Эль Клыгин
«Китайская легенда о ежике»


– Привет, Шурик.

– Привет, Мурат.

– Привет, Шеннон.

– Привет, ребята.

– Ну что, после того, как мы успешно сбагрили Клыгину наши диалоги о «Властелине Колец», пришла пора подбросить ему что-то новое.

– Я вчера «Будни» читал, ржал до одури! LOL.

– Да ладно вам, мужикам, лишь бы в книге было много крови и тупых шуток.

– А как иначе?

– Иначе, дорогой мой болван Шурик, – это чувства, романтика, возвышенные…

– …Сопли и нюни?

– И ты туда же, Мурат. Пошляки!!! Evil.

– Так вот, погоди, Шеннон, Мурат сегодня расскажет нам китайскую легенду. Ведь он же, помимо книг Клыгина, читает и много другого. Мурат, что же ты такого нашел на том сайте… как уж он назывался?

– «Мудрость древних даосов», раздел «Философские сказки». Сайт называется zhemchuzhinadao.ру[1]

– Наверно, там на главной странице клыгинские «Мушкетеры».

– Верно, Шеннон, там и мушкетеры, и матерные сказки Клыгина про самураев.

– Ну почему ж матерные, Шурик? Там просто реальные транскрипции китайских имен.

– Мурат, давай свою китайскую легенду, а то Клыгину уже икается от того, что мы его весь вечер поминаем.

– Хорошо, легенда. Это древнекитайская легенда о ежике, придуманная не дошедшим до границы мастером Бу-Хай-Цзы.

– Бу-Хай-Цзы? Однофамилец Шень-Бу-Хая[2]?

– Да кто ж его знает, может и так. А может, они братья.

– Я думала, что его звали Женьшень Бухай. А почему он до границы не дошел? «Выпил и упал – вот и весь сказ»?

– Дорогая Шеннон, не путая Бухая с Гребнем.

– Гребень не пьет, он курит.

– Да простит нас дядя Боря, если он, не дай БГ, это услышит!

– Мурат, начинай легенду. Мы уже поняли, что Бу-Хай-Цзы шел куда-то, но не дошел до границы, потому что выпил и упал. А легенду, видимо, записали с его слов в древнекитайском вытрезвителе.

– Слушай, Шурик, а, в самом деле, интересно – какие в Древнем Китае были вытрезвители?

– Ну, ты что, «Героя» не смотрел? Или этого, «Тигра с драконом»? Они там, в вытрезвителе, лежат под дождем, играют в шахматы и опохмеляются. А дальше пришел Джет Ли – и началось астральное сражение.

– А пока шло астральное сражение, успели снять «Дом летающих кинжалов». Может, помнишь последнюю сцену, где они дрались себе, дрались… А пока они дрались, осень сменилась весной, а весна, пропустив лето и осень, сменилась зимой. Как в «Монти Пайтоне».

– Да я в «Дом кинжалов» вообще не врубился. Зато «Воины Зу» – вот это классная вещь! Прям китайская экранизация «Бога света» Роджера Желязны. Особенно хорошо Сэммо Хунг смотрится в роли… ты помнишь, кого там Сэммо играл?

– А Сэммо был в «Воинах Зу»? Что-то не помню. Хоть я и очень уважаю китайцев, отличить их друг от друга не могу. Уже много раз путал Джета Ли с Джеки Чаном. Правда, Сэммо я вроде бы научился различать, но не по лицу, а по габаритам. Особенно круто, как он в «Китайском городовом» лупит уродов кактусом в мексиканской пустыне…

– Так произошла встреча даосов с Кастанедой. Very Happy!

– Мурат, давай про ежиков! Мне тошно слушать, как вы двое эти дебильные фильмы обсуждаете.

– И ничего не дебильные!

– Про ежиков, так про ежиков. Точнее, там про одного ежика.

– Начинай, мы очень внимательно слушаем.

– Не перебивайте, плиз. Итак… Когда-то давно жил-был один китайский ежик. Хм-м. Сейчас мы уже не знаем, чем китайский ежик отличался от ежиков из других стран. Вероятно, ничем. Так вот. Любимым занятием Ежика было ходить в гости к его другу Панде. Они вместе сидели в этой… забыл, как называются китайские беседки.

– Такая, как у Кузьмича в «Особенностях национальной рыбалки»?

– Точно такая. Спасибо, Шурик. Так вот, когда Ежик приходил к Панде, они сидели весь вечер в такой вот беседке и пили зеленый чай с добавками по всем правилам чайной церемонии. И самое главное – они смотрели на звезды. И когда Ежик смотрел на звезды, он понимал все-все на свете. Но потом забывал это. В смысле, когда засыпал, глядя на звезды. Заснул – проснулся – забыл. А вечером посмотрел на звезды – и снова вспомнил.

– Здорово!

– Да, здорово!

– Едем дальше. Однажды Ежик собрался в гости к Панде. У него был мешочек на посохе – на древнекитайских картинках рисуют путников с такими мешочками. Так вот, Ежик упаковал в свой мешочек бамбук, немного риса и свежие ягоды. И пошел в бамбуковый лес, где жил Панда… Ежик подошел к лесу и увидел, что леса нет. На месте леса был лишь туман.

– В Китае и правда есть горы, вечно окруженные туманом. Там еще море рядом или река. Я по телеку видел. Типа, китайские художники там вдохновение ловят.

– А мне шаман Далекое Озеро рассказывал, что там действительно туман.

– Ну, ты даешь, Шеннон. Ты знакома с самим Далеким Озером?

– Ну, ты же откуда-то знаешь Клыгина. Почему бы мне не знать шамана Далекое Озеро?

– Давайте к ежику вернемся, а то до понедельника тут просидим.

– Мурат, продолжай.

– Итак, ежик увидел перед собой стену тумана.

– Че, как Кастанеда, что ли? Вошел прямо в повышенное осознание?

– Да, Шурик, эк тебя штырит с зеленого чая-то. Сам я как-то не думал об этом. Хотя, если в китайских сказках постоянно появляется этот туман и они там питались теми же мухоморами, что Кастанеда, то все возможно.

– Мухоморы – это общечеловеческая ценность!

– Шурик, за тобой записывать надо.

– А за каким хреном я диктофон включил? Мы уже пишем. Так что я продолжу. Итак, Ежик увидел перед собой туман. Он остановился в недоумении и почесал колючки. Потоптался на месте. Затем снова почесал колючки, сказал волшебное слово «Хусим» – и вошел в туман.

– Что, прямо так и сказал – «Хусим»?

– Нет, сказал он иначе, но это Клыгин все равно вырежет, потому что цензура не пропустит.

– Точно, он мне жаловался, что из «Джона Дебри» вырезали весь мат, и книга обеднела на 90 %.

– Я, кстати, заметил. Короче, Ежик сказал «Хусим» – и вошел в туман. Он долго шел по туману. Туман принимал различные формы. Иногда Ежику казалось, что мимо него плывут облака, иногда казалось, что он идет мимо сказочных дворцов, сотканных из тумана. Время от времени туман принимал форму злых духов…

– И запах духов «Кензо»?

– Китайцы, в отличие от тебя, Шурик, кинзой не душились!

– Чья бы корова мычала, «Панель №5».

– А сами обещали, что перебивать не будете. Да ладно, без обид, я к вам обоим уже привык. Продолжим. Ежик проходил мимо дерева… Какие деревья растут в Китае?

– Бонсай?

– ???

– А кроме бонсай?

– Бандзай?

– Давай свяжем Шурика и заклеим ему рот скотчем.

– За что?

– Да поздно, нет скотча, я им кроссовки залепил.

– Это как?

– Хряп и хрясь – вот так.

– Мы ж про деревья…

– Да откуда я знаю, что в Китае растет, я дальше Выхина не был никогда.

– Как тебя в Выхино-то занесло?

– Да в метро пересел не туда и заснул.

