Как же я долго зрела о том, чтобы хоть что-то поведать о том, как я провела лето. Описывать каждый день смысла не вижу, лучше расскажу о ярких и запоминающихся моментах. Каждый день в горах я жадно впитывала в себя реальность и всерьез жалела, что не смогу унести с собой этот воздух, эти скалы, этих людей. Я старалась запечатлеть каждую мелочь, но в конце концов многое уже побледнело и позабылось.

По просьбам сочувствующих, рассказываю и показываю.

Мы остановились на том моменте, когда я вернулась из Питера, упаковалась и уехала домой в Безенги. Вот с этого и начнем.

И я снова выложила 15 тыр за снарягу. В этот раз нужны были штаны, потому что свои серые я сносила до состояния тряпки. Плюс мне нужна альтернатива плотным самосбросам. И тут началось. Размер S на мне сидит, как на корове седло, а М велик. И они все короткие, Карл, они не шьют штанов на высоких девушек в принципе!!!! Ненавижу шоппинг. Но все-таки одни, севшие нормально, нашлись. И еще я купила футболку своей мечты Salomon и ради такого освоила даже селфи. Пускай я толстоват, но это будет подарок самой себе к полному восстановлению. В кадре моя коллекция морковных кроссовок.

И куча нужной мелочевки. Например, фонарь. Мой старый почти не светит, я боюсь брать его на ранние выходы. Заодно взяла носки взамен утащенных в Арче Славой и перчатки взамен забытым в маршрутке.

Не успела починить джетбойл и потеряла от него запчасть. Грущу по этому поводу. Зато у меня теперь есть Надя, через которую можно очень дешево заказать снарягу. Наконец у меня появится летний спальник. И новая мембрана. Старую отдам маме или Уль в наследство.

Осталось совсем чуть-чуть. Правда-правда, чуть-чуть. Надо просто доделать работу, а потом это все выкинуть из головы.

В плане акклиматизации отношения с Тянь-Шанем у меня всегда складывались сложно. Другой климат, смена часовых поясов, собственное хрупкое здоровье - все это в сумме обеспечивало мне довольно тяжелую акклимуху.

В ночь перед открывашкой на Учитель я проснулась с температурой, горячая. В этот же день Лика посвятила меня во вторую ступень Рэйки и, похоже, это все наложилось. Юра отпоил меня чаем и дал команду ждать до утра. К утру температура действительно спала, благо выходили мы в китайский поход довольно поздно, но я все еще ощущала себя так, будто на мне потоптался десяток кыргызских ишаков. Но я все-таки пошла.  И даже набрала метров 500, хотя Юра сразу сказал, что готов отпустить меня вниз, пока группа не вышла на гребень. Все-таки я четырежды поднималась на высочайшую точку Европы и примерно представляю, как должна себя чувствовать на той или иной высоте. Сравнение было не в пользу нынешнего состояния, и я решила уйти вниз. Коля напоил меня чаем с акскорбинкой, я минут 20 понежилась на солнышке, завернувшись в пуховку, порэйковала и уползла вниз.

Отлежалась, освоила газовую горелку и приготовила обед. В районе 4-х часов в хижину заглянул парень из соседнего лагеря и сообщил, что у них ЧП: на Байче улетел человек. Жив, но сильно побился и без сознания. Нужно были люди на спасработы. Тут как раз вернулись ребята, и Юра тут же скомандовал собираться. Горячий обед пришелся кстати, не надо было ждать. Меня никто на спасы брать не собирался, но я отдала Паше все шприцы и ампулы кетанола и дексаметазона, спасательское одеяло.

Ребята ушли. Парня, который оказался из Политехника (я с ним лично знакома не была), спустили быстро, на следующее утро его забрал вертолет в Бишкек вместе со всеми напарниками. К моменту публикации моего поста его уже перевезли в Дубаи, провели несколько операций, он даже пришел в себя. Прорвался.

