Расскажи мне, друг…

 

Расскажи мне, друг, про океан,

Настоящий, полноводный и соленый,

Иль о том, как ты попал в капкан,

Как любовью в плен был заточенный…

 

Расскажи мне, друг, про птичий клин,

Что летает, с воздухом играя,

И поведай все про тех Мальвин,

От которых сердце замирает.

 

Расскажи мне, друг, и о себе,

Что с тобой стряслось за эти годы?

Веришь, нет, ну а в моей судьбе

Новые проплыли пароходы.

 

Расскажи мне, друг, про что-нибудь,

Только чтобы не было нам грустно,

А печаль и горечь ты забудь,

Ни к чему сегодня эти чувства.

 

12.08.2010,

Санкт-Петербург.

Питерский мотив

 

Ночь, и отзвук трамвая в тиши переулков,

На гитарах надрывно играют знакомые песни,

Я всегда буду помнить с тобой, дорогая, прогулки…

Может быть, потому что в душе друг у друга мы вместе.

 

Расстоянья, как стены, нас вновь разлучают,

Только Невский всегда будет помнить следы наших ног,

А сердца безмятежно, и, может быть, нежно пронзают

Гул и шепот железных и автомобильных дорог.

 

Километры? Позвольте, их нет в наших душах,

Наша встреча на невских прошла берегах,

В тех местах, где любовь с наслаждением рушит

Расстояния, холод, сомненья, страданья и страх.

 

09.08.2010,

Санкт-Петербург.

1. Сегодня замечательнейше погуляли с KillingLonelinesS. Понравилось все - и ты, Юль, и прогулка, и настроение, за этот день приобретенное. За все спасибо Юле :)

2. Смог, а точнее дымка, таки добрался (добралась) до северной столицы. Правда, дышать эта штука не мешает, только жарко.

3. Фоточки скоро будут в контакте.

 

Оно сейчас (а точнее, было утром) вот такое:

Благодарю судьбу за то, что я уехал из Москвы :)

Начало здесь.

***

Честно говоря, я ни разу не сталкивался с аномальными явлениями, поэтому случай с милиционером меня несколько ошарашил. Мне сразу представились заголовки газет в духе «Мент-призрак бродит по Петербургу». Или там, еще хлеще – «20-летний Антон Евсеев – охотник за привидениями». Конечно, было бы забавно прославиться столь необычным образом, но сначала надо бы разобраться, что за чертовщина вообще происходит.

            Побродив минут двадцать и поразмышляв, я увидел, что к метро нетвердой походкой приближается какой-то мужик. Пожалуй, даже хорошо, что он пьян. Хотя бы не удивится моему вопросу типа «Ты милиционера видишь?». Если видит, даже спасибо скажет, а может, и версию какую-нибудь выдвинет того, что происходит. Ведь когда человек находится в пьяном виде, в его мыслительной деятельности участвует не только разум, но и домыслы. И иногда именно благодаря домыслам строятся правильные объяснения событий, особенно таких загадочных.

             - Эй, мужик, - крикнул я.

            Мужик недоуменно посмотрел сквозь меня, пробормотал что-то типа «пора мне пить бросать» и опустил голову. Хоть какая-то реакция. Да, все же пьян он слишком сильно.

            Наблюдая за мужиком, я не заметил, как пришел в движение призрак милиционера. Он направился к нам, поправил фуражку, посмотрел на мужика и сказал:

 - Старший сержант Бобров. Почему Вы находитесь на улицах города в таком состоянии?

Мужик мутным взором покосился на призрака и пробубнил:

 - Ну я… Это… Мы отмечали.

Призрак внимательно, хитрым прищуром глянул на мужика:

 - Отмечали – это, конечно, похвально. И все же в отделение поедем, или у Вас есть какие-то другие предложения.

«Отметивший» ничего не ответил, порылся в карманах, достал оттуда сторублевую купюру и положил ее в ладонь призрака.

 - Так-то лучше, - пробурчал тот, - Тогда на первый раз ограничимся предупреждением.

Что-то в этом было не так… Думай, Антон, думай. Раз мужик видел милиционера, разговаривал с ним, и рука «отметившего» со стольником не прошла сквозь руку мента, значит… Значит, призрак – не мент, а я!

Вообще, знаете, очень странно понимать, что ты являешься призраком. Как будто смотришь кино, и можешь пойти куда хочешь, сделать что хочешь, но при этом никто тебя не заметит. Как бы ты есть, но тебя одновременно и нет. Поразмыслив, я сделал такие выводы.

Во-первых, не эвакуировали меня, скорее всего, просто из-за того, что перестали видеть. Это вполне логично.

Во-вторых, я хочу есть, значит, призраком я стал не от того, что умер, а по какой-то причине, не поддающейся объяснению. И моя «призрачность», вероятно, вполне физической, а не эзотерической природы.

В-третьих, эта «призрачность» распространяется только на людей. Сквозь предметы я проходить не могу – вспомнить только, как я выбирался из вагона. Кстати говоря, различная техника при столкновении с этим феноменом, по всей видимости, дает сбои. И вовсе не со связью были проблемы, когда я звонил Лике, а с моей, с позволения сказать, формой существования.

В-четвертых, первое, что сейчас надо сделать – это выяснить суть моей проблемы. Каким угодно образом. А также поесть.

 

***

 

            Честно говоря, я не очень много задумывался о таком философском вопросе, как смысл жизни. Казалось бы – чего уж там, помирать я пока не собираюсь, особых проблем, заставляющих броситься в крайнюю религиозность, тоже не наблюдалось. Но так уж сложилось, что в моей ситуации, хоть я и решил полагаться на физическую природу своего исчезновения, мысли философского характера приходят сами собой.

            Но давайте по порядку. Прежде всего, я решил все-таки добраться до центра. Обухово, возможно, место и душевное, но торчать там, не представляя, что предпринять – извольте. В центре хотя бы полно народу, вдруг благодаря этому получится хоть что-нибудь узнать.

            Итак, я без проблем проскользнул в метро. Тетушка у турникета меня, естественно, не заметила. Некоторые сложности возникли на эскалаторе – кто-нибудь обязательно проходил сквозь меня и становился на то же место, где стоял я. Хоть я и неосязаем, а ощущения, поверьте, малоприятные. В вагоне, на счастье, народа было не так уж много, и я, никем не потревоженный, подремал, облокотившись на поручень. Без проблем вышел на Гостином Дворе, перешел на 2-ю линию, доехал до Горьковской и поднялся. А вот там я обнаружил еще одно мое свойство.

            Как вы поняли, сквозь людей я мог проходить без проблем, а вот предметы были для меня целиком и полностью материальны. Получается, что позавтракать я мог, но вот как бы это смотрелось со стороны? Бутерброд сам собой намазывается и исчезает в пустоте где-то на уровне человеческого рта? Шокировать людей мне не хотелось, но и не пришлось. Все оказалось проще. Оказывается, если предмет полностью оказывается у меня в руке (как тот же бутерброд, предположим), его материя становится такой же, как и моя. То есть исчезает для окружающих он быстро и незаметно. Таким образом я сделал две вещи. Во-первых, зашел в ближайший фастфуд и стащил с полки несколько гамбургеров, утолив таким образом голод. Неэтично, конечно, но что делать – купить бы я их не смог. Второй мой поступок был немного более благородным. Хотя, возможно, дело в том, что я просто не люблю, когда люди напиваются до скотского состояния. Представьте себе картину – идет пропитый мужичок, на ходу пьет водку. Вдруг бутылка выскакивает у него из рук и исчезает в воздухе. Чем не божественный знак?

