Жизнь в храме Божием

Исследователи переписки императора и императрицы единодушно отмечают, что наиболее убедительные свидетельства о благочестии Александры Феодоровны содержатся в ее письмах мужу и детям. В этих письмах постоянны упоминания о церковных таинствах, о святых, молитвах, об уповании на Бога. Кроме того, дневники святой царицы содержат частые цитаты на русском языке из святоотеческих источников. А теперь представим, какова должна быть духовная высота и мудрость матери, какой благой пример могла подать она детям, если в ее записках, не предназначенных для чужих глаз, находим мы такие собственные ее выстраданные размышления удивительной богословской глубины:

«Смирение — не в том, чтобы рассказать о своих недостатках, а в том, чтобы вынести, как о них говорят другие; в том, чтобы слушать их терпеливо и даже с благодарностью; в исправлении недостатков, о которых нам говорят; в том, чтобы не испытывать неприязни к тем, кто нам о них говорит».

«Не падайте духом, а спокойно доверяйтесь воле Божией и, что бы вам ни выпало, переносите все во славу Господа, так как после зимы следует лето, после ночи — день, а после бури — тишина».

«Нужно искать свое спасение в том положении, в какое поместило нас Провидение, а не строить воздушные замки, воображая, как добродетельны мы были бы в каком-то другом положении. И потом, нам надо по-настоящему верить в Бога даже в малом. Большинство людей проводят жизнь, охая и сокрушаясь по поводу своих привычек, рассуждая о том, что их надо изменить, составляя правила своей жизни в будущем, которого они ждут, но которого, быть может, будут лишены, и таким образом теряют время, которое следовало бы тратить на добрые дела на пути к своему спасению. Нет времени лучшего для того, которое Господь в Своей милости дает нам сейчас, а что принесет нам завтрашний день, мы не знаем. Спасение достигается не одним нашим мечтанием, а усердным прилежанием. Постоянное отрезвление угодно Богу».  

«Каждый день — это жизнь в— миниатюре. Если бы мы, проживая свой день, помнили, что все известно Богу, что мы делаем или говорим, и даже то, что нам не удается сделать или сказать, то мы более тщательно обдумывали бы свои дела и поступки. Иисус сказал, что мы должны будем дать ответ за каждое праздное слово, которое мы сказали когда-либо. Кто-то сказал, что секрет счастливой старости — в хорошо проведенном вчерашнем дне».

«Терпение, доверие, радость человека — это плоды Святого Духа в нем».

«Если другие нас подводят — для нас это еще один урок терпения и кротости. Если у нас трудное положение, неподходящие условия — это для того, чтобы мы могли совершенствоваться в трезвении и учились быть довольными, находясь в любом обстоянии. Всегда Господь наш дает нам новые уроки, заставляя нас приблизиться к прекрасному образцу, который Он для нас создал, готовя нас к лучшему служению».

«Мы должны оставаться на своем месте, выполнять свой долг, нести свою ношу, выполнять Божию волю. Это тропа к душевному покою».

«Кто перестает помогать другим, становится обузой и для себя».

Подобных рассуждений в дневнике государыни — множество. Что же помогало ей, бывшей лютеранке, ставшей убежденной православной христианкой, содержать душу в такой нравственной чистоте, постоянно оставаться на духовной высоте?

Любовь к Церкви, к ее таинствам и обрядам, благочестие и молитвенность были характерны для государей рода Романовых. Но особенно любила церковные богослужения семья последнего императора, черпавшая в них великие духовные силы. Об этом говорит, например, письмо Александры Феодоровны от 24 сентября 1914 года: «Я каждый день хотела посещать церковь, а была там только один раз. Как жаль, ведь это такое утешение, когда на сердце печаль. Мы всегда ставим свечи перед тем, как идти в госпиталь, и я с любовью молюсь Богу и Пресвятой Богородице, чтобы они благословили нашу работу и наши руки принесли исцеление больным».

