Детский врач-терапевт Крис Роуэн предлагает запретить детям до 12 лет пользоваться любыми портативными устройствами, так как они нарушают их нормальное развитие. Сотовые телефоны, планшеты, электронные игры проникли в жизни наших детей до такой степени, что их психологические и физические последствия очень серьезны.


 

Читайте также:
5 способов уберечь детей от тупого потребления
Дети, которые едят ту же пищу, что и их родители, здоровее
8 принципов домашнего образования от Марии Монтессори
Хоумскулинг — как живут дети без школы. 20 ответов

Доктор Роуэн призывает взрослых, особенно родителей и учителей, принять радикальные меры в отношении портативных устройств и полностью их запретить, пока дети не достигнут хотя бы, 12 лет.
В своей статье для HuffingtonPost он освещает целых 10 причин, почему это следует сделать немедленно.
Мы выбрали 4 самых убедительных из них.

 

4 причины запретить детям пользоваться портативными устройствами

1. Быстрый рост мозга
Роуэн объясняет, что мозг младенцев растет в тройном размере от 0 до 2 лет, и продолжает стремительно расти до возраста 21 года. Частые использования потративных устройств могут привести к снижению воздействия раздражителей внешней среды на ребенка, которые помогают с развитием головного мозга, и может на самом деле ухудшить ее. В результате частых сидений за разными девайсами дети получают дефицит внимания, когнитивные задержки, нарушения в обучении, повышение импульсивности, неспособность самостоятельно регулировать свое состояние, то есть частые истерики.

2. Психическое заболевание
Я был потрясен, узнав, что каждый шестой канадский ребенок имеет диагноз психического заболевания, для лечения которого нужны опасные психотропные препараты. Техногенная среда вызывает депрессию, беспокойство, синдром дефицита внимания, расстройства привязанности, биполярное расстройство и проблемное поведение у детей.

3. Пристрастие
Сейчас многие родители имеют пристрастие к портативным устройствам, а это значит, что они отделяются от своих детей; когда это происходит, дети тоже ими увлекаются, и устройства фактически заменяют настоящих родителей для многих детей — факт, который я нахожу абсолютно трагичным. Каждый 11-й ребенок сегодня имеет пристрастие к портативным устройствам, говорит Роуэн.

4. Агрессия
Многие взрослые так привыкли к физическому и сексуальному насилию в средствах массовой информации, что они вряд ли могут отделять плохое от хорошего для своих детей (а скорее просто леняться это делать). Большая часть медиа-контента, который сейчас транслируется для детей, совершенно неуместен для них — и дети не могут отфильтровать этот материал. «Во многих странах считается, что публикация актов насилия в СМИ, угрожает здоровью населения, и как причинно-следственное воздействие — это агрессия на ребенка».

Сегодня мир нуждается в таких откровенных статьях, и врачах как Роуэн. Большинство людей, вероятно, не будет слушать или менять свое поведение, но лично для меня этих аргументов вполне достаточно. Я думаю нужно больше лимитировать детей в использовании портативных устройств в целом, а также больше проводить с ними времени, гулять на свежем воздухе, играть, читать или просто дурачится. Дети легко переключаются, особенно на игры с родителями.  

http://rodovid.me 

Трудно поверить, что это вовсе не декорации к фильму ужасов.

В сером мрачном октябре, в преддверии Дня всех святых, наступает лучшее время для того, чтобы рассказывать страшные истории. Но мы вовсе не собираемся запугивать вас зловещими выдумками. Мы хотим провести экскурсию по вполне реальным местам, от которых веет опасностью и тайной.

Старое еврейское кладбище в Праге, Чехия

theautodidactintheattic.com

atis-en.cz

Процессии на этом кладбище происходили в течение почти четырех веков (с 1439 — по 1787 годы). На сравнительно небольшом участке земли захоронено более 100 тысяч умерших, а число надгробий достигает 12000. Более давние
погребения работники кладбища присыпали землей, и на том же месте возводили новые надгробия. На территории кладбища есть места, где под земной коркой разместилось 12 могильных ярусов. По истечении времени просевшая земля открыла взгляду живых старые могильные плиты, которые стали сдвигать плиты более поздние. Вид получился не только необычный, но и жуткий.

 — Я не прощу, — сказала Она. – Я буду помнить.

 — Прости, — попросил ее Ангел. – Прости, тебе же легче будет.

