МАНТЕГАЦЦА Джакомо / Mantegazza Giacomo (Италия)

1853, Саронно (Маингад) - 1920, Черноббио




"Поиски мыши"


Мастер исторической живописи и жанровых сцен Джакомо Мантегацца получил художественное образование в миланской Академии художеств у Джероламо Индуно и Джузеппе Бертини. Мантегацца активно участвовал в крупнейших выставках Милана и Парижа, регулярно экспонировал свои работы в Европе, работал по заказу итальянского королевского двора.

Широкую известность художнику принесли жанровые сцены, отличающиеся ярким национальным колоритом. Он, также, работал как иллюстратор, в том числе, создал иллюстрации к пьесам Карло Гольдони.

Произведения Джакомо Мантегацца хранятся в различных музейных и частных собраниях всего мира, в том числе, в коллекции Галереи Современного искусства в Милане, Музее Вела в Лигорнетто.



.

София Михайловна Маршак
(Мильвидская)
жена С.Я. Маршака

(1889-1953)





Первая полугодовая заграничная поездка Самуила Яковлевича вполне подтвердила правильность намеченного им для себя пути. Она обогатила его знание мира и общую культуру, расширила его творческие возможности.

И она подарила ему чудесного спутника в жизни, - строгого и противоположного ему по темпераменту, поддерживавшего его в сложных жизненных перипетиях и много сделавшего для благоприятного развития его таланта и создания обстановки для творческой работы.

Вполне справедливо сказал через много лет, в конце тридцатых годов, большой друг Самуила Яковлевича, выдающийся физиолог Алексей Дмитриевич Сперанский: "Тем, что Маршак осуществился Маршаком, мы обязаны Софии Михайловне".

Они прожили вместе почти сорок два года, пережили немало радости и горя, надежд и тревог, но никогда не теряли жизненной стойкости. Лучше всего облик Софии Михайловны передается стихотворением, которое Самуил Яковлевич написал после того, как она скончалась от тяжелой болезни 24 сентября 1953 года:

Колышутся тихо цветы на могиле
От легкой воздушной струи.
И в каждом качанье негнущихся лилий
Я вижу движенья твои.

Порою печальна, подчас безутешна,
Была ты чужда суеты
И двигалась стройно, неслышно, неспешно,
Как строгие эти цветы.

"Мы жили лагерем - в палатке..."

"В 1911-м годy молодой петербургский поэт Самуил Маршак вместе со своим другом, поэтом Яковом Годиным, и группой еврейской молодежи совершил длительное путешествие по Ближнему Востоку: из Одессы они отплыли на корабле, направляясь в страны Восточного Средиземноморья - Турцию, Грецию, Сирию и Палестину. Маршак поехал туда корреспондентом петербургской "Всеобщей газеты" и "Синего журнала". Лирические стихотворения, навеянные этой поездкой, принадлежат к числу наиболее удачных в творчестве молодого Маршака ("Мы жили лагерем в палатке..." и другие).

В этой поездке Маршак познакомился со своей будущей женой, Софьей Михайловной Мильвидской, и вскоре по возвращении они поженились".
"Самуил Яковлевич Маршак". Вступительная статья В.В. Смирновой к книге "С.Я. Маршак. Стихотворения и поэмы". Советский писатель, 1973. Стр. 6.




Яффские ворота в Иерусалиме

МАРШАК САМУИЛ ЯКОВЛЕВИЧ
(1887-1964) советский писатель, переводчик


В нашей стране мало найдется людей, которым неиз­вестно имя Самуила Яковлевича Маршака: ведь его сти­хи, сказки и загадки знают даже маленькие дети. Самуил Яковлевич очень хорошо знал психологию детей и писал для них замечательные произведения.


Маршак вспоминал позднее:

«Сочинять стихи я начал еще до того, как научился писать».

