Утром 27 октября 1940 года советские граждане с неприятным волнением прочитали в «Правде» следующее правительственное постановление, делавшее их жизнь не лучше и веселее, как обычно, а хуже и грустнее:

СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СССР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 26 октября 1940 г. № 638
ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ПЛАТНОСТИ ОБУЧЕНИЯ В СТАРШИХ КЛАССАХ СРЕДНИХ ШКОЛ И В ВЫСШИХ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЯХ СССР И ОБ ИЗМЕНЕНИИ ПОРЯДКА НАЗНАЧЕНИЯ СТИПЕНДИЙ

Учитывая возросший уровень материального благосостояния трудящихся и значительные расходы Советского государства на строительство, оборудование и содержание непрерывно возрастающей сети средних и высших учебных заведений, Совет Народных Комиссаров СССР признает необходимым возложить часть расходов по обучению в средних школах и высших учебных заведениях СССР на самих трудящихся и в связи с этим постановляет:
1. Ввести с 1 сентября 1940 года в 8, 9, и 10 классах средних школ и высших учебных заведениях плату за обучение.
2. Установить для учащихся 8-10 классов средних школ следующие размеры платы за обучение:
а) в школах Москвы и Ленинграда, а также столичных городов союзных республик – 200 рублей в год;
б) во всех остальных городах, а также селах — 150 рублей в год.
Примечание. Указанную плату за обучение в 8-10 классах средних школ распространить на учащихся техникумов, педагогических училищ, сельскохозяйственных и других специальных средних заведений.
3. Установить следующие размеры платы за обучение в высших учебных заведениях СССР:
а) в высших учебных заведениях, находящихся в городах Москве, Ленинграде и столицах союзных республик,— 400 рублей в год;
б) в высших учебных заведениях, находящихся в других городах,— 300 рублей в год;
в) в высших учебных заведениях художественных, театральных и музыкальных — 500 рублей в год.
4. Плата за обучение взимается в соответствующие учебные заведения два раза в год: 1 сентября и 1 февраля. Примечание: За первое полугодие 1940 - 1941 учебного года - плата за обучение вносится не позже 1 ноября сего года.
5. Плата за обучение в средних и высших учебных заведениях взимается в половинном размере.
6. Установить, что с 1 ноября 1940 года стипендии назначаются лишь тем студентам и учащимся в техникумах, которые проявляют отличные успехи.

Председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР
В. МОЛОТОВ
Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров СССР
М. ХОЛМОВ

Теперь мы знаем, что в первоначальном варианте решения делалась оговорка: "От платы за обучение в 8-10 классах средних школ освобождаются: дети Героев Советского Союза, красноармейцев и краснофлотцев, состоящих на действительной воинской службе, и пенсионеров". Но из итогового текста постановления этот пункт был вычеркнут. Уж очень нужны были стране рабочие руки. Тут не до потомства героев и красноармейцев.

Впрочем, список исключений вскоре был всё же составлен. В ноябре 1940 года от платы за обучение освободили всех, кто учился в заведениях гражданского воздушного флота — эта важнейшая отрасль народного хозяйства требовала много специалистов. А в декабре право на бесплатное образование получили детдомовцы, а также дети инвалидов и пенсионеров, если пенсия была единственным источником их существования.

Оставалось бесплатным и обучение в военных учебных заведениях.

Как же сказалось постановление родного правительства на возможностях граждан получить среднее и высшее образование?
В 1940 году средняя зарплата по стране составляла 339 руб. http://www.opoccuu.com/wages.htm

Таким образом, установленная плата за обучение выглядит, вроде бы, не столь уж и обременительной для среднестатистического советского гражданина того времени. Реалии жизни, однако, были другими. В том же 1940 году саратовский служащий Генин прислал Молотову письмо, в котором жаловался на бедственное материальное положение своей семьи. При окладе 450 рублей после вычетов и добровольно-принудительной подписки на госзаем он получал на руки 385 рублей. Между тем только на оплату жилья и питания требовалось 600 рублей в месяц. По словам Генина, в своем горе он был не одинок: "В одном со мной доме живет учитель с семьей, у которого такой же маленький заработок в 500 руб. Часто бывая друг у друга, я знаю, как он живет. Откровенно говоря, этот учитель редко бывает вне школы, вот уже 2-й месяц он ходит без белья. Он брюки надевает прямо на голое тело. Одежда у него очень ветхая. Семья не лучше моей — оборванная".
Для этих людей отдать даже половину месячной зарплаты за обучение ребёнка было неподъёмной задачей. А семьи тогда между прочим были, как правило, многодетные.

Среднестатистический колхозник в 1940 году и вовсе получал на руки деньгами 20-30 рублей в месяц.

О трудоустройстве детей бедняков, которым отныне был закрыт доступ к среднему и высшему образованию, родное государство уже позаботилось, приняв тремя неделями ранее другое постановление, предусматривавшее принудительную организацию детского труда. Указ Президиума Верховного Совета СССР "О государственных трудовых резервах СССР" от 2 октября 1940 года гласил, в частности:

"7. Предоставить право Совету Народных Комиссаров СССР ежегодно призывать (мобилизовывать) от 800 тыс. до 1 млн. человек городской и колхозной молодежи мужского пола в возрасте 14–15 лет для обучения в ремесленных и железнодорожных училищах и в возрасте 16–17 лет для обучения в школах фабрично-заводского обучения.
8. Обязать председателей колхозов ежегодно выделять в порядке призыва (мобилизации) по два человека молодежи мужского пола в возрасте 14–15 лет в ремесленные и железнодорожные училища и 16–17 лет – в школы фабрично-заводского обучения на каждые 100 членов колхозов, считая мужчин и женщин в возрасте от 14 до 55 лет.
9. Обязать городские Советы депутатов трудящихся ежегодно выделять в порядке призыва (мобилизации) молодежь мужского пола в возрасте 14–15 лет в ремесленные и железнодорожные училища и 16–17 лет – в школы фабрично-заводского обучения в количестве, ежегодно устанавливаемом Советом Народных Комиссаров СССР".
http://www.hist.msu.ru/Labour/Law/1940_10.htm

Разумеется, в официальной печати было обойдено глухим молчанием то, что введение платного образования прямо противоречило "самой прогрессивной и демократичной в мире" Конституции СССР 1936 года:
СТАТЬЯ 121. Граждане СССР имеют право на образование. Это право обеспечивается всеобще-обязательным начальным образованием, бесплатностью образования, включая высшее образование, системой государственных стипендий подавляющему большинству учащихся в высшей школе, обучением в школах на родном языке, организацией на заводах, в совхозах, машинотракторных станциях и колхозах бесплатного производственного, технического и агрономического обучения трудящихся.
Особенно советская власть не нуждалась в образованных русских людях - для русского населения никогда не делалось никаких уступок, поблажек и компромиссов по национальному признаку. Тогда как численное увеличение образованных "национальных кадров" в республиках, в принципе, приветствовалось. В 1943 году СНК СССР принял Постановление № 213, которым освобождалась от платы за обучение часть студентов в Казахской ССР, Узбекской ССР, Туркменской ССР, в Кабардинской АССР.