– Сочувствую.

– Ну ладно, пусть будет дерево Бандзай. В том смысле, что это тот же Бонсай, но побольше. Так вот, Ежик проходил мимо дерева Бандзай, как вдруг порыв ветра сорвал с этого дерева желтый листок и швырнул его Ежику прямо в лицо. Ежик испугался, отпрянул, начал озираться по сторонам, но не увидел ничего, кроме тумана. Тогда он попытался как-то объяснить себе, что произошло. В тумане Ежик принял опавший лист за силуэт лошадиной морды и решил, что он нечаянно наткнулся на лошадь. На огромную белую лошадь.

– Мурат, извини, что снова прерываю, но не могу не вставить сюда мое любимое хокку из сборника «Японская лирика»:



Его дыхание сорвало и унесло желтые листья.

Оттого горный ветер зовут разрушителем?



– Супер, Шурик, просто супер. И в легенду вписывается. Ладно. Испугавшись лошади, Ежик начал пятиться задом – и свалился в реку. Важный момент – плавать он не умел.

– Вообще-то, Мурат, ежики замечательно плавают.

– Шеннон, это ж не я придумал, а Бу-Хай-Цзы. Или криэйторы на сайте «Жемчужина Дао».

– Если он действительно Бу-Хай-Цзы, у него не только ежики плавали, но и розовые слоники, видимо, летали. LOL.

– Шурик, а у тебя они что, не летают?

– Не, Шеннон, у меня розовые слоники икают и «Спрайту» требуют. Правда, недавно они со «Спрайта» перешли на «Lipton White Tea». Видимо, для розовых слоников тоже рекламу делают. Интересно, как среди них проводят маркетинговые исследования?

– Берут розового слоника и суют в туман. LOL.

– Вернемся к Ежику, ребята! Может, они, конечно, и плавают, но, допустим, этот Ежик, в виде исключения, плавать не умел? Может такое быть, правда? Шурик тоже замечательно плавает стилем «топор» – и ничего. LOL.

– Если один топор весом в один килограмм висит в воздухе неподвижно, значит плотность воздуха…

– Шеннон, давай его свяжем, в самом деле. У меня плетка есть, может, подойдет?

– А зачем тебе плетка? Shock!

– Э-э-э, ну-у-у, э-э-э, от дедовской лошади осталась.

– Я бы сказал, зачем Мурату плетка, но боюсь, что меня ей свяжут.

– Тогда вернемся к Ежику. Итак, Ежик упал в реку. Плавать он не умел, поэтому его мозг выдал логичное решение: «пришла смерть». И Ежик решил отдаться силе смерти. Короче, плыл Ежик по реке, как дон Хуан, сброшенный в реку нагвалем Хулианом…

– А, значит, лошадь была нагвалем Хулианом. Я так помню, что нагваль Хулиан мог превращаться во что угодно – в ящерицу там, в старика, в светящееся яйцо. Но в лошадь он, по-моему, ни разу не превращался.

– Ой, Шурик, слышал бы тебя Кастанеда! И вообще, там же была не лошадь, а лист дерева Бандзай!

– Значит, дорогая моя Шеннон, нагваль Хулиан превратился в лист дерева Банздзай.

– Вас послушать, так Кастанеда отдыхает. Шурик, как твое стирание личной истории?

– Идет полным ходом. Уже третий паспорт потерял. Три раза сменил фамилию, имя, отчество, национальность, дату и место рождения…

– Почему ж ты до сих пор Шурик?

– А потому, Шеннон, что от себя не убежишь! Даже на беговой дорожке.

– Это как старый анекдот был у нас в школе: «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь! Еще как поймаешь! Из шестистволки!»

– Интересно, а тот чувак, что это придумал, знал, как выглядит шестистволка?

– Может, и нет. Но если учесть, что он по 16-18 часов в день проводил за компом, играя в «DOOM» и «Counter-Strike», то все возможно. Может, и зайцев поймал.

– Забили на зайцев, вернемся к Ежику.

– Или к Славе Зайцеву?

– А чем тебе Слава Зайцев не угодил?

– Он мне вынес модный приговор, сказал: «Так, мол, и так, Шеннон, никогда тебе не стать гламурной девушкой!»

– Ой, а можно я попробую стать гламурной девушкой? LOL.

– Тогда ты уже перестанешь быть Шуриком, и станешь Shura. И на гастроли вы с ним вместе поедете.

– Ха-ха, очень смешно. Между прочим, ты не знал, что я – Глюкоза?

– ???

– А ты думал, в ее ранних песнях кто поет таким… необычным голосом? Но я в шоу-бизнес не попал, поэтому сначала сняли мультяшные клипы, а уж затем нашли подходящую девочку…

– Зеленого чая Шурику больше не наливать.

– Мурат, продолжай.

– На чем я остановился?

– На том, что дон Хуан на самом деле был ежиком.

– Нет, дон Хуан был светящимся яйцом.

– Что было раньше – курица или дон Хуан?

– В начале был Небесный Петух, новые видящие назвали его Орлом.

– Пойду-ка я за плеткой.

– Все, Мурат, молчу! Рассказывай!

– Значит так. Дрейфуя по течению, Ежик решил, что вот уже пришла его смерть. Он приготовился умереть, как истинный дзенский Ежик – без страха и упрека, без надежды и привязанностей.

– И без колючек.

– Но вдруг Ежик почувствовал под своей спиной Нечто.

– Че?

– Не «Че», а Нечто! Это нечто поддерживало его на плаву, не давая Ежику умереть. «Здравствуй», – сказал Ежик. «Здравствуй», – сказало Нечто. Они помолчали. «Кто ты?» – спросило Нечто.

– Любопытное Нечто попалось!

– Ой, Шурик, заткнись! Ты ведь, когда тебе в домофон звонят, тоже спросишь: «Кто там?»

– «Я Ежик», – сказал Ежик. Нечто промолчало. Тогда он добавил: «Я упал в реку». Нечто снова промолчало. Видимо, оно не знало, что такое Ежик, но каким-то шестым чувством поняло, что в реке ему не место. И начало набирать скорость.

– Видимо, Ежик чувствовал себя как я на водных лыжах.

– Да ладно, ты на водных лыжах никогда не катался!

– Ну, не на лыжах, а просто неудачно за веревку зацепился. Она другим концом была привязана к катеру, а он взял, да и поехал. Ну и прокатился же я!

– Короче, Ежик чувствовал себя, как Шурик на водных лыжах. Нечто несло Ежика по реке, все быстрее и быстрее – и вдруг он понял, что уже стоит на берегу. С минуту Ежик приходил в себя, а затем сказал реке: «Спасибо». Что-то плеснулось в воде, – и Нечто исчезло. Ежик снова остался один на один с туманом. Но недолго он стоял в одиночестве на берегу реки. Сквозь туман до Ежика донесся голос Панды – тот выкрикивал мантры. Ежик пошел на голос – и вот перед ним возникла китайская беседка, где сидел Панда, распевающий «Ом мани падме хум».

– Во, фантазия у Бухая! Панда запел! Cool.

– И если б только запел!

– Увидев Ежика, Панда допел мантру, они соорудили костерок, вскипятили воды, сварили рис и заварили зеленый чай. Панда кушал бамбук, а Ежик – рисовую кашу с ягодами. И оба смотрели на звезды. И глядя на звезды, Ежик думал о лошади – как она там, в тумане?

– И все?

– Да, это конец!

– Поздравляю Мурат, ради скачивания этой сказки стоило просидеть полночи на zhemchuzhinadao.ру.

– А теперь я расскажу вам, в чем был смысл этой сказки.

– Так там еще и смысл был? Ва-а-а-у!!!

– Смысл там не был, он там есть.

– То есть, смысла там не было?

– Объясню так, что даже Шурик поймет. Смысл сказки такой: ежик – это наше поколение.

– Как так?