Он родился в городе Воронеже в семье техника-мастера химического завода. В поисках лучшей жизни семья часто переезжала из го­рода в город, и учиться Маршак поступил в гимназию го­рода Острогожска. Но потом отец уехал в Петербург, на­шел там работу, и мать с младшими детьми переехала к нему. Самуил со старшим братом остался в Острогожске, поскольку перевестись в петербургскую гимназию было непросто.

С. Маршак

* * *

Адам пахал, его жена
Возилась с сыном Каином,
А кто же в эти времена
Был лордом и хозяином?



Академику Е.В. Тарле
К 75-летию

В один присест историк Тарле
Мог написать (как я в альбом)
Огромный том о каждом Карле
И о Людовике любом.



Акула

На Дальнем Востоке акула
Охотой была занята:
Злодейка-акула
Дерзнула
Напасть на соседа-кита.

"Сожру половину кита я,
И буду, наверно, сыта я
Денек или два, а затем
И все остальное доем!"

Подумав об этом, акула
Зубастый разинула рот,
Шершавое брюхо раздула
И ринулась дерзко вперед.

Но слопать живьем, как селедку,
Акула кита не могла:
Не лезет он в жадную глотку -
Для этого глотка мала!..

Китом подавилась акула
И, лопнув по швам, потонула.
1937



Александре Яковлевне
Бруштейн

Пусть юбилярша
А.Я. Бруштейн
Намного старше,
Чем Шток и Штейн.

Пускай Погодин
В сынки ей годен,
А Корнейчук -
Почти ей внук.

Однако все же
Как у Жорж Занд,
Что год - моложе
Ее талант.

Ее искусства
Не вянет цвет,
А свежесть чувства
Не знает лет.

А.С.Пушкин и его современники в портретах




П.3.Захаров(1816-1846)
Портрет Алябьевой Александры Васильевны
(1812—1891)
1844, холст, масло, 79х63.5
Государственный музей им. А.С.Пушкина,Санкт-Петербург.


.Когда б вы жили
Между греков в древни дни,
Греки б вас боготворили...
Н.М. Языков

Московская ярмарка невест славилась на всю Россию. Здесь одерживали свои победы многие красавицы. Здесь впервые блистала Натали Гончарова, одновременно с ней начали «вывозить в свет» и ее ровесницу Александру Васильевну Алябьеву.
Многие сравнивали ее с Гончаровой. Но разницу в их внешности определил Вяземский, назвав красоту Алябьевой классической, а Гончаровой — романтической.
В стихотворении «К вельможе» 1830 года Пушкин и сам подтвердил это:

...Влиянье красоты
Ты живо чувствуешь. С восторгом ценишь ты
И блеск Алябьевой и прелесть Гончаровой...

Блеск и прелесть — вот разница. Античная, строгая, правильная красота Алябьевой впоследствии стала как будто скульптурной, монументальной.

Александр Сергеевич Пушкин


* * *

В начале жизни школу помню я;
Там нас, детей беспечных, было много;
Неровная и резвая семья.

Смиренная, одетая убого,
Но видом величавая жена
Над школою надзор хранила строго.

Толпою нашею окружена,
Приятным, сладким голосом, бывало,
С младенцами беседует она.

Ее чела я помню покрывало
И очи светлые, как небеса.
Но я вникал в ее беседы мало.

Меня смущала строгая краса
Ее чела, спокойных уст и взоров,
И полные святыни словеса.

Дичась ее советов и укоров,
Я про себя превратно толковал
Понятный смысл правдивых разговоров,

И часто я украдкой убегал
В великолепный мрак чужого сада,
Под свод искусственный порфирных скал.

Там нежила меня теней прохлада;
Я предавал мечтам свой юный ум,
И праздномыслить было мне отрада.

Любил я светлых вод и листьев шум,
И белые в тени дерев кумиры,
И в ликах их печать недвижных дум.

Всё - мраморные циркули и лиры,
Мечи и свитки в мраморных руках,
На главах лавры, на плечах порфиры -

Всё наводило сладкий некий страх
Мне на сердце; и слезы вдохновенья,
При виде их, рождались на глазах.