Офросимова вспоминала: «Почти каждую субботу и воскресенье я ходила в церковь Свободного полка. Это была временная церковь, устроенная в небольшом зале, пока строился Феодоровский собор. Сюда приходили молиться только царская семья и некоторые приближенные лица, остальное место занимали солдаты Сводного, Стрелкового и Конвойного Его Величества полков. Перед иконостасом находилось небольшое возвышение, на нем во время службы стояла вся царская семья. Вдоль стен висели старинные иконы древнерусского письма. Из темных и золотых окладов величаво вырисовывались лики святых. Церковка почти всегда находилась в полумраке, лишь у иконостаса ярко горели свечи, озаряя царскую семью. Вся церковь имела строгий, но приветливый лик. Нигде не молились так искренне и глубоко, как здесь, ни в какой иной церкви не охватывало душу такое светлое, умиротворенное чувство. В эти молитвенные тихие часы государь был особенно дорог и близок моей душе».

Анна Танеева: «Два раза в день были службы в дворцовой церкви. В Великий Четверг их величества и мы все причащались. Ее величество, как всегда, в белом платье и белой наколке. Трогательная картина была, когда, приложившись к святой иконе, она кланялась на три стороны присутствующим. Маленький Алексей Николаевич бережно помогал матери встать с коленей после земных поклонов у святых икон. В Святую ночь, когда шли крестным ходом вокруг дворика, стало вдруг холодно и ветер задувал свечи. В Светлое Христово Воскресение в продолжение двух часов их величества христосовались: государь — с нижними чинами охраны, полиции, конвоя, команды яхты “Штандарт” и так далее, императрица — с детьми местных школ. Мы стояли за стеклянными дверями столовой, наблюдая, как подходившие получали из рук их величества фарфоровые яйца с вензелями. Государь и государыня чувствовали себя после этой церемонии утомленными».

Анна также вспоминала, что Александра Феодоровна была счастлива, когда ей удавалось помолиться в храме не узнанной никем: «Бывали счастливые дни, когда нас не узнавали, и государыня молилась, отходя душой от земной суеты, стоя на коленях на каменном полу, никем не замеченная в углу темного храма. Возвращаясь в свои царские покои, она приходила к обеду румяная от морозного воздуха, со слегка заплаканными глазами, спокойная, оставив все свои заботы и печали в руках Вседержителя Бога».

Любовь ко Христу и во Христе

Без глубокого проникновения в Православие даже постоянное посещение храма и неуклонное исполнение молитвенного правила могут оказаться недостаточными для истинного воцерковления. Но в духовной жизни царской семьи одно было неразрывно связано с другим.

Перед нами выдержка из письма государыни Александры Феодоровны от 1 октября 1915 года, посланного в Ставку, где царь Николай находился с сыном Алексеем. «Прошу тебя, следи за ним, чтобы маленький не утомлялся...» — пишет императрица, и тут же тревога о здоровье больного опасной болезнью мальчика сменяется, может быть, еще более сильной тревогой о его духовном здоровье: «Прошу тебя, дорогой, спрашивай его время от времени, хорошо ли он молится».

Александра Феодоровна все время подробно описывала отсутствующему государю, как она с дочерьми проводит время. Упоминания о посещении храма в этих описаниях присутствуют постоянно: «Младшие девочки работают, а старшие пошли в наш госпиталь чистить инструменты. В половине 7-го пойдем к вечерне в нашу маленькую новую церковь». «Я молюсь с ним каждый вечер», — пишет государь. Александра Феодоровна на это откликнулась: «Как мило, что ты молишься с Беби по вечерам!» Беби — так ласково называли царевича в семье. И снова рассказывает государарю: «Мы ходили к обедне в 10 часов, затем я переоделась и мы пошли в госпиталь, где работали до 2 часов. После завтрака каталась с девочками».