            Облагородив мужичка и подняв себе настроение, я двинулся по Троицкому мосту. После этого настроение поднялось еще больше. Посудите сами, солнце, лето, тепло, абсолютно безоблачное небо. Дует ветерок, Нева ходит волнами, отражая в своих водах частички солнечного света. Ярко блестит шпиль Петропавловки. У меня еще была мысль остаться здесь, на Петроградской стороне, до полудня, чтобы услышать пушку, но, подумав, я ее отмел. В конце концов, все же не те у меня обстоятельства, чтобы быть обычным отдыхающим. Но, замечу, если вы не были в хорошую погоду на Троицком мосту, вы многое потеряли.

            Дальше я пошел по Дворцовой набережной, проходя сквозь шагавших мне навстречу людей. Вдруг среди них я увидел человека лет тридцати, фотографировавшего все вокруг. Он-то и подтолкнул меня к мысли. Дождавшись того, что он навел фотоаппарат на реку, я залез на парапет набережной так, чтобы оказаться прямо в кадре, и скорчил абсолютно дурацкую рожу. Никогда не думал, что вообще могу так глупо выглядеть.

            Увидев несколько изумленное выражение на лице фотографа, я заглянул ему за плечо. Чуда все же не произошло; кадр был абсолютно нормальный, вот только там, где шли контуры моего силуэта, все было размыто. Ну и ладно, пусть грешит на технику. Зато я узнал еще одну тайну своей формы существования.

            Возле Эрмитажа есть летнее кафе, где продается вкуснейшее разливное «Невское». Честно говоря, в баночно-бутылочном виде я не любитель этого пива, да и вообще редко когда употреблял по утрам этот напиток. Но сейчас мне хотелось думать, а пиво – один из лучших напитков, способствующих мышлению и полету фантазии. Так что я нагло налил его прямо из краника в стакан, незамедлительно исчезнувший для всех остальных, присел за столик и призадумался.

            Человек я здравомыслящий, и в чудеса, в общем-то, не верю. Так что идею о какой-либо каре высших сил я исключил сразу. Как, впрочем, еще в Обухово исключил мысль о том, что я умер, а душа моя осталась скитаться по земле. Но, раз это не так, остается другая сторона – научная. Теоретически, ведь изобрести можно все, что угодно, и наверняка первое время столь важная разработка, как переход человека вот в такую форму материи, будет засекречено. Тогда, получается, я либо стал жертвой научного эксперимента, либо…

            Мои мысли прервала девушка, севшая за мой столик. Красивая. Даже нет, дико красивая. Стройная, среднего роста, брюнеточка, волосы не совсем длинные, но и не короткие. В чертах лица есть что-то азиатское. На вид года двадцать два-двадцать три. Не удержавшись, я протянул руку к ее изящной ножке – какая разница, все равно ведь меня как бы нет.

            И тут я получил мощную пощечину.

И вновь, товарищи, меня потянуло на фантастику и крупные формы. Выкладываю начало и жду вашего мнения. Понравится - буду продолжать, выкладывая по частям. Не понравится - значит, не понравится.

:)

 

Пропавший

 

Я всегда любил поезда. Настолько, что каждый раз, когда вставал вопрос, какой вид транспорта выбрать, я даже не задумывался. Разумеется, в том случае, когда речь шла об относительно небольших расстояниях, потому что, согласитесь, какими бы заманчивыми не были стук колес, мелькающие пейзажи за окном, чай в железном подстаканнике, интересные попутчики и прочие атрибуты подобного путешествия, дней так за семь пути от Москвы до Владивостока все это сильно утомило бы. Мягко говоря. Но сейчас я ехал в Петербург, а на этом классическом маршруте нет лучше транспорта, чем железнодорожный. Состав был старенький (что неудивительно для дополнительного поезда), из сидячих вагонов с коричневым кожзаменителем. Были еще и купейные, но, поскольку мой путь проходил в светлое время суток, такой вариант был признан мной совершенно ненужным.

            Практически весь путь прошел у меня быстро, даже слишком. Сев в Москве, я немного задремал. Когда проснулся, поезд проезжал Иваньковское водохранилище, в народе именуемое Московским морем. Из окна поезда его гладь была весьма красива, лучи солнца искрились по воде, волны, казалось, подбегали почти к самому полотну, а далеко на горизонте скапливались сине-черные грозовые тучи. Красиво… Помнится, однажды мы с любимой ездили сюда загорать, потом целовались, глядя на закат, который был прекрасен настолько, насколько вообще бывает таковым закат над водоемами. Вот только в прошлом, в прошлом тот закат… Так же, впрочем, как и та любимая.

            Пока я размышлял об этом и предавался воспоминаниям, мы уже приехали в Тверь, постояли там минуту и поехали дальше. Странно, кстати говоря, этот город влияет на меня. Когда я гляжу на его здания, улицы и даже памятники, я становлюсь удивительно саркастичным. Вот и теперь, глядя из окна на тверские просторы, я вспомнил, что тогда, на Московском море, мы, наблюдая закат и предаваясь излюбленным человеческим удовольствиям, опоздали на последнюю электричку до Москвы. После этого нам пришлось коротать ночь на вокзале в Твери, под мелкой моросью на улице и под крайне неприятный храп мужика в здании.

            В Бологое я вышел на перрон размяться и покурить. Было в этой станции что-то свое, совершенно уникальное. Хотелось взлететь высоко-высоко, и, отрастив вторую голову, словно орел на российском гербе, посмотреть влево и вправо, увидев Питер и Москву на совершенно одинаковом расстоянии. По всей видимости, попутчики мои, вышедшие на перрон, думали абсолютно так же. Какая-то полная женщина, вышагивая чинно, словно пингвин, задумчиво смотрела в небо; мужчина лет шестидесяти, по всей видимости, в поезде слегка принявший на грудь, пинал камешки. И вдруг мне стало смешно. А как сам-то я выгляжу со стороны? Слегка устыдившись благодаря такой мысли, я зашел обратно в поезд.

            А дальше все было довольно прозаично. Я опять немного подремал, потом, примерно после Любани, пошел к проводнице и заказал чай, не забыв получить ценное указание «титан вон там, налей уж сам кипяточку». Не беда, нальем, с титаном обращаться как-никак умеем.

            Просторы Ленинградской области промельнули довольно быстро. Не успел я допить чай, а поезд уже подъезжал к платформе «Обухово», которую контролеры электричек называли зайчатником, и, вероятно, небезосновательно. Ну, разумеется, чего там – спрыгнул на пути и рысью прямо к метро.

            Вдруг состав резко затормозил. Внезапно запахло дымом, кто-то нецензурно закричал, чай пролился мне на рубашку («Дорогой, тебе точно кофе в постель? Мне кажется, будет лучше все-таки в чашечку»), на мою голову упала чья-то сумка, и я потерял сознание. Что странно, последним запомнившимся элементом была именно сумка – черная, умело разрисованная под граффити и отчего-то очень тяжелая…

 

***

 

            Когда я очнулся, было еще светло, но обстановка поразительным образом изменилась. Посудите сами, что я должен был увидеть и услышать после крушения. Раненые, погибшие, стоны, крики о помощи. Но ничего этого не было. Как будто всех быстро эвакуировали, а про меня забыли. Почему, интересно? Ведь я же находился без сознания, и по всей логике, меня должны были отправить в больницу, что, по всей видимости, и сделали с остальными пострадавшими. Ладно, надо, кстати говоря, осмотреть, насколько я пострадал.

            Оказалось, что я, можно сказать, «родился в рубашке». Ничего, кроме сильной шишки и ушиба на локте, я не обнаружил. Телефон вроде не разбился, бумажник на месте, а в нем целые и невредимые двадцать тысяч рублей, которые я взял в поездку. Потерялись только вещи, которые были в сумке, но это не так уж и страшно – паспорт я заменю, как только вернусь в Москву, а за одежду не стоит беспокоиться.

