Я слышала по радио, что в море
Отчаянно тонули корабли.
Они как я — застряли в чьём-то сердце,
Но выбраться оттуда не смогли.

Я прочитала в утренних газетах,
Что самолёты падают с небес.
Они как я — кружили рядом с солнцем,
Но вниз сорвались. Пересилил вес.

Я в новостях смотрела про вулканы —
Они покрыли лавой города.
Так ты мне поджигал больные раны,
Так я — теперь лишь пепел. Навсегда.

А ты за мной следишь? Стихи читаешь?
Они всё те же, что и летом — о тебе.

— Остыл я безвозвратно, понимаешь?
Когда? Не помню. Вроде, в феврале.

 Таня Красильникова

Пообещай, что встретимся с тобой в конце апреля.
Как будто бы случайно, не надеясь, что придёт тот час,
Когда ни в счастье, ни в добро уже не веря,
Безликий город приведёт друг к другу нас.

Пообещай, что ты не будешь безразличным,
Что, улыбнувшись, ты взглянешь в мои глаза
И голосом родным, но странно непривычным,
Шепнёшь какие-нибудь милые слова.

Пообещай, что ты не станешь долго меня мучить,
Что поспешишь, с тоской сославшись на дела,
Что, посмотрев на небо с грозной серой тучей,
Ты скажешь тихо: «Ну, родная, мне пора».

А я стоять останусь всё на том же месте,
Смотря отчаянно сквозь ливень на тебя.
Пообещай, что передашь привет своей невесте.
Пообещай, что не забудешь про меня.

Таня Красильникова

Я вчера тебя немного позабыл.
Чувствуешь — во мне зияет бездна?
Я вчера тебя немного разлюбил,
Стало очень в моём сердце тесно.

Я вчера забыл твою улыбку,
Чистый смех и детские глаза.
Там, внутри, безумно одиноко,
Будто никогда и не было тебя.

Ты прости меня за то, что сильно мучил.
— Ты прости за то, что мучила тебя.
Я вчера тебя немного позабыла.
Чувствуешь — душа теперь без дна?

Таня Красильникова

Находятся рифмы в карманах наружных,
Весна нацарапала новое имя,
Кому мы нужнее? Лишь тем, кто не нужен.
Кого мы попросим? Лишь тех, кто бессилен.

Надрывы, надрывы, надрывы, не лопнут –
Залепим словами как скотчем, как клеем,
Закрасим, улыбкой покроемся оба,
Как только одни мы с тобой и умеем.

- Привет, не молчи, я не жалю – спокойна.
- Привет, ну зачем ворошить, будь умнее…
Весна вскрыла реки как вены и больно
Мне лишь от того, что напрасно надеюсь…


Горькая Девочка

Мне снится тепло твоей светлой квартиры.
Ленивое солнце запуталось в шторах.
На кухонном столике чашка зефира.
Пылится на полочке томик Шекспира.
На кресле - рубашек неглаженных ворох.

Мне снится та пара фарфоровых кружек,
Что грели озябшие наши ладони
В осеннюю слякоть и зимнюю стужу.
И запах твоих простней и подушек.
И мягкое кресло на узком балконе.

Мне снится, что ветер лицо твое гладит,
Вплетаясь украдкой в густые ресницы.
Ты шепчешь на ушко, обняв меня сзади,
Лаская легонько волос моих пряди.
Мне снится твой бархатный голос. Мне снится...

Но я просыпаюсь в бесчувственных лапах
Бесшумно вошедшего в окна рассвета,
Пытаясь в подушках учуять твой запах,
Отчаянно силясь не сдохнуть от страха
В холодной постели. Вернись ко мне. Где ты?

скоро зима умрёт – март достаёт кинжал.
я разбиваю лёд, мне ничего не жаль.
надо бы провести, выпить за упокой…
- мама, ты погостить? пледом меня укрой…
зябко здесь, входа нет. в комнате стынет чай.
греет цветастый плед, надобно отвечать
прошлому за грехи. нынешнее – туман.
эта война стихий – большее, чем обман.
снег остаётся в нас. марш подводить итог!
- марту, в который раз, переступать порог
зная, что радость – миг, переходящий в чат.
- знаешь, ведь даже их некогда обручат…
- глупая, ты не верь, сбудется не сейчас…
март открывает дверь…
снег остаётся в нас.

Виктория Миловидова

За рекой луга зазеленели,
Веет легкой свежестью воды;
Веселей по рощам зазвенели
Песни птиц на разные лады.

