Моя статья, опубликованная в №3 за 2016 год российского географического журнала "Живописная Россия" о древнем городе Пермского края - Чердыни.

«Самое прекрасное и таинственное место на земле!» Эти слова Мария Владимировна Романова, потомок императорской династии Романовых, адресовала самому древнему городу Урала – Чердыни. И как тут не согласиться с княгиней. Первое, что ощущаешь, когда впервые окидываешь взором величественную панораму с высокого берега реки – необыкновенную древность и загадочность этого города. Кажется, что здесь легенды воплощаются в  реальность, а прошлое сливается с настоящим.

Чердынь – древний и загадочный город на севере Пермского края. Настоящий музей под открытым небом. Он стоит на семи холмах над рекой Колвой на правом ее берегу уже более десяти веков. С ее высокого берега и открывается величественная и завораживающая панорама. Сейчас это один из самых маленьких городов Пермского края с населением всего лишь порядка 5 тысяч человек. Город входит в Перечень исторических городов России.

Название города происходит, согласно гипотезе, выдвинутой А. С. Гантман, от двух коми-пермяцких слов: чер — «приток» и дын — «устье», — то есть «поселение, возникшее при устье ручья». Согласно другой версии, название поселению дала расположенная с северной стороны города небольшая речка, которая до прихода русских называлась «Чер», а поселение, расположенное в ее устье, именовалось «Чердын» («дын» в данном случае переводится с коми-пермяцкого как «место около чего-либо»). Современное название речки — Чердынка — вторично, дано по названию города. В писцовых книгах XVI—XVII вв, в государевых грамотах и других указах Чердынь называли Пермью Великой, отождествляя ее с наименованием исторической области.

Вот и пришел из типографии свеженький номер нашего журнала "Живописная Россия". Как всегда, там много интересного, а в частности и мои статьи о Чердыни и городах Пермкого края.

Вот небольшой анонс номера:

Михаил Емельченков
Живая история страны

Где можно увидеть живую историю нашей страны? Российский государственный архив кинофотодокументов был образован в 1926 г., в 1928 г. фотокиноархив перемещается в специальное здание на территории бывшего Лефортовского дворца в Москве. В 1934 г., после объединения Центрального фотокиноархива и Центрального архива звуковых записей, архив стал называться Центральным фотофонокиноархивом (ЦФФКА). В 1953 г. Центральный фотофонокиноархив переезжает в город Красногорск. С 1967 по 1992 гг. кинофотоархив носил название Центрального государственного архива кинофотодокументов СССР (ЦГАКФД СССР), а в 1992 г. архив стал называться Российским государственным архивом кинофотодокументов (РГАКФД). Совершить экскурсию в этот уникальный музей поможет вам  статья нашего автора.

Необычные музеи России

Игорь Ездрин
Самый солнечный музей

«Музей Солнца» полностью оправдывает свое название. Здесь есть все для того, чтобы создать посетителям нужное настроение и подарить им не просто массу впечатлений, но и настоящее солнечное настроение. А находится этот музей в Академгородке города Новосибирска.  Истории и экспозиции музея и посвящена эта статья.

Пора в ложки играть

В 2003 г., в год 45-летия Нытвенского историко-краеведческого музея, в выставочном зале открылась новая экспозиция «История ложки», ставшая впоследствии уникальным, единственным в России и мире Музеем Ложки. Об истории и удивительной экспозиции  музея и рассказывает эта статья.

Жемчужины России

Игорь Попов
Волшебная жемчужина Урала

Чердынь – древний и загадочный город на севере Пермского края. Настоящий музей под открытым небом. Он стоит на семи холмах над рекой Колвой на правом ее берегу уже более десяти веков. С ее высокого берега и открывается величественная и завораживающая панорама. Сейчас это один из самых маленьких городов Пермского края с населением всего лишь порядка 5 тысяч человек. Город входит в Перечень исторических городов России.

Юрий Супруненко
Тайны древних курганов

Слово «курган» - тюркского происхождения, и означает «искусственную надмогильную насыпь из земли или камня, обычно полусферической или конической формы». Древнейшие курганы относятся к IV-III тысячелетию до н.э., позднейшие – XIV-XV векам н.э. О самых древних курганах на территории России и рассказывает статья нашего автора.

Моя новая статья о режиссере Кшиштофе Кесьлёвском и его "Декалоге".

Кино – это особый вид искусства. Это мир, который не только и даже не столько режиссеры и актеры населяют чувствами и идеями. Это мир, который оживает благодаря нашим собственным эмоциям. Без зрителя кино лишь череда сменяющихся планов, но оно обретает плоть, когда с ним в диалог вступает зритель, оживотворяя его своим жизненным опытом, своими переживаниями, своей жизнью. Именно поэтому мы и идем в кино – найти что-то родственное с тем, что мы хотим увидеть на экране и поэтому так разочаровываемся, когда наши ожидания не оправдываются.

Шведский режиссер Ингмар Бергман очень точно заметил: «Ни одна форма искусства так не заходит за границы обыденного сознания, как фильм, обращаясь непосредственно к нашим эмоциям, заходя в залитую сумерками комнату нашей души». В комнате нашей души происходит то самое действо, которое мы называем прозрением. Кино ложится на благодатную почву наших устремлений и наших терзаний, чтобы создать совместно с режиссером уникальное произведение искусства, существующее только в одном экземпляре – в нашей душе. Но режиссеров, которые способны создавать такие кинополотна, единицы, именно поэтому мы помним их имена и запоминаем каждый кадр их фильмов.

