Мое имхо такое... мы можем ограничить доступ к бигмакам и телеку. Мы можем использовать бигмак и телек как подкрепление (поощрение). Мы можем предлагать различные занятия или показывать как делать на своем примере, всячески пытаясь заинтересовать. Мы можем проявлять настойчивость и не давать заниматься всякой ерундой в учебное время, то есть или занимайся сейчас книгами (на выбор) 2 часа или сиди и смотри в стенку. 

Если ребенок вдруг, заинтересуется, то БИНГО! ему только книжки останется подкидывать. Пусть его заинтересуют не все школьные предметы - ЭТО НОРМАЛЬНО, возможно он изучит остальные, когда появится необходимость в них для любимых занятий. 

Я бы не парился ничуть если бы у меня ребенок приносил по половине предметов двойки, если знаю что его интересует только вторая половина дисциплин, где он круглый отличник. 

Но вот заставлять ребенка учиться и изучать новое силком, со слезами и подзатыльниками, извините, время выброшенное на ветер. Все выученное из под палки мозг ребенка постарается стереть как "негативные воспоминания", а процесс учебы превратится в ненавистную пытку со всеми вытекающими заскоками и комплексами. 

Лучше уж тогда не учить ребенка вообще.

 

Читать с комментариями http://www.seoded.com/2017/04/blog-post_21.html

Просто порядок — это любимый порядок моей мамы. Стул в углу, рядом ещё стул, потому что «а где же ему ещё стоять, не выбрасывать же», на стуле висят брюки, кофты и блузки. Рядом тумба, на тумбе десять фотографий, пять шкатулок, какие-то газеты, на газетах очки, на футляре с очками салфетка для чистки. У тумбы диван, на диване покрывало, подушки, плюшевый медведь, пульт от телика. На стиральной машине тазик, тряпочка для убирания влаги и трусы, которые нужно постирать после тех, что стираются сейчас. 
 

Читать дальше: http://www.seoded.ru/psiho/how-to-bring-order-to-life.html

Первый не столь интересен — просто кнопка-диод на ручке входной двери, освещающая при нажатии замочную скважину. Ручку в сумерках нащупать проще, чем замочную скважину и в наших подъездахпарадных это работает. Не помню, как этот диод выключался, но я бы гасил его при повороте ручки, т.е. при открытии двери. 

Второй бытовой интерфейс любопытнее. На внутренней стороне входной двери, на самом видном месте, я нашел несколько желтых листочков — «Хлеб», «Яйца», «Сыр», «Динамит». В ответ на мой вопрос «Зачем?» друг ответил, что как только что-то из продуктов заканчивается или он вспоминает о необходимости что-то купить, он пишет это что-то на листочке, выходя из дома эти листочки собирает себе в карман, а в магазине их из кармана достает. Знаю, у этого решения куча недостатков, но оно простое, работающее и расширяемое. Например, если я что-то из написанного на листочках не купил, придя домой, я могу снова наклеить его на дверь. 

Но дело в другом. Через несколько дней я понял, что это решение мне прекрасно знакомо, более того, я им активно пользуюсь. Рисуя прототипы, я ставлю на страницах большие желтые блоки с текстом типа «Залогиненный пользователь» или «Если страница уже в избранном?». Это не список функциональности, а скорее вопросы и отдельные ситуации по конкретным блокам интерфейса, которые нужно не забыть спроектировать. Перед финализацией очередной версии я иду по страницам и собираю эти напоминалки — что-то дорисовываю, что-то оставляю на потом. 

Хотя в определении юзабилити и есть слова про контекст («…продукт может быть использован определенными пользователями при определенном контексте использования для достижения определенных целей/мотивов…»), не стоит забывать, что и контексты, и цели/мотивы в разных задачах и областях часто бывают настолько похожи, что смело можно использовать один и тот же интерфейс. Нужно только замечать это сходство.

 

http://www.seoded.com/2017/03/blog-post_29.html

Тема уже настолько навязла в зубах, что просто-таки просится быть оформленной в письменном виде. Что мы, сейчас и попробуем сделать. Итак, а давайте посмотрим, кто тут прав, кто виноват и почему, раз уж так всем надо, мы не все еще поголовно там.

