее

Достаточно интересная статья.

Памятники, которые мы выбираем


Буквально на днях комиссия по монументальному искусству Московской городской Думы подвела итоги своей работы: за последние четыре года депутатам поступило 134 предложения о возведении в столице новых памятников. Из них 61 предложение было одобрено. На основе рекомендаций комиссии, МГД приняла 15 постановлений о внесении изменений в «Перечень предложений о возведении произведений монументально-декоративного искусства городского значения».
Появились памятники воинам-интернационалистам, в том числе павшим в Афганистане, на Поклонной Горе; народному артисту СССР, создателю Государственного академического центрального театра кукол Сергею Образцову; композитору Араму Хачатуряну; народному поэту Республики Белорусь Янке Купале; поэту и писателю Ивану Бунину; первому русскому гвардейцу Преображенского полка Сергею Бухвостову и многие другие. А решение об установке в Москве памятника Мандельштаму и вовсе положило начало новой процедуре установки монументов.
Сначала был проведен конкурс на проект памятника, потом москвичи - как крупные бизнесмены, так и простые люди - собирали на его возведение деньги и перечисляли на открытый Мосгордумой счет. (Кстати, также «по народной подписке» был установлен в 1880 г. памятник другому поэту - Александру Пушкину.) И только после этого из 6 вариантов, дошедших до финала, был выбран один, место для которого нашли в небольшом скверике между домом 5 по ул. Забелина и домом 10 по Старосадскому переулку. Комментируя решение жюри, депутат МГД Евгений Бунимович тогда сказал: «Знаете, что еще, кроме памятника достойному человеку, мы получили? Цивилизованную модель установки монументов, передаваемых в дар Москве».
Действительно, «пристраивать» на городские улицы монументы - большая проблема. Столица привыкла принимать дары от настойчивых скульпторов или от братских государств, которые прославляли своих героев на наших улицах. В связи с этим Мосгордумой был подготовлен целый ряд предложений по улучшению закона №30 «О порядке возведения в городе Москве произведений монументально-декоративного искусства городского значения» (он устанавливает единый порядок принятия решений о появлении памятников в городе). В частности, стоит изменить статью по возведению даров городу Москве, согласно которой Комиссия по монументальному искусству МГД рассматривает предложения и дает свои заключения о целесообразности включения монументов в Перечень новых памятников (решение об установке, как и раньше, принимается мэром Москвы Юрием Лужковым). Ведь от подарков не принято отказываться, однако, далеко не все они могут украсить улицы, площади, парки и другие общественные места. Читать далее

Источник

С одной стороны, не буду скрывать, мне достаточно близка мысль о том, что чем больше памятников украсит наш город, тем лучше. С другой стороны, мне далеко не безразлично, как выглядят эти памятники, где именно они расположены (тыкать памятник в том месте, которое никакого отношения к человеку, «увековеченному в бронзе», не имеет, по-моему, просто нонсенс) и насколько удачно они гармонируют с окружающими их зданиями. Лепить памятник «абы где» тоже не дело.
Не отношусь к тем максималистам, которым не нравится любой из памятников, возведенный недавно, и уж тем более не отношусь к тем, кто ругает любой памятник, установленный после революции. Мне и Достоевский у Ленинки нравится, и Александр II у храма Христа Спасителя. И плеваться хотелось, когда особо одаренные любители исторической справедливости предлагали снести памятник Марксу и поставить памятник Николаю II.
Но еще больше хочется плеваться от большей половины современных проектов памятников. После конкурса на памятник Ельцину и фотографий победившего (народным голосованием, кстати) проекта, начинаешь понимать, что Шемякин и Церетели – еще далеко не самое страшное. И если соответствующим структурам придется ломать голову над тем, куда бы такие шЫдевры влепить… Жалко улицы Москвы и москвичей с консервативным вкусом, к коим и я сама отношусь.
Понятно, что и таким проектам памятников нужно дать реализоваться. Свобода творчества – это хорошо. Возможно, парк-музей с памятниками-дарами городу был бы наилучшим выходом из положения. Только верится с трудом, что до реализации подобной идеи дойдут.

В своем дневнике размещаю только выборочную часть перлов, которые покорили меня в силу моей специальности. Полную коллекцию, собранную Г. Г. Дружининым, можно найти ЗДЕСЬ. Это стоит прочтения.


— У Руси с Византией были очень хорошие и дружные отношения ... Например, князь Олег пошёл войной на Константинополь и завоевал его ...

— ... Миссопотамия находилась там, где текла река Миссисипи ...


— Древний мир возник 753 года назад до нашей эры ... Первыми людьми древнего мира, о котором сохранились хоть какие-то сведения, были ромулы ... Это было племя, охотившееся на волков и тигров ... Они основали город, который с тех пор так и называется — Древний Мир ...
— Вы ничего не путаете?
— Ой, нет ... то есть да ... Древний Рим ...

— Когда-то на том месте, где сейчас Рим, жила волчица. Туда пришли братья Ромулы, она их спасла и вырастила, а за это они её прогнали, основали вместо неё город и стали в нём жить ... Но потом они подрались, и Ромул убил Рема, а после этого украл у какого-то соседа жену, построил забор и основал сенат ...

— Тот, кто основал Рим, стал первым Папой Римским ... До этого он был простой ромул ...


— Император Диалектиан придумал новую государственную религию — диалектику ...
— Посмотрите в программу. Так как звали этого императора?
— (Читает.) ... Ди ... о ... кле ... тиан .... А! Всё понял! Диаклетику!


— Население Рима делилось на патрициев и плебеев. Патриции — это те, кто имели отцов, плебеи — все остальные ...
— Но, по-моему, отцы бывают у всех ...
— Нет, я не об этом ... Патриции — это те, у кого были известны законные отцы, плебеи — те, кто не знал своих отцов ... Плебеев было больше ...


— ... В Риме были только отцы ... они назывались патриции ... и вообще, римское право — это право отцов ... а все те, кто не был отцами, не считались и римлянами ... Это плебеи ...
— Так что же, получается, что женщин в Риме не было вовсе ...
— Были ... Но это был уже не Рим ...


— ... После смерти Ивана Грозного на престол взошла Опричнина ...
— А как она могла взойти на престол?
— Ну как же она не могла ... она же была законной наследницей ... любимая жена Ивана Грозного ... правила, пока их сын был слабоумным ...


— ... Когда они ловили ведьм, они долго выясняли, откуда у ведьмы их сила и с кем эта сила у них стала нечистой ...

— ... Колумб открыл Соединённые Штаты Америки, назвал их Индией и стал их первым президентом ...

— Германская империя образовалась после того, как немецкая армия разгромила Парижскую коммуну ...
— Поясните подробнее, как связаны разгром Парижской коммуны и образование Германской империи.
— Ну, как ... после того, как разгромили восстание в Париже ... в столице ... больше ничего не мешало объединить Германию ...
(Вскоре после этого выяснилось, что столицей объединённой Германии был город Париж, и что Парижскую коммуну организовали Наполеон и Бонапарт (два разных исторических персонажа!) при помощи Карла Маркса и Фридриха Энгельса ...)



