Моя новая статья о Харпер Ли и её романе "Убить пересмешника" и о том, почему Ли стала затворницей.

Книги, как и люди, наделены своими судьбами. И все они очень разные. Мы часто слышим и знаем про счастливые судьбы, бывают же судьбы драматические и трагические. Как и их создатели, книги могут вдохновлять, обличать, вступать в неравную и непримиримую схватку с невежеством, злобой, ненавистью и предрассудками. И часто книгам везет больше, чем авторам, их написавшим.

Роману американской писательницы Харпер Ли из небольшого городка Монровилль в Алабаме «Убить пересмешника» была уготована счастливая судьба. Он не просто появился в нужное время, что бывает с литературным произведением далеко не всегда, и оказал колоссальное влияние не только на общественное мнение и жизни Америки, но и покорил сердца читателей на разных континентах. Эта книга уже давно стала паролем для думающих и неравнодушных людей, она смогла стать рупором, который использовали борцы против расовой дискриминации, ее растащили на цитаты, источник которых цитирующие не всегда и знают.

Нелл Харпер Ли родилась 28 апреля 1926 года в маленьком живописном городке Монровилль в юго-западной части штата Алабама. Она была младшим ребенком Амаса Колмана Ли (домашние его называли Эй Кей) и Фрэнсис Каннингем Финч Ли. В семье Ли было трое девочек – старшая Алиса и младшие Луиза и Нелл Харпер и один мальчик - Эд. Эй Кей и Фрэнсис происходили из разных семей – он был из простой фермерской семьи и до своей смерти ненавидел только одно – работу на земле, а она из благородной и обеспеченной семьи. Объединяла их любовь друг ко другу и глубокая христианская вера, которую они старались привить своим детям. Эй Кей одно время работал на государственной службе, был владельцем и редактором газеты, но потом ушел в юридическую практику. Его многолетним партнером и другом стала старшая дочь Алиса.

Моя новая статья, написанная для сайта "Возвращение к Богу". Она посвящена уникальному человеку - первому профессиональному британскому журналисту, издателю, отцу британской разведки, дипломату, коммерсанту, писателю и поэту Даниэлю Дефо, который остался в нашей памяти как создатель романа об удивительных странствиях Робинзона Крузо.

Вряд ли найдется человек, который бы не знал кто такой Робинзон Крузо. Если уж вы не читали этот великий роман о человеке, прожившем 28 лет на необитаемом острове, то наверняка видели кино или театральные постановки. Роман этот до сих пор продолжают читать юные романтики и до сих пор самый популярный вопрос на разных шоу: какую книгу вы взяли бы с собой на необитаемый остров?

Автор романа «Робинзон Крузо» прожил не менее увлекательную и полную событий жизнь, чем его герой. Даниэль Дефо стал одним из первых английских профессиональных журналистов. Писатель, публицист, издатель, бизнесмен, основатель британской разведки и дипломат. Дефо считают одним из первых сторонников романа как жанра. Он помог популяризовать этот жанр в Великобритании, а некоторые считают его одним из основателей английского романа. Дефо — плодотворный и разносторонний писатель, он написал более 500 книг, памфлетов и выпускал журналы на разные темы (политика, экономика, криминал, религия, брак и др.). Он был также основоположником экономической журналистики. В публицистике выступал в защиту веротерпимости и свободы слова.

Даниэль Дефо родился в сентябре 1660 года в Лондоне. Точная дата его рождения неизвестна, так как церковно-приходские книги, где была запись о его рождении и крещении, сгорели во время грандиозного Лондонского пожара 1666 года, когда выгорел почти весь город. Отец его был по профессии мясник, а по национальности - фламандец (дедушка Даниэля Дефо в конце XVI века эмигрировал в Англию из Фландрии - южной части Нидерландов). Мать Даниэля Дефо была коренной англичанкой. В 1665 году в Лондоне разразилась эпидемия чумы, вошедшая в историю как «Великая лондонская чума». От болезни умер каждый пятый житель Лондона, но семейство Фо не пострадало. Впоследствии Даниэль Дефо написал книгу об этой эпидемии и условиях жизни в охваченном чумой Лондоне - «Дневник чумного года».

Моя новая статья о Гарриет Бичер-Стоу и ее культовой книге "Хижина дяди Тома". В ней отдельно пишу о всей семье Бичеров и ее влиянии на религиозную жизнь Америки.