Другие два чудесные творенья
Влекли меня волшебною красой:
То были двух бесов изображенья.

Один (Дельфийский идол) лик младой -
Был гневен, полон гордости ужасной,
И весь дышал он силой неземной.

Другой женообразный, сладострастный,
Сомнительный и лживый идеал -
Волшебный демон - лживый, но прекрасный.

Пред ними сам себя я забывал;
В груди младое сердце билось - холод
Бежал по мне и кудри подымал.

Безвестных наслаждений темный голод
Меня терзал - уныние и лень
Меня сковали - тщетно был я молод.

Средь отроков я молча целый день
Бродил угрюмый - всё кумиры сада
На душу мне свою бросали тень.
1830


.

Ги де Мопассан.
            Поцелуй




Дорогая крошка!

  Итак, ты плачешь с утра до вечера и с вечера до утра из-за того, что твой муж невнимательно к тебе относится; ты не знаешь, что делать, и просишь совета у своей старой тетки, видимо, считая ее очень опытной. Я не так осведомлена в этой области, как ты думаешь, однако не являюсь к полной невеждой в искусстве любить, или, вернее, в искусстве быть любимой, а этого искусства тебе немножко не хватает. В моем возрасте такие признания позволительны.

  Ты говоришь, что твой муж видит с твоей стороны только знаки внимания и нежности, только ласки, только поцелуи.

  Отсюда, может быть, и все зло; я думаю, что ты его слишком много целуешь.
  Душа моя, в руках у нас власть, страшнее которой нет в мире, — любовь.
  Мужчина одарен физической силой: насилие дает ему власть. Женщина одарена обаянием: ей дает господство ласка.

  Это наше оружие, оружие грозное и непобедимое, но им надо уметь пользоваться.
  Мы властительницы земли, пойми это. Рассказать историю любви от начала мира — это значило бы рассказать историю самого человечества. Из любви проистекает все: искусство, великие события, нравы, обычаи, войны, падение государств.

  В библии ты находишь Далилу, Юдифь; в мифологии — Омфалу, Елену; в истории — сабинянок, Клеопатру и многих других.
  Итак, мы всемогущие царицы, мы царствуем. Но нам нужно, как это делают монархи, действовать с утонченной дипломатичностью.

  Любовь, дорогая крошка, соткана из тонких мелочей, из едва уловимых ощущений.
  Мы знаем, что она сильна, как смерть, но она и хрупка, как стекло. Малейший удар разбивает это стекло, и тогда наша власть непоправимо рушится.
  Мы умеем заставлять мужчин обожать нас, но нам недостает одной мелочи — недостает способности различать оттенки ласки, недостает того тонкого чутья, которое предупреждало бы нас об излишестве нашей нежности. В часы объятий мы утрачиваем восприимчивость к тонким мелочам, мужчина же, над которым мы господствуем, сохраняет самообладание, сохраняет способность ощущать комизм некоторых слов, неуместность некоторых жестов.

Последнее стихотворение М. Цветаевой


Много известно о том, что произошло с семьей Марины Ивановны Цветаевой после возвращения в СССР. Такого одиночества и тревоги она не испытывала даже в трудные послереволюционные годы в голодной Москве.

Она вынуждена скитаться с сыном по чужим углам, полная неизвестность о судьбе арестованного Сергея Эфрона и дочери, все ее письма будто отправлены в никуда, нет ответа на ее крик души. Многие бывшие знакомые стремятся перейти на другую сторону при нечаянной встрече, опасаясь, что заподозрят в сочувствии к жене «врага».





Отсутствие средств и возможности работать, и это при том, что отец создал Музей изящных искусств, книги из трех библиотек Цветаевых подарены Румянцевскому музею, написаны великолепные стихи о Москве, родине М. Цветаевой. Но в этой новой Москве для нее и сына нет места. К этому трудному времени относится встреча Марины Ивановны Цветаевой и поэта-переводчика Арсения Тарковского.

