Элегантность, отточенность мастерства, тонкая игра света и тени...

Портрет миссис Чарльз Бэбкок, 1961 (дочь Генри Бэбкок, покровителя искусств)

«Какая-то историческая несправедливость витает над судьбой Захарова. Многие русские художники, уехавшие примерно в те же годы, как и он, но не в Америку, а в Европу, получили широкую известность и признание. Он же практически неизвестен. Я буквально вымолила для показа в Нью-Йорке эту коллекцию у наследников семьи Бэбкок, чтобы показать его творческое наследие во всей полноте. Его талант этого заслуживает». Елена Харбик

Благовещение
 

Захаров Федор Иванович/Zakharov Fedor Ivanovich

(Russian, 1882-1967/68)

ПортретноНатюрмортноПейзажноАукционное

Портрет сидящей женщины

Сказка есть, и она рядом… художники в неё верят!


Александр Алексеевич Леднев

Зима… есть в ней какая-то тайна… что-то непостижимое и неизведанное. Заверение что сказка есть, и она рядом… Особенно чувствуется это обещание сказки, перед новым годом, в свете неоновых огней витрин, изображающих елки и оленей, в ворохе разноцветной мишуры, елочных игрушек и карнавальных шапок деда мороза. И ты тонешь в этом совместном умопомешательстве, гребешь сотнями «дождики», гирлянды, шары и лампочки, толпишься в очередях со списком подарков, и чувствуешь себя по – детски счастливым в предвкушении этого дня… А сердце, утопая в праздничных красках всегда хочет снега… и не какого - нибудь, а настоящего, со скрипучим морозом и искрящимися на солнце сугробами…


Крыкля Андрей

Вот она – сказка… радостная и безмятежная, отгоняющая прочь все черные мысли, дарящая тепло и уют домашнего очага, встречи с родными и близкими и неистребимое желание хоть на миг сделать их счастливее, в тот час, когда куранты бьют двенадцать…

А снег – он как панацея от всех бед, залечивает раны. Он бьется в твое окно, рисует на нем причудливые узоры, он зовет и манит в неизвестность, весело подмигивает в свете огней, падает голубыми звездами на твои волосы и плечи, и обещает…. обещает, что сказка есть, и она рядом…
© Copyright: Николь Мирабо, 2010
Свидетельство о публикации №210011800841

Дударенко Виталий

Желаю всем чудесного и солнечного выходного дня!
 

Натюрморты в светлых тонах (часть-1) здесь

...День какой-то злой, угрюмый... Дождевой... И прозаичный... Всполохи грозы вечерней Омрачают каждый миг... Но печаль Садовой Фее Кажется вполне лиричной!!! И она – спешит к мольберту!!! Воспевать цветочный мир!!! ...Натюрморт рисует Фея... Белоснежные ромашки... Маков цвет... Пастушью сумку... Голубые васильки... Отражает на «портрете» Все их дивные замашки... Отразить характер хочет... И величье... И «грешки»... ...Кротость ангельских ромашек Подчеркнуть она стремится... Сравнивая с дерзким нравом Горделивых васильков...

Страстность и горячность маков, Рассыпающих зарницы, Скромностью пастушьей сумки Усмиряет... Каждый вздох!!! ...Нежно, чуточку волшебно, Тонко, меткими штрихами Дух цветочков окрыляет Фея на холсте простом!!! Чувств небесною палитрой Наделяет их... Мечтами... Красотою незатейной... Хрупкостью... И озорством... ...Будто новое дыханье Обретают все цветочки Под её волшебной кистью... Обаяние... И шарм... Вместе смотрятся прекрасно... Лучше, чем поодиночке!!! Столь изысканно... Созвучно... И подобно ангелочкам!!!

© Copyright: Елена Буторина-Палагута, 2012
Свидетельство о публикации №212061201443



(Все картинки кликабельны)

 Мы родом все из розового детства,
Где в ореолах дивной красоты
С добром и злом мы жили по соседству,
Где были наши помыслы чисты.

Мы жили там, в сиреневых закатах,
В томленьях первых предрассветных зорь.
Ни правых не было у нас, ни виноватых.
Мы свято верили в удачу и в любовь.

Мы родом все из розового детства,
Где мы мечтали только об одном-
На все щедроты мира оглядеться
И второпях покинуть отчий дом...

Не от того ль всё чаще снится детство,
Родных краёв святые города
И лица тех, кто жили по соседству,
И кем ты связан раз и навсегда?!