Для меня одним из таких режиссеров был Кшиштоф Кесьлёвский. Он обладал уникальным даром – умел видеть в обыденном бездну духовного пространства, которая и оживала в его фильмах, обретала в них свою плоть, и вступала в диалог со зрителем. Диалог этот бывал очень разным, иногда приходилось проживать травматический жизненный опыт, чтобы прорваться в реальность нового духовного опыта.

Моя новая статья, на этот раз о творчестве гениального русского художника Николая Николаевича Ге.

Всегда, когда посещаю Третьяковскую галерею, я останавливаюсь у одной картины, которая поразила меня в школьные годы во время моего первого посещения музея – это картина русского живописца Николая Ге «Что есть Истина?». Эта картина впервые открыла для меня многомерное пространство живописи. Потом были и «Явление Христа народу» А. Иванова и «Медный змий» Ф. Бруни, и «Христос в пустыне» И. Крамского. Но именно картина Николая Ге впервые помогла мне ощутить настоящее пространство живописи, когда ты по-настоящему погружаешься в полотно, начинаешь слышать звуки, видеть как ветер играет листвой на кронах деревьев, ощущать запахи.

1 июня исполнилось 122 года со дня смерти этого выдающегося русского художника. Исторический живописец, портретист, пейзажист. Он оказал сильное влияние на современную ему живопись, но считал, что искусством нельзя торговать, и оно не может быть средством к жизни человека. Лев Толстой, с которым художника связывала дружба, так отзывался о своем товарище: «По моему мнению, это был не то что выдающийся русский художник, а это один из великих художников, делающих эпоху в искусстве».

Николай Николаевич Ге родился в Воронеже, в семье помещика Николая Ге, старший брат драматурга Ивана Ге. В 1831 году, когда родился Николай, в центральных губерниях Российской империи свирепствовала холера. Мать будущего художника скончалась от холеры спустя три месяца после рождения сына. По настоянию отца заботы о воспитании новорожденного взяла на себя няня, крепостная женщина Наташа.

Моя статья, опубликованная в российском географическом журнале "Живописная Россия" (№2/2016)

Как бывают иногда загадочны названия русских городов. Ты читаешь вслух название и пытаешься постичь загадку народной фантазии, наделившей причудливым топонимом тот или иной населенный пункт. Мне кажется, именно эта загадка и толкает нас в дорогу по просторам родной страны, будто сама природа,  ее красота станут нашими  проводниками в необычном исследовании своих корней.

Поселок Чернь в Тульской области привлекает внимание не только загадкой своего названия, но и уникальной красотой, которая очаровывала Л.Н. Толстого и И.С. Тургенева, недаром именно тут   располагается символ края — скульптурный памятник «И. С. Тургенев и Л. Н. Толстой» (авторы И. Студеникин, П. Шимес). Чернь - районный центр Тульской области. На территории района протекает около 60 рек, ручьев и пересыхающих водных протоков общей протяженностью 509 км, длиной от 100 м до 74 км (р. Снежедь). Изучено 27 рек и ручьев общей протяженностью 363 км. Все реки принадлежат Каспийскому бассейну. Основные реки: Зуша с притоками, р. Филинка, р. Чернь, в свою очередь с притоками Роска и Уготь; р. Снежедь с притоком р. Малая Снежедь (Снежедок) и р. Сальница. Все они несудоходны. Густота речной сети в районе средняя для Тульской области – 0,31-0,35 километра на 1 кв. км территории. Все реки и ручьи имеют, как правило, крутые берега, узкие долины (до 300 метров) и неширокие поймы (до километра шириной). Долины рек преимущественно трапециевидные. Поймы рек ровные, луговые. Русла рек в основном извилистые, часто с песчаным или глинисто-песчаным дном, но нередко (особенно р. Снежедь) каменистые с порожистыми перекатами. Вся речная сеть покрыта множеством родников.

В настоящее время наиболее обсуждаемыми остаются три версии относительно происхождения названия поселка. Первая уж больно отдает чрезмерной народной фантазией, склонной к мифологизации. Согласно ей, Екатерина II, императрица всероссийская, проезжая через поселок, была поражена обилием грязи и нищих на улицах, и воскликнула «Какая чернь!». После этого слово «чернь», ставшее именем собственным и закрепилось за названием поселка. Однако в этой версии есть небольшая загвоздка. Дело в том, что, исходя из текста духовной грамоты князя М. И. Воротынского,  с июля 1566 г. Поселок уже имел название Чернь. Вторая и третья версии связывают происхождение названия населенного пункта с названием протекающей в нем реки — Чернь. Происхождение же гидронима сторонники второй версии объясняют тем, что испокон веков берега этой реки населялись людьми низкого социального происхождения, за которыми и закрепилось собирательное название «чернь», оно и  было в последующем перенесено на саму реку. Согласно третьей версии, название реки Чернь происходит от слова «черная», то есть глубокая (черная, потому что не видно дна). Подтверждение этому можно обнаружить в историческом описании герба Черни, утвержденного в 1778 г., где также проводится параллель между названием реки и ее глубиной: «В серебряном поле протекающая река Черная; сей цвет доказывает ея глубину». Последняя версия и представляется наиболее правдоподобной.