Взросление человека складывается из сложной и многоликой мозаики влияний, эмоционального и интеллектуального опыта и страстных предпочтений. В моем детстве на меня наибольшее влияние оказывали книги. Они часто и составляли мой внутренний мир. Но были книги особые, которые я называл своими самыми преданными друзьями. Они хранились под подушкой и читались запоем с фонариком под одеялом. Среди этих книг роман американской писательницы Гарриет Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома» занимает особое место, если не самое главное.

Я помню, как взял в библиотеке потрепанный томик с черно-белыми иллюстрациями, принес домой, удобно расположился с ним на кровати и… время остановилось. Всем своим существом я был с героями великого романа Бичер-Стоу, глотая слезы и сжимая от бессильной ярости кулаки. И помню, как я давал себе слово бороться против несправедливости, прочитав книгу от корки до корки. Тогда же и попробовал написать первый свой рассказ, который, конечно же, был продолжением и фантазией на тему романа американской писательницы.

В чем же тайна этой книги? Почему она до сих пор не оставляет равнодушным юных, да и не очень юных читателей? Боясь разочароваться в любимой книге детства, я долго не мог взяться за повторное чтение. Но когда я открыл первые станицы романа, то вновь ощутил то сладостное чувство неравнодушия и эмоциональной вовлеченности, которые подарила мне эта книга.

Гарриет Бичер-Стоу родилась 14 июня 1811 года в семье известного протестантского богослова и проповедника Лаймана Бичера. И здесь мне бы хотелось рассказать о семье Бичер более подробно, нежели это делают обычно. Бичеры являлись наследниками великой протестантской традиции. Они видели средство спасения в живой вере в Бога, рассматривая церковь как посвященное Богу моральное сообщество. Они также находили путь личного спасения в интенсивном индивидуальном поиске личных отношений с Богом, а не в обрядовости.

Моя статья для пилотного проекта журнала "SuperSpy/Супершпион" о разведчике и дипломате Аллене Даллесе, одном из из первых шефов американской внешней разведки.

Не так много существует американских лидеров разведки, которые известны в нашей стране. Аллен Даллес скорее является исключением из правила. И это вполне объяснимо. Дело даже не в том, что он является одним из самых известных руководителей американской внешней разведки – Центрального разведывательного управления (ЦРУ). Популярность его связана, как это не банально, с тем, что видный американский дипломат и разведчик стал одним из героев культовой книги советского писателя и журналиста Юлиана Семенова «Семнадцать мгновений весны», а потом и ее экранизации.

Однако же из песни слов не выкинешь. Аллен Даллес действительно был личностью неординарною, которого еще при жизни одни возводили в ранг «святых», верных бойцов за американские демократические ценности, другие же столь рьяно демонизировали, называя его самым бездарным и неудачным разведчиком за всю историю мирового шпионажа. Советскому публицисту Илье Эренбругу приписывают такую характеристику энергичного американца: «Если Даллес по какому-нибудь недоразумению попадет в рай, он и там станет устраивать заговоры и начнет отстреливать ангелов». Говорят Даллесу очень нравились эти слова, и он их часто цитировал. Ему приписывают и создание ЦРУ, а также зловещий план по уничтожению СССР, так называемый «План Даллеса» или «Директива Аллена Даллеса».

Каким же на самом деле был Аллен Даллес и насколько сильно простиралось его влияние в мире международных интриг и заговоров?

Штрихи к портрету разведчика

Аллен Уэлш Даллес родился 7 апреля 1893 г. в городке Уотертаун, штат Нью-Йорк, в семье пастора пресвитерианской церкви. Это была семья, в которой дипломатическая карьера была важной составляющей жизни. Многие представители Даллесов занимали высокие посты в американской дипломатической службе. Дед по отцовской линии был миссионером, долгое время провел в Индии. Его дед по материнской линии, генерал Джон Уотсон Фостер – участник гражданской войны, был государственным секретарем при президенте Бенджамине Гаррисоне, позднее был послом США в Испании, России и Мексике. Его дядя, Роберт Лансинг, был государственным секретарем в администрации Вудро Вильсона. Мать выросла в Европе, отец получил европейское образование.

Вот и долгожданная публикация моей третьей заключительной статьи из японского цикла "Между сакурой и крестом", написанной специально для газеты "Мирт". Все, что вы хотели знать о христианстве в Японии, но боялись спросить :-).  Статья написана в мою авторскую колонку "Культурный код Игоря Попова".