— В феврале 1917 года большевики устроили февральскую революцию и образовали Временное правительство.
— Стоп. Какого числа до недавнего времени был главный праздник в нашей стране?
— 23 февраля, в честь Красной Армии, которая совершила революцию.
— А ещё какие праздники?
— 8 марта, 1 мая, 7 ноября.
— Что за праздник был 7 ноября?
— Праздник жертв революции.
— А Вы только что сказали, что большевики устроили революцию в феврале ...
— Не сбивайте меня ... Так вот, ... в феврале большевики устроили февральскую революцию и образовали Временное правительство, но не только большевики, вместе с меньшевиками. У большевиков главными были Ленин и Сталин, у меньшевиков — Троцкий и Керенский. А в ноябре большевики прогнали меньшевиков и стали править без них, поэтому 7 ноября отмечается как день памяти революции ...
— А Вы помните, что революция называлась "Великая Октябрьская социалистическая"?
— Да, конечно ... В ноябре она закончилась, 7-го ноября, а началась раньше, в октябре, потому и Октябрьская ... 25-го октября ... Это когда большевики вышли на Сенатскую площадь ... Но ведь революции за один день не делаются ...


— До нашей эры, пока не было календаря, люди считали время в обратную сторону ... и досчитали до нашей эры ...

— Во главе католической церкви был папа ... а сама церковь ... это мама такая ...

—... Холодная война ... это когда голод, разруха, стреляют и холодно ...

О подвиге Сусанина знают все. Но у каждой страны свой взгляд на это событие.

Финский вариант:

Сусанин неспешным шагом заводит врагов в лес. Они бегут за ним в высунутыми языками и валятся от усталости. Спустя полгода понимают что Сусанин их жестоко обманул. Еще через полгода враги начинают его допрашивать:
- Суууусаааанниинн, тыыыы кууууддаааа нааааас зааааааввееееел? Ппппооочччччееммууууу онннн мооооллччиттт? Зззаааааамееееерззззз чччттооооо лиииии?

Английский вариант:

Сусанин и враги сидят в глухом лесу и пьют чай. Пьют долго и в тишине. Наконец, командир отряда спрашивает:
- Так ты что, пошутил насчет секретной дороги?
- Конечно.
- О-о-о, какой тонкий юмор! Только очень обидный - за такие шутки у нас вызывают на дуэль. После чего следует дуэль с гибелью Сусанина. Как истинные джентльмены, враги сожалеют о погибшем и выражают восхищение его острым умом и необычными шутками.

Французский вариант:

Замерзшие французы толпятся возле костра, Сусанин привязан к дереву. Французы долго о чем-то спорят, потом главный подходит к Сусанину:
- Ну, хоть до борделя ты дорогу знаешь?

Турецкий вариант:

Опытный торговец Сусанин заводит "челноков" в самый дорогой рынок, где те вынуждены купить по головокружительным ценам китайские сувениры. Пока они торгуются, Сусанин исчезает.

Американский вариант:

Бесстрашного Сусанина берут в плен иракские солдаты. Он соглашается провести их в тыл к своим, но вместо этого идет тропой Моисея, приводит отряд противника к границе Израиля, где и гибнет от шальной пули под перекрестным огнем. Сцена прибытия гроба на родину топит все кинозалы в слезах. Именем Сусанина называют новую систему спутниковой навигации, которую будут продавать странам Востока.

Мексиканский вариант:

Сусанин служит на границе с Америкой и по ночам тайком проводит через нее нелегалов. Однажды на него выходят бандиты, скрывающиеся от мексиканской полиции. Сусанин переводит их, но они решают убить его, чтобы надежно обрубить концы. Но Сусанин является агентом спецслужбы, которая ловит нелегалов. Адрес, по которому бандиты должны были получить новые паспорта, оказался адресом замаскированного полицейского участка. В финальных кадрах слышится смех Сусанина.

Кубинский вариант:

Документальный фильм. Сусанин и Фидель Кастро обсуждают вопросы, как и куда можно завести целую страну.

Бразильский вариант:

Сериал "Сусанин" - триста серий Сусанин водит врагов вокруг елки. Так как все страдают амнезией, всем кажется что они тут впервые. Даже самому Сусанину. Но однажды кто-то задумывается над протоптанной вокруг дерева траншеей, понимает что здесь дело нечисто. На этом сериал заканчивается, а через пару лет выходит новый - "Секрет Сусанина".

Гонконгский вариант:

Герой заводит всех в бамбуковые заросли, после чего долго летает среди веток и издевается над врагами. После того, как потрачены все патроны, начинается огромная драка, по окончании которой не остается ни одного живого.

Японский вариант:

Доблестный самурай Су Са Нин ведет врагов по склонам Фудзиямы. В соответствии с кодексом чести самурай у них на глазах делает харакири. Враги рыдают, видя такое мужество. Понимание безысходности передается финальной хокку: Он сделал харакири. Сдается, что и нам пора за ним.
Далее идет сцена коллективного харакири.

Голландский вариант:

Сусанин и враги долго и много курят. Причем курят все подряд - начиная от запаса травы и заканчивая портянками. С каждой выкуренной самокруткой они уходят все дальше в лес. Курить больше нечего и в головах врагов постепенно наступает прояснение. Они понимают что Сусанин изобрел новый метод лечения от наркозависимости, но терпеть его применение на себе не могут и начинают издеваться над героем. Но тут они выбредают на поляну конопли, и жизнь сразу налаживается. Все умирают на поляне счастливыми.

Немецкий вариант:

После долгих скитаний по лесу, без еды, шнапса и женщин, бравые вражеские солдаты делают с Сусаниным то, что скрывается за двумя рядами букв "X" в категории фильма. В рекламном ролике фильма создателям разрешили показать только сцену групповой некрофилии.

Румынский вариант:

Сусанин ведет всех через темный лес. По ночам солдаты погибают - их обескровленные тела находят в кустах. Когда осталась только половина отряда, кто-то вспоминает, что с какого-то старого наречия фамилия "Сусанин" переводится как "Дракула". Солдаты вбивают Сусанину в сердце осиновый кол, после чего появляется настоящий граф Дракула и устраивает себе банкет. Но Сусанин еще жив, он бросается на вампира и убивает его, крепко прижав к сердцу. (C)

P.S. Старая "шутка юмора". Уже не помню, как оно ко мне попало. Но меня до сих пор забавляет.

Британский археолог-любитель обнаружил при помощи металлоискателя единственное известное проклятие, адресованное римскому императору: сложенную пополам свинцовую пластину, внутри которой лежала вложенная монета с профилем Валента, правителя восточной части Римской империи. Как пишет газета The Guardian, ничего подобного до сих пор ученые не находили.
Свернутые или сложенные пластинки из свинца, на которых древние жители империи выцарапывали имена проклинаемых врагов, известны археологам и историкам хорошо. На территории Великобритании таких находок сделано несколько десятков. Но использование монеты с обликом императора и сам факт проклятий в адрес императора - это полная неожиданность. Примечательно, что пластина пробита в одном месте, чтобы ее можно было или подвешивать, или прибивать к стене.

Эксперты из Британского музея допускают, что находка, сделанная на территории современного графства Линкольншир, может быть связана с восстанием, поднятым неким Валентином, уроженцем Паннонии, сосланным на Британские острова в правление Валента (364-378). Этот Валентин, судя по сообщению римского историка Аммиана Марцеллина, "начал агитировать среди сосланных и солдат, побуждая их к бунту обещанием наград в размерах, которые ему позволяли обстоятельства".