 

Читать дальше http://www.seoded.com/2017/03/cio.html

— Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу? 
— Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем? 
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает: 
— Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение. 
— Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации. 
Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей. 
— Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально? 
— Нет, — говорит Петров. 
— Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал. 
— Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному… 
— Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин. 
— Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей. 
— То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева. 
Петров осознает, что переборщил с образностью. 
— Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет. 
— Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно. 
Петров молча проклинает свою болтливость. 
— Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная. 
Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов. 
— А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом? 
— Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии. 
Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров. 
— И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета? 
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика. 
— Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»? 
— Знаю. 
— И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять? 
— Нет, не надо. 
— Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом. 
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию. 
— И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете? 
— Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы? 
— Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания… 
— Ну, а что тут непонятного-то?.. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия? 
— Да, но… 
— И что такое «прозрачный», вам тоже ясно? 
— Разумеется, но… 
— Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте. 
— Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин. 
— Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?.. 
— Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны. 
— Перпендикулярны чему? — уточняет Петров. 
Морковьева начинает просматривать свои бумаги. 
— Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она. 
— Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы?.. 
— Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс. 
Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу: 
— Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались. 
— Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин. 
Петров придвигает к себе листок бумаги. 
— Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так? 
Морковьева утвердительно кивает головой. 
— Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой? 
— Ну-у… 
— Да, она перпендикулярна. 
— Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева. 
— Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?.. 
Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам: 
— Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны. 
Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо. 
— Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да. 
— Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше… 
— А можно мне ручку? — просит Морковьева. 
Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий. 
— А если так?.. 
Петров вздыхает. 
— Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь. 
Морковьева поджимает губы. 
— А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев. 
— Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить. 
Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок. 
— У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать… 
— Ну, так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится. 
— Получится то же самое, — уверенно говорит Петров. 
— Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим. 
— У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно… 
— А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание… 
— Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое. 
— Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему? 
— Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили? 
Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места. 
— Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там? 
— Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом линий никак не связана. 
— Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью? 
Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась. 
— И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров. 
— Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно? 
Морковьева кивает. 
— И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу? 
— Геометрия, — со вздохом говорит Петров. 
— Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева. 
Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы. 
Устав ждать ответа, Недозайцев произносит: 
— Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению. 
— Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал! 
Петров устало изрекает: 
— Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит? 
— Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит. 
— Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно? 
— Да, — мертвым голосом разрешает Петров. 
— Можно одну линию изобразить в виде котенка? 
Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает: 
— Что? 
— Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово… 
— Нет, — говорит Петров. 
— А почему? 
— Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи. 
— Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они… 
— Да все равно, — качает головой Петров. 
— Совсем никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка. 
— Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет». 
— Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно. 
— Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится? 
Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает. 
— Ну и не надо тогда, — снова повторяет она. 
Недозайцев хлопает ладонью по столу. 
— Так на чем мы остановились? Что мы делаем? 
— Семь красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла? 
— Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот. 
Недозайцев удовлетворенно кивает. 
— Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?.. 
— Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть? 
— Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться. 
— Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем? 
— А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров. 
— Он красный, — поясняет Леночка. 
Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев. 
— Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос. 
— Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но… 
— Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем. 
— Завтра можно? — спрашивает Морковьева. 
— Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания! 
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его. 
— А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?.. 
Петров вздыхает. 
— Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.

 

http://seoded.livejournal.com/383165.html

В каковом плане перечисляются внедряемые технологии, продукты, потребные для этого штаты и ресурсы, контрольные сроки и ответственные за их наступление. В принципе бумага полезная. Хотя бы для обоснования инвестиций. Через полтора года, правда, его можно будет выкинуть на помойку, поскольку запланированные технологии устареют к тому времени безнадежно, а на слуху у всех будут новые "киллер-фичи", но на текущий момент под данный, солидно выглядящий документ можно вполне получить штаты и инвестиции. Я, в общем-то даже и не против такого плана создания - оно безусловно нужно, хотя бы для развития упомянутых в предыдущем посте управленческих компетенций. У меня лично претензии только к горизонту планирования - в ИТ-области спланировать развитие на три года (а то и на пять) - занятие неблагодарное. Но дело даже и не в этом. Дело в том, что данный план - стратегией не является. Повторюсь - долгосрочный план развития имеет примерно такое же отношение к стратегии, как схема на карте - к проведению турпохода. План - это карта реализации стратегии, это не стратегия. Стратегия - это нечто, на основании чего мы план рисуем. Это касается как стратегии вообще, так и стратегии ИТ. 

