Венеция. Я в Равенне, с Нортоном. Тихим ходом перемещаюсь по северу Италии с кампании кардиналов и местных герцогов, иногда присоединяется Байрон, всегда что-нибудь этакое отмочит, что неудобно потом людям в глаза смотреть. Ну зачем спрашивается слямзил волос из локона Лукреции Борджиа? Что ему в нём? Что она была? Конечно была. А теперь его,после Байрона, дают смотреть только по рекомендательным письмам. Сидел бы Байрон, дома, вместе с Шелли, не шлялся бы по лесам, не соблазнял бы местных дамочек.
Поездке моей конца не видно. Что и хорошо. Потому что впереди меня ждёт Жак Делез - "Капитализм и шизофрения", никакой романтики.