Берлев О.Д.
ДВА ЦАРЯ — ДВА СОЛНЦА


А.Х. Гардинер, в статье посвященной интерпретации имени Осириса wnnw-nfrw, отмечает, что первый элемент имени является причастием от глагола wnn, но не все было ясно в отношении конечного элемента. Его понимали как прилагательное nfr («Good Being»), однако, конечное «r» в прилагательном не могло сохраниться (ср. коптское noufe). В результате Гардинеру пришлось принять единственно возможное объяснение: второй элемент слова — форма так называемого, старого перфекта от глагола nfr — «быть хорошим».

Де Бэк находил традиционный перевод nfr «deplorably flat and lacking in the sap of life». Он считал, что со словом ассоциировалось «представление о юной, новой, торжествующей жизни (notion of young, new, triumphant life)» и ссылался при этом с полным правом на такие производные от nfr как: nfr — «юноша», nfrt — «молодая женщина», nfr — «жеребенок». Начало жизни за гробом Де Бэк опять-таки связывал с nfr, ссылаясь при этом на отрывок изданных им «Текстов саркофагов».

Шток, обращаясь к имени Осириса wnnw-nfrw, указывает на необоснованность традиционного осмысления его, поскольку ни физическая красота, ни этическая доброта, никак не связывается с этим божеством. Что же было главного в этом божестве, задается Шток вопросом? Его оживление после смерти, возрождение к новой жизни за смертью. Этот смысл и должен содержаться в имени бога. И поскольку понятие молодости как предела (половое созревание) было свойственно корню nfr, Шток решается перевести имя Осириса «сущий возрождающимся», «постоянно возрождающийся».

Этот вывод очень важен для понимания термина nṯr nfr, так как оба — и термин этот, и имя Осириса — тесно связаны. Термин nṯr nfr первоначально присущ царю, а имя wnnw-nfrw появляется у Осириса как раз тогда, когда оформляются, наконец, представления об Осирисе как о фараоне (nj-swt-bjt) потустороннего мира, следовательно nṯr nfr этого мира и есть как paз имя бога в качестве такого царя. Следовательно, и nṯr nfr — это «воскресший бог», «возродившийся бог» (der verjungte Gott).

Понять этот достигнутый чисто филологическим путем вывод можно, конечно, лишь на историко-культурной почве. Шток полагает, что царь назывался так потому, что он считался возродившимся богом египетского государства (Reichsgott) Хором. В этой части своей работы он, бесспорно, следует за Г.Юнкером, уточняя однако детали, на которых тот предпочитал не останавливаться. По Штоку, первоначально каждый египетский царь был тождествен Хору, главному богу (nṯr ˁȝ), почему первоначально и сам мог называться «главным богом» nṯr ˁȝ (букв. «der große Gott», как «der größte Gott» — «самый большой», «главный», верховный). Затем при IV династии с введением солнечной религии появилось представление о царе как о всего только сыне солнечного бога, с которым стали отождествлять древнего бога государства. Тождество между царем и «главным богом» было, таким образом, нарушено и царь утратил право на этот титул. Однако за ним остался древний титул nṯr nfr, титул царя как воплощения «главного бога».

В отличие от Де Бэка теория Штока выглядит гораздо основательнее. По Штоку, в основе значений nfr — понятие «предела», «конца», который может рассматриваться и как «начало» нового развития, перерождения.

Согласно авторам «Словаря» (Wb. II, 361, 10), впервые термин засвидетельствован на статуях Хефрена. Недавно, однако, он был обнаружен и в надписях на обломках статуи предшественника Хефрена Татефрэ (Ḏdf-rˁw). До сих пор как-то не обратили внимание на то, что он уже был в ходу при Хеопсе. Перед именами богов титул nṯr nfr начинает появляться лишь с Нового царства. До этого времени сочетание его с именем или изображением какого-нибудь бога — явление исключительное, ведь это чисто фараоновский титул.

Первый случай такого исключения, казалось бы, обнаружил К.Зете в известном рельефе Наусеррэ на Синайском полуострове. Над изображением фараона, названного nṯr ˁȝ (обычный перевод — «великий бог») nbw tȝwy (nṯr ˁȝ, владыка Обеих Земель) парит крылатый солнечный диск, по сторонам которого надпись: nṯr nfr nṯr ˁȝ (nṯr nfr, владыка Обеих Земель). Гардинер также считает, что титул относится к Солнцу.

Заключение Зете-Гардинера можно было бы принять, если б возле диска стояла надпись nṯr nfr просто, тогда как «nṯr nfr, владыка Обеих Земель» — Солнце не могло быть названо. Его постоянный титул «nṯr ˁȝ, владыка неба».

Титулы nṯr ˁȝ и nṯr nfr nbw tȝwy в данном случае относятся к царю совершенно так же, как это имеет место на откате печати в музее Гимэ. Эта печать прокатана так, что титул nṯr nfr nbw tȝwy открывает и замыкает всю композицию. То же и на рельефе на Синае. Таким образом, в эпоху Древнего царства, мы можем констатировать, титул nṯr nfr с богами не связывался. В эпоху Среднего царства редко этот титул употребляется в эпитетах Осириса. Гардинер упоминает случай из Заклинания 45 (начало XII династии) «Текстов Саркофагов» nṯr pn nfr nbw nj ntjw ḥḳȝ nj jwtjw «этот nṯr nfr владыка тех, кто есть, правитель тех, кого нет» (т.е. владыка и правитель всех без исключения).

Кроме того, Осирис называется nṯr nfr в известном гимне «Привет тебе Осор-хентаменти в день этот добрый, в который стал ты тельцом»..., сохранившемся на трех стелах XIII династии. Там он именуется «Тельцом Запада, wnn-nfrw в сане твоем у богов в имени твоем этом nṯr nfr wnn-nfrw, владыкой богов, nṯr nfr вышедшим из Геба, богом светлым (nṯr ȝḫ), вышедшим из утробы матери своей Нут»

Принятие Осирисом титула nṯr nfr уже при XII династии совершенно естественно, так как тогда же этот бог был объявлен царем и не просто «царем» (njswt), но фараоном (nj-swt-bjt). Это царь Египта, такой же, как и любой фараон, но только царь Египта потустороннего. К другим богам титул nṯr nfr в эпохи Древнего и Среднего царств не приложим. Это исключительно царский титул.

На рельефных изображениях царя над ним, как правило, обозначается небосвод, под которым парит bḥdtj, крылатый солнечный диск. Его обыкновенно называют nṯr ˁȝ nbw pt «nṯr ˁȝ, владыка неба». Царь же на таких изображениях титулуется nṯr nfr nbw jrt jḫt nbw tȝwj «nṯr nfr, владыка жертвоприношений, владыка Обеих Земель». Антонимичность налицо. Владыка неба и владыка земли, nṯr ˁȝ и nṯr nfr.

Здесь могут сказать, что взаимосвязь терминов nṯr ˁȝ и nṯr nfr, кстати, совершенно явная, всеми всегда принималась во внимание. Но это не так. Ощущалось только их соседство. Все выражалось формулой: nṯr ˁȝ — титул богов и умерших царей, nṯr nfr — титул царствующего правителя Египта. Сколько-нибудь глубокой или даже существенной связи обоих терминов не замечали. Между тем эта связь не только условие постижения представлений, кроющихся за титулом nṯr nfr, но и идеологической системы древнего Египта в целом.

ТЕРМИН nṯr ˁȝ

Казалось бы, перевод термина nṯr ˁȝ бесспорен: «бог большой», «великий». В древности nṯr ˁȝ — это только Солнце, реже (и явно вторично) Осирис и, наконец, царь. Следовательно взгляды на nṯr ˁȝ претерпели серьезные изменения, и установить первоначальное значение термина из поздних переводов нельзя.

Первоначально nṯr ˁȝ — это всегда Солнце, если этот титул уточняют, nbw pt — «владыка неба».

КРЫЛАТЫЙ СОЛНЕЧНЫЙ ДИСК

Начиная с развитого Древнего царства и до последних дней египетской цивилизации, над изображениями царя помещают крылатый солнечный диск, называемый bḥdtj nṯr ˁȝ nbw pt. Впервые такой диск украсил балдахин царицы Хетпехрас (Ḥtp-ḥr.s), жены царя Санфоре (snfrw) и затем прочно вошел в обиход. Раньше этот же bḥdtj изображался в виде сокола, парящего над царем (уже при III династии). Такое изображение bḥdtj было весьма распространенным и в последующие времена.

Самое имя bḥdtj «Происходящий из города bḥdt» (Бехдет) породило немало дискуссий. Для нас важно только, что он Солнце, владыка неба и nṯr ˁȝ, так или иначе постоянно противопоставляемый царю, владыке земли («Обеих Земель» Египта) и nṯr nfr.

При V династии это солнце изображается не только с двумя крыльями, но и с двумя уреями, как бы соскальзывающими с диска. Все свидетельствует, таким образом, о том, что божество это двуединой природы. Природа эта такова, потому что двуедин мир под этим солнцем и двуедина природа царя, правящего этим миром.

Есть все основания полагать, вместе с Х.Шефером, Зете и Гардинером, что крылья диска соответствуют двум частям страны, Верхнему и Нижнему Египту. И, действительно, при ХII династии солнечные уреи получают венцы Обеих Земель, показывая совершенно недвусмысленно, что это солнце — египетское Солнце и при том царь с венцами Обоих Египтов. Неудивительно поэтому, что уже при Тхутмосе знак солнца с двумя уреями используется как идеограмма для написания титула фараонов: nj-swt-bjt — «царь Верхнего и Нижнего Египта». Крылья, правда, в этом случае не изображаются, но они и не нужны. Необходимая двойственность отражена уреями.

Такая тесная связь между солнцем и Египтом не могла не подвести к предположению о тождестве солнца с царем. Это предположение и высказал Гардинер в своей работе о bḥdtj. Его аргументы:
1. упомянутый выше способ написания титула nj-swt-bjt;
2. случаи изображения крылатого диска, змеи которого обхватывают картуш с именем царя, как бы свидетельствуя, что называемый царь и есть крылатое солнце;
3. синайский рельеф Наусеррэ, на котором по сторонам крылатого диска надпись «nṯr nfr, владыка Обеих Земель»;
4. рельефы, изображающие празднество Сед (особенно хорошо сохранился один времен Сенвосре III), на которых боги Верхнего Египта, с одной стороны, и Нижнего, с другой, приносят царю жизнь и благополучие что композиционно оформлено таким образом как будто все это получает не сам царь, а парящий над ним bḥdtj.

Этих доводов, конечно, недостаточно, чтобы отождествить солнце с царем. Более того, есть абсолютная уверенность в том, что царь и диск, парящий над ним — не одно и то же. Ведь первый — «nṯr nfr, владыка жертвоприношений, владыка Обеих Земель», другой — «nṯr ˁȝ, владыка неба». Один земной, пекущийся о культе богов («владыка жертвоприношений»), другой — небесный. Эти титулы никогда не меняются местами. Не происходит этого, кстати, и на синайском рельефе Наусеррэ. Титул «nṯr nfr, владыка Обеих Земель», хотя и расположен по бокам крылатого диска, относится к царю, так же точно, как и непосредственно связанный с именем царя титул «nṯr ˁȝ, владыка Обеих Земель».

Тезис Гардинера был бы доказанным, если бы при имени царя стояло «nṯr ˁȝ, владыка неба», титул bḥdtj. Так же, как он написан, этот титул никогда к bḥdtj не применялся. Это царский титул. Цари Древнего Египта могли именоваться и nṯr ˁȝ и nṯr nfr одновременно, как это показывает откат печати Хеопса в музее Гимэ, похожий и внешне на рельеф на Синае тем, что титул nṯr nfr там, как и на Синае, повторен дважды, образуя как бы боковые рамки всей композиции.

И употребление знака солнца со змеями для написания титула фараонов, доказывает не тождество царя и солнечного диска, а лишь то, что сам солнечный диск считался царем, но притом «владыкой неба».

Вместе с тем, между царем и диском выдерживается и известная дистанция. На рельефе из храма Монта в нынешнем Медамуде (эпоха Секхотпа (Себекхотепа) II) змеи Солнца тянут к царю знаки жизни. Известны случаи, когда диск жалует царя жизнью, счастьем и пр., и это специально указывается в сопроводительной надписи. Начиная с конца XVII династии диск изображают над богами, что уже совершенно доказывает, что этот образ не был тождествен царю.

Солнце и царь связаны теснейшим образом. Оба владеют Египтом, Только царь на земле, двумя Египтами, а солнце небом, небом Верхнего и Нижнего Египта. Солнце — nṯr ˁȝ, царь — nṯr nfr. Один не отделим от другого. Оба двуедины и оба Египтовластны. Такое подчеркивание было бы бессмысленным, если бы оба не были едины и в природе. Вся разница между ними лишь в прилагательных ˁȝ и nfr буквальное корневое значение которых «большой» и «благой». Для того, чтобы эти «немые» пока прилагательные заговорили, надо найти такую область в лексике, где бы они, как и в данном случае, образовывали группу. Такая группа налицо: rn ˁȝ и rn nfr — как обычно переводят, «имя большое» и «имя хорошее».

Для египтянина нормально было иметь два имени, которые в Древнем и Среднем царстве квалифицировались как rn ˁȝ и rn nfr. Поскольку последнее зачастую было сокращением из rn ˁȝ, первое стали понимать как полное, второе как уменьшительное, бытовое. Однако, все свести к схеме «полное имя — сокращение» нельзя. Более того, большинство «вторых» (rn nfr) имен никаким образом не связаны с полным именем и зачастую представляют собой столь же полные имена, а иногда являются и более длинными и сложными.

Единственное разъяснение, которое пока удалось получить насчет rn nfr, это указание в надписи жреца при пирамиде Атоте, жившего во времена Сенвосре I. Его звали «ttj-m-zȝ.f, а имя его nfr, которое говорят люди — ttj», откуда и было заключено, что rn nfr употреблялось в быту, обиходное имя в противоположность парадному rn ˁȝ и заключение это, конечно, справедливо. Другой вопрос, как понимать это nfr. В одном случае имя имеет вид с добавлением «средний», именно это самое добавление и составило rn nfr. Стало быть, в этот разряд входят различные прозвища.

И еще один нюанс, самого начала Древнего царства наименование rn nfr получает вариант, сравнительно малоупотребительный, но чрезвычайно интересный — rn nḏs. Поскольку и rn nfr и rn nḏs постоянно встречаются в паре с rn ˁȝ, совершенно ясно, что между ними полное тождество, и следовательно, nfr = nḏs. Если б не это равенство, антонимику ˁȝ — nḏs можно было бы понять буквально: «большой» — «маленький», «большое имя», т.е. в полной форме и «маленькое», т.е. уменьшительное, бытовое. Однако, это равенство заставляет взглянуть на эту антонимику иначе.

Надо найти такие значения у nḏs и nfr, которые бы их объединяли и противопоставляли ˁȝ. У nfr есть только одно такое значение «красивый» в значении «молодой». Прилагательные же ˁȝ и nḏs, со всевозможными вариантами, постоянно употребляются как раз в качестве добавления к именам как указание относительного старшинства или молодости.

Таким образом, в пределах сочетаний ˁȝ — nḏs / nfr эти прилагательные значат «большой» (по возрасту, как правило, лишь относительно, по сравнению с кем-то «меньшим») и «меньшой», собственно «молодой» и «маленький». В сочетаниях со словом rn (имя) эти прилагательные означают «большое имя» (rn ˁȝ) и «молодое имя» (rn nfr / rn nḏs), т.е. «взрослое», парадное имя и «детское».

Такое объяснение проливает свет на особенности египетской ономастики. Детское имя, естественно, и будет обиходным, привычным для всех именем и взрослого человека, почему и указывается, что это имя «говорят люди», т.е. пользуются им. Напротив, взрослое, парадное имя будет нужно там, где требуется какая-то церемонность. Это парадное имя. Понятно и то, почему прозвания типа «средний» могли квалифицироваться как «детское имя». Ведь совершенно ясно, что одноименных братьев в семье должны были называть как раз по этим прозваниям: «старший», «средний» и «младший».

В одной из гробниц Дейр эль Гебрави, «второе» имя одного человека было квалифицировано как rn mȝˁ «подлинное, настоящее имя», и это, несомненно, толкование к обычному названию «вторых» имен — rn nfr. В другом случае, времени XXX династии, выражение rn mȝˁ заменяется фразой «ḏd.tw n.f» — «прозываемый». Таким образом, тождество rn mȝˁ и rn nfr налицо, и совершенно естественно и понятно с позиций предложенного здесь истолкования rn nfr. «Настоящее», стало быть, «употребительное», «обиходное». Таким образом, очевидно, что структура ˁȝ — nfr несет в себе возрастное различие.

«ВЕЛИКОЕ ИМЯ» ЕГИПЕТСКИХ ЦАРЕЙ

Прилагательное ˁȝ («большой») нередко сливалось в значении с прилагательным wrw («великий»). Прилагательное wrw употреблялось там, где требовалась торжественность, парадность, хотя по содержанию и совпадало с ˁȝ. В этом смысле, интересно обратить внимание на «борьбу» этих прилагательных в титулах высокопоставленных чиновников в пору начального Среднего царства, когда возрождались традиции давно ушедшего уже Древнего царства и делалось это, конечно же, не всегда умело. Так правительствующий, при фараонах Аменемхэ I и Сенвосре II, везир Анйотефоке древний элемент в титулатуре везира jmj-rȝ ḥwt wrt 6 «начальник 6 дворов великих (суда)» переменил на jmj-rȝ ḥwt ˁȝt 6. Так же поступил и, живший несколько позже, некий Симонт, добившийся в процессе своей карьеры должности «писца узилища великого». В будущем этот титул будут писать zšw nj ḫnrtj wrw, там же чиновник говорит о нем как о zšw nj ḫnrtj ˁȝ.

Выражение rn wrw встречается только у фараонов. Это их имена называются «великими». Что ж, прилагательное wrw в данном контексте совершенно уместно, и удивительно было бы, увидеть на этом месте ˁȝ.

СООТНОШЕНИЕ nṯr ˁȝ — nṯr nfr

Выяснив значения прилагательных ˁȝ — nfr в их взаимодействии, мы можем перенести полученные результаты на группу nṯr ˁȝ — nṯr nfr. Речь, стало быть, идет о старом и молодом боге, о старшем, лучше сказать, и о младшем. Такое решение проблемы объясняет все соотношение титулов nṯr ˁȝ и nṯr nfr. Ведь солнце считалось отцом каждого египетского царя, тогда как каждый царь рассматривался как его, этого солнца, сын. Это существа совершенно одной природы. Вся разница между ними лишь в том, что один «старый», другой «красивый» в самом общем значении — «молодой». Таким образом, перед нами не только два бога, в этом никто никогда не сомневался, это два солнца: старшее — небесное и молодое — земное.

Но, в таком случае, в ином свете предстает фараоновский титул «Сын Солнца». Он оказывается теснейшим образом связан с титулом nṯr nfr и оба, практически, синонимы. Недаром и появляются они, в сущности, в одно время: древнейший пример титула nṯr nfr засвидетельствован на одной печати Хеопса, древнейший же пример титула «Сын Солнца» обнаружен в надписи на статуе Тетефрэ, сына Хеопса.

До осмысления титула nṯr nfr как «младшего солнца», Тетефрэ мог казаться крупнейшим религиозным реформатором, прокламировавшим учение о солнечной природе царской власти, и притом в той форме, что царь провозглашается всего только сыном небесного солнца. Теперь же ясно, что, если даже именно Тетефрэ первым сформулировал принцип «Сын Солнца», то он только определенным образом оформил то учение, которое уже было в ходу при его отце.

Точно также и Хеопс не был новатором-солнцепоклонником, даже если это он впервые ввел принцип nṯr nfr. Уже во времена Тосора мы застаем не только представление о связи царя с солнцем, но и видим солнце над ним в изображениях в виде парящего сокола, что выражает уже не только связь с солнцем, но и «младшесть» царя по сравнению с солнцем. Видимо, старая доктрина постепенно обретает плоть и кровь, причем основные ее принципы формулируют первые цари IV династии.

ЕГИПЕТСКАЯ КАРТИНА МИРА

Еще Шефер совершенно правильно истолковывал написание царского имени в столбик, ограниченный сверху небом, снизу землей, а с боков подпорками, держащими небосвод, как картину мира, философское обобщение. Точно такую же картину мира представляют и практически любые изображения фараона: мир как некое вместилище и в нем два солнца, земное, правящее обеими половинами Египта, и небесное, царствующее над обеими половинами неба: верхнеегипетской и нижнеегипетской. Поскольку имя царя, написанное в столбик, всегда начинается именем царя как Хора, солнце связывается именно с этим знаком.

В свете этих выводов по-новому представляется вся религиозная система древнего Египта. Да, в мире множество богов, но только Солнце, творец этого мира, творец этих богов, царствует, владея небом, а с ним его сын, молодое Солнце, владеющее египетской землей. Они неразрывно связаны, эти два Солнца, старое и молодое, отец и сын. Таким образом, политеизм в Египте образовывает только фон для двух главных божеств, правящих миром, двух царей, двух Солнц.

Этот принцип двух Солнц — основа основ египетской религии. Неудивительно поэтому стремление египтян немедленно восстанавливать его, как только чужеземные захваты его нарушали. Не успел Камбиз расправиться с покоренной страной, как уже получил от знаменитого wḏȝ-ḥr-rs-nt в качестве нового фараона «солнечное имя» — mswtj-rˁw, «порождение Солнца». Благодаря этому принципу древнеегипетской идеологии до последних дней древней цивилизации в храмах изображались фараоны еще столетия после низложения последнего царя. Их всегда должно было быть двое, этих Солнц.

ОСИРИС

Остается сказать несколько слов об Осирисе, как о претенденте на титулы nṯr ˁȝ и nṯr nfr. Титул nṯr ˁȝ в устойчивой титулатуре Осириса (js-jr nbw ḏdw nṯr ˁȝ nbw ȝbḏw — Осирис, владыка Бусириса, бог старший, владыка Абидоса) появляется достоверно при X династии, но тогда и при XI династии употребляется еще редко. Лишь с XII династии он входит, что называется, в моду. Поскольку nṯr ˁȝ почти всегда ассоциируется с пояснением «владыка неба», совершенно ясно, что вводя этот титул в наименование Осириса, давали понять, что Осирис — Солнце загробного мира.

Представления об Осирисе как о Солнце загробного мира налицо уже и в эпоху Древнего царства, когда выражение nṯr ˁȝ nbw pt начинают заменять иногда nṯr ˁȝ nbw jmnt — «nṯr ˁȝ, владыка Запада». Вместе с тем, Осирис и царь загробного мира. Таким образом появляется стремление перенести двусолнечность (nṯr ˁȝ — nṯr nfr) основного мира на потусторонний, которое находит свое выражение в присвоении Осирису нового имени — wnnw-nfrw.

Это имя было именем Осириса как царя и не просто как царя, но как царя потустороннего Египта (nj-swt-bjt), и, следовательно, с ним должны были связываться именно те представления, которые были свойственны титулу nṯr nfr. Стало быть, wnnw-nfrw — это «постоянно пребывающий красивым», т.е. «молодым».

В сложном образе Осириса, таким образом, соединились два представления: он одновременно является и старшим и младшим Солнцем. Это показывает, насколько основополагающим было представление египтян о мире, как о соправительстве двух Солнц. Представляя мир за гробом как отражение мира живых, им необходимо было ввести в этот мир и два Солнца.

ВЫВОДЫ

Итак, мы приходим к выводу, что титул nṯr nfr, который носили египетские цари, означал «бог красивый» (прекрасный), «молодой» и противополагался титулу Солнца nṯr ˁȝ «бог большой» (великий), разумеется «старый». Противоположение «молодого» «старому» позволяет переводить термины как «старший» и «младший бог» или даже истолковывать их как «старшее» и «младшее солнце».

Совершенно естественно, что титул «младший бог» мог носить только здравствующий царь Египта. К остальным богам он переходит очень поздно. Может быть, как результат представлений о них как о царях, может быть, по другой причине. Здесь нужно специальное исследование. Во всяком случае, к Осирису титул «младший бог» пристал именно как к царю.

Мертвый царь, совершенно понятно, уже не может быть «младшим богом», «младшим солнцем». Он заходит в свой «небосклон» (гробницу) и живет в нем как солнце этого небосклона, тем самым сливаясь с Солнцем мира, своим отцом. Это не означает, что об умершем царе не могли говорить «младший бог такой-то». Могли, и именно эта форма находит свое отражение, например, в списках царей. Происходило это потому, что новое солнце, умерший царь, не имело индивидуальности, имени, оно сливалось с мировым Солнцем. Вспоминая же земное имя этого солнца, к нему могли приставить и его земной титул.

К Осирису титул «старший бог» переходит, опять-таки, как к Солнцу потустороннего Египта. Что же касается царей IV и V династии, именующих себя сразу и nṯr ˁȝ и nṯr nfr, то здесь необходимо заметить следующее. Представление о том, что в этих титулах отразилась какая-то идеологическая борьба между сторонниками тождества царя с Солнцем (и, следовательно, считающими царя старшим богом) и сторонниками преемственности царя как младшего бога, сына Солнца, не подтверждается памятниками. Не подтверждается ими и представление о связи религии Солнца с постепенным ослаблением царской власти. Достаточно сказать, что уже сам Хеопс, могущественнейший из царей Египта, признавал свою «младшесть» по отношению к Солнцу.

Видимо, объявляя себя то nṯr ˁȝ — «старшим богом», то nṯr nfr — «младшим богом», цари IV и V династии (а, иной раз еще и VI) подчеркивали разные аспекты своей достаточно сложной природы. По отношению к Солнцу, которого они все, начиная с Тетефрэ, называли своим отцом, они были «младшими» — в том числе и, по крайней мере, один предшественник Тетефрэ, при котором титула «сын Солнца» в титулатуре царя не существовало (или, может быть, он пока только еще не обнаружен) — я имею в виду Хеопса. По отношению же к остальным богам и, главное, по отношению к своим подданным, они были «старшими божествами», в качестве сыновей «старшего бога», Солнца, только тот был «владыкой неба», а они «владыками Обеих Земель». Со временем титул «старший бог» у фараонов вышел из употребления как ненужный, так как их главенство над всей природой великолепно передает титул «младший бог», никакого же соперничества с Солнцем они, как мы убедились, не знали. Итак, официальная идеология Египта признавала исключительное положение только двух божеств: Солнца, бога-творца всех богов, творца мира, и Солнца, его сына, царствующего фараона, который, таким образом, был вознесен над всем.

_______________________________

Романчук А.А.
СПОР ГОРА И СЕТА И ВОЗНИКНОВЕНИЕ РАННЕГО ЦАРСТВА ДРЕВНЕГО ЕГИПТА


Возникновение Раннего царства Египта связывается египтологами с победой Верхнего Египта (Юга) над Нижним (Севером) и последовавшим затем объединением долины Нила от моря до первого порога.

Ситуация вполне правомерна, поскольку о происхождении династий Раннего царства с Юга, из Тиниса, прямо говорят и письменные источники — Манефон, Геродот, египетские царские списки времени Нового царства. Хотя, как отмечает О.Д. Берлев, «представление о торжестве Юга над Севером может быть основано пока только на примате всего верхнеегипетского в титулатуре царя, в названии должностей, в привычке называть Юг перед Севером и т.п., но это лишь косвенные данные».

Тем не менее существует ряд фактов, на которые не обращают внимания и которые позволяют усомниться в правильности существующей сегодня в умах египтологов картины — победы Юга над Севером при возникновении Раннего царства. И эти факты приводятся тремя главными источниками по истории Египта Раннего царства — Палермским камнем (летопись конца Древнего царства), Туринским папирусом (Новое царство) и Манефоном (время Александра Македонского).

Прежде всего, следует отметить, что Палермский камень называет перед I династией ряд еще более древних царей, и все они — цари Нижнего Египта. Царей Верхнего Египта он не знает.

Разумеется, можно считать, вслед за Ю.А. Перепелкиным, что это результат повреждения, и на отбитом верхнем куске Палермского камня как раз и были имена царей Верхнего Египта. Но сведения Палермского камня по этому вопросу согласуются с данными двух других источников.

Согласно Манефону и Туринскому папирусу, Египтом первоначально правили боги, затем их сменили полубоги (или «духи Буто и Нехена») и затем — первый царь-человек, Менес из Тиниса. Но между богами и духами оба этих источника помещают две династии «царей Мемфиса и Севера». На мой взгляд, такого единодушия вполне достаточно хотя бы для того, чтобы задуматься о его причинах. К тому же, стоит учесть еще один факт — титул царей Нижнего Египта (bj.t, знак «пчелы») считается исследователями наиболее древним египетским обозначением понятия «царь» и лишь постепенно вытесняется другим титулом (nsw.t, знак «царского сиденья»). И более того, в «Текстах пирамид» отмечен случай, когда титул bj.t (употребленный по отношению к одному из богов) был «соскоблен и переделан на официальное обозначение фараона».

С другой стороны, в историографии отмечается, что «сведения Палермского камня — единственно сколько-нибудь надежное свидетельство о существовании нижнеегипетского царства». Некоторые же исследователи вообще сомневаются в существовании в Дельте в течение всего Раннего царства какого-либо политического образования, а признают наличие «только двух городов — Буто и Cаис».

Заметим, что цари Раннего царства называли себя именно, и прежде всего, — Горами. В середине же II династии вдруг появляются цари, называющие себя прежде всего Сетами (временно забрасывается, добавим попутно, царский некрополь в Абидосе). Заканчивается же правление этой династии царем, имя которого содержит и Гора и Сета и который называет себя — «Тот, в котором умиротворились оба бога».

Красной нитью через весь миф об Осирисе проходит то, что предметом спора между Гором и Сетом является Верхний Египет, Юг — «белая корона». Гор же в этом споре выступает как царь Нижнего Египта, и это тоже подчеркивается неоднократно.

Исида родила Гора в Дельте, прятала его возле Буто («своего города»); кроме того Гор также прямо называется «юноша Дельты», а по «суду бога Тота» он получает Нижний Египет, Сет же — Верхний.

По отношению к Осирису в мифе также применяется титул «владыка Севера», хотя он и выступает как царь всего Египта. Наконец, по одной из версий мифа, записанной на так называемой «Стеле Шабаки» (именно в ней Сет и Гор примиряются), все начинается с того, что «Геб отдал Гору Север, а Сету — Юг».

Касательно культов Гора и Сета, общеегипетское значение имел «Гор, сын Исиды». Помимо него, наиболее почитаем Гор Бехдетский, культ которого попадает из Дельты, из города Бехдет, на Юг, в Эдфу, еще в эпоху Древнего царства. Также относительно ясным является происхождение Исиды из северо-восточной части Дельты. Что, соответственно, привязывает и «сына Исиды» к этому региону.