О, длись мой сон, тебя я умоляю,
Дари мне вновь беспечность светлых дней.
Пусть я ещё немного помечтаю,
О, детство милое, живи в душе моей!
© Copyright: Полина Измайлова, 2018

Я с летом не хочу прощаться, С ним навсегда хочу остаться. Последний летний день прошу: — Ты принеси мне теплоту. Я подарю ее друзьям, Я всем ее родным раздам. И станет на душе тепло, Как красным летом — хорошо.



Догорает последний день лета,
Посвящая нам медленный танец
И игриво потоками света
Полируя свой радужный глянец.

Он стремительно движется к точке,
Как и лето само пробежало.
Вся история, строчка за строчкой,
Прожита от конца до начала.



Все рассветы уж встречены нами,
Все цветы вплетены уже в косы,
Наши души пестреют местами,
По которым бежали мы босы.

И последнюю дань отдавая
Солнцу, свету, теплу и веселью,
На закате глаза закрывая,
Мы вдохнём первый запах осенний...
© Copyright: Очарование, 2011

Луи Ритман/Louis Ritman (Russian/American, 1889–1963)

Луи Ритман/Louis Ritman (1889-1963) был американским художником-импрессионистом.
Ритман родился в Каменец-Подольском, Россия (ныне Украина), и иммигрировал со своей семьей в США, Чикаго примерно в 1900 году.
Работая как знаковый художник, чтобы поддержать свою бедную семью, молодой Ритман начал свою художественную подготовку с рисовального класса в Халл-Хаусе; затем он посетил Чикагский институт искусств, Чикагскую академию изящных искусств (основанную в 1902 году) и короткую Академию изобразительных искусств Пенсильвании в Филадельфии. Ритман начал участвовать в ежегодных выставках Института искусств в 1907 году и вскоре получал комиссионные за портреты. Воодушевленный Лоутоном Паркером, он отправился в Париж в 1909 году для дальнейшего обучения в Школе изящных искусств. Две его картины были приглашены на престижную Салонную выставку 1911 года.
В 1910 году вместе с экспатриантом Ричардом Миллером, Ритман совершил свой первый визит в колонию импрессионистов в селе Нормандия, Живерни. За исключением краткого перерыва сразу после начала Первой мировой войны, он будет рисовать там почти каждое лето до 1928 года, сохраняя зимнюю студию в Париже и часто возвращаясь в Соединенные Штаты. Работая в тесном контакте с Миллером, Паркером и Фридрихом Фризеке, еще одним важным членом третьего поколения американских импрессионистов в Живерни, Ритман написал тематические подписи группы: прекрасные молодые женщины, одетые в одеяло или обнаженные на солнце, на открытом воздухе или в ярко освещенных внутренних интерьерах. В конце 1914 года в студии «Паркер» в Чикаго состоялся показ картины Ритмана, а сольный показ в Художественном институте в начале следующего года был хорошо принят. В то время его работа имеет сильное сходство с Фризекой.

Историк искусства Уильям Х. Гердтс отмечает «привлекательную задумчивость, которая также весьма отчетлива». Примерно в это же время Ритман, под влиянием работы французского мастера Поля Сезанна, стал подчеркивать основную структуру в его композициях и применять краску в широких пятнах. В следующее десятилетие он оставил свежие оттенки и яркий свет импрессионизма для более темного цвета.
Ритман выставлял свои работы на нескольких известных национальных и международных площадках и выиграл несколько важных призов. Он вернулся в Чикаго в 1929 году, но продолжил посещать Францию. В 1930 году он начал долгую карьеру учителя изобразительной и портретной живописи в Художественном институте. Ритман расширил свой предмет, включив в него пейзажи, многие из которых были написаны в Мичигане, и натюрморты, в дополнение к его образным изображениям; он также занялся акварельной живописью. В 1950-е годы он был представлен на ежегодных выставках в Художественном институте, Академии изобразительных искусств Пенсильвании и Национальной академии дизайна, в которую он был избран полноправным членом в 1950 году. Хроническая болезнь заставила Ритмана прекратить преподавание и живопись около 1958 года, за пять лет до его смерти в возрасте семидесяти четырех лет.
Он умер в Вайноне, штат Миннесота.
Многие работы художника были проданы на аукционах, в том числе картина ниже 'An Improvised Flower Basket' приобретена на Christie's New York 'American Art' в 2014 за $665,000.

Кижи — чудо из дерева  

На территории нашей страны есть области, находясь в которых человек чувствует себя как-то по-особенному. Попав туда, можно испытать эйфорию, переосмыслить свою жизнь и духовно очиститься.
Верующие называют такие места «намоленными», мистики – зонами просветления, скептики полагают, что виной всему магнитные поля.