История поселка восходит к XVI в. Впервые в исторических документах Чернь упоминается в 1566 г. Древнейшими обитателями нашего края были финно-угорские племена. Затем финны, в V-VI вв. нашей эры, были вытеснены пришедшими с запада, «от ляхов», как говорится в «Повести временных лет», крупным славянским племенным союзом, известным под названием «вятичи». В отличие от финских племен, почти не оставивших после себя материальных памятников, о племенах вятичей можно судить по ряду городищ, расположенных по берегах рек, протекающих в районе: Синюковское, Ветровское, Плотицинское, Михайловское, Стекольно-Слободское городища и курганы. В то время чернские земли относились к Черниговскому княжеству. Позднее, в результате дробления этого княжества на уделы, входили в Одоевско-Новосильское удельное княжество, более ста лет, с конца XIV в., были в составе великого княжества Литовского. Лишь в 1494 г. Одоевско-Новосильское удельное княжество вошло в Московское государство.

Моя новая статья об играх на грани,  экстремалах и фильме "На гребне волны".

Во время работы над статьей об альпинизме мне пришлось много общаться с самими альпинистами. Меня всегда интересовала мотивация людей, которые покоряют горные вершины, часто с риском для жизни. Говорят недалеко от одной из вершин расположено кладбище, которое между собой спортсмены называют «кладбищем амбиций». Но только ли амбиции толкают людей в такие опасные восхождения?

В последние годы все больше становится сторонников экстремальных видов спорта. Да и самих видов спортивного экстрима становится все больше и больше: бейсджампинг, бангиджампинг, дайвинг, скайдайвинг, лыжный экстрим, сноубординг, глайдинг, маунтинбайкинг, серфинг, виндсерфинг. И это далеко не полный список.

В декабре прошлого года на экраны вышел фильм «На гребне волны». Герои этой картины с увлечением пробуют жизнь «на излом». Спортсмен-экстремал по прозвищу Юта во время исполнения одного из головокружительных трюков оказывается неспособен помочь своему лучшему другу – тот срывается со скалы и погибает. Завязавший с адреналиновыми прыжками молодой человек, движимый чувством вины, отправляется учиться в академию ФБР, но и там прошлое не отпускает Юту. Эксперты бюро связывают воедино несколько дерзких налетов, произошедших в трех разных частях света, произвели их преступники, абсолютно лишенные страха. Юта просчитывает, каким должен оказаться следующий «подвиг» экстремалов, и отправляется проверить свою догадку. Молодой агент не только верно предсказывает место появления банды, которой руководит бескомпромиссный и харизматичный лидер Бодхи, но и умудряется стать ее частью, однако понимание истинных целей команды экстремалов заставляет Юту усомниться в правильности собственных поступков.

Моя статья о легендарном велосипедисте Глебе Травине, который в 1928—1931 годах совершил путешествие на велосипеде вдоль границ СССР, включая арктическое побережье. Статья опубликована во 2 номере  российского географического журнала "Живописная Россия".

Он мечтал совершить самое необычное кругосветное путешествие за всю историю географических исследований – объехать весь мир на велосипеде. Но только закончилась Гражданская война и бывшему командиру Красной Армии о подобном проекте лучше не думать.  И тогда он решается на не менее опасный и сложный проект – пройти на велосипеде по всей границе СССР. Фантазер, романтик, мечтатель, прожектер… такие слова он слышал в свой адрес. Но это не остановило его.

В 1928 г. обычный электрик из Петропавловска-Камчатского Глеб Леонидович Травин совершает трехлетнее путешествие на велосипеде. Он проходит 85 тыс. км вдоль границ Советского Союза. 40 из них — по побережью Северного Ледовитого океана, от полуострова Ямал до мыса Дежнева. До и после него никто не смог отважиться на такое амбициозное и опасное мероприятие. Но он смог, потому что всю свою жизнь готовился к этому самому главному поступку, бросив вызов не просто несовершенной технике, суровой арктической природе и непроторенному маршруту, но и самому себе.

Он родился в апреле 1902 г. в Псковской области. Отец Глеба — лесник по профессии — с детства водил мальчика в лес, учил находить еду и ночлег в полевых условиях, приучал питаться сырым мясом. В юные годы Травин основал кружок «охотников-следопытов», изучал слесарное дело, фотографию и ботанику. В 1913 г. семья Травиных переехала в Псков. Похоже, сильное влияние на становление личности Глеба оказал школьный учитель географии Яков Никандрович, который поощрял речные походы мальчика и помогал с определением видов животных и растений.

Вот и пришел из типографии свеженький номер нашего журнала "Живописная Россия". Там много интересного, а в частности моя статья про Глеба Травина и его "велосипедную эпопею".

Как обычно, небольшой анонс номера.

Виктор Юнак
Самые маленькие города России

В большинстве случаев люди удовлетворяют свое географическое любопытство, интересуясь либо крупнейшими населенными пунктами, либо старыми историческими и достопамятными местами. Есть, однако, в любой стране мира не только крупные, но и маленькие города, которые иногда по своей численности уступают даже некоторым селам и поселкам. Таким городам России и посвящена эта статья.

Необычные музеи России

Николай Алексеев
«Запретная зона» Углича

Неистощимы фантазия и любопытство народа русского. Любопытство и фантазия в полной мере отразились и в создании одного необычного музея, расположившегося в уютном русском городке Углич и привлекающего заезжих туристов загадочным названием «Запретная зона». И музей уникален в своем роде - это единственный в России частный музей тюремного искусства.

