Советы онколога |
Онкологические заболевания уже давно стали чумой нынешнего столетия. Более 200 видов раковых заболеваний убивает в год более 8 миллионов человек. При этом, Всемирная организация здравоохранения прогнозирует рост случаев онкологических заболеваний в ближайшие 20 лет на 70%.
Страшно...
|
Антираковый протокол доктора Йоханны Будвиг |
Диета для лечения онкологии и других тяжелых заболеваний, разработанная немецким фармакологом и диетологом Йоханной Будвиг более 60 лет назад. Dr. Budwig адресовала свой протокол в первую очередь тем больным, которым официальная медицина уже ничем помочь не могла. Но он одинаково хорошо работает для больных с разными стадиями заболевания, ровно как и для тех, кто категорически не желает попасть в этот "раковый корпус". Постараюсь изложить протокол максимально близко к оригиналу.
|
За 16 часов это растение способно истребить до 98 % раковых клеток |
Чудеса природы не перестают нас удивлять, хотя, казалось бы: чем может изумить степной сорняк, незаметно стелящийся под твоими ногами? В урбанистическом XXI веке миллионы людей сталкиваются с онкологическими заболеваниями, которые забирают жизни людей с непреодолимой скоростью.
|
Что нужно кушать, чтобы раковые клетки голодали |
|
Эта женщина поборола 4-ю стадию рака без химиотерапии … (вот, что она ела в больших количествах!) |
Рак является «чумой» нашего века: в то время как многие другие заболевания приходили и уходили, рак остался сильным и влияет на жизнь миллионов людей по всему миру каждый день. Он становится еще более сильным (и страшным), если человек доходит до 4-й стадии рака.
|
Советы врача - как не допустить онкологии! |
Онкология - самое страшное заболевание нашего века.
Ежедневно люди умирают от этой напасти, и до сих пор не найдено универсальное средство для лечения.
Лишь избранные знают, что в организме каждого человека постоянно зарождаются раковые клетки. Но будут ли они расти и развиваться дальше, никто не может прогнозировать.
Поэтому, опытные онкологи советуют заботиться о своем здоровье постоянно, не допуская появления опасной для жизни болезни.
И в один голос заявляют, что наш образ жизни - это главный источник развития злокачественной опухоли.
Сбалансированный рацион и физическая активность снижают как вероятность развития рака, так и риск рецидивов.
Первое, о чем стоит позаботиться, — это оптимальный для вас вес. Дело в том, что ожирение провоцирует развитие рака, запуская в нашем теле хроническое воспаление. читать далее
|
ЧАЙ ОТ ПОЛИПОВ В КИШЕЧНИКЕ |
|
«Смерть — это повод для жизни». Онкопсихолог о том, почему не надо бояться умирать и отпускать близких |
Смерть — это повод для жизни». Онкопсихолог о том, почему не надо бояться умирать и отпускать близких
как терять и горевать, как умирать и при этом продолжать жить, как найти силы поддержать тех, кому может быть ещё хуже, чем тебе? всему этому не учат ни в одной школе мира, поэтому kyky встретился с онкопсихологом дмитрием лицовым и попросил дать ответ, почему смерть – это не трагедия, а повод для жизни
Изначально темой этого интервью должен был быть «страх смерти», но во время разговора с Дмитрием Лицовым картина приобрела совершенно другие очертания. Дмитрий — онкопсихолог, психотерапевт, руководитель психологического центра VITALITY рассказал, почему не стоит бояться смерти, даже если это твоя ближайшая перспектива, и почему не надо подбадривать больных людей ужасной фразой «всё будет хорошо». Дмитрий работает с людьми, больными раком, он сам пережил смерть двух самых близких родственников. «О чём спросить его?» – думала я. Но во время подготовки к интервью мне попалась книга Ирвина Ялома «Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти», я выписала оттуда цитату, с которой мы и начали наш разговор: «Лично я часто находил утешение в мысли, что два состояния небытия – до нашего рождения и после смерти – совершенно одинаковы, но мы тем не менее так боимся второй черной вечности и там мало думаем о первой…»
Дмитрий Лицов: Однажды я проводил семинар в Москве для группы из 15 человек. По ходу развития действия оказалось, что 5-6 человек из присутствующих сейчас болеют раком, 2-3 человека находятся в ремиссии, остальные потеряли близких либо проживают рядом с ним этапы принятия и борьбы с болезнью. На тот момент лично меня в жизни это ещё не коснулось. Знаете, говорят, мы все умрём от онкологии, но не все до нее доживём.
Быть в таком количестве страдающих людей очень непросто, это такой интенсив проживания боли. После первого дня работы я вышел с семинара совершенно опустошенным: не понимал, как завтра буду работать, знал, что предстоящая ночь будет непростой для всех нас. Это был октябрь или ноябрь, станция ВДНХ, я брёл, куда глаза глядят, и наткнулся на старое кладбище. Как говорят психотерапевты, «я вдруг обнаружил себя» стоящим возле могилы. Там был похоронен какой-то художник – к сожалению, не помню фамилию, но она была армянская. На надгробии, с меня ростом, я прочёл надпись: «Живые закрывают глаза мёртвым, мёртвые открывают глаза живым». Я стоял, думал и там, наверное, я осознал главную фразу всей своей деятельности, главную идею, которая ориентирует меня в профессии: смерть – это повод для жизни.
Утром на семинар я пришёл на удивление живой. Такой «живой», что участники группы позже говорили мне: «Дима, ты заразил нас жизнью». Такой парадокс, когда могила не просто дышит в спину, а прямо сейчас смотрит в лицо. И вдруг — заражение жизнью. Как? Кто-то из умных и великих говорил: тот, кто видел смерть, жизни может не бояться.
Главная проблема, связанная с онкологией, – это не страх смерти, как многие думают, это страх жизни. Вся суть невроза – это способ убежать от жизни. Кто-то убегает в алкоголь, наркотики, кто-то убегает в работу, в деструктивные отношения или болезни, кто-то в социальные сети. А жизнь — это ведь столько вопросов, столько нюансов, понимаете? Защищаясь от смерти, человек начинает защищаться от жизни. Жизнь сужается до одной тропинки, туннеля, подвала. Теряется широта восприятия мира. Меня не посадить, я сам себе тюрьма – поет Высоцкий.
Итак, человек получает диагноз — рак. У него какие-то неясные перспективы, остался месяц (год, два – неизвестно), отчаяние, бессилие и его, и близких. Онкология — это болезнь бессилия.
Поднимается всё, что до этого тихо посапывало внутри: все страхи, все фобии. Это ужас. Но весь этот ужас не отталкивает от жизни, а напротив – бодрит. Не в смысле выброса адреналина, а в том смысле, что именно осознание собственной конечности позволяет мне ощутить полноту бытия. Человек, боясь смерти, пытается проконтролировать собственную жизнь, контролировать завтрашний день и прочие данности, которые не поддаются контролю. Завтрашний день вызывает тревогу, поскольку мы не знаем, что и как там будет. Контроль – это и есть иллюзорный способ, которым мы нередко уходим от реальной жизни в виртуальную. Мы боимся того, чего нет, и пытаемся «соломку подстелить» не зная, где упадем. Мы весьма изощренны в том, как не жить.
Перед встречей с вами посмотрел в зеркало и обнаружил, что голова-то седая. Вся. Я думаю, что в этом главный страх человека. Он чувствует в своей жизни присутствие тетки с косой и, желая спрятаться от смерти, начинает прятаться от жизни. А потом умничает: быть или не быть – вот в чем вопрос... Да не вопрос. Быть, конечно. Истинный вопрос – как быть.
Помните фильм «Любимая тёща» с Катрин Денёв: хорошая комедия, много параллелей, несколько плоскостей. Простая история, тёща и зять влюбляются. Однажды они случайно пересекаются в аэропорту, и, чтобы избежать неловкой ситуации, она предлагает поесть мороженого. И вот вопрос, который она задаёт: А как вы едите мороженое? Сначала съедаете самое вкусное или наоборот? А если вы, не дойдя до самого вкусного, умрёте? Как обидно умирать на устах со вкусом того, что вы не любите.
KYKY: Я знаю, что вам все же довелось пережить смерть мамы. Существует ли разница между теорией и практикой? Придерживались ли вы профессиональной схемы, когда это стало личным?
Д.Л.: Я обнаружил, что никакой теории, на самом деле, нет. Коллеги могут со мной поспорить, но я не работаю с онкологией как с болезнью, я работаю с живым человеком. Когда умирала моя мама, я нутром осознал, что такое «будь собой»: у тебя слёзы — плачь, возьми маму за руку, если хочешь сказать: «мама не уходи, ты мне нужна», — скажи об этом. Она хочет говорить о смерти — не избегай, говори. У меня получилось быть рядом с мамой очень естественным: вот таким собой — с болью, страхом, надеждой. Без всяких «психологических штучек» из серии «как правильно и как не правильно».
Важно честно отвечать на вопрос: а кто перед тобой? Это объект или субъект? Если объект, то я даю какие-то инструкции, методики, что-то делаю с ним. Предлагаю арт-терапию, или ещё что-то. А если субьект — тогда я просто выхожу к нему на уровень «человек-человек». В первом случае я что-то с ним делаю, а во втором — я просто рядом. Работа с онкобольными считается одной из самых сложных. Наверное, потому что это требует «включения». Ведь если мне как психотерапевту трудно работать с клиентом, значит я не смог решить вопрос конечности жизни для себя, не смог решить вопрос страха смерти. С человеком страдающим, умирающим ты ощущаешь собственное безграничное бессилие. С этим нужно учиться быть.
Психологу легче спрятаться за приёмами: арт-терапия, НЛП, да что угодно – и при этом можно избегать «контакта», «встречи». Это не осуждение. Такова реальность. Отсутствие перспектив на излечение — это ситуация, в которой человек становится совершенно одиноким. После получения диагноза он замыкается, у него рвутся связи с людьми. Как раньше, уже не будет, как будет – неизвестно, все вокруг напуганы: человек отдаляется от окружения, уходит вглубь себя. Когда маму привезли домой после больницы, она попросила меня взять ручку и бумагу и начала диктовать имена и фамилии своих подруг, человек 5-10. Я записал, и мама мне говорит: «Будут звонить эти, скажи им, что меня нет. Я где угодно: в магазине, в кино, на свидании…» На тот момент мама уже практически не ходила. Я спросил: «Почему?» Это кажется странным, но только на первый взгляд. Мама ответила: «Они будут говорить мне всякую фигню». И это правда — будут, всегда говорят. Из страха и беспокойства люди просто дают позитивные установки: держись, всё будет хорошо, расслабься, не нагнетай или молись. А у человека совершенно другие проблемы, и он с ними одинок: болезнь и неизвестность – это его настоящее, его «сегодня».
KYKY: И его нужно как-то проживать?
Д.Л.: Совершенно верно, и люди впервые «учатся» жить в настоящем. Потому что от боли невозможно укрыться в прошлом или будущем. Душа болит прямо сейчас, тело болит прямо сейчас. И надо как-то с этим быть. Быть прямо сейчас. Когда мы не знаем, что делать, мы начинаем переживать – и с этим труднее всего справиться. Самое тупое, что можно сделать, – позвонить и сказать: «Все наладится, не нервничай, не плачь!». А человеку-то фиговато, и не без повода.
KYKY: А что было бы уместно сказать?
Д.Л.: Что-то настоящее, что-то вроде: «Я с тобой, и мне тоже страшно». Но мы чаще всего не можем этого сказать. Болеющий человек задевает нас своим страданием, и мы несознательно стремимся этого избегать. Спрятаться за позитивной установкой – хороший способ «избегания».
В 1999 году у меня погиб сын, ему было 10 лет. Я знаю, что такое ад, я был в аду.
Момент, который я помню ярче всего: мы на отпевании в храме, я смотрю в гроб, где лежит мой сын — а оттуда на меня смотрит бездна. Невозможно передать, что чувствуешь, когда хоронишь своего ребенка. Попробуйте представить, что вы стоите на краю пропасти, бездны, мимо вас летят ледяные глыбы, и вы ждете, когда одна из них даст вам по голове и унесет с собой в бездну. Ждете, как спасения.
Я подымаю взгляд и вижу улыбку священника, который тоже смотрит на ребёнка в гробу. Он смотрит на моего сына и улыбается, от него исходит такое умиротворение, такое спокойствие. Меня пронзила мысль, что священник – молодой парень, возможно, знает или видит что-то, чего не вижу и не понимаю я. В следующее мгновение я почувствовал что-то вроде объятий, прикосновение чего-то самого главного, что вообще может быть. При всём ужасе и отчаянии, которые обрушились на меня, я ощутил невероятную любовь. Хотя я человек больше верующий, чем религиозный. Через шесть лет я пошёл учиться на психолога. Я был в аду, я был на дне, и я точно знаю, что именно на этом дне зарождается жизнь.
KYKY: Что по сути своей страшнее: умирать или терять?
Д.Л.: Я терял и видел, как умирали другие. Терять больно, а умирать, наверное, страшнее. Хотя, если погрузиться лично в мои переживания, то, что я пережил с гибелью сына (не с мамой, именно с сыном) – это такое горе, что лучше умереть самому. Нет ничего страшнее, чем терять детей – это противоречит нормальному ходу событий, это против нашей природы. Мама умирала у меня на руках, в какой-то момент взгляд её стал такой... Это был взгляд бездны, которую я видел, когда хоронил ребёнка. Я видел ужас в её глазах, но у меня ужаса не было. Звучит дико, но я понимал, что в происходящем есть исполнение неизбежного, что так надо, так должно быть. За несколько секунд до смерти мамин взгляд прояснился, и она посмотрела поверх меня. Её лицо посветлело так, как если бы кто-то подсветил его специально, и она поймала мой взгляд, улыбнулась, покачала головой, словно хотела сказать: «Нет, дорогой, ты не увидишь, это только для меня». Это был последний вдох-выдох.
Человеку обычно нужен кто-то, кто его отпустит. Кто-то сам принимает решение и уходит, кто-то ждёт, что его отпустят, и может долго жить в муках. Мы выиграли четыре месяца. Ровно столько мама прожила после постановки диагноза. Я её обманул. Врачи сказали мне, что у мамы рак, а ей я не сказал. Сообщил, что либо это язва, либо доброкачественная опухоль, либо злокачественная. Я знал правду. Но эта ложь позволила маме собраться духом и бороться. Когда стало понятно, что она угасает, мама поросила: «Отпусти меня, я очень устала». Я спросил: «Мама, а что ты хотела сделать для меня, но не сделала за всю жизнь?» Тут она и говорит: «Я много раз хотела дать тебе по башке». Близко к 40-му дню я выходил из кафе, садился в машину и разбил себе бровь – была огромная шишка и синяк. В два часа ночи услышал голос: «Получил?» Был ли это сон? Получил, мама.
KYKY: Вы маму обманули. Давайте об этом поговорим: человек имеет право знать диагноз, а имеет ли право «не знать»?
Д.Л.: Ответьте себе на этот вопрос: вы хотели бы знать? В России бывает по-разному, часто диагноз сообщают родным, а не пациенту. В Латвии, где я живу, другая практика. Человеку сообщают диагноз, предлагают тактику лечения. Но все люди разные, и не всякая психика готова к адекватному восприятию. У нас в группе поддержки была одна женщина, у неё в лёгких обнаружили метастазы. Мы с коллегой об этом знали.
Она приходит на очередную встречу и говорит: «Знаете, у меня в лёгких обнаружили какие-то узелки». Эта женщина держит в руках выписку, где черным по белому написано — метастазы.
Но её психика не воспринимает этого слова, у неё в лёгких узелки, которые, вероятно остались там после перенесённой в детстве пневмонии. Мы с коллегой переглядываемся и не возражаем. Я спрашиваю: «Ты будешь лечиться от этих узелков?» Она отвечает утвердительно, говорит, что ей назначили схему лечения и она будет принимать лекарства. Через полгода «узелки» рассасываются, она приходит в группу и говорит: «Знаете, а у меня оказывается были метастазы, и они прошли». Как я должен был поступить? Я не признался, что знал о метастазах, я поддержал её, и искренне (это слово я хочу подчеркнуть) был рад исчезновению узелков. Что касается мамы – знай она, что больна раком, мы не имели бы тех четырёх месяцев, которые нам обоим понадобились на принятие. Иногда, пациент имеет право не знать.
KYKY: У меня для вас тоже есть история. Молодой мужчина, неоперабельный рак желудка. Врачи «открывают» его и понимают, что операция невозможна из-за множественных металлических поражений органов брюшной полости. Назначают химиотерапию, сообщают информацию только жене. Этому человеку остаются месяцы, но он об этом не знает. Об этом не знает его сын, не такой уже маленький, чтобы не понимать происходящего. Мужчина живёт и думает, что получил второй шанс, а на самом деле — умирает. Наступает последняя пятница, у него поднимается температура, которая не сбивается жаропонижающими, и человек думает, что подхватил грипп. На самом деле, это конец. О том, что это агония, мужчина узнает за три дня до смерти. Он уходит в боли, злости, жена не может понять его агрессии. За окном мороз, окна открыты, в комнате кошмарный холод – а он кричит, что ему жарко. Так он встречает смерть.
Д.Л.: Это ужасная история. Этот человек ушёл преданным, а близким будет тяжело справиться с чувством вины. Но ни вы, ни я, ни его близкие не знаем ответа на вопрос, что было бы, знай он, что умирает. Может, он не прожил бы эти месяцы? В этой истории жена и близкие, кроме чувства вины, наверняка будут испытывать еще и гнев. Гнев по отношению к умирающему тоже понятен, люди часто испытывают такие чувства к тому, кто умирает. Ведь умер — это бросил. Звучит ужасно, но это правда. Не все это озвучивают и даже распознают в себе. А ещё стыд. Одинаково стыдно и болеющему, и родным.
KYKY: Стыд?
