4-го июня 1939 года в Париже умер поэт Владислав Ходасевич. Всю свою жизнь он ощущал своё отчуждение - где бы то ни было. Может, поэтому его поэзия так пронзительна?

Владислав Фелицианович родился 28 мая 1886, а умер 14-го июня 1939 года. Русский поэт, литературный критик, мемуарист и пушкинист, он родился в Москве в семье польского дворянина; его дед по матери перешел из иудаизма в православие, а мать была воспитана ревностной католичкой.

Крутой замес. Еще и основы, по меткому замечанию самого Ходасевича, воспитания заложила простая крестьянка, ставшая поэту и няней, и кормилицей.

Любое выбивание из общего ряда неизбежно, как, впрочем, и все остальное, имеет двойственную природу. Просто в этом случае эта двойственность проявляется особенно ярко. С одной стороны, такой человек всегда чуть более выделяется среди других. С другой, эта непохожесть вызывает неизбежно особый психологический комплекс, который ощущался в особенностях самой личности, а позже и поэзии Ходасевича.

Впрочем, некий излом поэтому всегда только на руку. Дебютировал в 1907 книгой стихов "Молодость", которую впоследствии считал крайне незрелой, более снисходительно оценивая второй свой сборник "Счастливый домик" (1914). Ходасевич придает особое значение тому факту, что «опоздал» к расцвету символизма, тогда как эстетика акмеизма осталась ему далекой, а футуризм был решительно неприемлем. Рано появившиеся у Ходасевича предчувствия ожидающих Россию потрясений побудили его с оптимизмом воспринять октябрьской переворот, однако отрезвление пришло очень быстро. Мысли и переживания, связанные с войной и революцией, отразились в книге стихов "Путем зерна" (1922), где идея умирания ради нового рождения приобретает отчетливый трагический оттенок.

В начале 1921 переехал в Петроград, получив жилье в «Доме искусств», который стал своего рода коммуной для ученых и писателей, оставшихся в северной столице. Там произошло знакомство с Н. Берберовой, его спутницей в первое эмигрантское десятилетие, начавшееся отъездом в Ригу по командировке, подписанной А.В.Луначарским. Как поэтесса проявила себя в 1921 году, а через год, в 20 лет от роду, доверила свою судьбу Ходасевичу и выехала за границу. Жизнь в эмиграции оказалась тяжелой. Сначала супруги жили у Горького на Капри, затем обосновались в Париже. Ходасевич болел, пробовал наложить на себя руки, страдал душою и мотал ей нервы, будучи не в состоянии зарабатывать на жизнь.

Берберову же, наоборот, характеризовали "неукротимая воля, витальность, твердость", себя она считала "чугунной". Все тяготы быта и материального обеспечения легли на ее плечи. Хотя и свое внутреннее состояние в то время она сама называла трагедией. В конце концов Нина не выдержала и Ходасевича бросила. Жажда жизни требовала от нее соответствия времени, и Нина "соответствовала". 15 лет она служила сотрудником парижской газеты "Последние новости", где были опубликованы ее первые романы. Во время Второй мировой войны "железная женщина" отложила на время литературу и, проживая на ферме, занималась крестьянским трудом. Берберова была предельно правдива и бескомпромиссна. Так же открыто смотрела на свою судьбу и преодолевала все ее тяготы.

После войны Нина стала редактором "Русской мысли", а в 1950-м уехала в США, где занялась преподавательской деятельностью. До конца жизни Берберова оставалась профессором Принстонского университета.

А прожила эта сильная женщина 92 года.

Наивно полагать, что, не будучи по духу (и генам) полностью принят на родине, человек обретет счастье на чужбине. Или - утраченной родине предков, т.е. там, откуда родом семья. Увы, опыт многих "неприкаянных" одинаков - и в эмигрантской среде Ходасевич долгое время ощущал себя таким же чужаком, как на оставленной родине. Живя в Берлине, а затем в Сорренто, Ходасевич был главной фигурой «Беседы» – журнала, задуманного Горьким как стоящее над политикой издание, должное восстановить единство русской культуры, расколотой отношением к революции.<.p>

Прекращение этого издания, которое было запрещено к ввозу в СССР и закрылось из-за отсутствия средств, совпало для Ходасевича с необходимостью либо продлить, либо вернуть свой советский паспорт.

Все же в 1925 он уезжает в Париж, сделав окончательный выбор в пользу эмиграции, так как «при большевиках литературная деятельность невозможна». Поначалу трудившись вместе с молодыми революционными авторами, Ходасевич быстро понял, что им "не по пути". Потому, как бы ни был силен эмоциональный голод эмигрантской жизни, прежняя жизнь на родине не имела ничего общего (кроме, разве что, пространства) с современными реалиями. Потому, вероятно, в 20-е гг. Ходасевич покинул не только Россию, но и поэзию. Все последующие годы вплоть до смерти 14-го июня 1939 года Владислав Фелицианович отдает свои силы литературной критике и истории.

За несколько недель до смерти Ходасевича вышла его книга воспоминаний Некрополь (1939), для которой им отредактированы и дополнены мемуарные очерки о ярких личностях Серебряного века (Брюсов, А.Блок, Горький, А.Белый, Н.Гумилев, М.Гершензон и др.), которые появлялись в периодике с 1925. Стараясь не касаться политики, автор показал эпоху, когда "жили в неистовом напряжении, в вечном возбуждении, в обостренности, в лихорадке", и создал точный портрет времени, представшего запутанным "в общую сеть любвей и ненавистей, личных и литературных".

Положение Ходасевича в эмиграции, впрочем, как и многих, было печальным. Нина Берберова рассталась с ним в 1932 году, Владислав долго болел и жил очень обособленно. Да и судьба Ольги Марголиной, с которой тот связал свою жизнь после ухода Нины, оказалась трагической - она погибла в 1942 году в Освенциме. Умер Ходасевич в Париже 14 июня 1939.

Смотрите документальный фильм о Владиславе Ходасевиче: