Самые богатые азиаты всегда богаче на несколько миллиардов, чем оценивать Форбс

Я и раньше слышала, может не о книге, а о снятом по ней фильме, во всяком случае, отчасти оксюморонное словосочетание "Безумно богатые азиаты", не показалось совсем незнакомым. Когда случается, что почитать прямо вот сейчас нечего, и натыкаешься на анонс, сообщающий, что "Горький" выбрал роман книгой недели, собрав мнения о нем книжных экспертов, которые в восторге (за редким исключением) - тогда думаешь: "Значит надо брать!". Тем более, обещают, что будет забавно, а в некоторых случаях, так прямо смешно.

Смешно не стало ни разу. Забавно, пожалуй, только в сцене пролога, где китайская семья: две женщины с тремя детьми, в далеком девяносто пятом, усталые с дороги и промокшие под лондонским дождем не могут вселиться в отель. Четверть века назад политкорректность еще не вошла в плоть и кровь обывателя, а расисты и среди управляющих отелями встречались (хотя, побыть немножко Станиславским и здесь очень хочется: за каким хреном не взяли такси?, как гестменеджер мультинациональной столицы может исповедовать расистские взгляды?) Но так или иначе, закончится сцена в памятном по фильму "Красотка" ключе и маленькую стартовую радость читатель получит.

Потом оставь надежду всяк, сюда входящий. Кэвин Квансделавший имя и состояние на мильоне терзаний безумно богатых азиатов, где скромные литературные достоинства отчасти компенсируются насыщенной как глютомат натрия дольче витой, продолжает вспахивать ту же ниву. Он уже навалял вослед книжку о богатой китайской подружке (China Rich Girlfriend ) и отдельно о проблемах богатых людей (Rich People Problems). Твердо знаея, что от добра добра не ищут и что лучшее - враг хорошего. Он еще не одним десятком таких шедевров осчастливит человечество - пальцы-то, пальцы помнят!

Развесистая клюква на сюжет "Золушки" в декорациях Сингапура (о котором тебе не преминут сообщить, как о самом дорогом городе мира, куда должны стремиться все, кто есть кто-то) О скромной молодой женщине из Нью-Йорка, всего лишь университетском профессоре экономики (смешно, да?), два года жившей во грехе с коллегой из Юго-Восточной Азии, не подозревая, что возлюбленный мультимиллиардер и наследник фамильной империи.

Дальше, кто застал последние дни Советского Союза с засланным на голубые экраны казачком мексиканского мыла "Богатые тоже плачут", без труда вспомнит и понастальгирует. Потому что это будет самое оно. Тупой чик-лит, компенсирующий отсутствие литературных достоинств бесконечным перечислением брендов и потраченных героями на приобретение очередной тряпки-цацки денег. Не забывая подчеркнуть, что несмотря на все эти траты, они по результатам очередного финансового отчета становятся только богаче.

Но! Фильм бесподобно хорош. Создатели снивелировали убожество литературной основы, подарив зрителю милое, забавное, а местами даже смешное кино, несомненная удача которого Аквафина в роли Пейк Лин.

Уже на подходе век бурь и волков. Еще немного.
Надо лишь добыть побольше ногтей. Много ногтей.

Осень сорок четвертого. Немецкая подводная лодка "Волки атлантики" дрейфует по Северному морю в состоянии, близком к аварийному. Чудо германской инженерной мысли в полевых условиях проявило себя не лучшим образом. Нет, боевые столкновения с противником ни при чем, попросту переломалась куча всего: множественные протечки и деформации, к тому же вытекли восемь аккумуляторных батарей, горючее и жратва на исходе. Вонь стоит такая, что хоть топор вешай, системы жизнеобеспечения тоже вышли из строя, помыться можно холодной соленой водой, но желающих не находится.

Команда ждет приказа о возвращении, вместо него приходит шифрограмма, предписывающая встретиться с судном обеспечения "Окфольт", оставить на нем членов команды, не являющихся истинными арийцами и продолжить плавание, поступив в распоряжение пассажиров, которые перейдут с него на "Волков". Нравится-не нравится, выполняй. Наскоро подлатанная ремонтниками "Окфольта", с восполненным запасом продовольствия (и какого, вплоть до икры и шампанского, но не раскатывайте губу, это для пассажиров), подлодка продолжит путь.

