В древние времена Русь покрывали густые леса. Освобождая землю от леса, крестьяне превращали ее в свою кормилицу. Из поколения в поколение передавали земледельцы секреты своего труда.

Начинался год в те времена весной, а не зимой, как сейчас. Ведь именно весной крестьяне выходили на пахоту. Происходило это не в какой-то определенный день, а тогда, когда земля была готова. Считалось, что земля должна подсохнуть так, чтобы не резалась пластами, а рассыпалась под сохой. Но и не успела затвердеть настолько, чтобы соха не могла ее взять. Готовность земли к пахоте определяли так: горсть земли сначала крепко сжимали в кулаке, а затем кулак разжимали. Если земля рассыпалась при падении, значит, готова для пахоты, если падала комком – еще не поспела. Такой способ проверки земли может и сегодня подойти.   
     
Землю пахали сначала сохой: получались частые и глубокие борозды с одинаковым наклоном с двух сторон. Главная часть сохи – рассоха – толстая длинная деревянная доска с раздвоением внизу – ногами, на которые надевали металлические наконечники – сошники. Сошниками и подрезали горизонтально землю. Второй раз сохой рассекали уже каждый отваленный пласт земли. Пахать сохой было непросто: она то и дело выскакивала из земли. К тому же соху необходимо все время держать на весу. Поэтому такая работа была очень тяжелой.

Наряду с сохой в качестве пахотного орудия применялся плуг. В отличие от сохи он не только подрезал пласт земли, но и переворачивал его. Плуг использовали на тяжелых почвах с глубоким плодородным слоем – в южных степных районах. На севере и северо-востоке Руси, где почвы бедные и глубокая вспашка не нужна, пахали сохой. Деревянный плуг имел толстый полоз, железный нож – резак, железный широкий лемех, горизонтально насаженный на полоз и подрезающий пласт земли снизу, и отвал.

После вспашки земледельцы почву боронили. Борону делали из решеток с зубцами-гвоздями. Борона в древние времена называлась суковаткой: она делалась из еловых бревен с довольно длинными сучками. Позже стали делать бороны в виде решетки из деревянных брусьев, между которыми крепили деревянные или железные зубья. Брусья в бороне скрепляли с помощью кореньев.
Как гребень прочесывает волосы, так и борона – поле, выравнивает, выдирает камешки. После бороны земля, как пух. Боронили поле, как правило, при заделке семян или во время сева. А когда нужно было глубже заделать семя, то применяли и соху. Но это случалось редко, потому что излишнее заглубление семян ведет к гибели урожая.
Все культуры крестьяне сеяли в определенные сроки. Народные приметы гласят: береза распускается – сей овес, зацвели яблони – пора сеять просо. Ячмень начинали сеять, когда зацветет можжевельник. Знаком для сева овса служило начало кваканья лягушки, а начало Кукованья кукушки значило, что пора сеять лен.

День сева был самым ответственным днем для крестьянина. Представим себе такую картину. Крестьянин в белой рубашке с лукошком, привязанным на груди, выходил в поле. Сеятель ходил по полю босым. Он шел неторопливо, сначала в одну сторону, затем – в другую и горсть за горстью бросал отборное зерно, беря его из лукошка. Сеял молча, словно священный обряд совершал.
Для сева выбирали сухую безветренную погоду, чтобы зерно сеялось равномерно. Сеять надо было непременно в сухую погоду и потому, что иначе сорняки опередят хлеб.

 Сеяли русские крестьяне пшеницу, рожь, овес, ячмень. Рожь считалась самой надежной культурой: крестьянин всегда получал урожай (помешать могли только стихийные бедствия). А вот пшеница – самое прихотливое растение, дававшее или хороший урожай и отменный белый хлеб, или большой убыток. Пшеница очень боится засухи, а от проливных дождей сразу же валится, не может выстоять. Для нее специально удобряли почву, зерно замачивали в извести и золе, затем сушили, и лишь потом сеяли. Не поэтому ли на крестьянском столе белый хлеб был «редким гостем» и назывался он «чистым»?

 Овес крестьяне величали благодетелем. Он кормил лошадку и самого крестьянина – употребляли его и в кашах, и в блинах. Овес называли «северным хлебом». Он очень устойчив, не боится холода и сырости, правда, от туманов может почернеть. Овес выращивали и на глинистых, и на песчаных почвах.