– Клыгин однажды назвал наше поколение «ЕПРСТ» «поколением ежиков». Я долго думал, что он имеет в виду? Где же у нашего поколения колючки? А теперь зашел по ссылке Клыгина на эту сказку – и все понял!

– Пока Шурик не сказал какую-нибудь гадость, расскажи нам, Мурат, что же ты понял.

– Итак, Ежик – это наше поколение. Мы вышли в путь, чтобы насладиться зеленым чаем и звездами. Зеленый чай – это символ мудрости Востока, а звезды в контексте «movie stars», или как «звезды Голливуда», или как «Звездные войны», или как вся западная фантастика и фэнтези, стремившаяся к звездам, – это символ денег Запада.

– Денег и гламура.

– Шеннон, гламур появляется там, где есть деньги. Нет денег – нет гламура.

– Точно, я совершенно не гламурен! LOL.

– Шурик, у тебя шнурок развязался.

– Мурат, у меня нет шнурков. Я эти старые кроссовки пять лет донашиваю. Шнурки скончались прошлым летом.

– Это было прошлым летом, в середине января.

– Да, я и в январе ношу эти летние кроссовки. Потому что у меня тупо нет денег на нормальную зимнюю обувь.

– Пролетарии всех стран…

– Я дворянин, чтоб ты знала.

– Дворянин? Ты?

– Ну, я же со двора.

LOL LOL LOL.

– Мурат, продолжай. Мы уже поняли, что мы – ежики.

– Итак, мы направились в путь, чтобы насладить дарами Запада и Востока, но перед нами возникла стена тумана Кастанеды.

– Так мы что, в повышенном осознании?

– Это намек на то, что мы все такие просветленные, что так называемая «реальная жизнь» для нас скрыта туманом. Об этом есть в пелевинском «Вампире»: «Я был бы рад пробиваться – проблема заключалась в том, что было непонятно, куда и как. Мутный туман вокруг не оказывал сопротивления – но найти в нем дорогу к деньгам и свету было мало надежды».

– А я думал, что один я наизусть помню «Generation П».

– Понимаете, в чем фишка? Мы искали не просто дорогу к деньгам, мы искали дорогу к деньгам и свету. Но вместо этого заблудились в тумане.

– И, между прочим, надо отдать нашему поколению должное – мы все же осмелились войти в туман.

– Верно, Шеннон. В туман мы вошли. И что дальше? Мы, как и Ежик, готовы принять лист дерева Бандзай за лошадиную морду, хотя никогда не видели лошадей – только слышали про то, как они выглядят.

– Я лошадей видел. В Питере, на Невском, у Фонтанки статуи стоят. Лошади.

– Шурик, я образно. Ты Калифорнию видел?

– Нет. То есть, только по телевизору.

– А что такое Калифорния?

– Рай на земле.

– Я согласна с Шуриком.

– И я согласен. Калифорния – рай на земле. Это то, во что мы верим. Но если бы мы с вами оказались в Калифорнии, нас бы постигло разочарование.

– Возможно. Но поскольку мы там точно никогда не окажемся, это сложный теологический вопрос.

– Вот и я о том же, Шурик. Нам необходимо верить, что Калифорния – это рай. Ну, чтобы хоть как-то оправдать наше существование в постсоветском аду.

– Это, типа, когда мы здесь отмоемся от дерьма, то попадем в калифорнийский рай?

– Что-то типа того. Удивительно, Шурик, мы с тобой так ненавидим христианство, но создали его точную копию.

– Не путай, у нас все привязано к жизни, а у них – к попам-геям.

– А в гламуре разве нет геев?

– Есть, но это гламурные геи.

– А разница?

– Мурат, я ж тебе сто раз объяснял. Если хочешь быть успешным человеком, нужно стать дерьмом. И тереться со всяким дерьмом. Но можно тереться с жидким дерьмом, а можно тереться с твердым дерьмом, причем упакованным в красивые обертки и надушенным французскими духами. Гламур – это и есть красивая упаковка. Думаешь, гламурная тусовка – дерьмо, а наш двор – что-то другое? Ошибаешься. Наш двор – неприбранное дерьмо, а гламурная тусовка – прибранное дерьмо. Вся разница. Я бы предпочел быть прибранным. Да кто ж меня упакует в дорогие шелка и пропустит в мир гламура? Ясно, что не Слава Зайцев, брэнд его за ногу! Evil or Very Mad.

– Ребята, давайте вернемся к Ежику и контекстам легенды.

– Так вот, увидев лист дерева Бандзай и приняв его за лошадь (это наши рассуждения про рай в Калифорнии), Ежик упал в реку и решил, что сейчас умрет.

– А это о чем?

– Это о том, как Шурик, провалив вступительные экзамены в гламурный универ, вернулся в наш двор, стал продавцом газет в ларьке у автобусной остановки – и теперь гордится тем, что он полное дерьмо.

– И при чем тут Ежик?

– А я понял, Шеннон, я тебе объясню. Когда я провалил экзамены и вернулся сюда, для меня это было как смерть всех моих надежд на лучшее будущее. Но жить-то как-то надо. В том смысле, что раз уж не хватило у меня смелости спрыгнуть с крыши, предварительно перепилив вены, значит, надо смириться с тем, что я полное дерьмо. Вот я и смирился. Я умер. Я уже давно мертв. И лишь мой призрак в назначенный час открывает ларек и торгует свежей телепрограммой и журналами с гламурными сплетнями.

– Браво, Шурик, даже я не сказал бы лучше.

– Потому что я мертв, а ты – нет. То есть, нет. Ты, Мурат, тоже мертв, просто отрицаешь это, не хочешь этого признать. А я признал и не парюсь. В этом ключевая разница между мной и тобой.

– Да, как на том заборе была нацарапана вселенская истина: «Я – это не ты!»

– Вот именно. А Насыров пел «Я – это ты, ты – это я». Наверно, его за это с балкона и сбросили.

– Ты не веришь в самоубийство Насырова, Шурик?

– Не верю, потому что я сам там был и все видел.

– Опять накурился.

– Шурик, Мурат, тормозните, вот вам по «Сникерсу». Мне про Ежика интересно. Да, Ежик уже считал себя мертвецом, вот как Шурик сейчас, но ведь он не утонул! Нечто вынесло его на берег, и он попал и к Панде, и к зеленому чаю, и к звездам!

– Шеннон, ну каковы мои шансы, что какое-нибудь Нечто куда-нибудь меня вывезет? Раньше я тоже на это надеялся, а теперь… Надежда умирает последней. Моя давно умерла. Не знаю, последней или нет.

– Вот и Ежик так думал. Но Шурик в чем-то прав. Бу-Хай-Цзы не заострил этот момент, но я понял, что Нечто пришло на помощь Ежику лишь тогда, когда Ежик потерял всякую надежду. То есть, смысл в том, что когда теряешь последнюю надежду на что бы то ни было, тогда на помощь приходит Вселенная, обозначенная в сказке Бу-Хай-Цзы как «Нечто». И это значит, что Шурик, признавший, что он – мертвое дерьмо, находится к просветлению ближе, чем мы с тобой, Шеннон.

– Вот! Я ж вам говорил, что я – крутой! И вы, если хотите стать очень крутыми, должны признать, что вы, как и я – мертвое дерьмо! Потому что, как сказал Чоу-Юнь-Фат в «Пуленепробиваемом монахе», «Дерьмо – лучшее удобрение!» А Клыгин в «Индейском духе» немного развил эту мысль…

– Хорошо, Шурик, пусть даже ты сто раз просветленный, но можно перестать рассказывать про дерьмо? А то я «Сникерсом» подавлюсь!

– Молчу, молчу.

– Так что, мы закончили про Ежика?

– Не совсем, Шеннон. Есть последний смысловой слой. Когда Ежик с Пандой смотрели на звезды, Ежик думал о лошади – как она там, в тумане?

– И что?