            Теперь надо выбраться из вагона. Хорошо, что вагоностроительные заводы делают окна достаточно широкими, чтобы забытый МЧС-никами пассажир мог выбраться, когда состав лежит на боку. Стекло оказалось выбито – хорошо, что сейчас лето, а то на минус двадцати мог бы и окочуриться. Так, вот тут надо немного подтянуться, и – вуаля, я на свободе. Правда, с порезанным пальцем.

            Отойдя немного от путей, я сорвал подорожник, приложил его к пальцу и огляделся. Помимо моего вагона, валялось еще три – остальные, по всей видимости, либо не пострадали, либо их сразу отправили в металлолом. Последнее все же вряд ли, потому что тогда бы эта участь с весьма высокой вероятностью постигла бы и мой вагон. Тогда меня либо обнаружили бы, либо очнулся бы я где-то в депо. А тут и платформа недалеко просматривается. Обухово!

            Слегка прихрамывая (надо же, как я сразу не заметил-то), я побрел вдоль путей в сторону платформы, периодически оглядываясь по сторонам, дабы не быть сбитым каким-нибудь незаметным электровозом. Странно все же, что так мало людей. Ведь все-таки произошло чрезвычайное происшествие, да и на платформе должен все же кто-то быть. Какие-нибудь пассажиры, ожидающие электричку…

            Дойдя до платформы (точнее, сама платформа находилась справа от меня, ведь шел я вдоль путей), я свернул влево, на заячью тропу. И пройдя совсем чуть-чуть, метров двадцать, вышел к метро. Но даже тут прохожих видно не было, магазины были закрыты, лишь одиноко светилось электронное табло, показывавшее, что температура воздуха составляет 27 градусов, атмосферное давление – 738 мм ртутного столба, а время… 04:53.

            Тут в моей голове стукнуло. Как же я мог забыть про белые ночи!.. Июнь, светло, естественно, я подумал, что на улице вечер. А на самом деле я провалялся в вагоне до утра. Значит, надо дождаться открытия метро… И обязательно позвонить Лике, а то о происшествии она слышала наверняка, и, скорее всего, сейчас меня по больницам ищет.

            Я достал телефон и набрал номер. Трубку Лика взяла быстро, после второго гудка, и затараторила, не давая мне даже вставить слово.

             - Антон! Я слышала о том, что случилось с твоим поездом. Ты где, и как ты, не ранен?.. Я всю ночь не спала, как же хорошо, что ты позвонил!

            Я улыбнулся. Всегда бы она была такой заботливой…

             - Лик… Понимаешь, просто я потерял сознание, а когда эвакуировали людей, меня, наверное, забыли, и…

             - Антон! Антон! Что это за шуршание? Тош, я тебя не слышу…

            Только проблем со связью мне не хватало.

             - Сейчас перезвоню, - сказал я и нажал кнопку отбоя.

            Достав чудом сохранившуюся в живых пачку, я вынул из нее сигарету, зажигалку (есть у меня такая привычка – носить зажигалку в пачке) и закурил. Вдруг я увидел какого-то человека. В форме. Милиционер.

            Между прочим, он тут очень кстати. Во-первых, мне нужно заявить о себе, а то числюсь, наверное, в пропавших без вести. Во-вторых, узнать, вдруг мою сумку нашли, и она находится в каком-нибудь железнодорожном бюро находок. Очень неплохо было бы, между прочим, ведь это избавило бы меня от ряда проблем с документами.

             - Товарищ милиционер, - крикнул я.

            Товарищ не отреагировал. Глухой, что ли…

            Я подошел к милиционеру, но на мои шаги он даже не обернулся. Видимо, и правда что-то у него со слухом. Конечно, глухих на работу в милицию не берут, но мало ли, что в процессе работы случается… Я потянулся к его плечу. И моя рука прошла сквозь него.

У Вас абстрактно-символическое мышление

Абстрактно-символическим мышлением обладают многие ученые - физики-теоретики, математики, экономисты, программисты, аналитики. Они могут усваивать информацию с помощью математических кодов, формул и операций, которые нельзя ни потрогать, ни представить. Благодаря особенностям такого мышления на основе гипотез сделаны многие открытия во всех областях науки.

Пройти тест

Подумал и решил повесить у себя в комнате новый элемент)

Табличка ближе)

Такие же таблички можно видеть на дорожных знаках в Дублине (Ирландия).

Вот :)

Место встречи

 

Место встречи сегодня – Париж,

Смысл жизни сегодня – любовь,

Уже ночь, а ты все не спишь,
Грезишь, чтобы мы встретились вновь.

 

Через год место встречи – Москва,

Через год принцип действий – расчет,

Извини, у меня есть дела…

Мне сегодня крупно везет.

 

Наше время проходит мимо.

Место встречи – уже Детройт,

Мы теперь не будем любимы,

Но у нас есть с тобой комфорт.

 

Наши души уходят в небо.

Место встречи – рай. Или ад.

Впрочем, есть ли до этого дело?

Просто вместе быть – наш талант.

 

И ты хочешь сыграть сначала,

Развернуть паутину времен,

Пройти сквозь мироздания дали,

Место встречи – небесный трон.

 

- У нас все получается вместе,

Мы умеем показывать класс,

И в каком мы встретимся месте?

 - Дорогая… Оно внутри нас.

 

07.07.2010,

Троицк.

"- Видишь ли, Трикс… - оглаживая бороду, сказал Васаб. – Гулин – моя любимейшая младшая жена. Но, если честно, то она еще и единственная моя жена.

Трикс сразу расслабился – наличие сразу нескольких жен рядом с Васабом его заранее смущало.

- Любовь – это величайшая сила в природе! – стараясь говорить по-восточному пышно, сказал он. – Любящим людям не хочется делить друг друга с кем-то еще…

- Да при чем тут делить? – Гулин всплеснула руками. – Какая женщина в здравом уме откажется от второй жены для своего мужа? Не ей одной мыть посуду, готовить еду, следить за детьми… да и рожать их! Не так пусто и одиноко в доме, пока муж разъезжает с караваном – есть с кем поболтать, посплетничать, поскандалить! Но мы не настолько богаты, юный маг, чтобы позволить себе вторую жену!"

 

(с) С. Лукьяненко

 

Вот прочитал, и подумал - а не прелестно ли и правда иметь более одной жены)))

Билет в бесконечность

 

Поезд стремительно покидал Москву. В купе было душно. Я приложился губами к бутылке минералки и начал думать о том, что ждет меня в будущем… Впрочем, тут и случай особый.

            Город, шумный и грязный, полный людских толп, в котором вечно нужно что-то доказывать, куда-то спешить и при этом делать вид, что все в жизни прекрасно, остался позади. Это, несомненно, было замечательно, но передо мной вставал и другой, не менее важный вопрос – что дальше?

            Я ехал в никуда. Да, в разные времена мной было куплено много билетов, но сейчас все было совсем по-другому. А именно – в билете не было конечного пункта. Невозможно почувствовать себя функцией, стремящейся к бесконечности. Но мне придется.

            За окном промелькнул МКАД. Вот только если раньше для меня это означало начало Московской области, то сейчас… Я прижался к стеклу, пытаясь разглядеть что-то в окружавшем меня сером мареве, обволакивавшем, казалось, весь мир.

             - Не получится, Антон, - раздался голос из коридора.

            Я улыбнулся.

             - Странно, я думал, что у меня не будет попутчиков. Во всяком случае, в этой поездке.

            Смотреть на собеседника я не хотел. Попросту потому, что не понимал, зачем это нужно.

             - Так уж вышло, Антон, что в поезде всегда бывают попутчики. Только если обычно это люди, то сейчас это я.

            Я пожал плечами.

             - И кто же ты?

            Попутчик засмеялся.