На Юге существовал очень развитый культ шакалоподобного бога. И сам Сет иногда изображается в образе шакала. Понять значение этого позволяет крайне интересный анализ праздника «хеб-сед», проделанный М.Э. Матье. Прежде всего, рассматривая различные этимологии названия этого праздника, она склоняется к точке зрения о том, что оно значит «праздник бога Седа». Бог Сед, по ее мнению, ипостась Упуаута («Открывающий пути»), и почитался в том же образе — образе шакала. Сед — не кто иной, как один из вариантов Сета, и считался богом смерти.

Итак, Сед, Сет и Упуаут — боги-шакалы Верхнего Египта. Сам «хеб-сед» рассматривается М.Э. Матье (и большинством исследователей) как праздник ритуального восстановления сил фараона (символически умирающего и воскресающего в ходе праздника) и восходит к более древнему обряду убийства престарелого вождя. «Хеб-сед» — один из наиболее важных ритуалов, выполняемых фараоном, и справлялся уже в эпоху Раннего царства.

Ритуал праздника предоставляет нам чрезвычайно важную информацию. В начале праздника фараон шествует перед наосами богов. При этом «перед южными наосами его сопровождают «духи Нехена» — жрецы в шакальих масках, а перед северными — «духи Пе» — жрецы в масках сокола». Нехен — религиозная столица Верхнего Египта, Пе (вместе с Деп) — одна из частей города Буто — столицы Нижнего Египта. Таким образом, «хеб-сед» однозначно подтверждает и связь шакала (следовательно, Сета) с Югом, и связь сокола (следовательно, Гора) — с Севером. В ритуале «хеб-седа» четко выделяются два главных лица — царь и Упуаут. Во всех действиях Упуаут предшествует фараону, и вообще возглавляет процессию. В ходе праздника фараон периодически подходит к штандарту — фетишу Упуаута, чтобы поклониться ему и умастить его.

В целом, Упуаут может считаться даже главным персонажем «хеб-седа». Это отмечает и М.Э. Матье, объясняя это тем, что Упуаут имел в древности большее значение, а центр его почитания — Асьют (Саути) сыграл очень важную роль в завоевании Югом Севера. Сам Упуаут изображался воинственным богом, и носил титул «Схвативший Обе Земли», то есть Юг и Север. Интересно, что один из центров почитания Сета — в XI номе Верхнего Египта и находится на расстоянии примерно пяти километров от Асьюта.

В понимании причин того, почему Упуаут играл такую роль в «хеб-седе», проясняющее значение имеет тот факт, что в религиозном сознании считалось, что после смерти и встречи с богиней смерти Кебхет (дочерью Анубиса) царь оживает уже очищенным и в виде шакала. Также, уже в «Текстах пирамид» читаем, что умерший фараон уподобляется «лежащему шакалу», или, восседая на троне Осириса, имеет «руки Атума» (и все остальные части тела — тоже Атума), но «голову Анубиса».

Общеизвестно, что после смерти фараон обожествлялся именно как Осирис — «вождь западных», то есть бог царства мертвых. И только со времени Среднего царства Осирис в качестве бога мертвых вытесняет других «вождей западных» — Хентиаментиу. Очевидно, что первоначально цари рассматривали в качестве своей загробной ипостаси именно бога-шакала. Объяснить это можно лишь тем, что первоначально бог-шакал, Упуаут — личный покровитель царя, его «тотем». Таким образом, «хеб-сед» — праздник царя выходца из Верхнего Египта. Это является свидетельством, что именно Юг победил Север.

Но как же быть с отмеченными выше парадоксами? Прояснить их помогает тот же «хеб-сед» и положение Упуаута в этом празднике. Действительно, Упуаут, являясь главным лицом праздника, при этом удивительно бездеятелен и не вписан в сценарий. Он — своего рода «свадебный генерал». А это наводит на мысль, что Упуаут — более поздняя интерполяция в уже сложившийся сюжет. Кто же авторы этого сюжета? Ряд обстоятельств наводит на мысль, что «хеб-сед» изначально — праздник царей Севера. Прежде всего, само одеяние фараона в«хеб-седе» — это «характерное ритуальное одеяние древних правителей Буто», то есть царей Нижнего Египта. Далее, существенную часть праздника составляли ритуальные бои, участники которых «как бы боролись за обладание Хором-фараоном». Эти участники «изображали жителей Деп и Пе (двух частей города Буто)». И, наконец, в египетском погребальном ритуале исполнялась так называемая «пляска Муу». Исследователи видят в ней древний погребальный ритуал правителей Нижнего Египта. «Муу» восходит к слову «вода» (mw), а «водяные» — утопленные правители Буто. Утоплен был, согласно мифу, и Осирис Сетом.

Представляется, что достаточно непротиворечивой интерпретацией, учитывающей все изложенное выше, будет следующая гипотеза. Династии Раннего царства действительно были выходцами с Юга, и, вполне вероятно, именно из Тиниса. Однако до них политическое лидерство принадлежало, и, вероятно, уже достаточно давно, правителям Нижнего Египта (именно Буто и Саиса), некоторые из них, возможно, правили уже и всем Египтом. Каирский камень дает ряд правителей додинастической эпохи уже в двойной, «красной и белой» короне.

Следует отметить, что в начале прошлого века ряд исследователей высказывали мысль о том, что образованию Раннего царства предшествовало объединение Египта вокруг Гелиополя. Однако, насколько можно судить, данная идея только постулировалась, и аргументом им служил прежде всего культурный приоритет Гелиополя (в частности, на широту этого города указывает египетский календарь). Сегодня же эта гипотеза не только забыта, но и утверждается отсутствие соперника Югу в Дельте. Судя по всему, захват Севера Верхним Египтом имел место, о чем свидетельствует временная победа Сета. Сет долго не считался злым богом, и в заупокойном культе изначально был покровителем фараона.

С этим согласуется и то, что именно от представителей второй династии дошли надписи, свидетельствующие об их войнах с Нижним Египтом и разорении его. Цари I династии оставили надписи о войнах в Эфиопии (т.е. к югу от первого порога Нила).

С другой стороны, следует заметить, что при второй половине I и при II династиях первым лицом после царя в государстве считался «хранитель печати Красного дома» (т.е. казнохранилища Нижнего Египта)». Но при Перибсене и Хасехемуи (цари второй половины II династии) появляются должности «хранителя печати для всех документов Юга» и «хранителя печати по делам дани Севера». Как представляется, весьма многозначительные изменения.


Литература:
Коростовцев М.А. Религия Древнего Египта. М., 1976.
Постовская Н.М. Начальные стадии развития государственного аппарата в Древнем Египте // ВДИ. 1947. №1.
Матье М.Э. Мифы Древнего Египта. М., 1956.
Матье М.Э. Хеб-Сед (из истории древнеегипетской религии) // ВДИ.1956. № з.
Перепелкин Ю.А. Древний Египет. Раннее царство // История Древнего Востока. Зарождение первых классовых обществ и древнейшие очаги цивилизации. М., 1988.
Тураев Б.А История Древнего Востока. Ч. 1. M., 1936.
_______________________________

Манефон считает объединителем Египта царя по имени Менес (греч. Μήνης, егип. Mnj), основателя I династии. Его, вероятно, можно отождествить с царем, носящим в древнейшей египетской летописи тронное имя Хор-Аха (Ḥr[w]-ˁḥȝ — «Гор Боец»). Однако он не был первым верхнеегипетским правителем, претендовавшим на власть во всем Египте. Так называемая табличка Нармера, одного из последних Додинастических правителей из Верхнего Египта, найденная при раскопках Иераконполя, повествует в символической форме о победе этого царя над жителями Нижнего Египта. Нармер представлен на этой рельефной табличке во время своего триумфа увенчанным объединенной короной Верхнего и Нижнего Египта.

По-видимому, некоторые предшественники Нармера также склонны были уже считать себя покорителями Севера и претендовать на объединенную корону. Менес же возглавил список египетских царей, дошедший до нас благодаря сочинению Манефона, вероятно, потому, что именно с него началась в Египте прочная летописная традиция. Но и при Менесе, так же как и при его предшественниках, да и последователях, достигнутое единство страны не было еще окончательным. Покоренный Нижний Египет долго не желал признать свое поражение, и там в течение почти всего Раннего царства происходили кровавые военные столкновения.

Цари первых двух династий были родом, по-видимому, из верхнеегипетского нома Тиниса, находившегося в средней части Верхнего Египта. В Тинисском же номе, в окрестностях Абидоса, в будущем прославившегося как центр почитания Осириса, были обнаружены при раскопках гробницы царей Раннего царства — Джера, Семерхета, Каа и др. В составе имен этих царей, как и в составе имени царя Хор-Аха, упоминался бог в виде сокола — Гор, покровитель большинства царей Раннего царства.

Цари первых двух династий вели постоянные войны с ливийскими скотоводческими племенами, захватывая много скота, приводя в Египет пленных. Появлялось египетское войско и в горах Синая, защищая медные копи от набегов переднеазиатских пастушеских племен. Египтяне проникают также за первые нильские пороги, в Нубию. Но больше всего сведений дошло до нас о военных столкновениях в Нижнем Египте: борьба с непокорным и бунтующим Севером продолжается до конца II династии.

Еще Менесу приписывается основание «Белых стен» (Мемфиса) — города, возникшего на левом берегу Нила в преддверии Нижнего Египта на стыке его с Верхний Египтом, — крепости и опорного пункта господства южан над Дельтой. Многолетние войны на Севере завершились окончательной победой Юга при царе II династии Хасехемуи, который жестоко подавил последнее восстание в Дельте.

Хасехемуи — последний фараон Второй династии Древнего Египта, завершающий эпоху Раннего царства. Обычно считается, что Хасехемуи взошел на престол после смерти Сехемиба (который, возможно, был одним и тем же правителем, что и Сет Перибсен). Однако, царские списки насчитывают еще одного фараона — Хасехема, правившего между Сехемибом, Перибсеном и Хасехемуи. Тем не менее, сходство имен Хасехема и Хасехемуи, а также тот факт, что гробницы Хасехема не было найдено, свидетельствуют о том, что Хасехем и Хасехемуи могли быть одним и тем же лицом. Хасехем (Ḫˁ-sḫm, букв. «Воссиявший жезлом») мог поменять свое имя на Хасехемуи (Ḫˁ-sḫmwj, «Сияющий двумя жезлами» [власти]) после окончания гражданской войны внутри Египта. Другие считают, что Хасехемуи победил и сверг правившего фараона Сета Перибсена, возвращаясь из победоносного похода в Нубию.

Хасехемуи отличился в нескольких походах и оставил ряд монументов, которые свидетельствуют о победе над восставшим Севером — Нижним Египтом. Хасехемуи жестоко подавил восстание в Дельте: судя по надписям на подножиях его двух статуй, которые он посвятил построенному им храму, было убито 48205 человек, а еще 47209 уведено в плен. На двух каменных сосудах он представил богиню Верхнего Египта Нехебт, вручающую ему, украшенный верхнеегипетской короной, знак соединения обеих земель. Тут же помещена надпись: «в год поражения Нижнего Египта».

Хасехемуи вновь объединил Верхний и Нижний Египет, и на этот раз Египет впервые был по-настоящему консолидирован в единое государство. Само имя Хасехемуи означает «Воссиявший Двумя Жезлами» и, по-видимому, свидетельствует о примирении Севера и Юга. Поэтому серех фараона Хасехемуи увенчан символами покровителей обеих земель, и Гора, и Сета, и он стал называть себя: «тем в ком умиротворились оба бога». Ни до, ни после этого фараона такое сочетание никогда не употреблялось. Сет был вычеркнут из царственного сереха сразу же после смерти фараона. Некоторые египтологи предлагают считать именно Хасехемуи, а не Менеса, Нармера или Царя Скорпиона, истинным объединителем Древнего Египта.

При Хасехемуи наблюдалось определенное развитие металлургии — «Палермский камень» содержит сообщение об изготовлении медной статуи «Высок Хасехемуи». Хасехемуи соорудил две крепости — в Нехене и в Абидосе (Шунет-эз-Зебиб). Сосуд с именем Хасехемуи обнаружен в Библе (егип. Кебен), что указывает на существование в то время торговых связей между Египтом и Финикией. От воздвигнутого Хасехемуи храма в Иераконполе сохранился лишь гранитный дверной косяк.

Хасехемуи похоронен в Абидосе на местном некрополе Умм-эль-Кааб. В сооружении своей гробницы Хасехемуи использовал не только кирпичи, высушенные на солнце, но и каменные блоки. Его гробница имела 58 комнат, расположенных вокруг центрального погребального покоя из камня. Это древнейшая из ныне известных каменных построек. Вероятно, Хасехемуи был последним фараоном из II династии, так как есть данные, что его жена, великая царица Нимаатхеп, была матерью основоположников III династии Джосера и Санахта. Хасехемуи, по всей видимости, идентичен названному в Абидосском списке фараону Джаджаи. Манефон называет его Хенерисом и отводит ему 30 лет правления.

«Проснись, Унис. Повернись, Унис. Ты ушел, чтобы ты мог приказывать холмам Гора. Ты ушел, чтобы ты мог приказывать холмам Сета. Ты ушел, чтобы ты мог приказывать холмам Осириса. Жертва, которую дает царь — во всех твоих привилегиях, во всех твоих местах. Твой скипетр — «бутон лотоса», глава живых. Твой посох — mdw, глава ȝḫw, как Анубис, глава Запада (Хентиаментиу), как Анджети, глава восточных областей. Как довольно твое состояние, ȝḫ. Унис вместе с твоими братьями богами. Защити твоих детей, остерегайся этой твоей границы на земле. Надень свое тело, чтобы ты мог прийти к ним».

«Приветствие тебе, Гор, на твоих холмах. Приветствие тебе, Сет, на твоих холмах. Приветствие тебе, камыш, на полях камыша. Приветствие вам, гармоничная пара, две дочери четырех богов, глав Большого Двора. Выход голоса для Униса открыт. Унис смотрит на вас, как Гор смотрит на Изиду. Унис смотрит на вас, как Нехебкау смотрит на Селкет. Унис смотрит на вас, как Сет смотрит на гармоничную пару».

«Идет идущий со своим kȝ, идет Гор со своим kȝ, идет Сет со своим kȝ — Огонь ладана — идет Тот со своим kȝ, идет бог со своим kȝ, идет Глазастый (ḫntj jrtj, Хентиирти) со своим kȝ, идет свой с твоим kȝ. Эй! Унис, рука твоего kȝ перед тобой, нога твоего kȝ позади тебя»…

Виноградов И.В. Раннее и Древнее царства Египта
_______________________________

С.В. Петров
ДУХИ ХРАНИТЕЛИ


В соответствии с мировоззрением древних римлян, их окружало огромное число богов и духов. Весь мир для римлянина был наполнен божествами, с которыми он все время сталкивался и которым должен был угождать, чтобы его жизнь протекала благополучно.

Младенца окружали своей заботой боги и богини. Одни помогали новорожденному издать первый крик, другие охраняли колыбель, учили пить, есть, двигаться, говорить.

Издревле главным богом римлян был Янус. Бог Янус правит миром, он блюститель мирового порядка, связующий прошлое, настоящее и будущее, он создатель человеческого рода, он способствует его продолжению. Факт сотворения мира римляне связывали с Янусом, а не с официальным главным богом римлян Юпитером.

Бог Янус управляет вселенной, в которой есть мир богов: Юпитер, Венера, Вулкан — это божества природных явлений. Кроме богов, в римском пантеоне присутствует великое множество духов-эгрегоров (гениев), управляющих неодушевленной природой (гении рек, озер, гор), какой-либо деятельностью, а также людьми, родами, странами. Изначально гений — прародитель рода (genius, от gens, «род»). Но с ростом количества гениев — ширился и круг их полномочий.

Лары (Lares) — домашние божества римлян, покровители очага и всего дома, души предков. Их часто соединяли и даже смешивали с пенатами — хранителями имущества дома, продовольственного запаса. Однако, Лары никогда не покидали жилище, в отличие от пенатов, которых можно было взять с собой при переезде на другое место. Лары, как и пенаты, хранились возле очага в особом шкафчике-ларарии (lararia), дверцы которого при семейных праздниках открывали, чтобы Лары могли повеселиться вместе с людьми. Фамильные Лары были связаны с домашним очагом, семейной трапезой, с деревьями и рощами, посвящавшимися им в усадьбе. К ним обращались за помощью в связи с родами, обрядом инициации, бракосочетанием, смертью. Считалось, что они следят за соблюдением традиционных норм во взаимоотношениях членов фамилии.

После смерти, люди, проявившие свою божественную сущность, становились Ларами, аналогично греческим Героями. Сохранилась древняя запись, в которой сын говорит, что его отец умер и стал Богом, то есть Ларом.

Гением римляне называли духовную сущность, родственную богам. И, нередко, изображали гениев в виде ангелоподобных существ с крыльями. В день своего рождения римляне приносили своему гению жертвы — цветы, плоды, воскурения и возлияния. Все значимые события в жизни римлянина отмечались жертвоприношениями гению.

Каждый человек имел собственного гения, духа-защитника. Гении так же отвечают за производство потомства, поэтому брачное ложе под особой защитой гениев. Мужчина при этом имел своего гения, а женщина свою покровительницу юнону. Юнона (Juno) — женский гений.

Были также гении покровители семейства, рода, народа. Очень важен был для государства гений императора. Когда поклонялись императору как божеству, то поклонялись его гению. Еще при жизни Юлия Цезаря Октавиана Августа развился культ Гения Августа. Во всех частях Рима создавались храмы Гения Августа, избирались служащие, которые организовывали божественные празднества и церемонии, сооружались святилища, алтари. Считалось, что после смерти Август станет богом. После того как Август умер, его официально причислили к богам, его культ получил еще более широкое распространение. Фактически, после смерти Августа римляне стали поклонятся Лару Августа.

Прослеживается преемственность между культом Ларов и Культом предков, так как легендарные первопредки воспринимались как Лары. Кроме Ларов, римляне почитали и Манов, которые жили в подземном мире. Это души умерших предков не ставших Ларами. На холме находилась глубокая яма — мандус. Это было священное обиталище Манов. Открывалась яма три раза в год для торжественной церемонии, Манам приносили жертвы: вино, воду, молоко, кровь животных.

Семейный Лар был покровителем семьи. Дома, в пути, в других городах, члены семьи находились под двойной защитой: личных гениев и сильного Лара семьи, гения могущественного предка, основателя семейства (рода). Изображения Ларов семейных ставились на очаге в комнате, где семейство принимало пищу. Во время обеда, Лару приносили его долю пищи. В доме и в пути римляне осуществляли определенные культовые действия, обычно пели песни обращенные к Ларам.


Выше, на фреске из Помпей, изображен гений в тоге-претексте, с рогом изобилия, между двух Ларов с ситулами (situla, ритуальное ведерко) и ритонами (rhyton, сосуд в виде рога для жертвенного возлияния). Римляне изображали человеческого гения в виде антропоморфной фигуры, а гения местности (genius loci) — в виде змеи. В домашних алтарях Помпей гений родоначальника семейства (pater familias) изображался тоже в виде змея. Поэтому на фреске (в нижней части), возможно, одна из двух змей олицетворяет первопредка, а другая — гения местности.

Замер Эней. А змея, извиваясь лентою длинной,
Между жертвенных чаш и кубков хрупких скользила,
Всех отведала яств и в гробнице снова исчезла,
Не причинивши вреда и алтарь опустевший покинув.
Вновь начинает обряд в честь отца Эней и не знает,
Гений ли места ему иль Анхиза прислужник являлся…
(Вергилий. Энеида, Книга Пятая, 90-95)

1. Бахус у подножья Везувия, у ног — пантера. На переднем плане — гений местности.
2. Изида в ладье, перевозящая останки Осириса. По краям — головы речных богов. На переднем плане — два гения.

Римское слово genius (гений), видимо, заимствовано у греков (θεός γένους — божество рода). Гении, в образе хохлатых змей, нередко встречаются на весьма древних греческих артефактах (керамика, монеты).

γένος, -εος, ион. -ευς τό
1) рождение, происхождение (γένει πολίτης Dem. — природный гражданин, т.е. коренной);
2) род, семья (οἱ ἐν γένει Soph. — родные, родственники);
3) отпрыск, потомок или потомство;
4) род, племя;
γενναῖος
1) врожденный, прирожденный;
2) свободнорожденный, принадлежащий к свободному сословию;
3) принадлежащий к знатному роду, родовитый;
4) благородный, породистый;
5) благородный, нравственно чистый;
6) превосходный, замечательный, отличный;
7) огромный, внушительный.

Обращает на себя внимание иконографические особенности гениев, представленных в образе гигантских хохлатых змей. Красный гребень на голове хохлатых змей — это, видимо, продукт эволюции из египетской красной короны дешрет (либо двойной короны пшент), которая для греков потеряла свой сакральный смысл.

Помимо гребня, у змей можно часто видеть еще и бороду, что легко объясняется созвучием слов γένευς («гений») и γενειάς («борода»).

γενειάς, -άδος ἡ
1) борода Hom.; pl. Aesch., Eur.
2) щека Eur.
3) подбородок, челюсть;
γένειον τό тж. pl.
1) подбородок Trag., Her., Arst.
2) борода;
3) (у животных) верхняя челюсть;
4) поэт. челюсти, зубы; ex. ἐπιπρίειν γ. Anth. — скрежетать зубами;
5) грива; ex. (λεόντων γένεια Luc.)

Еще одно значение слова γένειον — «грива» — нашло воплощение в образе гения Гликона, которого изображали в виде змея с головой льва и длинной гривой волос. Но об этом чуть ниже.

АГАТОДЕМОН

Агатодемон (др.-греч. ἀγαθοδαίμων) — благой дух. Плутарх в «Застольных беседах» характеризует его как позднеантичное божество полей и виноградников. В Беотии Агатодемону был посвящен 6-й день месяца Простатерия (аттического Анфестерия — февраль/март), в этот день Агатодемону совершали возлияния неразбавленным вином. Нужно отметить, что это роднит Агатодемона с другим греческим богом виноградной лозы и вина — Дионисом. Так же как в Беотии, в Афинах, во время Анфестерий, распечатывали бочки с вином нового урожая и совершали возлияния Дионису. Кстати, Дионис, в свою очередь, отождествлялся с египетским Осирисом. А поскольку Серапис является развитием образа Осириса в греко-римскую эпоху Египта, то нет ничего удивительного в том, что Агатодемон нередко изображается с головой Сераписа.

Больше того, в Дельте Нила Агатодемон был еще и гением реки, и, таким образом, он легко отождествляется с другим греческим гением реки — Нилом, а, стало быть, опять же, с Осирисом.

«Сам Нил и расположенные вдоль него номы и известные города описываются так: Большая Дельта названа так, потому что от основной реки, которая именуется Агатос демон (Ἀγαθός δαίμων) и впадает через Гераклейское устье, отходит, так называемый Бубастийский [рукав], впадающий через Пелусийское устье.
(…)
В Большой Дельте от реки Агатодемона на север отходит один, называемый Термутийский рукав, который впадает через Себеннитское русло». (Птолемей «География» кн. IV:5)

…«ты Нил великий на берегах в начале нового года;
Люди и боги живут влагой, которая изливается из тебя»…
(из гимна Осирису)

В Лебадии (Беотия), перед посещением пещеры Трофония, куда спускались за прорицаниями, нужно было провести какое-то время в находившемся неподалеку святилище Благого бога (Ἀγαθός θεός) и Благой Участи (Ἀγαθή Τύχη). Для краткости богиню Благой Участи чаще называли просто Тюхе (Τύχη), либо Евтихия (Εὐτυχία).¹
________________________
[1] εὐτυχία (εὐ-τυχία), ион. εὐτῠχίη ἡ тж. pl. счастье, преуспевание, успех.

_______________________________________
Деметрий II Никатор (146-139, 129-126 до н.э.). Царство Селевкидов.
Æ 6.98g, 146-139 до н.э.
Av: бюст Деметрия II в диадеме;
Rv: Антропоморфный Агатодемон (Ἀγαθός δαίμων) и богиня благой участи Тюхе (Ἀγαθή Τύχη) стоят напротив друг друга, оба в модиусе и с Рогом изобилия; BAΣIΛEΩΣ ΔHMHTPIOY NIKATOPOY
______________________________________________
Саитта (Σαίττα), Лидия. Æ 18mm (4.20g),
Псевдоавтономный чекан, ок. 198-268г.
Av: бюст Сераписа в модиусе;
Rv: Тюхе со своими атрибутами: корабельным рулем (οἴαξ) и Рогом изобилия, на голове — модиус; CAITTHNΩN
______________________________________________
Филипп I Араб (244-249). Александрия, Египет.
Тетрадрахма (BI 23mm), 247/8г.
Av: бюст Филиппа в лавровом венке, A K M IOY ФIΛIППOC ЄYC
Rv: покровительница Александрии богиня Тюхе в башенной короне, в левой руке — скипетр, правую обвивает гений города Агатодемон, в образе змея с головой Сераписа. L Є (Year 5).
______________________________________________

В Египте римского периода святилище Агатодемона располагалось в Александрии, во времена Антонинов в Александрии чеканилась мелкая монета с изображением Агатодемона.

В самом Риме Агатодемон стал восприниматься как восточное божество. Так, Элий Лампридий в жизнеописании императора Гелиогабала, описывая его тягу к восточной роскоши также отмечает: «Он имел в Риме маленьких египетских змей, которых египтяне называют агатодемонами».

Изображения Агатодемона относятся к достаточно позднему — эллинистическому и римскому — времени. Его антропоморфных изображений известно мало, гораздо больше изображений Агатодемона в виде змея; самое раннее — рельеф IV в. до н.э. Но наибольший интерес вызывают изображения агатодемона с головой Сераписа.

Возвращаясь к описанию общего святилища Тюхе и Агатодемона в Лебадии, нужно отметить, что почитание Тюхе в римских провинциях носило весьма широкий (чтобы не сказать повсеместный) характер. Ряд городов, в частности Амис Понтийский, Антиохия, Александрия считали ее своей богиней-покровительницей.

Однако покровительницей Александрии была не только Тюхе, но и та же Исида. Изображения Исиды и Тюхе иногда трудно отличить. Одним из отличительных признаков Тюхе была башенная корона, которая символизировала городские стены, тем самым подчеркивая, что богиня является защитницей города и его граждан. Регулярное же изображение Тюхе с Агатодемоном в образе Сераписа наводит на мысль о тождественности Тюхе и Исиды. С большой долей вероятности можно предположить, что Тюхе (Ἀγαθή Τύχη, Благая Участь) — это эпитет Исиды. Ибо именно Исида является женским паредром Сераписа, который в образе Агатодемона являлся гением Александрии.

Другой отличительный атрибут богини Тюхе — корабельный руль — также отождествляет ее с Исидой, а именно в ипостаси морской путеводительницы и защитницы моряков — Исиды Пелагии (Ἶσις Πελαγία).

Римляне заимствовали образ Исиды-Тюхе, переведя с греческого эпитет Исиды «Благая Участь». Римская Фортуна (fortuna — судьба, удача, счастье, благоденствие), сохранив иконографию и атрибуты Исиды-Тюхе (Рог изобилия и корабельный руль), приобрела еще один атрибут — Колесо удачи. Позднее Колесо Фортуны стало знаковым символом, затмив собой прежние атрибуты богини.
_______________________________________
Септимий Север (146-211).
Денарий (AR 19mm, 3.47g), ок. 196-211г.
Av: бюст Юлии Домны, жены Септимия Севера, IVLIA AVGVSTA
Rv: Исида с младенцем Гором на руках, на голове — модиус, левой ногой опирается на прору (πρώρα, нос корабля); слева — корабельный руль (οἴαξ); SAECVLI FELICITAS (пожелание счастливых времён правления императора).
______________________________________________
Адриан (117-138), Рим.
Денарий (AR 19mm, 3.04g), 134-138г.
Av: голова Адриана в лавровом венке; HADRIANVS AVG COS III P P
Rv: Фортуна, восседающая на троне, с Рогом изобилия в левой руке и корабельным рулем в правой; FORTVNAE REDVCI (Возвращение Фортуны, т.е., с учётом значения имени Fortuna, «возвращение благоденствия»).
______________________________________________
Галерий (как цезарь, 293-305). Трир (Treveri).
Æ 26mm, 294/5г.
Av: бюст Галерия в лавровом венке; MAXIMIANVS NOBIL CAES
Rv: Фортуна с Рогом изобилия в левой руке и корабельным рулем в правой, у ног — Колесо Фортуны; FORTVNAE REDVCI CAESS NN / A / TR
______________________________________________

Известно немало изображений Исиды и Осириса (или Сераписа) в образе змей-гениев, относящихся к эллинистическому и римскому периоду Египта. Кстати, по Плутарху, один из греческих эпитетов Осириса — «благодетель» (Ὄσιρις ἀγαθοποιός).


1. Исида с факелом в короне хену и Серапис в модиусе, между ними канопа в образе Осириса.

2. Исида в короне в виде солнечного диска обрамленного коровьими рогами и Осирис в короне пшент. Между ними на распускающемся лотосе стоит киста с выползающей из нее змеей с солнечным диском на голове.

3. Исида и Серапис в модиусах, между ними на распускающемся лотосе сидит Гарпократ в короне пшент, в левой руке Рог изобилия.

4. Змееподобные Серапис, Гарпократ (с пальцем у рта) и Исида. Золотое кольцо, ок. 300-100 гг. до н.э. Британский музей.

ГЛИКОН

На севере Малой Азии в пафлагонском городе Абонутейхе (римском Ионополе) в римскую эпоху большой популярностью пользовались алтарь и оракул священного змея Гликона (греч. Γλυκών, лат. Glyconius), порождения Асклепия, который, по распространенному у пафлагонцев поверью, приносил счастье, здоровье и освобождал от невзгод. Изображался Гликон в виде змея с человеческой либо львиной головой.

Греки и римляне считали, что в тех местах был спуск в Аид, а змей олицетворял хтоническую силу подземных богов. Он был атрибутом Асклепия, и неслучайно, по легенде, Гликон родился из яйца в строившемся абонутейхитами храме Асклепия, символизируя собой этого бога.

Значение имени Гликон — «милый друг», что выглядит несколько фамильярно, но, с другой стороны, вполне коррелирует со значением имени Агатодемона («добрый дух»). Однако нельзя не отметить и явную этимологическую привязку к вину (γλεῦκος), что так же заставляет вспомнить Агатодемона с возлияниями в его честь молодого вина в праздничные дни Анфестерий, когда распечатывались бочки с вином нового урожая.