Это одна сторона религиозной жизни святого семейства. Но и другая, внутренняя приоткрывается нам в переписке членов царской семьи. Мать-императрица писала старшей дочери Ольге: «Старайся серьезно говорить с Татьяной и Марией о том, как нужно относиться к Богу...»

«Ольга, дорогая, в комнате я или нет, ты всегда должна вести себя одинаково. Это не я за тобой смотрю, а Бог все видит и повсюду слышит, и это Ему мы должны в первую очередь постараться понравиться, делая все, что нужно, слушаясь своих родителей и тех, кто о нас заботится, и побеждая свои недостатки».

«Изо всех сил старайся быть как можно лучше, терпеливее и любезнее, во время святого поста серьезно вслушивайся в прекрасные молитвы в церкви».

Дети сострадали больной матери, жалели ее, но на примере собственной болезни государыня учила их терпению и смирению пред волей Божией.

«Когда Богу будет угодно, чтобы пришло время мне поправиться, Он поможет мне, но не раньше. Он знает, почему послал мне эту болезнь, и мы должны быть уверены, что это к лучшему».

«Ольга, дитя мое... Пока вы молились в церкви, я читала молитвенник, молилась здесь. Очень грустно, что я снова не ходила в церковь, но что делать? Остается молиться в своей комнате».

«Бог послал нам крест, который нужно нести. Я знаю, это скучно — иметь маму-инвалида, но всех вас это учит быть любящими и мягкими. Старайтесь быть только больше послушными, тогда мне будет легче, а ты покажешь маленьким хороший пример...»

«Нам всем положено нести свой крест. Мой таков. И я, дорогая, не ропщу, Богу все лучше ведомо. Не беспокойся, малышка, все будет хорошо. Да благословит тебя Бог».

Флигель-адъютант Мордвинов искренне изумлялся: «Я до сих пор теряюсь в догадках, каким образом государыня, выросшая в среде совершенно чуждой и противоположной русскому “народному” Православию, сумела впитать в себя самые характерные и глубокие его черты; склонен думать, что, помимо наследственного расположения к сложным духовным переживаниям, полученного от матери, государь отказывал в этом отношении немалое влияние.

Эти черты многие с насмешкой стараются относить “к пережиткам XIX века”, совершенно забывая, что в стремлениях человеческого духа и веры века играют ничтожную роль и настоящим верующим нашего “великого” XX столетия крепкие, восторженные до наивности верования первых веков христианства должны являться столь же заманчивыми, как и достойными подражания...

Они оба: и государь и императрица — носили в своей душе это стремление к Богу, и вся их внутренняя интимная жизнь была полна религиозным содержанием.

Глубину этой жизни можно было не только чувствовать — о ней можно было и догадываться по многим поступкам. Хотя замкнутые, стесняющиеся почти всегда, они были в этом отношении замкнуты особенно.

Как истинные носители религиозного света, они были носителями не показными, а тихими, скромными, почти незаметными для большинства.

Помню один день в Могилеве во время последнего приезда туда царской семьи, когда одна из великих княжон мне сказала: “Мама хочет быть у всенощной не в штабной церкви, а в городском монастыре и просит вас сопровождать нас. Только, пожалуйста, не предупреждайте никого и не говорите полиции. Мы хотим помолиться совсем незаметно для других”.

Мы вошли никем не замеченные в церковь и смешались с молящимися. Императрица купила свечи и сама, как и великие княжны, поставила их пред чудотворной иконой. Все ее движения, земные поклоны, приемы, с которыми она ставила свечку, крестилась, прикладывалась к образам, меня поразили своим изумительным сходством с движениями простых, религиозно настроенных русских женщин. Только женщина, родившаяся и выросшая в старинной православной среде, проникнутая православными обычаями, сознающая всю ценность церковных обрядов, даже думающая простодушно по-русски, могла таким внешним образом выражать свое молитвенное настроение...»