Ячмень сеяли охотнее, хотя урожай получали меньший. Это растение более привередливое. Оно боится холодных почв, сухости и сырости.
Крестьяне никогда не сеяли на одном поле одни и те же культуры. В первый год на одном поле сеяли рожь, затем овес, потом поле отдыхало, а уж на следующую весну – пшеницу.
 Любили крестьяне сеять гречиху: она забивала сорняки и улучшала почву. Но о разведении гречихи на Руси не упоминается до XIV в.
Под лен выбирали низкие и влажные места. Сеяли его очень редко: при густом посеве льны полегали. Из льна получалось грубое волокно.
В качестве удобрения крестьяне применяли навоз – овечий, коровий, козий. Об этом нам напоминают пословицы: «Клади навоз густо, чтобы в амбаре не было пусто», «Поле с дерьмом – поле с добром», «Навоз отвезем – хлеб привезем». Удобряли почву также золой, болотным илом, лесным перегноем.

 В каждом селении были крестьяне, которые отличались хорошим знанием сельскохозяйственного дела. Их собственное хозяйство всегда опережало другие.
 Весной начинали сажать рассаду, которую затем пересаживали в огород. (Современные дачники делают точно так же.) В мае начинали вспашку огородов. Во второй половине мая высаживали овощи – морковь, лук, горох, редис. Редьку сеяли позже, в начале июня. В это же время высаживали репу и огурцы. Позднее всего рассаживали капусту.

 Наступало лето. Кто не любит лета! Но для крестьянина лето было самой тяжелой порой. Главным событием лета считался в деревне сенокос. Косить сено начинали в конце июня – в день, когда отмечали праздник Ивана Купалы (23 июня по старому стилю или 7 июля по новому). К этому времени трава уже вырастала высокой, наливалась.
 Рано утром, пока еще не спала роса, косцы шли на покос. Лязгает коса, шумит трава, то в одном месте, то в другом шаркает о железное лезвие косы деревянная лопатка. Лопатка из дуба помогала выправить и заточить лезвие косы. Использование дерева позволяло беречь лезвие дорогого орудия труда. Когда коса затупится, начнет застревать и ленивее ходит по траве.
Если трава была высокой, косили горбушей – изогнутой на коротком черенке косой. Для низкой травы использовали большую косу на длинном черенке. Она называлась литовка.

Продолжался сенокос дней двадцать или целый месяц: это зависело от погоды. Скошенная трава подсыхала на солнышке и постепенно превращалась в сено. Крестьяне молили Бога о вёдре – сухой солнечной погоде. Если идет дождь, то трава преет, плесневеет и гниет.
Ворошить и сушить траву выходила на сенокос вся крестьянская семья. Переворачивали траву граблями, а укладывали вилами. Когда вдруг надвигалась тучка, сено сгребали в копны или скирды. А уж когда совсем трава высыхала, из сена делали большой стог с длинным шестом посередине, который крестьянин перевозил на свой двор. Сено хранили дома.
Сенокос был тяжелым крестьянским трудом. Целый день нужно было работать на жаре. Но молодежь сенокос любила, как праздник: работали споро, пели песни, шутили. На покос надевали лучшие сарафаны и рубахи.

Между тем приближался конец лета, созревали хлеба и наступало время жатвы. Рожь начинали жать около Ильина дня – 20 июля (2 августа). Сроки жатвы в старину сопоставляли с возможностями работников. В зажиточных или больших крестьянских семьях можно было делать одновременно разные работы. Малосемейные или бедняки должны были быть хорошими агрономами, чтобы точно угадать сроки работ в поле. Обычно сначала жали рожь, потом ячмень, затем пшеницу.
Чтобы узнать, поспел ли хлеб, хозяин срывал первый попавшийся колос, вышелушивал зерно и пробовал его на зуб. Если зерно хрустит, значит, хлеб поспел и его нужно убирать. Первый сноп торжественно вносили в дом и ставили в красный угол, к иконам.