«Я боюсь этого морского путешествия, которое продлится целых два месяца. Оно обрекает меня на полную бездеятельность. Каждый день в кубрике я служу мессу для испанской команды, но ни один японец ни разу не заглянул туда. Кажется, единственное счастье для них – мирская выгода. Японцы принимают лишь религию, которая приносит мирские выгоды, – будь то богатство, победа в войне или избавление от болезни, – и совершенно безразличны к непознаваемому и вечному. Но все равно я проявлю нерадивость, если во время плавания не смогу внушить учение Господа ни одному из сотни японцев, находящихся на корабле».

Эти слова принадлежат герою романа японского писателя Сюсаку Эндо «Самурай», благочестивому францисканцу падре Веласке. Классик японской литературы Эндо - один из немногих японских писателей, который, будучи христианином, решил разобраться в том, какими запутанными тропами пришло христианство в Японию.

Сюсаку Эндо погружает читателя в XVII век. В стране устанавливается новый сёгунат Токугавы. Это феодальное военное правительство Японии, основанное в 1603 году Токугавой Иэясу и возглавляемое сёгунами из рода Токугава.

Моя новая статья из рождественского цикла "Рождественская лестница" - "Мальчик у Христа на ёлке" о святочном рассказе Достоевского.

Творчество русского писателя Федора Михайловича Достоевского (воздержусь от всяческих эпитетов, он уж в них точно не нуждается) всегда вызывало множество споров и толкований. Часто я слышал мнения, что Достоевский «не для всех» (а есть ли писатели «для всех»?), его тяжело читать, его произведения оставляют после прочтения тяжелые ощущения, некоторые так и вовсе замечают, что такое чтение «слишком мрачно и муторно для нашего времени».

Мне кажется Достоевский, как никакой другой классик, пострадал от навязанных стереотипов. К вдумчивому и увлекательному прочтению произведений Федора Михайловича приходишь уже в зрелые годы, но когда ты читаешь не потому, что нужно прочесть или не потому, что «стыдно не знать Достоевского», а потому что хочешь сам понять этого писателя и составить свое, вне навязанных клише и стереотипов, мнение о нем. Вот тогда тебя ожидают невероятные открытия.

Достоевского я открыл для себя еще в школе, но был я увлечен как раз русской «готичностью» его романов, меня привлекала мрачная атмосфера «Преступления и наказания» и «Братьев Карамазовых». И только потом, уже в армии, я по-настоящему открыл для себя Достоевского. Библиотека нашей части состояла из двух абонементов – фантастику и детективы расхватывали быстро и поэтому приходилось стоять в очереди, чтобы получить вожделенное чтение. А вот на классику очереди не было, ее мало кто читал. Времени в ночных нарядах у меня было предостаточно. И поэтому я решил просто прочитать те произведения классики, которые были в библиотеке в свободном доступе.

Я не ожидал, что на меня Достоевский окажет такое необыкновенное воздействие. Я просто проглатывал том за томом его полное собрание сочинений. И открыл для себя Достоевского, о котором мне никто и ничего не говорил. Достоевский очень разный. Это первое, что я понял, читая его произведения под мирное посапывание сослуживцев. Я не мог сдержать смех, читая его полные юмора и мальчишества «Скверный анекдот» и «Чужая жена и муж под кроватью». Меня пленил фарс «Как опасно предаваться честолюбивым снам», написанный им совместно с Николаем Некрасовым и Дмитрием Григоровичем. Но самым важным открытием для меня тогда стала короткая проза Достоевского.

Моя статья "Дорожный край" о легендарном городке Демянск, опубликованная в №6 российского географического журнала "Живописная Россия".

Вот уже более 600 лет в окружении рек и озер на Новгородской земле стоит сегодня поселок городского типа, в прошлом город Демянск. С ним связаны многие драматические страницы истории  нашей страны. Демянск располагается в живописных местах на юге Новгородской области, на реке Явонь (бассейн озера Ильмень), в 181 км от Великого Новгорода, в 41 км к югу от железнодорожной станции Лычково (на линии Старая Русса — Бологое-Московское).