Д.Л.: Да. Много стыда у болеющих. Стыдно раком болеть. Моя клиентка, 40-летняя женщина, скрывает о своих родителей, что у неё онкология. Она придумывает фантастические истории про командировки, из которых звонит им по скайпу и пишет смс. Женщина уже носит парик, у неё нет бровей. В её ситуации всё очень неоднозначно. Скажет ли она им? Как? Когда? Я не знаю. Она поступает так по двум причинам: стыд и страх их ранить. Но ведь переживать за того, кого любишь, нормально. Чувства, которые могли бы испытать её родители, естественны. Это больно, но это естественно и очень по-человечески. К сожалению, в современном обществе люди считают нужным скрывать свой внутренний мир, свои переживания, за этим стоит страх быть отверженным и стыд. На самом деле, легче пережить всё это, когда кто-то рядом. Я считаю, что «помочь пережить» – это «помочь отстрадать». Чувства, которые переживает болеющий, не нуждаются в разбавлении оптимизмом. Любые эмоции имеют конечный объём, свою меру. На смену страдания всегда приходит следующая фаза. Всегда.
Просто побыть рядом, помочь поплакать — вот и всё. Всё это типа «не бойся» – это же фигня. Как не бояться? «Бойся, если страшно. Я тоже боюсь, но я буду рядом». Мы не придаём значения близости, но одна из главных функций близких отношений — психотерапевтическая. Быть рядом — это уже колоссальная поддержка больного.
Но быть рядом тоже страшно из-за мифов, из-за онкофобии. У меня часто спрашивают: «Ты общаешься с онкобольными, а ты не боишься заразиться?» Без комментариев.
«Причина рака – употребление мяса?» – Нет. Одна клиентка говорит мне: «Но я большую часть жизни была вегетарианкой! Как так-то?» Это звучит, как «Я же переходила на зеленый свет». Ежи Лец, кажется, говорил, что каждого из нас можно посадить в тюрьму лет на пять, и в глубине души мы будем знать, за что. Рак – это кара? Можно до бесконечности искать причину. Рак разрушает иллюзии, гарантии, ломаются наши опоры. Кажется, что ничего не осталось. Но это неправда. Остается вера и любовь, вера не в религиозном смысле. У нас в офисе на кухне висит такая табличка: «Психолог, сегодня твоя помощь мне не нужна. Бог».
KYKY: Принять неминуемость смерти сложно?
Д.Л.: Смерть проста. Мы ее усложняем, придумываем – а в момент, когда ей будет удобно, она придёт и заберет своё. Один из моих любимых фильмов – «Седьмая печать» Бергмана – там, если помните, рыцарь играет в шахматы со смертью, и он знает, что проиграет, и смерть знает, что она выиграет. Но смерть игры состоит в самой игре. Принять ужасную реальность сложно, да. Но без этого принятия невозможно возродиться к жизни, сколько бы её ни осталось.
Люди всегда ищут способ спрятаться от жизни и не жить. Например, приходят в церковь, чтобы спрятаться. Один мой знакомый священник говорит, что процентов 75 прихожан – это невротики, а 25 – те, кто действительно ищет ответ.
KYKY: Вы верите в жизнь после смерти?
Д.Л.: У меня нет ответа. Однажды я был на радио, мы говорили об онкологии, о групповой терапии – и тут звонок. Звонит мужчина, и в какой-то истерике кричит: «Как вы можете говорить о таких пустяках! Кругом коррупция, жулики во власти, выборы фальсифицируются!» Я сижу там, в студии, и понимаю, что это как прорыв из другой реальности. Это на меня никак не влияет. Жулики во власти никак не влияют на мою повседневную жизнь. Точно так же и с жизнью после смерти. На меня это никак не влияет. Я от этого независим.
Когда ко мне приходит онкобольной, я помогаю не просто пережить проблему, я помогаю ожить. Человек начинает злиться или испытывать нежность или радость. Жизнь — это то, что происходит прямо сейчас. Мы с вами говорим о прошлом, о маме, о сыне, но мы делаем это «в сейчас, в сегодня». Мы с вами живём, вместе переживаем этот момент. Основной вопрос психоанализа: «Почему?». Это вопрос про прошлое. А я хочу спросить: «Почему бы нет?». Это про настоящее.
KYKY: Как это – «жить»?
Д.Л.: Очень просто. Говорить «да», когда хочешь сказать «да»; «нет», когда хочешь сказать «нет»; «пошли вы по известному адресу», когда это есть в душе. Не застревать в прошлом, не придумывать будущего. Делать сейчас, изменять то, что можно изменить, принимать то, что изменить нельзя. Принять то, что мы абсолютно все смертны, и пить жизнь до последнего глотка, как чашку какао, где весь шоколад всегда внизу. Я думаю, тот не боится смерти, кто живёт.
|
Женщина-ученый, которая открыла лекарство от рака более 60 лет назад (они скрывали его от нас все это время!) |
Доктор Джоанна Будвиг была семь раз номинирована на Нобелевскую премию в области медицины, что уже само по себе вызывает уважение к ее работе. В течение ее карьеры (она умерла в 2003 в возрасте 95 лет) доктор Будвиг вылечила 90 % своих пациентов с онкологическими заболеваниями.
В своей практике она неизменно прибегала к использованию нетоксичных ингредиентов, которые не вызывали побочных эффектов. В связи с ее поразительными успехами в этой области доктор Будвиг стала самым заклятым врагом фармацевтической и атомной индустрий. читать далее
|
Рак — сообщение свыше о том, что ваш образ жизни убивает |
Максимальные усилия приводят к победе
|
Папилломы боятся ... соли! |
|
ЛИМОН С ПИЩЕВОЙ СОДОЙ - МОЩНАЯ ЛЕЧЕБНАЯ КОМБИНАЦИЯ! |
Уровень заболевания раком в наши дни увеличивается чуть ли не в геометрической прогрессии.
|
НЕ БУДЬ ДЛЯ МИРА, «РАКОВОЙ ОПУХОЛЬЮ» – И «РАКОВАЯ ОПУХОЛЬ», НЕ ОТРАЗИТСЯ В ТВОЕМ ТЕЛЕ |
Надежда была потомственным врачом. Хорошим врачом, вдумчивым и внимательным. Работала она, на самой передовой отечественной медицины – в онкологическом отделении. Больные ее любили, и когда она входила в палату, в глазах больных, разом вспыхивали огоньки надежды.
|
Список продуктов борющихся с болезнью века раком |
Опубликован новый список продуктов, которые помогают в борьбе с недугом века раком. Он состоит из 10 естественных продуктов.