Убирали хлеб серпами и косами. Если рожь вырастала высокой и густой, предпочитали серп, а не очень высокую и густую рожь косили косой. Косой работали утром, потому что сырое зерно от косы не осыпалось, а высохшее можно было уже жать серпом.
Жатва серпом была очень тяжелым трудом. Крестьянка подхватывала охапку колосьев, сколько ухватит левая рука, а правой отрезала зубастым серпом этот ворошок. Бережно клала его к ногам и опять подхватывала колосья. И так целый день... Недаром от страданий крестьянина, от его тяжелого труда появилось и слово «страда» – так стали называть жатву.
Жали обычно по ветру, начиная подбирать наклоненные его порывом колосья. Жать против ветра – толку не будет.
По окончании страды оставляли в поле маленький несжатый пучок колосьев. Для чего? Чтобы «кормить» землю для восстановления ее сил и получения будущего урожая. Такой последний сноп на Юге Руси называли дожинком, на Севере – обжинком.
В конце сентября убирали лен и коноплю. На этом жатва заканчивалась.

На Юге, где было достаточно тепло, колосья досушивали прямо в поле и снопы долго лежали неувязанными. Затем их везли на гумно – особое место, где обрабатывали собранное зерно. В северных районах снопы вязали сразу же колосьями внутрь, а затем досушивали зерно в овинах – специальных сушильнях.

Овин строили двухэтажным. Верхний ярус отделяли от нижнего жердями и бревнами, неплотно прилегавшими друг к другу. В нижнем ярусе была, как правило, печь или же прямо на земляном полу, иногда в яме раскладывали огонь. Из нижнего яруса теплый воздух поступал наверх, где и складывали снопы. Крышу, как и пол, делали со щелями для выхода дыма.

Одновременно с зерном собирали и просушивали овощи. Хорошо высушенные морковь, свеклу, репу, редьку складывали кучами в обширные погребные ямы. Помимо этого овощи крестьяне солили и квасили. Осенью во время капустников крестьяне на Руси коллективно рубили капусту.
По окончании жатвы отдых еще не наступал. Теперь надо было отделить зерно от колосьев: подходило время молотьбы. Молотили на току, или на ладони. Так называлась довольно большая площадка, смазанная жидкой глиной и специально утрамбованная. Она делалась под открытым небом. Снопы на ней расстилали в два ряда и начинали их бить цепом, или колотилом.
Колотило – это палка длиной до подбородка с привешенной к ней другой тяжелой палкой с утолщенным краем. Колотилом выбивали зерна из колосьев. Ученые подсчитали, что за 10 часов работы надо было сделать 22 тыс. ударов этим очень тяжелым орудием.

После молотьбы нужно было отделить зерно от соломы, мякины, колоса, сорных трав и пыли – словом, надо было веять. Делали это на ветру: из большого вороха брали зерна на совок или лопату и бросали вверх против ветра Дугой.
Лучшее зерно оставалось на семена, среднее – на прокорм семьи, а самое легкое, нецелое зерно и мякина – раздавленные колосья – на корм скотине. Все это при веянии распределялось в отдельные кучки. Хранили их тоже раздельно. Остатки соломы использовали не только на корм скоту: ею застилали хлев, набивали тюфяки для спанья, крыли крыши крестьянских домов и хозяйственные постройки.
Добытое зерно складывали в клети и амбары, защищая от дождя, и в сусеки – деревянные ящики, защищая от сырости.
В старину муку делали из зерен, вращая жернова – огромные круглые плиты. Позже на Руси появились мельницы, где зерно перемалывали в муку.
От труда крестьянина зависела жизнь всей Руси, которую он обеспечивал хлебом насущным. Именно поэтому труд хлебороба был делом почетным.
     
Хозяйство русского крестьянина невозможно себе представить без скота. Даже у бедняков была лошадь, две-три коровы, шесть – восемь овец и свиней. Зажиточные крестьяне имели теплые зимние скотные дворы. Бедные крестьяне держали скот на дворе. В большую стужу маленьких телят, ягнят, поросят крестьяне забирали в избу, специально отгораживая для них часть помещения. Хлев для скотины крестьянин строил теплым. Через решетчатый настил потолка хлева можно было кидать сено в ясли – ящик для корма. Хлев и жилой дом соединялись между собой общей крышей, поэтому во дворе на земляном полу можно было хранить сани, телеги, колеса, сбрую и другое имущество крестьянина.