Цветаева прочитала его книгу переводов и написала письмо, в котором от души похвалила восхитившие ее переводы. После заочной переписки состоялась и личная встреча Тарковского и Цветаевой в октябре 1940 года в доме у Нины Яковлевой.

  Она была потрясающей женщиной, талантливой поэтессой, сводила с ума мужчин и женщин, сходила с ума сама, не перестала любить одного-единственного человека, при этом ведя свободный образ жизни.
  Она родила двоих детей, которых безумно любила, при этом признавалась в том, что никогда не уделяла им должного внимания. Она - клубок противоречий и красивая женщина.

  Она святая и распутная, она красивая и грешная. Ей писали стихи, и она их сама посвящала кому-то, она не уставала любить жизнь, борясь за каждое мгновение, и в итоге ушла из нее по собственной воле.
Она – Марина Цветаева.






* * *

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не вами!

Писатели,
        идеи которых опередили свое время


Лучшие идеи из книг, реализованные в реальности.

Идей у писателей много, фантазия — бурная, но вот воплощать все их открытия, кроме как на листке бумаге, не получалось. А спустя 50, 100 и больше лет, в современном мире, их идеи стали реальностью. А нам остается только гадать — были ли это книги-пророчества, или просто ушлые любители литературы мастерски позаимствовали прописанные в них изобретения и выдали за свои собственные?

Предсказания писателей, ставшие для нас привычной частью жизни:


Жюль Верн

«Человек до тех пор будет изобретать машины, пока машина не пожрет человека»





Судя по количеству идей, которые описал Верн в своих многочисленных произведениях, у него то ли была тайная комната с машиной времени, то ли (что более вероятно) встроенный в мозг генератор гениальных изобретений. Как еще объяснить появление в его романах, рассказах и повестях таких вещей, как самолеты, акваланги, видеофоны, а также полеты в космос и электрический двигатель — всего не перечислить. А творил-то писатель в конце 19-го века, когда всего этого еще в помине не было.
Must read: «Путешествие к центру Земли», «С Земли на Луну», «Таинственный остров», «20 000 лье под водой».



Герберт Уэллс

«Великие, необычные идеи, выходящие за пределы опыта, часто имеют меньше власти над людьми, чем малозначительные, но зато вполне конкретные соображения»





Вот уж чьи идеи опережали время, так это идеи Уэллса. Гений в своих литературных трудах подробно описал телевидение, эскалаторы, генетические эксперименты, летающие передвижные средства, лазерное оружие, расщепление атома и даже атомную бомбу. А еще Уэллс, разглядев потенциал телефонов, предсказал, что в будущем для людей они станут средством номер один, объединив в себе функции интернета и компьютера. Естественно, что о них Уэллс никак знать не мог, так как писал свои произведения в самом начале 20 века.


Must read: «Освобождение мира», «Когда спящий проснется», «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Остров доктора Моро».

В.А.Тропинин

Портрет К.П.Брюллова





В.А.Тропинин

Портрет К.П.Брюллова

1836 г., холст, масло
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

B декабре 1835 года в Москву, после тринадцатилетнего пребывания за рубежом, Брюллов по требованию царя наконец возвращается в Россию. Он спешит в Москву, куда приезжает 25 декабря 1835 года. Москва произвела на Брюллова огромное впечатление. Он целыми днями бродил по городу, восторгался красотой древнего Кремля.

Обеды его честь устраивали Московский художественный класс, любитель искусства и коллекционер Егор Иванович Маковский, скульптор Витали.
Маковский привел Брюллова в мастерскую Тропинина. Рамазанов вспоминает:

Записки о семейной жизни.
          Императрица Александра Фёдоровна


ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА ФЁДОРОВНА (1872-1918)

Супруга Императора Николая II, Императрица в 1894-1918 гг. Урождённая принцесса Алиса Виктория Елена Бригитта Луиза Беатрисса Гессен-Дармштадтская. По секретному распоряжению Ульянова и Свердлова тайно убита большевиками вместе с мужем - Императором Николаем II, четырьмя дочерьми - Великими княжнами Ольгой, Татьяной, Марией, Анастасией, сыном-Цесаревичем Алексеем и близкими в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. В 1998 году захоронена вместе с семьёй и близкими в усыпальнице Дома Романовых в Петропавловской крепости Санкт-Петербурга.