Источник

Бедный Валент, верный поборник арианства... Надо же, как его кто-то возненавидел. Хотя именно на него в какой-то стпени можно возложить вину за последующие беды империи, понесенные от вестготов. Он ведь разрешил им селиться на римских территориях, дабы избежать натиска гуннов. А подавить их восстание Валент не сумел, потерпев сокрушительное поражение в знаменитой битве при Адрианополе, в которой и погиб.
Может, проклятие имело силу?=)))

История крестовых походов – одна из наиболее ярких страниц Средневековья ( и не только для европейского). Здесь можно увидеть и военные действия, и массовую миграцию, и колонизацию. И все это без организации какого-либо реального центра управления крестоносцами (хотя претенденты на роль таких центов, разумеется, находились).
«Мужская» сторона крестовых походов исследована в сотни раз лучше, чем «женская». И в «мужской» хватало своих мифов, но представление об образе женщины в эту эпоху было либо идеализировано (бедная верная супруга многие годы ожидающая своего мужа из далекой Палестины, одиноко сидящая в башне, да еще и вынужденная отбиваться от домогательств могущественных соседей), либо опошлена (этакая юная бесшабашная жена крестоносца, ломающая голову, как бы подобрать ключ к поясу верности, дабы облагодетельствовать очередного любовника)… Подобные представления появлялись уже в XIX-XX веке благодаря возродившемуся интересу к «темным векам» и таким течениям, как романтизм (и в художественной литературе, и в исторической науке) и неоромантизм.
В принципе и сейчас на русском не так много материала о роли женщин в крестовых походах, хотя очень многое переводят. Просто замечательно, что на русский язык все-таки перевели (и, в принципе, достаточно давно по нынешним меркам перевели) «Крестоносцев» Режин Перну. Книга из серии «Читать обязательно». Впрочем, как и все исследования Перну.
Вот из нее и хочется процитировать отрывок, непосредственно посвященный «женской» стороне крестовых походов.




Э. Блэйр Лейтон. "Почесть"


Привычный образ рыцаря, отправляющегося в крестовый поход, оставив жену одну в замке, где она в праздности убивает время, прядя шерсть — впрочем, дозволяя юному пажу себя утешить — пользовался наибольшим успехом в псевдоромантической литературе и ее течениях, не говоря уже о пикантных подробностях, всплывающих то там, то здесь — самым типичным примером может послужить знаменитый «пояс целомудрия», который, по стойкой легенде, якобы до сих пор хранится в музее Клюни.
Действительность была совершенно иной. Конечно, не все бароны взяли с собой своих жен в крестовый поход, но многие поступили именно так, и, если хорошенько всмотреться, становится видно, как женщина в этих обстоятельствах во всем разделяла походную жизнь своего супруга. Ее роль в Святой Земле выходит на первый план, тем более что по феодальным кутюмам — ибо еще не вспоминали знаменитый «салический закон», который вступил в силу только благодаря легистам в XIV в. — женщина могла наследовать своему мужу и, как следствие, встать во главе фьефа, или даже самого Иерусалимского королевства.
Известно, что поведение предводителей первого крестового похода не было одинаковым. Если Готфрид Бульонский выступил один в поход, то его брат Балдуин привел с собой жену англичанку, Годверу де Тони, — оба они с детьми стали заложниками в Венгрии по требованию короля Коломана, желавшего таким образом избежать возможных беспорядков при проходе крестоносцев.
Раймунд Сен-Жилльский поступил так же, и его жена, Эльвира Арагонская, происходившая из семьи испанских королей, разделила с ним превратности дороги и сражений, как и их сын Альфонс, умерший в походе; но вскоре в замке Мон-Пелерен у них родился новый сын, которого назвали Альфонс-Иордан, по месту рождения и в память о первом отпрыске.
Хронисты не скрывали, что женщины, оказавшись в тяжелой ситуации, как, например, во время осады Антиохии, были на высоте и проявляли активную деятельность, снабжая бойцов водой: «В тот день наши женщины были нам великой подмогой, принося питьевую воду нашим бойцам, и, не прекращая, подвигали на битву и оборону», — писал Аноним, историк первого крестового похода. Гораздо позже, во время осады Акры, которая также была решающим моментом в истории франкской Сирии, можно было увидеть женщин, засыпающих рвы, и в хронике Амбруаза рассказывается о героической смерти одной из них. Бароны, оставившие своих жен на Западе (как это сделали Роберт Фландрский и Стефан Блуасский), рассчитывали, что за время их отсутствия те будут управлять их фьефами; из письма последнего видно, что мысли о жене поддерживали Стефана во время тягот, которые испытала армия перед Антиохией, тогда как энергичная Адель Блуасская, вынужденная управлять обширными фьефами ее супруга, не теряла времени даром в его отсутствие.
Хотя женщины лишь в неполной мере привлекают внимание современных историков, их лица вырисовываются почти на каждой странице истории крестовых походов и заморских королевств. Можно было бы написать целое исследование о женщинах из народа, крестьянках или горожанках, разделявших в Святой Земле участь простых бойцов, иногда оседавших в Сирии и игравших рядом с мужем ту малоприметную, но важную роль, которую много позже будет суждено сыграть в США «жене пионера», за что американцы и возвели ей памятник в Мериленде. Присутствие такой женщины ощущается или, точнее, вырисовывается на страницах большинства текстов, но поскольку все записи о ней очень скудны, удовольствуемся лицами принцесс, которым хронисты уделили гораздо больше внимания.Читать далее

Появление в России литературы для детей относится ко второй половине XVIII века, когда начался выпуск первого периодического издания «Детское чтение для сердца и разума». Журнал выходил как еженедельное приложение к «Московским ведомостям» в 1785–1789 годах и обозначил направленность всех последующих за ним детских периодических изданий.Журнал, по мнению его основателя, русского просветителя Н.И. Новикова, должен был «воспитывать добрых граждан, нести просветительские и педагогические идеи в жизнь, воспитывать в маленьких читателях честность, великодушие и благородство». Издатели считали своей главной целью пробудить в маленьких читателях интерес к знаниям и окружающей жизни. На страницах журнала размещались как научные статьи, так и рассказы, басни, шутки, беседы о природе. Публикации позволяли детям находить ответы на интересующие их вопросы, формировать мировоззрение и круг интересов. Писатель Сергей Аксаков вспоминал о своих детских впечатлениях от журнала Новикова: «В уме моем произошел совершенный переворот, и для меня открылся новый мир», а Виссарион Белинский спустя шестьдесят лет после выхода журнала сочувствовал современным ему детям: «Бедные дети! Мы были счастливее вас! Мы имели “Детское чтение” Новикова!»

Издатель в своем журнале размещал произведения Вольтера, Лессинга, Томсона, давая возможность не только детям, но и родителям быть в курсе мировых литературных новинок. Кстати, одним из редакторов журнала был Николай Карамзин, который здесь опубликовал свою первую повесть «Евгений и Юлия». Вслед за первым новиковским журналом один за другим в начале XIX века стали появляться детские периодические издания: «Друг юношества и всяких лет», «Друг детей», «Новое детское чтение».
Читать далее

Источник

Гм... Я в детстве читала "Веселые картинки", "Мурзилку" и "Трамвай". Ну и еще "Юный натуралист".
А что из журналов, интересно, сейчас могли бы читать дети?

Как говорила модистка французской королевы Марии- Антуанетты, «новое — это хорошо забытое старое». Еще в древнем Риме для демонстрации мод в провинцию посылали небольшие глиняные раскрашенные фигурки. Однако считается, что «модные» куклы (fashion dolls) впервые появились во Франции. Они служили для демонстрации новейших направлений моды.




Их наряды, тщательно воспроизводившие фасоны и детали одежды, долгое время с успехом заменяли появившиеся гораздо позже глянцевые журналы мод.

