Путь Лукутиных в купечество начался с тяглового населения Кадашевской слободы Москвы. Сама династия возникла еще в XVII веке

Николай Александрович Лукутин,  фото 1900 года

В России XIX века благотворительность считалась делом государственной важности и поощрялась властями. Для тех, кто учреждал и содержал детские приюты или вдовьи дома, лечебницы и школы, строил музеи и театры, была разработана система наград, а также привилегий. Особо отличившиеся благотворители, проявившие «пожертвование и усердие», награждались орденами, их продвигали по социальной лестнице — давали высокие чины. А по Табели о рангах, регулировавшей карьеру, достигнув определенного чина, можно было обрести личное или даже потомственное дворянство.

Так, в 1900 году за большую общественную и благотворительную деятельность звание потомственного дворянина получил московский купец Николай Александрович Лукутин (1853—1902). Он был выходцем из старинного купеческого рода, история которого уходила корнями в глубокую старину. Таких, как Н. А. Лукутин, называли «природными» купцами — один из его предков Василий Прокофьевич упоминался уже в Московской переписи 1725 года, где говорилось, что числился он в московском купечестве и торговал в Золотом ряду, а жил в Замоскворечье, в Кадашевской слободе.

Получив в собственность фабрику, Петр Васильевич Лукутин решил не ограничиваться выпуском одних только табакерок, а значительно расширил ассортимент лакированных изделий, пользующихся спросом, в результате чего начался расцвет их производства. Для этого потребовалось привлечение дополнительной квалифицированной рабочей силы, и поэтому Пётр Васильевич создал школу для художников-живописцев в Данилкове, где особое внимание обращалось на художественное оформление изделий. Лучших мастеров Лукутины посылали в московское Строгановское художественное училище.

Из поколения в поколение Лукутины вели свое дело: торговали, покупали доходные дома, заводили небольшие производства. Но память о себе в истории эта семья оставила благодаря той роли, которую сыграла при зарождении народного промысла — русской лаковой миниатюры.

Лукутины принадлежали к старинному московскому купеческому роду. В Китай-городе торговали разным товаром, в том числе оловянной, медной, серебряной, вызолоченной фольгой, которую производили в Москве и продавали в крупных городах России. В 1810 году Пётр Васильевич Лукутин женился на Екатерине Петровне Коробовой, дочери владельца табакерочной фабрики.

Василий Прокофьевич Лукутин (1679 - 1766), который занимался торговлей в Москве. Активные торговые операции в этом городе вели его сыновья Андрей, Илья и Дмитрий. Из них наибольшую известность приобрел Андрей Васильевич (1723 - 1806), который стал купцом 1-й гильдии. Он активно участвовал также в общественных делах московского купечества и занимался благотворительной деятельностью, выделяя крупные пожертвования на богадельни и церкви.

В марте 1790 г. Андрей Лукутин вместе с рядом других московских купцов выступил с инициативой строительства Гостиного двора, который предполагалось отдать в пользование купеческому сословию. Для этой цели среди московских купцов всех гильдий был организован сбор средств, в виде определенных отчислений от их прибылей. Сыновья Андрея Васильевича, Василий Андреевич (1757 - 1830) и Семен Андреевич (1766 -1853), также принимали участие в общественной жизни. В 1812 г. во время нашествия на Россию армии Наполеона они выделили крупные суммы денег на защиту России от захватчиков.

Благодаря своим заслугам Василий и Семен Лукутины добились почетного звания Первостатейных купцов*1. В соответствии с этим званием они получили право на оптовую торговлю, а также на ношение шпаги и могли регулярно приезжать к царскому двору. Кроме того, они могли ездить по городу в экипаже с четверкой лошадей. Оба брата много лет были выборными заседателями в уголовную палату и являлись также заседателями Московского совестного суда*2, входили в состав директоров московской конторы Коммерческого банка.