Для всех остальных граждан страны плата за обучение была отменена лишь после смерти Сталина («Постановление Совета Министров СССР Об отмене платы за обучение в старших классах средних школ, в средних специальных и высших учебных заведениях СССР» от 6 июня 1956 года).

P.S.
Платное обучение в советских ВУЗах в 1940 году не являлось новостью. Ещё в апреле 1924 года руководство страны приняло решение об установлении платы за обучение в ВУЗах для того, чтобы закрыть в них дорогу «социально чуждому элементу». Хотя формально платить должны были все, сумма оплаты весьма разнилась в зависимости от того, к какой социальной категории принадлежал студент. Для выходцев из рабоче-крестьянской среды плата составляла 25 рублей в год, а для прочих могла доходить и до 300. Уцелевшие «спецы» из «бывших» в то время в большинстве своём состояли на должностях мелких служащих с зарплатой не выше 30 рублей в месяц, так что с гнилой традицией высшего образования в их семьях было решительно покончено.

Для проявления душевной щедрости

Сбербанк 4274 3200 2087 4403

Мои книги

https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/

У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!

Последняя война Российской империи (описание и заказ)

ВКонтакте https://vk.com/id301377172

Мой телеграм-канал Истории от историка.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2080210.html

Peбeнoк нa yлицe блoкaднoгo Лeнингpaдa y плaкaтa «Уничтoжить нeмeцкoe чyдoвищe!». 1942г.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2079929.html

14 июля 1789 года восемьсот парижан и двое русских взяли Бастилию. С тех пор в сознании людей штурм знаменитой королевской тюрьмы стал символом порыва народа к свободе, во Франции этот день даже отмечается как национальный праздник.
Откровенно говоря, нам, с нашей русской колокольни, трудно понять, что так умиляет французов в этом событии. Мы, потомки палачей и жертв «великой октябрьской», уже не столь легко поддаемся очарованию революционных символов, зная, что любой из них символизирует не свободу, равенство и братство, а ложь, кровь и безумие. Взятие Бастилии — не исключение.

ТЮРЬМА, КОТОРОЙ УЖЕ НЕ БЫЛО

Нужно ли было разрушать Бастилию?
С 1783 го по 1789 год Бастилия была почти пуста, и если бы туда не помещали преступников, которым было место в обыкновенных тюрьмах, то крепость стала бы совершенно необитаемой. Уже в 1784 году за неимением государственных преступников пришлось закрыть Венсенскую тюрьму, которая была как бы филиалом Бастилии. С другой стороны, содержание Бастилии обходилось казне очень дорого. Один комендант получал ежегодно 60 тысяч ливров жалованья. Если добавить к этому расход на содержание гарнизона, тюремщиков, врача, аптекаря, священников, а также деньги, выдаваемые на питание для заключенных и их одежду (только в 1784 году на это ушло 67 тысяч ливров), то сумма получается громадная.
Исходя из этих соображений, министр финансов Неккер предложил упразднить Бастилию, «ради экономии». Об этом говорил не он один. В 1784 году городской архитектор Парижа Курбе представил официальный план открытия «площади Людовика XVI»… на месте крепости. Есть сведения, что и другие художники занимались составлением проектов различных сооружений и памятников на месте Бастилии. Один их этих проектов любопытен: предлагалось срыть семь башен крепости, а на их месте воздвигнуть памятник Людовику XVI; пьедесталом ему должны были служить груды цепей государственной тюрьмы, а на них должна была возвышаться фигура короля, протягивающего руку жестом освободителя по направлению к восьмой, сохраненной башне. Остается только пожалеть, что этот замысел не был осуществлен.
8 июня 1789 года, уже после созыва Генеральных штатов, в Королевскую академию архитектуры поступил схожий проект Дави де Шавинье — этот памятник Генеральные штаты хотели поставить Людовику XVI, «как восстановителю народной свободы». Памятник не был установлен, но сохранились эстампы, которые изображали короля, протягивающего руку к высоким башням тюрьмы, которые разрушают рабочие.
В архиве Бастилии находятся два рапорта, представленные в 1788 году Пюже, вторым лицом в крепости после коменданта. Он предлагает снести государственную тюрьму, а землю продать в пользу казны.
Все эти проекты вряд ли бы существовали и обсуждались, если бы не отражали настроения верховной власти. Разрушение Бастилии было предрешено, и, если бы это не сделал народ, это сделало бы само правительство.
К 14 июля 1789 года башни и бастионы Бастилии были еще целы, но ее уже как бы не существовало — она превратилась в призрак, в легенду. Как известно, восставшие после долгих поисков нашли в этой «твердыне деспотизма» всего семь узников — четверо из них были финансовыми мошенниками, пятый — распутник, заключенный в Бастилию по желанию своего отца, шестой проходил по делу о покушении на Людовика XV, седьмой насолил одной из фавориток этого короля. За день до штурма из Бастилии в Шарантон был переведен еще один узник — небезызвестный маркиз де Сад, сидевший здесь за свои многочисленные преступления, иначе и он 14 июля был бы освобожден народом, как «жертва королевского произвола».

ШТУРМ НА БИС

Взятие Бастилии — результат чисто французского легкомыслия.
Прежде всего верх легкомыслия проявила власть. Хотя после созыва Генеральных штатов Париж с каждым днем все более революционизировался, Людовик XVI, недурной в общем то человек, больше всего на свете обожавший охоту и столярное ремесло, — упорно отказывался предпринять контрмеры. Надо отдать ему должное — он любил свой народ. На все предложения ввести в Париж войска и силой подавить мятеж, король в ужасе восклицал: «Но ведь это значит пролить кровь!» В Версале старались не замечать, к чему идет дело.
13 июля город очутился во власти вооруженных шаек. Очевидец вспоминал, что в ночь на 14 июля «целое полчище оборванцев, вооруженных ружьями, вилами и кольями, заставляли открывать им двери домов, давать им пить, есть, деньги и оружие». Все городские заставы были захвачены ими и сожжены. Среди бела дня пьяные «твари выдергивали серьги из ушей гражданок и снимали с них башмаки», нагло потешаясь над своими жертвами. Одна банда этих негодяев ворвалась в Лазаристский миссионерский дом, все круша на своем пути, и разграбила винный погреб. После их ухода в приюте осталось тридцать трупов, среди которых была беременная женщина.
«В течение этих двух суток, — пишет депутат Генеральных штатов Бальи, — Париж чуть не весь был разграблен; он спасен от разбойников только благодаря Национальной гвардии». Днем 14 июля разбойничьи шайки удалось обезоружить, нескольких бандитов повесили. Только с этого момента восстание приняло чисто политический характер.
Легкомысленно повели себя парижане. Хотя на призыв Камила Демулена идти на Бастилию (обычная барабанно-революционная демагогия: «Раз животное попало в западню, его следует убить… Никогда еще такая богатая добыча не давалась победителям. Сорок тысяч дворцов, отелей, замков, две пятых имущества всей Франции будут наградой за храбрость… Нация будет очищена» и т. д.) откликнулось человек 800, остальной Париж собрался в Сент-Антуанском предместье полюбоваться зрелищем.
Площадь перед Бастилией была забита глазеющим народом, аристократия заняла места получше — на валах и возвышенностях; знатные дамы наблюдали за происходящим, сидя в специально захваченных для этого креслах. Аплодисменты артистам с ружьями не умолкали.
Ценой этого шикарного зрелища были голод, террор, всеобщее озверение, внешние и внутренние войны, гибель шести миллионов французов.

