о Книгах и Чтении

Я получил образование в библиотеке. Совершенно бесплатно.

Рэй Брэдбери

Начал карьеру как адвокат. После убийства его братьев Эда и Джона и ранения в результате перестрелки с конкурирующими адвокатами, Эл Дженнингс стал самым известным грабителем поездов в США. Он был приговорен к пожизненному заключению, однако, благодаря усилиям его брата Иоанна, этот срок был сокращен до пяти лет. Отсидел в тюрьме вместе с американским писателем О. Генри ставшим его лучшим другом. Был освобожден о в 1902 году и получил президентское помилование в 1907 году. Дженнингс переехал в Оклахома-Сити в 1911 году и стал активным политиком. В 1912 году он выиграл номинацию Демократической партии на прокурора в округе Оклахомы, но проиграл на всеобщих выборах. В 1914 году кандидатура на должность губернатора Оклахомы. Дженнингс всегда открыто говорил о своем прошлом и набирал голоса за свою честность. Среди шести демократических кандидатов, он занял третье место за Джеймсом Б. Робертсоном и Роберт Л. Уильямсом.

Уйдя в отставку Дженнингс переехал в Калифорнию и работал в киноиндустрии создания вестернов. Он стал звездой немого кино и много выступал в фильмах в качестве актера и технического консультанта.

Биографический фильм о нем был сделан в 1951 году, "Аль Дженнингс Оклахома», с Dan Duryea в главной роли. Он умер в Тарзане, Калифорния, 26 декабря 1961 года.

На русском языке Эл Дженнигс упоминается в биографической книге «Тот, кто называл себя О. Генри»

Словарь компьютерного сленга.

— Да ты толком объясни, я же серьезно. Кто такой Юникс? А, ну, приятель твой, да?

Збышек собирался ответить что-нибудь язвительное, но потом подумал, что не всем же быть крутыми, иногда попадаются и чайники, причем чайники попадаются значительно чаще. И снизошел:

— ЮНИКС — это такая легендарная операционная система, существовавшая на заре компьютерной техники.

— Так это не человек! — сказал озаренно Маллиган.

— Нет, это операционная система. Для компьютеров, понимаешь? Эталон надежности среди компьютерных операционных систем. Легенда. Говорят, она никогда не падала.

— Не падала? — переспросил Дон.

— Никуда не падала! Не висла она, понимаешь? Не подвисала!

— На чем?

— Ни на чем не подвисала.

Где-то в глубине сознания Дон понимал, что Збышек над ним издевается. Что-то не сходилось.

— Операционная система — это такая компьютерная программа, так? — спросил он. — Ты сам сказал!

— Почти, — сказал Збышек. — Я просто попроще.

— Оставь грязные намеки. Попроще и все такое. Компьютерная программа, так?

— Так, — покорно сказал Збышек.

— Компьютерная программа — штука нематериальная, так?

— Так, — покорно сказал Збышек. — То есть, как судить… Но — пусть. Нематериальная, да.

И тут Дон загнал нового приятеля в угол:

— Как же тогда, — торжествующе спросил он, — она может висеть? Сопля она, что ли?

Збышек считал до десяти. На “пятнадцати” он ответил:

— Я же тебе и говорю, Дон: ЮНИКС — и не вис. Хотя я в это не слишком верю.

Дон молчал. Они снова двигались к вратам предполагаемого рая.

— Знаешь, — продолжал Збышек увлекаясь, — идеальная операционная система вполне могла существовать — до знаменитой форточной ереси, отбросившей развитие компьютерной техники на тысячи лет назад. Слышал об этом?

— Нет, — сказал Дон коротко.

— Ну как же… Это же каждый чайник знает. Был такой — Лео Герц. Он сказал: “Нет систем, кроме форточек, и я — пророк ее”.

— Ну форточки и форточки, — сказал Дон. — Окна, по-моему, лучше. И света от них больше… Он был архитектор?

— Угу. Не совсем. Он задался целью уничтожить все операционные системы, существовавшие до его форточек. И уничтожил. Галактика тогда совсем маленькой была, но народу за ним пошло много — за маньяками всегда толпы идут. А называлось все это — Макрохард. Странная такая религия…

— Это точно, — сказал вежливо Дон. — И что с ним потом стало?

— Не знаю, — сказал Збышек. — Никакой информации. Я все перерыл. Вообще, мне кажется, что свалило его именно изобретение ЮНИКСА. Надо же быть непробиваемым идиотом, чтобы пользоваться форточками, когда есть ЮНИКС. Я думаю, все его фанатики в конце концов поняли, что ЮНИКС лучше. Должен же у людей присутствовать хоть какой-то здравый смысл? Но тут тогда еще один вопрос: куда делся сам ЮНИКС?

"Врата испуганного бога", фантастический роман. 

***

Кем была Таис Афинская?

Она была само воплощение естественности и гармонии

...Если тот, кому даны Сила, Золото, Воля менять судьбы государств и людей, не понимает, что у каждой из этих частей могущества есть его обратная сторона, которую судьба неминуемо повернет к человеку, если не принять мер предосторожности. У Золота - унижение, зависть, борьба за богатство во имя богатства; у Силы - жестокость, насилие, убийство; у Воли - упорство в применении Силы и Золота, слепота.

- Какая же защита от этих злых сил?

- Любовь, дочь моя. Если все три могучих рычага применяются с любовью и во имя любви к людям.

- А у Любви нет оборотной стороны?

- Увы, есть, однако на другом, более личном уровне. Отношения людей между собою могут породить желание унизить другого, мучить и топить в грязи. У светлых сердец этого не бывает, но человеку толпы, битому, униженному если не в себе, то в своих предках или близких, - свойственно.