Еще в XIV веке английская королева регулярно отправляла в Париж за такими куклами своих послов. В 1396 году придворный портной французского короля написал расписку о получении 450 франков за пошив гардероба для «модной» куклы в подарок английской королеве. По тем временам сумма весьма значительная, что позволяет предположить, что куклу изготовили в натуральную величину, по размерам царственной особы… Когда король Франции Генрих IV женился на итальянке Марии Медичи, он послал ей несколько «модных» кукол в роскошных платьях, желая поразить невесту изысканностью жизни французского двора.

Самые первые «модные» куклы служили аристократическим забавам, поэтому они были намного лучше и богаче одеты, чем обычные игровые куклы того же времени. Но вскоре пара модных кукол поселилась не только в домах великосветских дам. Их называли Пандора Большая и Пандора Маленькая — в честь мифологической красавицы, неосторожно открывшей сундук с несчастьями, которые, как известно, разлетелись по всему свету. В данном случае подразумевалось, что парижские Пандоры открыли сундуки с нарядами, а несчастья, как в сказке, превратились в красоту, радующую глаз: в пышные кружевные юбки, блестящие атласные ленты и бархатные раструбы платьев.
Эти куклы и их наряды и в самом деле разлетались по свету, добираясь даже до далекого Петербурга (Большая Пандора императрицы Марии Федоровны хранится сейчас в Гатчинском дворце; на ней платье ордена Святой Екатерины Великомученицы, автором модели которого предположительно была Роз Бертэн — придворная модистка французской королевы Марии-Антуанетты). Обычно Большая Пандора демонстрировала роскошные придворные наряды (позже — одежду на выход), а Маленькая — уютные домашние платья. Обе были ненасытными модницами: для них специально заказывали шляпы, платья, чулки, ботинки, делали прически и ювелирные украшения. Читать далее

Источник


И ведь не сравнить этих кукол, бывших произведениями искусства, с нынешними пугающе-безликими манекенами.

А вот еще одна история о том, как памятник вдохновил поэта на написание стихотворения.
Грустная история, которую я, к собственному стыду, узнала совсем недавно, хотя старшее поколение знает ее достаточно хорошо.
У Расула Гамзатова есть стихотворение «Журавли» (это еще и известная песня), на написание которого его вдохновил памятник Садако Сасаки, установленный в Парке Мира в Хиросиме.

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.

Они летят, свершают путь свой длинный
И выкликают чьи-то имена.
Не потому ли с кличем журавлиным
От века речь аварская сходна?

Летит, летит по небу клин усталый -
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый -
Быть может, это место для меня!

Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.




Садако Сасаки во время атомного удара по Хиросиме было всего 2 года. Она находилась на значительном расстоянии от эпицентра взрыва и выжила. А в 11 лет у нее появились признаки лучевой болезни, и девочка попала в госпиталь с диагнозом «лейкемия».
Кто-то рассказал ей о легенде, согласно которой человек, сложивший тысячу бумажных журавликов, может загадать желание, которое обязательно исполнится. Легенда повлияла на Садако, и она стала складывать журавликов из любых попадавших в ее руки ей кусочков бумаги. Желанием девочки было выжить.
Бумажные журавлики не помогли, она умерла в возрасте 12 лет, но люди, знавшие ее историю, захотели увековечить память Садако Сасаки. Так через три года после смерти девочки в Парке Мира появилась статуя, изображающая девочку с бумажным журавликом в руке. На постаменте статуи написано: «Это наш крик, Это наша молитва, Мир во всем мире».
Те, кто приходят к памятнику, обязательно приносят бумажных журавликов.






Ну как вот после таких историй вести дискуссии на тему, были ли те две сброшенные на японские города атомные бомбы необходимостью, дабы быстрее закончить войну... А ведь эта история лишь одна из многих...

«Лечебница доктора Усольцева состояла из двух скромных деревенских домиков, расположенных в небольшом парке, в пустынном переулке, около Зыкова. Была еще зима, везде лежал снег, кругом было безлюдно. Внутри дома оказались простенькие комнаты, со стенами без обоев, с рыночной мебелью, не впечатления «больницы», но все же было неуютно и не живо.
Д-р Усольцев, знакомый всей Москве завсегдатай всех «премьер», человек поразительно живой, интересный, но со странно сумасшедшими глазами, пригласил подождать минутку. Вот отворилась дверь, и вошел Врубель». (В. Брюсов)





6 марта 1903 года в Москве в окрестностях Петровского парка, где располагались загородные дачи, открылась частная лечебница-санаторий для нервно- и душевнобольных и алкоголиков, поразившая москвичей своей необычностью. Врач-психиатр из Костромы Федор Арсеньевич Усольцев и жена его Вера Александровна приобрели два одноэтажных деревянных флигеля, радикально перестроили их (Федор Арсеньевич сам чертил планы), потом взялись за обустройство сада, привели его в порядок, проложили дорожки для прогулок и… открыли «санаторию» для умалишенных. «Весь строй лечебницы приноровлен к условиям обычной семейной жизни», - писали в газетах. И это было правдой.

По замыслу доктора, больной попадал не в медицинское учреждение со строгими правилами, а в обычный дом – в гости к семейству Усольцевых. По вечерам в гостиной устраивались беседы и концерты, днем больные могли свободно гулять, заниматься своими делами, общаться с доктором. Ничто не должно напоминать человеку о болезни – это и был основной принцип лечения. Весьма эффективного, кстати. Недаром, несмотря на высокую плату (150 рублей в месяц за «санаторию» против всего трех рублей, которые брали в государственных больницах) отбоя от пациентов не было. Особенно широкую известность усольцевская больница обрела в литературно-художественных кругах. Доктор Усольцев был дружен с Гиляровским, Васнецовым, Бенуа, Лансере, Коровиным, Поленовым и многими другими.

В 1904 году в клинику доставили пациента в столь буйном состоянии, что его с трудом могли удержать четверо санитаров. Федор Арсеньевич потом напишет в своих воспоминаниях:

«Я видел его на крайних ступенях возбуждения и спутанности, болезненного подъема чувства и мысли, головокружительной быстроты идей, когда телесные средства не поспевали за их несущимся вихрем. И он все-таки творил. Он покрывал стены своего домика фантастическими и, казалось, нелепыми линиями и красками. Он лепил из глины и всего, что попадало под руку, чудовищно-нелепые фигуры. Но стоило прислушаться к его речам, вникнуть в них, — и нелепость, казалось, исчезала. Были понятны эти обрывки, не поспевавшие за своим неудержимо несущимся, но ярким образом».
Пациентом частной лечебницы Усольцева был Михаил Врубель.

Читать далее

Источник

Это из серии «Удивительное рядом».
Живем недалеко… Сколько раз проезжала или проходила вдоль забора больницы, сосчитать сложно. Хотя поводом для чернушных шуток наличие психиатрической больницы на улице 8 марта служило всегда.
О том, что в больнице когда-то лечился Врубель, и что с его именем как-то связан ее забор, я знала, но подробной информации об этом факте мне никогда не попадалась.
Забор и главные ворота меня никогда не впечатляли. Как оказалось, их перестройки я даже не заметила. По-моему, вообще ничего не изменилось.
Хотя тот факт, что их строил Шехтель по эскизам Врубеля, интригует. В любом случае, статью прочитала с огромным интересом.