ПОБЕДИТЕЛИ ИНВАЛИДОВ

Взятие Бастилии, как и почти все «славные» революционные победы, в военном отношении было делом более чем скромным. Успех штурма следует целиком отнести на счет численного превосходства восставших и испуга осажденных. 14 июля комендант крепости де Лоне имел в своем распоряжении всего лишь 32 швейцарца Салис-Самадского полка, 82 инвалида и 15 пушек. Даже с этими ничтожными силами де Лоне сумел продержаться почти двенадцать часов.
Сигнал к началу штурма ранним утром подали двое молодых людей, Даван и Дассен, которые спустились по крыше парфюмерной лавки на крепостную стену, примыкавшую к гауптвахте, и спрыгнули во внешний (комендантский) двор Бастилии; Обер Бонмер и Луи Турне, бывшие солдаты, последовали за ними. Вчетвером они перерубили топорами цепи подъемного моста, который рухнул вниз с такой силой, что подпрыгнул от земли чуть не на два метра; при этом один из горожан, толпившихся у ворот, был раздавлен, другой покалечен.
Народ с криками торжества ринулся через комендантский двор ко второму подъемному мосту, уже непосредственно ведущему в крепость, но здесь их встретил мушкетный залп. Толпа в замешательстве рассыпалась по двору, усыпав землю телами убитых и раненых: большинство штурмующих не знали, каким образом были открыты первые ворота, и решили, что это сделал сам комендант, чтобы завлечь их в ловушку.
Между тем де Лоне, несмотря на постоянный обстрел крепости, до сих пор удерживал солдат от ответного огня. Раненых на носилках понесли в город как доказательство «измены» коменданта Бастилии. Среди них был умирающий гвардеец, чей вид заставил его товарищей по оружию двинуться на помощь осаждавшим. Около двух тысяч гвардейцев провозгласили своими командирами Гюллена, директора королевской прачечной, и гренадера Лазара Гоша, будущего знаменитого революционного генерала.
Когда солдаты входили на комендантский двор, густой дым заволакивал крепость — это горели казармы и лавки; перед вторым подъемным мостом штурмующие подожгли несколько телег с сеном, которые, однако, лишь мешали навести на ворота пушки.
Гарнизон в свою очередь через бойницы у ворот наудачу осыпал осаждавших картечью из двух небольших орудий.
Эли, офицер полка королевы, и купец Реоль бросились вперед, чтобы оттащить от ворот телеги. Как только они расчистили место перед воротами, подъемный мост стали обстреливать из пушек — таким образом надеялись перебить поддерживавшие его цепи. Одновременно по крепости велась ружейная стрельба со всех окрестных крыш, правда не причинявшая гарнизону ни малейшего вреда. Ответный орудийный огонь из крепости только увеличивал ярость толпы, беспрестанно повторявшей брошенную кем-то фразу: «Мы наполним своими трупами рвы!»
К воротам крепости приволокли девушку, обнаруженную в казармах. Как уверяли поймавшие ее, это была дочь коменданта. Девушка говорила, что она дочь командира инвалидов Мансиньи, как это и было на самом деле, но ей не верили. Толпа окружила ее, крича: «Надо сжечь ее живьем, если комендант не сдаст крепость!» Мансиньи, с высоты башни увидев свою дочь, лежавшую без чувств на земле, бросился ей на помощь и был убит двумя выстрелами. Девушку действительно стали обкладывать соломой, чтобы сжечь, но Обер Бонмер вырвал ее из рук озверевшей толпы и отнес в безопасное место, после чего вернулся под стены Бастилии.
Шел шестой час с начала штурма крепости, надежды на его успешное окончание постепенно таяли. У восставших не было ни единого руководства, ни военного опыта (гвардейцы ограничивались огневой поддержкой, не участвуя непосредственно в штурме). За это время гарнизон потерял, за исключением Мансиньи, только одного защитника: инвалида, убитого ядром; потери же осаждавших составили 83 убитых и 88 раненых. В ход пошли самые несуразные проекты, с помощью которых хотели заставить гарнизон сложить оружие. Качали насосом воду, в надежде залить пороховые ящики, расставленные на башнях возле орудий, но струя едва достигала середины башен; какой-то пивовар предлагал сжечь «эту каменную глыбу», поливая ее лавандовым и гвоздичным маслом, смешанным с порохом; один молодой плотник, питавший страсть к истории и археологии, носился с чертежом римской катапульты.

Бастилия безусловно устояла бы, не будь в числе ее защитников инвалидов, с большой неохотой стрелявших в соотечественников. «Бастилия была взята не приступом, — свидетельствует один из участников штурма, — она сдалась еще до атаки, заручившись обещанием, что никому не будет сделано никакого зла. У гарнизона, обладавшего всеми средствами защиты, просто не хватало мужества стрелять по живым телам; с другой стороны, он был сильно напуган видом этой огромной толпы. Осаждающих было всего восемьсот — девятьсот человек; это были разные рабочие и лавочники из ближайших мест, портные, каретники, суровщики, виноторговцы, смешавшиеся с Национальной гвардией; но площадь Бастилии и все прилегающие улицы были переполнены любопытными, которые сбежались смотреть на зрелище». Гарнизону же с высоты стен "казалось, что на них идет весь миллионный Париж.
Инвалиды, с самого начала штурма выражавшие недовольство комендантом, заставили де Лоне согласиться на капитуляцию. Подъемный мост опустился. Бонмер, Эли, Гюллен и другие руководители штурма вошли в крепость. Между тем остальные, не зная о капитуляции крепости, продолжали стрельбу. Один из офицеров гвардии, Гумбер, взобрался на вал, чтобы подать народу знак о сдаче Бастилии, но его мундир ввел в заблуждение толпу, и он был убит несколькими выстрелами. Тогда гренадер Арне сорвал с головы шляпу, нацепил ее на ружье и замахал ею. Не прекращая стрелять, народ повалил к воротам.
Было четыре часа сорок минут пополудни. Бастилия пала.
Над комендантом Бастилии восставшие учинили зверскую расправу. Аббат Лефевр, очевидец расправы над комендантом, свидетельствовал, что де Лоне «защищался как лев». Желая избавиться от мук, он пнул одного из нападавших в пах и крикнул:
— Пусть меня убьют!
Эти его слова прозвучали как последний приказ. Его сразу подняли на штыки и поволокли его труп к канаве, вопя: «Это чудовище предало нас! Нация требует его головы!» Человеку, получившему пинок, было предоставлено право самому отсечь коменданту голову. Этот безработный повар, рассказывает французский историк Тэн, «пришедший в Бастилию, просто чтобы поглазеть на происходящее… рассудил, что если, по общему мнению, дело это такое „патриотическое“, то за отсечение головы чудовищу его еще могут наградить медалью», без лишних слов принялся за дело. Взяв протянутую ему саблю, он несколько раз ударил по шее трупа; затем он вытащил из кармана нож с черной рукояткой и «в качестве повара, умеющего расправляться с мясом», быстро закончил операцию и насадил голову коменданта на пику.
Расправа была учинена также почти над всеми офицерами гарнизона. Трупы всех убитых офицеров отнесли в морг, кроме тела де Лоне, которое не было найдено. Только полгода спустя какой-то солдат принес семье коменданта его часы и некоторые другие драгоценные вещи; но он категорически отказался объяснить, каким образом они попали к нему.
На следующий день в городе начались массовые избиения «аристократов». Франция вступала в эпоху, о которой позже один депутат выразился так: «Престол Божий и тот пошатнулся бы, если бы наши декреты дошли до него».