О пассажирах стоит сказать отдельно: две пары близнецов безупречно арийской внешности в неидентифицируемой униформе - этакие белокурые бестии, плюгавый профессор и дамочка под два метра ростом, представленная как прима берлинской оперы, чье исполнение Вагнера впечатлило лично фюрера. Положим, что она певица, несчастная команда подлодки узнала бы очень скоро и без предуведомления. Фрау Ева, едва вселившись в освобожденный от моряков сомнительной расовой чистоты , принялась распевать арии вагнера акапельно через громкоговоритель корабельного радиоузла. И матросы поняли, неожиданно для себя, что ненавидят оперу (даже те из них, что прежде о ней представления не имели).

Такое начало. Гжендович не поражает глубоким психологизмом и высокой интеллектуальностью, в отличие от других представителей новой польской волны в фантастике. У него крепкое приключенческое фэнтези с сильной беллетрестической составляющей (читать интересно с русского на понятный). Не будет скучно и здесь. Ни одной минуты. Еще одно, у Ярослава Гжендовича четкие нравственные приоритеты, он не стесняется быть порядочным. За то и ценю.

Но если твой путь впечатан мелом в асфальт
Куда ты пойдешь, когда выпадет снег?

Как хорошо, что он написал этот новый роман, который мне не понравился. Потому что если бы не "Лёгкие касания", не зашла бы речь о прежних книгах Пелевина, которые пропустила, когда разобидевшись на него, лет пять не читала, Кое что из написанного в тот период позже наверстала, но не "Любовь к трем цукербринам".

Смущало цукер в названии, думала, что про Фейсбук, который из всех сетей самая ярмарка тщеславия, а та часть жизни, где люди меряются, хм, достоинством, не в сфере моих интересов, потому не рвалась читать. Может так и не встретились бы, но выяснилось, что есть аудиокнига, да ещё прочитанная любимым исполнителем. Кто откажется, тот не я. Оказывается, нужно ориентироваться не на последнее слово в заглавии, а вовсе даже на всю фразу, очень точно отображающую смысл романа. Ну, один из смыслов, потому что у хорошей книги их много. Брины не просто хороши, они чудо, именины сердца, восторг абсолютного узнавания. Среди пелевиских книг встанут у меня вровень с Затворником и Шестипалым, да и то потому только, что первая любовь всегда сильнее.

Кстати о любви. Почему "Любовь к трем..."? Потому что помните ту сказку, где жестокая фея заколдовала глупого принца, заставив его любить три апельсина? Рассудку вопреки, наперекор стихиям. Навязываемым извне желаниям, контролю эмоциональной сферы здесь уделено немало внимания, кому то может даже показаться, что это именно о том, как мировой капитал посредством социальных сетей управляет нами. А все остальное финтифлюшки для придания дополнительной привлекательности (типа, эзотерикой романа как каши маслом не испортишь).

Кто-то другой скажет, что в первую очередь это социальная сатира,и будет не так уж неправ. Конечно сатира, да какая острая: работать не хотим, занимаемся ерундой, глупы, неразвиты, поверхностны, эгоистичны, склонны самоутверждаться за чужой счёт. Куда смотрит правительство, куда катится этот мир? А мы вам ответим, куда катится, прямиком в Матрицу. Где на каждого их нас наденут памперс, подключат трубки, подводящие физраствор и отводящие отходы жизнедеятельности, да и превратят наконец в тех, кем сами упорно стремимся стать - элементы питания с самовосполняемым ресурсом.

