Каждую весну подножие самой высокой горы на Земле – Эвереста – пестрит палатками. Попытать удачу приезжают несколько сотен человек. Но всех их можно легко поделить на две группы: одни во время восхождения будут дышать кислородом из баллонов, другие надеются лишь на свои силы.
Ранним утром 29 мая 1953 года на вершину Эвереста впервые поднялись люди: шерп Тенцинг Норгей и новозеландец Эдмунд Хиллари. «Сияло солнце, а небо — за всю жизнь я не видел неба синее! Я глядел вниз и узнавал места, памятные по прошлым экспедициям… Со всех сторон вокруг нас были великие Гималаи… Величайшие вершины мира казались маленькими холмиками. Никогда еще я не видел такого зрелища и никогда не увижу больше — дикое, прекрасное и ужасное», – вспоминал Тенцинг Норгей.
Ровно через 27 лет на том же самом месте стоял австриец Райнхольд Месснер, он взошел на вершину мира в одиночку. «Опускаюсь на снег, от усталости тяжелый, как камень… Но здесь не отдыхают. Я выработан и опустошен до предела… Еще полчаса – и мне конец… Пора уходить. Никакого ощущения величия происходящего. Для этого я слишком утомлен», – рассказывал Райнхольд Месснер.
Заметили разницу в ощущениях? Хиллари и Тенцинг использовали кислород. А Месснер дышал окружающим воздухом.
Oxygenium
Еще в XVII веке ученые доказали, что воздух содержит какое-то необходимое для жизни вещество. Благодаря бесцветному, безвкусному и невидимому O2 (кислороду) вы сейчас читаете эти строки.
С ростом высоты падает давление воздуха, он становится разреженным. Вдох на вершине Эвереста (8848 м) принесет в три раза меньше кислорода, чем на уровне моря. Поднимитесь туда быстро без специального оборудования – и вас захлестнет жесткая кислородная недостаточность (гипоксия). Ощущение пустоты при вдохе, рябь в глазах, боль во всем теле, потеря сознания и…
«При разгерметизации кабины самолета на 8000 м пилот теряет сознание через две минуты, – говорит доцент кафедры экстремальных и прикладных видов спорта РГУФК, заслуженный мастер спорта Юрий Байковский. – Высокогорье очень агрессивная среда. Сухой воздух, ураганные ветра, непогода, резкие перепады температур от +30 днем до –20 ночью. При этом человек идет вверх, несет груз. Альпинистам в таких условиях иногда приходится жить 2–3 недели. Это возможно только при медленном подъеме – организм приспосабливается».
Акклиматизация
Поэтому на осаду Эвереста в среднем уходит полтора месяца, хотя на сам штурм вершины нужна всего пара дней. Остальное время занимает акклиматизация – адаптация к тяжелым горным условиям. И в первую очередь – к недостатку кислорода. «Чтобы нагнать больше кислорода, человек дышит глубже и чаще, – объясняет специалист по гипоксическим тренировкам Алла Цветкова. – А сердечнососудистая система старается быстрее отнести кислород к тканям и органам: повышается пульс, давление, объем крови. Происходит выброс гормонов, стимулирующих образование эритроцитов. Растет уровень гемоглобина».
Но адаптация происходит не мгновенно – некоторое время человек испытывает губительное действие гипоксии. «Сонливость, вялость, головные боли – это первые признаки, – объясняет Алла. – В первую очередь нарушается работа мозга. Отсюда усталость, головокружение, давление в висках. Появляется одышка, холодеют руки и ноги, наступает упадок сил».
Вдох-выдох
Казалось бы, дыши глубже, а сердце стучи быстрее, и нет проблем. Но не все так просто. На высоте быстро выводится углекислый газ, который важен для человека не менее кислорода. Попробуйте усиленно подышать секунд десять – чув-ствуете, как закружилась голова?
А в горах недостаток CO2 приводит к «периодическому дыханию». Дело в том, что сигналом на «вдох-выдох» служит в норме не понижение содержания кислорода, а повышение уровня углекислого газа в крови. Во время сна на больших высотах этот сигнал в какой-то момент задерживается, дыхание останавливается секунд на 10–15. За это время организм «дожигает» остатки кислорода, и, когда его почти не остается, срабатывает защитная реакция, дыхание резко возобновляется. Человек невольно просыпается. «Это очень неприятное ощущение, – говорит Юрий Байковский. – Бывает, в этот момент человеку снится, что он попал в лавину, задыхается и умирает».