Первое летописное упоминание о Демянске относят к 1406 г., когда он фигурирует в «Списке русских городов дальних и ближних» как городок Демон (Деман, Демян).  Демянск упоминается и в обнаруженных в Старой Руссе и Великом Новгороде берестяных грамотах, относящихся к гораздо более раннему периоду (XII век). Демянск, созданный на перекрестке важнейших торговых путей, своей удивительной историей оставил след в славных летописях нашего Отечества.

Из славянских поселений, расположенных на большом водном пути, ведущем в верховья Волги, возник поселок, известный в те времена как Демьян, Демян или Демон. Деман с финно-угорского переводится как «дорожный край». Название получено благодаря торговому пути из Ильменя, пролегающему по рекам Поле и Явони, далее волоком до озера Селигер и прямо по Волге.

Однако поселения на территории района возникли гораздо раньше, чему есть неопровержимые доказательства. При раскопках были обнаружены следы эпохи неолита (IV в. до нашей эры), а также более поздние реликвии, датируемые VII-VIII в. уже нашей эры. Очень часто Деман в исторических очерках нарекался городом. Из этого следует, что даже во второй половине XIV в. он был хорошо укреплен и превратился в настоящую крепость. Это был оборонительный форпост, который стоял в одном ряду с Псковом и Изборском.  

Моя новая статья из рождественского цикла "Рождественская лестница" посвящена творчеству Микеланджело Меризи да Караваджо и его шедевру "Поклонение пастухов".

Живопись – особенный вид изобразительного искусства. С каждым художником, вошедшим в мое культурное пространство, и созданным им миром у меня устанавливается особенная связь. В детстве я открывал для себя эти миры через альбомы живописи, которыми была богата наша поселковая библиотека. Я мог часами сидеть между полок около окна, бережно перелистывая тяжелые глянцевые страницы с репродукциями и словно путешествуя по картинам и мирам, становясь пытливым наблюдателем разнообразных сюжетов картин.

И только впервые попав в художественную галерею (это была Третьяковская галерея в Москве) я вдруг не просто осознал, но почувствовал всем своим существом, что каждая картина таит в себе космос – особое пространство, созданное художником. Оно объемно и безгранично, потому что каждый штрих или деталь наполняется своим настроением, атмосферой и смыслом. Я помню как завороженно смотрел на «Явление Христа народу» Александра Иванова, пытаясь вместить в себя эту галактику. Меня поразил не только масштаб картины (до этого момента я таких масштабных полотен не видел), но и мельчайшие ее детали. Мне даже стало казаться, что я слышу звуки и голоса героев картины, чувствую запахи.

Творчество великого итальянского живописца Микеланджело Меризи да Караваджо вошло в мою жизнь довольно поздно, но я очень хорошо помню то особенное ощущение от его картин, которое испытал. Это ощущение до сих пор не покидает меня, когда снова и снова обращаюсь к его творчеству. В творчестве Караваджо библейские сюжеты занимают особенное, если даже и не основное место.

Как же все это знакомо, просто до боли, можно заменить фамилии и названия церковных структур и просто будто попал в точную копию всех ситуаций за некоторыми исключениями. Очень честное и хорошее интервью, без кидания фекалий в вентилятор и обид. Если честно, то мне очень понравился Сергей Чапнин и его позиция.

Сергей Чапнин о своем увольнении из Московской патриархии, официальных спикерах РПЦ и новой православной идеологии

текст: Анна Голубева

На днях патриарх Кирилл распорядился уволить Сергея Чапнина с должности ответственного редактора «Журнала Московской патриархии» за его неподобающие высказывания. COLTA.RU попросила Сергея рассказать о том, что произошло.

— Судя по информации в СМИ, тебя уволили из-за твоего доклада «Православие в публичном пространстве: война и насилие, герои и святые» в Московском Центре Карнеги. Это официальная причина?

— Это догадки тех, кто пишет в соцсетях и закатывает истерики на православно-патриотических сайтах. Связаны эти события лишь тем, что их разделяет всего несколько дней: 9 декабря я прочитал доклад, и через несколько дней пришло распоряжение патриарха Кирилла о том, что мое дальнейшее пребывание в должности ответственного редактора ЖМП он считает «нецелесообразным». Я вполне допускаю, что мое выступление стало поводом для увольнения, но никак не причиной. Кстати, я очень рад такому совпадению и благодарен патриарху. К докладу возник огромный интерес — только на моем сайте доклад за четыре дня прочитало более 10 тысяч человек.