Кто-нибудь третий скажет, да бросьте вы, это ж чистой воды игры разума, до которых Джокер русской литературывеликий охотник и непревзойденный мастер. Чего стоит одно только название поэтического сборника "Голем и лелеем". А философ Ян Гуска, конструкт из двух чешских свободолюбцев Гуса и Жижки. А набоковская страсть к нимфеткам, принявшая у тролля Че совершенно обсессивную форму. А само это имя, замысловато редуцированное из Чё Гевары, борца с системой номер раз в коллективном бессознательном, если кто забыл. А Мэрилин, какова белая юбка перманентно вздувающаяся над решеткой вентиляции (даже в процессе совокупления на супружеской постели). А доведенные до абсурда оруэлловские мыслепреступления.

С Бринами невозможно выделить какого-то одного сегмента, какой назначишь главным. Роман весь избыточная роскошь гения, где безупречная четкость сочетается с разнообразием возможных трактовок; зрелая элегантность мастерства кипит молодым задором. Он совершенство, но об этом уже говорила, кажется. Итак, о чем? О том, что выход есть и он не там же, где вход, но путь к нему у каждого свой. О том, что идти своей дорогой полюбас предпочтительнее, чем шагать строем. Что Надежда не умирает даже последней. Даже и тогда, когда кажется, что умерла.

Я вас обожаю, Виктор Олегович. Вы можете зажечь еще тысячу Мафусаиловых ламп, произвести бессчетное количество Легких касаний и осчастливить реальность десятком Айфаков, а можете вообще больше ничего не делать. Вы уже лучший. С аудиокнигой мне повезло необычайно, Князев хорош всегда, но сцена с Little Sister, читающей лекцию о мыслетеррористе Бату Караеве - это нечто запредельное.

Слишком скоро протягивает одинокий руку тому, кто с ним повстречается. Иному ты должен подать не руку, а только лапу - и я хочу, чтобы у твоей лапы были когти.

Ницше такая же часть культурного контекста, как Платон, Кант, Кьеркегор, Лао цзы - можно за всю жизнь не прочесть у любого из них ни строчки, но не иметь минимального представления невозможно. На основании такого рода представления, Фридрих Ницше в моей табели о рангах был изрядным позером и выпендрежником. Разного рода высказывания, поднятые на знамя носителями расхожей эрудиции: от нигилистического "Бог умер" до сексистского "Ты идёшь к женщинам? Не забудь плётку!" и провокативного "Падающего толкни" - не добавляли привлекательности. А была ведь еще идея сверхчеловека и мутная история о Гитлере, ценившем "Так говорил Заратустра" едва ли не вровень с "Майн Кампф". Сумасшествие, которым завершилась жизнь мыслителя, тоже не добавляло желания ближе спознаться с его трудами.

И не взялась бы, но сказали об этой книге, как о дивно поэтичной. удивилась: где усатый философ (знаете, что Максим Горький делал свой образ с него?), а где поэзия? Решила почитать, тем более, что об Авесте и зороастризме, кое-какое представление имею. И, да, это потрясающе. Ницше писал "Заратустру" какими-то невероятными по интенсивности рывками. К тому времени он уже был болен, теперь говорю не об умственном расстройстве, но о физическим нездоровье, заставившем его отказаться от профессорской кафедры и выйти на пенсию (Ницше, кстати, в двадцать четыре года стал самым молодым профессором в истории европейских университетов). Приступах, надолго приковывавших к постели. И тем не менее массивы "Заратустры" писались с невероятной скоростью, невольно наводящей на мысль о божественном вдохновении.

Читать философов обычно трудно, я имею в виду, обычному человеку, чей дух не парит в эмпиреях абстрактных понятий, а интеллект не закален ежедневными упражнениями в формальной логике. Здесь с точностью до наоборот. Филолог Ницше придал этому труду форму, которая без труда берется восприятием даже неподготовленного читателя: текст разбит на короткие главки, основной тезис каждой из которых вынесен в заглавие; повествование ведется в притчевой форме: пошел туда, встретил того или тех, спросил, ответили, они спросили, он ответил, в ходе беседы наблюдали то-то и то-то, увиденное подытожил тем-то.