…ДО ОСНОВАНЬЯ, А ЗАТЕМ? ЗАТЕМ ОСКОЛКИ ПРОДАДИМ

В Версале узнали о взятии Бастилии только в полночь (король в этот день отметил в дневнике: «Ничего»: охотился на оленей в Марли, но никого не подстрелил). Как известно, лишь один придворный — герцог де Лианкур — понял смысл случившегося. «Но ведь это бунт!» — удивленно воскликнул Людовик XVI, услышав новость. «Нет, ваше величество, это не бунт, это революция», — поправил его Лианкур.
А когда королю доложили о смерти де Лоне, он равнодушно отозвался: «Ну что ж! Он вполне заслужил свою участь!» (Интересно, думал ли он так о себе, поднимаясь на эшафот три года спустя?) Людовик в тот же день надел трехцветную кокарду, увидев которую Мария Антуанетта брезгливо поморщилась:. «Я не думала, что выхожу замуж за мещанина».
Так отреагировал двор на событие, возвещавшее будущую гибель монархии.
Зато в обоих полушариях взятие Бастилии произвело огромное впечатление. Всюду, особенно в Европе, люди поздравляли друг друга с падением знаменитой государственной тюрьмы и с торжеством свободы. В Петербурге героями дня стали братья Голицыны, участвовавшие в штурме Бастилии с фузеями в руках. Генерал Лафайет послал своему американскому другу, Вашингтону, ключи от ворот Бастилии — они до сих пор хранятся в загородном доме президента США. Из Сан Доминго, Англии, Испании, Германии слали пожертвования в пользу семейств погибших при штурме. Кембриджский университет учредил премию за лучшую поэму на взятие Бастилии. Архитектор Палуа, один из участников штурма, из камней крепости изготовил копии Бастилии и разослал их в научные учреждения многих европейских стран. Камни из стен Бастилии шли нарасхват: оправленные в золото, они появились в ушах и на пальцах европейских дам.
В день взятия Бастилии, 14 июля, мэрия Парижа, по предложению Дантона, создала комиссию по разрушению крепости. Работы возглавил Палуа. Когда стены Бастилии были снесены более чем наполовину, на ее руинах устроили народные гулянья и вывесили табличку: «Здесь танцуют». Окончательно крепость разрушили 21 мая 1791 года. Камни ее стен и башен были проданы с аукциона за 943 769 франков.
Разрушение Бастилии не означало того, что новая власть больше не нуждалась в тюрьмах. Напротив, очень скоро наступили времена, когда о Бастилии, как, пожалуй, и обо всем старом режиме, многие французы стали вспоминать с ностальгией. Революционный произвол оставил далеко позади себя злоупотребления королевской власти, а каждый город обзавелся собственной якобинской бастилией, которая, в отличие от Бастилии королевской, не пустовала.

Мои книги

https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/

Звякнуть пиастрами в знак одобрения и поддержки можно через

Сбербанк 4274 3200 2087 4403

ЮMoney (Яндекс) 41001947922532

У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!

Последняя война Российской империи (описание и заказ)

Мой телеграм-канал Истории от историка.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2079623.html

Поспорили с женой, сколько планов на фотографии: я насчитал четыре, она стоит на трех (точнее, признает в реальности наличие четвертого — за мостиком в центре, — но он якобы на фото сливается с третьим).

Вообще, этот вид, по моему, можно использовать как пособие по пейзажной композиции и перспективе.

Мой родимый Джамгаровский пруд.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2079380.html

Автор неизвестен, 1960 год

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2079001.html

В мире есть только два владыки — меч и дух. И в конце концов дух всегда одерживает победу над мечом.

Наполеон

Царь Иван был грозовым разрядом русской свободы, скопившейся в одном человеке за счёт всех остальных маленьких свобод. Русь притихла, смолкла перед этим разрядом огромной силы. Но нельзя сказать, что она совсем ничем не ответила на него. Безграничному произволу она противопоставила его абсолютную противоположность — святость.

Своё понимание священства и царства Грозный изложил в переписке с князем Курбским. Царь выше священника, ибо священство — это дух, а царство — дух и плоть, сама жизнь в её полноте. Судить царя — значит осуждать жизнь, чьи законы и порядок предустановлены свыше. Упрёк царю в пролитии крови равнозначен покушению на его обязанность хранить Божественный закон, высшую правду. Усомниться в справедливости царя уже означает впасть в ересь, «подобно псу лая и яд ехидны отрыгая», ибо «царь — гроза не для добрых, а для злых дел; хочешь не бояться власти — делай добро, а делаешь зло — бойся, ибо царь не зря носит меч, а для кары злых и ободрения добрых».

Напомню, что опричнина была ничем иным, как государственной попыткой претворить в жизнь идеал Святой Руси — разумеется, в том виде, в каком его понимал грозный царь Иван Васильевич. Теократический идеал Святой Руси был решён им в пользу обожествлённого цезаризма. Соединив священство и царство, примешав к святости, в качестве её необходимого элемента, мирское зло, Иван вступил на опасный путь. На лик земного бога лёг отблеск адского пламени, и его помрачённый духовный взор уже не различал свет и тьму, добро и зло, преступление и святость.

Особенно ярко духовное ослепление торжествующего самодержавия проявилось в столкновении царя с митрополитом Филиппом.

Продолжение читайте здесь.

Подписка открывает доступ к архиву.

Для проявления душевной щедрости

Сбербанк 4274 3200 2087 4403

Мои книги

https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/

У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!