Скотина давала много полезных продуктов. Из коровьего молока делали сметану, масло, творог, который называли сыром. Настоящего, современного, сыра в то время еще не знали. Когда резали корову, овцу или свинью, мясо засаливали впрок и варили из него всю зиму щи. Кроме того, овца давала два раза в год шерсть. Из нее делали носки, варежки, грубую шерстяную ткань. Если овцу резали на мясо, то из овчины шили тулупы. Коза давала полезное молоко, козий пух. Куры и гуси обеспечивали семью яйцами и мясом.
 Сало, молоко, масло, мясо, кожи, шерсть использовали, как правило, сами крестьяне. Только зажиточные семьи, имевшие гораздо больше скотины, могли что-то продавать.
Крестьянин заботливо ухаживал за скотиной. Каждый день он готовил для скотины в бадье специальное пойло – разваренную в печи кожуру овощей, оставшиеся от помола зерна мякину и отруби – оболочки зерен, перемешанные с некачественной мукой. Все это надо было тщательно приготовить, подогреть. Ежедневно скотину кормили сеном. Одна только корова съедала в день пуд сена (16 килограммов). На год надо было иметь 300 пудов сена, а то и больше. Кроме того, каждая корова выпивала не одно ведро воды. Два-три раза в день хозяйка доила корову. С наступлением дня Егория (23 апреля (6 мая) – покровителя скотоводства и земледелия – скотину выпускали в поле.

Самым главным работником крестьянского хозяйства была лошадь. Без нее земледельческий труд был немыслим. Лошадь и поле помогала вспахать, и навоз для удобрения почвы давала. Безлошадные крестьяне считались совсем бедняками. Пасли лошадей ночью – в ночном, потому что днем ей некогда было пощипать травки: она все время была с крестьянином в поле.
Лошадке и в холодное время года некогда было отдохнуть: широкие копыта помогали ей передвигаться зимой по глубокому снегу, а осенью – по раскисшим дорогам. С помощью специальных приспособлений – хомута, оглоблей, вожжей и узды – лошадь впрягали в телегу или сани (розвальни и дровни) либо ездили на ней верхом.
Узда охватывала голову лошади. К удилам – железным стержням, вкладываемым в рот лошади, крепились специальные ремни – поводья, с помощью которых всадник управлял животным. На спину лошади клали особое сиденье – седло. Если запрягали телегу или дровни, то к узде пристегивали более длинные поводья – вожжи. Упряжь лошади составлял хомут из двух подвижных деревянных клещей, обшитых кожей и подбитых войлоком. К хомуту прикреплялись гужи с оглоблями.

На крестьянском дворе занимались и ремеслами. Крестьянин считался мастером на все руки: плел лукошки, короба и лапти, выстругивал посуду и домашнюю утварь, изготовлял из дерева мебель. Искусство плетения крестьяне освоили в совершенстве. Обувь, которую они делали для себя, должна была быть теплой и непромокаемой. Такими были крестьянские лапти.
Лапти представляли из себя башмаки, которые плели из узких полос коры и подвязывали веревками. Лапоть был неглубоким, с относительно коротким носком и закреплялся на ноге особым способом. В задник вплеталась петля, в которую продевали тонкую лыковую веревку. Ею обматывали ногу крест-накрест и завязывали под коленом. Летом веревка наматывалась на полосы холста, а зимой – на полосы сукна. Чтобы укрепить и утеплить лапти, крестьяне подшивали их подошвы конопляной веревкой. Иногда делали подошву из кожи. Еще для тепла в лапти подкладывали сена. В таких лаптях ноги не промерзали и не промокали.

Лапти плели из лыка липы, вяза, ракиты, вереска. С коры снимали верхний слой, а пласты нижнего нарезали узкими длинными полосами. Из них и плел крестьянин лапти с помощью простого инструмента – шила. Свой Цвет лапти приобретали после опускания в горячую воду.
Делали и лыковые ступни – подобие галош, которые носили дома или надевали зимой на валяную обувь. А валяная обувь в те времена была низкой, с короткими суконными голенищами; валяли ее дома.