             - Когда едешь в бесконечность, с тобой остается лишь твое сознание. Отбрось все невозможное, причем лишь то, что действительно невозможно, и останется лишь голый ответ.

             - Кажется, я догадываюсь… Не думал, что придется ехать в поезде с Создателем.

            Мгновенно на лице моего собеседника промелькнула некая серьезность.

             - Создателем я могу быть только в твоем мире. А здесь… Не существует пока ничего. И это значит…

            Да. Разгадка оказалась проста.

             - Что наше будущее чисто, как лист бумаги. Мы сами создаем мир, в котором живем. И этот мир существует только для нас и ни для кого другого. Мы видим белое белым, но нет никакой гарантии, что для кого-то другого наше белое не является черным. Мы перекраиваем мир по собственному усмотрению, и лишь от нас зависит, что будет нас окружать. Мы можем сидеть сложа руки, и постепенно тонуть вот в этом, - я указал на марево, - а можем жить так, как комфортабельно нам. Все, что нас окружает – не больше, чем наше личное пространство, и хозяева в нем – мы сами. Но вот только не каждый может управлять пространством.

            Марево слегка развеялось. Я даже начал различать какие-то контуры, непонятные очертания и блеклые силуэты. Что ж, продолжим развивать мысль.

             - Ведь нету определения счастья. Для кого-то это – маленький дом с уютным садиком, любимая жена и двое-трое детей. Для иного – гонки, экстрим, соревнования. Для кого-то – приятные вечера рядом с любимым человеком. Но никто другой за нас не создаст наше счастье. Как и то, что будет нас окружать в обычной жизни. А сейчас это кажется так просто – лишь сделать так, чтобы твое счастье совпало с твоим личным пространством…

            Мне еще долго ехать. Ведь нельзя построить реальность мгновенно, я буду собирать ее по крупицам, по мельчайшим кусочкам мироздания. Но иначе нельзя. Мы сами – Создатели своего мира, и постепенно серое марево за окнами наших вагонов развеивается, превращаясь во вполне четкую картину мира.

            А каков этот мир – зависит только от нас.

 

26.06.2010,

Троицк.

Ну да, странно было бы, если бы у меня получилось что-то иное)

            Знаете, сейчас смотрю на большинство (а именно, таких около 70%) молодежи Троицка. И вижу, что у этого большинства внутренний мир основан на ненависти к миру окружающему и агрессии. Аргумент «дать по роже» для них самый основной, а для многих из них и единственный. Ну и следствия соответствующие. Полная нетерпимость к восприятию чего-то, что подобному миру не соответствует, нежелание как-то расширяться за пределы этого.

            А знаете, что самое ужасное? Казалось бы, пусть себе живут. Но город маленький, и со многими из этих людей я знаком через других знакомых, по школам и т.д. Вот крайне неприятно. Сейчас мой круг общения ориентирован больше в Москву, но так обидно, что в городе, где я живу, меня окружает это. И причем такое восприятие окружающего мира в основном у моих ровесников (1990-1993 год рождения).

            Статистика по вузам тоже соответствующая. Очень много народа либо уходят после 9 класса, либо доучиваются до 11го, поступают в вуз и вылетают после первой сессии.

            Почему все именно так? Не знаю. В городе практически нет неблагополучных семей, сам город – наукоград, большинство коренного населения – ученые. Тем не менее. Практически нигде я больше такого не встречал, даже в другом своем городе детства – весьма пролетарском Светловодске. Там, наоборот, все дружелюбны. Такое впечатление, что либо Троицк озарила своим светом какая-то неблагополучная звезда (образно), либо в природе его есть нечто, нагнетающее эту агрессию. Не знаю… Не знаю.

            Но я знаю точно – после окончания МИРЭА я отсюда уеду. Мне здесь не место.

Собственно говоря, выполняю обещание :)

Посвящается НиЧьЁ_СоЛнЦе

Надеюсь, тебе понравится) и еще раз желаю удачно съездить!)

Лиде

 

Давай про жизнь с тобой затеем разговор,

Про тихие прогулки по Арбату,

Про что-то, что произошло когда-то,

Но отклик нам несет и до сих пор.

Про небо чистое, лазурно-голубое,

Про шум далеких черноморских волн,

Что ожиданий и раздумий полн,

Поговорим, в конце концов, о нас с тобою.

 

Поговорим о том, что в жизни ждет

Нас скоро, а быть может, спустя годы,

О том, как быстро мчатся жизни воды,

О корабле, что по течению идет.

Поговорим и помечтаем, что когда-то,

Через века иль через десять лет,

Про Лиду и Кирилла будет свет

Знать так, как знает памятные даты.

 

19.06.2010,

Троицк.

Итак, просто список, где я был. Кто-то просил вроде. Изначально располагался на моей странице в контакте, но сейчас не помещается.

В скобках указывается год, в котором я в первый раз посетил страну. Если первый раз был при советской власти, то страна все равно считается той страной, которой она является сейчас.

 

Российская Федерация (1990):

Москва и Московская область:

Москва, Алабино, Апрелевка, Ватутинки, Внуково, Егорьевск, Железнодорожный, Истра, Клин, Подольск, Солнечногорск, Серпухов, Химки, Электросталь.

Санкт-Петербург и Ленинградская область:

Санкт-Петербург, Будогощь, Волхов, Выборг, Гатчина, Зеленогорск, Колпино, Кронштадт, Мга, Павловск, Петродворец, Пикалево, Пушкин.

Республика Татарстан:

Казань.

Белгородская обл.:

Белгород.

Владимирская обл.:

Владимир, Суздаль.

Вологодская обл.:

Вологда, Сазоново, Устюжна, Чагода, Череповец.

Калужская обл.:

Козельск, Сухиничи.

Новгородская обл.:

Великий Новгород, Малая Вишера, Окуловка, Пестово, Хвойная, Чудово.

Псковская обл.:

Псков, Изборск, Печоры.

Тверская обл.:

Тверь, Бежецк, Бологое, Завидово, Сонково.

Тульская обл.:

Тула, Алексин.

Ярославская обл.:

Ярославль, Мышкин, Переславль-Залесский, Ростов.

 

Украина (1991):

Александрия, Алушта, Бахмач, Евпатория, Киев, Кременчуг, Новый Свет, Полтава, Светловодск, Симферополь, Судак, Сумы, Харьков.

 

Финляндия (2005):

Хельсинки, Турку.

 

Швеция (2005):

Стокгольм.

 

Египет (2005):

Хургада.

 

Тунис (2006):

Монастир, Махдия.

 

Турция (2007):

Анталия, Алания.

 

Чехия (2010):

Прага, Детенице, Карловы Вары, Крушовице, Пардубице, Чешский Крумлов.

 

Германия (2010):

Дрезден.

 

Республика Беларусь (2010):

Минск.

Вообще, это должно было быть в цитатнике...

Итак, цитата про скорпов, которая мне очень понравилась:

"Флирт, сходить налево и измена - для скорпа (м) три абсолютно разные вещи.
Когда скорп флиртует - ну он же просто флиртует! Что обижаться-то?
Если вы его спалили на хождении налево - ну просто тренируется человек. Секс это тоже спорт и требует тренировок. И всё равно как вы к этому отнесетесь, вы не сможете на него повлиять. (цинично, жестко, но не опасно в плане развала семьи - ну если девушка поймет и простит, конечно же).
Самый опасный вариант - когда Скорп считает кого-то лучше Вас, умнее Вас, опаснее Вас, интереснее Вас - а вот это уже измена! Но делать что-либо поздно...."

