Мощная дверь из высокопрочной легированной стали производила впечатление передового имперского бастиона где-нибудь на окраине галактики. Идеальный круг со штурвалом и внушительными петлями, на которых без боязни можно подвесить многотонный дредноут. Надежды, что робкий стук проникнет за эту преграду не было никакой. Однако Меркулов, движимый жаждой немедленного действия, снял с ноги итальянскую туфлю и начал молотить каблуком, что есть силы в квадратное углубление с блестящим металлом внутри. Неожиданно его отбросила к перилам лестничной площадки упругая волна тёплого воздуха. Дверь с чмоканьем распахнулась, обнаружив стоящего в турецком шёлковом халате и шлёпанцах из фиолетовой кожи грызохвоста Семарга.
– Вы, извините, что себе придумали? Здесь сенсорная панель. А вы каблуком наяриваете. Это что такое?
– Звонка не нашёл.
– Какого звонка?
– Ну этого, с кнопкой.
– Тогда вам к академику. Это он изволит антиквариатом баловаться. Вон, смотрите, какую финдюлину пришпандорил.
Семарг показал на дверь напротив. Действительно, рядом с ржавым швеллером в заклёпках торчала латунная спираль ДНК.
– Только её поворачивать нужно, а не стучать ботинком что есть сил!
– Пардон, крайняя нужда. У меня от волнения мозги отключились.
– Проходите. И ради космоса, наденьте свой башмак. На Буратино похожи. Носочек у вас весёленький, в Замке покупали?
– Точно, других не нашёл. Только в полоску.
– Это я придумал. Чтобы публика не грустила. Нравится?
– Бодрит.
– Ага, это что-то новенькое. "Бодрит" говорите? Занятно… И что вам так мозг вынесло?
– Только с заседания. Не знаю и как сказать. Одни тире скачут.
– Без точек? Что вы говорите! И что там ваш общественный клозет изобрёл?
– Отчего же сразу "клозет"?
– Канализация там проходит. Двадцать тысяч гадить изволят с небес. А так ничего, жить можно. Не томите.
– Всё решено – вы директор! Вот, собственно, и мчался. Хотел лично доложить. Я ведь обещал. Вот и сделал.
– Идёмте, сейчас кофе вас напою кенийским! Лучшего и не знаю. Глаша просто чудо как готовит.
– Надеюсь, моё вторжение не нарушило ваших планов?
– Глупость сказали. Ненавижу эти мещанские кривляния. Конечно, нарушило. Явились без звонка, и теперь нужно принимать.
– Ну, извините, ваша искренность мне тоже неприятна.
– О как! А сами-то, что сказали?
– Вот-с документы. Нужно только подписать, – решил не отвечать на колкости Меркулов.
– Тэк-с, почитаем.
Приехала, шипя резиновыми гусеницами, горничная Глаша. На подносе дымился Африкой кофейник. Услышав запах, публика из двухмерного мира выстроилась вдоль рамы с поднятыми носами, чтобы насладиться ароматом божественного эфира, некоторые крестились, другие плакали от религиозного восторга, но кланялись абсолютно все.
– Какие они у вас милые.
– Ага, это что такое?! – Семарг ткнул пальцем в устав общества.
– Не понял? – отставляя чашку, переспросил Меркулов.
– Только дурака из меня не делайте! Где контрольный пакет?
– Товарищ Семарг, нельзя же так сразу, я чуть не поперхнулся. Разговор шёл о директоре. Так? Так. Вопрос решён. Контрольный пакет? Так, вивисекторы взвыли, что гиены. Я испугался. Должны сами понимать! Бил в шпоры, вы бы видели. Чуть губы не порвал. Даже грызохвост испугался. Пришлось взять половинчатое решение. Они тоже недовольны. Но что с того? Мара Филипповна – отличная кандидатура. Я уже с ней обо всём переговорил. Она полностью на вашей стороне. Даже и не думайте. Брачный союз – по-другому и не скажешь. Полнейшее соитие. Это она мне говорит: Гриша, лети к товарищу Семаргу, осчастливь.
Во время этой пламенной речи страстотерпцы на картине начали раскачиваться в такт словам, словно кобры, глядя на пузатую пунги индийского заклинателя.
– Можешь объяснить, что это значит? – на этот раз Семарг ткнул пальцем в картину с Бахусом.
– Верующие.
– Ты хочешь сказать, что я на них похож?
– Как вы могли на меня так подумать? Нет, конечно. Скажите тоже. Мне даже обидно стало. Вроде серьёзный человек, и такие сравнения?