– То, что лошади не было. Но он о ней думал.

– Это как понимать?

– Так, что Ежик, даже несмотря на помощь Вселенной в виде Нечто, не достиг просветления. Когда он глядел на звезды и у него была возможность раствориться во Вселенной, он опять начал думать о несуществующем – это так свойственно человеческому уму.

– Переведи.

– Поддержка Вселенной способна помочь нам преодолеть все внешние препятствия на пути к цели. Но ничто не может помочь нам преодолеть преграды, возникшие в нашем уме. Несмотря на то, что преграды эти нереальны, как лошадь, созданная воображением Ежика из образа листа дерева Бандзай, для нас нет ничего реальнее этих преград. Для Ежика в тумане не было ничего реальнее лошади. Понимаешь?

– Пока что смутно. Переведи как-нибудь попроще.

– Запросто. Когда Шурик окажется в Калифорнии, он все равно будет считать себя дерьмом.

– Правда? Я не согласен, но подумаю над этим. Возможно, что-то такое в этом есть, но надо сначала в Калифорнии оказаться. А есть способ сделать так, чтобы Ежик перестал думать о лошади?

– Теоретически есть. А практически – это ему надо идти к мастеру дзен. Или хотя бы петь мантры вместе с Пандой, пока его сознание окончательно не растворится в звуке.

Недавно побеседовал с одной своей знакомой о боевом искусстве "Тай-цзи цюань". Вспомнил, что когда-то читал уже о нём. Нашёл сейчас интересный отрывок:

Подход У Вэй к разрешению конфликтов можно наблюдать в практике даосского боевого искусства Тай-цзи цюань, сутью которого является изматывание противника, либо используя его же собственную энергию атаки, либо отклоняя ее в сторону, чтобы ослабить его силу, нарушить равновесие и защитную стойку. Сила никогда не противо-поставляется силе, наоборот, она преодолевается мягкостью.

Принцип У Вэй в контексте Тай-цзи цюань легко понять, если попытаться ударить кусок пенопласта, плавающий на воде. Чем сильнее вы бьете, тем глубже он погружа-ется; чем глубже он погружается, тем сильнее он выскакивает обратно. Без каких-либо затрат энергии кусок пенопласта может совершенно вас вымотать. Таким образом, У Вэй преодолевает силу, нейтрализуя ее энергию, вместо того, чтобы усиливать кон-фликт. Используя другие методы, вы будете тушить огонь огнем, используя У Вэй, вы будете тушить огонь водой.

Источник: Бенджамин Хофф, "Дао Пуха"

У кого какие мысли возникнут - стучите в комменты.

27 ноября - день рождения Бориса Борисовича Гребенщикова!

Ура!

Что можно ещё пожелать замечательному музыканту? Борис Борисович, оставайтесь всегда БГ!

И песенку поставлю - вот эта мне из новых очень нравится:




C днём рождения, БГ!

Что послужило началом для возникновения той теософии, которая нам известна сейчас?

Про есть такой рассказ:

В четырнадцатом веке великий мудрец просветитель, реформатор буддизма Цзон-Ка-Па напомнил мудрецам Тибета и Гималаев предписание очень древнего закона. Этот закон устанавливал необходимость соизмерения, но одинаково верных принципов: ИСТИНА ДОЛЖНА БЫТЬ СОХРАНЕНА В ТАЙНЕ, ИСТИНА ДОЛЖНА БЫТЬ ВОЗВЕЩЕНА. Ибо для невежественного человека преждевременное знание столь же фатально, сколь губителен свет для того, кто находился в темноте. Цзон-Ка-Па напомнил, что в конце каждого столетия должна быть сделана попытка просветить людей Запада заботящихся исключительно о власти и материальном благополучии. И тогда была сделана попытка распространить Свет и послать вестника.

Этот вопрос обсуждался в буддистком монастыре Галаринг Шо близ Шигацзе, находящимся на границе Китая и Тибета. Стоял вопрос, с кем можно направить послание недоверчивым и горделивым людям Запада. Было почти единогласно решено отказаться от этой попытки, ибо Запад утратил способность воспринимать и понимать истинное древнее Учение.

Однако двое согласились выполнить предписания Цзон Ка-Па. Это были Мория, потомок властителей Пенджаба, и Кут Хуми из Кашмира. Они взяли на себя ответственность избрать вестника и отправить его на Запад, чтобы распространить там философию Востока и открыть часть тайн относительно природы человека.

Выбор пал на Е.П. Блаватскую, которая была кармически связана с Учителем Мория.

Она была избрана благодаря своему медиумическому дару, благодаря своим сверхнормальным способностям, которые она проявляла с детства. Эти способности давали возможность Махатмам Мория и Кут-Хуми мысленно сообщаться с ней на расстоянии. Она была избрана также за свою бескорыстную веру, за безграничную любовь к знанию, за тот пыл, который побуждает некоторые существа поднимать все выше живой светоч их разума и даже с риском погибнуть среди того мрака, которым мы окружены.

Источник: Форум "Теософский Пароход"

"Звонок" (Single)


(С благодарностью криэйторам риалити-шоу «Звонок».)



Па-дам! Па-дам! Па-дам! Всю жизнь голос из телефона говорит мне, куда идти и что делать. Так иногда и думается, что я участвую в каком-то идиотском риалити-шоу без начала и без конца.

Вот и сегодня утром зазвонил телефон. Правда, он принял форму будильника, но на такие несущественные спецэффекты я уже давно не обращаю внимания.

– Вставай! – говорит голос у меня в голове. – Иди в душ!

Я подчиняюсь. Уже много лет подчиняюсь этому голосу, который дает мне указания. И не только по мелочам – вроде «Зайди в “Макдональдс”, съешь гамбургер». Этот голос из ниоткуда приказывает мне и в более важных делах.

Например, когда после школы я собирался поступать в институт, голос из неведомого телефона давал мне четкие указания:

– Выходи на следующей станции метро. Я знаю, что МГУ в другой стороне. Выходи здесь. Вон то здание. Войдешь, поднимешься по лестнице на третий этаж, третья дверь справа по левому коридору. Все понял?

Мне остается только неслышно кивнуть и выполнить приказания. Это именно та дверь, у меня даже создалось впечатление, что там меня ждут. Я поступил без всяких проблем. И каждый раз во время сложного экзамена голос неизменно вещал мне:

– Третий билет справа! Да не слева, а справа, идиот!

Когда я пробовал ослушаться, меня штрафовали. Бывало, что деньгами, а бывало, что и чем-то другим. Вот, например, тот третий билет справа. Я ослушался и взял третий слева – почему-то это показалось мне правильным. В результате меня чуть было не вышибли из института. А в наказание за непослушание голос из телефона целых два месяца заставлял меня совершать странные поступки – сначала я обегал весь город с фотоаппаратом, снимая разные здания на закате. Почему-то он хотел, чтобы я снимал именно на закате – как будто мне больше нечего делать майским вечером. А друзья и родственники удивлялись, с чего вдруг у меня возникло пусть безобидное, но все же несколько странное для меня увлечение фотографией?

Что ж, зато я расширил свой круг знакомств – все благодаря тому же голосу. Из-за своих фотографий я познакомился с несколькими фотографами и бесчисленными фотомоделями. А когда меня все же выгнали из института, я стал работать фотографом в студии. Похоже, это не мешало планам непонятного голоса на мой счет – он продолжал давать мне инструкции. И я в очередной раз попробовал ослушаться.

И мой первый брак закончился на редкость неудачно. Я женился на симпатичной фотомодели, которую несколько раз фотографировал для разных журналов. Казалось бы – какая удача! Но у голоса, приказывавшего мне, были совершенно другие планы…

Не прошло и года после свадьбы, как все пошло наперекосяк. Он хорошо знал, что надо мне приказать, чтобы разозлить мою жену. Даже я не видел подвоха, когда дарил ей букет тюльпанов (она их терпеть не могла) или заваривал слишком крепкий кофе (из той же оперы). И так, через всякие там мелочи… Дело кончилось разводом, а я вдобавок получил недвусмысленное предупреждение, когда чуть не свалился под электричку на Курском вокзале. До сих пор не понимаю, как это произошло, но тот случай надолго отбил у меня желание противиться приказам странного голоса в моей голове. Или в телефоне. Или в моей голове телефон?