Полностью согласен)

Источник тут: http://vkontakte.ru/topic-9654485_20993397

ПС. Пользуясь случаем, прошу вас пожелать мне удачи на философии и ругать с 16:00 до примерно 18:00-19:00 :)

Итак, дорвался я до написания отчета про Минск :)

На День Победы я съездил в этот славный город. Почему туда - единственный ближайший город-миллионник, где я не был. Еще вроде бы Нижний Новгород в эту категорию вписывается, но все-таки подумалось, что 9 мая в столице будет праздноваться шикарнее.

Заранее пардон за левый верхний угол некоторых фотографий - ну не заметил...

8 мая Троицк меня проводил теплым вечером (причем настолько теплым, что казалось, будто разгар лета; москвичи поймут) и еще не до конца распустившимися листьями.

Пара часов - и предо мной огни Белорусского вокзала.

Еще ночь (к слову, у БЧ (Беларуская чыгунка) очень странная тарифная политика - туда я ехал в плацкарте нефирменного поезда за 920 р., а назад - в купе фирменного за 1010) - и столица Беларуси встречает меня своими "воротами".

Первое, что бросилось в глаза - это, как, пожалуй, и любому россиянину, приезжающему в Минск - кристальная чистота улиц и отсутствие бомжей, а также прочих подозрительных элементов. Город даже чище Праги! Причем, как я понял, это не к празднику, так всегда.

Машин в 8 утра было очень мало, а проспект Независимости оказался весьма широким.

В Минске нет пивных ларьков, практически нет рекламы (а из той, что есть - половина социальная) и вообще ничего не мешает любоваться архитектурой.

Вообще, Минск был очень сильно разрушен во время 2-й мировой, вследствие чего так получилось, что практически весь центр застроен сталинками. Но, как, пожалуй, видно - сталинки эти мощнее и величественнее. Вообще, Минск - царство победившего социализма. Некая беззаботность, улыбчивость и вообще доброжелательность людей там практически везде. Очень много народа идет по улице и ест мороженое. Деталь, конечно, но зацепило. В Москве я такое повальное употребление этого продукта видел только в раннем детстве. О детстве, кстати, напоминает белорусская валюта - хоть цены несколько ниже московских, но курс (1 российский рубль = 100 белорусских) дает о себе знать. Проезд на метро, к примеру, стоит 700 рублей, бутылка колы - 2480, и т.п. Кстати, купюра в 10 рублей имеет активное хождение, в то время, как у нас 10-копеечные монеты даже брать в 70% случаев не хотят.

Ладно, я отвлекся :)

Посреди этой социалистической утопии вполне нормально смотрится вездесущий макдак.

Таблички с названиями улиц, хоть и потерты, радуют глаз.

Здания с часами я фотографировать люблю.

Думаете, это театр? А вот и нет, это - здание КГБ Республики Беларусь.

Мое внимание привлекла статуя. Не знаю, кого она олицетворяет. Полагаю, что самого Творца, Бога.

Площадь Независимости (одна из главных площадей города) весьма празднично украшена.

Очень симпатичны картинки в белорусском народном стиле возле одной из гостиниц.

Не менее симпатичен костел святых Симеона и Елены.

Возле него есть симпатичный фонтан.

И на площади Независимости тоже есть фонтан, не такой умиляющий, но с красивыми аистами.

Улочки Минска уютны.

Встречаются здания с необычной архитектурой.

Кстати, за надписи на белорусском глаз цепляется очень сильно, в отличие от украинского. Возможно, потому что последний я знаю с детства?.. У вас как?

И, конечно, в таком городе не может не быть места Ленину.

Просто понравилось здание.

Дворец Республики.

А это, по всей видимости, таки театр.

И рядом с ним впечатляющий фонтан.

А как называется стиль серого здания на следующей фотографии?

Это - река Свислочь, текущая по городу невообразимыми зигзагами.

О туманности утром 9 мая можно судить по следующей фотографии. Кстати, погода в Минске весьма переменчива. Утром было молоко, днем светило яркое солнце, а вечером был невообразимый силы ливень. 

Площадь Победы - еще один из символов Минска. Вообще, память о войне там намного сильнее, чем в России...

Далее - едем на Немигу. Это тот район города, где располагается историческая застройка XIX века - Троицкое предместье.

Там же располагается часовня памяти воинов-афганцев. Что удивительно - она считается местом, покровительствующим влюбленным. На мостике к этой часовне много замочков, как на Поцелуевом мосту в Питере. Оно, с другой точки зрения, неудивительно - любовь и смерть, как ни крути, довольно сильно связаны.

Там же я увидел выступление ВВС РБ.

Далее продолжаем гулять по Немиге, постепенно возвращаясь к проспекту Независимости.

И вот проспект Независимости уже при солнечном свете.

Вход на стадион "Динамо".

Флаг Беларуси, кстати, выглядит вот так:

Довольно часто там встречаемая архитектурная композиция. Кстати, обратите внимание на абсолютно плоский светофор.

В парке рядом с этим местом увидел необычный памятник и сфотографировался с ним. Суть его, как мне рассказали, такова. В 1999 году на Немиге проводился фестиваль пива, где было около 3000 человек. В это время пошел сильный град, и большая часть народа ломанулась в метро, задавив насмерть около 50 человек, из которых большинство - девушки от 15 до 19 лет. В память об этих девушках был поставлен этот памятник, пардон за тавтологию.

Ну и в завершение фотография "Дождь, фонтан и люди с зонтиками".

Кстати, вот сейчас вспомнил. Ни разу, кроме как в транспорте, не услышал белорусскую речь.

А вообще, все очень понравилось и побудило к поездке как еще раз в Минск, досмотреть все остальное, т.к. одного дня явно мало, и вообще по городам Беларуси. Очень интересная страна.

Кому интересны вообще все фотографии - прошу сюда: http://vkontakte.ru/album4386941_109903428

Искренне ваш)

Хозяйка своей судьбы

Внимание: при наличии хорошего настроения чтение данного рассказа может его испортить. Будьте осторожны!

 

В тот день Она проснулась в холодном поту, чувствуя себя словно ядрышко грецкого ореха, скорлупу которого пытаются расколоть. Она посмотрела в окно. Первым, за что зацепился Ее взгляд, было небо – свинцово-серое, сочащееся мелким дождем.

            Откровенно говоря, у Нее не было вообще никаких планов на этот день, и, более того, Ей не хотелось бы, чтобы день продолжался. Остановить бы время… Меланхолично пройтись по городу, дыша утренней свежестью, всматриваясь в застывшие лица прохожих.

            Хватит. Нельзя быть тряпкой.

            Когда Она вышла из дома, дождь уже лил вовсю. Зонты Она не любила никогда, и сейчас, чувствуя струйки воды, бегущие по рыжим, чуть кудрявящимся волосам, Она улыбалась, несмотря на хаос, царящий в Ее душе. Глядя на хмурых прохожих, отчаянно сопротивляющихся невзгодам, Она чувствовала себя одновременно победительницей и проигравшей. Ей было интересно, кто же установил правила, задающие ценность жизни.

            В троллейбусе людей было много. Она проехала несколько остановок и вышла возле парка. В самом парке, естественно, было пусто – вряд ли кто в такую погоду захотел бы по нему гулять. Дойдя до спуска к реке, Она легла на скамейку и начала смотреть на уток, плавающих, как ей казалось, немного суетливо. Вообще, все – суета сует.

            Она утратила чувство реальности.

            Она перестала понимать, что происходит.

            Вдруг Она увидела целующуюся парочку. Чувствуя себя хозяйкой во всем, что происходит вокруг, Она подошла к ним. Девушка как-то странно посмотрела на Нее, словно предчувствуя, что ничего хорошего сейчас не произойдет.

            Смущенно улыбнувшись, Она обратилась к девушке:

             - Дорогая, у тебя мальчика не найдется?..

             - П-простите, что?.. – в глазах девушки скользнуло непонимание.