Но это не главный мой текст уходящего года. Главный — это значительно более жесткий текст, опубликованный в консервативном католическом журнале First Things в ноябре, — «А Church of Empire» («Церковь империи»).

Моя новая статья "Непокоренная вершина Анаталия Букреева", опубликованная в российском географическом журнале "Живописная Россия" (№6, 2015). Она посвящена великому русскому альпинисту Анатолию Букрееву, его жизни, невероятным рекордам и трагической гибели в горах.

24 сентября 2015 г. на российские экраны вышел остросюжетный фильм исландского кинорежиссера Балтазара Кормакура «Эверест». Фильм основан на реальных событиях, произошедших в Гималаях в мае 1996 г. Тогда сразу три коммерческих альпинистских экспедиции, в составе которых были как опытные альпинисты, так и туристы, не имевшие опыта покорения восьмитысячников, совершали восхождение на самую высокую гору мира. Во время спуска несколько альпинистов попали в сильнейший буран, в котором погибли пять человек. Жертв могло бы быть больше, если бы не легендарный русский альпинист из Казахстана Анатолий Букреев, гид группы «Горное безумие» Скотта Фишера. Он в одиночку ночью спас троих замерзающих альпинистов на Южном седле Эвереста в пургу при нулевой видимости.

Личность Анатолия Букреева еще при жизни обросла легендами, спорами и домыслами. Трагедия на Эвересте, скандальная книга участника восхождения журналиста Джона Кракауэра «В разреженном воздухе» и ответ самого Букреева американцу в книге «Восхождение. Трагические амбиции на Эвересте» со своей версией случившегося еще больше подложили дров в костер яростных дискуссий о личности легендарного альпиниста.

«Тигр Гималаев» - такое прозвище дали коллеги Анатолию Букрееву — только на Эверест восходил четыре раза. Обладатель титула «Снежный барс» (1985), заслуженный мастер спорта СССР (1989). Покоритель одиннадцати восьмитысячников планеты, и совершивший на них, в общей сложности, 18 восхождений. Кавалер ордена «За личное мужество» (1989), казахстанской медали «За мужество» (1998, посмертно), лауреат премии Американского альпклуба имени Дэвида Соулса, вручаемой альпинистам, спасшим в горах людей с риском для собственной жизни (1997) (американские альпинисты, в отличие от своего соотечественника журналиста, вручили ему награду именно за спасение жизней во время восхождения на Эверест). Многие считали его суперальпинистом. Легендарный покоритель вершин итальянец Месснер, взошедший на все 14 восьмитысячников Земли, не раз говорил, что Анатолий самый сильный альпинист в мире.

Моя новая статья из цикла "Рождественская лестница" - "Бог в пешере" посвящена Гилберту Кийту Честертону

«Теософы строят пантеон — но это пантеон для пантеистов. Они созывают парламент вер, думая объединить всех людей, — и объединяют всех умников. Такой самый пантеон был построен у Средиземного моря почти две тысячи лет тому назад, и христианам предложили поставить Христа бок о бок с Юпитером, Митрой, Озирисом, Аттисом, Аммоном. Они отказались, и переломилась история».

Эти слова принадлежат выдающемуся христианскому мыслителю, журналисту и писателю Гилберту Кийту Честертону. Всего Честертон написал около 80 книг. Его перу принадлежат несколько сотен стихотворений, 200 рассказов, 4000 эссе, ряд пьес, романы «Человек, который был Четвергом», «Шар и Крест», «Перелётный кабак» и другие. Честертон сникал себе известность благодаря циклам детективных новелл с главными персонажами священником Брауном и Хорном Фишером, а также религиозно-философским трактатам, посвященным истории и апологии христианства.

Все в нем было необычно, он словно с самого своего рождения был человеком-парадоксом, привлекавшим к себе внимание окружающих людей. Честертон был большим человеком, его рост составлял 1 метр 93 сантиметра, и весил он около 130 килограммов. Он часто шутил над своими размерами. Во время Первой мировой войны девушка в Лондоне задала ему вопрос, почему он не «далеко на передовой», Честертон ответил: «Если вы зайдете со стороны, то увидите, что я вполне себе там». В другом случае он сказал своему другу Бернарду Шоу: «Если кто-нибудь посмотрит на тебя, то подумает, что в Англии был голод». Шоу ответил: «А если посмотрят на тебя, то подумают, что ты его устроил».