– Тогда твоя – Мара полнейшая дура, если надеется, что я на эту подачку куплюсь. Директор! Директор чего? У вас мозги есть? Ну ладно эти ваши вивисекторы. У них свой интерес: Венера хочет в стратосферу влезть по самые уши и желательно без мыла. Но вы-то, голубчик, о чём думаете? Вот Маре Филипповне надо было вас там оставить, чтобы все прелести оценили.
– Пардон, где?
– Где-где, на Венере. У них там большие затейники живут, знаете ли!
– Товарищ Семарг, вы меня недослушали, а делаете грязные фантазии.
– Излагай.
– Ну так вот, решил для начала принять вас в совет, а потом сделать председателем. Что решает месяц, другой? Да ничего, а всё будет по-нашему.
– Теперь из них хочешь дураков сделать? Так они и повелись?
– Ничуть не бывало, всё абсолютно легально. У вас дверь хорошо закрыта? – внезапно спросил Меркулов.
– Это зачем?
– Ну чтобы никто не подслушал. Сами знаете, кругом враги.
– Автомат.
– Ага, значит, полная герметичность. Прямо гранит с души сняли.
– Загадками говорите. Ну и что за план?
– Убеждён, что господину Зыбину не понравится в качестве председателя мадам Мара? У ЦУПа, я полагаю, свои интересы.
– Лихо, но его близко нельзя подпускать к сделке. Он хоть и хорёк, а хватка у него, как у породистого бульдога.
– Господи, вы-то что теряете? Как сидели на красной кнопке, так и оставайтесь. Вам же контроль над персоналом нужен. Всё в порядке. Возьмём немного денег, тфу ты, графенов, и ничего не случилось?
– Я так полагаю, Мара знакома с планом?
– Ещё нет. Я действую по наитию, без всяких там расчётов. Сами знаете, человек предполагает, а у бога настроение, что ветер. Как без него? Никак! Но, смею вас уверить, поддержит на все сто.
На что Семарг недоверчиво хмыкнул и спросил:
– Я уже начал подозревать, что это её месть, а тут вы образовались буквально из воздуха? Удивительно, чем вы взяли её сердце?
– Любовь, чистая не замутнённая стяжательством любовь.
– Врёте, причём врёте искренне! Впрочем, мне всё равно. Только что знает Мара, известно и Аристову. И что прикажете с этим делать? Конфликт.
– ЦУП и ВТС? Вот и счастье, хуже когда нет выбора. А здесь футбольное поле. Хочешь, беги туда, хочешь, сюда. Красота! Извините, Мара – пенсионер ВТС или любовница генерала?
– У него своя фифа имеется. Сделал из неё сопливую куклу. Мы с Марой переспали пару раз, она тут же придумала себе трамплин. А он мне нужен? Вот сами скажите: нужен?
– Так я и спаситель? Вот и польза в два счёта. Смотрите, решаю ваш интерес, как здравствуй: бассейн обеспечен конденсаторами, Мара взяла новую дорожку, плюс чистый выигрыш в виде дивидендов с "Пегаса". В чём дело?
– Без вас как-то легче дышалось. Но теперь уже ничего не поделаешь, придётся терпеть. Вы знаете, мне что-то не нравится ваш стихийный подход. Неизвестно чего ждать. А я не привык доверяться случаю. Здесь мы с вами, боюсь, что не договоримся.
– Очен-но даже что и договоримся. Ну где, помилуйте, мой метод подвёл? За всё говорят результаты! Ну ежели бы не так, то разве я осмелился явиться к вам с таким бурнусом?
– Бурнус? Халат что ли? Ну и метафоры! Хорошо, готов ждать две недели, но не больше.
– Вот это коридор!
– Выкрутитесь. Я, как посмотрю, у вас прямо-таки талант к лабиринтам.
Внезапно из труб звуковода раздалась мелодия Вивальди.
– Вот и ваша драгоценная обнаружилась. Не терпится узнать, чем закончились переговоры.
Переключив рычажок на большой раструб, похожий на граммофонную трубу, Семарг задействовал громкую связь:
– Слушаю.
– Гриша у тебя?
– Уже обрадовал.
– Доволен?
– Даже не представляешь как!
– Я тоже. Зато больше времени играть гавоты со своей ненаглядной Персефоной будет.
– Он тут интересный вариант представил.