Золотое правило
Через несколько дней дыхание, пульс и сон нормализуются – организм адаптируется к уровню кислорода в воздухе. Однако каждый реагирует на высоту по-своему. Одни акклиматизируются быстро и без осложнений, у других развивается острая горная болезнь – «горняшка»: тошнота, рвота, головные боли, беспокойный сон. Лечение заключается в прекращении подъема, а если состояние продолжает ухудшаться – в немедленном спуске.
В большинстве случаев через несколько дней «горняшка» полностью проходит. И чтобы избежать ее, альпинисты поднимаются медленно и периодически спускаются вниз для отдыха («ступенчатая акклиматизация»). Новая высота – это стресс для всего организма. А последовательный «подъем-спуск-подъем» дает время на восстановление и мобилизацию сил перед новой нагрузкой. «Забирайся высоко, спи низко» – золотое правило акклиматизации.
Супершерп
Несмотря на тяжелые природные условия, люди издревле живут в самых высоких местах нашей планеты – в Гималаях, Андах, на Памире. Индейцы племени мокороча в Перу – на высотах около 5000 м. В Тибете буддистский монастырь Ронгбук расположен на 5100 м. Из окон отеля и ресторанчика неподалеку от монастырских строений хорошо виден Эверест.
Первые испанские поселенцы Южной Америки столкнулись со страшной проблемой в городе Потоси (4000 м над уровнем моря) – новорожденные умирали в первые часы жизни. Но местные индейцы от такого недуга не страдали: они отлично приспособились к жизни в горах. Горцы отличаются большой грудной клеткой, высоким уровнем эритроцитов и гемоглобина в крови и смуглой кожей, которая лучше защищает от солнца. На выработку «врожденной» устойчивости колонистам потребовалось более полувека. Только через 53 года в Потоси смог выжить первый испанский новорожденный.
Неудивительно, что главные помощники любой экспедиции в Гималаи – это шерпы, небольшая народность, живущая у подножия Эвереста. Если вам нужно нанять проводника, забросить еду и снаряжение в лагерь на 8000 м или соорудить переход через пятиметровую трещину во льду – вам нужен шерп. «Когда команда поднялась на вершину, их ожидала палатка, услужливо разбитая десятью шерпами накануне» – показательная альпинистская шутка. Мировые «эверестские» рекорды принадлежат профессиональным альпинистам-шерпам. В этом году Аппа Шерпа поднялся на вершину мира в 18-й раз. Пемба Дордж делает это за 8 часов 10 минут, а Бабу Чири как-то заночевал на «крыше мира» и провел там в общей сложности 21 час. Однако для поддержания «суперрепутации» и из-за жесткой конкуренции шерпам порой приходится браться за крайне опасную работу. Многие из них навечно остались на склонах Гималаев из-за обморожений, лавин и несчастных случаев.
Зона смерти
Но выше 6000 м постоянно находиться не могут даже шерпы. Там организм работает на износ за счет внутренних резервов, «перезарядить» которые невозможно из-за постоянной нехватки кислорода. «Представьте, что вы непрерывно работаете и даже ночью не можете отдохнуть, – объясняет Юрий Байковский. – Частота пульса во время сна на большой высоте – 80–90 ударов в минуту, в 1,5 раза выше нормы».
Общее состояние постепенно ухудшается. Ослабляются иммунитет, умственные способности, память. Нарушается психика. В книге «Слово об Эльбрусе» приводится рассказ экспедиционного врача П.В. Андригина, который, указав на осколки стекла на снегу, пояснил: «Это – смеситель для счета эритроцитов в крови. Испытуемый, на уровне долины вполне владеющий собой субъект, на высоте взял да и вполне спокойно перекусил его зубами». Альпинисты резко теряют в весе – до 10–15 кг за 6–8 недель.
Еще выше, от 7500 м, начинается так называемая «зона смерти». Там у альпинистов задача простая – выжить. Даже самые выносливые выдерживают считанные дни. «Я просто прозябаю, как растение... каждое движение стоит массы волевых усилий… Боль во всем теле... Ощущение, возникшее несколько часов назад, что у меня есть невидимый спутник, усиливается. Я даже спрашиваю себя, как же мы разместимся в этой крошечной палатке. Кусок сухого мяса разделяю на две равные части. Оборачиваюсь. Убеждаюсь, что я один», – рассказывал Райнхольд Месснер о высоте 8200 м.