1. Чеснок
Чеснок не только защищает от вампиров, но и благодаря особым соединениям повышает активность клеток иммунной системы, что отвечает за сопротивление раку. Учеными давно доказано, что чеснок снижает риск развития сердечных болезней и инсульта. Более того, он способен защитить от рака желудка и рака кишечника - двух крупнейших болезней-убийц на планете.
|
оуренс Ле Шан: Рак – это последнее предупреждение |
Американский врач Лоуренс Ле Шан в книге «Рак – поворотный момент в жизни» (Cancer As a Turning Point: A Handbook for People with Cancer, Their Families, and Health Professionals) делает удивительные выводы о причинах этого заболевания и его лечении.
Онкология – болезнь не смертельная
В своей ещё не переведённой у нас книге ЛеШан высказывает мысль, которая может показаться на первый взгляд парадоксальной и даже в некотором роде насмешкой, хотя она – итог его тридцатилетней врачебной практики: ОНКОЛОГИЯ – болезнь не смертельная. Более того, это заболевание есть судьбоносный момент в жизни человека, в том смысле, что у него появляется возможность осуществить то, о чём он всегда только мечтал. Вслед за этим наступает выздоровление.
Ле Шан уверен, что рак напрямую связан с тем внутренним состоянием, в котором пребывает человек. И если человек по каким-то причинам перестаёт видеть в своей жизни смысл, то реакцией его организма на это отрицание жизни может стать рак.
Особенно часто, заметил Ле Шан, рак бывает у тех людей, которые сначала вели очень активный образ жизни, а затем под давлением обстоятельств «сложили крылья». Именно эти факты убедили врача, что рак – это поворотный момент в жизни человека, когда нужно сделать выбор: умереть или измениться, чтобы пойти другим путём. Если же у людей возобновляется интерес к жизни, рак, как правило, перестаёт их беспокоить.
Точно такими же размышлениями делится в своих книгах Берни Сигель. В большинстве случаев, подчёркивает он, стоит лишь напомнить о возможной близости смерти, чтобы человек открыл в себе невероятные способности и буквально бросился их применять – просто потому, что «времени больше не будет».
Люди часто говорят: «Я ненавижу свою работу», «Я никогда не хотел быть инженером», «Профессия юриста не для меня, я всегда мечтал стать музыкантом», «Моя семейная жизнь убивает меня», «Когда-нибудь придёт и мой звёздный час». Когда они узнают, что неизлечимо больны, то многие говорят: «Не пройдёт и года, как я умру. Так лучше я займусь тем, что меня радует. Я исправлю свою семейную жизнь. Я наконец съезжу в Египет и прикоснусь к пирамидам, ведь я об этом мечтал всю жизнь. Я буду играть на скрипке. Я напишу свою книгу».
Спустя год они говорят: «Знаете, а я ведь не умер. Врач говорит, что моя опухоль исчезла. Странно, что же произошло?» На самом деле они догадываются, что произошло: они не умерли, потому что начали жить.
Следовательно, если вы чувствуете, что жизнь не приносит счастья, то немедленно измените её, хотя бы только для того, чтобы не заболеть. Сигель считает, что такое поведение – это непременное условие долгой здоровой жизни. При этом он понимает, что кардинально изменить жизнь не всегда возможно. Например, у человека может не быть денег, чтобы из северного городка уехать жить к морю. Но Сигель предлагает каждому человеку найти собственный способ максимальной реализации самого себя, а для этого прежде всего нужно научиться любить мир. Можно остаться на прежней работе, но при этом научиться быть счастливым. Всё дело во внутренней установке.
Любовь важна сама по себе, любовь как образ жизни, безусловная любовь: любить значит отдавать, ничего не ожидая в ответ. И через некоторое время человек чувствует, что счастливее его нет. И когда мне говорят, замечает Берни Сигель: «Я любила, но мой любимый отказал мне во взаимности», – я смеюсь и отвечаю: «Я имею в виду другое. Вы считаете часы, отданные любимому, и ждёте, чтобы вам их вернули. Но это абсурд. Превращая отношения в тяжкую обязанность, мы накапливаем обиды, которые нас же и убивают».
Человек, у которого не всё получается в жизни, которого преследуют болезни, должен воспринимать превратности судьбы как указующий перст. И с этой точки зрения, может, следует говорить о «правильных ошибках», «счастливом разладе»? Неудачи способны обучать, так что человеку, приведшему вас в ярость, можно сказать: «Спасибо за то, что вы меня выгнали с работы… не согласились стать моей женой… отказали мне в должности… Моя жизнь изменила направление, и я нашёл её смысл и счастье».
Чем лучше мы понимаем себя, тем меньше судим мир. Берни замечает, что дети никого не судят и живут только чувствами. Если вы попросите ребёнка нарисовать то, о чём он мечтает или кем хочет стать, когда вырастет, он тотчас это сделает. Но если предложить то же самое взрослому, он скорее всего ответит: «Лучше отложить тест на неделю, чтобы я ещё раз хорошенько обдумал, чего я хочу от жизни». На своих семинарах Сигель часто задаёт вопрос слушателям: «Если я сейчас сделаю каждого из вас счастливым, что вы будете делать дальше?» Большинство взрослых не знают, что ответить. Мы не привыкли быть счастливыми, а ведь именно для этого мы и рождаемся. Счастливый человек всегда здоров.
У любого из нас есть своё предназначение и свои, кажущиеся несбыточными, мечты. Порой мы всю жизнь подавляем своё стремление к счастью. Изменяя жизнь, мы выздоравливаем.
Случай с больным Ле Шана, которого звали Роберт, – отличная тому иллюстрация.