Всю одежду крестьяне также делали дома. Ее так и называли – домотканая. Льняные нити получали из волокна, содержащегося в стеблях этого растения. Стебли льна сначала долго вымачивали в воде. Когда наружная оболочка сгнивала, внутреннюю часть стебля сушили, а затем мяли и трепали на дворе, чтобы избавиться от ненужной части ствола. Делали это при помощи специальных приспособлений – мялки и трепалки. После этого лен чесали гребнем с редкими и длинными зубьями. Постепенно получали льняную кудель – волокно для прядения нитей.
Пряли кудель вручную, используя прялку. Прялка состояла из лопасти, к которой привязывали кудель, тонкой ножки и донца, которое ставилось на лавку (на него садилась пряха). Левой рукой пряха вытягивала прядево, а правой вращала веретено – суживающуюся к обоим концам палочку длиной около 30 см с утолщенной серединой. На веретено наматывали нить. Это был тяжелый труд, но под умелой рукой веретено крутилось, как волчок.
Крестьяне свято верили, что все орудия труда надо беречь от злых сил. Именно поэтому на веретене, гребнях и прялках делали специальный орнамент и узоры. По мнению крестьян, это оберегало «от сглаза» и охраняло от лихих людей.
Обычно к весне прядение заканчивалось. Прялку откладывали и принимались за ткачество. Из сарая приносили ткацкий стан. Он представлял собой деревянную раму из брусьев, которую устанавливали на подставке. На раму натягивали нити основы. Перпендикулярно этим нитям протаскивали другие нити – уток. Переплетение этих нитей и составляло ткань.
Когда крестьянин работал, детали его одежды нередко затягивало в станок, например в просак – станок для кручения веревок. Человек оказывался в неудобном положении. Осталась и поговорка «попасть впросак», т. е. в неудобное положение.

Ткань из льна была сероватого цвета. Холсты обычно белили на солнце, расстелив их перед домом. А если хотели получить цветную ткань, то пользовались растительными красителями – корой, листьями, цветами. И только потом уже шили традиционную крестьянскую одежду – рубахи и порты.

Русские рубахи были широкими и длинными, почти до колен. Под мышками выкраивали специальные детали – ластовицы, чтобы в рубахе было удобнее работать: рукава в таком случае не мешали движениям руки. Кроме того, ластовицы собирали пот. Когда они изнашивались, их выпарывали и заменяли новыми. На плечах, груди и спине рубахи пришивали подкладку – подоплеку, которую также могли заменять по необходимости. По вороту и плечам рубахи отделывали вышивкой. Вышивка на крестьянской рубахе служила украшением и оберегала человека «от сглаза», от нечистой силы.
Рубахи обычно подпоясывали тоненькими поясками и носили поверх портов. Порты шили тоже из домотканого сукна, обычно в синюю, серую или черную полоску.

Основным видом верхней одежды был кафтан из коричневого, черного или серого сукна, длиной до колен, приталенный, с небольшими сборками сзади и с боков, с сужающимися книзу рукавами, невысоким стоячим воротником. Такой короткий кафтан позже получил название казакин. Делали кафтаны на подкладке и застегивали спереди на крючки или медные пуговицы.
Разновидностями кафтана были сермяга и армяк. Армяк служил дорожной одеждой. Его шили из верблюжьей шерсти – армячины (отсюда и название). Он был свободного покроя, с запахом и длиной до середины икр.
Кроме кафтанов крестьяне носили поддёвку – верхнюю одежду с запахом, выше колен. Она застегивалась на крючки и имела невысокий воротник стойку. Сзади на талии поддевка, в отличие от кафтана, была сосборена.
Еще одним видом верхней одежды был зипун из грубого домотканого сукна серого или коричневого цвета, до колен, в талию, со сборками по бокам и сзади, с узким длинным рукавом, с широким запахом, косым вырезом на груди и застежкой на пуговицах из кожаных узелков. Зипуны крестьяне надевали в ненастье или в дорогу. Обычно армяки, зипуны и прочую верхнюю одежду подпоясывали кушаками. Зимой крестьяне надевали овчинные тулупы до пят и валяные шапки.
Крестьянки были одеты в рубахи, сарафаны, понёвы. Понёвой называлась крестьянская одежда типа юбки из сукна, которая завязывалась у пояса. На голове крестьянские девушки носили повязку в виде твердой широкой ленты. Замужние женщины тщательно убирали волосы под кички и кокошники: «опростоволоситься» значило «опозориться». Обязательно носили передник. На плечи накидывали душегреи – широкие и короткие кофты без рукавов, похожие на расклешенную юбку. Верхнюю одежду делали свободной и удобной, из сукна.
Всю одежду крестьянки украшали вышивкой. Для вышивания было специальное приспособление – швейка, представлявшая собой невысокий столбик с мягкой подушечкой на конце.
     