Тогда встает вопрос - а что же есть стратегия? 
 

Стратегия – это поведение, способ достижения цели. Набор приоритетов, которым мы должны следовать. Наверно ведь не случайно в плане оказалось внедрение CRM-системы, а не финансовой? Видимо это соответствует какой-то цели организации? Стратегия гораздо полезнее плана, поскольку она позволяет создать этот план и, что еще более важно - она позволяет принимать решения в ситуациях, которые в плане не упомянуты. Если в стратегии указан приоритет надежности работы над быстротой реагирования на рыночную ситуацию - то уже без всякого CIO (ИТ-директор) сотрудники смогут принять решение, стоит ли быстро внедрять недотестированный продукт. Впрочем, возможна и обратная ситуация - стратегия говорит, что нам важнее быстрота, чем стабильность. 

Создать действительно работающую стратегию тяжело - именно поэтому часто задачу подменяют на более простую: "вы нам скажите, чего собираетесь делать, а мы вам поможем это распланировать". Только при таком варианте - часто говорят "чего собираются" в текущий момент при текущих установках. Так и появляются монстры с пятилетним горизонтом, живущие полгода. Потом меняются и технологии и установки. 

Для создания стратегии - нужно понять стратегию и цели организации. что ей важно, чего она ждет от ИТ, какие ИТ-телодвижения будут её пододвигать в нужном направлении. К сожалению, тут часто начинается другая крайность - увлечение не в меру высокими материями a la "видение", "миссия". Работать можно и с ними, но к ним надо прийти, вываливание их на неподготовленного, да еще и ИТ-шного (читай - конкретного) человека - до добра не доводит.

 

http://seoded.blogspot.ru/2017/02/blog-post_25.html

Преступление произошло вечером 16 сентября минувшего года. Люлин отправился в гости к знакомому Трофимову, чтобы отметить профессиональный праздник - День программиста. Несколько лет назад они вместе работали на «Электровыпрямителе». Евгений трудился в бухгалтерии программистом, Александр — в отделе ремонта электронной техники. 

В какой-то момент разговор айтишников коснулся производителей графических процессоров. Люлин хвалил продукцию американской корпорации AMD, которая делает упор на профессиональную графику. Трофимов - их прямых конкурентов Nvidia, чьи программы более по душе геймерам. 

Хозяин разъярился до такой степени, что схватил в руки кухонный топорик! После чего дважды ударил гостя острием по голове и толкнул на кровать. Евгений умер на месте преступления от открытой проникающей травмы. Трофимов немного подождал, а потом сходил за ножом, которым 11 раз ударил… покойника! Позже он признался следователю, что тогда моментально протрезвел и понял, что нужно прятать труп. 

Около 1.00 Александр раздел убитого до носков и спрятал его одежду в пакет. Принесенным с кухни строительным целлофаном обмотал тело, вынес на улицу и погрузил в багажник трехдверной «Нивы». Мужчина решил отвезти убитого на пустырь за заводом «Резинотехника», где частенько бывал. Он знал, что там глухо и безлюдно. Трофимов даже не стал забрасывать труп ветками или чем-нибудь еще. Затем отправился к мосту на Северо-Восточном шоссе, где выбросил в реку пакет с одеждой и мобильником Люлина. На следующий день сжег тело убитого… 

Его задержали спустя три дня, 21 сентября, на рабочем месте. Мужчина не стал отпираться и сознался в преступлении.

 

http://seoded.blogspot.ru/2017/02/amd-nvidia.html