Жемчужины России

Дмитрий Зелов
Царство воды и света

Пшадские водопады — это комплекс падающей с больших и маленьких высот и с разной силой напора водных струй в долине реки Пшады (35 км от истока до устья) и ее притоков (Краснодарский край, Геленджикский район). В верхнем течении река Пшада носит характерное название Воровской ручей, отсылая нас к временам, когда по ее заросшим берегам прятались и обитали разбойники, караулившие в засадах путников и устраивавшие набеги на приморские селения. Этому царству воды и света и посвящена статья нашего автора.

Заповедный край

Алла Кончук
На земле древних гуннов

Убсунурская котловина – одно из уникальных в центре Внутренней Азии, где природа создала исключительное явление – своеобразный «парад ландшафтов», отличающихся необычайным разнообразием. Об этом уникальном месте Республике Тывы и рассказывает статья.

Экотуризм

Олег Трушин
День вулкана

Камчатка — это царство вулканов. С вулканов начинается этот далекий российский край, раскинувшийся у самого Тихого океана. Вы сможете вместе с автором совершить увлекательное путешествие на Авачинский и Мутновский вулканы и отпраздновать там День вулкана.

Моя новая статья о романе Чингиза Айтматова "Плаха" и творчестве Айтматова.  Для этой статьи я и делал опрос о том, какое произведение в школьной программе вас шокировало или привело в восторг. Моим шоком был роман "Плаха".

Есть писатели, творчество которых еще в школьные годы входило в мою жизнь очень сложно. Первые попытки знакомства с их прозой оставляли очень смешанные и сложные впечатления. Происходило это часто от того, что нас заставляли любить и понимать эти произведения. Но невозможно полюбить из-под палки. Поэтому самые любимые писатели у меня те, с которыми я познакомился по собственной инициативе. Но были и приятные исключения. Например, для меня всегда определяющими были рекомендации моих родителей. Если они советовали прочитать мне ту или иную книгу, я всегда с интересом брался за чтение.

Но я очень остро помню момент, когда произведение, которое мы изучали в школьной программе, меня не восхитило, а скорее шокировало. Это был роман киргизского писателя Чингиза Айтматова «Плаха». Была вторая половина восьмидесятых. И в школьной программе стали появляться произведения доселе недоступные — Андрей Платонов, Михаил Булгаков, Борис Пастернак. С Айтматовым у меня как-то не срасталось. Его повесть «Первый учитель» далась мне только ценой неимоверных усилий. Тогда она мне казалась какой-то мучительно-муторной и скучной. Поэтому я опасался читать прозу Айтматова после этого неудачного читательского опыта.

Но в старших классах нам задали прочитать роман «Плаха». Отец мне принес его из библиотеки в издании «Роман-газеты». В то время там стали публиковаться ранее запрещенные и недоступные романы: «Белые одежды» Дудинцева, «Зубр» Гранина. Я долго откладывал чтение, ходил вокруг да около, пока однажды вечером не открыл мягкую журнальную обложку и не погрузился в страшный и болезненный мир романа. Это было первое произведение в школьной программе, которое меня по-настоящему шокировало. С такой прозой я прежде не сталкивался. Не могу сказать, что роман стал моим любимым чтением, но определенно тогда он повлиял на мое мировоззрение и мировосприятие.

Ну что ж,  вот и вышла вторая часть моей весьма объемной статьи "Формула богоискательства". Эта часть называется "Возвращение к себе".  Статьей я ставлю жирную точку на моем исследовании творчества режиссера Андрея Тарковского. Это не означает, что про фильмы Тарковского мне сказать больше нечего, просто все остальное находится в его фильмах. Статья написана в мою авторскую рубрику, которуя я веду в газете "Мирт".

Первое, что ты начинаешь видеть в кино Андрея Тарковского, когда тебе становится понятен его киноязык, – это интонация. Точная, как звук настроенного музыкального инструмента. Ни одной фальшивой ноты, никакого диссонанса, только мелодия, которая начинает вести тебя за собой. И тогда уже тебя не раздражают бесконечные планы, акценты на мельчайших деталях, потому что начинаешь считывать информацию, заключенную в этих деталях. Они позволяют тебе понять разные смысловые пласты лишь благодаря пойманной интонации.

В своем выступлении об Откровении Иоанна Богослова в Сент-Джеймском соборе в Лондоне в 1984 году Андрей Арсеньевич сформулировал очень важные мысли о духовных аспектах творчества:

«В последнее время (и не просто в последнее, а уже довольно давно) мы задаем себе вопрос: а не греховно ли вообще творчество? Почему же возникает такой вопрос, если мы заведомо знаем, что творчество напоминает нам о том, что мы и сами сотворены, что у нас один Отец? Почему возникает такая, я бы сказал, кощунственная мысль?

Потому что кризис культуры последнего столетия привел к тому, что сегодня художник может обходиться без каких-либо духовных концепций. Что это значит? Это значит, что творчество для него является проявлением какого-то инстинкта, что ли. Ведь мы знаем, что некоторые животные тоже обладают примитивным эстетическим чувством и могут создавать нечто завершенное в формальном, натуральном смысле. Ну, скажем, соты, которые пчелы создают для того, чтобы класть туда мед. Нечто подобное происходит в искусстве и сейчас: художник стал относиться к таланту, который ему дан свыше, как к своей собственности. Он стал считать, что талант ни к чему не обязывает. Этим объясняется та бездуховность, которая царит в современном искусстве. Оно превращается или в какой-то формальный поиск, или в товар для продажи».