Из трех сыновей Семена Андреевича и четырех сыновей Василия Андреевича лишь сын последнего, Петр (1784-1863), занялся предпринимательством и приобрел в этом деле большую известность, развернув производство лакокрасочных изделий. Он унаследовал фабрику бумаго-табакерочных изделий в селе Данилково от своего тестя, московского купца П.И.Коробова, который учредил её в 1793 г., и развернул на ней лакокрасочное производство. Сначала на протяжении нескольких лет П.Коробов выпускал лаковые козырьки для киверов военнослужащих. Потом надобность в таких козырьках отпала, но взамен возникла мода на табакерки. П.Коробов от такого изменения конъюнктуры не понес убытков, ибо вовремя сориентировался в ситуации и занялся выпуском табакерок. Для этого находчивый предприниматель выписал несколько немецких мастеров со знаменитой фабрики Штобвассера в Брауншвейге и наладил у себя производство лаковых табакерок из папье-маше. На крышки этих табакерок наклеивались картинки-гравюрки, которые покрывались светлым лаком.

В результате качество производимых на фабрике изделий существенно улучшилось, известность фабрики сильно возросла, и в 1828г. П.В. Лукутин получил право клеймения предметов, которые выпускало его предприятие. Наличие клейма свидетельствовало о высоком уровне их исполнения и накладывало на владельца дополнительную ответственность за качество продукции. Отныне на внутренней стороне его изделий размещался двуглавый золотой орёл, а также имена или инициалы Лукутиных, владеющих фабрикой. Через три года, в 1831г., на художественно-промышленной выставке в Москве Пётр Лукутин был награждён золотой медалью на Анненской ленте, а в 1839 г. на выставке в Петербурге золотой медалью на Владимирской ленте.

В 1841 г. на выставке в Варшаве его сын Александр Петрович, продолживший дело отца и занявшийся производством лакированных изделий, в свою очередь получил золотую медаль на Анненской ленте.

Александр Петрович Лукутин с семьёй. 1860 год

После смерти деда семейное предприятие возглавил отец Николая Александровича — Александр Петрович Лукутин (1819—1888). В годы его управления мануфактура достигла расцвета. Изделия ее получали медали на российских и зарубежных выставках, их охотно покупали в отечестве, они начали конкурировать с европейскими образцами.

Александр Петрович Лукутин (1819-1888), унаследовав фабрику от своего отца, приложил много усилий для дальнейшего расширения производства, и, в частности, активно занимался проблемами развития технологии выпуска лаковых изделий. Он добился такого качества изделий, при котором они не подвергались воздействию неблагоприятной внешней среды. "Даже если лакированную вещь опустить в горячую воду, то и тогда лак совершенно никакого повреждения не потерпит",- писал он в 1853 г. А.Лукутин постоянно стремился к повышению профессионального уровня работающих на фабрике художников-миниатюристов. Сам владелец фабрики обладал высоким художественным вкусом и снабжал своих мастеров гравюрами и рисунками. В 1841 г. на фабрике трудились 40 рабочих, мужчин, женщин и учеников. Все они были вольнонаёмными.

О Лукутинской фабрике, как об одном из лучших образцов ремесленной промышленности середины XIX века, написал М. Н. Загоскин в очерках «Москва и москвичи». В главе, посвященной московским фабрикам, он называл столицу, пятая часть населения которой была занята производством, русским Манчестером. Сравнение это автор считал справедливым еще и потому, что «некоторые из московских фабрик (не во гнев будь сказано русским европейцам) могут без стыда поставить свои произведения рядом с лучшими произведениями иноземных фабрик». Как доказательство он приводил список, где были предприятия, производящие и фарфор, и серебряные изделия, и шелковые материи. Но фабрика бумажных табакерок г-на Лукутина, утверждал М. Н. Загоскин, «…относительно стоит выше всех других. Табакерки, работанные на этой фабрике, по своей отличной отделке, изящной форме, живописи, а особенно по необычайной прочности своего лака решительно превосходят знаменитые брауншвейгские (немецкие образцы, с которых начиналось лаковое производство в России. — М. К.). Эти московские табакерки расходятся не в одной России: г-н Лукутин отправляет их в большом количестве за границу. Многие этому не верят. Не верил также этому, — описывал М. Н. Загоскин развеселивший его случай, — и один из моих знакомых, пока не побывал в Париже. Отправляясь назад в Россию, ему вздумалось купить в Пале-Рояле хорошую бумажную табакерку. Он выбрал ту, которая ему понравилась, и, любуясь ею, вероятно, пожалел в душе, что у нас в России не умеют еще так работать. Представьте же себе его удивление, когда, желая обновить свою покупку, он увидел на внутренней стороне крышки двуглавого русского орла и подпись фабриканта Лукутина».