Начался Рождественский Адвент, и я открываю свой традиционный цикл статей "Рождественская лестница", посвященный тому как Рождество Христово отражалось и влияло на произведения искусства и литературы. В этом году цикл открывает моя статья о последнем Рыцаре Серебряного века, поэте, переводчике и дипломате Юргисе Балтрушайтисе, на мой взгляд, совершенно незаслуженно сейчас забытом.

Что ни говорите, а декабрь особенный месяц, даже такой теплый и не снежный, как в этом году. Хотя вот уж когда хочется снега, так именно в декабре - в особенное время Рождественского адвента. И дело тут даже не в разноцветных гирляндах и праздничных украшениях, которые наполняют витрины магазинов, улицы и наши дома. Дело в особом ожидании праздника и, если угодно, чуда, которого ты с детским восторгом ожидаешь каждый год.

Адвент (от лат. adventus — приход), так называется в христианской церкви время, предшествующее празднику Рождества Христова. Это время у православных продолжается 40 дней, а у католиков и протестантов около 4 недель. В основе этого празднования лежит та мысль, что верующие должны духовно подготовить себя к ежегодному духовному явлению Господа. Согласно с этим и так называемый «Церковный год» начинается с Адвента, подобно тому, как и история христианства начинается с пророчеств пророков и Иоанна Крестителя о грядущем Спасителе. Все ждут пришествия грядущего в мир Младенца, а с Ним и настоящего чуда.

Испанский писатель Артуро Перес-Реверте о том, почему Европа проигрывает Третью мировую войну.  Артуро Перес-Реверте (род. 1951) более двадцати лет работал военным репортёром, освещая военные конфликты на Кипре, в Ливане, Западной Сахаре, Ливии, Мозамбике, Анголе, Югославии и других странах. Первый роман «Гусар», действие которого происходит во времена Наполеоновских войн, был опубликован в 1986 году. Успех пришёл в 1990 году, после публикации романа «Фламандская доска», главные герои которого расследуют убийство, случившееся в XV веке. Проживает в Испании, с 2003 года член Королевской академии испанского языка.

Шашлычки и пиво. Мы сидим в теньке, у древних стен Мелильи, я и человек, с которым меня связывают тридцать лет закадычной дружбы. Мой друг откидывается на спинку кресла и горько улыбается.

- Идиоты, они ж ничего не понимают, - говорит он. – Это же война. С нами воюют. Идет третья мировая, а они не врубаются.

Мой друг знает, о чем говорит. Потому что он - солдат на этой войне, причем давно. Безымянный солдат в штатском. Из тех, что спят с пистолетом под подушкой.

- Это война, - настойчиво повторяет он, полоща усы в пиве. – И мы ее проигрываем по собственной глупости. Улыбаясь врагу.

Моя новая статья памяти Эльдара Александровича Рязанова, написанная для сайта "Возвращение к Богу".

Нас сегодня очень многое разделяет — политика, идеология, ценности, взгляды. И есть очень мало в жизни того, что объединяет людей. Таким объединяющим было творчество кинорежиссера Эльдара Александровича Рязянова, скончавшегося от острой сердечной недостаточности в ночь на 30 ноября 2015 года. Фразы из его фильмов уходили в народ и становились афоризмами, многие ассоциировали свои жизни с жизненными коллизиями героев. Но главная тайна его творчества состоит в том добре, которым были наполнены самые его лучшие фильмы. Именно поэтому он заслужил поистине всенародную любовь, без всяких преувеличений.

Эльдар Александрович подчеркивал, что работает в самом быстро стареющем жанре кино — комедии, ведь он часто сконцентрирован на сатирических и социальных явлениях, которые уходят из жизни, меняются и поэтому становятся непонятны следующему поколению. Но лучшие его фильмы не стареют, потому что важнее не социальный или сатирический аспект, а общечеловеческий, который и объединяет всех нас, таких разных.