γλύκων ὁ милый друг;
γλεῦκος, -εος τό
1) сусло Arst., Plut.
2) сладкое молодое вино Arst.
3) сладость Ars.
γλυκίων compar. к γλυκύς
γλυκύς
I γλῠκεῖα, γλυκύ
1) сладкий (μέλι, νέκταρ Hom.; χυμός Arst.)
2) пресный (τὸ πότιμον καὴ γλυκὺ ὕδωρ — годная для питья, питьевая вода Arst.);
3) сладостный, приятный (ὕπνος Hom.; ἵμερος Hom.)
4) приветливый, ласковый, милый, кроткий (φρήν, γέλως Pind.; θυμός Anacr.)
II -έος ὁ (sc. οἶνος) сладкое вино Arst.

Центры культа Гликона располагались в Верхней Мезии, Греции, Дакии. Гликон часто фигурирует на монетах Ионополиса (Абунотейх) от Антонина Пия до Требониана Галла; на монетах Никомедии — чеканки Каракаллы и Максимина; Пергама — Марка Антония; Каллатиса (в Мезии) — Септимия Севера; Тиэйона (в Вифинии) — Антонина Пия; Гангры (в Пафлагонии) — Юлии Домны и т.д.
_______________________________________
Каракалла (211-217). Никомедия, Вифиния.
Æ 27mm (11.41g).
Av: бюст Каракаллы в лучевой короне; AΥTO K ЄΥO C ANTΩNЄINOC
Rv: гений Гликон в виде змея с человеческой головой; ΝΙΚΟΜΗΔЄΩΝ ΔΙC ΝЄΩΚΟΡΩΝ
______________________________________________
Антонин Пий (138-161). Абунотейх (Ионополис), Пафлагония.
Æ 29mm (16.89g).
Av: бюст Антонина Пия; AYT KAICAP ANTΩNEINOC
Rv: гений Гликон с львиной головой и гривой; ABΩNOTEIXEITΩN ГΛYKΩN
______________________________________________
Гета (как цезарь 198-209). Ионополис, Пафлагония.
Тетрассарий (Æ 27mm).
Av: бюст Геты; Λ CEΠ ΓЄTAC KAI
Rv: гений Гликон с львиной головой и гривой; IΩNOΠOΛEI / ГΛYKΩN
______________________________________________
Каракалла (211-217). Никомедия, Вифиния. Æ 26mm.
Av: бюст Каракаллы; AYT K M AYPH ANTΩNINOC
Rv: гений Гликон в виде змея с человеческой головой; ΝΙΚΟΜΗΔЄΩΝ ΔΙC ΝЄΩΚΟΡΩΝ
______________________________________________
Диадумениан (218), соправитель своего отца Макрина. Никополь на Истре. Æ 29mm, 218г.
Av: бюст Диадумениана; K M OΠΠEΛ ANTΩNI ΔIAΔYMENIANOC
Rv: гений Гликон с гривой длинных волос и радиальным нимбом вокруг головы; YП AГPIППA NIKOΠOΛITΩN ПPOC ICTPΩ
______________________________________________

В середине — конце II в. н.э. культ Гликона был весьма распространен среди легионеров Римской империи, служивших в Малой Азии. Известно несколько находок статуэток Гликона, в том числе найденных в районе лагеря XIII легиона в Альба Юлии (Apulum), воины, судя по надписям, были выходцами из Галатии и Вифинии.

«Культ Гликона был тесно связан с культом Фортуны, так же имевшим широкое распространение среди легионеров. В военном аспекте Фортуна фигурирует на монетах с эпитетом Victrix («победоносная»). Эти культы отправлялись и в Херсонесе, который укрепил свои связи с южнопонтийскими городами, благодаря присутствию в нем римского гарнизона».

Поскольку римская Фортуна — это дубликат Исиды-Тюхе, то тесная связь Гликона с Фортуной, может означать только одно, что Гликон — это малоазийский (а позднее и римский) дубликат греческого Сераписа в образе Агатодемона.

ЮНОНА СОСПИТА

Соспита (Sospita, Sospes, Sispes) — «охранительница», «спасительница», «родовспомогательница», эпитет богини Юноны, которая под этим именем почиталась в Лациуме.

sospita, -ae f [sospes] спасительница (Juno C etc.).
sospito, -are [sospes] спасать, сохранять, охранять (aliquem Pl, Ctl, L).

Культ Юноны Соспиты происходил из древнейшего латинского города Ланувия, основанного, по преданию, самим Энеем. В Ланувии находилась ее священная роща и пользовавшийся большой известностью в древности богатый храм.

В Риме были два храма Юноны Соспиты: один на Forum olitonum (Овощная площадь) и другой на Палатине, но это были по сравнению с ланувийским храмом второстепенные святилища. В пещере рощи содержался священный змей (гений места), которому ежегодно весной избранная девушка, входившая в пещеру с завязанными глазами, приносила жертвенную лепешку, при этом — если змей принимал лепешку, то это считалось знаком чистоты девушки и знамением плодородия года. Точно так же в определенный день в году совершали жертвоприношение в Ланувийской роще римские консулы.

«Некий старинный дракон охраняет издревле Ланувий,
Стоит пойти посмотреть зрелище редкое здесь:
Спуск там таится крутой в заветную темную пропасть
Дева нисходит туда (бойся подобных путей!)
В праздник голодной змеи, когда требуя яств ежегодных,
С грозным шипеньем она вьется по недрам земли.
Девы бледнеют, когда их спускают для жертвы священной,
И наудачу суют руку в змеиную пасть.
Жадно хватает змея принесенные девою яства,
Даже корзины дрожат в нежных девичьих руках.
Если невинны они, обнимают родителей снова,
А земледельцы кричат: «Год урожайный идет!»
(Проперций)

На монетах Юнона Соспита изображается в накидке из козьей шкуры, со щитом и охотничьим копьем, в башмаках с загнутыми вверх носами. Будучи покровительницей брака, рождения и воспитания, Юнона Соспита считалась вместе с тем воинственной богиней.

Главный праздник Соспиты в Ланувии и Риме приходился на февральские календы, — первый день «очистительного месяца» (Februarius). Во время праздника Луперкалий Соспита призывается как Februlis или Februata («очистительная»). Полное имя Юноны Соспиты на посвятительных надписях: Juno Sospita Mater Regina.
_______________________________________
Л.Торий Бальб (L.Thorius Balbus), триумвир. Рим.
Денарий (AR 19mm, 3.75g), 105 до н.э.
Av: голова Юноны Соспиты в козлиной шкуре; I S M R (Juno Sospita Mater Regina)
Rv: мчащийся бык; L THORIVS BALBVS / A
______________________________________________
Л.Росций Фабат (L.Roscius Fabatus), легат Цезаря.
Денарий-серрат (AR 3.82g), 59 до н.э.
Av: голова Юноны Соспиты в козлиной шкуре, слева круглый щит; L ROSCI
Rv: девушка, с завязанными глазами, совершающая приношение гению местности в образе змея; слева коринфский шлем; FABATI
______________________________________________
Римская республика. Монетарий Л.Процилий (L.Procilius).
Денарий-серрат (AR 18mm, 3.83g), 80 до н.э.
Av: голова Юноны Соспиты в козлиной шкуре; S C
Rv: Юнона Соспита, скачущая в биге, со щитом и поднятым копьем; ниже гений в образе змея; L PROCILI F
______________________________________________
Апий Клавдий Пульхр (Консул 79 до н.э.).
Денарий-серрат (AR 4.05g). Монетарий Л.Папий (L.Papius).
Av: голова Юноны Соспиты в козлиной шкуре, слева гений в образе змея;
Rv: Грифон в прыжке; ниже — дифферент (символ серии); L PAPI
______________________________________________
Римская республика. Монетарий Л.Процилий (L.Procilius).
Денарий (AR 18mm, 3.87g), 80 до н.э.
Av: голова Юпитера в венке; S C
Rv: Юнона Соспита со щитом и поднятым копьем; ниже гений в образе змея; L PROCILI F
______________________________________________
Цезарь (Gaius Julius Caesar). Рим. Денарий (AR 17mm, 4.15g), 45 до н.э. Монетарий Луций Папий Цельс (L.Papius Celsus)
Av: голова Юноны Соспиты в козлиной шкуре;
Rv: волчица и орел, обращенные друг к другу; CELSVS III VIR / L PAPIVS
______________________________________________
Квинт Корнифиций (Quintus Cornificius; 79-42 до н.э.). Африка.
Денарий (AR 4.16g), 42 до н.э.
Av: голова Деметры в венке из колосьев;
Rv: Корнифиций в тоге-претексте, с литуусом в руках; рядом Юнона Соспита в накидке из козлиной шкуры, с копьем и щитом, держит над ним лавровый венок; на плече Юноны — ворона; Q CORNVFICI AVGVR IMP
______________________________________________
Коммод (177-192). Рим. Сестерций (Æ 26.57g), 177г.
Av: бюст Коммода в лавровом венке; L AVREL COMMODVS AVG GERM SARM
Rv: Юнона Соспита в накидке из козлиной шкуры, со щитом и поднятым копьем; ниже гений в образе змея; IVNONI SISPITAE TR P II IMP II COS P P / S C
______________________________________________
Антонин Пий (138-161). Рим. Сестерций (Æ 32mm, 30.57g), 140г.
Av: бюст Антонина в лавровом венке; ANTONINVS AVG PIVS P P TR P COS III
Rv: Юнона Соспита в накидке из козлиной шкуры, со щитом и поднятым копьем, рядом гений в образе змея; IVNONI SISPITAE / S C
______________________________________________
Антонин Пий (138-161). Рим. Сестерций, 140г.
Av: бюст Антонина в лавровом венке; ANTONINVS AVG PIVS P P TR P COS III
Rv: Юнона Соспита в накидке из козлиной шкуры, со щитом и поднятым копьем, ниже гений в образе змея; IVNONI SISPITAE / S C
______________________________________________
Коммод (177-192). Рим. Сестерций (Æ 31mm), 177г.
Av: бюст Коммода в лавровом венке; L AVREL COMMODVS AVG GERM SARM
Rv: Юнона Соспита в накидке из козлиной шкуры, со щитом и поднятым копьем; ниже гений в образе змея; IVNONI SISPITAE TR P II IMP II COS P P / S C
______________________________________________
Коммод (177-192). Рим. Аурей (AV 7.26g), 177г.
Av: бюст Коммода в лавровом венке; L AVREL COMMODVS AVG GERM SARM
Rv: Юнона Соспита в накидке из козлиной шкуры, со щитом и поднятым копьем; ниже гений в образе змея; IVNONI SISPITAE TR P II IMP II COS P P
______________________________________________

ЭРИХТОНИЙ

Согласно Псевдо-Аполлодору, Афина пришла к Гефесту за оружием, а тот попытался овладеть ею, и она стала убегать. Гефест погнался за богиней и настиг в некоем месте (позднее названном Гефестий), но Афина защищалась с оружием в руках и даже ранила его копьем. Но Гефест все же пролил семя на ногу Афины, богиня вытерла его шерстью и закопала в землю, после чего Гея-земля родила младенца. Поэтому Эрихтония (Ἐριχθόνιος) называли как сыном Гефеста и Геи, так и сыном Гефеста и Афины, а имя истолковывали от ἔριον — «шерсть» (либо ἔρις — «раздор») и χθόνιος — «рожденный землей» (Χθών, Χθονός — другое имя богини земли Геи).

В «Хронике Евсевия» Эрихтоний отождествлялся с Эрехтеем (Ἐρεχθεύς), упоминаемым Гомером. Гомер в «Одиссее» упоминает дом Эрехтея, который посещает Афина, а в «Илиаде» описывает воспитание Афиной Эрехтея (рождённого Геей) в ее храме.

Афина тайно воспитывала Эрихтония, желая сделать бессмертным (по Нонну, богиня вскормила его грудью), и отдала в ларце либо в корзине (κίστη) на сохранение Пандросе, дочери Кекропа (либо трем его дочерям: Аглавре, Герсе и Пандросе, танцевавшим на лугу перед храмом Паллады), запретив открывать кисту и заглядывать внутрь.

Еврипид рассказывает, что Афина приставила к Эрихтонию двух змей для охраны. И это, якобы, легло в традицию в Афинах надевать на шею детям амулеты в виде золоченых змей.

Сестры Пандросы Герса и Аглавра открыли ларец и увидели ребенка, обвитого змеем (по более ранней версии, змееподобного младенца). Змей выполз из кисты и задушил сестер, либо Афина ввергла их в безумие, и они бросились с вершины акрополя в пропасть. После гибели сестер Эрихтоний был воспитан в храме Афины. Когда он вырос, он воцарился, воздвиг на акрополе ксоан Афины и учредил Панафинеи. Погребён Эрихтоний был на священном участке храма Афины Полиады (Πολιάδος, «хранительница города»).

По описанию Еврипида, на ковре для священного шатра афинян в Дельфах было выткано изображение «клубящегося» змеиного тела перед дочерьми Кекропа. Согласно гипотезе Павсания, змея, изображенная возле статуи Афины в Парфеноне — это Эрихтоний. Этот миф также упоминают Лукиан и Павсаний.

АФИНА ЛИНДИЙСКАЯ
К.М.Колобова «Из истории раннегреческого общества»

Храм Афины Линдии, расположенный в линдийском акрополе, очень древен, и сами родосцы считали его основанным в мифические времена, ибо Минос и Кадм, по представлениям островитян, приносили посвятительные дары в уже существующий храм. В легендах основание храма связано с Данаем, который, бежав из Египта, вместе со своими дочерьми, прибыл на Родос и в благодарность за прием и за благополучное плавание основал святилище Афины. Затем, потеряв на Родосе трех дочерей, он отплыл в Арголиду (имена трех умерших на Родосе дочерей Даная — Линда, Камира, Ялиса).

Связь легенды о Данаидах с основанием храма Афины, видимо, не является чистым вымыслом, но имеет глубокие основания в идеологии микенского времени. В одной из своих статей Нильсон показывает, что Афина родилась не из головы Зевса,² но одновременно с самим Зевсом, а может быть и раньше его, в дворцовых культах минойского Крита. Поэтому атрибуты Афины: птица (в позднейшее время — сова, в более раннее — голубь, ласточка или вообще любая птица), змея, оливковое дерево (священное дерево минойцев), а затем на том же минойском Крите был получен Афиной и воинственный щит.
___________________________
[2] Миф о рождении Афины из головы Зевса имеет ярко выраженный удивительный характер. Детали мифа таковы: мойры предсказали Зевсу, что Метида (первая супруга Зевса) родит ему сына, который лишит его власти. Чтобы избежать этого, Зевс проглотил беременную Метиду, но через некоторое время почувствовал страшную головную боль. Дабы облегчить мучения, Гефест ударил Зевса топором по голове, и из рассеченного черепа вышла Афина в полном военном облачении.

Но дело в том, что слово κορυφή («голова») имеет и другое толкование — «вершина горы». Поэтому, можно предположить, что, в изначальном варианте, Афина вышла не из головы Зевса, а, в виде статуи, была вынесена из [главного] храма Зевса, расположенного на вершине горы. Причем, скорее всего, после разрушения храма от землетрясения или извержения вулкана, ведь Гефест, (согласно мифу) раскроивший голову Зевсу, — бог огня и кузнечного дела. Кузницей Гефеста, чаще всего, называют вулкан Этна, на Сицилии.

Во-вторых, поскольку в более древнем изложении мифа щит с горгонейоном (эгида) Афине достался от Зевса, то, возможно, также имелась в виду смена образа на более воинственный, т.е. облачение богини в военные доспехи.

Если помнить, что храм Афины в Микенах возник на месте мегарона микенского дворца, что храм Афины в Афинах создан на месте дворца Эрехтея, что элевсинское святилище Деметры возникло также на базе микенского дворца, то станет совершенно ясным, что и святилище Афины в Линде возникло из микенских строений на вершине линдийского акрополя.

Иконография изображений богини позднемикенского периода весьма схожа с иконографией египетских и малоазийских богинь Кадеш, Астарты, Иштар. Шнейдервирт и Менге, отстаивающие гипотезу финикийской колонизации Родоса, Крита, Кипра, и других островов, прямо отождествляют Афину и сидонскую Астарту.

Статуэтки, найденные на археологических раскопках древнего Кносса, воспроизводят богиню с поднятыми руками, в каждой из которых зажаты змеи, иногда богиня препоясана змеей, иногда змея обвивает головной убор богини.

Изображение змей имеет непосредственную связь с культом предков. Однако культ змеи одновременно тесно связан и с культом живых членов рода. Первоначально культ змеи является чисто «домашним» культом и богиня-змея выступает в роли покровительницы домашнего очага.

Родовой культ охватывает в единое целое не только живущих, но и умерших родичей, больше того, культ домашнего очага и семейной общины немыслим сам по себе без объединения с покойными сородичами. Поэтому культ змеи, как гения рода или даже прародителя, теснейшим образом связан с культом домашнего очага и с культом умерших сородичей, т.е. с хтонический миром.

На примере богини Афины эта связь выступает чрезвычайно ярко. Афина обитает во дворце Эрехтея, который является ее жрецом. Первоначальный образ Эрехтея тесно слит со змеей (змеиная нижняя часть тела). Виламовиц, говоря об Эрехтее, замечает, что он — герой, гений древнего царского рода, который жил в одном доме с Афиной и продолжает жить, как змей, при Афине.

Эрехтей рожден землей (γηγενής) и уходит в землю, а по другому мифу, вновь воплощается в змея. Геродот передает предание, слышанное им от афинян, что «в храме обитает большой змей — страж акрополя». Эта тесная связь Афины со змеем Эрехтеем выражается не только в наличии более позднего совместного культа Афины и Эрехтея, о котором говорит С.А. Жебелев, но и в изображениях змей на крыльях фронтонов древнего храма на афинском акрополе, в котором Виганд видел драконов-воспитателей новорожденного Эрехтея, а Жебелев — двух афинских царей: Эрехтея и Кекропа.

Несомненно, что и Афина Линдия родилась из аналогичных представлений крито-микенского мира, и неудивительно, что одно из древних названий Родоса было Офиусса (Ὀφιοῦσσα, «Змеиный остров»).

Любопытно, что в ритуал Афины Линдии входили ежедневные бескровные жертвы, которые, по свидетельству Дионисия Галикарнасского, включали в себя нечто подобное тем медовым лепешкам, которые ежедневно, по афинской легенде, должен был получать змей — страж акрополя.

Линдийская храмовая хроника постоянно обращается к Афине Линдии, как к Афине Полиаде. Блинкенберг полагает, что Афина Полиада (Πολιάδος, «хранительница города») не была в действительности известна на Родосе [конкретно с эпитетом Полиада], однако святилище и город в Линде были неотделимы. Афина микенского кремля, защитница его от нападения врагов и есть, конечно, Афина Полиада, осмысленная так уже в то время, когда микенские укрепления принимали под свою защиту все население близлежащих поселков. И Афина Линдия, в образе девы с копьем, несомненно, родилась из крито-микенских представлений о великой богине — воинственной и необоримой (ἀτρυτώνη).
_______________________________________
Алексанр III Великий (336-323 до н.э.). Пергам, Мизия.
Статер (AV 17mm, 8.62g), ок. 333 до н.э.
Av: Александр Великий в образе Геракла, покрытый львиной шкурой;
Rv: архаическая статуя Афины Паллады с калафом на голове, щитом и поднятым копьем; слева коринфский шлем.
______________________________________________
Медальон (AV 52mm, 77.47g), ок. 218-250г.
Найден в Абукире (Египет) в 1902г. Музей Галуста Гюльбенкяна, Лиссабон.
Av: бюст Александра в аттическом шлеме;
Rv: Афина с копьем, в аттическом шлеме, на груди — эгида, держит в руке коринфский шлем; слева колонна с надписью OΛYMПIAΔOC, на колонне — сова; слева от колонны — оливковое дерево; у ног Афины лежит свернувшийся змей — гений акрополя Эрихтоний.
______________________________________________
Медальон (AV 46mm, 58.07g), ок. 218-250г.
Найден в Абукире (Abu Qir) в 1902г. Музей Галуста Гюльбенкяна, Лиссабон.
Av: бюст Олимпиады, матери Александра;
Rv: сидящая Афина в коринфском шлеме кормит с руки змея Эрихтония, обвивающего оливковое дерево; BACIΛЄΩC AΛЄΞANΔPOY
______________________________________________
Гипата (Ὑπάτη), Энианы (Αἰνιᾶνες), Фессалия.
Статер (AR 11.61g), ок. 360-350 до н.э.
Av: голова Зевса в лавровом венке;
Rv: Афина в аттическом шлеме, со щитом и копьем, держит в правой руке статуэтку Ники, у ног гений акрополя Эрихтоний; AINIANΩN
______________________________________________
Афины, Аттика. Æ 22mm (8.75g), ок. 264-267 г.
Av: голова Афины в коринфском шлеме;
Rv: Афина в шлеме, со щитом, у ног гений Эрихтоний; AΘHNAIΩN
______________________________________________
Фаркадона (Φαρκαδώνα), Фессалия.
Обол (AR 11mm, 0.81g), V-IV вв. до н.э.
Av: конь скачущий вправо;
Rv: Афина в шлеме, на груди — эгида, левой рукой придерживает щит, в правой — копье, которое обвивает Эрихтоний; ΦΑΡΚ
______________________________________________
Каракалла (197-217). Сердика, Фракия.
Æ 30mm (18.71g).
Av: бюст Каракаллы в лавровом венке; ΑΥΤ Κ Μ ΑΥPΗ ΑΝΤΩΝΙΝΟC
Rv: сидящая Афина в коринфском шлеме кормит из чаши змея Эрихтония, обвивающего оливковое дерево; справа щит, на котором сидит сова; ΟΥΛΠΙΑC CЄΡΔΙΚΗC
______________________________________________
Гордиан III (238-244). Деультум, Фракия. Æ 27mm.
Av: бюст Гордиана в лавровом венке; IMP C M ANT GORDIANVS AVG
Rv: Афина в коринфском шлеме, с копьем и щитом, стоит рядом с оливковым деревом, которое обвивает Эрихтоний; COL FL PAC DEVLT (Colonia Flavia Pacensis Deultum).
______________________________________________
Гордиан III (238-244). Адрианополь, Фракия.
Æ 28mm (9.44g).
Av: бюст Гордиана в лавровом венке; AYT K M ANT ГOPΔIANOC AYГ
Rv: Афина в коринфском шлеме со щитом и копьем, в сопровождении Эрихтония; AΔPIANOПOΛЄITΩN
______________________________________________
Транквиллина (Augusta, 241-244). Деультум, Фракия. Æ 24mm.
Av: бюст Транквиллины в диадеме; SAB TRANQVILLINA SEB
Rv: Афина в коринфском шлеме, в левой руке — копье и щит, правой рукой держится за оливковое дерево, которое обвивает Эрихтоний; COL FL PAC DEVLT
______________________________________________
Юлий Цезарь. Рим. Префект Кловий (C.Clovius).
Дупондий (Æ 26mm, 12.91g), 45 до н.э.
Av: крылатый бюст богини Виктории; CAESAR DIC TER
Rv: Афина (Минерва) в коринфском шлеме, с трофеем на плече и щитом с горгонейоном в левой руке, идёт в сопровождении змея Эрихтония; C CLOVI PRAEF
______________________________________________
Медаль к столетию компании Скиапарелли мастера Гиретти (Æ 40mm, 18.13g), 1924г. Турин, Италия.
Av: Минерва в аттическом шлеме, фигуру обвивает Эрихтоний, которого она кормит из патеры; STABILIMENTI SCHIAPPARELLI COMPIENDOSI CENTO ANNI DI VITA
Rv: завод Скиапарелли; FDS
______________________________________________
Эрколе Консальви (Ercole Consalvi, 1757-1824), римский кардинал.
Медаль (Æ 54mm, 88,72g) мастера Гирометти (G.Girometti), 1824г.
Av: бюст кардинала; HERCVLES CONSALVI S R E CARD DIAC
Rv: Афина (Минерва) в коринфском шлеме, с эгидой на груди, в левой руке — копье, в правой — корабельный руль, справа — алтарь, обвитый змеем Эрихтонием, на алтаре сидит сова, рядом с алтарём — оливковое дерево; QVO FAS ET GLORIA DVCVNT
_______________________________________________________
САЛЮС, ВАЛЕТУДО, ГИГИЕЯ

Богиня Салюс — олицетворение благополучия, здоровья и успеха. Изображалась кормящей из патеры (patera, ритуальная чаша для возлияний) змею. Как богиня, олицетворявшая здоровье римского народа (Salus publica populi Romani), она имела храм на Квиринале. Во времена Империи богиня Салюс почиталась как охранительница императорской фамилии или императора. Ей часто возносились молитвы жрецами и магистратами, особенно в начале года, во времена эпидемии, в дни рождения императоров. При Нероне были учреждены, повторявшиеся через четыре года на пятый, игры, посвященные благополучию и здоровью (saluti) императора.
_______________________________________
Римская республика. Монетарий Маний Ацилий.
Денарий (AR 18mm, 3.71g), 49 до н.э.
Av: голова Салюс в лавровом венке; SALVTIS
Rv: богиня Валетудо стоит влево, опирается левой рукой на колонну и держит змею в правой руке; MN ACILIVS III VIR VALETV (Manius Acilius triumvir. Valetudinis; MN, TV — монограммой)
______________________________________________

Имена богинь Салюс (Salus [-utis], «здоровье», «благополучие») и Валетудо (Valetudo, «здоровье») — синонимичны, поэтому имеет смысл говорить о тождественности богинь. А их иконография (и, опять же, значение имени) свидетельствует о тождественности их и греческой богине здоровья Гигиеи (Ὑγιεία, «здоровье»). Статуя Гигиеи, держащей змею, находилась в Риме, в храме Согласия и слыла шедевром Никерата. Переведя имя греческой богини «Здоровья» на родной язык, римляне сохранили ее образ и змею — как непременный атрибут. Валетудо — более древнее имя богини — во времена Империи, фактически, вышло из употребления. На смену ей пришла Салюс. Впрочем, ни функционал, ни иконография богини не поменялись, а стало быть, это все та же Гигиея, дочь Асклепия. Хотя существуют свидетельства о том, что культ Гигиеи гораздо древнее, нежели культ Асклепия.
_______________________________________
Трикка (Τρίκκη), Фессалия.
Обол (AR 12mm, 0.92g), ок. 440-400 до н.э.
Av: конь скачущий влево;
Rv: Гигиея, кормящая змею из патеры; TΡIKKAIΩN
______________________________________________

Согласно Плутарху, во время строительства здания Парфенона в Афинах, «самый энергичный и самый ревностный из мастеров поскользнулся и упал с высоты. Он был в самом тяжелом состоянии, и врачи считали его положение безнадежным. Перикл упал духом, но богиня [Афина], явившись ему во сне, дала указание, как лечить пострадавшего. Применив это лечение, Перикл быстро и без труда его вылечил. В честь этого излечения он поставил медную статую Афины Гигиеи (Целительницы) на Акрополе возле алтаря, который, как говорят, существовал там уже раньше» (Плутарх. Перикл 13). Ту же самую историю с небольшими вариантами передает и Плиний (Естественная история, XXII, 44). При этом он добавляет, что лекарством служила трава, названная после исцеления в честь богини «парфением» (παρθενίου). На акрополе было найдено основание статуи Афины Гигиеи работы скульптора Пирра с посвятительной надписью: «Афиняне Афине Целительнице. Сделал Пирр, афинянин.»

Небольшой храм, посвященный как Афине Гигиее так и Гигиее, дочери Асклепия, был расположен на юго-востоке центрального здания Пропилей. Изображали Гигиею в виде молодой женщины, кормящей змею Асклепия из чаши. Культ Афины Гигиеи на Акрополе датируется VI в. до н.э. в соответствии с эпиграфической надписью, в то время как культ Гигиеи датируется приблизительно 420 до н.э. Поэтому имеет смысл рассматривать культ Гигиеи как дубликат культа целительницы Афины Гигиеи, тем более, что богиню Гигиею считали дочерью Асклепия и Афины (Павсаний. Описание Эллады I 23, 5).