Моя новая статья о Натаниэле Готорне, его философии и его любимых пуританах.

Причудливо и странно иногда входят в нашу реальность иные произведения искусства и книги. Иные покоряют нас сразу и на всю жизнь, становясь в детстве проводниками во взрослую жизнь, помогают нам разбираться в сложных вопросах этики, учат нас впервые задавать сложные вопросы и пытаться на них ответить. А некоторые сначала вызывают недоумение, даже неприятие. Мы записываем их в корпус «не наших книг», обещая себе больше не читать их и не соприкасаться с их миром. Но уже в зрелом возрасте случайно открываем пахнущий бумажной плесенью и сыростью томик и с первых же строк попадаем в плен удивительного мира, созданного писателем или поэтом.

Классика американской литературы Натаниэля Готорна русский читатель знает по его самому знаменитому роману «Алая буква». Хотя, скорее всего, многие из нас ограничивались лишь знаменитой голливудской экранизацией, которая, к слову сказать, весьма вольно передала идеи писателя, сосредоточившись на проблеме стыда и религиозного лицемерия, хотя роман не то, что не ограничивается этими мотивами, но и поднимает множество иных проблем.

Однако же творчество и гений Готорна гораздо шире и интереснее одного его произведения. Великий романтик, сыгравший основополагающую роль в становлении американской новеллистики, родился 4 июля 1804 в Сайлеме (штат Массачусетс). В юности Готорн увлекся историей своей семьи. Его предок Уильям Хоторн прибыл из Англии на корабле «Арабелла» в 1630 году и вскоре занял высокое положение в Сайлеме. Судья Джон Готорн участвовал в процессах над сайлемскими ведьмами (1692), и, по семейной легенде, одна из осужденных прокляла его и всех его потомков. Позже Готорн использовал этот эпизод в своем романе «Дом о семи фронтонах».

Ну что ж, дорогие друзья, а вот и вышла моя новая статья "Формула богоискательства. Корни". По сути это первая часть большой статьи "Формула богоискательства", которую я разделили на две части, чтобы было удобно читать, так как она получилась очень объемной. Этой статьей я ставлю жирную точку на моем исследовании творчества режиссера Андрея Тарковского. Это не означает, что про фильмы Тарковского мне сказать больше нечего, просто все остальное находится в его фильмах. Символика и образы в его творчестве лишь повод сделать исследования самим и открыть для себя Галактику Тарковского. Приятного вам просмотра, ну и чтения тоже. Статья написана в мою авторскую рубрику, которуя я веду в газете "Мирт".

В романе современного русского писателя Глеба Шульпякова «Музей имени Данте» есть глава «Человек, который искал истину». По-моему, это первая серьезная попытка в современной прозе поговорить о теме русского богоискательства сегодня, на современном материале. Человек на сломе эпох и времен, растерзанный, растерянный, лишенный ориентиров, отчаянно ищет опору для себя. Мне кажется, Глебу Шульпякову удалось не столько ответить на вопрос, зачем человек встает на трудный и странный путь богоискательства, сколько передать основной нерв этого поиска, его внутреннюю природу.

Вот небольшой отрывок из этой главы, который меня поразил абсолютной и стопроцентной точностью, полным попаданием в цель:

«Что такое спасение, знает лишь тот, кто погибал. Кто помнит эту страшную дыру, куда летит твой рассудок, когда понимает, что по человеческому рассуждению спасения быть не может. Так случилось и со мной. Однажды, протирая пыль, я снова взял в руки Библию тетки Зины. На этот раз томик разломился ближе к концу. Я машинально пробежал колонки текста, затем другую страницу. И фраза поплыла, на бумагу закапали слезы. Потому что про меня там было написано. В чужой, странной книге – для меня сказано. Ведь это я был труп и смердел. Меня опутывали смертельные пелены.

Дрожащими руками я пролистал еще несколько страниц. “И познаете истину, и истина сделает вас свободными,” – прочитал я. И снова это было обо мне. О моей жизни. Ведь я дорожил свободой только для того, чтобы найти истину. Но что есть истина? Ответ на этот вопрос тоже лежал рядом. И это были слова Иисуса, который сказал мне: “Я есмь путь и истина и жизнь…” Эти слова совершили во мне мгновенный переворот. Трудно объяснить этот переворот словами. Помню только ощущение силы, которая в одно мгновение вернула смысл жизни, воскресила меня. А еще ощущение того, что подобная сила не может быть земной, обычной…»

Интересно было бы вывести формулу богоискательства. Что такое, по сути, формула? Это краткое определение духовных законов, выраженная средствами языка цепочка взаимозависимостей, которая позволяет нам увидеть общую картину, применить ее.

Моя новая статья о великом армянском художнике Ованесе Айвазяне - Иване Константиновиче Айвазовском.

С детства живопись для меня была одним из самых притягательных и сакральных видов искусства. Быть может, роль тут играло то, что я не умел рисовать, но всегда хотел выразить свои чувства и мысли через изобразительные средства. Поэтому любимыми музеями в школьные годы были картинные галереи, где я мог дать волю своей фантазии, наделяя живописные полотна звуками, движениями, словами.

