Моя родная бабушка Елизавета Ефимовна Киселёва, в девичестве Чернякова.
Супруга Ивана Николаевича Киселёва, мать его сыновей Александра, Владимира и дочери Екатерины.
Дочь Ефима Матвеевича Чернякова и его супруги Екатерины Симеоновны - в девичестве Успенской.
Родная сестра Василия, Веры, Константина и Надежды, кузина Николая Митрофановича Успенского.
Крестная дочь Романа Исидоровича Кондратенко

Роман Исидорович Кондратенко: "Никакой штурм не может быть страшным, если мы решили до конца выполнять данную нами присягу".
Герой и организатор обороны Порт-Артура генерал-майор (посмертно генерал-лейтенант) Кондратенко погиб 2 декабря 1904 года в форте номер два города-крепости.
Похоронен в Александрово-Невской лавре Санкт-Петербурга.
О нём очень много и хорошо написано: раз уж вы в Сети, почитайте сами - не пожалеете

Вера Ефимовна Чернякова
На фото: вместе со своим отцом Ефимом Матвеевичем Черняковым

Надежда Ефимовна Чернякова
Она всю жизнь прожила в Екатеринодаре-Краснодаре, замуж, кажется, не выходила, была бездетной.
Очень любила своего племянника - моего папу и меня тоже.
Я бабушку Надю почти не помню, но она оставила мне много писем со своими фотографиями.
На обороте той, что слева вверху, написано: "Дарю на память дорогой милой Ирочке от любящей тебя твоей бабушки Нади. Моё детство".
На тыльной стороне второго снимка надпись: "Дорогой Ирусе. Бабушка Надя, 14 лет. 15 августа 1912 года"

Фотографий братьев Константина Ефимовича и Василия Ефимовича Черняковых пока нет.
Дед Василий, фронтовик Первой Мировой, Октябрьский переворот не принял.
Родня сообщает, что он воевал на стороне белых, дед Константин - на стороне красных и в ноябре 1917 года спас из Кремля своего младшего брата - вывез на извозчике.
Константин Ефимович умер в Москве на Сивцевом Вражке в 1934 году.
Василий Ефимович погиб в начале 1920 года в арьергарде ВСЮР, прикрывая их отход

И ещё одно совпадение: получается, что дед Василий и Ян Цивинский, отец отчима моего мужа, в ноябре 1917 года воевали в Москве то ли друг с другом, то ли - и это скорее всего - бок о бок



Фото из семейного архива Ирины Александровны Громовой и Александра Львовича Самохоткина

Николай Митрофанович Успенский родился в в 1875 году в семье священника в станице Каладжинской на Кубани, окончил Ставропольскую классическую гимназию, Михайловское артиллерийское училище и Николаевскую Академию Генштаба.
Служил в 1-м Лабинском казачьем полку и в различных штабах. Участник русской-японской и Первой Мировой войн. С 1915 года — командир 1-го Хоперского полка Кубанского казачьего войска.
В 1917 году — генерал-майор и начальник штаба 4-й Кубанской казачьей дивизии. После Февральской революции 1917 г. занимал с 1 ноября в Кубанском правительстве посты заведующего военными делами и делами внутренними.
Участник 1-го Кубанского похода. В Добровольческой армии — командир сводной казачьей дивизии. В ВСЮР, в Кавказской армии генерала Петра Николаевича Врангеля, с июня 1919 года командовал 4-м корпусом.
11 ноября 1919 года избран Войсковым атаманом Кубанского казачьего войска и Начальником Кубанской области. Умер от сыпного тифа в январе 1920 года (по другим сведениям, в конце декабря 1919 года) после посещения госпиталя.
В ноябре 1919 года Николай Митрофанович находился у Александра Петровича Филимонова, своего предшественника на посту Атамана, когда к тому явился генерал В.Л. Покровский со списком членов Рады, подлежащих выдаче деникинскому правосудию.
"Что вы намерены с ними делать?" - спросил Филимонов. "Вешать!" -ответил Покровский. На это Николай Митрофанович заметил ему: "Вы, молодой человек, пришли к Казакам со стороны, ведь у вас тут даже собственного куска веревки для этого нет".
На пост Кубанского атамана генерал Успенского избрали после того, как деникинцы повесили священника А. Кулабухова и осудили на изгнание некоторых членов Рады.
Принимая булаву, Николай Митрофанович сказал избравшим его: "Как Кубанский Казак и гражданин края, я глубоко оскорблен и потрясен событиями последних дней. Надеясь на вашу поддержку, опираясь на вас, я постараюсь добиться, чтобы никакие посторонние силы не мешали строить нашу жизнь так, как это угодно нам, Казакам"