При стирке пользовались вальком, выбивая из ткани грязную мыльную воду. Гладили одежду и ткань с помощью рубеля: наматывали на него и катали по столу.
В хозяйстве крестьянина все обязанности были четко распределены. Мужчины занимались работой в поле, ремеслами, охотой, рыбной ловлей. Женщины вели домашнее хозяйство, ухаживали за скотом, огородом, занимались рукоделием. В летнее время крестьянки помогали и в поле.
Детей тоже приучали с детства к работе. Примерно в 9 лет мальчика начинали учить ездить верхом на лошади, загонять на двор скотину, стеречь лошадей ночью, а в 13 – боронить поле, пахать, брали на сенокос. Постепенно их приучали также владеть косой, топором, сохой. К 16 годам мальчик уже становился работником, помощником своему отцу. Он владел ремеслами и мог сплести неплохие лапти.
Девочка с семи лет начинала заниматься рукоделием. В 11 лет она уже умела прясть, в 13 – вышивать, в 14 – шить рубахи. А в 16 лет девушка уже могла ткать. Одновременно девочку учили обихаживать скотину, доить корову, жать снопы серпом, шевелить сено граблями, готовить еду и даже печь хлеб. Постепенно в крестьянской семье подрастала рукодельница-мастерица и будущая хозяйка.
Над теми, кто не овладел мастерством в определенном возрасте, насмехались. Мальчишек, не умевших плести лапти, дразнили «безлапотниками», а девочек, не научившихся прясть, – «непряхами».

Русские крестьяне были чуткими к чужой беде. Живя общиной – миром, они очень хорошо знали, что такое взаимопомощь и взаимовыручка. Отзывчивость крестьян проявлялась в обычае помочи. Он заключался в том, что крестьяне приглашали друг друга для помощи в срочных работах, с которыми семья не успевала справиться самостоятельно. Крестьянин в таких случаях посылал обойти соседей с такими словами: «Пожалуйте к нам кушать хлеба-соли, только сделайте милость, не оставьте просьбы нашей: помогите нам сравняться с прочими православными в работах наших».
Поутру собирались крестьяне у дома односельчанина. Их сажали за стол, кормили, затем они шли на работу со своими орудиями труда – в лес, в поле или на луг. Хозяин давал лошадей. Он никогда не определял, сколько должны работать. Когда работа была сделана, то устраивали небольшой праздник.
Помочи организовывали при завершении жатвы, молотьбе, трепании льна, вывозке навоза, постройке домов или печей, квашении капусты.

Русские крестьяне были милосердны: они старались помочь пострадавшему слабому, нищему. Не дать краюху хлеба и не пустить на ночлег страдающего человека считалось большим грехом. Часто мир направлял топить печи, готовить еду, ухаживать за скотом в семьи, где все были больны. Если у крестьянина, например, сгорел дом, мир ему помогал срубить деревья, вывезти бревна и построить дом. Выручить, не покинуть в беде – это было в порядке вещей.
Крестьяне считали, что труд благословлен Богом. В повседневной жизни это проявлялось в пожеланиях работнику: «Бог в помощь!», «Помогай Господь!». Тружеников крестьяне очень ценили.
Крестьяне осуждали лень, ведь работа была смыслом всей их жизни. Про лентяев говорили, что они «бьют баклуши». Баклушами в старину называли деревянные плахи, из которых делали ложки и другую деревянную посуду. Заготовка баклуш считалась легким, простым, несерьезным делом. Отсюда и пошло это выражение.
     https://www.booksite.ru/localtxt/koro/tkova/puty/1.htm

Серия сообщений "Труд и быт":
Часть 1 - История России. Крестьянский труд. Традиции, народные обычаи. Часть 1.
Часть 2 - История России. Крестьянский труд. Традиции, народные обычаи. Часть 2.
...
Часть 35 - Федот Васильевич Сычков.
Часть 36 - Крестьянский труд. Вкус крестьянского хлеба.
Часть 37 - РУСЬ ДОПЕТРОВСКАЯ. МИР РУССКОЙ ДЕРЕВНИ.
Часть 38 - ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ДРЕВНЕМУ ГОРОДУ РУСИ.
Часть 39 - МИФ О ВЕКОВЕЧНОЙ БЕДНОСТИ ПРОСТОГО РУССКОГО НАРОДА.
Часть 40 - КАК КУПЕЦ ПРОХОРОВ ПОДСАДИЛ ВЕСЬ МИР НА БЕЛЁВСКУЮ ПАСТИЛУ.
Часть 41 - От чего защищал дом подзор для кровати: Древний оберег, который возвращается в современные дома.