Некоторое тождество можно найти также между богинями целительницами (Валетудо, Салюс, Гигиея) и Фортуной. Выше уже упоминался культ Фортуны и Гликона, популярный среди римских легионеров, но не менее популярны в этой среде были культы Асклепия и Гигиеи, особенно широко они были распространены среди воинов фракийского происхождения, несших службу в Нижней Мезии. Передислокация нижнемезийских войск во II-III вв. в римский гарнизон в Херсонесе нашла отражение в местной городской чеканке.
_______________________________________
Пергам, Мизия. Æ 3.77g, ок. 133-50 до н.э.
Av: бюст Гигиеи; AΣKΛHПIAΔ[ΟΥ]
Rv: змей Асклепия, обвивающий омфал; AΣKΛHПIOY KAI YГIEIAΣ (посвящение Асклепию и Гигиее).
______________________________________________
Херсонес Таврический. Вторая элевтерия.
Триассарий (Æ 21mm, 4.83g), 212-222гг.
Аv: Гигиея стоит со змеем на руках и кормит его из патеры; ΧΕΡCΟΝΗCΟΥ
Rv: Асклепий с палицей обвитой змеей; ΕΛΕΥΘΕΡΑC

• Элевтерия (статус свободного города) получена Херсонесом во время правления императора Адриана (117-138), при содействии своей метрополии Гераклеи.
______________________________________________

Удача (fortuna) крайне необходима воину, причем, удача на войне — это не только остаться живым, но и избежать ранений, т.е. сохранить здоровье. Таким образом, противоречия в функционале богинь нет. С другой стороны, можно встретить изображения Фортуны со змеем, сближающую ее, иконографически, с богинями «Здоровья и исцеления».
_______________________________________
Антонин Пий (138-161). Рим.
Сестерций (Æ 22.45g), 144/5г.
Av: бюст Антонина Пия в лавровом венке; ANTONINVS AVG PIVS P P TR P COS III
Rv: Фортуна на троне, кормит из патеры змея, обвивающего алтарь, локтём опирается на корабельный руль; DES IIII / S C
______________________________________________
Антонин Пий (138-161). Рим.
Сестерций (Æ 34mm, 27.16g), ок. 145-161гг.
Av: бюст Антонина Пия; ANTONINVS AVG PIVS P P TR P
Rv: Фортуна с поднятым корабельным рулем в левой руке, кормит из патеры змея, обвивающего алтарь; COS IIII / S C
______________________________________________
Филипп I Араб (244-249).
Сестерций (Æ 30mm, 19.43g).
Av: бюст Филиппа в лавровом венке; IMP M IVL PHILIPPVS AVG
Rv: Салюс-Фортуна, с корабельным рулем в левой руке, кормит из патеры змея, обвивающего алтарь; внизу, рядом с рулем — сфера; SALVS AVG / S C
______________________________________________
Антонин Пий (138-161). Рим.
Денарий (AR 18mm, 3.48g), 148/9г.
Av: бюст Антонина Пия в лавровом венке; ANTONINVS AVG PIVS P P TR P XII
Rv: Фортуна, с корабельным рулем в левой руке, кормит из патеры змея, обвивающего алтарь; внизу, рядом с рулем — сфера; COS IIII
______________________________________________
Антонин Пий (138-161). Александрия, Мемфисский ном, Египет. Æ 22.41g
Av: Антонин Пий в лавровом венке; AYT K T AIΛ AΔP ANTWNINO CЄB ЄYC
Rv: Исида в короне атеф, со скипетром в правой руке, и змеей в левой, позади Исиды — бык Апис с солнечным диском между рогами; MЄNФЄITΩС
______________________________________________
Филипп II (247-249). Месембрия, Фракия.
Æ 26mm (10.78g).
Av: бюсты Филлипа и Сараписа, обращенные друг к другу; ΜΑΡ ΙΟΥΛΙΟС ΦΙΛΙΠΠΟС ΚΑΙСΑΡ
Rv: Афина Гигиея стоит рядом с оливковым деревом, которое обвивает змей Эрихтоний; ΜΕΣΑΜΒΡΙΑΝΩΝ
______________________________________________
Элагабал (218-222). Никополь на Истре, Нижняя Мезия.
Æ 28mm (14.90g).
Av: бюст Элагабала в короне; AYT K M AYP ANTΩNEINOC
Rv: Гигиея со змеем на руках и Асклепий с жезлом, обвитым змеем; ΥΠA NOB ΡOΥΦOΥ NIKOΠOΛITΩN ΠΡOC ICT/ΡON
______________________________________________
Септимий Север (193-211). Филиппополис, Фракия.
Æ 16.98g.
Av: голова Септимия Севера в лавровом венке;
ΑΥΤ Κ Λ CΕΠT CΕΥΗΡΟC Π
Rv: Гигиея стоит со змеем на руках и кормит его из патеры; MHTPO ФIΛIППOПOΛEΩC
______________________________________________
Марк Аврелий (161-180). Пауталия, Фракия.
Æ 21mm (6.23g).
Av: бюст Фаустины (Annia Galeria Faustina Minor); FAYCTEINA CEBACTH
Rv: Салюс, восседающая на троне, кормит змея, обвивающего алтарь; OYΛПIAC ПAYTAΛIAC
______________________________________________
Марк Аврелий (161-180). Рим.
Сестерций (Æ 32mm, 23.78g), 161/2г.
Av: бюст Марка Аврелия в лавровом венке; IMP CAES M AVREL ANTONINVS AVG P M
Rv: Салюс, со скипетром в левой руке, кормит из патеры змея, обвивающего алтарь; SALVTI AVGVSTOR TR P XVI / COS III / SC
______________________________________________
Макрин (217-218). Рим.
Денарий (AR 20mm, 3.50g).
Av: бюст Макрина в лавровом венке; IMP C M OPEL SEV MACRINVS AVG
Rv: Салюс на троне, кормит змея из патеры над алтарем; SALVS PVBLICA
______________________________________________
Адриан (117-138). Рим.
Сестерций (Æ 31mm, 24.40g).
Av: бюст Адриана в лавровом венке; HADRIANVS AVG COS III P P
Rv: Салюс кормит из патеры змея, обвивающего алтарь; SALVS AVG / S C
______________________________________________

С.В. Петров
МОРСКИЕ БОГИ


Этрусский бог Нев (Nev), или Невунс, Нетун соотносится с римским Нептуном — богом морей, но он также и олицетворение подземной влаги, орошающей землю. Его эпитеты, как покровителя родников: Fons («источник») и Lymphae («чистая вода»).

На модели гадательной печени из Пьяченцы Невунс упоминается три раза. Один раз помещен в вершине печени, другой раз рядом с верховным богом Тином, третий поблизости от богини Текум (Tecum), соотносимой с богиней Церерой. Расположение Невунса на печени согласуется с сообщением Плиния Старшего о том, что желчный пузырь был посвящен Нептуну, что указывает на его роль бога источников и произрастания. Отведение одному богу трех участков на небесной сфере подчеркивает его значимость в космогонических и мифологических построениях этрусков.

Появление бога Невунса в этрусском пантеоне достаточно хорошо исследовано. В своих работах В.Немировский указывает на его пеласго-тирренское (домикенское) происхождение, что подтверждается семантикой его имени. Хотя можно рассмотреть и греческий след. Имя Nev — родственно греческому слову νέω — «плавать, плыть».

νεώς
I
-ώ ὁ атт. = ναός [ναός — храм, святилище]
II
атт. gen. к ναῦς [ναῦς — корабль, судно].

Культ Нева (Невунса, Нептуна) попал в Рим от этрусков. Следует отметить, что на этрусских зеркалах он часто встречается под именем Nefuns. Нептун в Риме первоначально был богом источников и текущих вод и не имел ничего общего с морем. В Риме Невунс имел праздники древнейшего римского календаря — Нептуналии, проводимые 11, 13 мая и 21, 23 июня. Ему посвящали жертвенные возлияния водой и вином. Игры в честь Нептуна совершались на берегу реки под кронами деревьев.

Хтоническая природа этрусского Невунса подтверждается еще и тем, что его праздники — Нептуналии, проводимые в Риме 9, 11, 13 мая совпадали с празднованием Лемуралий — дней неупокоенных душ. Такое «совпадение» указывает на Невунса, как на одного из владык Подземного мира.

Между функциями бога вод и бога Подземного царства нет противоречий. По представлениям этрусков, источники выходили из того же мира, куда уходила душа покойного. Такое представление соответствует как взглядам греков, у которых Загробное царство Аид окружено водами подземных рек, так и взглядам многих других древних народов, например шумеров. Представление о мире мертвых, отделенных от мира живых водами, имело реальную основу. Этрусские кладбища часто строились таким образом, что были отделены от городов реками, как мир живых от мира мертвых. Эта древняя традиция заимствована из Египта, где, некрополь находился на Западе, т.е. на левом берегу Нила.

Позднее Невунса стали соотносить с греческим богом морей Посейдоном. В социальном плане на преобразование Невунса в морского бога повлияла постоянно возрастающая роль морской торговли и пиратства в Этрурии в эпоху ее расцвета. Он оказался наиболее подходящим богом для покровительства морякам. Роль моря в жизни Этрурии сказалась и в том, что каждый из 12 городов конфедерации этрусков должен был иметь обязательный морской порт. Появились частые изображение дельфина, якоря, трезубца, головы Посейдона на монетах из Ветулонии и Популонии или мужчины у руля на рельефе из Цере.

Для уточнения особенностей культа Невунса-Нептуна в раннем Риме и Этрурии, рассмотрим возможность связи бога Невунса с морской стихией в мировоззрении пеласгов. Для этого разберём этимологию одного из имен бога — Нептун.

С водой данное имя связывают заимствования из греческого «poto» (греч. ποτής) и «nepotes» (греч. νέποδες):

poto (лат.)
1) много или часто пить, напиваться (p. aquas O; p. vinum Pl, PM);
2) поэт. жить (на берегу реки), обитать, населять (fera, quae potat Araxen SenT);
3) впитывать, всасывать (sudorem Lcr);
4) поить.

ποτής (-ῆτος) ἡ питье; ex. (μέ σῖτος μηδὲ π. Hom.);
ποτόν τό
1) питье, напиток; ex. (σῖτα καὴ ποτά Her.);
2) влага, вода; ex. π. κρηναῖον Soph. — источник воды;
ποτίζω, дор. ποτίσδω
1) давать пить, поить; ex. γάλα τινὰ π. NT. — поить кого-л. молоком;
2) орошать, поливать; ex. (τὰ φυόμενα Xen.; χθόνα Anth.; φυτεύειν καὴ π. NT.; αἱ ῥοιαὴ δι΄ ὕδατος ποτιζόμεναι Arst.);
ποταμός ὁ река Hom., Hes., Trag., Plat.

В этой связи, особое внимание следует обратить на дорийскую форму написания имени Посейдон:

Ποτιδᾶν, -ᾶνος ὁ дор. = Ποσειδῶν
Ποτειδάν (ᾱ), -ᾶνος ὁ дор. = Ποσειδῶν

Также обращает на себя внимание формообразование слова ποταμηδόν, в котором вторая часть слова (-δον) означает «подобие».

ποταμηδόν (ποταμη-δόν) adv. подобно реке; ex. (οἶνος ἔρρει π. Luc. — «вино текло рекой»).

Можно привести ряд других примеров с аналогичной формой образования слов:

κυνηδόν (κῠνη-δόν) adv. по-собачьи; ex. (σιτεῖσθαί τι Arph.; ἐμφορεῖσθαι Luc.);
ἱππηδόν (ἱππη-δόν) adv. 1) словно лошади; 2) словно на коне, подобно наезднику, верхом;
κτηνηδόν (κτηνη-δόν) adv. подобно скоту, по-скотски; ex. (μισγόμενοι Her.).

В этот ряд легко встраивается одна из форм имени Посейдона — Πόσειδον (Πόσει-δον), где первая часть имени хорошо коррелирует со словом πόσις (вода, влага). В этой трактовке имя Πόσειδον будет иметь значение: «подобный воде», «водянистый». В пользу такой этимологии можно привести древнейшие примеры форм имени Посейдона, встречаемые у Гомера:

Ποσίδειος, ион. Ποσῐδήϊος 2 посидонов, посвященный Посидону; ex. (ἄλσος Hom., HH.);
Ποσίδειον, ион. Ποσῐδήϊον τό Посидейон (святилище Посидона) Hom.

…«пенным ступает шагом сквозь горы сухие,
Страстью томясь по Берое, Посейдон-женолюбец,
Землю при каждом шаге заполняя водою!»
(Нонн. Деяния Диониса XLII, 440)

Если, рассматриваемое выше, значение слова «poto» привязывает Посейдона-Нептуна к воде, то слово «nepotes» имеет не менее интересное значение.

nepos, nepotis m
1) внук;
2) праправнук C; потомок H, V, O etc.;
3) поздн. племянник Eutr, Hier;

νέποδες (νέ-ποδες) = лат. nepotes
I.
1) ластоногие; ex. φῶκαι (тюлени) Hom.
2) Anth. = ἰχθύες (рыба)
II. οἱ <νέω> потомки Theocr.

νε-
I. в сложн. словах = νέος; [νέος — молодой, юный, малолетний; ex. (ἄνθρωποι Hom.; ἄνδρες Plat.)];
II. в сложн. словах = ναῦς; [ναῦς — корабль, судно].

Это созвучие (приводящее в соответствие значения «отношение к воде» и «потомство»), возможно, легло в основу развития темы трех братьев, из которых Нептун был младший в роду. Легенду о разделе мира (после победы над титанами) между братьями Зевсом, Аидом и Нептуном поведал Гомер. В мифе повествуется, что Зевсу (Ζεύς), как старшему брату, во владение досталось Небо, средний брат Аид (Ἀΐδας, Ἅδης) унаследовал Подземное царство, а младшему брату Посейдону досталось море (Ποσειδάων Πελάγιος, «морской»). Атрибутом греческого Аида и этрусского Аиты были двурогие вилы, которые указывали на его второе место среди братьев по старшинству. Атрибутом греческого Посейдона и римско-этрусского Нептуна-Невунса был трезубец, потому как он занимал третье место среди братьев.

Представление о Посейдоне как о боге морей также зародилось постепенно. Гомер, Эсхил, Плутарх упоминают эпитет Посейдона «Земледержец» (γαιήοχος, т.е. «объемлющий землю»). Он изначально, как и Невунс-Нептун, был связан с влагой земли. Об этом, например, упоминает Плутарх в «Застольных беседах», связывая древний эпитет «Фитальмий» (Φυτάλμιος — «Растительный», «Производящий»), с функцией Посейдона, как бога подземных вод и источников, необходимых для жизни растений. Это интересно тем, что семантически имя греческого бога Посейдона связано с водой, в значении «владыка вод».

πότνος ὁ могущественный, великий;
ποτός τό влага, вода; ex. ποτόν κρηναῖον Soph. — источник воды.

Имя Нептун, в свою очередь, указывает на место бога в семье и, значит, могло возникнуть только после появления легенды о трех братьях. Отсюда следует, что под именем Нептун этот бог мог пониматься, согласно легенде о разделе мира между братьями, только как хозяин моря. Отношение Нептуна к морской стихии отражается и в именах его жен: Салация (Salacia) — «бурное море» (от греч. σάλος, σάλεως — «волнение, качка») и Венилия (Venilia — «набегающая волна», от venio).

Стоит также отметить, что и морскую этимологию имени Посейдон можно легко увязать с нижеследующим греческим созвучием:

πόσις, -εως τό вода, влага;
δονέω 1) сотрясать, колыхать; 2) гнать, нагонять; 3) взбалтывать, взбивать; 4) потрясать, волновать.

По подобию схожего (по построению) слова πολύδονος (πολύ-δονος, «сильно волнующийся», т.е. «неспокойный, бурный»), можно предположить значение слова ποσιδόνος (от δονέω) как «волнующий [морские] воды».

Платон, в диалоге Сократа с Гермогеном, объясняет этимологию имени Посейдон от ποσίδεσμος («связывающий ноги»).

…«первый, кто дал имя Ποσειδῶν, сделал это потому, что, когда он вступал в воду, силы моря его удерживали и не позволяли идти вперед, становясь как бы путами для его стоп. Поэтому бога, властителя этой силы, он назвал Посейдоном, так как тот был для него Ποσίδεσμος»…
[Платон. Кратил (об именах вещей)]

Конечно, маловероятно, что имя Посейдон произошло от этого слова. И уж точно не в этом переводе. У слова ποσί есть и другие значения, кроме понятия «нога»:

ποσίδεσμος (ποσί-δεσμος) ὁ связывающий ноги Plat.

ποσί dat. pl. к πούς;
πούς, ποδός ὁ (acc. у Aesop. ποῦν; gen. dual. ποδοῖν — эп. ποδοῖϊν; dat. pl. ποσί — эп. ποσσί и πόδεσσι)
1) нога, тж. ступня; ex. ὑπὸ πόδας τίθεσθαί τινα Plut. — попирать ногами кого-л.; περὴ πόδα Luc. — по ноге, впору, перен. подстать;
2) подножие, подошва; ex. (Ἴδης Hom.);
3) конец, край; ex. (ἀσκοῦ Eur., Plut.);
4) парусный канат, шкот; ex. χαλᾶν πόδα Eur. и ἐνδοῦναι τοῦ ποδός Luc. — ослабить канат;
5) предполож. кормило, руль; ex. (νηός Hom.);

δεσμός ὁ (pl. тж. δεσμά)
1) привязь;
2) причальный канат; ex. (ἄνευ δεσμοῖο νῆες Hom.);
3) дверной ремень;
4) упряжной ремень, постромка;
5) скрепа, гвоздь;
6) анат. связка;
7) преимущ. pl. узы, оковы; ex. δεσμοῖς Thuc. — в оковах, связанный;
8) перен. узы, связи; ex. (δεσμοὴ φιλίας Plat.);
9) тж. pl. темница, тюрьма;
10) пленение, плен;
11) связанность, скованность.

Т.е., слово ποσίδεσμος может быть прочитано как «сковывание, пленение» (дословно: «связывание парусов» или «сковывание руля»), т.е., обездвиживание морского судна в открытом море во время штиля. Но штиль на море — это случай частный, и не настолько частый, чтобы производить из него имя бога морей. Например, более известный и употребительный эпитет Посейдона — Эрехтей — характеризует бога морей с противоположной стороны:

Ἐρεχθεύς (-έως и -έος, эп. -ῆος) ὁ Эрехтей, «Разрыватель» — эпитет Посидона Plut.;
ἐρέχθω — разрывать, раздирать, терзать; ex. νηῦς ἐρεχθομένη ἀνέμοισιν Hom. — корабль, швыряемый (из стороны в сторону) ветрами.

С другой стороны, если есть эпитет «Терзатель», почему бы не быть эпитету «Обездвиживатель» (ποσίδεσμος), тем более что он сам собой напрашивается по созвучию с именем Посейдона?

Необходимо также отметить, что понимание функционала Посейдона, для народов живущих на побережье и живущих вдали от моря, могло существенно различаться. Например, Павсаний, описывая Лаконику, упоминает пресное озеро посвященное Посейдону.

«За Крокеями, если повернуть направо от прямой дороги в Гитион, приходишь в маленький городок Эгии. (…) Там есть озеро, называемое озером Посейдона; около этого озера есть храм и статуя бога.»
(Павсаний. Описание Эллады. Лаконика, XXI:5)

На неоднозначность функционала Посейдона указывает и Лосев.

«Олимпийский Посейдон неразрывно связан именно с морской стихией, сохранив в качестве рудиментов эпитеты, указывающие на былую связь с землей, мифы о зооморфных ипостасях Посейдона — коне и быке и предания о Посейдоне, своим трезубцем выбивающем из земли пресную влагу источников».
(А.Ф. Лосев)

Впрочем, истины ради, стоит заметить, что не все источники в тектонически активных зонах источают пресную воду. А минерализированная вода скорее ассоциируется с соленой морской водой, что, в свою очередь, опять же функционально сближает Посейдона «хозяина морей» и Посейдона «отверзателя земных источников».

«На расстоянии приблизительно тридцати стадий от городка находятся горячие источники. Говорят, что в первый раз появилась эта вода, когда в Македонии царствовал Антигон, сын Деметрия, и что вода появилась не сразу, но что сначала вырвался из земли большой огонь и, когда он погас, потекла вода, которая и в наши дни течет из недр земли горячей и очень соленой.»
(Павсаний. Описание Эллады. Коринф, XXXIV:2)

Посейдон считался покровителем коневодства и имел прозвище Дамай (Δαμαῖος, укротитель), так как он впервые укротил коня. В его честь устраивали Истмийские игры с конными ристалищами. Отсюда другой эпитет — Ἱπποδρόμιος (ристалищный, покровительствующий конным состязаниям). Был у Посейдона и еще один эпитет, соотносящий его с коневодством — Гиппий (Ἱππεῦ или Ἵππειος, Конный). Впрочем, Павсаний этот эпитет связывает с тем, что Посейдон превратился в коня, дабы овладеть Деметрой.

Согласно Павсанию, когда Деметра блуждала по земле в поисках своей дочери, она встретила Посейдона, который воспылал к ней страстью. Пытаясь избежать его домогательств, Деметра превратилась в кобылицу и смешалась с табуном Онка. Но Посейдон превратился в жеребца и сошелся с ней. Плодом этого союза был конь Арейон (Ἀρείων). Разгневанная Деметра получила прозвище Эриния (Ἐρινύς). Миф этот имел аркадское происхождение (монеты с изображением Арейона чеканил город Тельпуса).

Видимо, чтобы соотнести несовместимое, ристалищные кони, в процессе развития образа самого Посейдона, видоизменяются в морских коней — гиппокампов (ἱππόκαμπος) — с рыбьим хвостом. Кроме коня, священным животным Посейдона был бык (отсюда эпитет Ταύρου, Ταύρειος, Таврий).

…«представления о самих богах, их сущности, личных качествах, взаимных отношениях, участии, принимаемом каждым из них в управлении миром и человеческой жизнью и т.п., не составляли одного стройного учения, которое было бы преподаваемо жрецами или другими учителями религии. Если эти воззрения были в большей или меньшей степени сходны между собою у разных эллинских племен или в разных государствах и городах, то это согласие обусловливалось преимущественно влиянием поэтов, произведения которых распространялись по всей Элладе и придавали известное единство и определенность религиозным представлениям. «Гомер и Гесиод, — говорит Геродот (II, 53), — составили для эллинов родословие богов, дали им имена, распределили между ними достоинства и занятия и начертали их образы». Эти слова отца истории следует понимать, конечно, в том смысле, что названные им поэты в своих произведениях сделали более точными и ясными представления, которые до них были неопределенны и туманны».
(В.В. Латышев «Очерк греческих древностей».)

Наговицин А.Е. Мифология и религия этрусков
_______________________________

Наговицин А.Е.
МИФОЛОГИЯ И РЕЛИГИЯ ЭТРУСКОВ


Демоны Маны, в поздние этрусские и ранние римские времена, представлялись, по римским источникам, как добрые боги, в отличие от Лемуров. Их просили даровать за добродетельную жизнь блаженство покойному. Они считались покровителями каждого рода, местности и города, хранителями гробниц. С ними связана страшная подземная богиня Мания, насылающая безумие. Маны в поздние римские времена слились с Ларами и Гениями, как души умерших. Доброту Манов нужно понимать с известными оговорками, так как их боялись и нарушения обрядов, связанных с культом Манов могло повлечь за собой серьезные последствия. Кроме того, Марциан Капелла указывает на существование добрых и злых Манов (Mart. Cap., II, 165). В небесном каталоге этого автора Маны занимают два места в зависимости от своих характеристик.

Этрусские Маны, в отличие от их более поздних римских аналогов, были богами, а представление о них только как о душах предков имело поздний характер. Маны считались гарантами этрусских законов и благополучия, символом которых являлся негасимый огонь как в доме каждой семьи, так и Священный Огонь города. В древнейшие времена хранительницей священного очага была женщина, со временем эта функция перешла к мужчине, а на уровне города — к Лукумонам.

Празднество в честь Манов — Februarius (от februare «совершать очистительные обряды, очищать») приходилось на последний месяц года, когда происходило культовое очищение в праздник Фебрууса, этрусского бога подземного царства. Жрецы в это время выходили на улицы и хлестали прохожих ремнями из козлиных шкур (которые назывались фебралиями). Праздники длились в течение девяти дней (13 – 21 февраля). Кульминация Фебралий приходилась на последний день — 21 февраля, и сопровождалась торжественной трапезой в честь предков.

28 февраля — последний день года в этрусском календаре. Относились к нему очень серьезно, и подготовка к переходу в новый год была связана, в первую очередь, не с приготовлением пиршественного веселья, как ныне принято, а с очищением. Возле многих храмов имелись священные пруды, которые как раз и были предназначены для этого: омовение в них избавляло от скверны, напастей и прочего. В ходе соответствующих ритуалов основным намерением этрусков было очищение как священнодействие, направленное на благую и успешную жизнь в новом году.

В дни поминовения усопших Манам римлянами приносились жертвы. Известно, что, например, в Каристии на могилы предков приносили угощение, а само место захоронения украшали цветами.

В праздник Паранталии открывался, закрытый «камнем Манов» (lapis manalis), вход в подземелье — Мундус, считавшийся входом в мир мертвых, и духи предков выпускались на свободу для общения со своими потомками. (Ovid. Fast., IV, 821 сл.) Историк Древнего Рима Ж.Бейе описывает священную процессию, которая несла камень по улицам Рима, выпуская из Загробного мира не только предков Манов, но и дождь. Ибо считалось, что Маны имеют власть над подземными водами.

Каждый из 12 городов Этрусского Союза обязательно должен был иметь свой мистический центр Мундус для общения с Подземным миром. Известно, что изначальный Рим был заложен по обряду этрусков. Закладка города являлась действием сакральным. Основанный город ограждался от внешнего мира городской чертой (опахивание ритуальной бороздой). Сама борозда, согласно этрусскому ритуалу должна была очертить окружность, что соответствует представлениям этрусков о Небесном мире — Темплум (templum). Священные стены города на этрусском назывались tular spular, а на латыни — померий. Интересно описание закладки Рима у Плутарха в «Ромуле»:

«Там, где сейчас находится Комиций — место народного собрания, вырыли круглую яму, куда положили начатки всего, что по закону считается чистым, по своим свойствам необходимым. Потом каждый бросил туда горсть земли, принесенной из тех краев, откуда пришел, и землю эту перемешали. Яму эту по-латыни называют так же, как и небо — Мундус. Она должна была служить как бы центром круга, отмечающего границу будущего города. Основатель города вложил в плуг медный сошник, впряг белого быка и корову и, погоняя их, провел глубокую борозду по намеченной линии границы города. Шедшие за ним откидывали поднятый плугом пласт внутрь, по направлению к городу, следя за тем, чтобы ни один комок не лег по другую сторону борозды... На месте предполагаемых ворот сошник вытаскивали, а плуг приподнимали над землей так, что борозда прерывалась. Поэтому вся стена, кроме ворот, считается священной». (Plut. Rom. 11)

Белый цвет быка и коровы связан с цветом, угодным небесным богам, сами бык и корова символизировали Небесную пару Тина (Зевс) и Уни (Юнона), которые как бы сами основывали город и определяли его границы.

Бросание в общую яму горсти земли, принесенной с родины — важнейший обряд при закладки города, так как этруски и италики верили, что в родной земле заключены души предков. Поэтому, заложенный по такому обряду город становился их истинной родиной, куда переселялись души предков.

Мундус в Риме находился на Палатинском холме. Он открывался 3 раза в год. Во время открытия Мундуса Манам приносились жертвы — молоко, вода, вино, кровь черных баранов, овец, свиней. Во время жертвоприношения Манам все храмы были закрыты, а свадьбы запрещались. Овидий в «Фастах» описывает обряд поклонения Манам:

«Честь и могилам дана. Ублажайте отчие души.
И небольшие дары ставьте на пепел костров!
Маны не многого ждут: они ценят почтение выше
Пышных даров. Боги Стикса отнюдь не жадны.
Рады они черепкам, увитым скромным веночком,
Горстке малой зерна, соли крупинке одной,
Хлеба кусочку в вине, лепесткам цветущих фиалок:
Все это брось в черепке посередине дорог.
Можно и большее дать, но и этим ты тени умолишь.
И помолись ты еще у погребальных костров».
(Пер. Ф.Петровского)

Древнее смысловое значение слова «Ман» восходит к наименованию месяца (греч. μήν).¹ Так, например, во Фригии бог месяца и смерти Мен (греч. Μήν, Μῆνος) умирал и нисходил в Подземный мир. Он изображался как безбородый юноша с серпом за плечами. Серп, возможно, был намеком на «ущербность» месяца и связь лунного календаря с сезонностью сельскохозяйственных работ, что подтверждается покровительством Мена растительности. Тот же смысл несут имена индоевропейского бога Менса — месяца, брата или мужа богини Солнца — Сау, балтийского месяца Менеса, мужа богини солнца Саулес, готское Мен — месяц, греческой Луны-Мены² и скандинавского мифологического бога месяца — Мани, брата Соль³ — Солнца, управляющего ходом звезд.
_____________________________
[1] μήν, дор. μάν (ᾱ), эол.-ион. μείς, gen. μηνός ὁ (дор. dat. pl. μασί)
1) месяц; ex. οἱ κατὰ μῆνα σχηματισμοί Arst. — месячные фазы (луны);
2) (=μηνίσκος) луночка, серповидный козырек или навес Arph.
3) pl. календарь; ex. (μῆνας οἱ Σαβῖνοι τοὺς Ῥωμαίων ἐδέξαντο Plut.).
[2] Μήνη ἡ (=Σελήνη) Мена (богиня луны) HH., Luc.
[3] σόλος ὁ диск, шар (lat. sol, solis солнце).

Одновременная семантическая связь имени Манов с Луной и их же отношение к Подземному миру не должна удивлять. Хорошо известно представление древних египтян и ассиро-вавилонян о посмертном нахождении души и в Подземном мире, и среди созвездий. В ряде случаев мыслилось, что на небо попадают только достойные души.

Само имя Манов указывает на древность этрусского верования в них, и на его изначальный характер. По-видимому, Маны, или их прототип, были в глубокой древности связаны с лунной символикой, культом первопредка и мужским началом. На это указывает связь однокоренных с именем Манов понятий в различных космогонических системах с культом луны и месяца. Соотнесение имени Манов с символикой луны дает основание обратиться к сравнению культа Манов и их матери богини Мании⁴ с культом лунной богини Аритими.
_____________________________
[4] Этрусское имя Мания имеет греческую этимологию и связана с безумствующими (μανιάς) служительницами лунного культа — менадами (μαινάς). Впоследствии слово приобрело расширительное толкование, и стало нарицательным.
μανία, ион. μᾰνίη ἡ тж. pl.
1) сумасшествие, душевная болезнь, безумие Pind., Her., Trag. etc.
2) исступление, вдохновение, восторженность;
μανιάς (-άδος) adj. f, тж. n бешеная, исступленная.

Культ Аритими включал в себя сакральные обряды, женской жреческой магии. Помимо этого, богиня Аритими в древности была связана с представлениями о перерождении души и вечной жизнью. Близость богинь Мании и Аритими косвенно подтверждается тем фактом, что обеим богиням, этруски приносили обильные жертвы. Кроме того, Мания считалась богиней ритуального безумия, а воздействие лунных фаз на протекание психических заболеваний было хорошо известно как в древности, так и теперь. Достаточно вспомнить явление лунатизма или обострение маниакальных депрессий в полнолуние...

Одни и те же Маны изображались этрусками и в женском, и в мужском обличье, например, изображения Мана — Ванф. Слово «ман» семантически связывалось с месяцем и мужским началом, при этом Солнце являлось женским божеством. Такие представления господствовали еще во времена матриархата. При патриархальном правлении основному божественному началу — Солнцу стали присваивать мужские признаки, а сам правитель, зачастую отождествлялся с Солнцем. Луна и Солнце в мифологических системах всегда образовывали небесную пару, поэтому Луна была отнесена к женскому началу. Неустойчивость отнесения Солнца к женскому или мужскому началу видна на многих этрусских памятниках.

Ванф, или Вант (Vanth), относится к демоническому множеству Манов, часто изображается вместе с богом Харуном (Хару). Постоянные атрибуты: свиток, факел, меч, змеи, обвивающие его руки, и ключ. Ванф, в отличие от Хару, изображается как доброжелательная по отношению к умершим богиня.

Она помогает, предупреждает и проводит в Загробный мир души умерших, свиток в ее руках мог содержать список прижизненных дел покойного. Факел, как атрибут, должен освещать путь в Загробный мир, ключ символизирует открытие ворот между мирами, меч и змеи напоминают о неминуемом воздаянии грешнику.

Ларвы или Лемуры — души дурных людей, которые сами терзались после смерти и вымещали свое зло на живых людях. Римляне полагали, что Ларвы по ночам покидают Подземный мир и преследуют своих бывших врагов. Ларвы могли насылать кошмары и страшные видения. В дни Лемурий — праздника мертвых, отмечаемого три ночи — 9, 11 и 13 мая, для умилостивления злых духов, приобретающих в это время наивысшую силу, глава семьи совершал древний обряд, который по преданию поведал Фаустулу и Акке Ларенции дух убитого братом Рема (Ovid. Fast., V, 429-484).

