"Пап, - говорю я Вячеславу Ивановичу и надменно, и жалобно одновременно. - Ну, что ты всё Дзинь-Линь да Дзинь-Линь? Не Дзинь Линь - а Цзян Цин" - "Как?" - "Цзян Цин" - "Как, как!?" - "Цзи-ан Ци-и-н" - "Ну, я же и говорю: Дзинь-Линь"