 — Ни за что, — упрямо сжала губы Она. — Этого нельзя прощать. Никогда.

 — Ты будешь мстить? – обеспокоенно спросил он.

 — Нет, мстить я не буду. Я буду выше этого.

 — Ты жаждешь сурового наказания?

 — Я не знаю, какое наказание было бы достаточным.

 — Всем приходится платить за свои решения. Рано или поздно, но всем… — тихо сказал Ангел. — Это неизбежно.

 — Да, я знаю.

 — Тогда прости! Сними с себя груз. Ты ведь теперь далеко от своих обидчиков.

 — Нет. Не могу. И не хочу. Нет им прощения.

 — Хорошо, дело твое, — вздохнул Ангел. – Где ты намерена хранить свою обиду?

 — Здесь и здесь, — прикоснулась к голове и сердцу Она.

 — Пожалуйста, будь осторожна, — попросил Ангел. – Яд обид очень опасен. Он может оседать камнем и тянуть ко дну, а может породить пламя ярости, которая сжигает все живое.

 — Это Камень Памяти и Благородная Ярость, — прервала его Она. – Они на моей стороне.

И обида поселилась там, где она и сказала – в голове и в сердце.

Она была молода и здорова, она строила свою жизнь, в ее жилах текла горячая кровь, а легкие жадно вдыхали воздух свободы. Она вышла замуж, родила детей, завела друзей. Иногда, конечно, она на них обижалась, но в основном прощала. Иногда сердилась и ссорилась, тогда прощали ее. В жизни было всякое, и о своей обиде она старалась не вспоминать.

Прошло много лет, прежде чем она снова услышала это ненавистное слово – «простить».

 — Меня предал муж. С детьми постоянно трения. Деньги меня не любят. Что делать? – спросила она пожилого психолога.

Он внимательно выслушал, много уточнял, почему-то все время просил ее рассказывать про детство. Она сердилась и переводила разговор в настоящее время, но он снова возвращал ее в детские годы. Ей казалось, что он бродит по закоулкам ее памяти, стараясь рассмотреть, вытащить на свет ту давнюю обиду. Она этого не хотела, а потому сопротивлялась. Но он все равно узрел, дотошный этот дядька.

 — Чиститься вам нужно, — подвел итог он. – Ваши обиды разрослись. На них налипли более поздние обиды, как полипы на коралловый риф. Этот риф стал препятствием на пути потоков жизненной энергии. От этого у вас и в личной жизни проблемы, и с финансами не ладится. У этого рифа острые края, они ранят вашу нежную душу. Внутри рифа поселились и запутались разные эмоции, они отравляют вашу кровь своими отходами жизнедеятельности, и этим привлекают все новых и новых поселенцев.

 — Да, я тоже что-то такое чувствую, — кивнула женщина. – Время от времени нервная становлюсь, порой депрессия давит, а иногда всех просто убить хочется. Ладно, надо чиститься. А как?

 — Простите ту первую, самую главную обиду, — посоветовал психолог. – Не будет фундамента – и риф рассыплется.

 — Ни за что! – вскинулась женщина. – Это справедливая обида, ведь так оно все и было! Я имею право обижаться!

 — Вы хотите быть правой или счастливой? – спросил психолог. Но женщина не стала отвечать, она просто встала и ушла, унося с собой свой коралловый риф.

Прошло еще сколько-то лет. Женщина снова сидела на приеме, теперь уже у врача. Врач рассматривал снимки, листал анализы, хмурился и жевал губы.

 — Доктор, что же вы молчите? – не выдержала она.

 — У вас есть родственники? – спросил врач.

 — Родители умерли, с мужем в разводе, а дети есть, и внуки тоже. А зачем вам мои родственники?

 — Видите ли, у вас опухоль. Вот здесь, — и доктор показал на снимке черепа, где у нее опухоль. – Судя по анализам, опухоль нехорошая. Это объясняет и ваши постоянные головные боли, и бессонницу, и быструю утомляемость. Самое плохое, что у новообразования есть тенденция к быстрому росту. Оно увеличивается, вот что плохо.

 — И что, меня теперь на операцию? – спросила она, холодея от ужасных предчувствий.