Я пытался прояснить этот вопрос. Поговорил с несколькими специалистами о боге. Все они, как один, утверждали, что бог направляет каждого человека и помогает избежать неприятностей, а иногда и жестоко наказывает. Эту часть я хорошо понимал. Но вот когда мне начинали втирать про божественную доброту и любовь, мне становилось смешно. Они бы сами попробовали пожить, как я, – каждую секунду получая новый приказ и не смея ослушаться.

Я так понял, что если этот голос, говорящий со мной, и был богом, то люди абсолютно ничего не знают о боге. Все представления всех религий о боге настолько ложны, что остается лишь удивляться – почему миллионы людей каждый день идут на поклон в различные храмы?

Меня, кстати, странный голос ни разу в храм не направлял. Ни в один храм. Ни в мечеть, ни в синагогу. И на том спасибо! Зато голос неизвестного происхождения очень хорошо знал, где меня поджидают несчастья и как их избежать.

– Не бери билет на этот самолет до Парижа, – активно внушал он мне в кассе. – Возьми билет на завтрашний рейс, все равно тебя там будут ждать только в понедельник…

Пошли прахом мои планы провести в Париже уик-энд, зато моя жизнь была спасена – самолет, на котором я поначалу хотел улететь, благополучно разбился в Восточной Европе.

А еще я побывал в Мексике. И в Аргентине. И даже в Токио. И до сих пор не понимаю, как и зачем.

А то, как я познакомился со своей второй женой, – вообще целая история.

Однажды я стоял на станции метро в ожидании поезда. Я просто возвращался с работы домой, ничего мне особенно не хотелось. И вдруг…

– Не садись в этот поезд. Дождись следующего.

У меня не было настроения перечить. Я не знал, что плохого может случиться с поездом метро, но благоразумно решил выполнить указания. Итак, подходит следующий поезд…

– Стой. Жди следующего.

Я пропустил четыре поезда. Когда подошел пятый, я даже не тронулся с места, ожидая распоряжения пропустить и его тоже. Но вместо этого голос вдруг прогремел:

– Беги!!!

Я ломанулся в закрывающиеся двери – и налетел на прекрасную незнакомку. Дальше, я думаю, можно не объяснять.

Голос удачно подстраивал мне все важные деловые встречи. Я сделал приличную карьеру, заработал достаточно много денег. За последние сорок лет я ни разу не ослушался приказов этого странного голоса. Кроме того, во мне крепла уверенность, что этот же голос дает команды и моей жене, и нашим детям – хотя мы никогда не обсуждали эту тему.

И вот, наконец… Под старость я решил докопаться до истины. Было бы смешно прожить счастливую жизнь, так и не выяснив, кто же мне ее устроил. Итак, я кое-что придумал.

Я вышел на улицу. Некоторое время я стоял в замешательстве, ожидая команды. И – звоночек.

– Ну, чего стоишь? – прошелестел усталый голос в моей голове. – Иди в гараж, заводи «Мерседес».

– Нет, – тихо шепчу я.

Поворачиваюсь направо и иду по улице.

– Как хочешь, – мне кажется, что голос, как и я, постарел и устал от этой жизни. – Ты оштрафован.

Проехавший мимо грузовик окатил меня грязью из лужи.

– Я не боюсь тебя, – шепчу я и иду дальше.

И вот я вышел в парк. Сажусь на первую попавшуюся скамейку и сижу. Долго сижу. Ничего. Наконец:

– Иди домой.

– Нет.

– Я сказал, иди домой.

– Нет. Теперь я сам буду принимать решения.

– И зачем это тебе? Разве я не устроил тебе прекрасную, счастливую жизнь?

– Я благодарен тебе. И все же под конец мне хотелось бы узнать, что такое свобода.

Голос усмехается. Впервые за всю мою долгую жизнь.

– И ты такой же, – вздыхает он. – Почему вы все так хотите делать что-то сами? Вместо того, чтобы просто положиться на меня! Я ведь никогда не обманываю. И я знаю, что лучше для тебя. А сам ты знаешь?

– Нет, – отвечаю я. – Но хочу сам понять, что же для меня лучше.

– Иди домой.

– Нет.

– Ты оштрафован.

Рядом со мной падает дерево. Любой нормальный человек вскочил бы с лавочки и побежал бы домой. Но мне любопытно.

– Посмотрим, можешь ли ты убить меня, – шепчу я.

– Легко, – отвечает он.

Лавочки под моей задницей больше нет. Деревьев и фонарей в парке тоже. Вокруг нет ничего – только чернота. Я сижу в темной комнате, вдали вижу какие-то огоньки.

– Это все, на что ты способен? – тихо шепчу я.

– Ты умер, – усмехается он. – Хочешь посмотреть?

– А хочу! – задорно отвечаю я.

И тут же передо мной возникает нечто, похожее на экран. Я вижу себя, упавшего с лавочки в парке. Похоже, меня накрыл сердечный приступ. Возможно, я умер от испуга, когда рядом со мной повалилось дерево. Я испугался – и сердце не выдержало. Рядом со мной уже собираются какие-то люди, кто-то щупает мой пульс и кричит, что надо вызвать скорую…

– Убедительно, – говорю я, отворачиваясь от экрана. – Но ты меня не убедил. На мой взгляд, именно в такой момент люди возвращаются после клинической смерти. Человек пугается, хочет вернуться – и ты возвращаешь его в тело? Так ведь?

– А ты очень проницательный, – соглашается голос. – Мне говорили, что с тобой могут быть проблемы.

– Какие проблемы? – спросил я.

– Существует специальная программа для таких, как ты, – ответил он. – Сейчас запустим.

И тут я понимаю, что никогда не узнаю правду. Потому что в комнату заходят четыре странных существа – они похожи на древних языческих богов. Тела вроде человеческие, а головы… необычные.

– Ну что, – доносится из птичьего клюва существа, похожего на ибиса. – Добро пожаловать в зал памяти, наступило время реинкарнации. Теперь ты имеешь право выбрать себе новую жизнь и судьбу из списка. Правда, список у нас небольшой – всего пятьсот тысяч вариантов. Чего сидишь, пошли. Нам еще с тобой столько вариантов надо просмотреть…

А может, это и правда – думаю я, когда меня ведут по длинному черному коридору, освещенному золотым светом редких ламп. Я выбираю себе новую судьбу из списка, и кто-то из них говорит:

– Скажи специалистам по технике, пусть встроят в тело модель «Знаки судьбы» для восприятия команд. Модель «Внутренний Голос» с ним уже не сработает.

Значит, мне еще целую жизнь предстоит расшифровывать знаки судьбы. Может быть, вся моя жизнь и все, что сейчас произошло здесь, является наглой ложью. А может – чистейшей правдой?

Я удостоился чести получить пендаль под зад от самого Осириса. Первым, что я услышал, оказавшись в новом теле, был телефонный звонок – у моего нового биологического папаши звонила мобила. И я заверещал изо всех сил, протестуя против такой несправедливости. С одной стороны, я, конечно, сам выбрал себе судьбу из списка. А с другой стороны, хотелось чего-то нового, необычного… Ну, что ж. Пока еще я помнил, что необычного в моей жизни будет много. Необычного, странного, необъяснимого. А после первых трех лет жизни в новом теле я начал забывать.