Более 10 тысяч посетителей Гамбургского этнографического музея получат обратно деньги за билеты на выставку китайских терракотовых воинов: музей признал, что все экспонаты - подделки. Германская пресса назвала скандал "крупнейшей художественной аферой десятилетия", отмечает лондонская газета The Guardian.
Выставка открылась в Гамбурге 25 ноября 2007 года. Вскоре к дирекции музея обратились чиновники из Сианя, города, в котором расположен музей терракотовой армии императора Ци Шихуанди. Они сообщили, что единственная авторизованная экспозиция глиняных воинов в настоящее время проходит в Британском музее в Лондоне, и попросили уточнить происхождение гамбургских экспонатов. Организаторы выставки в Этнографическом музее - базирующаяся в Лейпциге компания Centre of Chinese Arts and Culture (CCAC) - признала, что предоставила для выставки копии терракотовых воинов, но настаивает на том, что экспонаты были получены у официальных китайских институтов. Директор Гамбургского этнографического музея Вульф Копке (Wulf Kopke) заявил, что согласился на проведение выставки, будучи абсолютно уверен, что все экспонаты - подлинники.
Два года назад компания CCAC устраивала выставку терракотовой армии в Лейпциге, но тогда зрители были предупреждены о том, что им демонстрируют копии.
Представители Сианьского музея должны прибыть в Гамбург, чтобы выяснить происхождение выставленных копий воинов.

Источник


Кстати, когда несколько солдат из настоящей терракотовой армии «приезжали» в Исторический музей, я ходила на выставку, честно отстояв очередь (первый раз увидела очередь в ГИМе, обычно посетители рвутся туда не так рьяно). Скорее получила изрядную долю разочарования, увидев десяток разбросанных по разным витринам фигурок воинов.
Разумеется, не могла не восхититься тем, как тщательно выполнена каждая из фигур – полный рост, индивидуальные черты лица, форма… Но, наверное, чувство удивления и восторга может появиться только тогда, когда ты смотришь вживую на бесконечные ряды неразрозненных солдат, как их обычно показывают по телевизору или на фотографиях.
Видимо, нужно ехать в Китай

Записка об амазонской роте. [Записал Г. Дуси] // Москвитянин, 1844. - № 1. – С. 266-268.

ЗАПИСКА ОБ АМАЗОНСКОЙ РОТЕ (*).

(*) Записка эта составлена Г. Дуси из собственных слов бывшей тогда начальницы этой роты, Елены Сардановой. Ей было тогди от роду 19 лет. Недавно перед тем она вышла за муж за капитана балаклавскаго полка, Сарданова, бывшаго в нем ротным командиром. В последствии она вышла за втораго мужа. Г-на Шиданскаго.


Мысль о составлении из Гречанок Амазонской роты произошла следующим образом: Государыня
Екатерина II вознамерясь обозреть вновь присоединенный к России Крым, имела разговор с Светлейшим Князем Потемкиным, который между прочим выхвалял храбрость Греков и даже жен их. Государыня, смеясь храбрости женщин, спросила — чем он может доказать выхваляемую их храбрость? Потемкин обещался Государыни уверить ее в сем на месте — в Крыму. Дав такое обещание, он прислал из Петербурга повеление Подполковнику Балаклавскаго Греческаго полка Чапони — непременно устроить Амазонскую роту из вооруженных женщин. — Повеление cиe получено в Марте, а Императрицу ожидали в Мае.

Подполковник Чапони был в большом затруднении исполнить такое повеление; но, посоветовавшись с капитаном Сардановым, решился предложить всем военным дамам участвовать в Амазонской роте. Так-как Сарданов был старшим ротным капитаном, то Чапони предложил жене его, Елене, быть ротным капитаном Амазонской роты. Сто дам собралось под ея начальство.

Наряд Амазонок составили так: юпки из малиноваго бархата, обшитые золотым галуном и золотою бахрамой, курточки зеленаго бархата, обшитые также золотым галуном; на головах тюрбаны из белой дымки, вышитые золотом и блестками, с белыми строусовыми перьями. Вооружение состояло из одного ружья и трех патронов пороху.

Встретить Государыню назначено было возле Греческаго селения Кадыковки, недалеко от Балаклавы. Тут устроена была аллея из лавровых деревьев, усеянная лимонами и апельсинами; в средине дорога была также усыпана лаврами; в конце аллеи, простиравшейся на четыре версты, выстроена палатка, в которой на столе приготовлено было Евангелие, крест, хлеб и соль.

Римский Император (имеется ввиду Иосиф II, император Священной Римской Империи), путешествовавший с Императрицею, приехал вперед верхом — осмотреть Балаклавскую бухту, и увидя в конце аллеи Амазонскую роту, подъехал к начальнику оной, Елене Сардановой, и от восхищения поцеловал ее в губы. Увидевши это, рота взбунтовалась; но предводитель оной остановил бунт, сказав, что Император не отнял у нея губ, и не оставил ей своих.

Осмотревши бухту, Римский Император возвратился к Государыне, и в Ея карете сопровождал Ее вместе с Потемкиным до Кадыкова. Подъехавши к устроенной аллее, Государыня остановилась; тут встретил Ее Балаклавскаго полка протоирей Ананий с Крестом, хлебом и солью. Потемкин, вышедши из кареты, просил позволения у Государыни стрелять Амазонской роте, встретившей Ее. Она запретила, и подозвав, чрез переводчика Таврено, начальника их, Сарданову, подала ей руку, поцеловала в лоб, н потрепав по плечу, сказала: „поздравляю вас, Амазонский Капитан, — ваша рота исправна, — Я ею очень довольна". Потемкин торжественно радовался.

Не выходя из кареты, Государыня поехала в Акерман. В день Царя Константина и матери Елены Государыня была в Бакчисарае, где слушала Литургию в своей походной Церкви, и прожила во дворце два дни. Амазонский Капитан, Сарданова, имела счастие видеть Государыню и в Бакчисарае. Государыня узнала ее, подала опять руку и потрепала поплечу. Из Акмечета (ныне Симферополь) прислала ей монаршее благоволение и брилиантовый перстень в 1800 рублей, а прочим дамам, составлявшим Амазонскую роту, награждения 10,000 рублей.
==============================================================================


Раньше ничего не знала о таком интересном факте. Наткнулась на "Записку" случайно, перелистывая кое-какие мемуары. А факт действительно занятный.

Греческие антропологи опровергли устоявшееся убеждение, что древние спартанцы сбрасывали больных и слабых новорожденных со скалы, сообщает агентство France Press.
Тщательный анализ человеческих костей, извлеченных из ущелья Апофеты, показал, что они принадлежали подросткам и взрослым в возрасте от 18 до 35 лет.
По словам Теодороса Питсиоиса (Theodoros Pitsios), сотрудника факультета медицинской антропологии Афинского университета (Athens Faculty of Medicine Anthropologist), в ущелье находились останки 46 мужчин. Они датируются V и VI веком до н.э., и вполне могут подтвердить античные записи, свидетельствующие, что спартанцы сбрасывали в ущелье пленников, предателей и преступников.
По его мнению, останки могли принадлежать также герою Мессении Аристомену и его 50 воинам, отряд которых спартанцы разбили в сражении во время Второй Мессенской войны. То, что в ущелье сбрасывали младенцев, скорее всего, лишь миф, тем более, что источники, в которых описывается этот обычай, редки и относятся к более позднему периоду времени, подчеркивает антрополог. В частности, о том, что спартанцы сбрасывали в ущелье больных и слабых детей, писал Плутарх, труд которого относится к I в н.э.

Источник|

Готова поспорить, что даже после публикации претендующих на сенсационность (уж отсылка к Аристомену точно претендует) заявлений Питсиоиса споры о том, практиковался ли инфантицид в Спарте или нет, все равно не утихнут.
Наверное, о Спарте сложнее собрать информацию, чем о любом другом древнегреческом полисе. Очень скудна источниковая база. Даже археологам особо разгуляться негде, что объясняется спецификой (в том числе культурного) развития и устройства государства.
Первым историю Древней Спарты и ее обычаи описал Геродот, но нет сведений о том, что он сам хотя бы раз побывал там, хотя попутешествовал не мало.