И я очень ясно помню тот день, когда мне не нужна была фантазия, чтобы «оживить» картину, на которую смотрел. Это произошло на выставке классика русской живописи Ивана Константиновича Айвазовского. Первая же картина обрушилась на меня грохотом шторма, криками людей и абсолютно реально ощущаемым запахом моря. Я мог часами смотреть на картины Айвазовского, внимательно изучая детали, вглядываясь в игру света на воде, лица людей. С тех пор, когда меня спрашивали, какая живопись мне нравится, я, не задумываясь, называл лишь одно слово, которое включало в себя все: Айвазовский.

Один из самых выдающихся русских художников армянского происхождения XIX века Иван Константинович Айвазовский (Ованес Айвазян) появился на свет 17 июля 1817 года в Феодосии. Родился он в семье купца Константина (Геворка) и Рипсиме Айвазовских. Священник Армянской церкви города Феодосии сделал запись о том, что у Константина (Геворка) Айвазовского и его жены Рипсиме родился «Ованес, сын Геворка Айвазяна». Предки Айвазовского были из галицийских армян, переселившихся в Галицию из Западной Армении в XVIII веке. Его родственники владели крупной земельной собственностью в районе Львова, однако никаких документов, более точно описывающих происхождение Айвазовского, не сохранилось. Но известно, что Геворк Айвазян и после переселения в Феодосию писал фамилию на польский манер: «Гайвазовский». Сам Айвазовский в своей автобиографии говорит об отце, что тот, ввиду ссоры со своими братьями, в юности переселился из Галиции в Дунайские княжества (Молдавию, Валахию), где занялся торговлей, оттуда в Феодосию. Он знал несколько языков и был примерным прихожанином Армянской церкви, с детства воспитывая своих детей в христианской вере.

Моя новая статья о прекрасном и яростном мире прозы Андрея Платонова.

Учитель литературы для меня всегда был личностью сакральной. Мне казалось (иногда это были мои необоснованные, с легким налетом наивного романтизма, ожидания), он знает все тайны бытия просто потому, что имеет ключ к понимаю самых сложных текстов. А для чего еще нужна художественная литература как не для понимания тайн бытия и раскодирования самых важных символов, сокрытых в окружающем нас мире?

Постепенно я научился более трезво смотреть на людей и особенно представителей гуманитарных профессий. Впрочем, как сын учителя, до сих пор питаю особый пиетет к этой профессии и предъявляю завышенные требования к обычным людям. И все же лично в моей жизни важную веху сыграли именно учителя литературы. Мне обязательно нужен был человек, который бы мог разделить мои недоумения, открытия, гнев, прозрения и восторги после столкновения с творческими мирами разных писателей. И я благодарен этим удивительным людям, которые помогли мне учиться всматриваться в причудливую вязь слов, видя не просто шероховатые наслоения синтаксических конструкций, но, отстранившись, увидеть все богатство орнамента языка и тайные символы простых, на первый взгляд, текстов.

Именно благодаря учителю литературы я полюбил и понял творчество одного из самых интересных и глубоких писателей первой половины XX века Андрея Платоновича Платонова. И до сих пор считаю, что в увлекательном путешествии по платоновским мирам на первых порах важен и нужен мудрый проводник-собеседник, который бы разрешал недоумения и умел задавать точные и нужные вопросы, помог бы настроить внутренний камертон, который так необходим нам в соприкосновении с гениальной прозой.

Новая и долгожданная публикация - статья "В поисках наставника". В ней я размышляю об Учителе и Ученике, феномене наставничества, изоляции и открытости и, конечно, фильме "Найти Форрестера" и Джероме Сэлинджере. Статья написана в авторскую рубрику "Культурный код Игоря Попова", которую я веду в газете "Мирт"

Мы все нуждаемся в наставнике, признаем мы это или нет, но это правда. Особенно это ощущается в юности, когда нам необходим как воздух тот, кто воспримет нас всерьез, станет нашим учителем, поможет обрести уверенность, да и просто выслушает нас.

Я помню, как в юности мне тяжело было найти того, кто поймет меня, разделит мои устремления, поможет мне обрести внутреннюю уверенность в правильности выбранного пути. Среди сверстников  я такого понимания не находил и поэтому стал тянуться к взрослым людям – учителям в школе, родителям своих друзей, друзьям своей сестры. Путь на самом деле полный опасностей и разочарований. Мне просто везло на людей. Не всегда, но в большинстве своем везло.

Эту тоску по настоящему другу-наставнику я сразу же увидел в герое фильма американского режиссера Гаса Ван Сента «Найти Форрестера», талантливом подростке из неблагополучного района Джамале Уоллесе. Это очень атмосферное, глубокое, философское и доброе кино. Кино о дружбе двух людей из разных миров.

Моя новая статья о Гансе Христиане Андресене, серьезном жанре сказок, волшебных метафорах и чуде.

С детства зима у меня прочно ассоциировалась со сказкой. Уж не знаю, что тому было первопричиной – то ли особое новогоднее настроение, простиравшееся и на все время после праздников до первых оттепелей в марте, то ли таинственные узоры, как по мановению чьей-то руки возникавшие на окнах в самый мороз. А может виной тому был странный датский сказочник Ганс Христиан Андерсен, открывший для меня таинственный мир, полный необычных существ, козней Снежной Королевы и преданности и любви обычной девочки, победившей могущественные чары.