ЗАПИСКИ О СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ (1899)
(Опубликовано в Журнале «Русскiй Мiръ» №4 за 2001г.)

Долгом в семье является бескорыстная любовь. Каждый должен забыть свое «я», посвятив себя другому.

Каждый должен винить себя, а не другого, когда что-нибудь не так. Необходимы выдержка и терпение, нетерпение же может все испортить. Резкое слово может на месяцы замедлить слияние душ.

С обеих сторон должно быть желание сделать брак счастливым и преодолеть все, что этому мешает. Самая сильная любовь больше всего нуждается в ежедневном ее укреплении. Более всего непростительна грубость именно в своем доме, по отношению к тем, кого мы любим.

* * *

Микеланджело Буонарроти
Дельфийская сивилла
1508-1512. Собор святого Петра, Ватикан, Рим.




Дельфийская сивилла, фреска Микеланджело Буонарроти, фрагмент росписи Сикстинской капеллы. Продолжавшаяся четыре года работа над плафоном была не только духовным, но и физическим подвигом Микеланджело. Эти годы день за днем он поднимался на подмостки и, полулежа в неудобной позе, работал в одиночку, допуская немногочисленных помощников только до растирания и смешивания красок.

В одном из стихотворных посланий к своему другу Джованни да Пистойя он описал, какие физические мучения претерпел, четыре года полулежа в неудобной позе на спине, так что «в лук кривой сирийский превратился». Кроме того Юлий II постоянно торопил художника и так докучал ему внезапными визитами в Сикстинскую капеллу, что Микеланджело иногда, делая вид, что не заметил Папу, пугал его, сбрасывая вниз доски. Дельфийская пророчица первой в древности получила имя Сивиллы.

Если верить древним преданиям, то по мнению античных философов Гомер извлекал из прорицаний дельфийской сивиллы некоторые мудрые мысли. Дельфийская сивилла — вдохновенная юная и прекрасная прорицательница, с глазами, глядящими в будущее. Эта дева может выдержать мир на своих плечах. Джорджо Вазари писал: "А кроме того, есть еще одна сивилла, которая, будучи обращенной к алтарю с другой стороны, показывает несколько исписанных свитков и вместе со своими путтами заслуживает похвалы не меньшей, чем остальные".




.

Таддео.Гадди.
Благовестив.пастухам.

Фреска капеллы Барончелли в церкви Санта Кроче во Флоренции. 1332-1338 г.
Продолжателями традиций искусства Джотто в 30-ых и 40-ых годов, были Таддео Гадди, работавший с великим мастером, и Мазо, которого Гиберти называл в качестве главного последователя.




Во фреске Таддео Гадди "Благовестив пастухам" в капелле Барончелли в церкви Санта Кроче во Флоренции /1332-1338 гг./ изображен скалистый массив, на склоне двое пастухов, на фоне неба летящий ангел.

Уравновешенная и стройная композиция напоминает джоттовские фрески. Пространство строится по тем же принципам на основе трех зон /зона, где происходит действие, второй план, за которым словно скрывается пропасть и однотонное изображение неба, за исключением того, что Таддео стремится сглаживать пространственные переходы.

В Х1У веке развитие иллюзорного поля существовали две взаимодополняющие тенденции. Дробление объемной массы на более мелкие доли, ступеньки и одновременно попытки сглаживания, собирания в одно целое отдельных частей.

