В плане акклиматизации отношения с Тянь-Шанем у меня всегда складывались сложно. Другой климат, смена часовых поясов, собственное хрупкое здоровье - все это в сумме обеспечивало мне довольно тяжелую акклимуху.

В ночь перед открывашкой на Учитель я проснулась с температурой, горячая. В этот же день Лика посвятила меня во вторую ступень Рэйки и, похоже, это все наложилось. Юра отпоил меня чаем и дал команду ждать до утра. К утру температура действительно спала, благо выходили мы в китайский поход довольно поздно, но я все еще ощущала себя так, будто на мне потоптался десяток кыргызских ишаков. Но я все-таки пошла.  И даже набрала метров 500, хотя Юра сразу сказал, что готов отпустить меня вниз, пока группа не вышла на гребень. Все-таки я четырежды поднималась на высочайшую точку Европы и примерно представляю, как должна себя чувствовать на той или иной высоте. Сравнение было не в пользу нынешнего состояния, и я решила уйти вниз. Коля напоил меня чаем с акскорбинкой, я минут 20 понежилась на солнышке, завернувшись в пуховку, порэйковала и уползла вниз.

Отлежалась, освоила газовую горелку и приготовила обед. В районе 4-х часов в хижину заглянул парень из соседнего лагеря и сообщил, что у них ЧП: на Байче улетел человек. Жив, но сильно побился и без сознания. Нужно были люди на спасработы. Тут как раз вернулись ребята, и Юра тут же скомандовал собираться. Горячий обед пришелся кстати, не надо было ждать. Меня никто на спасы брать не собирался, но я отдала Паше все шприцы и ампулы кетанола и дексаметазона, спасательское одеяло.

Ребята ушли. Парня, который оказался из Политехника (я с ним лично знакома не была), спустили быстро, на следующее утро его забрал вертолет в Бишкек вместе со всеми напарниками. К моменту публикации моего поста его уже перевезли в Дубаи, провели несколько операций, он даже пришел в себя. Прорвался.

Странное у меня всегда остается ощущение после такого. Все время возникает один и тот же вопрос: что не так с клубом, если за последние годы столько НС, да еще и тяжелых? Тяжелое остается ощущение после такого, гнетущее.

И каждый раз по возвращению некоторое время не можешь собраться и понять, как дальше жить. Изнутри же просится что-то такое, хочет оформиться в строфы, но разбивается о куцые преграды моего сознания.

Возвращение - это всегда немножко смерть. И мне не привыкать.

Но есть и начало.