Хозяин дома вставал ровно в полночь босиком обходил все помещение и выходил за порог, где после очистительного омовения родниковой водой, хозяин клал в рот черные бобы и вынимая изо рта — 9 раз кидал их через плечо не оглядываясь. При этом он говорил: «Эти бобы я даю вам и этими бобами выкупаю себя и своих близких». Считалось, что Лемуры и Ларвы охотно поедают черные бобы. После кормления Ларвов глава дома опять совершал очистительное омовение родниковой водой и для того, что бы изгнать Ларвов из своего дома 9 раз ударял одним медным тазом о другой, каждый раз прося злых духов покинуть его дом.

Упоминание о черных бобах как о пище Ларвов, связывают их культ с культом этрусской богини безумия Манией, так как ее жертвенной пищей считалась бобовая каша и она также насылала жуткие видения и кошмары. Кроме того слова «Лар» и «Ларва» семантически близки, поэтому можно отнести Ларвов к разновидности злых Ларов, тем более, что богиня Мания считалась матерью Ларов, а Акка Ларентия, которая и ввела вышеописанный обряд, причислялась римлянами к Ларам.

Мания — подземная хтоническая богиня, считавшаяся матерью или бабкой Манов, а иногда Ларов (Лазов). Мания была одной из самых ужасных богинь этрусков — насылала на людей безумие.

В греческой мифологии Мания — персонификация безумия, насылаемого на людей преступивших закон и обычай. Она иногда отождествлялась с Эвменидами — богинями мщения. Храм Мании находился между Аркадией и Мессенией, где по преданию Орест был лишен ума за убийство матери.

Римляне заимствовали культ богини Мании у этрусков по причине большой силы и значимости этой богини. Из римских источников известно, что Мания — богиня мрака и безумия, культ которой в Риме имел черты культа умерших предков.

В Риме изображения богини Мании вывешивалось перед домом для его охраны. Аналогичные изображения, как принято считать — Горгоны Медузы, вывешивались и делались по фризу зданий у этрусков. Это может указывать на их идентичность так как культ богини Мании заимствован римлянами у этрусков, а отнесение изображений на этрусских храмах к Горгоне Медузе принято условно, исходя из греческих аналогов подобных изображений. Прототип обряда вывешивания изображения чудовища на домах и храмах существовал еще в древнем Вавилоне. Так маски чудовища Хумбабы у ассиро-вавилонцев служили той же охранной цели. Видимо, «богиня Медуза»⁵ этрусков — это и есть древнейшая богиня Мания.
_____________________________
[5] Горгонейон — маска-оберег — заимствован греками из египетской традиции. Иконография Горгоны сложилась на основе танцующего египетского бога Беса. Неудивительно, что древнейшие Горгоны — бородаты. Змеиная прическа Горгоны — это переосмысленная греками египетская корона из уреев.

Основной жертвенной пищей богини в римские времена считалась бобовая каша, но этим жертвы Мании не ограничивались. Ее культ был связан с человеческими жертвами и отсеченными головами. Ранее говорилось, что по этрусским представлениям в голове находилась душа человека. Из этого следует, что страх перед Манией — не просто страх перед смертью, это страх перед безумием — гибелью души, после которого гибнет сама внутренняя сущность человека и не возможно его посмертное перерождение. Принесение в жертву головы указывает на древнейшее поверие, что Мания/Медуза — хозяйка Протоокеана, где растворяется даже душа человека. Позднее, в римские времена, вместо голов людей Мании приносили в жертву головку лука и чеснока.

Представления о Протоматерии как порождающей стихии, видимо, связаны с женским менструальным циклом. Женщины в это время имеют повышенную возбудимость, которая могла соотноситься с ритуальным безумием. Сама кровь, выходящая при менструальном цикле, возможно рассматривалась как отражение порождающего Протоокеана, с ней могли соотноситься обязательные кровавые жертвы.

У древних греков была известна богиня Геката (Ἑκάτη) имеющая малоазийское происхождение, что сближает ее появление с прародиной пеласгов и этрусков. Геката объединяет в себе характеристики этрусских богинь Аритими, Мании и Медузы.

Геката является ночной, демонической ипостасью лунной богини Артемиды/Аритими.⁶ Она отвечала за магию и колдовство, подобно богине Мании была связана с душами предков и карающими силами Преисподней. С Манией и Медузой богиню Гекату сближает ее облик: наличие змей в руках и волосах. Ее атрибутом являлся зажженный факел. Наличие подобного атрибута связывает ее с Манами, так как факел — один из символов Манов, как проводников в Загробный мир. Изображения Гекаты ставились на перекрестках дорог и там же ей приносились жертвы. Этот факт, сближает ее, согласно указанию Овидия, с культом Манов. Овидий пишет, что жертвы Манам нужно приносить на перекрестках дорог.
_____________________________
[6] Геката (Ἑκάτη) — ипостась Артемиды, впоследствии отделившаяся в отдельный персонаж.
ἕκατος 3 [ἑκάς] далекоразящий (эпитет Аполлона и Артемиды) Hom., Her., Aesch.

Отметим, что так же, как и Менрва, которая властвует на небе, на земле и в Загробном мире, Геката тоже имеет три ипостаси: Геката Пропилея — «земная»; Геката Урания — «небесная»; Геката Хтония — «подземная».

«О Геката! Змеевласая повелительница псов, <…> о королева, ведущая свою колесницу наравне с Гелиосом, кто с тройными формами тройного изящества танцует на пиру со звездами. <…> Тебя величают Геката Многоименная (Ἑκάτη, «далекоразящая»): Мене (Μήνη, «луна»); рассекающая воздух стрелами Артемида; Персефона. Ночная, сияющая, троеименная, троеголовая, Селена с тремя голосами, триморфная, троеликая, троешеяя, богиня трёх путей»… (Обращение к Гекате. PGM IV. 2785)

Мания имела праздник в один день с богом подземного огня Велхансом (Вулканом), что подчеркивает ее хтоническую природу и разрушительную силу, так как Велханс отвечал за извержения вулканов. Варрон, в свою очередь, считал Манию эквивалентом царицы Загробного мира Персефоны.

В коллекции Герхарда имеются гравюры с этрусских зеркал, где Медуза изображена мужеподобной и с бородой. Данный факт убеждает нас в том, что Медуза может быть одной из ипостасей богини Подземного мира — Мании, а ее мужеподобный вариант изображает пару Мании — бога Манта (Мантуса).

Возможно, Мантус соответствует богу героя-устроителя этрусских земель Тархона — отцу Диту. Тархон построил город Мантую в честь отца Дита. Имя «Мантус» этимологически близко к названию камня, закрывающего вход в Подземный мир — Mundus. В этрусских надписях не встречается имя бога Мантуса, но, согласно Сервию, на этрусском языке словом «мантус» (mantus) обозначался Dis pater города Мантуя, которая одно время стояла во главе этрусского Союза и, значит, выполняла роль аналогичную камню Мундусу, то есть осуществляла связь народа с божественными силами Неба и Подземного мира (Serv. Aen., X, 199 — Mantuam antem ideo nominatum quod etruska lingua Mantum Diten appellant).

Кроме того, слово Mundus имеет значение «небо» и «мир», с такими понятиями вполне мог соотноситься бог создатель мира — Дит. По-видимому, Дит и Мантус, просто другие имена (или эпитеты) бога создателя Dis Patera. Со временем, как это постоянно бывает при развитии мифологических представлений, функции Мантуса могли, частично перейти к царю богов Тину (Зевсу), а частично к царю Подземного мира Аите (Аиду). Представления об Аите, также претерпели определенные изменения, возможно одним из его «предшественников» был бог Вейовис. Отметим, что наличие нескольких имен одного и того же бога часто сбивает с толку исследователей. Известно, что во всех мировых традициях боги имели эпитеты, которыми часто и назывались, например Афродита — «пенорожденная», кроме того, боги часто имели по несколько ипостасей под разными именами, используемые в зависимости от проводимого религиозного ритуала. К этой путанице с именами прибавляется еще и то обстоятельство, что различные народы при контактах между собой называют одно и то же божество разными именами. Очень часто в обиходе находилось несколько имен одного и того же бога.

Вейовис считался царем Подземного мира, о чем говорится у Цицерона, который называет бога Вейовиса (Veiovis) подземным Юпитером этрусков (Cic. De nat. deor., III, 62). Роль Вейовиса, как одного из хозяев Подземного мира подчеркивается тем, что во второй главе в сочинении Марциана Капеллы Вейовис вершит суд над злыми духами (Martian Cap., II, 165).

Вейовис был довольно почитаемым богом: известно поклонение Вейовису на римском Капитолии. Согласно Авлу Геллию статуя Вейовиса на Капитолии изображала юного бога со стрелой в руке, стоящего рядом с козой, которую ему приносили в жертву (Aul. Gell., XII, II). Атрибутами Вейовиса были коза, как воплощение плодородия, и стрелы громовержца. У этрусков важнейшие боги могли распоряжаться громовыми стрелами, а у греков громовые стрелы принадлежали только громовержцу Зевсу. Наличие громовых стрел выводит Вейовиса в сонм высших богов, входивших в один из Советов Тина.

Частица "ve" в имени Veiovis означает отрицание (противопоставление), корень iovis — небо (jove). Следовательно, Вейовис противопоставляется небесному богу Юпитеру (Juvepater) и становится понятным, почему он назван Юпитером Подземного мира. Это противостояние условное, т.к. этруски, в отличие от большинства других древних народов, не ставили в оппозицию подземных и небесных богов.

Загробный мир — мир посмертного воздаяния души, мыслился этрусками как Подземный мир, мир хтонических сил, плодородной энергии, минералов, подземных вод и многого другого. Так называемые зло и жестокость ряда подземных богов их пантеона воспринимались ими просто как закон Вселенной, не требующий эмоциональных и нравственных оценок. Отличие в точке зрения на устройство и законы мироздания делали этрусков непонятными для их современников и части современных исследователей.

Еще одно божество Преисподней — Турмс, был проводником душ умерших в Загробном мире. На ряде зеркал встречается в сценах возрождения души. В позднейшее время, под греческим влиянием, Турмс заменен богом Хару — аналогом греческого Харона.

Бог Турмс (Turms) соотносился с греческим богом Гермесом. Есть изображение его спора с Аплу, где Тин является арбитром. Данная сцена, видимо, отражает греческий миф о том, как Гермес/Турмс украл стадо коров у Аполлона/Аплу и спор их решал громовержец Зевс/Тин, что подчеркивает почти полное слияние Турмса и Гермеса в позднеэтрусской традиции, где Турмс из проводника душ в Загробном мире стал, подобно Гермесу, вестником богов. Турмс, как и Гермес изображался обнаженным юношей в дорожном петасе, в сандалиях с крылышками.

Слияние Турмса и Гермеса (Ἑρμῆς) условно. В этрусских погребениях встречаются вотивные предметы, посвященные культу бога Херме. Надпись на саркофаге Лариса Пулены говорит о том, что у этрусков существовала специальная жреческая коллегия, посвященная культу Херме/Турмса как проводника душ. Существование двух имен у одного бога объясняется тем, что Херме был богом пеласгов, а Турмс — тирренов.

Имя Турмс, как указывает А.И. Немировский, происходит от корня tur в значении «куча камней», «башня». Имя Гермеса в древности производилось от ἕρμα («куча камней») (Dion. Chrys. 78, 19). Данное обстоятельство также указывает на идентичность обоих богов. Отметим, что имя «куча камней» может быть связано с обрядом насыпания курганов над могилами. Божество, охраняющее покой мертвого и помогающее его пути по Загробному миру, могло изначально носить имена — Гермес/Турмс.

На одном из зеркал Турмс изображен держащим на руках бога Мариса (Марса), которому мог приходиться отцом. В этом случае Турмс может быть одной из ипостасей бога Фебрууса, и, предположительно, сыном бога Ани (Януса).

Демон смерти Хару (Харун), по мнению ряда ученых и по созвучию имен, соответствовал греческому Харону — перевозчику душ через реку Загробного мира Стикс. Однако, на ранних памятниках этрусков Хару имеет весьма зловещий вид. На сцене жертвоприношения человека из Вульчи V-IV вв. до н.э. Хару находится рядом с демоном Ванф. Он выглядел как демоническое существо с крючкообразным носом (загнутым, как у хищной птицы), острыми ушами, крыльями за спиной, в руке держал свой основной атрибут — молот на длинной рукояти. Сопоставление с хищными птицами не случайно. У этрусков хищные птицы считались символами смерти.

В могиле Франсуа в Вульчи, второй половины IV века до н.э., в сцене жертвоприношения Ахиллом троянских пленников в честь Патрокла, запечатлен момент, когда Ахилл повергает на землю одного из троянцев и убивает его. Рядом изображен Хару с молотом. На демоне — конический головной убор и юбка.

На рельефной урне из Кьюзи изображены ворота Подземного мира, перед которыми находятся адский пес Цербер и Хару вместе с душой умершего.

Из перечисленных изображений видно, что Хару нигде не изображен как проводник души, напротив, он имеет своим атрибутом молот как символ смерти. Следовательно, он — олицетворение самой физической смерти. Сцены, в которых изображен Хару, это или жертвоприношение, или убийство. На то, что этрусский Хару не идентичен древнегреческому Харону, указывает и его ужасающий вид, который проводнику в Загробный мир просто не нужен.

Много общего имел с Хару Тухулка, в облике которого соединены человеческие и звериные черты. Хару и Тухулка часто изображаются вместе как свидетели или исполнители воли богов в преисподней. Если отличительным атрибутом Хару является молот, то узнать Тухулку можно по обвивающим его змеям. Он также крылат, его загнутый крючковатый нос, как и у Хару, похож на клюв хищной птицы, на некоторых изображениях он и вовсе птицеголов.

Имя Тухулки встречается на этрусских памятниках начиная с IV века до н.э. В могиле Орка он изображен как существо с крыльями грифа, ушами лошади, подымающимися в виде змей над головой волосами. Существует довольно много изображений этого демона. Так, например, на краснофигурном кратере из Вульчи, IV века до н.э., изображены Харон с молотом и Тухулка с двумя змеями в сцене прощания двух супругов. В барельефах IV века до н.э. встречаются страшные сцены: демоны, вооруженные луками и стрелами, увлекают за собой души мертвых в Загробное царство, где чудовищный Тухулка избивает их своим огромным посохом. Тухулка иногда изображался с двузубыми вилами, что является характерным признаком греческого царя Подземного царства — Аида.

Еще один персонаж Загробного мира — Ферсу. На изображении Ферсу в могиле Авгуров присутствует собака (или волк). Подобные сюжеты встречаются также в гробницах Олимпиады и Пульчинеллы. На фреске изображена борьба человека с собакой, науськанной на него Ферсу. Человек в данной сцене, видимо, Геракл. В могиле Пульчинеллы Ферсу изображен убегающим. Есть основания полагать, что в случае победы человека над собакой, Ферсу осмеивался и изгонялся. К таким ритуальным действиям у этрусков относились театрализованные представления мифологических сюжетов, соответствующих проводимым праздникам, а также гладиаторские бои и травля людей собаками.

Н.К.Тимофеева указывает возможную параллель изображений с участием Ферсу и тем, что последний царь лидийской династии Гераклидов носил имя Кандаулес — «душитель псов».⁷ Подобная связь вполне возможна, так как Гераклиды считали своим предком Геракла. Сам Геракл по греческой легенде сражался с адским псом Цербером. Поэтому, борьба человека с собакой на этрусских фресках могла отображать ритуальные игры, имитирующие бой Геракла с адским псом. По легенде, Геракл сражался с Цербером голыми руками, он душил пса — отсюда могло пойти почетное царское имя, отражающее один из эпитетов Геракла — «душитель псов».
_____________________________
[7] Тимофеева Н.К. «Этрусский Ферсу и лидийский Кандаулес».

Кроме чисто спортивных игр, этруски проводили состязания, которые по своей сути являлись человеческими жертвоприношениями. Такими играми являлись гладиаторские бои, которые позже были заимствованы у этрусков римлянами и стали развлечением римских граждан, тогда как у этрусков они носили жертвенный ритуальный характер, и проводились на тризнах по усопшим и во время религиозных праздников. Об этрусском происхождении гладиаторских боев известно от Афинея (Athen. IV, 153). Согласно преданию, именно этруски принесли в Кампанию обычай проводить на похоронах гладиаторские бои. Первые гладиаторские бои в Риме, которые еще носили ритуальный смысл, организовали в 264 г. до н.э. братья Марк и Децим в память своего скончавшегося отца Юния Пера.

Обычай «погребальных» игр был связан с облегчением покойному загробного пути. (На Руси такой обычай назывался тризной и сопровождался ритуальными играми и обрядами. Он сохранялся еше долгое время после принятия христианства.) В данном случае мы сталкиваемся с достаточно сложными магическими действиями. Оно состояло в двух последовательных соотнесениях подобных друг другу явлений с базовой мифологемой и ритуальным воздействием на прохождение подобных мифологеме явлений. Первое явление относилось к мифологеме о ночном прохождении богом Солнца Подземного мира, и о его борьбе с силами тьмы, препятствующими его возрождению. Душа человека, проходящая препятствия Загробного мира и стремящаяся к новому возрождению, соотносилась с Солнцем. С другой стороны, состязания являлись по правилам магии подобия, своеобразной жертвой солнечному богу, от которого ждали помощи душе покойного.

Даже возникновение всем известных Олимпийских игр, а кроме них Пифийских, Немейских и Истмийских состязаний, исторически связано с ритуалом, посвященным смерти-возрождению солнечных богов. В связи с этим становится понятным греческий и этрусский обычай увенчивать победителя в таких играх лавровым венком. Лавр связан с погребальным культом и является древом смерти и возрождения. Победитель в играх, увенчанный лавровым венком, олицетворял «воцарившуюся» в Загробном мире душу покойного, происходила магическая замена испытаний в Загробном мире для души на испытания в проводимых состязаниях.

Судя по всему, традиция награждать победителей венком заимствована из египетских мистерий. Начиная со времени Нового царства, умершим дается «венок оправдания». Этот обычай является символическим выражением для обозначения невиновности перед судом Осириса в загробном мире. Такие венки обвивали диадемы умерших правителей, а позднее служили вообще украшением мумии. В одном из текстов проводится сравнение с венком Осириса как знаком триумфа над его соперником Сетом, полученным от Амона.

Древнегреческий обычай изображать в скульптуре победителей в Олимпийских и иных играх и воздавать скульптурам божественные почести связан с тем же принципом древней магии замещения, когда под победителем в играх понималось торжество бога или воцарение души усопшего предка. Аналогичный подход мы видим в этрусском обычае триумфа.

Тот же ритуальный смысл несла в себе и травля людей собаками, отражающая победу Геркле (Геракла) над адским псом Кербером. Победа человека над собакой означала возможность посмертного возрождения и возвращения из Загробного мира. Человек, подобно богу Геркле, должен был преодолеть ужасы и препятствия Загробного мира. Борьба человека с собакой в этом случае являлась магическим ритуалом, облегчающим странствия души умершего в Загробном мире, поэтому зрители поединка ожидали победы человека над силами Аида, отождествляемыми с собакой.

Проводя параллели этрусских ритуалов с традициями других народов, отметим, что на Крите в IV в. до н.э. после царских похорон проводились атлетические игры, скачки, регаты, а также танцы и хоровое пение.


Античное искусство. Живопись. Этрурия.
Этрурия. Фрески.
_______________________________

Осирис (др.-егип. Ἰsir, Wsir; др.-греч. Ὄσιρις; лат. Osiris) — бог возрождения, царь загробного мира в древнеегипетской мифологии и судья душ усопших.

Осирис был, несомненно, центральной фигурой в религии древнего Египта. Во времена Древнего царства Осирис был местным богом в Джеду (в восточной части дельты Нила, греч. Бусирис). Еще в додинастический период локальным божеством города Джеду был Анджети, с которым Осирис был отождествлен, он стал изображаться с атрибутами Анджети — посохом волопаса (ḥḳ(ȝ)t, хекет; от ḥḳȝ — править, «пасти») и бичом пастуха (nḫḫw, нехеху). С учетом созвучия слов «плеть» (nḫḫw) и «вечность» (nḥḥ), сочетание инсигний (скипетр и плеть), очевидно, должно означать «правящий вечно». Важный атрибут Осириса — корона атеф (ȝtf), состоящая из высокой кеглеобразной центральной части, обрамленная двумя страусиными перьями.

У Анджети был заимствован и фетиш Осириса — джед (ḏd). По одной из версий, джед представляет собой сноп зерновых. Любопытно, что и в наши дни в созвездии Ориона (которое египтяне считали главным среди звезд и отождествляли с Осирисом) выделяют астеризм Сноп, определяющий характерную форму созвездия Орион, он включает в себя звезды — Бетельгейзе, Ригель, Беллатрикс, Альнитак, Минтака, Саиф.

В более распространенной версии (но, вероятно, более поздней), джед — это ствол сикоморы, вобравший в себя гроб Осириса.

«Царь страны, пораженный размерами куста, приказал слугам срезать ствол кустарника, укрывавшего сундук, и сделать из него колонну, которая поддерживала бы крышу его дворца».

В Текстах Пирамид есть обращение к дереву (называемому сикомора), которое «окутало Осириса».

«О ты, чье дерево зелено, Бог, что на своем поле!
О Бог, что открывает бутоны цветов, что в его сикоморе!».

Во время праздника Хеб-Сед, совершался обряд установки Джеда в вертикальное положение («поднятие Джеда»). Столб Джед устанавливали как символ воскресшего Осириса, в знак победы над Сетом, который «положил столб на бок». Чтобы понять смысл этой мифологемы, нужно обратить свой взгляд к звездному небу, а именно, к созвездию Орион, которое египтяне именовали Сах (sȝḥ), и которое считали «царем звезд».

Действительно, когда созвездие Орион (отождествляемое с Осирисом) «заваливается на бок» и исчезает за западным горизонтом, на востоке в этот час восходит созвездие Скорпиона, олицетворяющее Сета, убийцу Осириса. Через двенадцать часов, пройдя двенадцать залов Дуата Осирис-Орион появляется в Ахет, восточной части неба. После его появления из-за горизонта, пройдет еще шесть часов, пока созвездие не займет вертикальное положение.

Будучи верховным божеством, Осирис несет в себе и солярный архетип, тесно связанный с культом плодородия. Осирис часто изображается с растительными атрибутами, с посохом в виде лотоса, увитым виноградной лозой, или плющом.

Со времен Нового царства (ок. 1500 до н.э.) известен погребальный обряд, который выражал тождество Осириса с зерном, прорастание которого означало его возрождение. Этот обряд засвидетельствован в гробницах и царей, и их подданных. Он совершался в последний месяц сезона разлива Нила (ȝḫt, «Половодье»), когда вода начинала спадать.

Особенно интересны найденные при раскопках изображения Осириса, делавшиеся в виде силуэта человеческой фигуры из посеянного зерна на слое земли, которую насыпали на особую деревянную раму: проросшие злаки создавали как бы живое изображение бога. На одном характерном рисунке хлебные колосья растут из тела лежащего Осириса, которое орошает из сосуда жрец. Население Египта ежегодно праздновало воскресенье Осириса. Празднества эти длились 18 дней и включали в себя ритуальную пахоту и посев, а также обряды с фигурой Осириса, изготавливающейся из земли и зерна. Осирис выступает в этих обрядах в качестве непосредственного олицетворения хлеба. В ритуальных целях использовались также деревянные футляры в виде мумии Осириса: внутри они были полыми, туда насыпалась земля и бросалось зерно, а в крышке футляра просверливались дырки, сквозь которые прорастали зеленые всходы («Прорастающий Осирис»).

В мистериях, связанных с годовым сельскохозяйственным циклом, жатва и обмолот символизировали убийство Осириса и расчленение его тела, сев — бросание зерна в землю — погребение Осириса, и всходы — его воскресение.

Существовал миф о смерти и воскресении Осириса (дошедший до нас в отрывках). По этому мифу, бог Осирис был предательски убит своим братом Сетом, тело Осириса было разрублено на куски и разбросано по всему Египту. Изида, после долгих поисков, в которых ей помогали Тот, Анубис и Нефтида, нашла и собрала куски тела бога и, спеленав, сделала, таким образом, первую мумию. Посредством магии, зачала и родила от него сына — бога Гора; последний одолел Сета и воскресил своего отца, дав ему проглотить свое волшебное око.

«Приходят [боги] к Осирису
На голос плача Исиды,
На стенанье Нефтиды <…>
Говорят они тебе, Осирис:
«Хотя ты уходил, да придешь ты!
Хотя ты спал, да проснешься ты!
Хотя ты умер, да оживешь ты!
Встань! Посмотри, что сделал тебе твой сын!
Проснись, услышь, что сделал тебе Хор!
Он поразил для тебя поразившего тебя <…>
Хор поставил твою сандалию на голову твоего врага <…>
Твой сын Хор поразил его,
Он отнял у него око
И дал его тебе,
В нем — твоя душа (Ба),
В нем — твоя сила перед духами! <…>
Встань! Ты дал свою руку Хору,
Сделал он, что ты стоишь!» <…>
Пробуждается Осирис,
Просыпается бог усталый!
Встает бог,
Овладевает бог своим телом!
Восходит Осирис! Чист скипетр!
Высок Владыка истины! <…>
Удовлетворен Атум, отец богов,
Удовлетворен Шу с Тефнут,
Удовлетворен Геб с Нут <…>
Удовлетворены все боги, находящиеся на небе,
Удовлетворены все боги, находящиеся в земле <…>
«Иди к нам!» — говорят они,
Говорят боги тебе, Осирис:
«Идет наш старший брат,
Первенец своего отца,
Старший сын своей матери», —
Говорят они, говорят боги».
(из «Текстов Пирамид»)

Плутарх из Херонеи в своем трактате «Об Исиде и Осирисе» (Περί Ἴσιδος καί Ὀσίριδος), написанном около 120 года, повествует: «Говорят, что Осирис погребен, когда закапывают посев в землю; что он возвращается к жизни и снова приходит, когда ростки начинают всходить». Сам Плутарх считал подобное объяснение мифа нелепым, но по существу оно совершенно верно передает смысл мифа, и характер образа Осириса как олицетворения хлебного зерна. В Книге мертвых Осирис говорит: «Я живу как бог зерна (Непри). Я — пшеница (bdt)». Народный культ Осириса представлял собой один из вариантов широко распространенного древнего земледельческого культа умирающего и воскресающего духа растительности. Правда, сам образ Осириса был в дальнейшем весьма осложнен разными более поздними наслоениями.

Корнями же своими миф Осириса глубоко уходит в эпоху родового общества, из представлений и обрядов которого развиваются впоследствии, в связи с изменением общественных отношений Египта, и характернейшие черты культа Осириса, бога производительных сил природы. Корона, которую носит Осирис, сделана из стеблей папируса, его священная ладья также сделана из этого растения, и его символ джед, в одной из версий, состоит из вставленных одна в другую нескольких связок тростника.

Осирис всегда изображается с тем или иным растением: из пруда перед его престолом растет или лотос, или ряд деревьев, или виноградная лоза; иногда увит гроздьями винограда и весь балдахин, под которым сидит Осирис; иногда его самого обвивают виноградные лозы.

Точно так же и гробница Осириса не изображается без зелени: то рядом с ней растет дерево, на котором сидит душа Осириса в виде феникса; то дерево проросло через гробницу, обвив ее своими ветвями и корнями; то из самой гробницы растут четыре дерева.

Не менее важна, для описания мистерии годового цикла, умирающей и возрождающейся природы, метаморфоза происходящая с Нилом. После продолжительного сезона засухи Шему, Нил выходит из берегов, заливая все низины, насыщая их плодородным илом, и затем снова возвращается в свое русло, а к концу года мелеет и выглядит так, будто готов высохнуть. И вдруг, в самый разгар жары, при полном отсутствии дождей, Нил вновь наполняется водой, возрождая все живое к жизни. В одном из текстов говорится, что в момент воскрешения, когда Осирис «возрождается, воскресает и имя его Вода Возрождения».

«Ты — вода, разливающаяся среди зеленеющих полей, вода, что приходит к детям Геба (земли)»…

Плутарх описывает убийство Сетом Осириса как природное явление. Сет считался властителем бесплодной красной пустыни, повелителем песчаных бурь, несущих засуху ветров, воплощая собой силы энтропии, губительные для всего живого. Гибель Осириса, олицетворяющего Нил, знаменует собой конец наводнения, когда Нил входит в свои берега, и начинается сев зерновых.

Упоминает Плутарх и о солярном аспекте Осириса:

«И везде показывают человекоподобные изображения Осириса с фаллом, подъятым в знак его производительной и питательной мощи. И статуи его одевают в огненные покровы, потому что считают солнце телом благой энергии и как бы зримым выражением сверхчувственной сущности. Поэтому достоин презрения тот, кто относит солнечный шар к Тифону, с которым не связано ничего светлого, ничего спасительного, никакого порядка, рождения и движения, обладающего размеренностью и смыслом, но которому присуще все противоположное. И засуху, губящую много животных и растений, надо считать делом не солнца, но ветров и вод, которые несвоевременно смешиваются на земле и в воздухе всякий раз, как владычество силы беспорядочной и необузданной, творя несправедливость, подавляет испарения».

Помимо солярного аспекта, регулятора нильских разливов, и, связанного с ним, аграрного цикла, Осирис имел и лунный аспект, в мистерии убывания и возрождения луны. Этот цикл описывался также происками Сета. Именно в связи с лунной мистерией понятен смысл расчленения Осириса на 14 частей (время убывания луны). Такое же время необходимо Изиде, чтобы собрать тело Осириса до его целостности, т.е. полнолуния.

Сложность образа Осириса ощущалась самими египтянами, и не случайно в одном из гимнов сохранилась следующая замечательная характеристика этого образа:

«Сущность твоя, Осирис, темнее [всех других богов].
Ты — Луна, находящаяся на небе,
Ты делаешься юным, когда ты желаешь,
Ты делаешься молодым, когда ты хочешь,
И ты Нил великий на берегах в начале Нового Года:
Люди и боги живут влагой, которая изливается из тебя.
И я нашел также, что твое величество — это царь Преисподней»…

Соединив в себе в различные времена, в силу различных причин, культы умирающего и воскресающего бога производящих сил природы, Нила, луны, загробного судьи на страшном судилище, миф об Осирисе впитал в себя отражение религиозных представлений ряда последовательных этапов развития египетского общества.

Изначально Осирис не имел отношение к погребальным обрядам и верованиям. Но уже в Текстах пирамид (5-я династия) имя его упоминается в заупокойных формулах. В дальнейшем Осирис превратился в повелителя загробного мира и в посмертного судью душ. Связующим звеном культа Осириса с верой в загробную жизнь послужило представление о нем как об умирающем и воскресающем боге. Будучи по мифу первым умершим, Осирис стал изображаться как владыка умерших, а его ежегодное воскресение давало верующим надежду на то, что именно с его помощью душа умершего может спастись от «окончательной гибели».