Казалось бы, время сказок прошло, я переступил то время томительного ожидания чуда. Жизнь наполнилась заботами о хлебе насущном и рациональными размышлениями о будущем. Но пришлось мне вернуться в сказочный мир Андерсена, когда я перед сном читал его сказки своей дочери, так же как и я когда-то, замиравшей от необыкновенных приключений Герды и радовавшейся торжеству добра и его победы над злом. И, перечитывая сказки датского писателя, я заново открыл для себя не просто великого выдумщика и сказочника, но грустного и мудрого писателя, открывающего для своих читателей невидимый, но при этом реальный духовный мир.

Ганс Христиан Андерсен родился 2 апреля 1805 года в Дании, в маленьком городке Оденсе в бедной семье прачки и сапожника. Биограф Андерсена М. Стирлинг сообщает, что дед писателя по отцу, в свое время состоятельный фермер, разорился из-за пожара. Отец завербовался в армию, оставив полученные за это деньги семье, но вскоре вернулся домой. Родители сказочника были люди разного склада. Мать заботилась о муже и ребенке. Отец отличался живым умом и охотно пошел бы учиться, но из-за бедности вынужден был довольствоваться судьбой сапожника. Но какими бы разными ни были супруги, они хорошо уживались, и Ганс Христиан не замечал никаких серьезных конфликтов.

Моя статья, опубликованная в №1/2016 российского географического журнала "Живописная Россия" о необычном и красивом городе Горно-Алайске - столице и единственном городе Республики Алтай.

На географической карте нашей страны найдется не так много городов, которые даже своим расположением притягивают к себе взор и словно бы вырастают из древних сказаний и легенд. В уютной горный колыбели, укутанный облаками, расположился Горно-Алтайск – столица и единственный город Республики Алтай. Он расположен в центральной части Азиатского материка, на юге Западной Сибири, в межгорной котловине в окружении невысоких гор на высоте 270 — 305 м над уровнем моря, в месте слияния рек Улалушки и Маймы, которые впадают в реку Катунь примерно в 250 км к северу от горы Белухи, высшей точки Алтая и Сибири.

Миллионы лет назад на месте Горно-Алтайска было глубокое озеро, образованное рекой Майма и примыкающим к горе Тугая Майминским валом. В процессе горообразования Майма проложила себе путь через скалы и спустила озеро, бывшее дно стало прекрасной долиной, которую облюбовали древние люди. Было это было сотни тысяч лет назад.

Первые люди на территории современной Республики Алтай появились еще в глубокой древности. Об этом свидетельствуют многочисленные археологические находки, обнаруженные в 1961 г. Находки были сделаны учеными новосибирского Академгородка под руководством знаменитого академика А. П. Окладникова. Именно он сделал неожиданное открытие 5 июля 1961 г. На левом берегу речки Улалушки, во время прогулки по склонам гор, окружающих город, на старом кладбище Улалинского хребта он обнаружил каменные орудия труда. Раскопки, которые были проведены здесь в 1976 и в 1981 гг., позволили исследователю предположить, что возраст Улалинки находится в диапазоне от 1,5 млн до 150 тыс. лет. Найденные археологом предметы древности и последующие раскопки свидетельствуют о том, что люди жили здесь во все исторические эпохи.

Моя статья об одном из дроевнейших поселении Ивановской области поселке Лух. Статья опубликована в 1 номере за этот год российского географического журнала "Живописная Россия".

Чтобы совершить путешествие во времени не обязательно преодолевать барьер скорости света, использовать диковинные технические средства и подвергать себя другим рискам. Достаточно преодолеть границу Владимирской и Ивановской областей, очутившись в окружении болот и чудом сохранившихся в наш XXI век сосновых боров и лесов, и въехать в поселок Лух, уютно расположившийся на одноименной реке, притоке красавицы Клязьмы.

Лух – уголок русской земли на востоке Ивановской области со своим историческим и географическом лицом. Попав сюда, любознательный путешественник действительно словно переносится на несколько столетий в прошлое, прикасаясь к историческим достопримечательностям и древним артефактам. Поселок расположен в 32 км к юго-востоку от железнодорожной станции Вичуга (на линии Иваново — Кинешма), в 94 км от областного центра. Слово «Лух» означает по-литовски трясина «болото». Название месту, как говорит предание, дал монах Тихон, основавший здесь монастырь. По другому толкованию свое наименование Лух получил от слова «лук». Эта овощная культура и до настоящего времени в изобилие выращивается в Лухском районе. Местная пословица гласит: «В нашем краю, словно в раю, луку и рябины не приешь и половины». Существует предание, что Иван Грозный предпочитал есть только лухский лук, поэтому его отправляли в Москву возами. В рамках ежегодной ярмарки проводят разнообразные конкурсы, связанные с луком - самый горький лук, самую большую луковицу, скульптуру из лука, резальщиков лука, бегунов и метателей луковиц.

Лух – одно из древнейших поселений Ивановской области. Историческим доказательством заселенности Луха в дохристианский период IX в. является сохранившееся в Лухе урочище под названием Ярилова Плешь – остаток древнейшего культа – почитания Ярилы–Солнца, широко распространенного в южной и северо-восточной Руси. В честь Ярилы избирались специальные места народных праздников: поля, долины, поляны в лесу, холмы. Религиозный культ Солнца – один из самых древнейших и распространенных. В Лухе праздник Ярилы справлялся, по-видимому, в семик, т.е. на седьмой четверг после пасхи, потому что соседняя с Ярилоной Плешью роща носит название Семик.