В 1850-е годы ассортимент изделий предприятия достигал 160 наименований: табакерки, сигарочницы, подносы, лоточки, стаканы, ящики, тарелки, поддонники и другие, которые предназначались для очень широкого круга потребителей с самыми различными доходами и продавались по ценам от 26 копеек до 125 рублей за штуку.

"Табакерки, сработанные на этой фабрике, по своей отличной отделке, изящной форме, рисунку, а особенно по необычной прочности своего лака решительно превосходят знаменитые брауншвейгские. Эти московские табакерки расходятся не в одной России: господин Лукутин отправляет их в большом количестве за границу", -подчеркивал писатель М.Н.Загоскин в своём сочинении "Москва и москвичи" в 1842 г.

"Я послал тебе через Лунина табакерку, сделанную здесь, у Лукутина на фабрике. Заказывая, давал рисунок: это карикатура Парижская, которую ты, верно, знаешь. Никто не верит, что это московская работа" - такую оценку дает один из покупателей изделий Лукутина в письме к своему брату, опубликованном в Русском архиве в 1902 г.

Шкатулка. Фабрика Лукутина. 1860-е

Николай Лукутин, будучи младшим сыном в семье, не предполагал становиться промышленником. Фабрику должен был наследовать его старший брат Петр, который с юности был усердным помощником отца. Николай же Александрович решил сделать военную карьеру — поступил в 1-й Уланский Петербургский полк и с ним в 1877 году отправился на русско-турецкую войну. Воевал он под началом знаменитого полководца М. Д. Скобелева. Слова «белого генерала», сказанные перед началом боев под Плевной: «Прошу всех… крепить дух молитвою и размышлением, дабы свято до конца исполнить, чего требует от нас долг, присяга и честь имени русского», молодой воин принимал сердцем. Он был храбрым офицером. В Москву после окончания военных действий поручик Лукутин вернулся героем, награжденным несколькими орденами. Среди них — орден Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». Но через несколько лет после окончания войны Николай Александрович вынужден был прервать карьеру и выйти в отставку. Скоропостижно, в возрасте 33 лет, умер брат, и герою русско-турецкой войны пришлось заняться делами фабрики.
Продолжение семейной традиции он считал своим долгом. Вступив в 1888 году, после смерти отца, во владение фабрикой, построил для нее новое здание, разработал и ввел «Правила внутреннего распорядка в мастерских бумаго-лакировочного производства». А в Москве, в своем доме на Тверской открыл первый магазин лаковой миниатюры. Дом этот (Тверская, 18 ) сохранился до наших дней, но известен по имени более позднего владельца И. Д. Сытина. Николай Александрович приглашал к себе на фабрику художников из Москвы, особенно же любил столичных иконописцев. Помогал им обживаться, строил дома. Сохранились документы, рассказывающие, например, о том, что он помог Федору Александровичу Склокину возвести дом в соседней с Федоскино деревне Шолохово. Мастера обеспечивались дровами, керосином, участками земли под огород, которые обрабатывались лукутинскими чернорабочими на хозяйских лошадях. Старых немощных работников, если они того желали, устраивал он в Хлудовскую богадельню, а учеников бесплатно обеспечивал не только кистями и красками, но также одеждой и обувью.
Слова, произнесенные М. Я. Рябушинским: «Богатство обязывает», — с полным основанием можно считать девизом жизни Николая Александровича Лукутина. Он не только заботился о семейном производстве, но и многое делал для Москвы.
В 1891 году Александр III назначил своего брата, Сергея Александровича, московским генерал-губернатором. Его жена великая княгиня Елизавета Федоровна, переехав в столицу, свое предназначение на новом месте увидела в помощи мужу и заботе о городе, о самых обездоленных его жителях. Она поддерживала госпитали и богадельни, но больше всего ее заботили обездоленные дети. Московский Воспитательный дом был перегружен, да и принимали туда только незаконнорожденных. Для того чтобы помогать детям из беднейших семей и тем, от кого отказались родители, великая княгиня учредила Елизаветинское благотворительное общество, — «призревать законных младенцев беднейших матерей, дотоле помещаемых, хотя без всякого права, в Московский Воспитательный дом, под видом незаконных». Общество занялось созданием в Москве детских приютов и яслей для постоянного или только дневного пребывания. Эту благородную деятельность поддержали многие москвичи. Среди них был и Николай Александрович Лукутин. Он вошел в Московский совет детских приютов и сам возглавил Александровский детский приют для слепых детей, организованный на основе школы для слепцов, располагавшейся в особняке В. И. Фирсановой в Больших Грузинах. «Во все время своего попечительства Николай Александрович не возмутил, не омрачил ни на единое мгновение душу слепца; а это о, как много значит! И это призреваемый глубоко чувствует и ценит», — написали жене Н. А. Лукутина его подопечные, скорбя о кончине своего начальника.