Последняя война Российской империи (описание и заказ)

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2078781.html

Есть, например, такое жуткое вещество — дигидрогена монооксид. Его используют как растворитель в химической промышленности, в качестве охладителя в ядерных реакторах. По последним данным, им загрязнена уже вся биосфера, и значительные его количества находят в продуктах питания. А ведь пары этого вещества при соприкосновении с кожей вызывают ожоги, а попадание даже незначительного количества в лёгкие может быть смертельно. К тому же, это вещество часто находят в раковых опухолях. И никто не пытается с этим никак бороться.

Что Вы думаете по этому поводу?

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2078719.html

Главный праздник Америки был омрачён вспышками насилия по всей стране. Это уже становится недоброй традицией: в прошлом году и несколькими годами ранее в эти дни тоже стреляли и убивали много, но 2022-й поставил своего рода кровавый рекорд. За преступлениями с применением оружия в США внимательно следит неправительственная организация Gun Violence Archive, так вот, по её данным, за 72 часа в стране были убиты и ранены более 220 человек. Только в понедельник, 4 июля, произошло девять массовых расстрелов (массовыми расстрелами — mass shooting — в Америке считаются инциденты с четырьмя и более жертвами в одном и том же месте). С утра пятницы и до вечера понедельника, 4 июля, стреляли в Чикаго (12 убитых, 69 раненых), в Нью-Йорке (девять убитых, 52 раненых), в Филадельфии (убиты восемь, ранены больше десяти, включая двух полицейских), в Балтиморе (11 перестрелок: четверо погибших, девять раненых), в Гэри, штат Индиана, итогом вечеринки в честь Дня независимости стали три трупа, ещё семь раненых доставлены в больницы...

Из всего этого калейдоскопа убийств и нападений выделяются два очень разных, но одинаково характерных для современной Америки инцидента. В Нью-Йорке владелец винной лавки Хосе Альба, пожилой доминиканец, защищая свой магазин от здоровенного чернокожего бандита на 20 лет моложе и на две головы выше его, перехватил нож и убил нападавшего. Убитый — некто Остин Саймон, отсидевший в тюрьме за нападение на полицейского, хотел то ли ограбить лавку Альбы, то ли наказать его за отказ отдать даром чипсы его девушке (на её карточке не было денег). Всё происходило под камерами, налицо самооборона, причём без использования огнестрела (в штате Нью-Йорк с этим очень строго), к тому же владелец бизнеса защищал свою частную собственность (а это вообще святое). И что же вы думаете? Окружной прокурор Манхэттена Элвин Брэгг, который ещё во время своей избирательной кампании призывал к прекращению судебного преследования по целому ряду серьёзных преступлений, немедленно посадил Альбу за решётку, назначив неподъёмный залог в $250 тыс., и обвинил его в убийстве второй степени, что грозит тюремным заключением от 15 до 25 лет.

Второй случай — прогремевший на всю страну массовый расстрел в городке Хайленд-Парк штата Иллинойс. Хайленд-Парк — это та пасторальная Америка, которую любили показывать в голливудских фильмах 1990-х, очень красивый, ухоженный городок с парками и пляжами, чистыми улицами и похожими на кукольные домики особняками. Немаловажно, что население Хайленд-Парка преимущественно белое: афроамериканцев — всего 1,8%, испаноязычных — 8%. Это автоматически переводит Хайленд-Парк в разряд благополучных в криминальном отношении городов, самое распространённое здесь преступление — угон машин. И тут, конечно же, голосуют за демократов — на выборах 2020 года более 80% голосов избирателей Хайленд-Парка достались Байдену, а годом ранее мэром города в очередной раз была избрана убеждённая либералка Нэнси Ротеринг. Одним из главных пунктов её программы был жёсткий контроль над оружием. Соперником Ротеринг на выборах был владелец магазина, Боб Кримо, называвший себя «человеком для народа», — типичный мелкий предприниматель из американской глубинки, из тех, что составляют ядерный электорат Дональда Трампа.

А 4 июля 2022 года сын Боба Кримо, двадцатидвухлетний рэпер Роберт Кримо III, известный под псевдонимом Awake («неспящий»), забрался на крышу магазина с автоматической винтовкой и открыл огонь по праздничной толпе, собравшейся посмотреть на парад в честь Дня независимости. Он убил семерых и ранил не менее 25 зрителей и участников парада. Ещё 11 человек получили травмы, в панике спасаясь со ставшего местом кровавой бойни перекрёстка.

Кримо арестовали спустя восемь часов: либеральная пресса сразу же поспешила объявить его трампистом, но позже выяснилось: ошибочка вышла, его спутали с отцом, который действительно поддерживает экс-президента. А рэпер «неспящий», судя по его записям в соцсетях, симпатизировал, скорее, антифа, да и вообще был психически нездоровым человеком, одержимым идеями насилия. В 2019 году он хотел покончить жизнь самоубийством, а когда домашние удержали его от этого шага, пригрозил, что убьёт их всех. После этого в дом Кримо наведались полицейские — они обнаружили и изъяли 16 ножей, кинжал и меч.

Весь этот арсенал потом вернули отцу рэпера. Кримо-старший заявил, что холодное оружие принадлежит ему.

Но вот что интересно: благодаря усилиям мэра Ротеринг городской совет Хайленд-Парка ещё в 2013 году принял постановление, запрещающее ношение штурмового оружия в пределах города. Местные консерваторы пытались оспаривать это постановление, и дело дошло до Верховного суда, но тот оставил решение в силе. Либералы праздновали победу, однако расстрел 4 июля показал, что радовались они рано.

Потому что «неспящий» просто сел в машину и проехал 25 миль до Чикаго, где и купил целый арсенал огнестрельного оружия, включая, судя по всему, и ту винтовку, из которой были расстреляны участники парада. Купил на абсолютно законных основаниях — его лицензия на приобретение огнестрела была в полном порядке.

Трагедия в городке Хайленд-Парк — 309-й массовый расстрел в США с начала этого года.

По материалам

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2078222.html

Гражданские войны вообще принято осуждать. Брат на брата — это, конечно, безобразие. Однако, как говорил Стендаль, только в гражданской войне обе стороны ясно понимают, за что дерутся.

Последние три десятилетия самые разные политические деятели, как мантру, повторяют одно заклинание: в 1990-х годах нам удалось избежать гражданской войны. Наверное, и слава Богу. И все же: не бросят ли нам потомки позорный упрек, что мы практически без боя сдали огромную страну, как-никак свою родину? Русским людям образца 1918—1920 гг. упрекнуть себя не в чем: они дрались каждый за свою Россию целых три года...

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2078089.html

У офиса «МММ» на Варшавском шоссе. Москва. 1990-е.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2077767.html

Бесплатная медицина появилась не в СССР, а в Российской империи.