На вилле тестя Юлия Цезаря в погибшем при извержении Везувия Геркулануме найден уникальный деревянный трон. Он прекрасно сохранился, а использовался, вероятно, для римских празднеств в честь богов Аттиса и Кибелы, носивших у греков названия оргий.
Итальянские археологи после нескольких лет бездействия продолжили работы на территории древнеримского города Геркуланума, погибшего в 79 г. н. э. при извержении Везувия. При работах на известной Вилле папирусов исследователи обнаружили трон, сделанный из дерева и слоновой кости. Этот великолепный предмет мебели является самым существенным свидетельством работы древнеримских столяров.

Вилла папирусов, занимающая площадь 2 790 квадратных метров, удалена от Геркуланума на расстояние нескольких сот метров. Обнаружили эту руину еще в 1740-х годах. После этого в течение шести лет рабочие под руководством Карла Вебера пытались изучать виллу путем, пробивая шурфы в слежавшейся породе, но в 1765 году учёным пришлось свернуть раскопки из-за выхода газа.

После этого археологи возвращались сюда дважды – в 30-х и 90-х годах уже XX века. К 1998 году раскопки были вновь приостановлены – не было денег. К моменту окончания очередного этапа археологам удалось расчистить от туфоообразной породы, бывшей когда-то вулканической грязью и послужившей главной причиной гибели города, лишь 10% территории виллы.Читать далее

Источник

Продолжая тему Нобелевской премии, хочется процитировать историческую миниатюру В. С. Пикуля «Завещание Альфреда Нобеля».
Романами Пикуля давно уже не зачитываюсь, но, чего уж скрывать, было дело. Теперь удовольствие от чтения весьма-таки портится от непроизвольного выискивания всевозможных ляпов и неточностей. А вот исторические миниатюры писателя очень люблю и периодически перечитываю с удовольствием. Хотя все равно приходится делать скидку на время их написания.




Валентин Саввич Пикуль
Завещание Альфреда Нобеля

Таблетки нитроглицерина продаются в любой аптеке. А было время, когда на всей планете три четыре лаборатории готовили его в ничтожных дозах. Считалось, что нитроглицерин помогает от мигрени, излечивает «пляску святого Витта» и острое воспаление почек. После этой справки сообщаю: баронесса Берта фон Зутнер, урожденная Кинская, долго жила в Грузии, занималась литературой. Ее прославил пацифистский роман «Долой оружие!», выдержавший несколько русских изданий. Это был гневный протест женщины и матери против войны, и в 1904 году писательница получила за роман Нобелевскую премию мира.
Читатель, наверное, еще не может связать воедино действие нитроглицерина на организм человека и роман «Долой оружие!». Я не желаю запутывать сюжет, но все же приглашаю в лабораторию знаменитого русского химика Николая Николаевича Зинина…
Однажды его навестил молодой человек.
— Вам интересны мои опыты? — спросил Зинин.
— О, да! Очень.
— Тогда извольте отойти в сторону…
С конца тонкой палочки свисала безобидная капля. Заметно отяжелев, она сорвалась вниз, коснулась стола, и в тот же миг помещение заполнил вязкий упругий удар — взрыв!
Читатель уже догадался, куда я веду его. Капля жидкости, упавшая с палочки Зинина, была нитроглицерином, за взрывом наблюдал молодой Альфред Нобель, а Берта фон Зутнер стала впоследствии его личной секретаршей. Формулу нитроглицерина приводить не стоит, а читателю я желаю доброго здоровья, чтобы ему не пришлось бегать в аптеку за нитроглицерином.

***

Эммануэль Нобель, шведский инженер, проживал в Петербурге, где его мастерская разрослась в механический завод, который позже обрел славу под названием «Русский дизель».
— Вы должны помнить, — внушал он сыновьям, — что, пока вы изобретаете замок, где то уже сидит вор, изобретая к нему отмычки. Будьте скрытны. Не доверяйте никому. Ведь всегда сыщется человек, способный понять, над чем вы трудитесь…
Отец же трудился над взрывчаткой. Жизнь сыновей проходила в грохоте взрывов, в звоне вылетающих из окон стекол, они привыкли видеть опаленные жаром и кислотами руки отца. Нобели не раз выслушивали ругань соседей:
— Если вам жизнь не дорога, так — мое почтение! Только оставьте свои безобразия, иначе городового позовем, вот впихачут всех вас в протокол, тогда сами не рады будете…
Во время Крымской кампании Эммануэль Нобель наладил производство морских мин, которыми Балтийский флот ограждал подступы к русской столице. Правда, у него не все ладилось с начинкой мин порохами, и потому его мины нельзя было счесть образцовыми. Фамилия Нобелей настолько сжилась в сознании с нефтепромыслами Баку, что иногда даже Нобелевские премии совмещают с монополией нефти в старой России. Наши бабушки и дедушки давно повымерли, а то бы они рассказали, что во времена их юности вся провинция ужинала при свете ламп, заправленных керосином от Нобеля, что окраины русских городов были обставлены гигантскими баками с горючим, а баки украшались броской и лаконичной надписью: «НОБЕЛЬ». Однако наш герой — Альфред Эммануилович Нобель — не стал пачкаться нефтью: его трагический путь пролегал среди чудовищных взрывов, которые потрясали мир ужасом и ненавистью людей лично к нему!..
Нитроглицерин открыл в 1847 году Асканио Собреро, итальянский химик. Но взрывные качества препарата таили столько опасностей, что к нему долго не знали, как подступиться. «Барьер страха» успешно преодолели русские химики — Николай Зинин, его помощник Василий Петрушевский (тогда еще поручик артиллерии); в их лаборатории работал и великий наш композитор А. П. Бородин, о котором мы порою забываем, что он не всегда жил среди чарующих мелодий…
Зинин экспериментировал на своей даче в окрестностях Петербурга, где его соседями была семья Нобелей. Конечно, серия взрывов привлекала любопытную публику, в лаборатории появился и молодой Альфред Нобель, тактично выпытывавший у химика приемы обращения с опасным нитроглицерином.
— Все расскажу и все покажу, — обещал Зинин… Россия стала для Нобеля второй родиной, а русский язык сделался вторым родным языком. Если отец указывал беречься посторонних, то Зинин, напротив, охотнейше делился с людьми своими колоссальными познаниями. Композитор А. П. Бородин так вспоминал о своем учителе:
«Его беспредельная доброта, доступность, приветливость, простота и теплота в обращении с людьми, готовность и умение помочь всякому, кто в нем нуждался, сделали славное имя Зинина одним из самых популярных…»
Естественно, что Альфред Нобель прошел хорошую выучку в лаборатории Зинина, помогал его ученикам ставить опыты. Юный инженер был умен, сообразителен и безумно отважен в работе с нитроглицерином, столь грозным. Но в один из дней отец в семейном кругу объявил, чтобы готовились ехать в Швецию:
— Свой завод в Петербурге я оставляю сыну Людвигу, а все мы вернемся на землю нашей праматери, дабы в королевстве продолжать начатое в России… Нам необходим такой взрыв, чтобы весь мир вздрогнул при нашем имени — Нобель! Моя мечта — изобрести столь мощное оружие, которое бы сделало нас диктаторами в вопросах войны и мира на ближайшие столетия…Читать далее