Благотворительностью Николай Александрович занимался много, проявлял ее в самых разных делах. На протяжении десяти лет был председателем совета Московской глазной больницы и одновременно старостой больничной церкви. Привлекая пожертвования и жертвуя сам, он построил новую большую операционную и амбулаторию, произвел капитальный ремонт церкви. К нему тянулись люди, и «за годы его работы Совет больницы, — как вспоминал настоятель больничной церкви отец Александр (Покровский), — пополнился многими новыми членами, желавшими работать на пользу ее под руководством столь симпатичного Председателя». И не случайно, что именно к Николаю Александровичу обратился К. С. Станиславский с просьбой финансово поддержать проект нового общедоступного театра в Москве. Они были хорошо знакомы. Н. А. Лукутин входил в правление созданного и возглавляемого К. С. Станиславским Общества искусства и литературы. Он даже… играл в одной из постановок Константина Сергеевича — пьесе «Плоды просвещения» Л. Н. Толстого, первой работе режиссера в области драмы. В небольшой роли Петрищева (лет 28 кандидата филологических наук, ищущего деятельности, члена самых разных обществ) он выходил на сцену вместе с самим К. С. Станиславским, В. Ф. Комиссаржевской, М. П. Лилиной. Николаю Александровичу понравилась идея новаторского театра, он вошел в «Товарищество для учреждения Общедоступного театра» и дал вместе с другими пайщиками деньги на создание Московского Художественного театра.

А когда Елизаветинскому обществу срочно понадобились деньги для строительства нового детского приюта, он организовал выставку художественных изделий старины, принадлежавших частным лицам. Она с успехом прошла в Строгановском училище, и все вырученные средства были переданы учредителям приюта. Выставка стала последним крупным благотворительным деянием Николая Александровича. Он умер в 1902 году возрасте 49 лет.
«Н. А. Лукутин не принадлежал к числу честолюбивых людей и если оказывал благодеяние, то делал это так, что правая рука не знала, что делает левая. Да таких людей немного! В нем родные потеряли друга, знакомые доброго приятеля, а нуждающиеся — отца и благодетеля», — сообщает некролог, напечатанный в газетах. В последний путь Николая Александровича, кроме членов семьи, многочисленных родственников и друзей, провожали артисты и музыканты, общественные деятели, именитое купечество. 54 венка везли на трех колесницах, среди них — роскошный лавровый венок с пальмовыми ветвями и цветущими розами, лилиями, орхидеями и ландышами от великой княгини Елизаветы Федоровны.