Странное у меня всегда остается ощущение после такого. Все время возникает один и тот же вопрос: что не так с клубом, если за последние годы столько НС, да еще и тяжелых? Тяжелое остается ощущение после такого, гнетущее.

И каждый раз по возвращению некоторое время не можешь собраться и понять, как дальше жить. Изнутри же просится что-то такое, хочет оформиться в строфы, но разбивается о куцые преграды моего сознания.

Возвращение - это всегда немножко смерть. И мне не привыкать.

Но есть и начало.

Долго думала, как мне лучше назвать этот горно-повествовательный пост, сарказм победил, так что расшифровываю: моя первая гора.

Я, конечно, не очень точна, моей первой горой был Эльбрус, а если совсем точно, то Плоский Толбачик в 2011-м. Так что это первая официально засчитанная в альпинисткой книжке гора. Т.е. вершина, с которой начался отсчет моего спортивного пути в альпинизме.

Итак, это история про Брно, схоженное учебным отделением а/л Безенги в июле 2013-го.

Одну гору я пропущу совсем, потому что у меня нет с нее фотографий. Вернее, одна с вершины, где Аня строчит записку. А Архимед по 3А - отличный маршрут, классический, с длинным снежным склоном, неплохим лазанием в пару веревок и веселыми дюльферами через дыру на перемычке.

Открывашка была пройдена, мы удостоверились, что отделение, конечно, не ахти, но и не убьешься с ним. Значит, добро! Предстояли тройки.

У меня была уже одна тройка, но Кошевого к нормальным маршрутам причислить трудно, он у меня вписан чисто для количества.

Выбрана была Селла, снежно-ледовая 3А. 

Фото не мои, взяты отсюда, но Дима, думаю, совершенно не против, если я позаимствую их.

Периодически с красавицы Джанги сходили лавины. Зрелище завораживающее, но на видео из-за внушительного расстояния эффект передать очень трудно. Огромное снежное облако стремительно несется вниз, сначала единым могучим потоком, а потом рассеивается в мелкую пыль. Это занимает буквально несколько минут, а уходит до нескольких тонн снега.

Собралась с мыслями, решила продолжить про Безенги.

Джанги-кош находится в 14 км вверх по леднику Джанги (прим. кош - "хижина") от базы альплагеря. Ночевки расположены у самого подножия Безенгийской стены, одного из высочайших и сложнейших массивов Кавказа. С этих ночевок можно выходить на маршруты разной сложности, чем они и привлекательны. Но для начала туда надо добраться.

Я так люблю эту песню Визбора. А сам Визбор любил больше всего Цей. 

В моем же сердце отдельное место занимают Безенги, один из труднейших регионов Кавказа. Безенги - это что-то особенное, уже до крайности родное, куда возвращаешься, действительно, словно домой. Хоть это и опасный, своенравный Дом.

В прошлом году я попала туда новичком, зеленью от альпинизма, и уже тогда знала, что я еще туда вернусь, что каким-то образом моя жизнь будет точно связана с Безенгами. Прошел год, и я приехала уже разрядницей.

И там меня помнили и ждали. Инструктора, с которыми я ходила, были очень рады моему возвращению и вообще тому, что я набралась опыта и хотела развиваться дальше. Это место встреч. По-настоящему хороших и добрых встреч, перетекающих потом в дружбу и товарищество. В том году Безенги подарили мне Катю и знакомство с Политехником, в этом - пана инструктора, Аню, Андрея, Давида, Руслана, Михаила Васильевича и многих других.

Безенги - район не новичковый совершенно. По-настоящему интересные маршруты открываются уже разрядникам. Да и подходы там не самые простые. В том году из-за погоды я почти ничего не сходила, зато в этом был полный комплект и одна гора-превышение.

Поэтому ехала я на старое место, но на совершенно новые вершины. Это прекрасно, когда уже знаешь всю базу, регион и при этом по-настоящему открываешь для себя Безенги.