И вот однажды случилось так, что, проходя мимо забора, на котором был нарисован странный и непонятный знак, я вновь услышал знакомый звонок…

Сегодня... то есть, уже фактически вчера я с удовольствием съездил в медитационный центр Свами Ананд Кришны в Ивантеевке. Саньясины и модераторы Ошо-портала собрались там, чтобы отпраздновать "день рождения" сайта www.oshoworld.ru - он уже три года светит на весь эзотерический рунет своим гламурно-розовым фоном.

Хорошо так помедитировали, пообщались, тортик покушали.



Вот так выглядит медитационный центр.



Красота... даже нет настроения много писать после медитаций.

Сегодня у моей замечательной подруги день рождения! Лунак, поздравляю тебя!

Все, кто это читает, присоединяйтесь к поздравлениям, вот её блог:

Елена aka LunaK

Смотри видео:

Буду накидывать сюда кое-что из своих рассказов

Sprite – наше все!
(extreme mix)



Перед вами отрывок из пропагандистской листовки нео-философской школы спрайтопоклонников. Спрайтопоклонники – это философская школа, возникшая в самом начале 21 века как оппозиция школам, поклоняющимся таким брэндам как «Pepsi-cola» и «Coca-cola».

Помимо того, что спрайтопоклонники постоянно пьют «Sprite» и придумывают рекламные концепции для этого напитка, они создали любопытный синтез различных философских течений и программу развития человечества на ближайшее будущее.

Школа спрайтопоклонников делится на два направления: последователей классического «Sprite» и березового «Sprite». Данный текст является пропагандистской листовкой поклонников классического «Sprite».



Слишком много времени потрачено на бесполезные философские споры о преимуществе брэнда «Pepsi-cola» над брэндом «Coca-cola», и наоборот. Мы предлагаем положить конец этой бесполезной войне между одинаковыми на вкус напитками.

Долой «Pepsi» и «Coca-cola»! Sprite – наше все! Ибо истинное поклонение Спрайту разрушает все стереотипы старых философских школ. Мы отбросим «Pepsi» и «Coca-cola» как нечто старое и бессмысленное. Ибо Спрайт провозглашает совершенно новый слоган: «Не дай себе засохнуть!» Это значит, что «Pepsi» и «Coca-cola» высосали из людей все соки, люди страдают от невыносимой духовной жажды. Спрайт провозглашает: «Имидж – ничто! Жажда – все!» Неважно, кто ты и где ты, если тебя гложет духовная жажда – пей священный Спрайт, не дай себе засохнуть, и у тебя никогда не будет проблем!

«Pepsi-cola» предлагает людям брать от жизни все, но мы говорим, что это неверно. Их слоган нужно изменить и улучшить, чтобы он звучал так: «Бери от жизни не все, а лишь самое лучшее!» А слоган «Coca-cola» «Все будет Coca-cola» – образец нереальной утопии, ибо глупо надеяться на то, что все будет хорошо, если мы сами не приложим к этому никаких усилий.

И первое необходимое усилие – сделать первый глоток священного Спрайта! Ибо уже с первым глотком новопосвященный понимает, что Спрайт – это действительно наше все!

Однако нужно уделить особое внимание проблеме так называемого «березового» Спрайта. Ибо, если даже среди последователей Спрайта не будет единства и правильного понимания нашей доктрины, то как же мы сможем одолеть наших идеологических противников – «Pepsi» и «Coca-cola»?

Секта «Березовый Спрайт» является еретической, экстремистской, бездуховной и вредной для общества организацией, так как сама концепция «березового» Спрайта была создана адептом секты «Pepsi-cola» Вавиленом Татарским с целью дискредитировать наше учение. Концепция «березового» Спрайта является лже-учением, а действия адептов секты «Березовый Спрайт» противоречат всем принципам нашего великого учения о Спрайте!



СПРАЙТ – НАШЕ ВСЕ!

ЖИВИ ПО СВОИМ ПРАВИЛАМ!

ИМИДЖ – НИЧТО! ЖАЖДА – ВСЕ!

НЕ ДАЙ СЕБЕ ЗАСОХНУТЬ!



Пей Спрайт, следуй этим нехитрым заповедям, и вместе мы построим светлое будущее!!!

И да пребудет с нами Спрайт!



Напитки «Sprite», «Coca-cola», «Pepsi-cola», а также «Fanta», «Mirinda» и «7Up» являются брэндами фирмы «The Coca-cola company». Руководство «The Coca-cola company» никак не комментирует появление философских, религиозных и террористических сект, поклоняющихся продуктам этой фирмы.

Вообще-то я уже давно являюсь фанатом мистера Гордона Самнера, более известного как Стинг, но вот эту песню его услышал сегодня впервые. Слушаю и балдею!

А вам как?




A thousand years



A thousand years, a thousand more,
A thousand times a million doors to eternity

I may have lived a thousand lives, a
thousand times

An endless turning stairway climbs
To a tower of souls
If it takes another thousand years, a
thousand wars,
The towers rise to numberless floors in
space

I could shed another million tears, a
million breaths,

A million names but only one truth to face


A million roads, a million fears
A million suns, ten million years of
uncertainty

I could speak a million lies, a million
songs,

A million rights, a million wrongs in this
balance of time
But if there was a single truth, a single
light

A single thought, a singular touch of grace

Then following this single point , this
single flame,

The single haunted memory of your face


I still love you
I still want you
A thousand times the mysteries unfold
themselves
Like galaxies in my head

I may be numberless, I may be innocent

I may know many things, I may be ignorant

Or I could ride with kings and conquer many
lands

Or win this world at cards and let it slip
my hands

I could be cannon food, destroyed a thousand
times

Reborn as fortune's child to judge another's
crimes

Or wear this pilgrim's cloak, or be a common
thief

I've kept this single faith, I have but one
belief


I still love you
I still want you
A thousand times the mysteries unfold
themselves
Like galaxies in my head
On and on the mysteries unwind themselves
Eternities still unsaid

'Til you love me

Тысячи лет [Вечность]

© Yell

Целую тысячу лет, и еще столько же
Тысячи раз я открывал бесконечные двери в
вечность
Может быть, я прожил тысячи жизней, и
тысячи раз

Бесконечная винтовая лестница вела меня
К Башне Душ
И если еще за тысячу лет, за тысячу войн,

Пока башни не поднимутся еще на много этажей
ввысь,

Я смог бы пролить еще море слез, миллионы раз
наполнить грудь воздухом,

Сменить миллионы имен, мне все равно пришлось
бы взглянуть в лицо единственной истине.

Миллион дорог, бесконечные страхи,
Миллион солнц, десять миллионов лет
неопределенности

Я смог бы предать миллион раз и спеть
миллион песен,

Миллион раз стать героем и совершить миллион
ошибок, не нарушив баланса времен,
Но, если бы существовала единственная
истина, единственный свет,

Единственное учение, единственное
Божественное откровение,
То неизбежно единственным, что имело бы
смысл, единственной страстью

Стало бы неотступно стоящее перед глазами
твое лицо.

Я до сих пор люблю тебя
Я до сих пор хочу тебя
В моем сознании бесконечно множатся загадки,

Словно звезды бесчисленных галактик.

Может, имя мне - легион, может я невинен,
как младенец,
Может, я обладаю знанием, а может я - само
невежество
Я мог бы стать равным царям и покорить
многие земли

Или выиграть этот мир в карты, а потом
промотать его,

Я мог бы быть пушечным мясом, разорванным на
тысячу кусков,

А возродиться любимцем фортуны, чтобы судить
других,

Носить одежду паломника, или быть мелким
воришкой,

Но я всегда держался одной веры, у меня
только одна святыня.


Я до сих пор люблю тебя
Я до сих пор хочу тебя
В моем сознании бесконечно множатся загадки,

Словно звезды бесчисленных галактик.
Снова и снова передо мной встают загадки
Вечность так и будет покрыта мраком
неизвестности,
Пока ты не полюбишь меня

Рассказ-медитация без названия. Автор - Борис Гребенщиков.