В этой связи, интересны свидетельства о мистериях Осириса в Абидосе, времен Среднего царства. Сюжет этих драматических религиозных представлений составляли «страсти» Осириса — эпизоды его жизни, его страдальческая смерть. Актерами были жрецы. Даже один фараон XIII династии, по имени Неферхотеп, принимал, как действующее лицо, участие в мистерии Осириса, о чем говорится в составленной им надписи. Наиболее раннее упоминание об этих мистериях содержится в стеле некоего Ихернефрета, посланного фараоном Сенусертом III на девятнадцатом году его царствования (около 1859 г. до н.э.) для ревизии абидосского храма и происходивших там мистерий. Из его автобиографии видно, что мистерии состояли из следующих обрядов.

1. Выход Упуаута. Идол шакала на шесте выносился из храма. Он указывал путь Осирису и был его первым бойцом.
2. Выезжал сам Осирис на своей барке, поражая врагов. На корабль нападали «враги»; верховный жрец и свита отражали их.
3. Далее следовал таинственный «великий выход», во время которого Осирис был убиваем Сетом. Следовал плач.
4. Тот перевозил тело Осириса в барке.
5. Духовенство приготовляло тело к погребению и перевозило на барке в местность Пекер, где его погребали.
6. Совершалась расправа над «врагами» Осириса на месте его убиения в местности Недит.
7. Ликование и перевезение идола ожившего Осириса в его храм в Абидосе.

Нередко в абидосских надписях можно встретить желания покойных видеть «красоты Упуаута при первом выходе» или «поклониться Осирису Хентиаментиу («вождю западных», т.е. умерших) при его великом выходе».

Подобные же мистерии справлялись, конечно, и в Бусирисе, и вообще во многих храмах, особенно в поздние времена, когда почти везде, в Фивах, Дендере, Эдфу были устроены отделения для культа Осириса. Таким образом, мистерии Осириса пользовались популярностью и, несомненно, оказывали идеологическое воздействие на зрителей.

Но были мистерии и другого типа. Важнейшим документом, проливающим яркий свет на значение религии, в связи с культом умершего и живого фараона, является папирус с текстом коронационных мистерий Сенусерта I. Наряду с изображениями, иллюстрирующими все основные моменты мистерий, папирус содержит текст речей действующих лиц, подобие сценических ремарок и перечень главнейших аксессуаров.

Центральной фигурой мистерий является молодой фараон, который выступает в роли Гора и вокруг которого происходит все действо. В противоположность Гору, Осирис не произносит ни звука в течение всех мистерий, что, наряду с другими фактами, дает возможность предположить, что безгласную роль Осириса выполняет мумия умершего фараона. Главным моментом мистерий является коронация молодого фараона — Гора, заключением же — погребение Осириса.

Несмотря на то что папирус датируется XX веком до н.э. (это так называемый драматический папирус Рамессеум), записанный на нем обряд мистерий восходит, несомненно, к древнейшим временам, на что указывают анализ и язык текста и самого обряда. Таким образом, этот папирус свидетельствует о том, что уже в глубочайшей древности культ Осириса был культом умершего царя, равно как культ Гора — культом царя живого.

Надо обратить внимание и на то, что, в этом контексте, «воскрешение» Осириса весьма условно. Он не возвращается к земной жизни; на троне Египта его сменяет сын Гор. Осирис же, «утомленный сердцем» (wrd ib) становится царем в потустороннем мире, судьей умерших.

— Я очищен от грехов. <…>
— Кому я должен возвестить о тебе?
— Возвести обо мне Тому, чей свод из огня, чьи стены из змей живых и чей пол — водный поток.
— Скажи, кто это? — задаст Тот последний вопрос, на который надо ответить:
— Это Осирис.
(Книга мертвых)

Ритуальные тексты мистерий Осириса позднего времени сохранились как на стенах храмов, воздвигнутых в греко-римское время, так и в папирусах, где подробно описывается что «произносилось и совершалось в каждый час дня и ночи у тела «благого» (nṯr nfr — бог благой, т.е. Осирис), какие боги охраняли его покой, какие формулы возглашал херихеб (жрец-чтец), какие причитания пели жрицы, какие его сестры и другие богини — плакальщицы». Изданием и исследованием этих текстов наука обязана X.Юнкеру.

Характер мистерий Осириса менялся со времен Среднего царства до греко-римского времени включительно, но основное содержание их осталось прежним: неутешная скорбь по богу, облагодетельствовавшему человечество и павшему жертвой зависти своего брата Сета. Вместе с тем, это было выражением надежды на светлое будущее, неуклонной веры в то, что «благой» Осирис, великий бог, царь преисподней, верховный судья, обеспечит вечную жизнь и блаженство любому смертному.

«Хвала тебе, о Осирис, Владыка Вечности, Онуфрий (Ονούφρης), Хармахис, чьи обличья разнообразны, чьи атрибуты величественны. Хвала да будет тебе, о ты, который Птах-Сокар-Атум в Иуну (Гелиополе), ты Властелин сокровенного святилища [храма], ты Творец Хет-ка-Птаха [Храм ка Птаха в Мемфисе] и богов [в нем]; правитель подземного мира, прославляемый [богами], когда ты входишь в Нут [на небо]».

«Слава тебе, о создатель богов, ты — царь Юга и Севера, о Осирис победоносный, правивший миром в добрые времена. Ты — владыка мира небесного»…

«Ра приходит как Осирис — со всеми венцами божественных духов и богов Аментети [запада]. Он — единственный божественный образ, скрытый образ Дуата, священная Душа во главе Аментети, Уннефер, чья жизнь длится вечно».

Эпитет «Уннефер» (благостный) указывает на благодеяния, которые неизменно связывают с Осирисом, это самый распространенный из эпитетов, применяемых к нему, и одновременно часть его царского титула. Египтяне считали, что в имени содержится вся сущность его носителя. Имя раскрывает сущность и отвечает за реализацию свойств, заключенных в каждом конкретном имени. Так об Осирисе говорится: «Он укладывает спать страны под именем Сокар; его могучая (wsr) внешность в его имени Осирис (Wsir); он существует до конца вечности под именем Онофрис». Список имен-эпитетов Осириса весьма велик, вот лишь некоторые из них:

Анниу — приводящий в загробное царство.
Арин-ен-аб-ф — тот, кто поступает по воле своей.
Ати-ше-ф — безграничный.
Ба-неб-джедет — баран, владыка Джедет (или иначе, Ба [Осириса] владыки [города] Джедет).
Неб-ер-чер — владыка до самого крайнего предела.
Осирис-Херу-Хути, Атум — Осирис, который есть Гор на горизонте, заходящее солнце (солнце запада).
Пехрер — вечнобегущий.
Сокар — тот, кто лежит в саркофаге.
Ур — могущественный.

Осириса просили о покровительстве покойнику. Больше того, пытались магически отождествить покойника с Осирисом. Вначале удостаивался такого отождествления лишь царь: в Текстах пирамид умерший царь прямо именуется Осирисом.

«Откройте предо мной небесные врата и земные врата и врата загробного царства, ибо я есть божественная душа Осириса и я обрела свой покой в нем»…
(текст из гробницы Рамзеса IV)

Позже стали называть Осирисом и других умерших знатного, а впоследствии и простого происхождения. «Осирис такой-то» — так обычно именуется покойник в погребальных текстах. Идея такого отождествления проста: надо магически обмануть враждебные силы, выдав умершего за великого бога. Главной фигурой погребального культа стал Осирис, в особенности во времена Среднего царства.

В эпоху Среднего царства складывается наиболее характерная идея египетского заупокойного культа — идея суда над душами умерших. Этой идеи еще нет в Текстах пирамид, а в памятниках Среднего царства она уже есть. Судьей душ считался сам Осирис, а помощниками его — боги 42 номов, а также боги Анубис, Тот, и адское чудовище, в образе крокодила, пожирающее осужденные души. На этом страшном суде взвешивается сердце покойника и, в зависимости от добрых и дурных дел, совершенных им при жизни, определяется судьба его души. Здесь перед нами вера в загробное воздаяние, пришедшая на смену более ранней идее о посмертной жизни как о простом продолжении земной.

Впрочем, эта идея посмертного воздаяния за добрые и злые дела далеко не господствовала в египетских верованиях. Преобладало все-таки представление о возможности обеспечить благополучие души на том свете чисто магическими средствами. Одним из таких средств было употребление самого текста Книги мертвых. Помимо этого, вместе с Книгой мертвых на грудь мумии и около нее клались и другие колдовские предметы (так называемые ушебти), которые должны были застраховать душу покойника от всяких опасностей.

Осирис является богом-повелителем статичного времени джет. Он даже прямо именуется в текстах джет, а иногда — сеф, «вчерашний день», осуществленное действие — в противоположность «завтрашнему дню» — нехех, действию повторяющемуся, категории, характеризующей Ра. Небесное проявление Осириса — Осирис-Сах (созвездие Орион), почитавшийся как «царь звезд», «торжествующая Ба Осириса». На потолках гробниц фараонов в Долине царей Орион-Осирис изображается в образе антропоморфного бога в ладье со скипетром уас в руке, обращенного назад к ладье Сириуса-Исиды и следующей за ней ладье со звездой Сепед — воплощением бога Гора-Сопду, сына Осириса и Исиды, владыки восточных пустынь и пределов египетских земель. Одно из воплощений бога — Осирис-Ях почитался древними египтянами как божество луны. Душой ба Осириса и Ра также считалась утренняя звезда — планета Венера, олицетворявшаяся в облике белоснежного феникса Бену. Почитание Осириса было распространено повсеместно; главные культовые центры — Бусирис и Абидос. Расцвет Абидоса приходится на эпохи Среднего и Нового царств. Считалось, что в Абидосе погребен Осирис (часть некрополя, называвшаяся Пекер), вернее, его голова. Гробницей Осириса числили гробницу одного из царей I (тинисской) династии — фараона Джера. По окончании эпохи Нового царства блеск Абидоса тускнеет и центр культов Осириса и Исиды перемещается дальше к югу, на острова близ первого порога Нила — Филе и Биге. На Филе был воздвигнут замечательный храм Исиды, Биге стал считаться местом погребения Осириса (его левой ноги, из которой, согласно поверью, вытекал Нил).

«Привет тебе, владыка подземного мира, ты — Бык пребывающих там, ты — Образ Ра-Хармахиса, ты — Дитя прекрасной наружности, приди к нам в мире. Ты отвел свои беды, ты преодолел злой рок, Владыка, приди к нам в мире. О, Уннефер, владыка пищи, ты правитель, ты ужасен в своем величии, ты Бог, правитель богов, когда ты наполняешь землю [всем], что порождено. Ты милостивее, чем боги. Истечениями твоего тела живут умершие и живые, о ты, владыка пищи, господин зеленых трав, ты — могущественный владыка, ты — опора жизни, ты — приносящий дары богам и погребальную пищу — блаженным умершим».
(из «Песен Исиды и Нефтиды», которые пелись в храме Амона-Ра в Фивах двумя жрицами, олицетворявшими богинь)

В Абидосе же вплоть до IV в. н.э. сохранялся любопытный пережиток культа Осириса в виде оракула бога Беса, карликового божества из «свиты» Осириса. Основные отождествления: Ях, Хентиаментиу, Сокар, Птах, Нун или Хапи, как разлившийся Нил. К концу Нового царства — Ра (Pa-Осирис, изображался с солнечным диском на голове). Тексты гласят: «Осирис, когда он прибыл, чтобы отдохнуть — есть Ра; Ра, когда он прибыл, чтобы отдохнуть — есть Осирис». Это — непрерывный цикл дня и ночи, жизни и смерти. В заупокойных текстах иногда фигурирует как Осирис-Сах — персонификация созвездия Орион — «владыка над всеми звездами» и покровитель умерших.

«Осирис Онофрис [Ονούφρης], признанный совершенным перед богами, молвил: «Это части Тела моего, очищенные в страдании, возвеличенные в испытании. Ибо аромат умирающей розы — словно тихий вздох страдания моего; огненно-красное пламя — словно сила неустрашимой воли моей; а чаша с вином — кровь, истекающая из сердца моего, жертва для возрождения к жизни новой; хлеб и соль же — основания тела моего, кои разрушил я, дабы они обновились. Ибо я — Осирис Торжествующий, Осирис Онофрис, Оправданный: я — тот, кто облечен плотью телесной, но в ком пребывает дух великих богов; я — владыка жизни, торжествующий над смертью. Причастившийся мне, возвысится вместе со мною; я во плоти являю тех, чья обитель — незримое; я очищен: под ногами моими Вселенная; я — примиритель с вечными богами; я — тот, кто ведет материю к совершенству; и без меня нет Вселенной».»
(Посвятительные Ритуалы Ордена «Золотой Зари»)

В связи с предыдущей цитатой, уместно вспомнить интересную, и несколько необычную, интерпретацию мифа о коварном убийстве Осириса Сетом, которую дает Плутарх в трактате «Об Исиде и Осирисе».

«Тифон, который, будучи врагом Исиды, беснуется в своем невежестве и лживости и разрывает, и уничтожает священное слово,¹ которое богиня собирает, соединяет и передает посвященным в таинства; и посвящение, предписывающее постоянно умеренный образ жизни и воздержание от многих видов пищи и любовных услад, ослабляет разнузданность и любовь к наслаждениям и приучает людей пребывать в служении непреклонными и суровыми, целью чего является постижение Первого, Владычествующего и доступного только мысли; богиня призывает искать его, и он пребывает вместе с ней, рядом с ней и в связи с ней».
(Плутарх «Об Исиде и Осирисе»)
_______________________
[1] Священное слово — логос, под которым Плутарх, очевидно, подразумевает Осириса.

Как не вспомнить: «В начале было Слово (Λόγος), и Слово было у Бога, и Слово было Бог».


ЭВОЛЮЦИЯ ИКОНОГРАФИЧЕСКОГО ОБРАЗА ОСИРИСА

Анджети (егип. ˁnḏti) — в древнеегипетской мифологии локальное божество додинастического периода и эпохи Раннего царства; покровитель города Джеду (позднее Пер-Усир-неб-Джеду).² Считался богом плодородия и покровителя животных, отсюда и его атрибуты — посох волопаса и бич пастуха.
__________________________
[2] Pr-Wsir-nb-ḏdw — Пер-Усир-неб-джеду («Дом Осириса, господина Джеду»), центр девятого нижнеегипетского нома. Сокращенное название этого города звучало Bw-Wsir (место Осириса), греч. Бусирис (Βούσιρις).

Анджети также почитался как бог перерождений и в этом качестве выступал как супруг богини Мешент, покровительницы деторождений.

Изображался Анджети антропоморфно, стоя на знаке нома, с двумя перьями на голове — символ двуединства Египта, с посохом и плетью в руках.

Символом Анджети был Джед. Судя по всему, на основе культа Анджети возник культ Осириса; высказывались даже предположения, что миф об Осирисе и Сете отражает реальные события биографии Анджети, убитого своим братом. Впрочем, история с умершим и воскресшим во плоти Анджети, возможно, была всего лишь мистерией этого бога, также заимствованной, позже, адептами культа Осириса.

Анджети впервые упоминается в «Текстах пирамид», относящихся к эпохе V династии, но, судя по всему, его почитание началось гораздо раньше — еще в додинастические времена. В «Текстах пирамид» Анджети был представлен достаточно необычно, поскольку там он изображался в расчлененном виде — голова, плечи, руки и одна нога. Якобы, это была мера предосторожности. Изображение всего тела могло пробудить бога к жизни, что ставило под угрозу безопасность обитателя гробницы.

Уже во времена Древнего Царства Анджети был вытеснен культом Осириса, на которого были перенесены атрибуты Анджети. Посвященный Анджети столб Джед стал фетишем Осириса.

В более поздние времена Анджети не исчез из египетского пантеона богов, хотя, чаще всего, воспринимался как одна из ипостасей Осириса (Осирис-Анджети).

В Текстах пирамид есть воззвание к Осирису, в котором перечисляются заслуги Гора:

«Он представил тебя богам; он сделал тебя обладателем обеих корон… Гор оживил тебя в твоем имени Анджети».

Таким образом мы узнаем, что метрополия IX нома, все еще сохраняющая своего прежнего покровителя Анджети в качестве символа, в самых древних из известных нам текстов называется Домом Осириса. С окончанием эпохи пирамид Анджети исчезает из исторических и религиозных текстов. Его имя больше не фигурирует в списках северных номов, кроме как в качестве символа IX нома.

Из Бусириса (Джеду) последователи Осириса распространились по всей Дельте. Не сохранилось документальных свидетельств, которые говорили бы о завоевании ими других территорий, но их продвижение и его этапы ясно отмечены включением в миф об Осирисе легенд о богах и богинях, не связанных первоначально с ним и культы которых были популярны в других местах. В 12-м номе, к северу от Бусириса, обитала в Пер-Хебит богиня Исида. До самых поздних времен она имела там знаменитый Исеум, руины которого все еще можно увидеть. Предположительно, это было первоначальным обиталищем богини, которая присоединилась к Осирису в качестве его сестры и супруги после того, как ее владения были завоеваны.

Затем другие восточные номы включили в семью Осириса своего сокола-Гора, а позднее ибиса-Тота. Соприкосновение культа Оcириса с культом Гора привело к компромиссу, при котором бог-сокол объявлялся сыном Осириса. Из этого вытекает царская символика, где живой правитель является олицетворением Гора, умерший царь становится Осирисом.

Осирический культ впервые появляется в гробницах Гизы в конце пятой династии. Спустя 130 лет от кончины Хуфу (Хеопса, 2589-2566 до н.э. или 2551-2528 до н.э.), в первых текстах пирамид, изложенные в пирамиде Униса, явно прослеживается доминирование этого посмертного культа в обряде погребения царя. При этом за 150 лет до правления Хуфу доминирует культ двух богов, Сета и Гора (причем, оба в образе сокола).

С востока Осирис начал завоевание Западной Дельты. В номе Острога его власть утвердилась близ Буто, затем в Хеммисе, где Исида и Гор Младший, ее сын, были столь могущественны, что богиня Уаджит, чей культ являлся более древним, передала им свою столицу. Нейт, покровительница Саиса, ливийский Гор Западного Нома и волк-воин Упуаут также перешли на сторону Осириса. Следовательно, они также были покорены сторонниками этого бога. В самом Летополе, столице древнего владыки Нижнего Египта, Гора Двух Глаз, распространение влияния Осириса видно, например, из названия такого топонима как «озеро Анждети».

Заняв центральное место в царском культе, Осирис стал особенно почитаться в Абидосе — месте погребения фараонов, где он заменил бога мертвых Анубиса, ставшего его спутником и помощником. Скорее всего, тогда и возник наиболее распространенный образ в виде спеленутой мумии с зеленым цветом кожи. Как сын бога земли Геба, уходящий после смерти под землю, Осирис стал считаться богом земных глубин, на его плечах покоится вся вселенная и из пота его рук вытекает Нил. В конце Нового царства Осириса связывали с богом Ра (Ра-Осирис) и стали изображать с солнечным диском на голове. Будучи богом плодородия, Осирис отвечает за разлив Нила.

«Не только Нил, но и вообще всякую влагу называют истечением Осириса; и в честь бога впереди священной процессии всегда несут сосуд с водой. С помощью знака тростника египтяне изображают царя и южные пределы мира, а тростник символизирует увлажнение и оплодотворение всего сущего и по природе кажется похожим на детородный член. Справляя Памилии, празднество, как я говорил, фаллическое, они выставляют вперед и носят всюду статую, фалл которой увеличен в три раза, ибо бог есть начало, а всякое начало благодаря плодовитости увеличивает то, что из него исходит». (Плутарх «Об Исиде и Осирисе»)

Другое итифаллическое божество — Мин, изображается в короне с двумя перьями. Правая рука Мина развернута вверх, и в нее вложена плеть — символ власти. Мин мало чем отличается от Осириса. Как и Осирис, Мин представлял собой созвездие Ориона, и его поднятая рука с плетью представляет из себя астеризм «Палица Ориона», включающий пять звезд χ2, χ1, ν, ξ и 69.

Также как и Осирис, Мин был богом плодородия, известен эпитетом «Производитель урожая». Празднества в честь начала сева и «Первого снопа» и для Осириса, и для Мина — аналогичны. В лунных мистериях, Мин, как и Осирис (Осирис-Ях), выступает богом луны Мин-Яхом.

Помимо прочего, Мина часто изображают спеленутым (как Осирис), в виде мумии. Возможно поэтому, Мин, чаще всего, изображается с одной поднятой рукой, имитируя, тем самым, созвездие Ориона. Другая рука просто находится под пеленами. А легенда об усекновении руки и ноги, вероятно, являются более поздними наслоениями. Поэтому неудивительно, что египтяне этих богов отождествляли.

Рассматривая Мина, имеет смысл обратить внимание на еще один интересный фетиш, почитаемый в Кусае. Посох-фетиш Ух (wḫ) изображался в виде стебля папируса, который был увенчан, как и Мин, двумя перьями. «Ух» означает «колонна» и толкуется как символ небесной опоры. Глядя на эту небесную «колонну», создается впечатление, что это схематический образ Мина с поднятой плетью, т.е., в конечном итоге, аналог Джеда, олицетворяющий созвездие Орион (Сах).

Не менее прекрасный персонаж египетской мифологии — Непри, бог зерна, его имя происходит от «непер» (npr) — «зерно». Изображался толстым человеком с туловищем, разрисованным колосьями. Ему принадлежит эпитет «молодая вода», чтобы подчеркнуть его связь и покровительство им разливам Нила, которые способствуют урожаям зерна. Другое толкование имени Непри — «Тот, кто живет после смерти». Он помогал умершим выйти из гробниц, чтобы они могли отправиться в царство мертвых. Непри связан с загробным культом: олицетворяя семя, которое, будучи посеянным, всходит и помогает умершему возродиться. В заклинаниях о наделении умерших пищей Непери выступает как бог Нила, необходимого для ритуальных возлияний. Любопытно, что «Непер» (npr) весьма созвучно с эпитетом Осириса «Нефер» (nfr — прекрасный). Египтяне вообще очень любили, и часто применяли, ассоциативные созвучия.

Появление зеленого ростка из зерна, символизирующее победу жизни над смертью, легло в основу таинства создания божественных «подобий» Осириса из нильского ила, почвы и зерна. Такие образы «прорастающего» Осириса обычно имеют все атрибуты бога загробного мира и часто дополняются выполненным из воска эрегированным фаллосом, символизирующим плодородие. «Мумия» бога оборачивалась в льняные погребальные пелены; на ее «голову» одевалась расписанная восковая маска Осириса.

«Подобия бога» предназначались для ритуалов храма, где они хранились в течение года. Затем «подобие» погребалось в специальном храмовом некрополе, причем «подобие» бога помещали в специфические миниатюрные антропоморфные саркофаги с маской сокола — священной птицы бога Сокара, бога плодородия и покровителя мемфисского некрополя.

Когда «подобие» было погребено, его заменял новый «прорастающий» Осирис, созданный во время церемоний ежегодных таинств Осириса, проходивших в месяц Хойяк — четвертый месяц сезона Ахет (половодье). Ритуал изготовления «мумий» из ила и зерна должен был поддержать цикл вечного возрождения, даровать новую жизнь Египту, упрочить вселенский миропорядок. [1]

Нельзя не отметить и столичного бога Мемфиса Птаха, одним из эпитетов которого был «джед, достойный уважения». По некоторым свидетельствам, ритуал «установки джеда» возник именно в Мемфисе. Земным воплощением Птаха (как и Осириса) был священный бык Апис. Изображался Птах, спеленутым в виде мумии.

Не смотря на то, что Птах был одним из древнейших богов Египта, в «Текстах пирамид» он упомянут только косвенно, и буквально несколько раз. Для столичного бога, который, согласно «Мемфисской теологии», был демиургом, «самосозданным», «самопорожденным» богом, это выглядит несколько странным. Египтологи эту странность объясняют происками гелиопольских жрецов, пытающихся таким образом принизить роль Птаха.

Отождествляемый с Татененом, местным мемфисским богом земли и созидания, Пта-Татенен приобретает связь с почвой и плодородием. Другое отождествление — Пта-Сокар — божество, обеспечивающее защиту и покровительство как живым, так и умершим. Эпитет Сокара — «из Расетау», т.е. из царства мертвых. Сокар изображался в виде мумифицированного сокола, мумии с головой сокола. Другое отождествление Сокара — Осирис-Сокар. А с эпохи Среднего царства известен синкретичный бог загробного царства Птах-Сокар-Осирис.

«Хор приказал Исиде и Нефтиде подхватить Осириса, не откладывая, и не дать ему утонуть. И они поспешили и вынесли его на землю… Воссоединился он с дворцом и объединился с богами Татенена, Птаха, владыки лет. Вот, стал Осирис землей в царской резиденции… и явился сын его Хор как царь Верхнего Египта, явился как царь Нижнего Египта в объятия отца своего, Осириса, [и были] боги перед ним и позади него». («Мемфисская теология»)

Еще до наступления эпохи Нового царства начинают определяться черты Осириса как вселенского бога. Гимн Осирису на стеле Амонмеса, начальника стад бога Амона (XV в. до н.э.), начинается словами: «Слава тебе, Осирис, владыка вечности, царь богов!».

Другой сложный образ бога, отождествляемого (как и Осирис) с Нилом имел андрогинный характер. Это Хапи (Ḥˁpy), изображавшийся с кожей синего цвета, с большим животом и женской грудью (символы плодородия), на голове — тиара из папирусов, в руках — сосуды с водой. Центром его культа было ущелье Гебель-Сильсиле, место, где, как считалось, из подземного царства (Дуат) выходят «ключи Нила». Еще один центр почитания Хапи находился на южной оконечности острова Элефантина.

В эллинистический период культ Осириса сливается с культом священного быка Аписа (егип. Ḥpy). Апис почитался как душа ба Осириса, его живое воплощение. Новый образ Осириса-Аписа — Серапис (первоначально произносилось: Осарапис) был введен в столице Египта Александрии, основателем династии Птолемеев в Египте, Птолемеем I Сотером (правил в 305-283 до н.э.), при содействии египетского жреца Манефона и афинянина жреческого рода Тимофея. Новое божество было создано для сближения египетского и греческого населения Египта на религиозной почве, однако, почитание его распространяется преимущественно в греко-римской, а не египетской среде. Подобно Апису и Осирису, он является богом плодородия, был связан с загробным культом, считался богом мертвых.

«Бог растений и царь подземного мира, он превращается в абсолютного миродержца, «Всебога» (Παντεός). Его почитают в одном лице с источником жизни, Нилом-Хапи. Владыка жизни и смерти Усире-Хапи (Осирис-Апис) объемлет властью все области Вселенной». (Александр Мень «История религии» т. 6, гл. 9)

Культ Осириса распространился в завоеванных Египтом соседних странах. В греко-римскую эпоху культ Осириса (наряду с другими греко-восточными культами богов умирающей и воскресающей природы Аттиса, Адониса, Таммуза) получил широкое распространение в Западной Азии и Европе, включая Северное Причерноморье в образе Сераписа.

Другое популярное и часто употребляемое имя Осириса — Омфис, упоминает Плутарх в трактате «Об Исиде и Осирисе», в значении «благодетель». Очевидно, это грецизированный вариант египетского имени Осириса — Уннефер (Wnn-nfr, «благой»).

Осириса иногда упоминают под именем Он (wn на др.-егип. — солнце, свет). В нижеприведенной цитате, имя Wn обыгрывается с эпитетом Wnn-nfr, в силу их созвучия.

«О бог Он, вернись в свой дом — у тебя нет врагов. О прекрасный юноша, приди в свой дом, чтобы увидеть меня. Я возлюбленная сестра твоя, ты навеки неотделим от меня. Прекрасный юноша, вернись в свой дом… Я не вижу тебя, но сердце мое томится по тебе и глаза мои желают тебя. Приди к возлюбленной своей, приди, Уннефер, приди!»
(Поминальный плач Изиды и Нефтиды)

Уннефер (Оннофрис, Онуфрий) — переводят как «Благостный». Нефер (nfr — «красивый», т.е. молодой), как амулет (символическое изображение лютни), был призван придать человеку дополнительные силы, принести ему удачу, радость, продлить молодость.

«Слава тебе, о Осирис Уннефер, великий бог в Абидосе, царь вечности и повелитель постоянства, который проходит через миллионы лет в своем существовании. Ты старший сын лона Нут, ты был порожден Гебом, Прародителем богов, ты владыка Корон Севера и Юга и величественной Белой Короны. Как Повелитель богов и людей ты получил крюк и кнут и сан твоих божественных отцов. Пусть твое сердце, находящееся в горах Аменти, будет довольно, ибо твой сын Гор восседает на твоем престоле. Ты — коронованный владыка Татту (владыка города Джедет, который греки переименовали в Мендес) и правитель в Абду (Абидос). Силою твоей мир зеленеет, торжествуя во имя мощи Неб-ер-чера (Владыка всего сущего).

Именем своим Та-хер-ста-неф ты ведешь с собою то, что есть, и то, чего еще нет; ты оберегаешь землю именем своим Сокар (Тот, кто скрыт); ты безмерно могуч (wsr) и ужасен именем своим Осирис (Wsir); ты пребываешь во веки веков именем своим Уннефер. Слава тебе, о ты, Царь царей, Владыка владык, Правитель правителей! Из лона Нут ты правишь миром земным и подземным. Твое тело — блестящий и сияющий металл, твоя голова — небесной голубизны, и блеск бирюзы окружает тебя.

О ты, бог Он (Wn), кто существовал миллионы лет, кто охватывает все своим телом, кто прекрасен ликом в Блаженной Земле; даруй мне сияние на небесах, мощь на земле и победу в подземном мире. Дозволь мне плыть вниз к Татту, подобно живой душе, и вверх к Абду, подобно Фениксу, и даруй мне возможность пройти через пределы подземного мира без помех и препятствий.

Да будут даны мне хлебы в обители прохлады, и подношения пищей и питьем в Иуну (Гелиополь), и поместье на веки веков на Камышовых Полях (Иару) с пшеницей и рожью в нем.

Дозволь мне следовать в свите твоего Величия так же, как я делал это на земле. Дозволь душе моей быть призванной к существованию и дозволь ей быть рядом с владыками истины и справедливости.

Я вошел в Город Бога, в место, существовавшее в изначальные времена, с моей душой, моим двойником и моим прозрачным обличием, чтобы пребывать в этой земле.

Бог ее — повелитель справедливости и истины; он владыка пищи богов, и он священнейший. Его земля объемлет каждую землю, Юг приходит, плывя вниз по реке, и Север, направляемый ветрами, приходит ежедневно, чтобы устроить там празднество по велению бога этой земли, Владыки ее мирного бытия.