Короче, хорошее это место. Ведущее в чем-то. В этом году горы молчали и показывали. А я слушала.

Этот год выдался очень музыкальным. Пели и играли везде - у Тони в баре, в Теплом Углу, Юра брал с собой гитару и на ночевки. В честь юбилея Безенги альплагерь посетили музыканты "Крематория" и опять играли-играли-играли. Начинали в Теплом Углу, а заканчивали у Тони. Иногда устраивали гитарные поединки, перебрасывались песнями, словно мячиками. В баре могло звучать до трех гитар одновременно. Пели и дуэтом, Макс Гусельщиков выдавал потрясающие скрипичные импровизации. Я пропиталась этими песнями - Визбором, Митяевым, Гейнцем и многими другими.

И как-то сидя около Укю-коша перед последним своим восхождением, я поняла, почему мне так важно здесь находиться и жадно впитывать все происходящее вокруг: пройдут годы, возможно, я брошу альпинизм, но в сердце все-равно останутся  впечатления и ощущения от этого места. И даже когда я уйду дальше, за черту физического мира, в душе все равно останется этот бесценный отпечаток. И это, правда, то немногое, что по-настоящему важно.

А теперь отложим поэзию и перейдем к прозе

И вот Кошевой остался позади. Мы прошли ледовые занятия и убедились, что для зимнего льда недостаточно подготовлены. НЕ хватало опыта, ледовых инструментов, да и желания особо не было. Если уж старшие разрядники так копались на Яровом, где 15 веревок льда, то что тут говорить про наше бабье отделение? Нас за глаза так и звали - бабье отделение, наличие Коли и Саши как-то игнорировалось. Короче, матриархат на сборе - моя судьба. Это я сейчас по Архызу уже сужу.

Но на лед все равно хотелось. Отработать навыки и тактику работы связки на леднике. Подумали-подумали и вспомнили про Павлика Морозова, 2Б. Подход на него ровно такой же, что и на Комсомолец. То есть длинный, конячий, с отвратительным перепадом высот. Но там есть целых полторы веревки льда, аккуратный такой ледничок. Так что собрали вещички и порулили вниз.

Первое псто, описывающее наши невероятные похождения вдоль и поперек Тянь-Шаня, стерлось из черновиков, не выдержав томительного ожидания. Засим начала новый. 

Остановились мы на Рацеке, успешно пройденной 2Б и закрытом разряде. Надо было двигаться дальше, в сторону троек. 

Выбран был Кошевой. Это длинный, сыпучий забор, состоящий из нескольких невысоких жандармов, один из которых - кагбэ вершина. Лазания почти нет, льда нет, но зато есть сыпуха... И какая сыпуха!

Три часа мы шкандыбали по этому ночному кошмару любого горновосходителя, предаваясь размышлениям о тщете всего сущего.

Комсомолец остался позади и пора было уже готовиться к чему-то более серьезному. Нам предстояла сначала заброска на хижину Рацека, а потом ледовые занятия и несколько выходов уже на высоте.

В первую заброску я заперла наверх высотные боты и немного железа. Общественные продукты у девочек отобрали парни. Нам с Катей не хватало одной двойки до разряда, поэтому планировали сходить именно ее, хотя наш якутский Саша рвался в бой, сразу на тройки, и положение окружающих его мало волновало.

Долго ли коротко ли мы дотянули и до Нового года. Поводили хоровод вокруг елки около все того же злополучного катка, выпили шампанского. Я посидела в одиночестве на веранде, мысленно оставляя все пережитое в уходящем году. Надеюсь, ничего старого и ненужного за мной в новом году не потащится.

Вернее, Арча пока еще 13го года.

Что называется, по горячим следам.