Понятно, что при таком своем отношении к Господу и Его дому — православному храму — родителям не пришлось прилагать специальных усилий, чтобы воспитать детей в благочестии. Царские дети впитывали домашнюю атмосферу благочестия так же естественно, как вдыхали воздух. «Временами старшие даже мечтали временно пожить в числе рядовых сестер обители у своей любимой тетушки» (Игумен Серафим [Кузнецов]).

В царской семье происходило то, о чем так хорошо писала Софья Куломзина в замечательной книге «Семья — малая Церковь. Записки православной матери и бабушки»: «Мне кажется, что первые шаги на пути открытия веры в Бога в жизни младенца связаны с его восприятием жизни органами чувств — зрением, слухом, вкусом, обонянием, осязанием. Если младенец видит, как родители молятся, крестятся, крестят его, слышит слова “Бог”, “Господь”, “Христос с тобой”, принимает Святое Причастие, ощущает капли святой воды, трогает и целует икону, крестик, в его сознание понемногу входит понятие, что “Бог есть”. В младенце нет ни веры, ни неверия. Но у верующих родителей он растет, воспринимая всем своим существом реальность их веры так же, как ему понемногу делается понятным, что огонь жжется, что вода мокрая, а пол твердый. Младенец мало что понимает о Боге умом. Но из того, что он видит и слышит от окружающих, он узнает, что Бог есть, и принимает это... Первое, очень простое понятие о Боге заключается в этом осознании, что Бог есть, как есть тепло и холод, ощущение голода или сытости».

«В некоторых домах всегда какая-то мрачная атмосфера. Иных религия делает суровыми и угрюмыми. Но это не по-христиански. Религия, которую вдохновляет слово Христа, — солнечная и радостная» — так считала государыня Александра Феодоровна. В семей-ном гнезде последнего русского императора всегда царила радость, омрачаемая только болезнью цареви-ча и недомоганием государыни. Православие воспри-нималось как жизнь во всей ее полноте. Дети любили устраивать праздники и делиться праздником с други-ми. Александра Феодоровна сама раскрашивала дере-вянные яйца на Пасху. Дети готовили подарки на цер-ковные торжества и дарили не только друзьям, но и нуждающимся. Не было у них непонятной для мирско-го человека строгой аскезы — было смирение и стрем-ление к лучшей, Небесной жизни. Была любовь ко Христу и Его Церкви. И евангельская любовь к ближнему. А это значит, они исполнили главную заповедь, данную Богом миру.

http://www.rus-sky.com/history/library/kravtzova/#_Toc51429522 

Серия сообщений "Романовы. Царственные мученики.":
Часть 1 - Какими игрушками играли дети последнего русского царя Николая II: Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и цесаревич Алексей.
Часть 2 - Почитание Царственных Мучеников в XX веке.
...
Часть 10 - Воспитание детей на примере святых царственных мучеников. Часть 5.
Часть 11 - Воспитание детей на примере святых царственных мучеников. Часть 6.
Часть 12 - Воспитание детей на примере святых царственных мучеников. Часть 7.
Часть 13 - Воспитание детей на примере святых царственных мучеников. Часть 8.
Часть 14 - Воспитание детей на примере святых царственных мучеников. Часть 9.
...
Часть 25 - Марфо - Мариинская обитель и великая княгиня Елизавета.
Часть 26 - 17 ИЮЛЯ — ДЕНЬ ПАМЯТИ СТРАСТОТЕРПЦЕВ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II, ИМПЕРАТРИЦЫ АЛЕКСАНДРЫ, ЦАРЕВИЧА АЛЕКСИЯ, ВЕЛИКИХ КНЯЖОН ОЛЬГИ, ТАТИАНЫ, МАРИИ, АНАСТАСИИ.
Часть 27 - Страстотерпцы царь Николай II, царица Александра, царевич Алексий, великие княжны Ольга, Татиана, Мария и Анастасия. Память 17 июля