За одну ночь
Бесконечно долго противостоять гипоксии не может ни один человек. У каждого из нас есть определенный «запас прочности». После его исчерпания начинаются все менее и менее обратимые изменения в организме. В легких и головном мозге начинает скапливаться жидкость, что смертельно опасно.
Отек мозга чаще всего случается выше 7000 м, но известны случаи заболевания и на 3–5 тысячах. Один из первых симптомов – нарушение походки, неадекватное поведение. «Было ощущение, как будто я очень пьян. Я не мог идти не спотыкаясь и совершенно потерял способность думать и говорить. У меня в голове было несколько слов, но я никак не мог сообразить, как мне их произнести», – описывал ощущения при отеке мозга участник одной из экспедиций на Эверест Дейл Круз.
Отек легких чаще всего развивается от 4000 м. Появляются тяжелая одышка, сильная усталость, шумы при дыхании, ногти и губы синеют. Больной пытается лечь, но так труднее дышать – приходится вставать (симптом «ваньки-встаньки»). Пенистая, кровавая мокрота при кашле – один из последних симптомов.
Более того, любой «сбой» может «сломать» даже самого выносливого. Повышение температуры до 38°C (например, из-за обыкновенной простуды) усиливает гипоксию в два раза, до 39,5°C – в четыре. На высоте 7000 м насморк может за одну ночь перейти в отек легких и привести к смерти. Вот почему подниматься без акклиматизации категорически запрещено.
В аптечке «высотного» доктора обязательно есть противоотечные дексаметазон и нифедипин. Однако лучшее лекарство – быстрый спуск: шансы вылечить на высоте близки к нулю. «А самая важная задача – не допускать такого состояния, – говорит мастер спорта международного класса по альпинизму Валентин Божуков. – Для этого нужно тренировать выносливость: бег, плавание... А во время восхождения использовать кислородное оборудование».
Английский воздух
Лучший защитник от гипоксии – баллон со сжатым кислородом, постоянный спутник большинства высотных альпинистов. Впервые кислород на Эверест привезли англичане в 1922 году. Шерпы только посмеивались над «английским воздухом». «Стандартный комплект для Эвереста – четыре баллона на человека, – говорит Андрей Максимов, замдиректора НПО «Поиск», компании – производителя кислородного оборудования. – Но лучше брать с запасом. Был случай, когда группу застала непогода выше 8000 м. Они там пять дней сидели и пошли дальше на восхождение. А если бы не достаточное количество кислорода…» Если же кислород кончится, альпинист мгновенно «переносится» в гораздо более суровую среду. «Как можно быстрее вниз! – говорит Андрей Максимов. – Пока вы в здравом уме и твердой памяти».
Лишь сотни альпинистов во всем мире (в России около десятка) способны подняться на вершину мира без кислорода. И дело не только в большой выносливости, но и в исключительной удаче. Ибо ни один человек не властен над погодой на Эвересте. Кроме того, сложные маршруты и спасработы без кислорода крайне опасны либо совершенно невозможны.
«Это древний спор, – рассказывает Валентин Божуков. – Одни считают, что гипоксия – такая же помеха восхождению, как мороз, ветер, лавины, и против нее не зазорно защищаться. Другие – что бескислородное восхождение – это величайшее достижение. А кислород – допинг. Но это все равно как сравнивать прыжки в высоту – обычные и с шестом. Восхождения на Эверест с кислородом и без – это два разных вида спорта».
Впрочем, даже при наличии самого современного снаряжения альпинизм остается крайне опасным занятием. Однако люди продолжают стремиться к «вершине мира», несмотря на холод, лавины и гипоксию. Почему? Джордж Мэллори, погибший во время штурма Эвереста в 1924 году, на этот вопрос отвечал коротко: «Потому что он существует».
Февраль 2009 | Автор: Александр Тимофеев
Золотые червонцы — монеты, по весу и пробе равнявшиеся царской десятирублевке, — чеканились в 1923-1924 годах как обеспечение бумажных червонцев (с их помощью Совнарком надеялся восстановить денежное хозяйство, разрушенное Гражданской войной). Обмен бумаги на золото предполагался после издания специального правительственного акта. Однако он так и не вышел. Бумажные червонцы «прижились» на одном лишь обещании, и совсем немного золотых монет попало в обращение. В 1925 году, после образования СССР, на Ленинградском монетном дворе были изготовлены образцы червонцев с новым государственным гербом, но в тираж они не пошли. А бумажные червонцы с обещанием обмена на золото выпускались еще семь лет.
Максим Чижов