Я отношусь к людям, которые с легкостью увлекаются заинтересовавшей темой, эпохой, личностью, направлением и т. п. даже в ущерб чему-то одному, важному и основному. Это-то меня и губит. Постоянно губит. Поэтому то, что нужно, до сих пор не доведено до ума, хотя за семь лет должно бы было.
Вот сейчас появился хороший повод, чтобы снова заинтересоваться наполеоновской эпохой, которой меня и без того увлечь совершенно несложно. Правда, основной пик острейшего интереса, через который, как мне кажется, проходят многие люди, увлекающиеся и занимающиеся историей, давно уже прошел. Но…

Наполеон относится к тем историческим персонажам, которых нельзя вдруг просто так взять и обойти. Его влияние на умы многих историков и деятелей искусства весьма велико. Если в самом начале своих побед и успехов он вызывал среди ряда современников (талантливых и гениальных современников!) ненависть или иронию, то, став узником Святой Елены, он уже становился легендой, а после смерти прочно занял место в цепочке таких исторических персонажей, как Александр Македонский, Юлий Цезарь и Карл Великий.
Ну а люди творческих профессий нашли в его образе истинного великого героя, так как жизнь и судьба Наполеона похожи на увлекательный роман. А ведь он, к тому же, - еще и человек редкостной удачи. Сразу вспоминается Андрей Болконский, стремящийся, как и Наполеон, найти свой Тулон. Символично.
Даже несмотря на войну 1812 года, отношение к Наполеону в России среди историков, писателей, поэтов и художников сложно назвать негативным. Пример Льва Толстого – скорее исключение. А для Александра I победа над ним вообще являлась предметом личной гордости, так как император и великий полководец считался фактически непобедимым.
Но история Наполеона немыслима без истории и событий Французской революции, которая возвела его на императорский трон, и которой он же и положил конец. Поэтому в XIX веке, когда так важно было понятие «легитимной монархии», он не имел права на поражения. Великий человек чувствовал себя выскочкой среди монархических домов Европы, и стремился хоть как-то упрочить собственное положение в их глазах, не только возводя на европейские престолы своих родственников и маршалов, но и занимаясь поисками выгодного династического брака, который дал бы ему «легитимного» наследника для созданной империи.
Не прекратятся споры о том, почему после Ватерлоо он сдался англичанам, самым непримирим своим противникам, а не попытался скрыться. И это после примера знаменитых «Ста дней». И я субъективно согласна с теми, кто считает, что он слишком хорошо знал, как творить собственную историю. А стать «узником Европы» - значит добавить колоритные штрихи к своему мифологическому образу.

Ну как после этого оставаться равнодушной к истории наполеоновской эпохи?

В пригороде Дамаска, на возвышенности неподалеку от деревни Хина, было обнаружено массовое захоронение 18 века до нашей эры, сообщает РИА "Новости".. По мнению археологов, обнаруженные возле тел предметы указывают на то, что захоронение относится к периоду правления на территории современной Сирии племен амореев, кочевого западносемитского народа.
Поисковый отряд обнаружил в захоронении несколько человеческих скелетов, а также погребальные принадлежности, в основном, выполненные из керамики. Всего на месте захоронения было найдено 120 керамических предметов (кувшинов для питья, тарелок, сосудов для сжигания благовоний), что свидетельствует о богатой погребальной церемонии. Также при раскопках были найдены украшения из кости и полудрагоценных камней.

Ученые отметили, что обнаруженное неподалеку от Дамаска захоронение схоже с аналогичными находками в Палестине, что, по их мнению, указывает на существование на этой территории общей цивилизации до прихода ислама.

Источник

Изобретателями биологического оружия были хетты - один из древних народов Ближнего Востока. К такому выводу, как сообщает сегодня научный журнал New Scientist, пришел канадский микробиолог Сиро Тревизанато, внимательно изучивший тексты эпохи Хеттского царства. По мнению ученого, еще в IV веке до н.э. хетты использовали зараженных туляремией овец для ослабления военной мощи соседей.

Туляремия (кроличья лихорадка) - это так называемая зоонозная инфекция, передаваемая человеку или непосредственно при контакте с животными, или через зараженные пищевые продукты и воду, а также кровососущими насекомыми. Туляремия остается потенциальной биотеррористической угрозой и по сей день, поскольку около 15% инфицированных ею людей умирают без своевременного приема антибиотиков.

Тревизанато, работающий в Оуквилле (провинция Онтарио), убежден, что упоминаемая в исторических документах "хеттская чума", поразившая Ближний Восток более 3300 лет назад, была вызвана именно туляремией. В переписке египетского фараона Эхнатона с финикийцами говорится о том, что около 1335 года до н.э. финикийский город Симиру поразила смертельная эпидемия, близкая по симптомам к туляремии. Вскоре после этого хетты захватили Симиру. Через несколько лет подобная история повторилась в отношении древнего царства Арцава, существовавшего на западном побережье Малой Азии. У ослабленных хеттов не было шансов победить в войне против арцаванов, но в преддверии боевых действий в Арцаве неожиданно стали в массовом порядке появляться бесхозные овцы, которых местные жители забирали в свои отары. Канадский исследователь считает, что это было хеттской биологической диверсией, в результате которой хетты вышли из той войны победителями, передает ИТАР-ТАСС.

Источник

Первые напитки на основе какао появились более 3 тысяч лет назад
Первый в мире какао-напиток появился в Центральной Америке 3,1 тысячи лет назад, и это было не сладкое лакомство, а опьяняющий напиток наподобие пива, который пили по праздникам и который был доступен далеко не каждому, утверждается в статье, опубликованной на этой неделе в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.

В Гондурасе, в деревне Пуэрто-Эскондидо ученые обнаружили 10 глиняных сосудов XII века до н.э., в которых были остатки вещества, получаемого из какао-бобов - основного источника шоколада. Эта находка означает, что какао начали использовать по меньшей мере на 500 лет раньше, чем считалось до сих пор. Судя по внешнему виду маленьких изящных сосудов, напиток из какао подавался в торжественных случаях.

Известно, что до пришествия европейцев какао, на котором сегодня строится вся кондитерская индустрия, считался в Центральной Америке лакомством, доступным лишь очень богатым людям. Ацтеки, равно как и представители других цивилизаций, использовали зерна какао вместо денег.

Испанские конкистадоры, разрушившие в XVI веке империю ацтеков, были покорены приготовленным из зерен какао шоколадным напитком, который подавали во дворце императора. Однако изначально какао-напитки были совсем не такими, какими узнали их завоеватели.

«Первые напитки из какао, которые готовили в Пуэрто-Эскондидо, скорее всего, получали в результате брожения сладкой мякоти, покрывавшей зерна какао», - утверждают ученые. Антрополог Джон Хендерсон из Корнеллского университета в Итаке, штат Нью-Йорк, подчеркивает, что напитки из какао были известны намного раньше, чем предполагалось, и являлись хмельными напитками. С них и началось всеобщее помешательство на шоколаде.

«На примере Пуэрто-Эскондидо мы можем увидеть самый ранний этап распространения какао, когда оно подавалось по значимым поводам и было элементом стратегии, которую преуспевающие семьи использовали, чтобы подтвердить свой высокий социальный статус», - сказал Хендерсон. «Думаю, это было частью процесса, который привел к образованию строго стратифицированных обществ», - добавил он. По его словам, исследователи планируют провести химический анализ древней глиняной посуды, найденной в этом регионе.

