В начале 30-х годов шведский авиаинженер Хенри Кьельсон в Тибете наблюдал, как тибетские монахи доставляли камни для строительства храма. Дотащив с помощью яка камень примерно в 1,5 метра диаметром до небольшой горизонтальной площадки, его свалили в яму глубиной 15 см, соответствующую размеру камня. Площадка находилась на расстоянии 100 метров от отвесной скалы высотой 400 метров, на вершине которой возводился храм.
В 63 метрах от ямы (инженер точно замерил все расстояния, полагая, что в этом заключается один из элементов последовавшего загадочного явления) стояли 19 музыкантов, а за ними 200 монахов, располагавшихся по радиальным линиям, по несколько человек на каждой. Угол между линиями составлял 5 градусов, причем в центре этого построения лежал камень.
У музыкантов было 13 больших барабанов весом по 150 кг трех различных размеров, подвешенных на деревянных перекладинах и обращенных звучащей поверхностью к яме с камнем. Между барабанами размещались в разных местах шесть больших металлических труб, тоже обращенных раструбами к яме. Около каждой трубы стояли по два музыканта, дующих в нее по очереди. По специальной команде весь этот оркестр начинал громко играть, а хор монахов подпевал в унисон. И вот, как рассказывал Хенри Кьельсон, через четыре минуты, когда звук достиг своего максимума, валун в яме стал собой раскачиваться и вдруг воспарил по параболе прямо на вершину 400 метровой скалы! Таким способом, согласно рассказу Хенри, монахи поднимали к строящемуся храму 5 – 6 огромных валунов каждый час!
Пусть не обижаются исследователи паранормальных явлений, но в начале 30-х годов их всех «переплюнул» швед Хенри Кьельсон, т. к. только авиаинженер мог понять, что при изучении нечто из ряда вон выходящего важна каждая мелочь в виде расстояний, углов, количества и т. д. Все, кто связан с авиацией, обязаны знать, что в их работе нет мелочей, ибо очень часто всякие «мелочи» оплачиваются жизнями летчиков и пассажиров.
Кьельсон наверняка проводил свои измерения ручным угломером и обычной рулеткой, из-за чего у него были погрешности в измерениях. Но тем не менее он оказался очень близок к истинным размерам. Все измерения шведа должны быть кратны числу «Пи», числу золотого сечения, а также числу 5,024 – произведению «Пи» и золотого сечения.
Камень находился в центре окружности, образуемой оркестром и монахами, которые посылали звуковые колебания на яму, являющуюся отражением этих колебаний. Они-то и поднимали валун на 400 метров. Звуки явно нарастали плавно (четыре минуты или 240 секунд), следовательно, колебания были гармонические, т. е. достаточно красивые и… созидающие!
Именно созидающие – ведь велось строительство священного храма!
Камень взлетал по параболе – сначала он шел практически вертикально, потом начинал отклоняться в сторону скалы, к ее вершине. Отсюда следует, что ближе к скале стояло меньшее количество монахов на линиях-радиусах, т. к. колебания, отражаясь от скалы, не давали валуну к ней приближаться. По мере приближения к вершине количество отражаемых колебаний начинало резко падать и камень отклонялся в сторону наименьшего сопротивления, точно попадая на вершину!
Не подобными ли способами в древности перемещали неподъемные ныне глыбы камня на значительные расстояния и большие высоты?
Как и почему в начале 30-х годов шведский авиаинженер оказался в Тибете, неизвестно. Но это как раз тот случай, когда нужный человек оказался в нужном месте в нужное время. Хенри мог располагать только, как сказано ранее, ручным угломером, рулеткой и… наручными или карманными часами, но вряд ли секундомером. Его «четыре минуты» на ручных или карманных часах могли быть несколько больше 240 секунд и равняться, например 261, 79 секунд, т. е. 100 j2 (1,6182 х 100), или 251,2 сек (50 pj).
Кьельсон мог своим угломером измерить 5 градусов, но 1′ 26» (одну минуту 26 секунд угла), соответствующие десятичному 0,024, его угломер уловить не мог. Тоже самое и с рулеткой из-за неровности поверхности: 63 метра могли быть 62,8 метра (20p) или 63,1 метра (39j). Глубина ямы наверняка измерялась рулеткой в центре, и ошибка вполне допустима: вместо 15 см глубина могла быть 16,2 см (10j).
Частоту колебаний швед никак не смог измерить, но шесть труб, 13 барабанов и хор из 200 человек должны были звучать оглушающе, тем более в горах. Играть и петь все-таки лучше, чем на себе тащить валуны диаметром полтора метра и примерным весом в 4,6 тонны на почти отвесную скалу высотой 400 метров. Диаметр валунов тоже был приближен к числу золотого сечения, т. е. к 1,6 метра. Масса камня рассчитывалась по правильному гранитному шару диаметром 1,5 метра, так что вес мог быть несколько меньше, колеблясь в пределах 4000 + n кг.
Все размеры данного случая левитации так или иначе приближены к мировым математическим константам «Пи» и золотому сечению. Очень возможно, что и звуковые частоты были кратны этим величинам, но все расчеты пусть делают другие – верная или неверная, но все-таки какая-то дорожка к разгадке левитации открылась. Слово за физиками, акустиками, математиками и прочими специалистами.
В этой тибетской «системе подъема» главную роль явно играли трубы – в буквальном смысле. Их рев был практически непрерывным, т. к. не случайно на каждую приходилось два трубача – они менялись, чтобы перевести дыхание. Барабаны и хор могли создавать некое подобие «коридора-колодца», по которому камень взлетал вверх, одновременно как бы поддерживая его в моменты смены трубачей. Слаженные же усилия труб, барабанов и хора в первую очередь нужны были в самом начале – для отрыва валуна от земли. Известно давно, что наибольшее усилие необходимо тогда, когда надо что-либо тяжелое сначала сдвинуть, ну а дальше «эх, зеленая, сама пойдет!»
Камень весом около 4 тонн взлетал на высоту 400 метров при звуках 6 труб, 13 барабанов и хора в 200 человек.
planeta.moy.su со ссылкой на publish.diaspora.ru