***

…Когда же он открыл дверь – отступать уже было поздно – в путанице смешанного со снегом ветра открылась бесконечность. Площадь или поле, пустое и плоское до отсутствия горизонта. Только ночь и снег. В это время он шёл один, сосредоточась на том, как удобнее открыть глаза против колючего снежного вихря. И голос, заговоривший справа от него, сначала не удивил.

– Поэтому люди и становятся поэтами. Собственная жизнь вдруг оказывается мала – изо дня в день одни и те же стены, друзья, слова. Ничего не меняется, даже неожиданности приходится планировать самому. А ведь скучно знать, что утром проснёшься самим собой, и ничего не сделать, чтобы к вечеру измениться. И ты начинаешь писать стихи, пытаешься сказать о мире в момент пробуждения, или когда сигарета пахнет вдруг, как трава каким-то давно прожитым июньским утром. Но это длится мгновение, иногда два. Слова не удерживают этого, и, умерев на чистом листе, теряют единственность произнесения.. Единственное – только здесь и сейчас. Прожитое дважды – скучно. Следующая страсть – музыка. Там бессмысленно всё сущее, окружающее, только поющиеся тобой строки естественны и искренни. Строишь из перебираемых струн лестницу, поднимаясь по которой, твоя душа обретает вдруг неповторимую возможность чувствовать, как не умеют люди, кристально правдивую и тем не менее протяжённую во времени, как поцелуй только что выпавшего снега.

Уинки шёл, забыв о снеге в лицо, боясь повернуть голову, чтобы не спугнуть эту снящуюся явь. Идущий справа говорил как бы самому себе, но слушающим был он сам, Уинки; и он – слушал.

– Но поётся только раз, другой, третий. Потом ты узнаёшь закон правильного пения этой песни и становишься богаче ровно на неё. Поёшь другую – эту ты уже прожил. И раз от раза становится всё меньше того, что ты можешь петь. Начинаешь писать сам. Но пишешь… и вот уже утро, бесполезно, тебе больше не хочется.

Уинкль очень-очень осторожно скосил глаза вправо. Человек шёл вперёд, как бы поверх ветра. Он не обращал внимания на идущего рядом с ним, на снег, на реальность снежной пустыни, простирающейся вне всякого пространства и вре-мени. Статный, высокий, худой, в длиннейшем чёрном плаще, узком, как перчатка, в фантастических очертаний меховой шапке, очень, однако, удобной для ношения в такую погоду, он продолжал говорить вслух:

– Тогда становишься актёром и живёшь каждый день новой чужой жизнью, которая всегда удивляет по-новому выражением глаз собеседника. Тени за его плечом, интонации в давно знакомых фразах – тут ты понимаешь, чего не хватало пению – неожиданности бытия, мельчайших пустячков, которые делают миг непредсказуемым, возможность всякий раз собирать жизнь иначе – меняешь реальность, как Господь Бог, сотни раз возвращаешься в исходный момент, чтобы начать жизнь сначала – а вдруг всё изменится, и мы увидим, наконец, Свет? Однако, всё остаётся на своих местах. Пьесу не переделаешь, и финальная мизансцена одна и та же. Это странно – сотни раз прожить, искренне веря, что изменишь мир силой своей веры, но придти к концу, вспомнив каким-то десятым чувством, что всё это уже было, и ты всё делал в никуда.

Человек помолчал несколько метров, и – тоном ниже:

– Хотя, если верить, что мир неизменим, то может быть.

«А если нет?» – мысленно спросил Уинки и мысленно прикусил язык.

– Тогда опять начинаешь писать. Но на этот раз создаёшь мир сам, и чудесами, которых не хватает, как родниковой воды, его наделяешь. Вместе со своим героем проживаешь все его пути, которыми уже сам его ведёшь, не имея понятия, чем они кончаются. И вволю веселишься, переиначивая всё единой запятой. Как бог, создаёшь мир, и, как человек, обживаешь его. Открываешь все двери своего мозга, и сквозь ледяную корку логического мышления бьют ключи - источники тех рек, по которым проплывает ладья повествования. Только одна беда – карандаш не успевает замечать всего: слишком часто и со всех сторон вспыхивают зарницы. Ты следишь за всем и опять выбираешь один путь, и сколь бы прихотлив он ни был, всегда остаётся мысль о том, что встретило бы тебя на другой дороге.

Ещё несколько десятков метров молчания.

– Ещё хочется иногда поговорить с тем, кого сам написал, или с тем, кого написать никогда не сможешь, или увидеть то, о чём давно забыл. Так это просто! Да и, в конце концов, просто послушать, как Джон с Полом поют то, что они не успели спеть в этой реальности… Прости, пожалуйста, – вдруг повернулся он к Уинки. – У тебя не найдётся лишней сигареты?

– Только «Беломор», – вдруг неизвестно почему сказал Уинки и безумно ис-пугался в следующий момент, поскольку не понял даже, что за слово такое произнёс. Однако рука его автоматически достала из кармашка сумки странный, отдалённо напоминающий сигарету, цилиндрик с табаком. Полчаса назад там ничего не было. Незнакомец обрадованно пробормотал:

– Так это же прекрасно! Ничего лучше и быть не могло, – и полез в карман за спичками, которых там не оказалось. Ещё несколько минут заняло прикуривание – спичку задувало почему-то в самый ответственный момент. Когда беломорина, наконец, задымилась, Уинки показалось, что он знает человека в чёрном пальто уже много лет, и не одну тысячу раз они прикуривали от одной спички, охраняя огонь ладонями в самой середине метели. Теперь, уже имея право на молчание, они побрели дальше.

– А что же было дальше? – спросил Уинки, когда вопрос пророс в нём, созрел и был готов для произнесения.

– А чёрт его знает, – как-то очень уютно и просто сказал незнакомец. – Просто я как-то научился жить, меняя реальность мира, одновременно во многих мирах, большинство из которых даже невозможно представить. Так странно – переходя из одной жизни в другую, как переходят из комнаты в комнату.

– Ты вечен теперь? – не удержался Уинки.

– Нет, конечно, – засмеялся знакомый незнакомец. – Но – всегда. Ты видишь, я же говорил, что этого не объяснишь. Понимаешь, я всего-навсего не кончаюсь. Нет, слов для этого я ещё не придумал, но я как-нибудь постараюсь написать это специально для тебя. У нас же ведь много чего впереди.

«А сейчас?» – успел было подумать Уинки, но опять незнакомец его опередил.

– А сейчас холодно, и потом, у меня появилась одна идейка. По кайфу было бы сразу её попробовать. Так что до скорого свидания, Уинкль. Ты уже замёрз, я знаю. Вон, видишь ту дверь? Там тебя напоят горячим чаем. Кстати, там прекрасный и очень вкусный чай. Ну, счастливо.
Уинки увидел, как из снежной каши выплыл круглый жёлтый бок чего-то, напоминающего то ли самолёт, то ли…

Название опять ускользнуло из памяти. Открылась жёлтая дверца. Человека в чёрном пальто втащили за руки внутрь, и перед глазами, перед тем, как дверца захлопнулась, кто-то, знакомый чуть ли не с рождения, усатый, в круглых металлических очках, помахал Уинки рукой.
Жёлтая махина плавно поднялась над землёй и исчезла в снежно-ветреной каше. Уинки проводил её глазами и поплёлся в дверь, которая одиноко возвышалась над гладкой, как стол, равниной, щедро засыпанной снегом – одна и больше ничего. Но, приоткрывая её, он вдруг понял, что непонятно почему, отчего и как, но он счастлив.

– Субмарина, – произнёс он вслух вспомнившееся слово, и, засмеявшись легко и чисто, вошёл в дверь, аккуратно затворив её за собой, чтобы не нанести внутрь снега.