 — Да нет, — и доктор нахмурился еще больше. – Вот ваши кардиограммы за последний год. У вас очень слабое сердце. Такое впечатление, что оно зажато со всех сторон и не способно работать в полную мощь. Оно может не перенести операции. Поэтому сначала нужно подлечить сердце, а уж потом…

Он не договорил, а женщина поняла, что «потом» может не наступить никогда. Или сердце не выдержит, или опухоль задавит.

 — Кстати, анализ крови у вас тоже не очень. Гемоглобин низкий, лейкоциты высокие… Я пропишу вам лекарства, — сказал доктор. – Но и вы должны себе помочь. Вам нужно привести организм в относительный порядок и заодно морально подготовиться к операции.

 — А как?

 — Положительные эмоции, теплые отношения, общение с родными. Влюбитесь, в конце концов. Полистайте альбом с фотографиями, вспомните счастливое детство.

Женщина только криво усмехнулась.

 — Попробуйте всех простить, особенно родителей, — неожиданно посоветовал доктор. – Это очень облегчает душу. В моей практике были случаи, когда прощение творило чудеса.

 — Да неужели? – иронически спросила женщина.

 — Представьте себе. В медицине есть много вспомогательных инструментов. Качественный уход, например… Забота. Прощение тоже может стать лекарством, причем бесплатно и без рецепта.

Простить. Или умереть. Простить или умереть? Умереть, но не простить? Когда выбор становиться вопросом жизни и смерти, нужно только решить, в какую сторону ты смотришь.

Болела голова. Ныло сердце. «Где ты будешь хранить свою обиду?». «Здесь и здесь». Теперь там болело. Пожалуй, обида слишком разрослась, и ей захотелось большего. Ей вздумалось вытеснить свою хозяйку, завладеть всем телом. Глупая обида не понимала, что тело не выдержит, умрет.

Она вспомнила своих главных обидчиков – тех, из детства. Отца и мать, которые все время или работали, или ругались. Они не любили ее так, как она этого хотела. Не помогало ничего: ни пятерки и похвальные грамоты, ни выполнение их требований, ни протест и бунт. А потом они разошлись, и каждый завел новую семью, где ей места не оказалось. В шестнадцать лет ее отправили в техникум, в другой город, всучив ей билет, чемодан с вещами и три тысячи рублей на первое время, и все – с этого момента она стала самостоятельной и решила: «Не прощу!». Она носила эту обиду в себе всю жизнь, она поклялась, что обида вместе с ней и умрет, и похоже, что так оно и сбывается.

Но у нее были дети, были внуки, и вдовец Сергей Степаныч с работы, который пытался неумело за ней ухаживать, и умирать не хотелось. Ну правда вот – рано ей было умирать! «Надо простить, — решила она. – Хотя бы попробовать».

 — Родители, я вас за все прощаю, — неуверенно сказала она. Слова прозвучали жалко и неубедительно. Тогда она взяла бумагу и карандаш и написала: Уважаемые родители!Дорогие родители! Я больше не сержусь. Я вас за все прощаю. 

Во рту стало горько, сердце сжалось, а голова заболела еще больше. Но она, покрепче сжав ручку, упрямо, раз за разом, писала: «Я вас прощаю. Я вас прощаю». Никакого облегчения, только раздражение поднялось.

 — Не так, — шепнул Ангел. – Река всегда течет в одну сторону. Они старшие, ты младшая. Они были прежде, ты потом. Не ты их породила, а они тебя. Они подарили тебе возможность появиться в этом мире. Будь же благодарной!

 — Я благодарна, — произнесла женщина. – И я правда очень хочу их простить.

 — Дети не имеют права судить своих родителей. Родителей не прощают. У них просят прощения.

 — За что? – спросила она. – Разве я им сделала что-то плохое?

 — Ты себе сделала что-то плохое. Зачем ты оставила в себе ту обиду? О чем у тебя болит голова? Какой камень ты носишь в груди? Что отравляет твою кровь? Почему твоя жизнь не течет полноводной рекой, а струится хилыми ручейками? Ты хочешь быть правой или здоровой?

 — Неужели это все из-за обиды на родителей? Это она, что ли, так меня разрушила?

 — Я предупреждал, — напомнил Ангел. – Ангелы всегда предупреждают: не копите, не носите, не травите себя обидами. Они гниют, смердят и отравляют все живое вокруг. Мы предупреждаем! Если человек делает выбор в пользу обиды, мы не вправе мешать. А если в пользу прощения – мы должны помочь.