Источник: Иллюстрированный журнал науки, искусства и литературы «Природа и Люди» № 47, 1913 года. Из статьи « Всероссийская гигиеническая выставка в С.-Петербурге».

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2077691.html

Если не знаешь, писать «тся» или «ться», — и не пиши.
Совсем ничего не пиши.
Пойди по парку погуляй, в пивнуху зайди, на трамвае покатайся.
Только не пиши!

(с)еть

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2077433.html

Однажды, после смотра войск, расположенных в Варшаве, император Николай I, оставшись чрезвычайно довольным дисциплиной и порядком в частях, обратился к окружавшим его офицерам:
— Господа генералы и штаб-офицеры! Прошу ко мне обедать.

Возвратясь в Лазенковский дворец, государь усомнился, принял ли это приглашение фельдмаршал князь Паскевич, так как оно не было обращено к нему особо. Государь приказал позвать к себе конвойного. Явился казак.
— Поезжай сейчас к Ивану Фёдоровичу, — сказал ему государь, — проси его ко мне обедать да скажи, что я без него не сяду за стол.

Конвойный тотчас поскакал, но дорогой пришел в раздумье: а кто такой, собственно, Иван Фёдорович?Для разъяснения недоразумения он обратился к первому попавшемуся городовому:
— Где живет Иван Фёдорович?
— А вот в этом переулке, — объяснил тот.

Вот только, если для государя Иваном Фёдоровичем был фельдмаршал Паскевич, то для городового Иваном Фёдоровичем был квартальный надзиратель, к которому он и направил конвойного. Старик квартальный, конечно, выразил сомнение насчет адресованного ему высочайшего приглашения, но казак уверил его:
— Мало того, что государь приглашает вас кушать, но приказал вам сказать, что без вас и за стол не сядет.

Мешкать, значит, было нечего. Иван Фёдорович, наскоро одевшись, отправился во дворец. Паскевич же прибыл к обеду по приглашению государя, обращенному ко всем генералам.

Во время обеда государь, заметив между обедающими невоенного старика, обратился к графу Бенкендорфу с вопросом:
— Кто это там сидит без эполет?
— Сейчас узнаю, ваше величество, — отвечал Бенкендорф, намереваясь встать.
— Нет, нет, — удержал его государь, — не конфузь его, пусть пообедает.

По окончании обеда государь снова обратился к Бенкендорфу, чтобы тот разузнал «поделикатнее». Когда дело разъяснилось, государь от души рассмеялся. А старик квартальный так понравился Николаю, что тот подозвал его к себе и пожаловал часы, сказав:
— Ты хороший служака, вот тебе от меня.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2076919.html

Первые три года Семилетней войны Суворов в составе Казанского пехотного полка находился в Прибалтике в войсках, подчиненных фельдмаршалу А.Б. Бутурлину. Несмотря на близость района боевых действий, работа ему была поручена чисто тыловая — формирование резервных батальонов. Должность спокойная, негромкая. Сколько желающих занять ее нашлось бы в действующей армии, а вот, поди ж ты — досталась она Суворову!

Долго на этой должности Александр Васильевич не высидел. Добрые отношения с Бутурлиным позволяют ему добиться от него разрешения препроводить 17 сформированных батальонов в Пруссию. Ближе, как можно ближе к местам сражений!

В Мемеле Суворов сдает батальоны и получает новое назначение – он комендант города. Его танталовы муки продолжаются. Он ежедневно видит войну, повозки с ранеными, тянущимися с запада, свежие полки, проходящие через город; командированные офицеры привозят самые последние новости из армии. Суворов устраивает одних, провожает других, улаживает тысячи хозяйственных и административных дел и ищет, ищет способа добиться перевода в действующую армию. Сделать это, в общем, не трудно, достаточно замолвить словечко перед начальством, но у Суворова нет протекции, он малоизвестен и чересчур самостоятелен. Сложную механику чиновыдвижения он освоит гораздо позже, а пока он молод и надеется только на себя, на свои способности и служебное рвение.

И Суворов добивается своего. В 1759 году в чине подполковника отправляется в армию, вначале адъютантом к генералу князю М.Н.Волконскому, а вскоре получает должность дивизионного дежурного (дежурный штаб-офицер) при генерал-аншефе Ферморе. С главнокомандующим у него сразу и навсегда устанавливаются самые теплые отношения. Исполнительный, скромный офицер пришелся по душе Фермору. Престарелый генерал-аншеф доверяет Суворову, поручает ему ответственные задания и в то же время ласково опекает его, проявляя почти отеческие чувства. «У меня были два отца – Суворов и Фермор», - напишет Александр Васильевич 30 лет спустя. Правда, весной этого же года Фермор был заменен на посту главнокомандующего генерал-аншефом графом П.С.Салтыковым, но, оставляя пост, он рекомендовал тому подполковника Суворова в самых лестных выражениях. Суворов остался на должности дежурного штаб-офицера, и Салтыков мог быстро убедиться в справедливости данной ему рекомендации. Его помощник отлично разбирается во всех мелочах армейского быта, и в то же время способен широко охватить оперативную обстановку в целом, оценить ее и отдать необходимые распоряжения, не тревожа главнокомандующего по пустякам. Салтыков настолько полагается на Суворова, что на время своей болезни поручает ему временно заменить себя. Суворов не боится ответственности и смело подписывает приказы по армии: «Дежурный подполковник Суворов».

***

12 августа 1759 года русская армия нанесла Фридриху II сокрушительное поражение под Кунерсдорфом. Но вместо того, чтобы развить успех, Салтыков, рассорившись с австрийским главнокомандующим фельдмаршалом Дауном, не желавшим признавать первенство Салтыкова в определении дальнейших действий, отвел войска в Восточную Пруссию. «Мы много сделали, теперь ваша очередь»,- заявил он растерявшимся австрийцам.

На Суворова эта бесполезная бойня произвела тяжелое впечатление. Он не скрывал своего возмущения Салтыковым:

- На месте главнокомандующего, я бы сразу пошел в Берлин, - заявил он в беседе с Фермором.

Это первое известное нам критическое замечание Суворова. Пора ученичества заканчивалась. «Я сам, будучи зачислен в армию, после долгой и честной службы, три года никуда не годился, - вспоминал он позднее. – Они (полковники) расслабляют своих офицеров... сибариты, но не спартанцы... Делались генералами – подкладка остается та же». Штабная работа больше не удовлетворяет его. Быть инструментом в руках «сибаритов» - увольте! Лучше уж хоть со взводом, но в поле.

Суворов уже готов нести ответственность – за дело, за людей, за свои решения.

***

Наступательные действия русской армии в 1760 году ограничились набегом на Берлин, в котором принял участие и Суворов. Фридрих не смог прийти на выручку своей столице. 24 сентября отряд генерала Тотлебена, составлявший авангард русской армии, подошел к городу и попытался овладеть им. Берлинский гарнизон состоял всего лишь из трех батальонов, но сумел отбить атаку. Тотлебен расположился под стенами Берлина, ожидая подхода дивизии П.И.Панина и австро-саксонского корпуса Ласси. В ночь на 28 сентября прусские батальоны покинули город. Наутро Берлин был занят союзниками. На городскую казну была наложена контрибуция, а казаки и гусары занялись усиленным грабежом городских и загородных дворцов, не обращая внимания на попытки командиров прекратить беспорядки.