Моя новая статья, которую я написал для сайта "Возвращение к Богу" про довольно старый и не очень известный у нас фильм с Антонио Бандерасом.

Гениальный русский кинорежиссер Андрей Тарковский считал, что настоящее великое искусство содержит в себе тоску по идеалу. «Искусство несет в себе тоску по идеалу. Оно должно поселять в человеке надежу и веру. Даже если мир, о котором рассказывает художник, не оставляет места для упований. Нет, даже еще более определенно: чем мрачнее мир, который возникает на экране, тем яснее должен ощущаться положенный в основу творческой концепции художника идеал, тем отчетливее должна приоткрываться перед зрителем возможность выхода на новую духовную высоту».

Про религиозные чувства и веру в Бога в искусстве говорить очень сложно. Наверное потому, что ты ходишь по тонкому льду жизни человеческой души. Тут можно скатиться либо в пропаганду, либо в критиканство, либо в менторство. Конечно, легко с высоты полета собственной значимости назидать всех «как нужно жить». Этим грешили даже великие. Что нового нам может сказать произведение живописи, спектакль или художественный фильм. Давайте будем честными. Мы идем в кино не за информацией или знанием, мы идем туда за эмоциями, настроением, чувствами. Обычно мы уходим разочарованными, равнодушными, реже озадаченными (это означает, что режиссер справился со своей задачей, и вы вступили с ним в диалог), еще реже ошарашенными и вдохновленными. Искусство должно заставлять задумываться, вырывать нас из уютных коконов комфортности, задавая сложные вопросы, не давая успокоиться.

В 2001 году на киноэкраны вышел фильм американского режиссера Джонаса МакКорда «Тело» (The Body). Фильм анонсировался как политический триллер, хотя я бы охарактеризовал его как духовную драму. Сюжет фильма сначала может вызвать раздражение у консервативного зрителя. Голливуд вообще очень любит эксплуатировать тему воскресения Христа, откапывая все новые и новые «сенсации». Вот такая сенсация и легла в основу сюжета фильма. В Иерусалиме при раскопках израильский археолог Шарон Голдбан (ее роль исполняет известная актриса Оливия Уильямс) обнаруживает древнюю гробницу, а в ней кости. При исследовании по косвенным признакам появляется догадка, что здесь было захоронено тело самого Иисуса Христа — следы от гвоздей на руках и ногах, не перебитые голени, следы от колючек на черепе . Информация доводится до Ватикана, который, видя в этом событии прямую угрозу основному догмату Церкви, посылает своего человека, бывшего военного, отца Мэтта Гутьерреса, расследовать это дело и развеять заблуждения. Роль католического священника исполняет не менее известная голливудская звезда Антонио Бандерас.

Моя новая статья о жанре современной притчи, Кормаке Маккарти и романе воспитания, написанной для авторской рубрики, которую я веду в газете "Мирт". Выражаю искреннюю благодарность Андрею (profi30). Из нашей с ним дискуссии о романе Маккарти "Дорога" и родилась эта статья. Собственно, всю аргументацию, которую я применил в нашем диспуте, я сохранил и в статье.

Споры о смысле и миссии художественной литературы ведутся не первый год, да что там год, не первое столетие. Каждая из точек зрения обретает яростных адептов и таких же пламенных оппонентов. И в этом главная ценность подобных дискуссий – подбирая аргументы и контраргументы, меняя по ходу поединков вышедшее из строя оружие, мы оттачиваем свою мысль, учимся слушать и слышать своего собеседника, учимся анализировать и размышлять над тем, что нас возмущает, с чем мы не соглашаемся.

И чем больше мы спорим о литературе, тем больше понимаем, что во многом созданные нами рамки и клише условны и искусственны, потому что настоящая литература находится на стыке жанров и направлений, а иногда и вовсе вне них. Например, как мы можем классифицировать детективные истории Честертона или рассказы Фрэнсиса Брет Гарта? У нас найдутся этикеточки, термины, признаки и прочия, и прочия. Но все равно отец Браун и Кларенс Брант не укладываются в сухие строки литературоведческих рецензий, у них уже своя жизнь, выходящая за рамки сюжетов произведений и коллизий, придуманных их создателями.

То же самое происходит с жанрами и литературными направлениями. Я не люблю натурализм и так называемый жесткий (или «грязный») реализм. Но критики часто причисляют к этим направлениям именно тех писателей, творчество которых я люблю.  И дело тут не в формальных признаках, а в моей личной читательской сопричастности с тем, что я нахожу в произведениях этих авторов. Литература – это вообще дело частное и очень личное, затрагивающая очень тонкие, интимные струны внутренней жизни человека.

Про творчество одного из моих самых любимых современных американских писателей Кормака Маккарти я пишу уже несколько лет. С каждой новой книгой, на мой взгляд, Маккарти выходит на новый уровень своего творчества, оставаясь при этом самим собой, что очень важно. Ему удается писать бескомпромиссную и жесткую прозу, которая говорит о важных духовных ценностях. Он может вывернуть всю твою внутренность, ты можешь это отрицать, можешь сердиться на него, но его проза вырывает, - по крайней мере, это мой личный опыт прочтения, - тебя из уютного мира в мир странный и страшный.