Ветерок с полей тепло приносит,
Горький дух лозины молодой...
О, весна! Как сердце счастья просит!
Как сладка печаль моя весной!

Кротко солнце листья пригревает
И дорожки мягкие в саду...
Не пойму, что душу раскрывает
И куда я медленно бреду!

Не пойму, кого с тоской люблю я,
Кто мне дорог... И не все ль равно?
Счастья жду я, мучась и тоскуя,
Но не верю в счастье уж давно!

Горько мне, что я бесплодно трачу
Чистоту и нежность лучших дней,
Что один я радуюсь и плачу
И не знаю, не люблю людей.

Иван Бунин

Страшно, если тебе не верят,
раньше ждали - теперь не ждут,
письма старые - за портьерой..
новых - нет..
да и не придут..

Страшно, если нельзя исправить,
номера, sms - delete,
верить в лучшее? я не вправе,
сердце сжалось..
и не болит..

Страшно, если остаться не с кем,
честно, искренне, по душам...
собеседником - Достоевский,
дальше пробую -
не дышать..

Страшно, если состарюсь даже
заболею.. совсем один..
и никто мне тогда не скажет
ради Бога..
- не уходи..

Страшно, если не видишь смысла,
просыпаешься - просто так...
Страшно если, во тьме повисли
простодушие,
доброта..

Страшно, если не верить в Бога.
Тот, кто верит - не одинок...
страшно, если - таких немного,
если молишься -
слышит Бог..

Страшно, если огонь погаснет,
если нечему будет греть
страшно, если живешь напрасно,
умирать,
но не умереть.

Страшно.
Быстро уходит время.
мне бы...
мало...: смотреть, дышать..
попрощаться бы с вами всеми...
Страшно..

делать последний шаг..

 Глеб Дебольский

Она сидела у окна,
А он вошел в ее вагон.
- Женат, - подумала она,
- Лет тридцать пять, - подумал он.
А за окном цвела весна,
День был прекрасен, словно сон.
- Красив, - подумала она.
- Как хороша! - подумал он.
Но проза жизни такова,
Он встал и вышел на перрон...
- Как жаль! – подумала она.
- Как жаль! – успел подумать он.
А дома, взяв бокал вина,
Включив любимый «Вальс-Бостон»
- Одна... – подумала она.
- Один... – подумал он.

 Алквиад

У меня остается вечность и два зачета,
До утра здесь - немногим больше, чем полстакана.
Мой февраль изменяет напрочь систему счета,
Подшивая в программу мальчика-великана.

Мой февраль обучает жизни, цинично, резко,
Иссекая меня по линиям зон некроза.
Мой февраль проложил дорогу по тонкой леске
Над обрывами в "минус тридцать" его мороза.

Он кружит над землею бликами мутных пятен,
Порошком растворимым плавно въедаясь в плечи.
У меня в рюкзаке потертый лежит Замятин:
Если были бы "мы", наверное, было б легче.

А теперь вот ни сна, ни солнца, ни кипяточка...
Только пыль на экране прячет слова и числа.
Я упрямый словесный выходец-одиночка,
Не живущий ни чувством меры, ни здравым смыслом.

Мой февраль - он особый месяц. Еще немного
И сойдет со своих осей ледяная глыба.
И рисуя на новой карте свою дорогу,
Я пишу февралю углем на снегу
"Спасибо".

 Ярослав Балакин

случится день в твоем календаре,
поверь мне! обязательно случится.
ты вдруг поймешь, проснувшись на заре,
что ничего для нас не повторится.
запрыгает в измученной груди,
измученное сердце пустотою.
ко мне тогда, прошу не приходи!
и не ищи у брошенной покоя.

наступит ночь, когда испив вина
сама к тебе приду искать приюта.
ах, мне откроет сонная Она.
и это будет страшная минута.

весной ли, может в декабре,
когда я перестану ждать и злиться.
случится день в моем календаре,
где ничего
для нас
не повторится.

Ах Астахова

Есть люди с особо чувствительной кожей –
их лучше не трогать. Они не похожи
на всех остальных. Они носят перчатки,
скрывая на коже следы-отпечатки
лилового цвета от чьих-нибудь пальцев,
бесцеремонных в иной ситуации.
Они опасаются солнца в зените.
Обычно, надев толстый вязаный свитер,
выходят из дома по лунной дорожке
пройтись; и не любят, когда понарошку,
когда просто так, не всерьез, не надолго.
Болезненно чувствуют взгляды-иголки
и крошево слов. Они прячут обиду
в глубины глубин, но по внешнему виду
спокойны они, как застывшая глина,
лишь губы поджаты и паузы длинны.
Они уязвимы, они интересны;
и будьте чутки и внимательны, если
вы их приручили: они не похожи
на всех остальных – они чувствуют кожей.