Предельно просто, ясно, не лишено повествовательной занимательности. Лексически доступно - не только не перегружено специальной терминологией, с которой обычный читатель перестает бороться к концу первого абзаца, она совершенно отсутствует. Невероятная смысловая афористическая плотность текста. Порой смешно, справедливости ради, очень редко, но именно в силу неожиданности в философском произведении, это ведет к гомерическому хохоту. И таки да, очень поэтично.

Каждый ищет в книге ответов на свои вопросы, для меня моменты высочайших откровений перемежались немалой протяженности отрывками, которые оценивала как "чушь собачья" и what of... Но умение оценивать тексты моя встроенная опция - да, "Так говорил Заратустра" великая книга.

А в небе, ко всему приученный, бессмысленно кривится диск.

На авантюру с "Гелием3" (Hel³) сподвигло чтение Анджея Ференца. С его голоса начинался мой польский язык, и если правда, что женщина любит ушами, а первая любовь не ржавеет (то и другое правда), то пропустить возможность познакомиться с новой книгой в его исполнении никак не могла.Тем более, когда речь идет о Ярославе Гжендовиче, авторе цикла романов о Владыке ледяного садаЕдинственный, но весьма серьезный недостаток прослушивания аудиокниги на чужом языке, отсутствие возможности воспринять смысл сказанного во всей полноте, хорошо на всякий случай иметь под рукой текст. Но тут повезло меньше, потому, признаюсь честно, финала не поняла и буду очень благодарна, если кто объяснит.

В остальном, свое удовольствие от книги получила. Время действия - на сорок лет вперед в будущее. Герой, Норберт Ролиньский, что-то вроде журналиста-фрилансера этой новой реальности, ориентированной целиком на потребности меганета (эволюционировавший до всеохватности интернет). Еще не уровень синергетической сети "Всесожжения" Збешховского, полностью подчинившей и перекроившей реальность, но семимильными шагами движется в ее направлении. По крайней мере, собравшись съесть пирожное или кусочек торта, пользователь не преминет заручиться одобрением своего смартфона, а буде такового не последует, скорее откажется.

Норберт одинокий волк, рыщет по миру в поисках медийных событий, которые гарантированно привлекут внимание пользователей, снимает о них репортажи, самостоятельно монтирует, снабжает комментариями и выкладывает в сеть. Каждая тысяча просмотров конвертируется в дензнаки. Богатства таким не обретешь, но на жизнь и занятия делом, к которому чувствует призвание, хватает. А соблазнов вокруг много. Люди так устроены, что почти не интересуются видами на урожай брюквы в деревне Большое Дышло. Напротив, подробности жизни шейхов, мегазвезд кино и эстрады, подковерные игры политиков - то, что доктор прописал. И желательно погорячее. Скандалы-интриги-расследования, шум-и-ярость, о-лютой-ненависти-и-святой-любви.

Впрочем, с любовью сложнее. Когда варишься в таком громокипящем котле, имеешь так мало гарантий стабильности и вынужденно наблюдаешь социальные контрасты в таких объемах, от этой составляющей жизни предпочтешь держаться подальше. Хотя не думаю, чтобы это касалось только героя. Скорее общая тенденция, люди все более разобщены, каждый замкнулся в капсуле собственной виртуальности. Тратить полезную энергию на общение, построение и поддержание в рабочем виде отношений никто не хочет, это становится слишком большой роскошью.

Такую роскошь герою предложит миллиардер (блин, не догадалась записать имя, когда слушала, а теперь не хочется рыскать в поисках по трекам, ограничимся дежурным: владелец заводов, газет, пароходов). А предложит ни много. ни мало - участие в лунной экспедиции. Уровень, на порядок превышающий его нынешнее положение (бонус номер раз). Позволит забесплатно пережить ощущения космотуриста, за которые прочие выкладывают бешеные деньги (номер два). И поучаствовать уже таки в реальных командных отношениях вместо привычной одинокой суходрочки (номер три).

За все хорошее приходится платить, этот случай не исключение, впервые в своей жизни вольного стрелка Норберт подписывает контракт, достаточно жестко регламентирующий поведение. Да и не Норберт он теперь, легким движением руки мирового капитала герой превращается в Нормана Рыльского, хотя это связано скорее с тем, что прежняя жизнь принесла ему больше врагов, чем поклонников. В общем, береженого...