- Ты не ответил, как уберечься от этого, отец.

- Всегда держись середины, оглядываясь на края.

- О, я знаю. Мой учитель говорил мне то же. Видимо, мудрость повсюду приходит к одному.

 

Иван ЕфремовТаис Афинская

 

Нередко приходится слышать о "продавщицах". Но их не существует. Есть девушки, которые работают в магазинах. Это их профессия. Однако с какой стати название профессии превращать в определение человека? Будем справедливы. Ведь мы не именуем девушек, живущих на Пятой авеню, "невестами". Горящий светильник

• — Что же он, по-твоему, все-таки, даго или полячишка, или что? — спросил Майк.
— Он, — ответил Словиский, — он… я думаю — он из… я думаю, что он дурак, — закончил он, недовольный своей лингвистической неудачей...
— Так мы и не узнали, что это за птица, — сказал Майк Даулинг. — Но все равно вы сейчас увидите, как она полетит.
Взяв иноземную птицу, залетевшую в гнездо свободы, за крыло, Майк потащил ее к дверям пожарного депо и дал ей пинка ногой; это был пинок достаточно прочувствованный, чтобы выразить в нем всю злобу 99-й пожарной команды. Димитри Свангвск побежал по панели, но один раз оглянулся, чтобы показать огорченным пожарным свою неискоренимую улыбку.

Иностранная политика 99-й пожарной команды

• Здоровый климaт Кaктус-Сити, штaт Техaс, не способствует простудaм и нaсморку, и это очень хорошо, ибо нaчхaть нa рaсположенный тaм универсaльный мaгaзин "Нaвaрро и Плaтт" было бы нерaзумно.

Закупщик из Кактус-Сити

• Несомненен тот фaкт, что порой женщинa и мужчинa, едвa взглянув друг нa другa, мгновенно влюбляются. Рисковaннaя штукa этa любовь с первого взглядa, когдa онa еще не виделa его чековой книжки, a он еще не видел ее в пaпильоткaх.

Бляхa полицейского О'Рунa

• Миссис Кэссиди издaлa воркующий смешок счaстливой и уверенной в себе мaтроны. С видом Корнелии, укaзующей нa свои укрaшения, онa отвернулa ворот хaлaтa, обнaжив еще один бережно лелеемый кровоподтек, пунцовый, с оливково-орaнжевой кaймой, уже почти невидимый, но дорогой кaк пaмять.
Миссис Финк пришлось кaпитулировaть. Ее нaстороженный взгляд смягчился, вырaжaя теперь откровенное зaвистливое восхищение.

Гарлемская трагедия

• Дорогие читатели! Если женщина спрашивает вас относительно перемены в вашем настроении, то вы не отвечайте ей никогда ["Ничего"]. Скажите ей, что вы в припадке гнева убили вашу тещу и что раскаяние гнетет вас; скажите ей, что вы потеряли на бирже все состояние, что вас одолели кредиторы или мозоли; скажите ей все что угодно, только не произносите слова «ничего», если вам хоть немного дорого семейное счастье.

Из Омара

Онлайн книга - Выжить с волками | Автор книги - Миша Дефонсека

Источник: http://www.loveread....

Эта книга посвящается памяти моих дорогих родителей, памяти дедушки и Марты, а также всем животным, память о которых я храню в своем сердце — чтобы те, кого я люблю, оставались всегда живыми.

1
Спасибо, мадам

Прохожие не замечают меня. Они не видят, что я — волк, потерявшийся в городе. Серый волк, самец или самка, без имени, без возраста, не оставляющий следа на людском безразличии. Я боюсь толпы, мои ноздри дрожат от отвращения и я бегу от окружающих. Я ненавижу человеческую шкуру с ее запахом смерти.

Я была совсем маленькой, когда сбежала из их мира. Мне было семь лет, и меня звали Мишке, я еврейка. Они снова поймали меня и сначала повели в школу, а потом на мессу, натянув мне на голову дурацкую шапочку. Меня заставляют носить уродливую одежду, которая стесняет движения, и ботинки, слишком ровные для моих скрюченных пальцев, привыкших к мягкой лесной почве. Они не замечают ничего, кроме моей внешности, изуродованной страданиями, я вся покрыта рубцами и струпьями, мои ноги искорежены в долгом путешествии по земле, охваченной войной. Я всюду видела смерть, они не могут вообразить, какой голод и холод я познала! Я жила среди волков, я телом и душой стала волком. Вот почему люди не понимают той яростной силы, что живет во мне, того непреодолимого желания укусить, когда на меня нападают, того голода, который я не могу утолить, и той дикой свободы, которую я ищу повсюду и не знаю с тех пор, как они заперли меня.

Сегодня я иду по следам моей старой стаи. Где-то в Брюсселе есть улица, на ней — небольшой унылый дом, пыльный и практически пустой, где я когда-то пряталась под кроватью. Тогда я была маленькой светловолосой девочкой с зелеными глазами. Места, по которым я прохожу сейчас, кажутся мне смутно знакомыми: блестящие трамвайные пути на улице Гайе — это 56-я линия одного из бедных кварталов Брюсселя. Я вижу школу: в нее ли я ходила, туда ли за мной пришла женщина в черном, когда я ждала папу? Я сидела на трех ступеньках из серого камня. Сейчас этих ступенек не видно. Куда же они исчезли? Этот козырек мне ни о чем не говорит. Нужно вспомнить, куда идти, и я просто следую дальше. Трамвайная линия должна вывести на улицу, где жили мои родители. Но передо мной три улицы: две из них идут прямо и поднимаются в гору, а третья — наискосок пересекает их.