Супруга Ефима Матвеевича Чернякова, в девичестве - Успенская.
Мать моей бабушки Елизаветы Ефимовны (в замужестве Киселёвой) и её сестёр Веры Ефимовны и Надежды Ефимовны, братьев Василия Ефимовича и Константина Ефимовича.
Крестная мать своего родного племянника Николая Митрофановича Успенского - Войскового атамана и Начальника Кубанской области в 1919-1920 годах

На снимке Екатерина Симеоновна вместе с дочерью Верой

Фотохроники рода Киселёвых от Ирины Громовой

Киселёв Николай Фёдорович - первый из трёх поколений потомственных жедезнодорожников в нашем роду.
Отец моего дедушки Ивана, мужа Елизаветы Ефимовны, и его брата Александра

Ефим Матвеевич Черняков - военный инженер, возводил береговые форты Батума и Порт-Артура.
Супруг моей прабабушки Екатерины Симеоновны Успенской, отец моей бабушки Елизаветы и её сестёр Веры и Надежды, братьев Василия и Константина.
Личный друг героя обороны Порт-Артура генерал-лейтенанта Романа Исидоровича Кондратенко - крестного отца его дочки и моей бабушки Лизы.
Имел отношение к воспитанию крестника своей жены - будущего Войскового атамана и Начальника Кубанской области Николая Митрофановича Успенского.
Жалко, что всё-таки мало данных, потому что десятилетиями по известным всем причинам рвались родственные узы.
Мы будем благодарны за любую новую информацию и с её добавлением воспроизведём "Фотохроники рода Киселёвых от Ирины Громовой" примерно через год

Фотоснимки из семейного архива Ирины Александровны Громовой и Александра Львовича Самохоткина

Не хочу говорить, правы Фидель и Рауль сейчас или нет.
И не имеет это особого значения. Знаю только, что кубинцы - народ особый, вот и всё.
Жаль, ни разу не был я на острове.
А вот мой хороший знакомый приехал и рассказал:
От кубинцев от всех - мужчин, женщин, детей малых, стариков глубоких - идёт такая сумасшедшая, просто бешеная энергетика, что можно не спать целыми сутками.
Любая революция когда-нибудь заканчивается, а когда она начиналась, мы, ребята и девчата Страны Советов, на самом деле думали, что коммунизм совсем рядом, если он, такой обаятельный, улыбающийся и боевой, даже Штаты напугал.
Какие же красивые были они, молодые вожди революции, все в форме цвета olivo verde.
Не то что наши мастодонты, к которым тот же Эрнесто "Че" Гевара относился с плохо скрываемым презрением.
Мы восхищались кубинцами, мы из книги Генриха Боровика "Зелёная ящерица" знали наизусть всё о штурме казарм Монкада.
Мы пели на русском языке "Марш 26 июля".
Тогда юный кубинский лейтенант закрывал своим телом гранату, брошенную террористом в салоне авиалайнера компании Cubana.
Тогда кубинские гражданские специалисты, включая женщин, до последнего отбивались от огромного американского десанта на Гренаде.
Тогда кубинские солдаты в Анголе - по первоначалу, понятное дело, чернокожие в своём большинстве - остановили бронетанковую колонну из "белой ЮАР", до этого катившую в ритме вальса почти до самой Луанды.
Тогда два десятка ополченцев контратаковали несколько сотен контрреволюционеров, высадившихся у Плайя Хирон.
В своё бессмертное последнее наступление герои пошли в полный рост, поливая врага автоматным огнём и отборным кубинским матом.
В этот день, кубинцы, мы в семейном кругу скажем, что вы и мы, русские, всё-таки очень похожи.
И ещё мы поднимем за вас полные до краёв стаканы: у женщин с мохито, у мужчин - с ромом.
И не один раз

Patria o Muerte,
Venceremos, друзья!

Такой вот "барбудо": всегда в этот день надеваю эту форму - подарок моих кубинских друзей