             - Ну, понимаешь, обычно люди спрашивают сигарету, зажигалку, телефон. А мне нужен твой мальчик. Да что тебе говорить, смотри…

            В течение следующих пятнадцати минут девушка с бледным лицом смотрела на то, что Она делает с ее мальчиком. Ни девушка, ни парень не могли Ее остановить… А Она думала о том, как же все-таки сложится дальнейшая судьба у этой парочки… Впрочем, не все ли равно… До полудня оставалось уже немного, а в полдень Она перестанет быть хозяйкой своей судьбы. Потому что как Она, так и судьба, в свою очередь, перестанут существовать.

            На прощанье Она подмигнула им и вышла из парка.

            Взревел ветер, перемешиваясь с сигналами машин и шумом толпы.

            Она достала из сумочки чудом припасенную бутылку пива, открыла ее и не спеша сделала глоток. Потом другой, третий… А потом часы на ратуше пробили двенадцать, и все, что Она успела – это отбросить бутылку.

            Поднимаясь вверх, Она в последний раз взглянула на свое тело… Потом окинула взглядом город. Казалось бы, он и не заметил Ее смерти… Города вообще много чего не замечают.

            Но теперь все, что у Нее есть – это бездонное серое небо над городом.

            А еще ходит молва, что в парке можно увидеть Ее призрак… И если увидевший его одинок, то этот призрак будет для него благой вестью… Если же нет, то призрак будет символизировать то, что отношения пора заканчивать.

            Ее называют Хозяйкой Своей Судьбы. Но мы-то знаем, что она всего лишь смогла взять взаймы время…

 

15.05.2010,

Троицк.

В ходе разговора с одной подругой заинтересовался. Что было бы, если бы институт семьи существовал не в имеющемся виде, а как-нибудь еще. К примеру, вместе жили бы несколько парочек... Причем, предположим, в этом обществе была бы нормальной практика обмена партнерами, или же вообще не было бы понятия "моя жена"-"мой муж" ("мой парень"-"моя девушка").

Как бы выглядел такой мир?..

О лицах петербургской национальности: вчера, сегодня, завтра

Андрей Керзум

 

Четыре с половиной миллиона колонистов Невской дельты только что отпраздновали трехсотлетнюю годовщину своего перворопоселения. И надеются, что это не последняя годовщина. Хотя прогнозы бывали разные и обстоятельства тоже. Кто же такие эти колонисты, зачем появились, как выглядели раньше и на что (или кого) будут похожи в будущем? Мудрый председатель Мао Дзэдун говаривал: если хочешь что-либо начать - начинай с начала. Последуем этому совету.

Откуда что взялось. Буйство стихий и "корона мира"

Всем известно, что Петербург - окно в Европу. Известно также, что по определению некоего Альгаротти, растиражированному А.С. Пушкиным, прорубил это окно царь-плотник Петр I, он же первый петербуржец. Однако никакого окна не было бы, не было бы никаких петербуржцев, если бы матушка-природа не прорубила бы Неву.

Случилось данное событие не столь давно - около 2000 лет назад, во времена Юлия Цезаря и царицы Клеопатры. Переполнившаяся чаша Ладожского озера опрокинулась на перемычку, разделявшую две скромные речки Тосну и Мгу (Бог знает, как их тогда называли), стекавшие соответственно в Финский залив и Ладогу. На глазах у изумленной води и ижоры, "печальных пасынков природы", огромный водный поток в течение нескольких дней прорвался из озера к морю, неся с собой (как бы претворяя многотрудные подвиги современных строителей дамбы) миллионы тонн грунта, соорудил острова Невской дельты и создал удобнейшую по тем временам дорогу для проникновения европейской заразы (или благодати - кто что любит) на просторы глубинной Евразии.

Природный фактор был первый "строитель чудотворный" площадки для взращивания будущих петербуржцев и, конечно, окна в Европу. Не прошло и тысячи лет, как в это окно полезли буйные викинги, которые не в состоянии были видеть водного пути , чтобы по нему не пройтись. Предваряя современные события, они немедленно вышеуказанным путем добрались до Багдада (или подвластных ему территорий), грабежом или иным цивилизованным способом набили свою тару арабскими деньгами и, возвращаясь домой, часть этих денег оставили в виде кладов на территории будущего Василеостровского района будущего Петербурга.

Добровольно они их оставили, или "угрюмые пасынки природы" (первые постоянные обитатели невской дельты) помогли им - история умалчивает. Каким бы способом ни были приобретены и перераспределены эти дирхемы и фельсы, очевидно, что на невских берегах "процесс пошел" задолго до Тамбовской ПГ и других рыночных и административных структур нынешнего Петербурга.
Сказать правду, горделивые викинги (варяги тож) и призвавшие их однажды для наведения внутреннего "наряда" недавние мигранты с запада - словене и кривичи (это движение "о порядке" далее на юго-восток мы наблюдаем и сегодня) - не стремились "ногою твердой стать при море", проскакивая невское устье, по возможности, без задержек Они все отчетливо предпочитали тихую речку Волхов, не мешая подлинным хозяевам невских островов - ижоре и води - продолжать свой этнографический образ жизни в неласковой природной среде.

Лишь в 1300 г. уже вполне цивилизованные шведы заложили здесь крепость с красивым названием Ландскрона (корона мира), но через год склонные к республиканской неуправляемости новгородцы сожгли ее дотла. Ландскрона возродилась лишь в 1990 х гг. в виде питерского ресторана и, в отличие от своей предшественницы, успешно противостоит превратностям судьбы.
Господин же Великий Новгород и оккупировавшие его со временем "лица московской национальности" не озаботились оформить как-либо свое "европейское окно". За дело пришлось взяться соседям. После отъема у московитов шведом Делагарди вышеуказанного окна появился, наконец, в низовьях Невы шведский же городок Ниеншанц - прямой предшественник петербуржцев по части колонизации.
Шведы привели с собой финнов - настоящих суоми, цивилизованных лютеран, не чета православным (а в душе язычникам, склонным к экологическому равновесию) - ижоре и води. Потомки этих финнов позже влились в многонациональный Петербург, и в наше время имеют свою организацию "Инкери литто" и свое периодическое издание, украшая город национальной автономией.
К сожалению, шведы Ниеншанца не вплели свою ленточку в этнический ковер Петербурга (некоторые считают, что и вплели) и отъехали за море после того, как пушки царя-плотника разбили стены их опрятного и уютного города. "Славный народ свейский", конечно, стал потом дополнительным украшением Северной Пальмиры. Достаточно вспомнить семейство Нобелей или зачинателя питерского модерна архитектора Ф. Лидваля, но это уж были совсем другие шведы. Ныне этим этническим украшением Петербург похвастаться не может. Что же касается "ниеншанцев", то их в современном Петербурге, как минимум, пять, все они почтенные юридические лица и занимаются разными делами.

Парадиз на болоте.

Зачем был основан шведами тот первый Ниеншанц - понятно: брать с проезжающих дань, что и помогло ему вырасти чуть не в 10 раз за 70 лет. Но то, что задумал отец-основатель, он же царь-плотник, было деянием иного пошиба. Он сам коротко и емко определил то, что собирался создать - Парадиз, в просторечьи, рай! И никакого окна. "Европа нам нужна на несколько десятков лет, а потом мы повернемся к ней задом," - говаривал он. А вот Парадиз - другое дело.

Достаточно посмотреть на первый перспективный план "Питербурха", составленный образованным французом Леблоном и становится ясно: Атлантида! В полном соответствии с описанием Платона. И с полным переиначиванием конфигурации берегов. С радиально-концентрической сеткой каналов. Совпадения можно перечислять долго. Петр несколько переделал этот слишком смелый даже для него "прожект", но и его план таков, что только сейчас городская территория выходит за пределы предначертанного. В считанные дни образовавшейся дельте Невы предстояло в считанные годы превратиться в рай. Приходит в голову "воспоминание о будущем": Воркута, Норильск и прочие чудеса тоталитаризма. Здесь, вероятно, один из истоков национального характера лиц петербургской национальности - чувство рая на болоте и человеческих костях.