И разве не сказал он: «Счастье их — моя забота?» Пребывающий в них бог творит справедливость и истину; тому, кто вершит их, он дает многие годы жизни, и тому, кто следует им — положение и почести, пока, наконец, не достигнут они успокоения в Священной Земле».

Египтяне видели в воскресении Осириса залог вечной жизни в загробном мире для самих себя. Они верили, что каждый человек будет жить в потустороннем мире вечно, если только его близкие сохранят его тело нетленным, мумифицировав его и проделав над ним точную копию обрядов, которые Анубис, Гор и Исида совершили над телом Осириса.

«Дух твой живет на небесах в присутствии Ра, твой двойник (ка) получает божественную сущность вместе с богами, тело твое остается в целости и сохранности в глубинах подземного дома в присутствии Осириса, и твое духовное тело (саху) становится светилом среди живых. Потомки твои процветают в присутствии Геба, на месте твоем среди тех, кто живет, имя твое закреплено в речи тех, кто живет в «Книге о прохождении через вечность». Ты восходишь к свету, ты соединяешься с Диском, который направляет тебя светом, ноздри твои вдыхают сладкое дыхание Шу … величие твое проявляется в форме Живого Духа … Ты проходишь дорогой богов горизонта, и ты садишься вместе с божественными существами Аменти. Ты путешествуешь по верхним пределам небес в свите звездоподобных богов. Ты кружишь по ночному небу и встречаешься со звездами … твой двойник (ка) проходит под вратами верхних пределов небес, ты проходишь огромными шагами к Правителю Тишины, ты следуешь к Правителю Страны Защиты, ты поднимаешься в зал Осириса и движешься по залу Маат, ты идешь вместе с божественными служителями, чтобы узреть Великого Бога»… (Венский папирус)

Морэ Александр «Нил и египетская цивилизация»
Уоллис Бадж «Египетская религия»
Фрэзер «Золотая ветвь», глава 38 Миф об Осирисе
М.Э. Матье «Мифы древнего Египта»
Александр Морэ «Конфедерация восточных номов Дельты»
_______________________________

Р. Антес
МИФОЛОГИЯ В ДРЕВНЕМ ЕГИПТЕ


Культ Ра (Rˁ) ведет свое начало от города, который египтяне называли Иуну (Ἰwnw).¹ Греческое название города — Гелиополь (Ἡλιούπολις, город солнца). Этот город находился недалеко от современного Каира и в эпоху древнего Египта являлся одним из важнейших религиозных и административных центров.

«Гелиополь — один из самых древних и значительных городов Египта, еще с додинастического периода, древнейший религиозный центр. Располагался на восточном берегу Нила у начала Дельты, древнее египетское название города — Иуну, которое переводится как «Город Столбов». Египетское название города связано с культом камня фетиша «Бен-Бен», который рано связали с солярным богом Атумом, которого, в свою очередь, тоже рано, отождествили с богом Солнца Ра. Со времени V династии (гелиопольского происхождения) Ра стал главным богом Египта (со времени Среднего царства, с XI фиванской династии со столицей в Фивах, главным богом Египта стал фиванский Амон, отождествленный с Ра). Греки назвали город Гелиополем, отождествив Ра с греческим богом Солнца Гелиосом».
(Плиний Старший «Естествознание» Кн. XXXVI. Гл. XI)

В Гелиополе божеству Ра были посвящены, как его воплощения, птица Феникс, бык Мневис и обелиск Бен-Бен. В других религиозных центрах Ра в русле религиозного синкретизма также сопоставлялся с местными божествами света: Амоном (в Фивах), под именем Амона-Ра, Хнумом (в Элефантине) — в форме Хнума-Ра, Гором — в форме Ра-Хармахиса (Rˁ Ḥr-m-ȝḫt).²
______________________________
[1] Ἰwnw (мн.ч. от iwn — обелиск, фетиш города) — Иуну, город в Нижнем Египте, к востоку от Пелусийского рукава дельты Нила.

[2] Ḥr-m-ȝḫt (греч. Ἅρμαχις) — «Гор в горизонте», бог утреннего солнца, «Гор из страны света».

Согласно одной из версий, Ра появился из раскрывшегося цветка лотоса. Это представление отождествляло солнце с молодым Гором. Соответствующий иконографический мотив изображает ребенка Гора сидящим на цветке лотоса. Лотос, цветок которого на ночь закрывается, и открывается с первыми лучами солнца, для египтян был символом возрождения и символом восходящего солнца.

Почитание Ра прослеживается от царей II династии (его имя входит в состав имени фараона Ранеба).³ Путь, который привел к его возвышению как верховного божества, следовательно, был уже, по-видимому, подготовлен. Известно лишь очень немного мифологических представлений, которые были бы органически связаны с Ра. Одно из них — что он сражается со змеем тьмы. Существовало также представление об изначальном лотосе, ежедневно дающем ему жизнь своим ароматом, совершенно так же, как некогда он дал ему жизнь в начале мироздания. В этой связи лотос назывался Нефертум (nfr-tm). Его имя имело значение сходное со значением имени Атума (егип. tm, исчерпывающая полнота) .

Отсутствие естественной мифологической почвы для Ра возмещалось его приспособлением к мифам предшествующих солнечных богов. В качестве Ра-Атума он был небесным правителем изначальных времен, царем богов и людей, отцом всего. В качестве Ра-Харахути (Rˁ Ḥr-ȝḫty),⁴ он отождествлялся с Гором в его ипостаси «Гора небосклонного», небесного сокола, воплощенного в солнце.
______________________________
[3] Rˁ-nb или Nb-rˁ — Ранеб или Небра, Хорово имя второго древнеегипетского царя 2-й династии. Тронное имя Небра в царских списках — Какау (Kȝ-kȝw), которое Манефон в греческом варианте передал как Каихос (Καιέχως).

[4] Ḥr-ȝḫty (Херу-ахути) — «Гор обоих горизонтов», запада и востока.

«Я — владыка, сын владыки, семя бога! Я — великий, сын великого, и измыслил мой отец мое имя! Я многоименный и многосущный, и сущность моя в каждом боге! Нарекли меня Атум и Гор-Хекену (Ḥr-ḥknw). И сказали мне мой отец и моя мать мое имя, и скрыто это в моем теле с моего рождения, да не будет дана власть волхвовская тому, кто стал бы волхвовать против меня. (…) Я — Хепри утром, Ра в полдень и Атум вечером».

Старое представление о Горе и его происхождении продолжало развиваться наряду с новым мифом о Ра в соответствии с тем консерватизмом в египетском религиозном мышлении, который так способствовал его усложнению. Однако, налицо было также и некоторое упрощение благодаря новой концепции, центром которой был Ра. Сложные представления о небесном боге и его земном приемнике фараоне, отождествляемом с Гором, который после смерти становится Осирисом, уже не были живыми, действенными элементами, хотя и сохранились в некоторых случаях.

Представления о верховном боге Ра, земном царе и боге Осирисе возникли независимо друг от друга, и их самостоятельное развитие ясно прослеживается после 2300г. до н.э. В эту эпоху централизованное политическое объединение которое мы именуем Древним царством, распалось и уступило место децентрализованной форме управления повсеместно в Египте вплоть до 2000г. до н.э., когда страна, вновь объединенная царями, приобрела характер, достаточно отличный от того, какой она имела в Древнем царстве.

Самого Ра, по-видимому, включали в дальнейшую разработку мифологии лишь тогда, когда он представлял либо Атума, либо Харахти, или появлялся в сражении солнца со змеем тьмы. В других случаях образ Ра положил начало развитию, которое постепенно привело к разложению египетской мифологии, потому что, хотя главным центром почитания Ра был Гелиополь, Ра проник в культы, других богов из-за своей связи с представлениями о природе царской власти. Так, в эпоху Среднего царства (около 2000-1700 гг. до н.э.) местные божества, связанные с царским домом XII династии, ассимилировались с солнцем. Крокодил Собек (егип. Sbk, греч. Σοῦχος) из Фаюма, расположенного вблизи царской резиденции, стал Собек-Ра, а Амон фиванский на юге, откуда вышел царский род, стал Амон-Ра. Хотя тенденция отождествлять местное божество с Ра получила широкое распространение, только одно сочетание — Амон-Ра — оказалось в высшей степени важным, ибо около 1600г. до н.э. Фивы стали царской резиденцией, и впоследствии столицей Нового царства, египетской империи, которая включала Палестину, Сирию и Судан. Амон-Ра был, таким образом, преемником Ра в качестве бога вселенной — и небес, и империи. Но это не было следствием исключительно политических обстоятельств: самый характер Амон-Ра привел к новой теологической концепции. Хотя Амон иногда изображался как баран, а иногда как гусь, он не был богом-фетишем древнейшей традиции. Впервые он появляется в Текстах пирамид как одно из изначальных божеств и около 2100г. до н.э. как божество Фив. Его имя означает «скрытый», так что он идентифицировался с воздухом. В фиванской мифологии он приравнивается к соседнему богу, Мину Коптосскому. Эта его черта и привела к ассимиляции его с Ра, а то обстоятельство, что он считался невидимым, весьма способствовало формированию поздней, окончательной идеи вселенского бога.

Этой позднейшей концепции вселенского бога, «Амона-Ра, царя богов», предшествовало множество вариаций. Они вызывались главным образом политическими переменами. Царь Эхнатон (около 1370г. до н.э.) низверг господство Амона-Ра и его жрецов в Фивах и отверг духовное главенство Гелиополя. Он устроил себе резиденцию в Амарне в Среднем Египте и сделал ее центром своей собственной религии. Он признавал только солнечного бога Ра (Ра-Харахти) и утверждал, что Ра является исключительно в солнечном диске, Атоне (Itn). Соответственно он отверг и всю мифологию.

В период религиозной и политической реставрации, которая положила конец амарнскому эпизоду, три бога традиционных столиц Египта — Ра-Харахти гелиопольский, Амон-Ра фиванский и Птах мемфисский — рассматривались как единое целое. Наконец, около 1000г. до н.э. так называемое «Кредо верховного жреца Фив» демонстрирует духовную концепцию наивысшего порядка: Амон-Ра рассматривается как божество, сущность которого скрыта, подобно сущности сияющего солнца, в котором он являет себя. Он первый возник сам и сотворил все, он царь небес, земли и, кроме того, владыка жизни и света, которого любят и боятся. В этом гимне (Муthological Papyri Техts, с. 13) мифологические идеи используются как метафоры в манере, подобно той, в которой выражается концепция божества в пророческой литературе и псалмах Ветхого завета. В то же время все остальные боги также признавались, поскольку они были его собственными различными формами проявления. Строго говоря, он являлся богом богов. Вследствие исторической ситуации эта высокодуховная концепция божества не могла воздействовать на египетскую народную религию, в противоположность воздействию подобной концепции в Израиле. Напротив, в Египте она свидетельствовала об окончательном разделении жреческой теологии и народной религии.

Между тем концепция земного царя могла свободно развиваться в противоположном направлении, к ее секуляризации. В самом деле, «Наставление царю Мери-ка-Ра», литературное произведение, созданное около 2100г. до н.э., ясно показывает, что и сам царь, как и читатели этого популярного «Наставления», считался просто человеком, зависящим от воли бога. Однако это никоим образом не полная картина. То обстоятельство, что ранняя царская власть и ранняя мифология были фактически одним и тем же, было причиной того, что в Египте управление страной и религия оставались нераздельными на практике до 525г. до н.э., а в теории — еще в течение тысячелетия. Согласно этой официальной доктрине царь оставался всегда богом Гором, так же как и сыном Ра. Взгляд на царя как на сына Ра активно способствовал новой мифологической переработке старой концепции о том, что царь был сыном Атума. Среднеегипетская сказка сообщает, что первыми царями V династии, которая установила господство Ра, были в самом деле дети Ра и жены жреца Ра. Около 1500г. до н.э. царица Хатшепсут подтверждала свое право управлять страной в качестве царя увековечением своего божественного рождения в рельефах на стенах ее храма в Дэйр-эль-Бахари в Фивах (Вreasted. Ancient Records II, с. 75-86). Согласно этому изображению, которое, видимо, основывалось на более ранней традиции, Амон-Ра посетил царицу Ахмосе под видом ее супруга, чтобы зачать нового царя и дать ребенку имя Хатшепсут; он приказал тогда Хнуму вылепить дитя на гончарном круге; Ахмосе дала ей жизнь; Хатхор, богиня-корова, вскормила ее и представила ее отцу Амону-Ра, который нарек ее царем. С одной стороны, очевидно, что старая концепция сочетается в этом теологическом повествовании с новыми взглядами. С другой стороны, очень похожие сцены встречались в настенных изображениях и надписях так называемых маммиси, т.е. «домов рождения», которые появляются в виде отдельных строений на территории больших храмов около 400г. до н.э. Храмовый маммиси служил для отправления церемоний, связанных с рождением бога-ребенка, сына главного бога храма. В этих церемониях мифологический аспект божественного рождения царя, как он изображен в Дар-эль-Бахари, смешивался с мифом о рождении Гора Исидой в уединении зарослей Дельты. В конце концов оба представления, в сущности, были одним и тем же, поскольку оба их можно возвести различными путями к вопросу: как оказалось возможным, чтобы бог появился в виде человеческого существа?

Точно так же, как со старым представлением о рождении бога, все еще сохранявшим силу в концепции о царе как сыне Ра, обстояло дело и с представлением о его смерти. Знаменитый роман Синухе около 1950г. до н.э. впервые выразил широко распространенное представление о смерти царя в следующих словах: «поднялся бог (т.е. царь) на небосклон свой, удалился он на небо, соединившись с солнечным диском (Атоном), причем божественная плоть (его) смешалась с (плотью) сотворившего его». Теологический ответ на этот вопрос не был столь простым. Он засвидетельствован настенными рельефами гробниц царей около 1500 и 1100 гг. до н.э.

Умерший царь становится Осирисом в своей гробнице, где должен теперь начаться цикл трансформаций: мертвый бог будет рожден вновь. Осирис явится как новый Ра, новый солнце-бог. В царских гробницах это перевоплощение мертвого бога в новое солнце и в царя, отождествленного с ним, описывается в больших религиозных сочинениях. «Книге о том, что в Дуате», «Книге Врат» и «Книге Пещер» (Тhe Shrines, с. 23). Эти три книги представляют собой иллюстрированные описания путешествия солнца ночью через двенадцать помещений, каждое из которых представляет один час ночи. Солнце-бог меняет свой вид, превращаясь из скарабея в мужчину с головой барана в начале путешествия, и из мужчины с головой барана в скарабея в конце путешествия.

Осирис был умершим царем, который перевоплотился во владыку небес. Однако, теперь, когда Ра был признан владыкой небес, на небесах более не было места для Осириса-царя. Его стремление выйти из своей гробницы и быть принятым Ра в качестве равного ему или заместить Ра на небе отчетливо видно в Текстах пирамид. Можно предположить, что именно это стремление и было причиной увековечения Текстов пирамид на стенах более поздних пирамид, в противоположность более ранним, не имеющим надписей: заклинания обладали постоянным магическим действием, с помощью которого можно было подчинить Ра воле покойного царя. С теологической точки зрения это стремление Осириса является попыткой подтвердить ту мысль, что конкретный царь, который был Осирисом, станет затем божественным правителем в свете небес, а не во мраке пирамиды и преисподней. В результате представление об умершем царе оказалось отделенным от представления об Осирисе как особом божестве. Мы видели, что, согласно текстам в царских гробницах эпохи империи, умерший царь перевоплотился из своей осирической сущности в новое солнце Ра. Бог Осирис, однако, остался навсегда правителем мертвых. Его положение описывается в знаменитом диалоге Атума и Осириса (АNЕТ, с. 9): когда Осирис пожаловался на свою жизнь в темноте, его успокоили слова Атума о том, что только они двое, Атум и Осирис, пребудут вечно, когда мир прекратит свое существование и возвратится в свое первобытное состояние — океан Нун. Тогда Атум и Осирис примут облик змей и не будет ни богов, ни людей, чтобы увидеть их. Здесь, очевидно, соединились древние представления о змее изначальных времен и об изначальном существовании царя и Атума. Затем Атум говорит Осирису, что только на время и для его же блага он лишен света солнца, потому что его враг Сет сражается со змеем тьмы (Апофисом)⁵ в ладье Ра; Сет никогда не доберется до него, чтобы убить его вновь.
______________________________
[5] Ἄπωφις — греческое имя египетского змея Апопа (егип. ˁȜpp), противника Ра.

Другой аспект Осириса выкристаллизовался в результате его безуспешной борьбы за жизнь при свете дня. Осирис, будучи умершим царем, был правителем некрополя, который примыкал к пирамиде данного царя. Поэтому он был судьей, наказывавшим грабителей гробниц и возбранявшим доступ к своим «путям» тем умершим, которые были обвинены в преступлении и не были признаны праведными своими современниками. Идея о том, что праведность человека зависит от признания других людей, однако, претерпела изменение после падения социального порядка Древнего царства около 2300г. до н.э. Индивидуальное сознание самоответственности родилось из этого крушения, и с тех пор уже не признание современников доказывало праведность человека. Теперь индивидуум должен был приспосабливаться к божественному порядку, который более не находил отражения в земном мире, и отвечать богу за свои деяния при жизни после смерти. Так, бог Осирис, бывший теперь царем в потустороннем мире сам по себе, а не умершим царем, стал судьей на загробном суде, которому подлежал каждый человек после смерти.

Развитие погребальных обрядов в Египте в течение III тысячелетия до н.э. — результат двух основных представлений. Первое — это вера в то, что умершие продолжали свое существование после смерти и могли быть враждебны по отношению к оставшимся в живых и, напротив, сами подвергаться различным опасностям. Второе представление — о необходимости снабдить покойного всем, в чем он нуждался, чтобы он мог радоваться этому и пользоваться этим так долго и таким образом, как только возможно. Развитие этих представлений берет начало в царской резиденции. Употребление камня для постройки гробниц, глубокие погребальные камеры с их припасами, учреждение постоянных жертвоприношений и магических обрядов, настенные изображения сцен повседневной жизни и похоронных церемоний, статуя или статуи покойных и другие обычаи, включая мумификацию — служили примером для подражания.

Когда концепция царя как Гора и Осириса была заменена концепцией двух богов, Ра и Осириса, идея будущей жизни с богом стала более смутной, поскольку наименование «великий бог» давалось теперь каждому из этих различных божественных персонажей. Катастрофический конец всей концепции, однако, наступил тогда, когда рухнул строй Древнего царства. Царственный сан утратил свое значение, гробницы развалились, не было средств поддерживать гробничный культ. Разочарование и скептицизм пронизывают литературные произведения того времени. Из них абсолютно ясно, что, согласно общераспространенным представлениям того времени, а также более поздним, на подобающее существование после смерти нельзя надеяться без надлежащего погребения.

Вера в то, что загробная жизнь зависит от погребения, продолжала существовать наряду с новой идеей вечной жизни: более раннее представление о царе в его двух божественных формах — здравствующего Гора и покойного Осириса — было применено и к рядовому египтянину, чтобы придать ему вечный характер, присущий богам. Наиболее ясные указания на новую идею появляются около 2000г. до н.э. Это обозначения, которые прибавлялись к имени человека после смерти: слово «Осирис» ставилось перед именем, а наименование Гора, когда тот был провозглашен царем по праву, «оправданный». Однако наиболее важное документальное свидетельство нового верования, так называемые Тексты саркофагов, появились раньше, около того времени, когда были высечены позднейшие Тексты пирамид.

Назначение Текстов саркофагов — даровать тем, кто написал их на своих саркофагах, возможность достичь более или менее удобной формы существования в потустороннем мире или, что более самонадеянно, обожествления для вечной жизни. Их содержание не является исключительно мифологическим. К отдельным заклинаниям часто имеются ремарки, сообщающие покойному, для какой магической цели их следует произносить; более того, некоторые заклинания подходят больше для живого, чем для умершего. Ремарки к заклинаниям показывают, что перспектива загробного существования представлялась египтянам в мрачном свете. Заклинания рекомендуются, например, для поддержания деятельности сердца и других органов; для доставления воздуха для дыхания: против хождения вниз головой и поедания экскрементов; для избежания новой смерти.

Другие заклинания предназначались для превращения покойного во всевозможные формы, например в божественного сокола, богиню Хатхор, крокодила, пламя или «в любого бога, в которого он хочет превратиться». Начало первого заклинания (в том порядке, в каком их принято располагать теперь) способно навести на мысль как о произвольной идентификации, о которой там идет речь, так и о смешении мифологических и погребальных представлений:

«О Осирис имярек, ты Ру — лев, ты Рути (Rwty, «два льва», Шу и Тефнут), ты Гор, отмщающий за своего отца, ты четыре бога — те духи, которые приносят воду и творят Нил, которые ликуют с бедренными костями их отцов (очевидно, в погребальной процессии, согласно устаревшему обычаю). О Осирис имярек, поднимись на твою левую сторону, поместись на твою правую сторону (в гробнице, чтобы восстать к новой жизни)».

Естественно, отождествление с Осирисом, львом, Шу и Тефнут, Гором и персонификациями четырех стран света дает простор для любого числа новых комбинаций мифологических представлений. Поэтому ясно, что Тексты саркофагов представляют собой обширную документацию египетской мифологии около 2000г. до н.э.

Классическая концепция загробного суда возникла в проникнутом просвещенным духом «Наставлении царю Мери-ка-Ра». Она не была включена в собрание посмертных заклинаний, пока Тексты саркофагов не были заменены так называемой Книгой мертвых около 1600г. до н.э. Книга мертвых отличается от Текстов саркофагов главным образом тем, что писалась на папирусных свитках, а не на саркофагах. О загробном суде идет речь в так называемой 125-й главе Книги мертвых. Эта глава состоит из двух частей: «Исповеди отрицания» и изображения суда, которое в лучших списках Книги мертвых стоит на первом месте. В конце концов только оправдание на суде открывало доступ в мир богов. Пространное описание этого суда показывает, что суд состоял из Великой Эннеады богов и возглавлялся Осирисом, хотя сам он не совершал никаких действий. Бог мудрости с головой ибиса, Тот, был обвинителем. Он заставлял бога с головой шакала, Анубиса, взвешивать сердце покойного на чаше весов, причем оно должно было уравновешивать страусовое перо, символ Маат, «закона и справедливости». Кроме того, Тот заставлял «душу ба» покойного свидетельствовать о нем. Наконец, он объявлял свое заключение суду, строго основываясь на фактах и показаниях. Суд принимал доводы Тота и выносил приговор, постановляя, что умерший оправдан:

«Нет позволения, чтобы чудовище Амамат (егип. Ȝm-mit) Пожирательница, овладело им: пусть дадут ему хлеб, кладущийся перед Осирисом, земельный участок в одну десятину, находящийся в Полях Удовлетворения».

Не исключено, что мифологическая концепция суда была повторением земной образцовой судебной процедуры, между тем как иллюстрация к главе 125 изображает основных участников суда: царя Осириса с его двором, умершего, пишущего Тота, взвешивающего сердце Анубиса, «душу ба» в виде птицы с человеческой головой и подобное химере чудовище «Пожирательницу», ожидающую свою жертву, хотя и напрасно. И изображение, и «Исповедь отрицания», очевидно, использовались для того, чтобы добиться оправдания магическими средствами. Однако, и тогда, как и за пятьсот лет до этого, мысль о загробном суде продолжала заботить мыслящих людей. Представление о том, что злые деяния повлекут за собой кару в потустороннем мире, хорошо засвидетельствовано лишь в последние века до нашей эры.

_________________________
ГИМН ОСИРИСУ
(высеченый на гробничном камне некоего Аменмосе около 1500 г. до н.э.)

Слава тебе, Осирис,

Владыка вечности, царь богов!

Многоименный, дивный образами.

Тайный обрядами в храмах.

Дивный дух, первый в Бусирисе,

Великий пищей в Летополе,

Обладатель яств в Гелиополе,

Владыка поминаний в месте Двух Правд.

Душа тайная, владыка Керерт,

Дивный в Мемфисе,

Душа Ра и тело его собственное,

Упокоившийся в Иераконполе,

Ликуют ему в деревне Нарет,

Ставший, да возвысит он душу свою.

Владыка залы великой в Гермополе,

Великий ужасом в Шасхотеп,

Владыка вечности, первый в Абидосе,

Восседающий на троне своем в Та-джессер.

Чье имя пребывает в устах людей,

Издревле сущий для всего Египта.

Пища и яства пред Девяткой богов

Дух блаженный среди духов,

Излил ему Нун воды свои,

Дует к югу для него ветер северный,

Рождает ночь ветер для носа его,

Для успокоения сердца его.

Растут растения по воле его,

И родит ему поле пищу.

Покорно ему небо и звезды его,

И открыты ему врата великие.

Владыка восхвалений в небе южном

И прославлений в небе северном.

Незаходящие звезды пред лицом его,

И жилище его — неподвижные.

Жертвуют ему по воле Геба,

Девятка богов восхваляет его,

Преисподней сущие целуют землю

И жители некрополя склоняются.

Предки ликуют, когда видят его

И находящиеся там — в страхе перед ним.

Обе земли вместе восхваляют его

При приближении его величества.

Знатный, блаженный, первый среди знатных,

Могучий, прекрасный для Девятки богов,

Сладостноликий, любят смотреть на него,

Исполнивший страхом своим земли все,

Да призывают они имя его

Пред всем, что приносят они ему.

Кого вспоминают на небе и на земле,

Многохвалимый на празднике Уаг,

Творит ему хвалы весь Египет.

Всестарейший из братьев его,

Древнейший из Девятки богов.

Установивший Маат (законы) на берегах обоих,

Утверждающий сына на месте отца.

Хвалимый отцом своим Гебом.

Любимый матерью своею Нут.

Великий силой, повергает он врага его,

Могучий дланью, поражает он противника его,

Сметающий замышляющего зло,

Твердый сердцем, попирает он врагов.

Наследник Геба на царстве Египта.

Увидел он (Геб) благости его (Осириса),

Велел ему вести к блаженству страны,

И взял он землю эту в руки свои,

Воды ее и воздух ее,

Растения все и скот ее весь,

Летающее все и порхающее все,

Пресмыкающихся и мелкий скот,

Все дано было сыну Нут,

И Обе Земли удовлетворены этим.

Воссиявший на престоле отца своего, подобно Солнцу (Ра),

Когда восходит оно на небосклоне,

Чтобы осветить лик находящегося во тьме.

Он осветил мрак перьями своими

И наводнил Обе Земли [светом]

Подобно солнечному диску на рассвете.

Белая корона его пронзила небо

И окружена звездами.

О, первый среди богов,

Благодатный повелениями!

Хвалимый Девяткой великой,

Любимый Эннеадой малой,

Сотворила защиту ему сестра его,

Прогнавшая врагов,

Обратившая вспять дела враждебных (ему)

Силой уст своих,

Праведная речью, нелживая словами,

Благодатная повелениями.

Исида благая, защитница брата своего,

Искавшая его без устали.

Обошедшая землю эту в печали,

Не остановилась она, не найдя его,

Сделавшая тень перьями ее,

Сотворившая ветер крыльями ее.

Ликуя, извлекла (обнажила) она брата ее,

Поднявшая слабость усталого сердцем (мертвого Осириса, с остановившимся сердцем),

Приявшая семя его,

Сотворившая наследника ему.

Вскормившая сына в одиночестве,

И не знали места, где он был.

Приведшая его, когда рука его окрепла,

Во внутрь залы Геба (на суд Эннеады).

Девятка богов возрадовалась:

«Вот идет сын Осириса Гор.

Твердый сердцем, правогласный,

Сын Исиды, наследник Осириса».

Собрался для него суд истины,

Девятка богов и вседержитель,

В котором (в суде) объединились Владыки Маат (Владыки закона, судьи),

Отворачивающиеся от беззакония,

Сели в зале Геба, чтоб вернуть сан владыке его,

Царство тому, кому следует отдать его.

Найден был Гор правогласным,

И отдан ему сан отца его,

Вышел он, венчанный по велению Геба,

И взял он власть над Египтом.

Корона крепка на челе его,

И владеет он землей до границ ее.

Небо и земля под властью его,

Даны ему люди (Лхэ), народ (Пэ) и смертные (Хамеу),

Тимурис (т.е. Египет), Хау-небут (народы Анатолии),

И все оберегаемое Солнцем, — под властью его,

Северный ветер, река и половодье,

Плодовые деревья и растения все.

Непер (бог зерна) дает плоды свои ему

И питание — блаженному.

Приносит он насыщение

И дает его во все земли.

Люди все ликуют, сердца сладостны,

Сердца радуются, все смеются.

Всякий прославляет его красоту.

«О, как сладка любовь к нему у нас!

Благостность его овладела сердцами,

Велика любовь к нему в груди каждого».

Дали сыну Исиды врага его.

Сотворили злейшее злодею.

Сын Исиды, отомстил он за отца своего,

Сделано прекрасным и благостным имя его.

Сила заняла место свое

И благость пребывает в законах своих.

Дороги открыты и пути отверсты,

О как радуются обе земли!

Зло исчезло и мерзость удалилась,

Земля спокойна под владыкой своим.

Утверждена правда для владыки своего,

Обращен тыл ко лжи.

Да будет сладостным сердце твое, Уннефер, сын Исиды!

Принял он белую корону,

Дан ему сан отца его в зале Геба.

Ра изрек, и Тот записал,

И суд промолчал (согласился):

«Повелел [передать царство] тебе отец твой Геб,⁶

И сделано как он сказал».
_____________________________
[6] Последняя фраза, обращена к Осирису, который приходится сыном (первенцем) богу Гебу.


_______________________________

Апис (др.-егип. Ḥрj, греч. Ἆπις, лат. Apis, Нарis), одно из написаний — Ḥрj-ˁnḫ. Апис почитался как «Живой усопший», т.е. Осирис, воплотившийся в священного Быка. Почитание Аписа возникло в глубокой древности (1 династия), центром его культа был Мемфис. Аписа считали Ба (душой) бога Мемфиса Птаха, а также бога солнца Ра. Позднее — душа Ка Птаха, Ка Осириса и Ка Ра. В иероглифическом написании, слова «ка» и «бык» — идентичны.

Кроме того, имя Аписа (Ḥрj) весьма схоже с древнеегипетским названием Нила (Ḥˁрj), истоки которого находятся между горами Му-Хапи и Хер-Хапи. Геродот упоминает эти горы в грецизированном варианте: соответственно, Мофи (Μῶφι) и Крофи (Κρῶφι).

