Le_reve (ИСКУССТВОбезГРАНИЦ) все записи автора
* * *** * * ***** **** * * ******** ** * * * **** ** ***** * * *** *** * *** ***** * ** *** **** ** *** ** ** * * *** *** * **** * * ***** *** **** * * *** * * ***** ** * * *** ** * * * **** * * * * * ** *** ** *** * * *** ** ** * * * ** * * * * *

Ах, как хороша была донна Анна в начале знакомства!
Тонка, нежна, легкомысленна, воздушна, просто душечка!
Переносит время, место, день встречи, не задумываясь, и это при условии, что встреча все же состоится, что совсем не факт.
Кружит голову, смеется, щебечет, никогда не пишет первой, снимает трубку после десятого по счету звонка, опаздывая, идет навстречу будто по красной ковровой дорожке, - и ты, ты, кипящий от гнева " Что она себе возомнила" - стоишь семнадцатилетним мальчишкой (хотя 17 тебе было двадцать лет назад), эту дорожку видя, и ее тоже видя - королевишну, царевну, Василису Прекрасную, свет очей твоих, огонь твоих чресел, грех твой, душу твою...
(Простите, Владимир Владимирович, вырвалось)
И ждешь ты ее, и надеешься, и веришь, сам уже не зная во что - ручки целуешь, ножки целуешь, на коленях стоишь ( в полном соответствии своему званию Сильному Мужчины и Альфа-самца); пока однажды не меняется что-то в ее глазах - пропадает этот веселый пляшущий ведьминский огонек, стирается с лица бледность взмахами кисти смущения, и вот уже вся она - теплая, податливая, раскрытая, полностью твоя, тебе отдавшаяся, прижимается к твоему плечу и изрекает :
-Знаешь, милый...
- Тушите свет, - думаешь ты мрачно, туша бычок сигареты, стоя на балконе. - И что теперь?
Гнался за райской птичкой, расставлял силки на Царевну Лебедь, - поймал, освежевал, выпотрошил - глядь, а там та же курица. Причем мясо жестковато. Зачем не отпустил-то, когда поймал? Летала бы себе дальше, прельщала бы менее удачливых охотников...Эээх....
Курица сидит, закутавшись, только плечи и пятки из-под одеяла торчат.
Подошел, вздохнул, взял в ладони ледяные ступни, начал растирать. Плачет.
-Я так тебя люблю.
-И я тебя...
Потом она уже не ждет - пишет, звонит, добивается встречи первой.
Сама прижимается, обнимает, целует, трется, раздевает.
Ловишь губами ее губы - а что там, конечно, хочешь, ей 20, тебе почти сорок, - обнимаешь, трахаешь, никогда больше не спросишь: как там твои синяки? как там твои засосы?
Ты сама напросилась, деточка. И это уже твои проблемы.
А потом она перестает звонить и приезжать после работы - мокрая, взъерошенная, суетливая курица.
И ты вздыхаешь теперь с облегчением, больше работаешь, дольше отдыхаешь, может быть, женишься, может быть, заводишь кого-то еще - теперь уже другую животинку, киску, зайку, рыбку, лисенка, без имен, пожалуйста, а на порядковый номер может обидеться.
Помнишь ли ты Долли Белл, Гумберт, свет очей моих, грех мой, душа моя?
Пролетит над головой очередная райская птица, лениво посмотришь вверх, нацелишься, опустишь ружье.
- Нет, не помню.
Пойдет навстречу, виляя кружевной юбкой и сверкая глазками из-под вуали, донна Анна - окинешь взглядом, только каблуками прищелкнешь, не более.
-Нет, не помню.
Королевишны не вечны, ковры не вечны - красный ворс окончательно стирается, убирают дорожку вон, в спальню у кровати.
Сидишь там последним дураком, помнишь другое: как ступни ее никак не могли согреться, и ты все дышал на них, дышал, дышал - пока она не заснула.
Помнишь.
*** * * *** ** ** * * * ** * * * * *
.