Елена Рыжова

Ты помнишь времена весны?
Ты помнишь наши встречи?
Ты помнишь как любили мы
Наигранные речи?

Ты помнишь, как я пел тебе?
Забыв слова и ноты,
А ты лежала на земле
Ты помнишь те минуты?

Ты помнишь как закрыв глаза?
Ты в небо окуналась,
Я рядом был с тобой тогда,
Когда ты улететь пыталась

Ты помнишь как бродили мы?
Ночами, вечерами,
И, бежав от суеты,
Тепло с тобой искали.

Ты помнишь то, как поезда
Везли нас на край света?
А мы сидели у окна
Друг другом лишь согреты.

Ты помнишь времена весны?
Ты помнишь наши встречи?
Ты помнишь как хотели мы
С друг другом быть навечно?

Денис Кондренко

А я сплету тебе...другую жизнь,
Меня не будет в ней...и в этом ее прелесть...
А я сплету тебе...нежнейшую постель...
Ты будешь в ней...ласкать другую
А я сплету тебе...счастливую любовь...
Она как ты...вы с нею так похожи...
Вы будете к друг другу так нежны...
А я останусь лишь...случайною прохожей...
А я сплету тебе...улыбки по утрам...
И нежные прикосновения по коже...
Я жизнь свою...тебе отдам...
Чтоб счастлив был мой милый и хороший...
А я сплету тебе...прекрасную весну,
Чтоб вы по парку,за руки...прогулки...
И после поцелуи до утра...
Вы вместе будете плутать по переулкам...
Я улыбнусь...ты счастлив и мне легче...
Я не грущу...тебе же хорошо...
 А я сплету тебе...другую женщину...
Но сердце ей,вошью свое...

Катя Ореховская

Встречаются, чтоб расставаться,
Влюбляются, чтоб разлюбить.
Мне хочется расхохотаться
И разрыдаться, и не жить!
Клянутся, чтоб нарушить клятвы,
Мечтают, чтоб клянуть мечты...
О, горе тем, кому понятны
Все наслаждения тщеты.
В деревне хочется столицы...
В столице хочется души...
И всюду человечьи лица
Бесчеловеческой души...
Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота...
Как часто низость благородна
И злы невинные уста.
Так как же не расхохотаться,
Не разрыдаться, как же жить,
Когда возможно расставаться,
Когда возможно разлюбить?

Игорь Северянин

В моих садах — цветы, в твоих — печаль.
Приди ко мне, прекрасною печалью
Заворожи, как дымчатой вуалью,
Моих садов мучительную даль.

Ты — лепесток иранских белых роз,
Войди сюда, в сады моих томлений,
Чтоб не было порывистых движений,
Чтоб музыка была пластичных поз,

Чтоб пронеслось с уступа на уступ
Задумчивое имя Беатриче
И чтоб не хор мэнад, а хор девичий
Пел красоту твоих печальных губ.

Николай Гумилев

Мы рядом шли, но на меня
Уже взглянуть ты не решалась,
И в ветре мартовского дня
Пустая наша речь терялась.

Белели стужей облака
Сквозь сад, где падали капели,
Бледна была твоя щека,
И, как цветы, глаза синели.

Уже полураскрытых уст
Я избегал касаться взглядом,
Но был еще блаженно пуст

Тот дивный мир, где шли мы рядом.

Иван Бунин

Давно забытые, под легким слоем пыли,
Черты заветные, вы вновь передо мной
И в час душевных мук мгновенно воскресили
Все, что давно-давно утрачено душой.

Горя огнем стыда, опять встречают взоры
Одну доверчивость, надежду и любовь,
И задушевных слов поблекшие узоры
От сердца моего к ланитам гонят кровь.

Я вами осужден, свидетели немые
Весны души моей и сумрачной зимы.
Вы те же светлые, святые, молодые,
Как тот ужасный час, когда прощались мы.

А я доверился предательскому звуку, -
Как будто вне любви есть в мире что-нибудь! -
Я дерзко оттолкнул писавшую вас руку,
Я осудил себя на вечную разлуку
И с холодом в груди пустился в дальний путь.

Зачем же с прежнею улыбкой умиленья
Шептать мне о любви, глядеть в мои глаза?
Души не воскресит и голос все прощенья,
Не смоет этих строк и жгучая слеза.

Афанасий Фет