Он был хорошим специалистом, не жаловался на здоровье, но в 65 лет решил уйти на пенсию. Роберт был уверен, что свободное время он будет уделять внукам. Но его сын разошёлся с женой, и внуков увезли в другой город. Жизнь для Роберта потеряла смысл. Он ничем не занимался, бесцельно бродил по дому, чувствуя безразличие, усталость и апатию. Здоровье его резко ухудшилось, и вскоре он узнал неутешительный диагноз – рак.
Неизвестно, как повернулась бы жизнь Роберта, но он встретился с доктором Ле Шаном. С первых же бесед Роберт понял, что он утратил основной стимул в жизни. Сеансы психотерапии выявили ещё один почти забытый его интерес к политике. Ле Шан посоветовал Роберту вступить в организацию, занимающуюся социальными проблемами. Общение с новыми людьми, новые обязанности возвратили ему прежнюю активность, а с ней и свежие силы. Чтобы поддерживать себя в форме, Роберту пришлось заняться спортом. На беседы с врачом у него теперь просто не оставалось времени. Опухоль остановилась в росте, а затем исчезла.
Другой пример из практики Ле Шана. Натали родилась и выросла в Бразилии и очень любила свою страну. Но после замужества решила переехать в Лондон. Её муж – поэт, чьи стихи никто не публиковал, и две дочери, мечтающие стать актрисами, имели бы в Лондоне больше возможностей для творческого роста и карьеры. Чтобы дать дочерям образование и позволить мужу всё время посвящать поэзии, Натали устроилась на работу не по специальности. Ей пришлось заниматься делом, которое она не любила. Каждое утро она с неохотой вставала и, преодолевая себя, отправлялась на работу. Вся её жизнь была занята заботами о семье, и она делала всё механически, забыв о себе.
В 49 лет у Натали был обнаружен рак груди с обширными метастазами. Прогнозы были печальные. Как к последней надежде, она обратилась к Ле Шану. После долгого разговора Ле Шан сказал: «Зачем вашему организму бороться за жизнь, если жизнь приносит вам тоску и серые будни, если вы давно забыли о себе? И если вы скоро умрёте, то ваши родные решат свои проблемы самостоятельно, без вас. Так что не лучше ли воспользоваться последним шансом, который предлагает вам жизнь: на какое-то время забыть о проблемах других и сосредоточиться на себе? Десять лет назад вы совершили ошибку, так исправьте её сейчас».
И Натали уехала в родную Бразилию. Она ходила босиком по пляжам, купалась в море. Она устроилась на работу и снова стала учить маленьких детей, которых очень любила. И если раньше лекарства и диета не помогали, то теперь они дали отличные результаты. Натали стала выздоравливать. К удивлению Натали, оказалось, что как только её мужу и дочерям пришлось самостоятельно решать свои проблемы, они успешно с ними справились.
У каждого человека, считает Ле Шан, есть на Земле своё дело. Когда он выполняет его, то его способности используются максимально, и человек получает огромное удовлетворение от жизни. Если же он находится не на своём месте, жизнь не приносит ему радости. В этом случае, даже если жизнь внешне благополучна, реакцией на неё может стать рак.
Многочисленные примеры, которые приводил Ле Шан в своей книге, доказывают справедливость старой истины: никогда не поздно начинать всё сначала. Но в некоторых ситуациях заставить вспомнить об этом может только рак. Рак – это последнее предупреждение, которое побуждает человека вспомнить о своём предназначении, раскрепостить свои желания, и тогда организм сам находит силы для борьбы, мобилизует все свои защитные механизмы. Радость и свобода в собственной реализации – самое сильное лекарство.
У каждого из нас есть своя мелодия жизни, мотив, который звучит в нас с рождения. К. Юнг говорил, что будущее бессознательно готовится задолго до того, как оно наступает. Но порой мы сознательно заглушаем этот мотив, стесняясь его простоты или, напротив, необычности звучания, и подстраиваемся под всех, подавляя свои желания и возможности. Но любой инструмент ломается, если долго выжимать из него не свойственные ему звуки.
Когда обнаружена злокачественная опухоль, больному становится не важно, чем вызвано его заболевание: неправильным образом жизни или тем, что он долгие годы забывал себя ради семьи или общества. Единственно значимым в этот момент становится возможность выжить.
Но рак, по мнению Ле Шана, ставит условие: жить дальше можно только счастливо.
Ещё один пример из его практики. У Марии была хорошая работа, много друзей, и все окружающие считали, что она добилась в жизни многого. И вдруг у неё обнаружили рак. В первой же беседе с Ле Шаном Мария выяснила, что всю жизнь её угнетали два обстоятельства: то, что она никогда не была замужем и не имела детей, которых очень любила, и реакция коллег на этот факт. Она знала, что они считают её старой девой, и очень переживала по этому поводу.
Ле Шан попросил Марию вспомнить самое счастливое время её жизни. Это были годы юности, когда она работала преподавателем в школе для детей инвалидов. Тогда Ле Шан предложил Марии поступить в педагогический колледж. В сорок с лишним лет стать студенткой, да ещё с таким серьёзным заболеванием? Ле Шан настаивал, и Мария согласилась. Учёба давалась ей легко, а время, которое она проводила среди молодёжи, доставляло ей радость. Экстерном она закончила обучение и начала преподавать, а ещё через год открыла свою школу для детей инвалидов. Мария была счастлива, и помощь врача ей стала не нужна: она забыла, что у неё когда-то был рак.
Очень часто люди, заболевшие раком, не знают, в чём заключается их предназначение и что может принести им счастье. В таких случаях Ле Шан предлагает вспомнить русскую сказку о золотой рыбке, которая готова исполнить любое желание. Но надо спешить – сейчас она вильнёт хвостом и больше не появится никогда. Подумайте, о чём бы больше всего вам хотелось попросить её?
Можно представить себе, что мы только что родились и вся жизнь впереди. Чем бы мы хотели заниматься? Где и как жить? Попытайтесь вспомнить самый счастливый миг своей жизни. Кто-то, оглядываясь назад, скажет, что он никогда не был счастлив. Но ведь были же минуты, часы, месяцы, когда вы испытывали искреннюю радость. Вспомните, что именно принесло вам эту радость, и постарайтесь воссоздать подобное в своей жизни. Так Ле Шану удалось вернуть к жизни многих безнадёжных с точки зрения медицины раковых больных. Случалось, что опухоль не уменьшалась в размерах, но зато останавливалась в росте и больше в течение долгих лет жизни не беспокоила больного.