 — А я еще смогу сломать этот коралловый риф? Или уже поздно?

 — Никогда не поздно попробовать, — мягко сказал Ангел.

 — Но они ведь давно умерли! Не у кого теперь просить прощения, и как же быть?

 — Ты проси. Они услышат. А может, не услышат. В конце концов, ты делаешь это не для них, а для себя.

 — Дорогие родители, — начала она. – Простите меня, пожалуйста, если что не так… И вообще за все простите.

Она какое-то время говорила, потом замолчала и прислушалась к себе. Никаких чудес – сердце ноет, голова болит, и чувств особых нет, все как всегда.

 — Я сама себе не верю, — призналась она. – Столько лет прошло…

 — Попробуй по-другому, — посоветовал Ангел. – Стань снова ребенком.

 — Как?

 — Опустись на колени и обратись к ним, как в детстве: мама, папа.

Женщина чуть помедлила и опустилась на колени. Она сложила руки лодочкой, посмотрела вверх и произнесла: «Мама. Папа». А потом еще раз: «Мама, папа…». Глаза ее широко раскрылись и стали наполняться слезами. «Мама, папа… это я, ваша дочка… простите меня… простите меня!». Грудь ее сотрясли подступающие рыдания, а потом слезы хлынули бурным потоком. А она все повторяла и повторяла: «Простите меня. Пожалуйста, простите меня. Я не имела права вас судить. Мама, папа…».

Понадобилось немало времени, прежде чем потоки слез иссякли. Обессиленная, она сидела прямо на полу, привалившись к дивану.

 — Как ты? – спросил Ангел.

 — Не знаю. Не пойму. Кажется, я пустая, — ответила она.

 — Повторяй это ежедневно сорок дней, — сказал Ангел. – Как курс лечения. Как химиотерапию. Или, если хочешь, вместо химиотерапии.

 — Да. Да. Сорок дней. Я буду.

В груди что-то пульсировало, покалывало и перекатывалось горячими волнами. Может быть, это были обломки рифа. И впервые за долгое время совершенно, ну просто ни о чем, не болела голова.

Эльфика

источник  http://sobiratelzvezd.ru/skazka-o-proshhenii/ 

Сегодня не самый лучший день, потому, что - понедельник. А в понедельник ожидать чего нить хорошего извне не только глупо, но и опасно. Хорошее извне не придет, а вот изнутри - запросто. Так давай не будем ожидать милостей от фортуны и создадим то самое хорошее, которое нам поднимет настроение "изнутри". Ибо чем больше проваливается вовнутрь вкусного, тем больше хорошеет настроение и добреет озлобленность.

Не знаю как это назвать, хотя наверняка уже есть какое то название, потому, что кулинария это не физика с химией, где на каждом шагу поджидают новые открытия. Тут все давно открыто и опробовано. Но поскольку названия я этому не знаю, то пущая будет - Кольца. Ага. Не колечки, а именно кольца. Такое не маленькие, можно сказать совершенно не детские, а очень даже брутальные.
Ну хорош трещать, пора и к плите.

Итак. Заползай трусливо на кухню и внимай. Не вынимай, идиот, а внимай. От слова - внимание. Хотя и вынимай тоже. Руки из карманов, ибо будешь помогать.

Сегодня мы с тобой приготовим довольно вкусные штуки. То, что вкусные, это я те обещаю. А вот то, что приготовим, будет зависеть от прямизны твоих рук (смотрит на руки, нехорошо ухмыляется)

Вообще то блюдо несложное. Для него нужно всего четыре составляющие. Это фарш, тесто, кляр, масло.

А теперь подробности тэкскэть.

Я очень люблю Турцию и недавно открыла для себя замечательного турецкого художника Айхана Тюркера.  Он родился в 1938 году в Турции, в 1960 году окончил художественную академию по специальности «дизайнер интерьера». Его многие называют турецким импрессионистом. В 1966 году Тюркер открывает свой магазин мебели и декора, который успешно работает до сих пор.

На его полотнах мы узнаем Анталию, другие южные городки, но основная масса его городских пейзажей посвящена Стамбулу. Он пишет самые разные районы своего любимого города - от Султанахмета до азиатских районов Кадыкёя и Юскюдара.

Не знаю, как вы, но я смотрю на его картины и снова оказываюсь там, в своей любимой стране, солнечной, доброй и прекрасной!