Любовь Герасимовна Хлудова, в замужестве Лукутина, 1893 год

 Любовь Герасимовна славилась в Москве своей активной благотворительной деятельностью, выделяя, в частности, крупные суммы денег на дома призрения. Она была почетной попечительницей дома призрения имени Г.Хлудова (ее отца), действительным членом Московского совета детских приютов, попечительницей Пресненского приюта ведомства Совета детских приютов. Любовь Герасимовна являлась также помощницей в отделе вещевых пожертвований благотворительного склада великой княгини Елизаветы Федоровны.

Любовь Герасимовна Лукутина с мужем,1885 год
Его вдова. Любовь Герасимовна, унаследовала фабрику, производством заниматься не смогла и через два года (1904) закрыла ее. Но лукутинские традиции были так сильны, что дело не пропало, промысел не погиб. Мастера продолжали работать, сначала в одиночку, а потом организовали «Федоскинскую артель бывших мастеров фабрики Лукутиных». Эта артель (имя Лукутиных не перешло рубикон 1917 года и пропало из названия), преобразованная в 1960 году в Федоскинскую фабрику миниатюрной живописи, прошла все испытания, выпавшие России на протяжении ХХ века. Она работает и сегодня. Ее продукция, как и 150 лет назад, пользуется спросом на рынке и получает награды на выставках.

Макет усадьбы Лукутиных в Данилково и церкви Николая Чудотворца в селе Федоскино в конце XIX века
Недавно в Московской области было решено создать Музей народных художественных промыслов. Разместитли его в Федоскино, заняв под музейные экспозиции сохранившийся до наших дней дом Н. А. Лукутина. Директор музея С. М. Сидоров рассказывает, что в одном из залов на первом этаже представлены материалы, рассказывающие о семье Лукутиных. В подборе экспонатов музейщикам помогли потомки купеческой династии.

Дочь Николая Александровича Любовь (в замужестве Пржевальская) после революции не эмигрировала, осталась на родине, вырастила трех сыновей. Один из ее внуков, правнук Н. А. Лукутина — Николай Михайлович Пржевальский, профессор Тимирязевской академии, — бережно хранит архив семьи, где собраны фотографии нескольких поколений и документы, среди которых, например, телеграмма с соболезнованиями по поводу кончины Николая Александровича, присланная вдове Елизаветой Федоровной Романовой. Весной 2009 года Н. М. Пржевальского пригласили в Монако на конференцию, посвященную истории российской благотворительности — рассказать о Лукутиных. Его коллеги (а среди них были потомки известных российских купеческих династий, живущие во Франции) помогли Николаю Михайловичу найти на кладбище под Ниццей место, где была похоронена его прабабушка, жена Н. А. Лукутина, Любовь Герасимовна, уехавшая после революции из России. Ее могила находилась рядом с могилой белого генерала Н. Н. Юденича. Возможно, об этом, как и о многом другом из истории семьи, будет рассказано в экспозиции Музея народных художественных промыслов. 

Любовь Николаевна Пржевальская (1886-1965 гг.) (ур.Лукутина) дочь Николая Александровича Лукутина.

Дом Лукутиных

Улицу эту недавно переименовали. Теперь она — Лукутинская.

В Москве на Тверской у Лукутиных был большой особняк, который после 1904 года принадлежал издателю и книготорговцу Сытину и который он переделал в стиле "Модерн". Переустройством и новой отделкой здания занимались архитектор Адольф Эрихсон и инженер Владимир Шухов.

Усадьба же в Данилкове была полностью перестроена под нужды фабрики ещё при жизни Николая Александровиче, так как семья переехала в преобретённую усадьбу Шереметьевых в Подольском уезде.


                                                                                                 автор публикации МАРИНА КОЛТЫПИНА

В публикации использованы фотографии
из семейного архива Пржевальских

Русская лаковая миниатюра XIX века. Мануфоктура Лукутина.