Кстати, Сигель поначалу не был счастлив и удовлетворён своей карьерой хирурга. Он любил рисовать и однажды нарисовал свой автопортрет, изобразив себя в колпаке, маске и длинном халате. И тогда он понял, что интуитивно спрятался от людей и от жизни, которая его не удовлетворяла. И ещё он постоянно замыкался в себе, так как думал о людях, которых был не в силах спасти, применяя только нож и скальпель.
Но как-то, попав случайно на сеанс по психотерапии, он встретил своего пациента, больного раком. В ответ на удивление Сигеля, что тот занимается таким видом лечения, пациент ответил: «Свободное от посещений вашей клиники время мне посоветовали проводить на таких сеансах. И знаете – помогает!» Сигеля осенило: «Так вот что необходимо людям!»
Он стал организовывать группы людей, чтобы помочь им создавать положительный настрой в эмоциях и пробудить защитные силы организма для борьбы с раком. Шесть часов в неделю он ведёт три группы раковых больных – по два часа занятий с каждой, и так десять лет. И видит, что, как только его слушатели приводили в порядок свою жизнь в соответствии со своими мечтами, они выздоравливали, а те, кто, казалось, был обречён, продолжали жить и чувствовали себя всё лучше.
Среди этих людей были и те, кого Сигель оперировал сам по поводу рака. Вот уже десять лет они живут без малейших признаков этого заболевания – просто потому, что они ценят каждый свой день и радуются жизни. Каждый из этих пациентов в своё время сказал себе: «Предположим, что через полгода я умру. Что ж, значит, прямо сейчас я должен начать жить».
И когда однажды Сигель звонит им по телефону, они говорят: «Да, я жив. Я просто начал жить и потому не умер».
*********************************************************************************Я завершила полное обучение у Жильбера Рено около трех лет назад и являюсь клиническим психологом со специализацией Recall Healing ( Исцеление воспоминанием) , являюсь консультантом Биологики ( Роберто Барнаи) и дополнила свое образование обучением в Школе Психосоматики PSY2.0, Все эти школы имеют одним из своих источников ГНМ (Германскую Новую Медицину-GNM) Если Вы обращаетесь ко мне с проблемами здоровья, психосоматическими проблемами или повторяющимися ситуациями в своей жизни , то практически всегда я прошу Вас заранее заполнить и отправить мне клиентскую анкету, С ней вы можете ознакомиться здесь: моя анкета . Само по себе заполнение анкеты бывает весьма терапевтично и полезно
|
Рак излечим содой с 1969 года, но это скрывается намеренно. Подвиг доктора Симончини |
|
Что такое "психосоматика рака" |
*********************************************************************************Я прошла полное обучение у Жильбера Рено и являюсь клиническим психологом со специализацией по системной психосоматической терапии Рикол Хилинг( Исцеление воспоминанием) , окончила полный курс Биологики у Роберто Барнаи, а также дополнила свое образование обучением в Школе Психосоматики PSY2.0, Все эти школы имеют одним из своих источников ГНМ(Германскую Новую Медицину-GNM)
Если Вы обращаетесь ко мне с проблемами здоровья, психосоматическими проблемами или повторяющимися ситуациями в своей жизни , то практически всегда я прошу Вас заранее заполнить и отправить мне клиентскую анкету, С ней вы можете ознакомиться здесь: моя анкета . Само по себе заполнение анкеты бывает весьма терапевтично и полезно
|
Раковая жизнь или психосоматика онкологии |
Сегодня есть много «официальных» теорий возникновения рака. В них описываются влияния вирусов, мутаций и канцерогенов как пускового фактора. Но если присмотреться к «онкологическим» личностям, понаблюдать за способами реагирования на стрессы, эмоциональным ландшафтом, на фоне которого возникает заболевание, то станет очевидно – у проблемы онкозаболеваний психологические корни.
По «заданию» организма
Попытка связать онкологию и эмоциональную сферу совсем не нова – этим вопросом занимались еще древнегреческие врачи Гиппократ и Гален. Гален писал, что жизнерадостность – это естественная профилактика онкологических заболеваний. Создавая учение о типах темперамента, Гиппократ в первую очередь утверждал тезис о психосоматическом единстве. Он говорил, что многие заболевания определяются внутренними процессами. Позже эта точка зрения получила подтверждение. Доказано, что состояние эмоциональной сферы существенно влияет на иммунную и эндокринную системы организма. Психосоматическое заболевание возникает именно тогда, когда это влияние становится слишком сильным.
Древняя китайская медицина рассматривала опухоль как результат скопления и застоя крови и жизненной энергии. Злокачественные образования характеризовались как бесчувственные скопления, то есть лишенные жизни, чуждые организму. Поэтому для их лечения использовались не только препараты, влияющие на саму опухоль, но и практиковалось Дао как путь для изменения стиля жизни.
Камень на сердце
Известна онкологическая метафора – «камень на сердце». Со временем, если его не извлечь, камень превращается в опухоль. При возникновении онкологии происходит переход от внешней психологической проблемы к внутренней – соматической. Орган, который повреждается опухолью, символизирует внешнюю опасность, с которой не получается бороться адекватным способом. Онкология – это фактически капитуляция, сдвиг проблемы из области личной ответственности в сторону принятия заботы: «Пусть теперь моей проблемой занимаются врачи, у меня не получается».
Что же запускает онкологическую реакцию? Точкой отсчета становится травма – событие, после которого нельзя жить как раньше. Она как будто разделяет жизнь на «до» и «после», а личность расщепляет на дотравматическую и послетравматическую. Адекватно пережитое травматическое событие позволяет жить в изменившихся условиях. А вот если мы игнорируем реальность, не принимаем ее, организм может начать формировать опухоль. Закрыть на нее глаза уже не получится.
Между крокодилом и львом
Для «травматического» уравнения нужны такие условия: во-первых, принципы, стереотипы и правила, согласно которым происходит структурирование жизни, во-вторых, погруженность в события, которые с этими принципами в какой-то момент начинают сильно расходиться.