…«есть две горы с остроконечной вершиной, возвышающиеся между городами Сиеной в Фиванской области и Элефантиной. Названия этих гор — Крофи и Мофи. Между этими-то горами и выходят на поверхность бездонные источники Нила, причем половина их вод течет на север, в Египет, а другая половина на юг, в Эфиопию».
(Геродот «История II. 28»)

В разных частях Египта существовала традиция антропоморфного изображения бога, олицетворяющего Нил, в образе полноватого мужчины с синей или зеленой кожей и большим животом, в набедренной повязке; его отличительной чертой была свисающая (как у женщины) грудь. Лотосы, грудь и большой живот, в представлении египтян, символизировали плодородие Нила.

Одно из самых ранних изображений Хапи встречается на рельефах из припирамидных комплексов царей V династии Ниусерра и Сахура в Абусире. Тяжелый силуэт божества хорошо узнаваем, он весь заполнен знаками воды; над ухом выписано имя wȝḏ wr (Уадж ур — «великая зелень»), в более поздние эпохи обозначавшее Средиземное море, в это время обозначавшее гигантские водные просторы Судана, скрытые у берегов двухметровыми зарослями папируса, заросшие лотосами и другими водными растениями — необъятные источники воды, которая, в отличие от соленой морской глади была пригодна для возлияний богам.

Эпохой правления XXV династии датируется первый источник, подтверждающий то, что египтяне знали о далеких африканских истоках Нила, который приходил паводком в Египет вследствие дождей, обрушивавшихся на «горы Нубии». Египтяне сравнивали Нил с необъятным змеем Пехерхером, «змеем, качающим головой», призывающим паводок, охватывающий всю страну от Элефантины до Хер-Аха — Дельты.

Антропоморфный образ Хапи был широко распространен в Верхнем Египте, особенно в Элефантине. Считалось, что Хапи жил в пещере в одном из источников Нила, неподалеку от Асуана. Бог Хапи был образом Нила, и почитался как «высокий Нил, который дает жизнь всей стране своим питанием», как «повелитель вод и податель наводнений», как бог плодородия и урожая.

Ты создал Нил в преисподней и вывел его на землю по желанию своему, чтобы продлить жизнь людей, подобно тому, как ты даровал им жизнь, сотворив их.

О, творец света, приходящий из темноты, вскармливающий стада. Могущественный образ всего, никто не может жить без него. Люди одеты в одежды изо льна, что произрастает на его полях. Ты облагораживаешь все земли и насыщаешь их непрестанно, спустившись с небес.
(из Гимна, в честь ежегодного разлива Нила)

Несмотря на созвучие имен, антропоморфный Хапи и бык Апис не отождествлялись, хотя оба они олицетворяют воды Нила, дарующие своими ежегодными разливами богатые урожаи и изобилие.

Ḥˁpj — Хапи (бог реки Нил); р. Нил;
Ḥpj — Апис;
ḥˁpj — разлив, половодье.

Иногда Аписа отождествляли с Атумом (Апис-Атум). В некоторых районах Египта считалось, что Апис в образе небесного быка ежедневно оплодотворял Небесную Корову, богиню неба Нут. От него она рождала золотого теленка — солнечный диск.

Согласно Манефону, культ Аписа был установлен при второй египетской династии царем Кайехом, одновременно с культом быка Мневиса в Гелиополе. Вторая династия, как и первая, имела резиденцию в Мемфисе, но родом была из верхнеегипетского Тиниса близ Абидоса, где главным культом был культ Осириса, которому и посвящен Апис. У Элиана встречается такое написание имени священного быка как Онуфис (De Nat Anim XII , 11). Судя по всему, Онуфис — это составное имя «Он-Апис», где Он (wn в переводе с др.-егип. «солнечный свет») — одно из имен (эпитет) Осириса. Имя Wn, в свою очередь, созвучно другому эпитету Осириса Wnn-nfr (Уннефер, греч. Ονούφρης, Онуфрис). Дословный перевод имени Wnn-nfr означает «пребывающий в вечной молодости». Это созвучие нередко обыгрывается в текстах посвященных Осирису.

«О бог Он, вернись в свой дом — у тебя нет врагов. О прекрасный юноша, приди в свой дом, чтобы увидеть меня. Я возлюбленная сестра твоя, ты навеки неотделим от меня. Прекрасный юноша, вернись в свой дом… Я не вижу тебя, но сердце мое томится по тебе и глаза мои желают тебя. Приди к возлюбленной своей, приди, Уннефер, приди!» (поминальный плач Изиды и Нефтиды)

Плутарх писал, что Апис есть одухотворенное изображение Осириса, для народа же он был по словам Страбона самим богом, тоже самое, что Осирис. Точно также, как и Осирис, Апис был в самом близком соотношении с Нилом. Из многочисленных примет, которые должен был иметь священный бык, находящийся при храме и олицетворявший Аписа, одно обязательное условие — пребывание воды в Ниле, во время нахождения этого быка.

При нахождении быка, удовлетворяющего всем необходимым условиям, он посвящался Апису, и становился образом божества, более того, считалось что Апис пребывал в теле этого быка. По свидетельству Геродота, главный храм Аписа — Апейон (греч. Ἀπείον, Ἀπίων), находился в Мемфисе, где содержался не только священный бык, но и корова, породившая его.

Признаком его божественного происхождения был черный цвет, на лбу — белое пятно в форме квадрата. Другое белое пятно должно было быть на правом боку «в форме полумесяца». По другим описаниям, «на спине у него изображение орла, под языком — жука». Либо — «двадцать девять священных символов-пятен». Когда бык умирал, выбирали другого, подходящего по отметинам.

По нахождении нового Аписа его отводили в Никополь, где и откармливали в течение 40 дней. Ежегодное празднество Аписа относилось к подъему воды в Ниле. Апису не полагалось жить более 25 лет, и по прошествии этого времени его с известного места низвергали в Нил. Нахождение нового быка Аписа праздновалось во всей стране. Египтяне верили, что ритуальный бег Аписа по полям приносит плодородие и достаток.

По Плутарху, Апис был произведен на свет лучом месяца; между его приметами есть изображение нового месяца, новолуния, да и само число 29 указывает на число дней месяца; при восходе луны жрецы направлялись к Апису. Умершие быки в греческих папирусах называются Озормневис (Осирис-Мневис) и Озорапис (Осирис-Апис), а 25 лет жизни Аписа указывают на лунный период в египетском солнечном календаре, период, в котором через каждые 25 лет известные фазы луны падали на одни и те же дни.¹
________________________
[1] В XIX веке французский египтолог Олюст Мариетт натолкнулся на некрополь Аписов — Серапеум (лат. Serapeum, др.-греч. Σεραπείον). Предпринятые позже раскопки на средства французского правительства привели к открытию всего Серапеума — здесь были обнаружены погребения 64 быков, множество стел и разного рода памятников.

Мемфисский Серапеум представляет собой грандиозное подземное сооружение с огромными каменными саркофагами для мумий быков. На специальных стелах указаны даты: рождения, «вступления в должность» Аписа и смерти — с точностью до одного дня царствования того или иного фараона. Следует подчеркнуть, что предание о том, будто срок жизни Аписа — 25 лет (затем его топили), не подтверждается памятниками — в Серапеуме имеются погребения Аписов, проживших более этого срока.

В период эллинизма культ Осириса-Аписа претерпевает серьезные изменения. Серапис (греч. Σέραπις, егип. Wsir-ḥpj, Осирис-Апис) обретает антропоморфный образ, с традиционной для греческих богов внешностью. Характерной особенностью иконографии Сераписа была корзина для меры зерна модиус (μόδιος), стоящая у него на голове: она появляется на всех изображениях Сераписа и символизировала, разумеется, баснословное плодородие Египта. «Апис, — писал Плутарх, — должен пониматься нами как прекрасный и красивейший образ души Осириса». Апис — это символ материального мира, в котором есть духовный стержень — Осирис.

Сохранилось множество изображений — бронзовых статуэток Аписа с солнечным диском между рогами. Культ Аписа признавался персидскими царями и даже римскими императорами.

Кроме Аписа поклонялись и другим быкам: Бату, брату Анубиса (центр культа которых находился в Кинополе), Мневису (греч. Μνεῦις, егип. Mr-wr) — черному быку, воплощению бога Ра на земле. Известен также священный бык Бухис (егип. Bḥs, «теленок»; греч. Βούχις), почитавшийся в Гермонте, где был найден некрополь быков — Бухеум. Бык Бухис изображался и черно-белым, и красно-коричневым. Культ Бухиса процветал во времена XXX династии и при Лагидах, достиг наивысшего расцвета при Птолемеях, когда в Египте был взлет хозяйственного развития.

Поклонение быку фиксируется повсеместно в древнем мире. В Индии — это священный бык Шивы — Нанди, олицетворяющий половую энергетику. Обожествление быков имело место у ассирийцев, финикийцев, халдеев, греков.

Греки отождествляли Аписа с Эпафом (греч. Ἔπαφος — «Дитя прикосновения»), сыном Зевса и Ио. Название египетского города Мемфиса в нижнем течении Нила античные авторы производили от имени Мемфиды, дочери Нила, на которой женился воцарившийся над египтянами Эпаф.

«Ныне тебя я зову,²
Предок, о нас поборай
За морем, Эпаф, сын божий,
_____Божий телец,
Нашей праматерью пасшийся древле
На цветочных лугах, от наития
Зевсова дивно зачатый,
Плод таинственный,
_____Горних касаний!
Днесь именую тебя,
Луг попирая ногой,
Где паслась Ио, праматерь,
_____Страсти ее
Древние вспомнив!»
(Эсхил. Просительницы, 40-50)
_________________________
[2] Мольбы к Эпафу (греч. Ἔπαφος, егип. Апис) и его матери Ио звучат от Даная и его дочерей, ищущих спасение от Эгипта (брата Даная).
Δαναός ὁ Данай (сын Бела, брат Эгипта, бежавший со своими 50 дочерьми в Пелопоннес, где основал Аргос) Pind., Her., Eur., Plut.
Ἔπαφος (-ου) ὁ Эпаф
1) сын Зевса и Ио, впоследствии царь Египта, основатель Мемфиса, отец Ливии Pind., Aesch.
2) греч. название быка Аписа Her.
Ἰώ, gen. Ἰοῦς ἡ Ио (дочь аргосского царя Инаха, возлюбленная Зевса, превращенная Герой в белую телицу; спасаясь от посланного той же Герой жалящего овода, Ио бежала из страны в страну, пока не достигла Египта, где вновь приняла человеческий образ и родила сына Эпафа) Aesch., Her.

В быке синтезировались солнечные и лунные черты. По хурритской мифологии солнечный бык Хурри символизировал утро, лунный бык Сери — вечер. Лунный серп зачастую вызывал ассоциации с бычьими рогами. Шумеры называли Луну «бородатым быком». Будучи солнечным знаком, бык, как и лев, — символ царской власти. Во многих культурах, и богов, и царей изображали с бычьими рогами.

Образ бога быка уходит корнями в эпоху Тельца, когда солнце во время весеннего равноденствия восходило в этом созвездии. По древнему календарю бык символизировал начало аграрного года.


Элиан Клавдий
О ПРИРОДЕ ЖИВОТНЫХ
(Перевод с древнегреческого выполнен А.Г. Алексаняном по изданию «Claudii Aeliani de natura animalium libri XVIII, varia historia, epistolae, fragmenta». Vol. 1. Ed. R. Hercher. Leipzig: Teubner, 1864.)

XI. 10 (…) Апис у египтян является виднейшим богом. Рождается он от коровы, ниспав в кою, семя небесного сияния становится его (Аписа) причиною. Греки называют его Эпафом и рассказывают родословие его матери, аргивянки Ио, дочери Инаха; египтяне же отвергают эту историю как лживую, а в качестве свидетеля приводят время. Ибо, говорят они, Эпаф родился недавно и на земле, появление же Аписа среди людей предсказано было за многие тысячи лет.

О приметах и отличительных его чертах рассказывают и Геродот, и Аристагор, но египтяне с ними не согласны: этих знаков, говорят они, двадцать девять, и соответствуют они именно этому быку. О том, каковы они каким образом рассеяны по телу животного, словно расшитому цветами, вы узнаете из другого места; тому же, что каждый знак символически означает сущность звезд, египтяне приводят достаточные доказательства. Ибо они говорят, что [одни] знаки символизируют поднятие Нила и образ мира; но также, по их словам, имеется явный символ, означающий, что тьма старше света, и другой символ, означающий для понимающего серп луны, и иные, кроме того, намеки, недоступные глазам непосвященных и не сведущих в божественной истории.

Когда же распространится слух о том, что родился египетский бог, то те из храмовых писцов, коим знание передано отцами, тщательно исследуют приведенные приметы, приходят туда, где родился теленок у боголюбезной телицы, и под руководством Гермеса воздвигают, глядящий на восход солнца, дом, в котором первое время будет обитать [теленок]; дом этот достаточно большой для того, чтобы снабжать тельца пищею. Когда же он достаточно подрастет, то, при восходе молодой луны, храмовые писцы и пророки дают ответ и устрояют в течение года в этом месте оному божеству священный корабль, на котором везут его в Мемфис, где [находятся] любезные ему стойла, приятные наслаждения, развлечения, песчаные площадки [для прогулок], и дорожки, и места для упражнений, и стойла с красивыми телицами, и колодец, и ключ с питьевою водой: ибо служители и жрецы не позволяют все время пить воду из Нила, поскольку она способствует утучнению плоти.


Долго описывать же все те шествия и священнодействия, кои устраивают в честь теофании нового божества египтяне, и те пляски, и те всенародные празднества, что у них с радостью справляет и каждый город, и каждое селение. Тот же, из чьего стада происходит это божественное животное, считается, да и является счастливым, и египтяне полагают его весьма достойным удивления. Хорошим прорицателем был Апис; не сажал, клянусь Зевсом, девиц или старух на некие треножники, ни поил священным питием, но когда кто-либо обращался к этому божеству, то игравшие снаружи дети, прыгавшие по двору, преисполнившись пророческого духа, складно предсказывали все по очереди; и оказывалось сие правдивее, чем то, что говорят о происшедшем на реке Сагра. Египтяне сравнивают его с Гором, только Апис по их представлениям является в еще большей степени причиною хорошего урожая и вообще всяческого благоденствия. Потому-то они и рассуждают о его пестроте, ибо сие символически намекает на разнообразие плодов. Некое, не всем известное пророчество гласит, что Менес (Μῆνις), царь египтян, решал, какое бы из одушевленных живых существ почитать, и затем выбрал быка, поскольку, говорят, Менес поверил, что он прекраснее прочих [животных], и последовал решению Гомера. Ибо в Илиаде Гомера сказано:

Словно как бык среди стада стоит, перед всеми отличный,
Гордый телец, возвышается он меж телиц превосходный.

Все то, что египтяне, написавшие о животных, превратили в побасенки об этом животном, мне не представляется приятным.

XI. 11 Теперь же, клянусь Зевсом, не «о коне деревянном», как гласит поэма, и не о людях, что в нем, «спой нам»,³ но о Мневии-быке. Он, говорят египтяне, посвящен Солнцу, как об Аписе они говорят, что он есть приношение Луне. Ибо, говорят египтяне, и у него есть свой особый знак того, что он не ложный или поддельный, но поистине угоден божеству Солнца. Обо всем этом пусть расскажет кто-нибудь другой, я же хочу поведать тот египетский рассказ, услышанный мною, о том, как проверили, лучше ли у этого быка семя, или нет. Египетский царь Бокхорид, стяжавший ложную славу, в своих решениях представлялся справедливым и весьма набожным; в действительности все было наоборот. Не буду вдаваться в подробности: он стал умышлять на Мневия, желая досадить египтянам. Враги приводят дикого быка. Мневий, конечно же, мычит, мычит в ответ и пришлец. Затем чужак в ярости мчится, чтобы напасть на этого угодного богам быка, но падает, а упав, вонзается рогом в основание дерева-персеи; а Мневий убил его, ранив в бок. Устыдился Бокхорид, а египтяне его возненавидели. И если кто-нибудь полагает, что отвернувшись от естественнонаучных историй обратиться к басням — дело постыднейшее, то это глупость. Я рассказываю то, что свершалось, да и свершается поныне с этими самыми быками, со слов самих египтян. Стало быть, все это правда, ибо ложь для них весьма ненавистна.
________________________
[3] Обыгрывается цитата из Одиссеи: «Теперь о коне деревянном спой нам».


_______________________________

__Как бог я таков, каким я тебе кажусь,
__Звездные небеса — моя голова,
__Мое туловище — море,
__Земля — это мои ноги,
__Мои уши — это воздух,
__Лучи солнца, бриллиантовые стрелы — это мои глаза.

Σέραπις, Σάραπις, Σόραπις — грецизированная форма от др.-егип. Осарапис (Wsjr-Ḥp). Происхождения культа этого божества относят к эллинистической эпохе Египта, когда при Птолемее I Сотере была предпринята попытка создать образ синкретического божества — Сераписа, объединяющего в себе древних египетских богов Осириса и священного быка — Аписа.

Считается, что это было сделано для того, чтобы объединить египетскую и греческую религиозную традицию. Однако более вероятным кажется другое. В Египте в конце IV в до н.э. появилось множество греков и македонцев, приехавших со всех концов известной эллинам ойкумены, и введение культа Сераписа должно было стать способом их объединения. Но при этом, по своему происхождению, это божество должно было быть из египетского пантеона, так как в древности священную власть над определенной территорией мог иметь только тот бог, который имел местное происхождение. Именно поэтому корни культа Сераписа уходят в культ мемфисского Осараписа — священного мемфисского быка, который упоминается еще в эпоху Нового царства, т.е. как минимум за 1000 лет до эллинистического периода. Не случайно его именем (Σεράπειον, Серапейон) было названо кладбище священных быков в Саккаре. То есть Серапис не столько новый бог египетского пантеона, сколько новый антропоморфный образ мемфисского Осириса-Аписа.

Согласно иероглифическим текстам на стелах и других объектах Серапеума в Саккаре, созданных задолго до греческого периода, Апис называется «живой Осирис, владыка небес, с двумя рогами на голове», который «дает вечную жизнь, силу и здоровье, ноздрям фараона».

В период XVIII династии встречается упоминание Сераписа как «великого бога Хентиаменти,¹ владыка вечной жизни». Апис и Осирис были объединены священниками Мемфиса, где атрибуты Аписа ассоциировались с заупокойным ритуалом и, следовательно, Апис считался богом подземного царства. На памятнике 19 династии, Аписа именуют «обновленная жизнь Птаха», а в надписи 25-ой Династии он назван «второй Птах».

В том же тексте упоминается «храм Asar-Hapi», и здесь так же ясно, что Апис был объединен с Осирисом. Объединить Аписа с Осирисом было несложно, т.к. одно из наиболее распространенных имен Осириса в то время — «Бык Запада».

Апис был, по сути, олицетворением души Осириса и воплощением самого Осириса. Появление нового Аписа символизировало новое проявление Осириса на земле.

«Большинство же жрецов говорят, будто Апис и Осирис — одно, поучая и наставляя нас, что надо считать Аписа воплощенным образом души Осириса». (Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 29)

_____________________________
[1] Ḫntj-jmntjw — дословно «владыка запада», т.е. владыка преисподней.

Нередко Серапис изображается стоящим на спине крокодила. В левой руке он держит линейку для отмера разлива Нила. Отличительной чертой иконографии Сераписа является специфический головной убор — модиус (μόδιος, хлебная мера, 1/6 медимна) или калаф (κάλαθος, корзина) — символ плодородия и изобилия. Этот символизм иногда дополняется колосьями и ветвями олив, наполняющими модиус.

Часто Серапис сопровождается Цербером (греч. Κέρβερος), трехглавой собакой Аида. Отождествление Аида и Осириса наделило Аида судейскими полномочиями, которые были переняты от Осириса, являвшегося судией на посмертном суде отошедших в мир иной, о чем свидетельствует, например, Эсхил в Орестее.

Увидишь там [в царстве Аида], что всякий, сотворивший зло,
Бога ли, гостя ли,
Или родителей
Тяжко обидевший,
Казнь примет, злодеянью соразмерную.
Великий воздатель и судья, Аид,
В недрах глубинных есть:
На письменах его
Каждый записан грех.
(Эсхил. Орестея. III. Эвмениды, 269)

Поэтому не удивительно отождествление Сераписа, как продолжение Осириса, с Аидом (или римским Плутоном). И Цербер, в этой связи, у ног Аида-Плутона выглядит абсолютно уместным. Иногда, вместо Цербера, находится его стилизация в виде любопытной эмблемы — животное о трех головах, описание которых имело следующий вид: первая голова — голова льва — означает настоящее, вторая — голова волка — прошлое и третья — голова собаки — будущее. Тело чудовища с тремя головами плотно обвивает змея. Это безусловно позднейшее развитие образа Цербера, причем змея, обвивающая трехглавое животное, видимо, развилась из хвоста Цербера, который (хвост) и представлял из себя шипящую змею.

Очевидно, модиус на голове Сераписа — это редуцированная корона пшент, отражающая царский титул правителя двух Египтов — Верхнего и Нижнего. Корона пшент является одним из древнейших символов верховной власти — это красная и белая короны, совмещенные в единое целое. Промежуточный процесс этой редукции, т.е. превращения короны в ведро, можно видеть на примере Гарпократа.

На голове Гапократа (греч. Ἁρποκράτης; егип. Ḥr-pȝ-ẖrd, Херу-па-херд, Гор-ребенок) — чрезвычайно уменьшенная от необходимых пропорций корона Верхнего и Нижнего Египта. Подобная метаморфоза могла произойти в эллинистический период, когда греки пытаясь перенять египетские каноны, не воспринимали их как сакральные, и поэтому обращались с ними достаточно фривольно.

Главными центрами почитания Сераписа в Египте были Александрия и Мемфис, в этих городах существовали многочисленные мастерские, в которых создавались терракотовые, бронзовые, каменные статуэтки Сераписа, медальоны, декоративные подвески, изображающие его сообразуясь со вкусом и выбором заказчика или покупателя. На кораблях и с караванами торговцев изображения Сераписа развозились по всему эллинистическому миру от Древнего Рима до берегов Инда. В Риме его культ был внесен в перечень государственных еще в 312 году до н.э., но получил особенно широкое распространение в эпоху императоров из дома Флавиев (I в. н.э.). Считалось, что Серапис явился во сне центуриону Титу Флавию Веспасиану и предсказал ему, что со временем он воцарится в Риме. Нерон покровительствовал столичному храму Сераписа. Император Каракалла служил ему в качестве жреца. Разнообразна античная нумизматика с изображениями Сераписа. Когда в 130г. н.э. император Адриан и его супруга Сабина прибыли в Египет, в Александрии были отчеканены монеты на которых императорская пара изображена в облике Сераписа и Исиды. Встречается изображение этого египетского бога на монетах Коммода, а так же императоров из следующего правящего дома — Северов.

В Сераписе греки и египтяне получили общего бога, что немало приближало их к религиозному единству. Однако говорить о полной тождественности Осириса и Сераписа, в египетском понимании этих богов, говорить не приходится. Серапис не идентичен Осирису как богу, с которым каждый египтянин хотел идентифицироваться после смерти. Серапис никогда не изображался в виде спеленутой мумии, что характерно для образа Осириса. Все описания статуй, данные ранними авторами, говорят об антропоморфном боге с греческой бородой и прической, в греческом же хитоне. Серапис во многом синкретический персонаж, в котором соединились и переплелись черты многих греческих богов (Зевс, Гелиос, Дионис, Аид, Асклепий), а позже и римских.

Как и Осирис, Серапис связан с землей и регенеративной функцией, почитался как господин Нила, но, вместе с тем, его власть распространяется и на моря (он управляет штормами и спасает людей в опасности), что сближает его с Посейдоном. Довольно быстро Серапис стал почитаться как целитель всех видов болезней, что способствовало росту его популярности не только среди греко-египетской знати, но и среди простых людей.

В Александрии Серапис в греко-римский период соединился с Агатодемоном (греч. Ἀγᾰθός δαίμων, лат. Agathodaimon, добрый дух, гений), местным популярным богом в образе змеи.


Иногда Серапис изображался обвитый змеей. На статуе, по ходу движения змеи (годичное движение Солнца), изображены зодиакальные созвездия. Подобная иконография, вероятно, заимствована из митраистской традиции.

Некоторые авторы, включая Макробия, утверждали, что Серапис — это имя Солнца, потому что в его изображениях часто видно гало (в виде радиально расходящихся лучей) над головой. В своем гимне «К Царю Солнцу» Юлиан говорит о божестве следующим образом: «Зевс, Аид, Гелиос — это все Серапис».²
_____________________________
[2] Εἷς Ζεύς, εἷς Ἀίδης, εἷς Ἥλιος ἐστί Σάραπις.

Тацит, повествуя о происхождении статуи Сераписа в Александрии, свидетельствует о том же:

«Бога этого одни считают Эскулапом, так как он излечивает болезни, другие Озирисом — древнейшим божеством Египта; многие говорят, что раз он правит всем сущим, то это должен быть Юпитер; большинство же видит в нем отца Дита, поскольку многие признаки указывают на это прямо, а другие могут быть истолкованы в таком же смысле». (Тацит, История IV, 81-84)

Эти свидетельства подтверждаются также и Плутархом в трактате «Об Исиде и Осирисе»:

«Когда колосс был доставлен и осмотрен, Тимофей, переводчик Манефона Себенитского, пришел к выводу, что это — изображение Плутона, на основании изображения собаки Цербера и змеи при колоссе. И они уверили Птоломея в том, что колосс — это бог Сарапис. Статуя прибыла без этого имени, и только после прибытия в Александрию она стала называться Сараписом, что является египетским именем Плутона. Лучше всего приравнивать Осириса к Дионису, а Сараписа к Осирису, поскольку последний стал называться так с тех пор, как изменил свою природу. Поэтому имя Сарапис относится ко всем трем, и оно относится также и к Осирису, как это известно посвященным».
(Плутарх, «Об Исиде и Осирисе»)

На основе близости солярных функций Зевса, Гелиоса и Аполлона в Синопе Понтийской возникает культ Зевса-Гелиоса-Сераписа, или Гелиосераписа. Об этом свидетельствуют посвящение: Θεώ Ἠλιοσαράπει, вотивная стела II-III вв. н.э. из Гюрнея с посвятительной надписью командира — эпарха Первой Фракийской когорты Катония Макера — Зевсу-Гелиосу-Серапису и могущественной Изиде, и богам, почитаемым вместе с ними в одном храме, за спасение (очевидно, во время войны), а также надпись I-II вв. н.э. гражданина городов Тия и Томи по имени Стратоник, сын Эвареста, посвященная Зевсу-Гелиосу-Серапису и Изиде.

Серапис, подобно Абраксасу (Ἀβρασάξ) и Аполлону (Ἀπόλλων), почитался как Теон Гептаграмматон (Θέων Ἑπταγράμματον), т.е. бог с именем из семи букв. В гимнах Серапису жрецы использовали семь звуков. Иногда Серапис изображался с рожком с семью клапанами (Ἑπτάτονον, «Семизвучный»).

Сераписа именовали следующими эпитетами: «Священный бык», «Солнце в Быке», «Душа Осириса», «Священная Змея», «Ушедший на покой Бык».

Ричард Найт в своей книге «Символический язык древнего искусства и мифологии» отмечает соотношение между Мистериями Сераписа и другими Мистериями древних народов:

«Латиняне говорят, что Целеста и Терра, универсальный ум и производящее тело, были великими богами Самофракийских Мистерий; то же и Серапис и Исида у поздних египтян; Тауте и Астарта у финикийцев; Сатурн и Опс у латинян».

Гностические Мистерии были знакомы с тайным значением Сераписа, и через гностиков этот бог стал тесно связан с ранним христианством. Император Адриан, путешествуя по Египту в 134 г. н.э., сообщает в письме Серванию, что христиане поклоняются Серапису и что епископы церкви совершают богослужения в храме Сераписа. Он даже говорит о том, что сам патриарх, будучи в Египте, был обязан молиться как Христу, так и Серапису. (Парсонс «Новый свет на старые пирамиды»). О том же свидетельствует и Г.Францев, ссылаясь на следующие слова римского императора Адриана в одном из его писем:

«Те, которые называют себя епископами Христа, поклоняются Серапису. Нет здесь такого начальника синагоги, самарянина или христианского епископа, который не был бы астрологом, гадателем или заклинателем».

Марциан Капелла в своем гимне Солнцу говорит:

«Солнце, обитающие на Ниле, поклоняются тебе как Серапису, и Мемфис боготворит как Осириса, в священных ритуалах персы поклоняются тебе как Митре, во Фригии — как Атису, и Ливия — как Аммону, а в Вавилоне — как Адонису; таким образом, весь мир боготворит тебя под различными именами».

Серапис постепенно узурпировал положение, занятое до него другими египетскими и греческими богами. Его почитание было широко распространено во всех областях, прилегающих к Средиземному морю. Его власть продолжалась до IV века христианской эры, пока в 385г. Феодосий, истребитель языческой философии, не издал свой памятный эдикт «De Idolo Serapidis Diruendo». Когда христианские солдаты, во исполнение его приказа вошли в Серапеум в Александрии для уничтожения изображений Сераписа, в храм, стоявший многие века, так велико было их уважение к богу, что они долго не смели прикоснуться к нему из опасения, что земля разверзнется под ними и поглотит их. Наконец, преодолев страх, они разрушили статую, здание и подожгли библиотеку, находившуюся в храме.

Сократес, церковный историк пятого века, говорит, что после того, как ревностные христиане разрушили храм Сераписа в Александрии и рассеяли демонов, обитавших там под видом богов, в основании храма была найдена монограмма Христа.³
_____________________________
[3] Хризма (или хрисмон) ☧ (Хи-Ро) — считается монограммой имени Христа, которая состоит из двух начальных букв имени Xριστός («помазанник»).

χρῖσμα, χρῖμα (-ατος) τό <χρίω> 1) мазь, масло Aesch.; 2) культ. помазание; ex. (χρῖσμα ἔχειν ἀπό τινος NT.)

Изначально эпитет «Христос» писался через букву η (Xρηστός), и имел значение «благой».

η (τὸ ἦτα) «эта», 7-я буква греч. алфавита, с середины II в. н.э. стала произноситься как [ί].

После того как η (ἦτα) стала произноситься как [ί], в написании имени Христа появляются «разночтения» (Χρηστός, Χριστός). Как показывает история, созвучие со словом «помазанник», в конечном счете, взяло верх.

Что касается хризмы (хрисмон), то само слово χρῖσμα является искажением термина «хресмон» (χραισμών, χραίσμος), который использовался задолго до христиан. Изначально монограмма (Хи-Ро) служила в качестве амулета и несла в себе смысл слова χρηστός («хрестос») — «благоприятный, сулящий счастье».

χραισμέω 1) отвращать, отстранять; 2) приходить на помощь, помогать;
χραισμήϊον τό средство спасения Anth;
χρήσιμος 1) полезный, пригодный; 2) действительный, имеющий силу.


_______________________________