Царь-плотник любил, чтобы сказано - сделано. И Петербург состоялся. Обнаружилась еще одна местная игра природы - сверху болото, а под ним крепчайшие глины. И если сквозь болото вколачивать сваи - получается весьма надежно. Зыбко и твердо одновременно. Смахивает на характер петербуржцев. Вместе со сваями, как известно, забили в болото и неучтенное количество человеческих жизней, укрепив тем самым не только плоть, но и дух невских берегов. Такое вколачивание жизней совершалось и позже - и в более грандиозных масштабах. Забегая вперед, можно отметить, что из двух миллионов 1917 года к 1920-му осталось 600 тысяч, после знаменитой блокады 1941-1944 гг. из 3-х млн. обнаружилось лишь полтора. Да и за последние годы убыток питерского народа составил тысяч 500. Питерская поэтесса Елена Шварц справедливо отметила эту особенность здешних мест: "Отсюда близко царство мертвых. Оттого земля здесь столь духовна".

Петровский Парадиз надо было заселить. Естественно, в эту болотную Атлантиду никто добровольно переселяться не собирался, поэтому как дворяне, купцы, так и прочий люд до середины XYIII были награждены почетным крепостным правом быть столичными жителями "на вечное житье" на зависть лимитчикам 60-80 гг. века двадцатого. Тащили отовсюду, поэтому изначальный состав петербургского народа более чем пестрый. Сейчас о первопоселенцах напоминают лишь топонимы - как существующие, так и смытые временем: "Коломна", "Смоленское кладбище", "Немецкая слобода", "Татарская слобода", "Английский проспект".

Этническая мешанина - одна из характерных черт местного городского населения. При этом по численности город был вполне русским. Никогда процент инородцев, начиная с самых первыx лет и до сегонешнего дня, не был менее 10, а большей частью составлял 15-20 %. Изменялось и изменяется только содержание этих процентов. Сначала голландцы, англичане и немцы, потом немцы и финны, за ними балты и белорусы, позже евреи и украинцы и, наконец, кавказцы и таджики. Д.С. Лихачев говаривал, что детище Петра - самый европейский из русских городов и самый русский из европейских. Теперь он становится вполне евразийским.

Характерно, что не прошло и пятидесяти лет, как петербуржцы к своему "раю" привыкли, и им даже понравилось, несмотря на болото, сырость, наводнения. Особенно наводнения понравились. Еще А.Д. Меньшиков писал Петру по этому поводу: "И зело было утешно смотреть, что люди по кровлям и деревьям, бутто во время потопа сидели". До сегоднешнего дня неизвестно, чего больше в восприятии наводнения петербуржцами - ужаса или праздника?. Не зря дамба многим очень не нравится. На вспучивание Невы бегут смотреть быстрее, чем на пивной фестиваль

Кстати, недавно Александру Даниловичу, первому документально зафиксированному любителю наводнений и первому губернатору города, воздвигли памятняк, несмотря на его дурную славу казнокрада. Стали, естественно, проводить параллели. Дело обычное. Но замечательно то, что некоторые современные питерские историки принялись доказывать абсолютную честность покойного Меньшикова. В Петербурге и для петербуржцев сила истории - большая сила.

Так или иначе, население новоиспеченной столицы росло, даже когда "вольная" вышла. 75 тысяч было к 1725 г. (другие, правда, насчитывали сорок). В 1727 г. вышла заминка: чуть все не разбежались после кончины отца-основателя и переезда столицы в первопрестольную. Это была попытка реализовать народный лозунг: "Петербургу быть пусту!", но немцы Анны Ивановны орднунг восстановили. Немцы в сложении петербургского характера значительно преуспели до такой степени, что в позапрошлом веке москвичи вообще всех петербуржцев считали холодными, эгоистичными, деловыми - в общем, немцами. О немцах и прочих иностранцах, их вкладе в петербургский портрет можно говорить долго и со вкусом, сейчас об этом написана куча книг, сегодняшний же факт тот, что становой хребет питерской науки XYIII в., зкономики и администрации века XIX - немцы - более не украшают этническую палитру Петербурга.

Ко времени кончины А. С. Пушкина петербуржцев стало 468 тысяч, к 1869 г. - 615 тысяч, в 1900 перевалило за миллион, а к февралю 1917 - два миллиона с лишним. И вся эта толпа была - приезжие, теперь уже добровольно. Смертность превышала рождаемость, а рост населения шел вышеуказанными темпами. На каждую женщину приходилось двое мужчин. К началу ХХ в. не более 40% жителей имели родителями петербуржцев. Все питерские знаменитости - Пушкин, Лермонтов, Тургенев, Достоевский, Некрасов - родом из Москвы или иной провинции.

Петербургский миф

В блестящем "осьмнадцатом" столетии непетербургские жители не ощущали своеобразия Петербурга, не противопоставляли города Москве и России и, вероятно, воспринимали его как пограничную крепость или загородную резиденцию, вроде Коломенского, тем более что подавляющее население составляли крепостные крестьяне, солдаты и служивые дворяне, у которых для подобных мыслей не было ни желания, ни времени. Оcмысление пришло позже, когда завелись в городе неслужилые дворяне, вроде Обломова и литературно одаренные "разночинцы". К тому же раздразнили москвичей.

А. С. Пушкин ("наше все") среди прочих своих начинаний одним из первых "погнал" и московско-петербургскую тему. В 40-х гг. 19-го века только ленивый не писал об особенностях петербургского и московского характеров. Герцен и Белинский, Аполлон Григорьев и Хомяков, братья Аксаковы и т.д. - вот создатели мифа о Петербурге и петербуржцах, к которым присоединились москвичи Ф.М. Достоевский и Андрей Белый. Были и другие мифотворцы вроде питерского уроженца Александра Блока. Процесс создания мифа о Петербурге продолжается и сегодня.

Часть этого мифа - сравнение Петербурга и Москвы, двух столиц отечества, что и фиксирует пророчески наш герб. "России истина двуглава," - писал питерский поэт С.Г. Стратановский. Итог же мифотворчества выглядит примерно так: между Москвой и Петербургом все годы шла вражда. Петербуржцы высмеивали "Собачью площадку" и "Сивцев Вражек", москвичи попрекали питерцев холодностью и педантизмом, не свойственными русской душе. После кровавого воскресения 1905 г. питерский дворник сказал поэту М Волошину: "Царь - изменник. Он в Москве присягал". Враждовали не только обыватели, но и деятели культуры обеих столиц.

Что же послужило причиной такой враждебности? Что в петербуржцах так "мозолило глаза" москвичам? До революции питерцы были энергичные, бесчеловечные немцы или склонные качать права рабочие, а потом стали выпендрежники с пустым карманом. "В Москве хорошо, а в Питере лучше," - так говорят многие питерцы, хотя не все и бывали в нашей белокаменной. - Москвичи - они такие… хамоватые, бесцеремонные, лезущие вперед других люди, с жадными глазами и пухлыми кошельками. Питерцы совсем другие - интеллигентные, скромные, уважающие не только себя, но и других, всегда открытые и готовые помочь - даже в том случае, если это доставляет неудобство".