Эльдар Рязанов родился 18 ноября 1927 года в городе Самаре (тогда город Куйбышев) в семье работников советского торгпредства в Тегеране Александра Семеновича Рязанова и Софьи Михайловны Шустерман (1902—1969). Его отец Александр Семенович, родом из крестьян, учился в реальном училище. В 16 лет стал большевиком, а в 19 — комиссаром дивизии. В 1922 году его послали разведчиком в Китай, потом перевели в Персию. Мать Софья Михайловна рожать сына уехала к родителям в Самару. Мальчика назвали Эльдаром, что на тюркском языке означает «владеющий миром» Младенца Элика увезли в Москву, где папа устроился начальником винного главка и получил просторную квартиру с видом на Красную площадь. И тут Александр Семенович пристрастился к алкоголю, а жена, не выдержав скандалов, забрала трехлетнего сына и ушла жить к подруге. Затем она вышла замуж за инженера, вдовца с ребенком. С семи лет Эльдара воспитывал отчим, который к пасынку относился, как к родному сыну и к которому Эльдар Александрович всю жизнь питал настоящую привязанность и нежность.

Моя новая статья "Только с горем я чувствую солидарность", которуя я написал для сайта "Возвращение к Богу". Мое мнение к вопросу о свободе выражения чувств и скорби.

Недавно я участвовал в радиопередаче, посвященной терактам в Париже, которые произошли в ночь с 13 на 14 ноября. Жуткая трагедия унесла с собой 130 человеческих жизней и еще больше людей пострадало. А если к ним причислить родственников погибших? Скольких людей затронула эта трагедия! Многие люди по всему миру выражали солидарность с жертвами в социальных сетях, блогах, СМИ. Участникам передачи радиослушатель задал вопрос: «Почему такой ажиотаж и шумиха вокруг терактов в Париже, а когда российский самолет подорвали над Египтом никто не скорбел?»

Хороший вопрос и ответ на него лежит далеко не в сфере политической проблематики. В этом году Франции пришлось столкнуться с тем, в чем давно уже существуют страны на Ближнем Востоке. Многие ли об этом говорят? Сочувствуют? Выражают свою скорбь или сопереживание? Можно объяснить почему именно трагедия вызвала такую мощную волну сочувствия. И у каждого объяснения будут свои.

Не зря сейчас уже сравнивают две трагедии 11 сентября 2001 года в США и 13 ноября 2015 года во Франции, потому что это не просто единичные теракты, унесшие десятки человеческих жизней, это целенаправленная война, объявленная исламскими террористами всему миру, спланированная и хладнокровная. Россия уже давно сталкивается с этой реальностью – у нас были Буденовск, Беслан и трагедия с «Норд-Остом». Мы все помним, раны еще слишком болезненные, чтобы так просто об этом забыть. Париж показал всему миру, что сегодня нет ни одной страны, ни одного города, где мы можем чувствовать себя безопасно. Это реальность нашего мира.

Вот и вышла долгожданная публикация моей второй статьи из "японского" цикла "Житие японского Иова", которую я написал для моей авторской рубрики в газете "Мирт". Надеюсь, будет и третья статья из этого цикла. Первая статья была посвящена Акутагаве.

Япония всегда привлекала к себе взор настойчивых и пытливых гайдзинов (яп. «чужой, чужестранец»). Загадочная родина народа Ямато (так в древности именовали себя японцы) будоражила, будоражит и будет привлекать к себе взор уставших от западного прагматизма и ищущих новую романтику в восточном мире. Именно поэтому литература всегда выполняла роль переводчика в диалоге двух культур. Мы зачитываемся новеллами Акутагавы, романами Оэ Кондзабуро, Юкио Мисима и Харуки Мурками, пытаясь в вязи слов разгадать тайну восточной души.

Но есть среди японских писателей как абсолютные фавориты, имена и произведения которых популярны и узнаваемы многими читателями, так и незаслуженно обойденные вниманием западного читателя, хотя произведения их на родине почитаются классикой литературы и переиздаются многотысячными тиражами. И произведения эти не однодневные повестушки про жития кровавых воинов-теней и многочисленные мемуары гейш. Именно они могут нам помочь понять страну «солнца в самом начале» и тех процессов, которые и привели к диалогу культур Запада и Востока.

Таким писателем, без сомнения, является многократный лауреат литературных премий, классик японской литературы, человек с увлекательной судьбой, достойной авантюрного романа, Сюсаку Эндо, которого литературоведы и критики часто называли «японским Грэмом Грином». Его романы многократно переводились и издавались в том числе и на русском языке.

Моя новая статья, опубликованная в российском географическом журнале "Живописная Россия" (№5, 2015). Она посвящена моему осеннему путешествию в Пушкинское Болдино.