– Гриша? Он может. Только всё теперь для тебя в прошлом. Теперь высотка целиком в моей власти. Наконец-то перестану с тобой нянькаться.
– Мстишь за шампанское?
– И не думала. Само получилась. Доволен?
– Аж штаны лопаются.
– Потерпи, скоро воскресенье. Музицировать будешь. Дрожь и пройдёт. Пальчики береги, пригодятся.
– Мара, столько страсти! Что-то плохо старается твой Гриша?
– Уважаемая Мара, добрый день ещё раз. Я полностью обо всём договорился. У нас наметился прогресс, – попробовал остановить начинающуюся ссору Меркулов.
– Опять твоя дурацкая инициатива? И что на этот раз?
– Нужен приватный разговор. Через двести этажей никак нельзя говорить. Щас примчусь и всё в деталях доложу.
– Гришенька, ты сейчас помолчи, пожалуйста. Семарг Львович, и что там у вас за тайны?
– Свои, но высотку я тебе не отдам.
– Это как это так, когда она уже и так моя. И чтоб ты знал. Бассейн твой дырявый я уже поставила на баланс. Доход будешь получать на общих основаниях.
– Это у тебя справедливость такая?
– Вот именно, всё по закону.
– Ах так, хочешь по закону. Сейчас будет тебе закон.
– Слушай, устала я от твоих угроз. Надоел хуже мороженых бананов. Вид есть, а вкуса никакого.
В раздражении заткнув звуковод латунной пробкой, Семарг посмотрел на картину, где страстотерпцы испуганной толпой жались к пузатому дереву. Даже там, в двухмерном мире начинали пухнуть гневом облака. Над разлапистым дубом вспыхнули ветвистые молнии, пошёл мелкий секущий дождь. Бахус прикрыл голову алюминиевым половником на всякий случай.
Дело в том, что создатели квантового туннеля между мирами, настроили погодные явления на чувства владельца. И теперь, стоило Семаргу опечалиться или обрадоваться, как начинался дождь или светило солнце в параллельной действительности. В общем, молись, не молись, а настроение бога зависело от вполне прозаических вещей, к примеру, от невкусного завтрака, или, как сейчас, от скандала с женщиной.
Семаргу показалось несправедливым, что страстотерпцы зазря страдают, что он теряет авторитет в их глазах из-за полного пустяка. Пустяка, для которого он, собственно, и поставлен на эту должность.
Решительно сорвав с шеи цепочку с ключом, Семарг открыл прозрачный колпак из бронебойного плексигласа, под которым мерцал огонёк позитронной бомбы. Мгновенно активизировалась защита, упали броневые щиты, погрузив комнату в малиновый полумрак аварийного освещения.
«А когда ещё взрывать-то, как не в такие мгновения? Получай тварь. Чтоб глаза тебя больше не видели!»
Зажмурившись, Семарг ударил основанием ладони по красной кнопке. В ответ звенящая тишина.
«Наверное, неслышно через карбин», – мелькнуло в голове у хранителя.
Убрал ставни, закрывающие окна от взрыва. За стеклом вместо просторов космоса, который должен был случиться после взрыва позитронной бомбы, по-прежнему сияло солнце над белоснежным одеялом перистых облаков.
На него с неподдельным восхищением смотрел Меркулов.
– Всё-таки решились. А я знал, знал, что вы человек с принципами. И что теперь?
– А я почём знаю? Нужно вызывать техника, пусть разбирается. Нет, ну это какие нервы нужно иметь, чтобы так работать! – возмутился Семарг, подзывая горничную нетерпеливым взмахом руки.
– Глаша, проводи, пожалуйста, товарища.
Сделав громкий выхлоп сжатым воздухом, робот поднял манипулятор, указывая Меркулову на дверь.
16. Пунги – индийский народный музыкальный инструмент из высушенной тыквы и бамбука.
17. Дорожка – жокейский термин, означающий беговой круг на ипподроме.
__________________________________________
Глава 13 Нирвана в огне
https://dzen.ru/a/ZQ7ie5F3IBZmQ7CA?share_to=link
Серия сообщений "Аукцион":После столкновения с якудза аферист Савин теряет память, но дурные наклонности остаются. В приютившей его высотке Винтаж 2000 он организовывает аукцион.
Часть 1 - Глава 1 Вивисекторы
Часть 2 - Глава 2 Крёстная мама
...
Часть 12 - Глава 12 Любовь к правде
Часть 13 - Глава 13 Нирвана в огне
Часть 14 - Глава 14 Взрыв надежды