Есть символическая разница и в самоназвании. "Петербуржцы" и "ленинградцы" не просто поколения, а два разных народа. У тех и других взаимное отторжение по причине несовпадения менталитета. Но это отторжение пропадает, когда начинается обсуждение москвичей: которые тем-то и плохи, что на ментальности не делятся. Кстати, сейчас для 70 процентов питерцов (или питеряков на тверском наречии) город называется" Питер", "Петербург" и в отдельных случаях "Санкт-Петербург". Для 30 процентов горожан (ленинградских коммунистов), а также москвичей и зарубежной питерской диаспоры - "Ленинград"

Петербуржцы более требовательны к себе и другим - не раз известные певцы и музыканты признавались, что приезжая с гастролями на берега Невы они очень боятся - не отсутствия сборов или неприятия критики, как в Москве и других городах, - а именно того, как встретит их питерская аудитория. Многие отмечают, что после провала постановки или концерта в Петербурге трудно решиться заново повторить этот "подвиг", которым оказывается каждое новое общение с петербуржцами. Как одну из черт жителей Петербурга, можно назвать почти полное отсутствие национальной вражды. В воспоминаниях Полетики о 20-х гг. прошлого столетия особо отмечалось, что "шовинизм не составляет отличительной черты русских петроградцев, в отличие, например, от москвичей, которые при каждом удобном случае подчеркивали собственную уникальную русскость"

Иными словами, Москва биологична, как любой нормальный город, Питер же - обиталище сплошных лимитчиков или их потомков. Единственый стержень жизни местных обитателй, если помягче выразиться, - культурная, архитектурная, производственная инфраструктура Петербурга. Город перерабатывал человека и формировал из него петербуржца. Однажды он не смог этого сделать, покачнулся и выблевал революцию после того, как за 17 лет население города увеличилось вдвое за счет переселенцев из деревень, ставших низкооплачиваемыми рабочими, жильцами фабричных казарм - предшественников советских общаг или "углов" - чудовищных прообразов советских коммуналок.

Без статуса.

В. И. Ленин был не первым, кому не нравился столичный статус Петербурга. Еще Петр II вернул матушке-Москве ее прежнее величие, правда, ненадолго, о чем уже рассказано. Император Павел I говорил венесуэльцу Миранде: "В существовании Кронштадта есть свой резон, но в существовании Петербурга - никакого" Главарь декабристов питерский немец (коренной!) П.И. Пестель намеревался сделать стоицей Нижний Новгород. Любопытно, что все эти персонажи были неблагополучны по родственникам, кто по отцу, кто по старшему брату. Но это уже другая, не питерская тема.

Так или иначе, однажды ночью петербуржцы лишились своей столичности и были предоставлены самим себе. Все равно, как если бы с фельдмаршала Кутузова (одного из питерских губернаторов - их полная портретная галерея, похожая на портретную галерею 1812 года, стараниями нынешнего губернатора размещена теперь в Смольном) сорвали эполеты и отправили добывать хлеб с помощью тяжелого физического труда.

Однако, основные тенденции формирования горожан сохранились. После вымаривания 1,5 млн. бывших петербуржцев в 1917-1920 гг эта лакуна была заполнена приезжим людом. Так же поступили после расстрельной убыли 1934-39 гг. и полуторамиллионной блокадной недостачи. Короче, коренной петербуржец - такой же курьез, как живой Ленин. Однако с середины 1950-х гг ленинградский народ, наконец, устаканился (говорят, это слово сугубо ленинградское), и теперь, вероятно, больше половины местных жителей имеют свидетельство о рождении на берегах Невы. Таким образом, петербуржец - существо не генетическое, а исключительно продукт культурной среды (прямо по Лысенко).

Как справедливо писал В.Кривулин - один из представителей новопетербургской поэтичекой школы (сертификат качества школе выдал Нобелевский комитет) - жизнь поколения 50-70 гг была вывернута наизнанку. Жили в дворцах, музеях, театрах (все добротно и почти даром) и приходили ночевать в переполненные лежбища коммуналок. Есть еще один аспект. Существует феномен опальных столиц. Таковы, например, Толедо в Испании, Киото в Японии. Для их жителей характерно ощущение, что уже все было - счастье, богатство, слава. И все это не нужно. Нужно только то, чего никогда и никто не отнимет.

Итак, совместное существование лиц, ранее никогда вместе не живших в устье Невы, образут удивительное единство, а традиции бывшего имперского центра добавляют этому социуму качества, не присущие жителям других городов.

В городах провинции петербуржцы (а особенно жители центра и "высоток" на окраинах) узнаются местными жителями на удивление быстро. Причин тому несколько. Одна из основных - (некий) судорожный жест рукою, когда раздавшийся по какой-либо причине около полудня удар или грохот заставляет питерцев смотреть на часы. Или же раздражающая многих особенность ко всем вопросам заходить издалека: "Не могли бы вы, если Вам не трудно, сказать…" и т.п.

Вообще, насколько недоверчиво и с опаскою в провинции относятся к москвичам, настолько же открыто - к петербуржцам. Не раз случалось мне на стандартный вопрос: "Как пройти туда-то?" выслушивать опасливое: "А Вы сами-то откуда - из Москвы или из Ленинграда" (причем "Петербург" в данном случае не употребляется - только "Ленинград") и только узнав, что "из Ленинграда", следует ответ на поставленный вопрос. Каюсь, я никогда не пытался назваться москвичом, чтобы посмотреть, чем же таким отличаются москвичи от петербуржцев. Хотя… Однажды довелось мне участвовать в следующем диалоге (дело было в Ярославле в 1998 г.): "Вы из Москвы или из Ленинграда? Подождите, не отвечайте, сам догадаюсь… Вы - из Ленинграда!" - "Верно, как Вы узнали?" - "Не могу сказать… Ленинградцы - они другие…" - "Какие именно?" - "Не похожие на москвичей. Вежливые какие-то, открытые, что ли…"

В сущности, такое поведение жителей Петербурга напрямую зависит от среды обитания. Разделяя горожан на петербуржцев и ленинградцев, провинциал не задумывается над тем, что и те, и другие - жители одного города. Он чувствует лишь некую разобщенность между ними: в его глазах это не один народ, а, по крайней мере, два. Первые состоят из "коренных", живущих в Питере не одно поколение (см. выше), вторые - из "пришлых", не знающих родства.

Что завтра

Сегодня петербуржцы опять в недоумении. То ли снова столица, то ли нет. От бизнеса отучились. От интеллектуальности ушли. Миллион работяг с военных заводов дисквалифицировался. Есть также миллион пенсионеров. Эти еще работают. Кто пошустрей, тот в Америку уехал или в Москву, что еще дальше, поскольку из Америки некоторые возвращаются, из Москвы же пока только одна.

Питерский современный очень злой критик М. Золотоносов так видит свой родной город и его обитателей: "Хвастаться нечем. Ощущение такое, что "толпой угрюмою и скоро позабытой" пройдем мы отпущенный нам период жизни, как написал некогда один поручик. Художественный его (Петербурга - АК) потенциал крайне невысок. Практически не осталось прозаиков, способных полноценно отражать реальную современную жизнь, есть несколько поэтов, которыми интересуется несколько знатоков; достижения музыкальной жизни ограничены исполнительством, хотя и здесь дело идет с переменным успехом; театр не смог справиться с ситуацией и в целом ведет себя, как продажная женщина; живопись стала инструментом арт-рынка и как искусство завершилась; в области монументальной скульптуры один провал за другим; архитектура стала служанкой нуворишей, старые дома рубят, как лес; облик города трансформируется..." Вот так.

Но есть и другое мнение, что интересно - молодежное: "Теперь, кажется, настало время собирать камни. Частично утраченные традиции и ответственность нуждаются в возрождении. И возникшая инициатива санкт-петербургского гражданства, опираясь на твердое духовное основание, заложенное нашими предками, должна привести к той гармонии между человеком и средой его обитания, человеком и социумом, что и является бытием реальным, самоценным и достойным славы великого города".