Напиток из какао, которые употребляло немногочисленное, всего 200-300 человек, население Пуэрто-Эскондидо, постепенно эволюционировал в шоколадный напиток, который так любили народы последующих центральноамериканских цивилизаций майя и ацтеков. Они готовили его из зерен какао с добавлением приправ. В результате получался пряный пенистый напиток. В XVI веке испанцы привезли какао в Европу. Последующие века принесли новые изобретения, и в конце концов люди научились делать твердые плитки шоколада.

Источник

Если по фигуркам, найденным на территории древнейших в Европе поселений человека, судить об образе жизни наших далеких предков, можно сказать, что уже 7,5 тысячи лет назад женщины стремились одеваться так, чтобы очаровать мужчин. Раскопки в местах, входящих в ареал культуры Винча, крупнейшей европейской доисторической цивилизации, указывают на существование метрополии, у жителей которой были прекрасно развиты художественный вкус и мода.

Фигурки женщин были обнаружены в неолитическом поселении, расположенном в долине на юге сегодняшней Сербии. «Молодые женщины прекрасно одевались. Как и сегодняшние девушки, они носили короткие топы и мини-юбки, а на руках - браслеты», - рассказывает археолог Джалка Кузманович-Цветкович. По ее словам, неизвестное племя, жившее в 5400-4700 годах до н.э. на территории 120 гектаров, где сегодня расположено село Плочник, хорошо разбиралось в торговле, ремеслах, искусстве и металлургии. Недалеко от поселения находился термальный источник, который мог быть древнейшим европейским «спа-курортом».

«Эти люди ценили красоту. Мы нашли более 60 различных видов прекрасной глиняной посуды и фигурок, причем это не только изображения богов, но и фигурки, созданные просто для развлечения», - говорит Кузманович.

Медный век наступил раньше

Судя по находкам, у этого народа существовали четкое разделение труда и строгая организация. В домах были печи и специальные ямы для мусора. Умерших хоронили в особых некрополях. Люди спали на шерстяных и меховых настилах, изготовляли одежду из шерсти, льна и кожи и разводили животных.


Большое внимание жители поселения уделяли детям. Среди найденных артефактов - игрушки в форме животных, глиняные погремушки, а также небольшие, грубо сделанные горшочки, которые могли быть изготовлены детьми.


Читать далее

Источник

Возможно, известный американский фантаст Стивен Кинг, написавший повесть о мистически страшном «полицейском из библиотеки», не знает, что кража библиотечных книг или неаккуратное обращение с ними издревле считались весьма серьезными проступками.

В Древнем Египте того, кто терял свиток папируса из библиотеки фараона, наказывали смертью; за порчу такого свитка виновный получал двести ударов палкой. Прусский король Фридрих ІІ Великий, большой книголюб, за кражу книги из королевской библиотеки отправлял виновного в тюрьму на срок до 20 лет.

Основатель первой публичной библиотеки в Лондоне, Сэмюэл Фэнкорт, в 1752 году добился принятия закона о наказании библиотечных воров плетью. Нерадивому читателю, любящему загибать углы страниц, грозила тюремная камера на семь лет!

Некогда библиотека Оксфордского университета разрешала пользоваться абонементом... только царствующим английским монархам. Причем, это правило соблюдалось неукоснительно. Когда Чарлз І прислал за книгами слугу, того отправили обратно с пустыми руками. Пришлось королю идти в библиотеку самолично...



Однако, несмотря ни на какие драконовские меры, «забывчивые» читатели не переводятся. Например, в библиотеку города Шеффилда в 1975 году вернула книгу читательница, продержавшая ее... 43 года. Впрочем, старушку можно понять: книга-то была самоучителем вышивки и вязания...

Интереснее история, случившаяся также в Англии, в библиотеке кафедрального собора города Нориджа. Она «задолжала» центральной лондонской библиотеке книжку, взятую по тогдашнему «межбиблиотечному абонементу» году в 1732-м! Вернули «долг» в 1969-м...

По английским законам, пеня за два с лишним века просрочки должна была превысить двести фунтов стерлингов. Но из уважения к нориджскому епископу лондонцы ограничились устным порицанием...

Однако рекордом читательской забывчивости считается история полковника Роберта Уолпола. Книгу, взятую им в библиотеке одного из колледжей Кембриджа, вернули потомки полковника... ровно через 300 лет.






Занятно

В Америке скончался Пол Уорфилд Тиббетс-младший, командовавший стратегическим бомбардировщиком B-29, который в конце Второй мировой войны сбросил атомную бомбу на Хиросиму.
Летчику было 92 года, умер он в своем доме в штате Огайо.

Пятитонная бомба "Малыш" взорвалась над японским городом утром 6 августа 1945 года. Ядерный взрыв сразу унес жизни 140 тысяч человек; многие другие умерли от радиации позже. Три дня спустя вторая атомная бомба была сброшена на город Нагасаки, и Япония тут же капитулировала, что привело к окончанию кровопролитной войны на Тихом океане.

В 2005 году все трое доживших до 60-летия бомбардировки членов экипажа самолета "Энола Гей" - Тиббетс, который к тому времени стал генералом, штурман Теодор Ван Кирк по прозвищу Голландец и стрелок Моррис Джеппсон - заявили, что не сожалеют о случившемся. "Применение атомного оружия было необходимо в тот момент истории", - сказали они.

"Тысячи бывших солдат и членов семей военных выразили по этому поводу особенно трогательное и очень личное мнение, - добавил тогда Пол Тиббетс, - что их сегодня могло не быть в живых, если пришлось бы прибегнуть к вторжению на Японские острова, чтобы прекратить кровопролитие".

Название "Энола Гей" своему бомбардировщику пилот Тиббетс присвоил в честь своей матери, Энолы Гей Тиббетс. А умер пилот после двух месяцев тяжелой болезни, сказал корреспонденту агентства Франс пресс друг генерала Тиббетса бригадный генерал в отставке Джерри Ньюхаус.

Летчик просил не ставить ему надгробия, добавил Ньюхаус, потому что боялся, что противники атомной бомбардировки станут использовать его могилу как место для проведения акций протеста.


Пол Уорфилд Тиббетс-младший родился в городе Куинси, штат Иллинойс, в 1915 году, а большую часть молодости провел в Майами.

В военно-воздушные силы он записался в 1937 году, а в годы Второй мировой возглавил управление бомбардировочных операций в Европе, после чего вернулся к испытательным полетам на бомбардировщике B-29, который называли "летающей крепостью".

В отставку он ушел в 1966 году.

"Я горд, что сумел начать с ничего, спланировать все - и все сработало именно так, как должно было, - говорил генерал в одном из интервью в 1975 году. - И я спокойно сплю по ночам".
В 1976 году Тиббетса раскритиковали за воссоздание атомной бомбардировки на авиашоу в Техасе. Он пролетел тогда на B-29, и над землей поднялось облако в виде гриба. Шоу вызвало гнев в Японии. Генерал заявил, что не хотел никого обидеть, но правительство Соединенных Штатов было вынуждено принести формальные извинения.

В 1995 году генерал Тиббетс назвал "чертовским оскорблением" намерение организаторов одной из выставок поместить "Энолу Гей" в экспозицию Смитсоновского института, посвященную страданиям людей, ставших жертвами бомбардировки 1945 года.

Тиббетс и многие организации ветеранов Второй мировой заявили тогда, что страданиям японцев уделяется слишком много внимания - и при этом люди совершенно забывают о зверствах, которые японские военные творили в те времена.

Источник

Он ни о чем не жалел, а я, несмотря на свой профессиональный цинизм, все равно никогда не пойму, как с этим можно было жить…