Участие Суворова в берлинской операции вряд ли выходило за рамки штабной работы. Известен лишь один эпизод, связанный с его пребыванием в Берлине. Суворов увидел у казаков красивого мальчика, отнятого, как выяснилось, у некоей вдовы вместе с прочей добычей. Ребенок приглянулся Суворову, и он взял его к себе, выкупив у казаков. Некоторое время мальчик находился при Суворове, а по прибытии русской армии на зимние квартиры, Александр Васильевич отправил матери мальчика письмо: «Любезнейшая маменька, ваш маленький сынок у меня в безопасности. Если вы захотите оставить его у меня, то он ни в чем не будет терпеть недостатка, и я буду заботиться как о собственном сыне. Если же желаете взять его к себе, то можете получить его здесь или напишите мне, куда его выслать». Мать, конечно, предпочла, чтобы сына ей «выслали». История довольно странная и не проясненная другими источниками.

Приближение Фридриха с 70-тысячным войском заставило русский отряд покинуть Берлин и присоединиться к остальной армии, уже расположившейся на зимние квартиры в Польше. Кратковременное пребывание русских в Берлине не имело военного значения, а грабежи и контрибуции только усилили ожесточение пруссаков.

***

Зимой 1760/61 года Суворов часто посещал Кенигсберг. Дело в том, что в декабре губернатором королевства Прусского был назначен его отец, Василий Иванович, ставший к тому времени уже сенатором. Василий Иванович сменил на этой должности генерала Корфа и оставался на ней до окончания войны. В отличие от предыдущего губернатора, жившего на широкую ногу, Василий Иванович больше заботился о доходах государства, сам жил скромно, и только приезд двух его дочерей, Анны и Марии, заставил его изредка давать у себя балы. Зато Кенигсберг при нем все больше превращался в русский город: здесь чеканилась русская монета, появилась русская духовная миссия во главе с архимандритом. Умелым и осторожным администрированием Василий Иванович оставил по себе добрую память, о его гуманном управлении немецкие газеты вспоминали еще и полвека спустя.

Чем занимался Суворов во время наездов в Кенигсберг, мы не знаем. Конечно, заманчиво представить его слушающим лекции Канта, но для этого нет документальных оснований. Впрочем, то, что он занимался самообразованием, не подлежит сомнению. Жизнь Суворова рано приобрела размеренный ритм: когда Суворов не воевал, он читал. Обычно, кроме русских книг, газет и журналов, его интересовали издания на немецком и французском языках. Известно также, что Суворов посещал немецкие масонские ложи, но вряд ли это было чем-то большим, чем любознательность. Суворов не только никогда не высказывал неудовлетворенности учением Русской православной церкви, наоборот находил живейшее удовольствие в чтении священных книг и участии в церковной жизни.

***

Влияние отца помогло Суворову покинуть штаб. Впрочем, его имя приобрело уже некоторую известность в армии и без протекции. Генерал Берг даже выпрашивал Суворова под свое начало и получил от нового главнокомандующего, фельдмаршала А.Б.Бутурлина, положительный ответ: «Так как генерал-майор Берг выхваляет особливую способность подполковника Казанского пехотного полка Суворова, то явиться ему в команду означенного генерала». Суворов немедленно сдает дела и летит представляться Бергу. К его удивлению, он получает назначение в кавалерию.

Бутурлину было назначено соединиться с австрийским генералом Лаудоном и отвоевать у Пруссии многострадальную Силезию. И вновь русские и австрийцы, словно масло и вода, не смогли объединиться и теряли время в бесплодных препирательствах. В результате 100-тысячное войско союзников было вынуждено отступить перед 50-тысячной армией Фридриха, истребившей неприятельские магазины и лишившей его тем самым возможности глубоких маневров. Война продолжалась лишь в Померании, где особый корпус П.И.Румянцева осаждал крепость Кольберг – опасный клык, который мог вонзиться в спину русской армии и который нужно было вырвать как можно быстрее. Кольберг фактически являлся последней боеспособной прусской крепостью и, понимая это, Фридрих отрядил на помощь его гарнизону 12-тысячный корпус генерала Платена. В июле Платен появился в тылу у Румянцева. Навстречу ему был послан Берг, чтобы не допустить прорыва осады.

Летом 1761 года Суворов впервые участвует в сражениях как полевой офицер. Его боевое крещение состоялось у деревни Рейхенбах, где он был атакован сильным отрядом генерала Кноблоха. О деле не сохранилось подробностей. Сражение ограничилось только одним артиллерийским огнем, от которого взорвались зарядные ящики пруссаков, и они отступили. Суворов ограничился пассивной обороной и не преследовал неприятеля: похоже, он несколько растерялся. Ничто в этом сражении не напоминает будущего «генерала вперед». Однако он быстро обретает свой стиль боя – глазомер, быстрота, натиск. Через несколько недель под Швейдницем, где укрылся король, Суворов с 60 казаками троекратно атакует на холме прусскую заставу из 100 гусар, наконец, сбивает их с холма, дожидается подкреплений и с боем доходит до ретраншементов королевского лагеря. Ему уже ясно видны шатры королевской квартиры... Пленный гусар рассказывает, что у Фридриха в Швейднице трехмесячный боевой продовольственный запас. Суворов умоляет Берга скрыть показания пленного от Бутурлина, чтобы не сбить наступательный порыв, но Берг не слушает его. Испуганный Бутурлин немедленно отходит.

На реке Варте Суворов вместе с донским полковником Туроверовым кавалерийским наскоком захватывает город Ландсберг, кладет около 50 вражеских гусар, сжигает полмоста и надолго задерживает переправу войск Платена. А у Фридбергского леса Суворов уже самостоятельно наголову разбивает авангард Платена и берет в плен почти всех вместе с артиллерией. Платен отводит войска за Гольнау, оставив в городе небольшой гарнизон. Суворов подходит к городу одним из первых, но разбить городские ворота артиллерийским огнем никак не удается. Атаковать наобум невозможно – Гольнау прикрыт рекой с единственным охраняемым пруссаками мостом. Но видя сосредоточение русских, пруссаки отходят сами, оставив у моста для прикрытия несколько батарей и конницу. Суворов с подкреплениями стремительно атакует, в один миг оказывается на другом берегу у городских ворот... вдвоем с поручиком Таубуриным. Казаки жмутся на берегу, крича «назад» увлекшимся командирам. Но те не слышат. Приходится выручать их, и русские под огнем проламывают городские ворота. Суворов врывается на городские улицы в первых рядах и сразу натыкается на пушку; звучит выстрел, и он летит на землю вместе с лошадью. Солдаты оттаскивают его и приводят в себя: жив! Первая контузия – в ногу и грудь картечью. В ожидании полкового лекаря Александр Васильевич самостоятельно промывает рану водкой.