Лаковая чайная шкатулка из папье-маше (длина 24 см), расписанная позолотой в стиле шинуазри. Сценка в интерьере с вазами, букетами и птичкой на жердочке изображает женщину, лежащую на диване и играющую на ситаре, рядом с ней мужчина, играющий на флейте. Мануфактура Лукутина, 1843-1863 гг.

Редкая шкатулка из папье-маше, крышка украшена тонко расписанной золотом сценой изящно одетой пары, сидящей на ковре рядом с фонтаном. Фигуры и передний план выполнены с высоким рельефом, стороны тщательно украшены растительным узором, внутри надпись: «Famille noble» (Дворянская семья). Мануфактура Лукутина,  1841-1863 гг. 

 Лаковая шкатулка из папье-маше с изображением семейства на берегу моря. В отделке шкатулки использованы приемы имитации черепахового панциря и слоновой кости. Мануфактура  Лукутина, вторая четверть XIX века.

 Лаковая шкатулка из папье-маше с изображением барышни с клубком ниток и котёнком. Мануфактура  Лукутина, вторая четверть XIX века.

Лаковая шкатулка из папье-маше с изображением Московского Кремля и Москва-реки. Мануфактура  Лукутина, вторая четверть XIX века.

Три лакированных табакерки и живописная лаковая тарелка из папье-маше, МануфактураЛукутина, XIX век.

Крайне редкий и необычный набор из семи лаковых шкатулок-пазлов, расписанных в стиле шинуазри. Мануфактура Лукутина,  1843-1855 гг.

Альбом для фотографий с обложкой из папье-маше, позолоченной застежкой и золотым обрезом (16х14,5 см). На обложке изображена сценка крестьянской трапезы в позолоченной кайме. Мануфактура  Лукутина, конец XIX века.

Лаковая шкатулка из папье-маше с изображением  Николая I с царевичем Александром на коленях и императрицей Марией Александровной на фоне моря. Мануфактура  Лукутина, около 1840 г. Сюжет на крышке скопирован с популярной репродукции, а само изображение создано путем наложения масляных и темперных красок поверх перламутра.

Еще одна лаковая чайная шкатулка из папье-маше с изображением  сцены чаепития (23,5х14х14,5 см). Мануфактура  Лукутина, XIX век.

Лаковая шкатулка из папье-маше с изображением Московского Кремля (длина 10,5 см). Мануфактура  Лукутина,  XIX век. 

Три лаковых  шкатулки, поднос и карандашница из папье-маше. Мануфактуры Лукутина и Вишнякова, XIX век.

Тарелка из папье-маше с видом на собор Василия Блаженного и Московский Кремль (диаметр 21,2 см). Мануфактура  Лукутина, 1881-1894 гг.

Шкатулка из папье-маше с изображением мчащейся тройки интересна своим серебряным узором в виде решетки, выполненным с использованием специального лекала. Мануфактура  Лукутина, XIX век. 

Три лаковых табакерки из папье-маше с изображением мчащейся тройки (завод Вишнякова), сценкой посещения родителей (завод Лукутина) и застольной сценкой (завод Вишнякова). XIX век. 

Овальная лаковая шкатулка (диаметр 7,7 см) из папье-маше с изображением сельской жанровой сценки. Боковые стенки выполнены с технике имитации фактуры рога с узором из золотых завитков. Мануфактура  Лукутина, около 1835 года.

Четыре лаковых табакерки из папье-маше с изображением хоровода, курильщика в интерьере и странствующих музыкантов. Роспись на черных лаковых табакерках выполнена по перламутровому фону. Мануфактура  Лукутина, XIX век.

Лаковая шкатулка из папье-маше (длина 21 см) со сценкой из крестьянской жизни: мальчик  прячется за мать, увидев на тропе змею. Мануфактура Лукутина, XIX век.

Лаковая шкатулка из папье-маше с изображением сценки деревенского праздника. Мануфактура Лукутина, вторая четверть XIX века.

Источник...