Если уж вы решились посетить  Пушкинское Болдино на Нижегородской земле, то делать это нужно именно ранней осенью. В самый разгар «бабьего лета», когда солнечные лучи играют ослепительными бликами на глади знаменитых каскадных прудов, разбитых еще дедушкой великого русского поэта, ты окунаешься в непередаваемую атмосферу пушкинской осени, пересекая горбатый мостик или отдыхая на «дерновой скамейке», где любил сиживать сам Александр Сергеевич. Здесь все дышит уникальной атмосферой творчества и пушкинские строки сами просятся на язык, словно им уже тесно на страницах поэтических томов.

Я посетил Болдино в самый разгар Межрайонного фестиваля фольклорных коллективов Нижегородской области «Болдинские гулянья» в рамках рекламно-информационного тура, организованного Министерством поддержки и развития малого предпринимательства, потребительского рынка и услуг Нижегородской области, ГБУ НО «Нижегородский туристско-информационный центр» и туристической компанией «ВИП ТРЭВЕЛ». Всего за день нам предстояло отмахать более 500 верст до Болдино и обратно и посетить все самые интересные места музея-заповедника А.С.Пушкина «Болдино».

Село Большое Болдино и прилегающие земли на протяжении четырех веков принадлежали роду Пушкиных — одному из древнейших дворянских родов России. Эта земля «в Арзамасском уезде… под большим мордовским черным лесом» досталась далеким предкам поэта не даром – на рубеже XVI-XVII вв.  им пришлось заслужить ее ратными подвигами и успешной государственной деятельностью. В настоящее время историческая часть села является памятником культуры федерального значения.

Моя новая статья, посвященная Н.С. Лескову. 

Каждый читатель открывает для себя литературу в свое время. К сожалению, школьная программа не помогает, а мешает восприятию классических произведений. Во многом это зависит от тех образов и штампов, которые навязываются в учебной литературе и оседают у нас памяти, вызывая неприятные ассоциации с тем или иным писателем. Особенно это касается русской классики, к которой, по крайней мере в бытность моего ученичества, справочная литература была особенно немилосердна. Вспомните только темы для школьных сочинений, все эти многочисленные «образы лишнего человека», «тема маленького человека в произведении имярека», «народность в произведении...». Ужас да и только.

Каково же бывает наше удивление, когда мы, преодолев первое сопротивление и боязнь обнаружить там все те же самые наскучившие штампы, открываем для себя не постаревшую за столетия великую литературу, наслаждаясь искрометным юмором, да и мало чем изменившуюся, не смотря на бурное технологическое развитие, действительность. Все те же дураки, дороги, взяточники.

Среди классиков русской литературы Николай Семенович Лесков стоит особняком. Долгое время я не мог себя заставить взять руки его собрание сочинений, с содроганием вспоминая, как нас мучили анализами «Левши» и «Леди Макбет Мценского уезда». Но на этот раз мне повезло. Я совершенно спонтанно открыл его «Запечатленный ангел» и потерял счет времени, пока не дочитал до конца.

Моя новая статья "Победит ли доброта?", в которой я упоминаю о "тлетворном" культурном влиянии моей старшей сестренки Наташи, для нее это будет сюрпризом.

Что вы чувствуете, когда смотрите на падающие желтые листья осенней порой? Когда солнечные дни бабьего лета сменяются дождями и порывами пронизывающего ветра? Когда на смену золотому листопаду приходит первый снег и на улицу, без особой нужды, уже совсем не тянет выходить? Не напоминают ли вам белоснежные узоры на еще не успевшей опасть листве седину?

В Японии пожилой возраст принято именовать «серебряный возраст». Наверное, поэтому и праздник пожилых людей в разных странах принято отмечать именно осенью. В России день пожилого человека отмечался не так давно — 1 октября, как, впрочем, и Международный день пожилых людей. В Японии праздник почитания пожилых людей отмечается 15 сентября и у него довольно мрачная предыстория, которую отразил в своем фильме режиссер Сёхэй Имамура.

Мне тогда было 10 лет. Фильм «Легенда о Нараяме» крутили в нашем поселковом ДК и на него не пускали до 18 лет. Пошла моя сестра, которая всегда славилась страстью к интеллектуальному кино. Она, собственно, и привила мне вкус к кино. Я с жадностью впитывал ее рассказ о фильме и помню, как решил тогда обязательно посмотреть его, во что бы то ни стало.