В ноябре-декабре Суворов замещает заболевшего командира Тверского драгунского полка и участвует «в разных неважных акциях и шармицелях» (нем. – схватка, стычка). Берг неизменно отмечает действия Суворова в своих донесениях командующему, говоря, что «Суворов быстр при рекогносцировке» (осмотр местности и расположения войск противника. – С. Ц.), отважен в бою и хладнокровен в опасности», а Бутурлин сообщает В.И.Суворову, что сын его «у всех командиров особливую приобрел любовь и похвалу». В служебном формуляре Александра Васильевича за 1761 год сказано, что он с порученными ему командами участвовал более чем в 60 больших и малых стычках. В большинстве из них уже чувствуется почерк будущего великого полководца. Суворов и в старости гордился своими схватками со знаменитой конницей Фридриха.

***

Как известно, Петр III приостановил военные действия с Пруссией. Екатерина II сразу после своего вступления на престол сохранила мир с Фридрихом, разорвав лишь союзный договор с Пруссией. Русская армия возвращалась на родину, восстановив свою несколько померкшую за последние десятилетия славу. Покидали Пруссию и оба Суворова, отец и сын. Василий Иванович был отозван в Петербург еще при воцарении Петра III за то, что чересчур рьяно заботился о русских интересах в Восточной Пруссии. Александр Васильевич последовал за отцом летом, после того, как 8 июня Румянцев представил его к производству в полковники, особо отметив, что, будучи пехотным офицером, Суворов отлично действовал в кавалерии. Это повышение не очень обрадовало Суворова: полковник в 33 года – не Бог весть какой карьер... Он чувствовал досаду и неудовлетворенность. За семь лет войны ему не удалось совершить ничего значительного, все лавры достались другим. «В Пруссии я чинами обойден»,- с горечью замечал он позднее. В этом замечании больше слышен упрек самому себе, чем столь характерная для позднего Суворова жалоба на чужие интриги и завистничество.

Вместе с тем Суворов многое увидел, многое попробовал. Он узнал, каков в бою русский солдат, раз и навсегда возненавидел австрийское «наступление средствами обороны», изучил сильные и слабые стороны господствовавшей стратегии и тактики. Особенно пристально Суворов анализировал боевое искусство Фридриха, чья неувядаемая на протяжении всего XVIII столетия слава не давала покоя Суворову до самой кончины. Более чем тридцать лет спустя, на склоне лет Александр Васильевич горделиво напомнит: «Я лучше покойного великого короля, я милостью Божией баталии не проигрывал».

В августе Суворова посылают с депешами в Петербург. Здесь, 26 августа он впервые был представлен Екатерине и получил именной указ о производстве в полковники Астраханского пехотного полка. Суворов запомнился Екатерине, императрица умела замечать людей.

Из моей книги «Суворов»

Для проявления душевной щедрости

Сбербанк 4274 3200 2087 4403

Мои книги

https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/

У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!

Последняя война Российской империи (описание и заказ)

ВКонтакте https://vk.com/id301377172

Мой телеграм-канал Истории от историка.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2076559.html

Особенно хороши две польские крошки. Истинно, гиена Европы...

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2076211.html

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2075975.html

Оказывается, бомбардировки Японии были запланированы задолго до Перл-Харбора, в «оранжевом военном плане». Еще в 1920-х годах американский генерал Билли Митчелл сказал, что бумажные и деревянные города Японии станут «величайшими воздушными целями» в истории.

В соответствии с основными принципами «оранжевого» плана, генерал Кертис Лемей определил главную цель бомбардировок как превращение Японии в страну без городов, кочевой народ.

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2075814.html

Бенджамин Франклин (1706–1790)

Знаменитый «план Франклина», который великий просветитель включил в свою «Автобиографию», предусматривал достижение морального совершенства за 13 недель. Каждая неделя посвящалась одной конкретной добродетели – умеренности, опрятности, терпению и так далее, а все отступления от добродетели фиксировались в календаре. Франклин был уверен: если он сумеет на протяжении недели хранить верность избранному качеству, это войдет в привычку и можно будет перейти к следующей добродетели, причем каждый раз он будет допускать все меньше отступлений от идеала. Проступки отмечались черными точками в календаре, покуда преображение не завершалось, после чего, думал Франклин, ему потребуется лишь периодический «осмотр и ремонт» укоренившейся морали.

План удалось в какой-то мере осуществить. Сначала он повторил этот цикл несколько раз подряд, затем назначал себе один курс ежегодно, а там и раз в несколько лет. Но добродетель Порядка – «Пусть все вещи лежат на своих местах и каждому делу отводится свое время» – так и ускользнула от него. У Франклина отсутствовала природная склонность хранить бумаги и прочее имущество в строгом порядке, а усилия по поддержанию порядка давались ему с таким трудом, что он чуть было не бросил дело. К тому же его бизнес, типография, постоянно требовал внимания, и Франклин не всегда мог следовать намеченному им жесткому расписанию. Идеальный распорядок дня, также внесенный в маленький «дневник добродетели», выглядел следующим образом:

Это расписание было составлено прежде, чем Франклин добавил к ежедневной рутине любимую привычку своих более поздних лет – воздушные ванны. В ту пору для бодрости рекомендовалось принимать холодные ванны, однако Франклин счел, что холодная вода приводит к ненужному сотрясению организма. Он писал другу:

«Я обнаружил, что моему организму куда более полезен другой элемент, а именно холодный воздух. С этой целью я встаю рано утром, усаживаюсь у себя в комнате совершенно обнаженным и провожу так полчаса или час, в зависимости от сезона, за чтением или работой. Упражнение это отнюдь не болезненно, скорее приятно, и если после этого я возвращаюсь в постель до того, как окончательно одеться, то мне удается дополнить ночной сон еще часом или двумя самой приятной, какую только можно вообразить, дремоты».

По книге М.Карри. Режим гения

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2075592.html

1915 год. Немецкий шпион в женском платье, пойманный русскими крестьянами в прифронтовой полосе...

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2075296.html

«В юные годы, когда я более внимательно воспринимал окружающий меня мир и прислушивался к мнению других людей, отец дал мне совет, к которому я вновь и вновь обращался в течение всей своей жизни.

– Если когда-нибудь тебе захочется кого-то критиковать, – сказал он, – вспомни, что далеко не все люди в мире обладают теми преимуществами, которые дарованы тебе.

Больше он не сказал ничего, однако мы никогда особо с ним не откровенничали, и я понял, что в его словах заключается куда более глубокий смысл. В результате я стал проявлять сдержанность в суждениях».

(Фицджеральд. Великий Гэтсби)

https://sergeytsvetkov.livejournal.com/2075039.html