Поэзия Микеланджело
        в переводе А.М.Эфроса





Микеланджело Буонарроти (Michelangelo Buonarroti; иначе Микеланьоло ди Лодовико ди Лионардо ди Буонаррото Симони) (1475-1564), итальянский скульптор, живописец, архитектор и поэт

3

Спокоен, весел, я, бывало, делом
Давал отпор жестокостям твоим,
А ныне пред тобой, тоской язвим,
Стою, увы, безвольным и несмелым;

И ежели я встарь разящим стрелам
Метою сердца был недостижим, -
Ты ныне мстишь ударом роковым
Прекрасных глаз, и не уйти мне целым!

От скольких западней, от скольких бед,
Беспечный птенчик, хитрым роком годы
Храним на то, чтоб умереть лютей;

Так и любовь, о донна, много лет
Таила, видно, от меня невзгоды,
Чтоб ныне мучить злейшей из смертей.

Геннадий Шпаликов:
        что может быть трагичнее, чем судьба поэта?





1 ноября 1974 года, 35 лет назад, покончил с собой самобытный поэт Геннадий Шпаликов.

Я дошел до ручки,
Да, теперь хана.
День после получки,
Денег – ни хрена.
Что сегодня? Пятница?
Или же четверг?
Пьяница, ты пьяница,
Пропащий человек.

А какие прекрасные стихи он писал еще в юности. Согласитесь, далеко не каждый 17-летний парень может написать так образно, но в то же время просто:

ГЕНОЧКА

Москва, июль печет в разгаре,
Жар, как рубашка к зданиям прилип.
Я у фонтана, на Тверском бульваре
Сижу под жидковатой тенью лип.

Девчонки рядом с малышом крикливым,
Малыш ревет, затаскан по рукам,
А девочки довольны и счастливы
Столь благодатной ролью юных мам.

И, вытирая слезы с мокрой рожи,
Дают ему игрушки и мячи:
«Ну, Геночка, ну перестань, хороший,
Одну минутку, милый, помолчи».

Ты помолчи, девчонки будут рады,
Им не узнать, что, радостью залит,
Твой тезка на скамейке рядом
С тобою, мальчуган, сидит.

И пусть давным-давно он не ребенок,
Но так приятно, нечего скрывать,
Что хоть тебя устами тех девчонок
Сумели милым, Геночкой назвать...

А ведь у него у самого было очень непростое детство. Родился 6 сентября 1937 года в семье кадрового военного Федора Шпаликова, который в то время проходил службу в карельском городе Сегеже. Отец, военный инженер, участвовал в строительстве укреплений – отношения с Финляндией были далеки от дружеских.

Но в 1939 году Федора Григорьевича перевели в Москву на должность преподавателя Военно-Инженерной академии имени Куйбышева. Правда в столице Шпаликовы прожили менее двух лет – с началом войны академию перевели в Среднюю Азию, где вскоре оказались и преподаватели вместе со своими семьями. Впрочем, в 1943 году все вернулось на круги своя. К счастью, квартиру Шпаликовых никто не занял…

В последний военный год отец добился отправки на фронт. Не смог усидеть в тылу. Весной 1945 года из Польши пришло извещение о том, что инженер-подполковник Шпаликов Ф. Г. пропал без вести. Позже оказалось – погиб. В ту же очень Гена пошел в первый класс обычной московской школы, где до выпускного бала так и не доучился: как сын погибшего офицера был направлен в Киевского суворовское училище.

Привилегия преклонного возраста - говорить все, что вздумается, напрямик. С какой стати церемониться? Чего вдруг?
(Андре Моруа. Фиалки по средам.)



Не злое начало, а жажда лучшего чаще всего направляет шаги сбившегося с пути.
(Теодор Драйзер. Сестра Керри.)



Герствуд слишком долго жил с этой женщиной, чтобы преклоняться перед нею.
(Теодор Драйзер. Сестра Керри.)



Деньги быстро обнаруживают свое бессилие, если желания человека лежат в области чувств.
(Теодор Драйзер. Сестра Керри.)



Доброта и ум - свойства старости. В двадцать лет женщине куда интересней быть бессердечной и легкомысленной.
(Рэй Брэдбери. Вино из одуванчиков.)







.