Сцены вхождения в жизнь команды, совместных тренировок, разрешения форсмажорных ситуаций, в числе которых визит новосоветских космонавтов (распивающих в космосе чуть ли не самогон и закусывающих майонезом - кто бы сомневался). Так вот, эти фрагменты яркие и динамичные. И вообще, с космической частью действие ускоряется, обретает энергичность, недостающую земной части. Радикальное отличие второй половины, хотя на самом деле речь скорее о четверти от общего объема книги, может показаться малообоснованным, но по мне логично.

Когда прежний путь заводит в тупик, нужно поискать нового. Может потому и Гелий3 в названии. Изотоп, практически не встречающийся на Земле, но на Луне его много. И что в нем такого? Высокий энергопотенциал, альтернативный энергоноситель. Во всех смыслах.

Якшайся лишь с теми, которым под пятдесят.
Мужик в этом возрасте знает достаточно о судьбе,
Чтоб приписать за твой счет что-то еще себе,
То же самое - баба...
Бродский "Назидание"

Даже не вспомню, читала в этом веке Маринину или уже нет. Но в конце девяностых прошлого точно ни одной новой книги не пропускала. Потом не то количество преступлений, совершаемых в ее книгах маньяками превысило мою способность получать от детектива удовольствие, то ли охладела к детективу как жанру, читать перестала. По инерции смотрела ещё какое то время Настасью Палну в телесериале (все таки Яковлева чистой воды алмаз), потом и это бросила. И как хороо, что первый том юбилейного пятидесятого романа мэтрессы вышел аудиокнигой в исполнении Игоря Князева, которого не могу отказать себе в удовольствии слушать.

К немалому удивлению, Каменская теперь не на службе государевой. Анастасия Павловна, полковник полиции в отставке работает в частном агентстве, Стасова, ей пятьдесят восемь (вот не вспомню точно, какая между нами была разница в возрасте в прежние времена, но скорее всего те же девять лет). Встреча с доброй знакомой после долгой разлуки и сама по себе приятна, а обнаружить в себе внезапное пробуждение интереса к жанру, о котором думала, как об окончательно разочаровавшем, радостно вдвойне.

Нет, расследования в реальном времени здесь не будет. Роман построен как обращение к делу о преступлении, совершенном в далеком девяносто восьмом, на примере изучения документооборота которого, Каменская проводит с начинающим писателем детективщиком Петроминдивидуальный семинар. Ну, такой ликбез, который позволит не допускать в работе над будущими романами досадных ляпов. По сути работа консультанта, не по личной инициативе героини, а по просьбе горячо любимого шефа и не менее горячо любимой подруги, его жены. Сама-то Настасья Павловна далека от всякого рода коммерческих инициатив, но для хороших людей чего не сделаешь. А если результатом явится ещё и финансовое поступление на ремонт новой квартиры, которую они с Чистяковым наконец-то купили, то и тем более имеет смысл расстараться.

Итак линия тройного убийства, на котором неглупый амбициозный начинающий писатель хочет строить сюжет первого романа - это основа сюжета. Есть ещё линия нашего времени и молодой женщины, работающей в хосписе (если не знаете, это место, где люди умирают, терминальная стадия, когда любое лечение уже бессмысленно). Катяадминистратор, а по сути Швец и жнец и на дуде игрец детского хосписа, перманентно озабоченная добыванием средств на его существование. Остроты ситуации добавляет то, что по сути она дочь олигарха (ну или полуолигарха, очень богатого человека, который отрекся от девушки, занятой по его мнению глупостями).

Нет, к концу первого тома ещё совершено ничего не вытанцовывается, даже приблизительных догадок не возникает о том, куда повернет сюжет в дальнейшем.
Интересно? Очень. И я поняла, как успела соскучиться по спокойным рассудительным логическим построениям Александры Марининой, какое удовольствие её рассуждения по самым разным вопросам: от остро специфических до бытовых. Буду ждать второго тома.