***

Большинство из нас знают БГ как талантливого музыканта, но мало кто читал его рассказы. Кое-что из прозы БГ у меня было на бумаге, вот, перегнал в комп для своего форума и блога:

Борис Гребенщиков
"Сказка о Маленьком Кваке и Жестоком Властителе"

Брошюрка, с риском для жизни унесенная Ивааном и Кло из библиотеки волшебника Ф.
(Для внутреннего пользования. На руки не давать)



Жил-был маленький Квак. И были у него два брата, разорванный зонтик и старенькая оклемальница с тремя подержанными алмазными звёздами, завещанная ему Джорджем, Одиноким Мажордомом Восьмиречья. Жил он, не тужил, а между тем Любезный Револьвер, красноглазый Властитель Долины Чёрного Кофия, проснулся однажды утром и ощутил в груди некоторое стеснение. "Что бы это значило?" - спросил он сам себя, но ответа не получил. Тогда он позвал лекаря ЗЗЗ, известного своим умением излечивать всякие недуги, с первого по 488-й. Лекарь ЗЗЗ обстукал Властителя с ног до головы. Потом раскрыл окошко во лбу Любезного Револьвера, вынул оттуда пару мыслей, попробовал их на зуб, закинул обратно и печально промолвил:

- О, Властитель! Посетил тебя тяжёлый недуг, и современная медицина бессильна тебе помочь, даже если ты призовёшь на помощь роту электрических микроскопов!

Взъярился Любезный Револьвер, и заорал во всю мощь своей палисандровой глотки:

- Ты думаешь, что говоришь, несчастный трюхальник? Лечи меня тотчас же, а иначе не миновать тебе компенсации на моём личном компенсаторе!

Любой бы задрожал при мысли о такой страшной казни, но не таков был смелый ЗЗЗ. Он спокойно отвечал:

- О, Властитель! Тебе ведомо, что я лечу недуги лишь с 1 по 488-й, а твой недуг носит номер, который можно лишь на позитронной машине посчитать! Поэтому я не могу тебе помочь.

Тогда Любезный Револьвер, видя, что угрозы делу не помогут, вкрадчиво спросил:

- Что же мне делать, о великий лекарь?

Вспомнил тогда лекарь клятву Гиппократа, обязывающую помогать всякому хворому да недужному, смягчился и сказал:

- Может тебе помочь лишь оклемальница с тремя алмазными звёздами. Достань её и съешь. Да только не попади зубами на алмаз, не то сломаешь зубы и придёт тебе конец.

Обрадовался Жестокий Револьвер этому рецепту, и приказал своему верному слуге Черпогору сковать лекаря магнитным полем, и бросить в подземелье, где вот уже 2000 лет томился Благородный Диффузор 2А9. История его была проста: услышал он от проезжего торговца воздухом, что Любезный Револьвер чинит своим подданным всякие несправедливости, и пошёл на него войной. Револьвер был весьма коварен, и подкупил слугу Диффузора с тем, чтобы тот принёс ему после трапезы обычную беломорину, только набитую не как обычно - азиатской дурью, а редким в тех краях табаком. Подлый слуга так и сделал, после чего Благородный Диффузор впал в забытье, очнувшись лишь в подземелье Жестокого Револьвера.

Исполнил Черпогор приказание - сковал лекаря на славу и пустился на поиски оклемальницы. А Любезный Револьвер сноа лёг в свою полудинамическую кровать и стал громко страдать - жалиться на свою участь. А Черпогор тем временем шёл и шёл вперёд, размышляя, где бы ему найти оклемальницу.

Шёл он, шёл - и пришёл в Сайгон. Недолго думая, взял он себе маленькую тройную и стал её пить-попивать, всё ещё размышляя. Тем временем подскочил к нему пятиногий уродец, известный всем честным людям под именем Обширявца, и стал предлагать Черпогору что-нибудь, начиная с поношенного крейсера среднего водоизмещения, и кончая томиком Мандельштамма. Тогда Черпогора осенило. Он сунул Обширявцу фальшивую сату и прошептал:

- Чувак! Где бы мне найти оклемальницу с тремя алмазными звёздами?

Пятиног быстро достал свою пятитомную записную книжку и меньше, чем через полчаса дал Черпогору телефон мистера Ы, который был горазд на такого рода дела. Действительно, встретившись с ним через час на восьмом километре галереи, Черпогор в обмен на цистерну суперрайфла получил оклемальницу и радостно пустился в обратный путь.

Вернёмся к Маленькому Кваку. Придя домой после сейшна в Деревяшке им. Промокашки, он задумал было потешить душу оклемальницей. Протянул он руку под кровать, не обнаружил её там и сильно пал духом. Раскинув мозгами по своей квартире, он быстро понял, что его кинули. Тогда он прибег к крайнему, но сильнодействующему средству: вызвал из маленькой баночки с красной этикеткой могучего духа. Дух присел на носовой платок, и, подумав минутку, сообщил Маленькому Кваку о коварном плане Любезного Револьвера.

- ЙОМАЛАУТ! - закричал Маленький Квак. Не долго думая, схватил мотор и отправился в погоню за Черпогором.

А тот не терял времени. Когда Маленький Квак ещё расплачивался с повелителем мотора, Черпогор уже протягивал Любезному Револьверу пакет с оклемальницей.

- УХУ - УХУ! - прокричал Любезный Револьвер, открыв пасть, усеянную фирменными зубами.

Маленький Квак быстро вскарабкался на окно спальни, и, увидев это, понял, что действовать надо решительно. Он выхватил из кармана вокс, расставил колонки на широком подоконнике и запел:

- ИН-А-ГГАДУ ДА-ВИДА...

- Караул! - прохрипел тут Любезный Револьвер. - Земляне!

Он посинел, сунул в рот оклемальницу, да от спешки промахнулся и ударился зубами об алмазную звезду, да не об одну, а обо все три разом. Сломались его фирменные зубы. Провыл Любезный Револьвер четырёхэтажное ругательство на забытом ныне квазимате, и кончился. А Маленький Квак освободил лекаря ЗЗЗ и благородного Диффузора 2А9 из подземелья, а Черпогора убедил в нецелесообразности аморальной и дурной жизни, после чего взял его к себе в компаньоны. Продали они замок Любезного Револьвера, купили на вырученные деньги стереомашину и целую телегу неигранных дисков, и стали жить-поживать. Тут и сказке конец, а кто под неё обсадился - тот молодец!

Вообще, любопытный клип. Я когда впервые его услышал - мне просто песня сама понравилась, затем уже всматриваться стал.

Посмотрите - мне интересно, у кого какие мнения по поводу этого клипа.




"Pet Shop Boys" - "Numb"

(Diane Warren)

Don't wanna hear the news
What's going on
What's coming through
I don't wanna know
Don't wanna know
Just wanna hide away
Make my my escape
I want the world
To leave me alone
Feels like I feel too much
I've seen too much
For a little while
I want to forget

I wanna be numb
I don't wanna feel this pain no more
Wanna lose touch
I just wanna go and lock the door
I don't wanna think
I don't wanna feel nothing
I wanna be numb
I just wanna be
Wanna be numb

Can't find no space to breathe
World's closing in
Right on me now
Well that's how it feels
That's how it feels
Too much light
There's too much sound
Wanna turn it off
Wanna shut it out
I need some relief
Think that like I think too much
I've seen too much
There is just too much
Thought in my head

I wanna be numb
I don't wanna feel this pain no more
Wanna lose touch
I just wanna go and lock the door
I don't wanna think
I don't wanna feel nothing
I wanna be numb
I just wanna be
Wanna be
Taken away from all the madness
Need to escape
Escape from the pain
I'm out on the edge
About to lose my mind
For a little while
For a little while
I wanna be numb

I don't wanna think
I don't wanna feel nothing
I wanna be numb
I don't wanna feel this pain no more
Wanna lose touch
I just wanna go and lock the door
I don't wanna think
I don't wanna feel nothing
I wanna be numb
I just wanna be
Wanna be numb
I just wanna be
Wanna be numb