Например, мужчина эмоционально включен в романтические отношения с «неподходящей» с точки зрения родственников девушкой. Какое-то время лояльность родительской системе будет удерживать его в стабильных отношениях «между крокодилом и львом», но однажды ему придется сделать выбор – пойти за своими желаниями либо отказаться от них. Предательство себя – яркий пример хронической травмы.
Острая травма возникает как ответ на обнаружение какой-либо реальности, существование которой входит в противоречие с уже имеющимися представлениями. Обнаружение реальности ранит. Например, женщина, выросшая в очень строгой семье, внезапно обнаруживает в себе сексуальные стремления, которые угрожают ее привычной идентичности: «Я хорошая дочь, примерная супруга». И тогда можно либо благодарить судьбу за обретение того, что всегда было недоступно, либо включать мощные репрессивные механизмы, направленные на изгнание из психики возмутительной информации. Правда, эти механизмы работают не так хорошо, как палочка-забывашка из фильма «Люди в черном», и поэтому изгнанная из сознания информация всегда возвращается, правда уже на соматическом уровне.
Изменись или умри
Часто мы можем наблюдать ситуацию, в которой отдельно взятый человек фактически является «клоном» другого. Он не понимает, какие у него есть желания. А вместо этого транслирует желания другого как свои собственные либо жертвует притязаниями в обмен на гарантированное постоянство в отношениях. Так образуется феномен зависимых отношений, когда пустота внутри заполняется активной деятельностью на периферии и один из партнеров вынужден отказываться от себя в пользу другого, считая, что его жизнь важнее и ценнее собственной.
Зависимые отношения опасны тем, что, заканчиваясь, оставляют одного из партнеров в состоянии тотального одиночества, когда нет никакой возможности опереться на самого себя. В этой ситуации уходит вся жизнь, которая выстраивалась вокруг отношений. Типичная личностная реакция на подобные переживания – ощущение беспомощности и безысходности, когда опускаются руки и сил ни на что не остается. И именно в этой точке как никогда необходимо продолжать жить.
Символически послание организма в форме онкологического ответа выглядит так: «Изменись или умри». Какое-то время человек пребывает в состоянии тупика, когда решение старыми способами не может быть найдено. И тогда остается либо исследовать новые возможности, либо в качестве решения прибегнуть к физическому уходу.
Всем нам известны ситуации, при которых человек внезапно теряет смысл жизни. Такое часто случается во время кризисов – предприниматель теряет бизнес, политик уходит на пенсию, дети вырастают и создают собственные семьи. Если жизнь на этом заканчивается, опухоль просто «озвучивает» решение, которое человек бессознательно принял. И тогда та же самая опухоль ставит перед ним новое условие: если хочешь жить, нужно делать это счастливо. То есть необходимо понять, что делает вас живым, и освободить для этого место в своей жизни.
Подавление витальности
Оживить человека может хобби – часто совершенно бесполезная и бессмысленная вещь с точки зрения достижений и успешности. Но благодаря ему появляется пространство, свободное от обязательств и долга, пространство заботы о своем эмоциональном состоянии.
Отстаивать свои интересы помогает и открыто проявленная агрессия – универсальный способ выстраивания личностных границ. Часто она подавляется из страха причинить вред другому и оказаться в изоляции. Но это напрасно. Неспособность выдерживать конфликтные ситуации создает хроническое напряжение. И наоборот – конструктивное прояснение отношений сильно продвигает людей в плане взаимопонимания и позволяет приобретать новые навыки и возможности.
Неспособность быть собой, отказ от переживания собственной подлинности, выбор удобной и комфортной ложной идентичности параллельно происходит и на соматическом уровне. Опухолевая клетка становится чужой для ткани, в которой она возникла, она бесконтрольно делится и проникает в другие органы. А потом вытесняет здоровые клетки и занимает их место. Это вполне прозрачное послание организму: «Когда-то ты сделал неправильный выбор, и теперь пожинаешь результаты». Но никогда не поздно все исправить.
Работа над ошибками
Для того чтобы обрести большую устойчивость в опоре на себя, необходимо оглядеться вокруг и задать себе несколько вопросов:
– Что сейчас происходит в моей жизни?
– Нравится ли мне происходящее?
– Какие ценности я поддерживаю – предписанные обществом или те, что резонируют с моими самыми интимными и трепетными желаниями?
– Когда я делаю выбор, то стремлюсь избежать тревоги или попробовать что-то новое?
– Насколько я свободен в своей возможности делать то, что хочется?
Вспомните о том, что новообразование – это реакция на «застревание» в прошлых эмоциях и незавершенных ситуациях.
Попробуйте увидеть, какое непережитое событие делает вас сильно чувствительным или, наоборот, излишне бесчувственным. Есть ли в жизни опыт, о котором до сих пор нельзя говорить без слез? Что удерживает вас в этих эмоциях и не дает двигаться дальше, истощая тело и забирая жизненную энергию?
Эмоции остаются застывшими только в том случае, если мы стремимся оберегать поврежденный участок души. Изменения происходят, когда меняется отношение. Но для этого необходимо развернуться лицом к сложной ситуации и закончить то, что определяет ее эмоциональное содержание. Например, простить и пережить обиду, отпустить человека, который давно ушел, смириться с потерей, утвердиться в своем желании жить здесь и сейчас.
Подобные практики не только освобождают от скопившегося напряжения, но и укрепляют уверенность в том, что происходящее в вашей жизни зависит исключительно от вас самих. А это само по себе является очень оздоравливающей идеей.
***************************************************************************
|
Прополис с молоком против онкозаболеваний. |
Когда-то давно произошла в моей жизни такая история. У моей мамы обнаружили фибромиому. Удалили… А она опять начала расти… Вот тогда ей и помог этот рецепт. Потом она каждые полгода пила, как профилактику против рака. Хочу поделиться с людьми. Может кому-то пригодиться. А кому не нужен, пусть проходят мимо.
|
МОНАСТЫРСКИЙ РЕЦЕПТ ЛЕЧЕНИЯ РАКА ОТ ОТЦА ГЕОРГИЯ |
|