Когда я проходила стойку таможенного контроля в Шереметьево, у мамы был такой вид, как будто она сейчас пустит слезу ручьем. Тяжело печатая шаг килограммовым высотным ботинком, я добралась до выхода на посадку, где первым делом обнаружила кучу народа из МАИ. Они тоже летели в Арчу на сборы. Один, особо приставучий, все пытался со мной познакомиться поближе, но у меня был такой вид, что нормальный человек не рискнул бы подойти на расстояние выстрела.

Эпизод следующий. Бишкек, семь утра, у меня неподъемный баул и очень смутное представление о том, а что же дальше? На выходе из Манаса налетают таксисты и, надо признаться, я особо не торгуюсь, хотя и сбиваю цену в два раза. Таксист оказался мужиком адекватным и даже дал позвонить со своего номера начальству сбора. Но Тима, гад такой, дал мне номер без кода. Но с четвертой-пятой попытки я чудом дозвонилась. Мне сказали номер квартиры и подъезд.

Время по-прежнему около восьми утра, темно, Бишкек пустует. Я захожу в подъезд хрущевки, волоча за собой баул и начинаю методично звонить в дверь. Вдруг кто-то спускается сверху - Это сам Агафонов, начальник сбора.

"О, еще девочка приехала!"

" А вам привет от Кочеткова и Кабанова!" - бодро рапортую я.

"Как приятно, как приятно!" - умиляется Агафонов и исчезает.

Не удержавшись, награждаю дверь увесистым пинком ( а у меня, напоминаю килограммовые боты) и слышу наконец признаки жизни внутри. Мне открывает... голый мужчина, конечно!

- Доброе утро! Куда сумочку можно поставить?

Обнаженный мужчина неопределенно машет в сторону полностью заваленного снарягой коридорчика. Комната завалена аналогичным образом, но только спящими вповалку телами. Место есть только подле обнаженного мужчины. Недолго думая, раздеваюсь до термобелья и пристраиваюсь рядом досыпать, а при первом же удобном случае еще и совершаю рейдерский захват половины его спальника.

Рассвело. Лежащие вповалку тела приобретают человеческие очертания. Народ любопытствует, кто тут шумел. Мой выход. Знакомимся, пьем чай, идем завтракать.

Эпизод третий. Всю дорогу из Биша до Арчи я проспала лицом в Дуню, которую я переименовала в Душу, сократив из Дуняши. Арча встречает пронзительным солнцем и легким морозцем. Упоительно красиво. Но тут же начинаются первые косяки. В помещениях мертвецки холодно, спим по четверо человек на составленных вместе кроватях. Начинаем выгружать самый ценный груз - повара Машу и ее кухонный скарб.

Тут словно гром с ясного неба является Саныч с убийственным предложением: все на каток, там рекламу снимают. Стоп... У меня в голове не все сходится. Откуда каток посреди гор? И тем не менее, таковой имеется. Мне любезно выдают коньки, и в качестве достойного завершения этого безумного дня я снялась в киргизской рекламе высокогорного катка и станцевала с каким-то дядькой.

Знакомьтесь, Ала-Арча. Двухнедельное безумие стартовало.

Еще вчера я, матерясь, не могла выкрутить бур из ледника, а вот сегодня сижу за компом, разгребаю почту, докапываюсь до одногруппниц насчет экзаменов. Еще вчера мы с подружками, сидя в бане, пересчитывали синяки на самом интересном месте после накатанного до состояния бобслейной трассы спуска с хижины Рацека. Еще вчера мы с Мурадом отплясывали дикий микс, а парни снимали на видео это безобразие. Еще вчера была другая страна, другая зима, другой мир.

Что я еще успела? Закрыть разряд с превышением, сходить 4 горы разной категории сложности, влипнуть в очередную дешевую мелодраму, отлипнуть из нее с наименьшими потерями, навернуться с ледника головой вниз и почти словить мордой лица огромный булыган весом с хороший кирпич, наварить несколько литров отборного компота и насобирать полные карманы причудливых и общительных камней.

Как говорится, то ли еще будет. Или продолжение следует?