И тогда встает вопрос: если Христос Своим воскресением уже избавил нас от смерти и наших грехов, почему мы по-прежнему ощущаем в себе грех и смерть? Ибо наши грехи по-прежнему мучают нас, мы чувствуем угрызения совести, а эта недобрая совесть порождает страх ада.

Я верю, что Слово и Таинство — это средства благодати. Неверие — это сильное слово, заставляющее задуматься о вечности. Ошибаюсь ли я, когда называю неверием самоустранение от средства благодати?

Вы не первый, кто задумывается об участи тех, кто добровольно самоустраняется от Таинства Тела и Крови Иисуса. Хотя мы не можем судить о наличии или отсутствии у человека веры, поскольку не можем читать в сердцах, пасторы несут ответственность перед своими прихожанами и всеми христианами за то, чтобы поощрять и предостерегать их. Иисус говорит, что Он — Лоза, а мы — ветви; если ветви отсекают (или они сами отпадают) от Лозы, они недолго проживут сами по себе — по существу, они уже оторваны от источника жизни и уже умирают. Ни один человек не может знать наверняка, когда другой человек пересекает «черту смерти», но мы, конечно же, должны при всякой возможности молиться за наших братьев и сестер и поощрять их приходить к Таинству.

 Как правило, Церковь Божья в плохую погоду добивается большего, чем в хорошую. Трудные, беспокойные времена, в которые мы сейчас живем, не должны обескураживать нас и порождать в нас ощущение оставленности. Живучая природа Церкви должна придавать нам твердости перед лицом любых сомнений, чтобы мы, исполнившись святой решимости, направили все наши мысли и поступки к созиданию Церкви. Господь наш призывает нас к этому в Своем прощальном поучении, когда в Иоанна 15:16 Он говорит: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал…»

Как часто я слышу, что мне говорят: Я ленив в молитве, я ленюсь читать Священное Писание, я ленюсь думать о Боге… Дело не в лени; нет, ты не ленив! Ты просто Его не любишь… Ты не ленив, потому что на столько других вещей у тебя хватает бесконечно много усердия, энергии и сил; на Бога — не хватает, потому что наше сердце занято другим. Если бы только наше сердце открылось Богу, если бы только Он для нас значил нечто подобное тому, что значит для нас отец, и мать, и сестра, и невеста, и жених, и ребенок, тогда ни о какой лени не было бы речи — ни о какой! Потому что, когда нужно любимому, мы забываем и усталость, и болезнь, и все, и берется откуда-то находчивость, и память, и усердие, и силы. Нет, дело не в лени; тем самым мы оказываемся должниками Богу гораздо больше, чем тем, что мы называем грехами: нетерпеливостью, раздражением; это все плоды, это поросль! А основной корень — это наше к Нему безразличие…

— Митрополит Антоний Сурожский. Из проповеди на Мф. 18:23-25 (30.08.1985)

В первом моем приходе одной из возложенных на меня обязанностей было создать живое, заточенное на ученичество служение малых групп. Поскольку в семинарии меня этому не учили, чтобы научиться вести малые группы, я (вместе с еще двумя членами прихода) посетил недельную учебную программу, которую вел профессиональный преподаватель.

Какое-то время служение малых групп считалось в евангелических кругах последним словом и, будь то хорошо или плохо, проникало и в некоторые лютеранские общины. Моя община была в их числе. Она приняла на веру утверждение, что малые группы теперь — лучший способ производить на свет искренних учеников Иисуса Христа.

Вкратце, в моем собственном опыте организации малых групп были как положительные, так и отрицательные моменты. И хотя я занимался этим служением в лютеранской (Синод Миссури) «мега-церкви», большинство прихожан относилось к нашей затее без особого энтузиазма. Группы, которые нам все же удалось создать, собирались с некоторой долей регулярности. Однако они, как и приход в целом, просто не давали такого прироста учеников, который нам обещал обучавший нас на курсах гуру.

Мы, по причине грехов своих, не смели надеяться на милость Божью. Теперь все изменилось. Наши грехи очищены смертью Христа, и мы знаем, что Бог более не попрекает нас. Он — наш Друг и наш возлюбленный Отец. Каковы же должны быть плоды того, что у нас есть столь милосердный и любящий Бог — Бог, Который является источником всякой любви, Которого нам должно славить, и на Которого следует целиком возлагать наше упование во всякой нужде и скорби? Если Бог — наш Друг, нам незачем бояться какого-либо вреда; тогда никто не может напугать нас или причинить нам вред. Грех был искуплен; Бог доволен нами, и Христос, наш Посредник, сидит одесную Отца. Что теперь с того, если смерть придет и заберет наши тела, если мы знаем, что через Христа мы восстанем вновь к вечной жизни? Поэтому христианам должно всегда радоваться, какими бы ни были их жизненные обстоятельства; даже если боль поразит их тело, они могут радоваться в духе и будут славить своего Отца Небесного, от любви и милосердия Которого они зависят, и под защитой Которого они находятся в безопасности. Столь радостное избавление от невзгод мы имеем благодаря искуплению, совершенному смертью Христа.

О, если бы Бог помог нам постепенно научить свои сердца верить, что слова проповедника — это Божье Слово, и что человек, который проповедует нам, — это ученый и царь…

Если бы кто объявил: «Я знаю здесь, в мире, одно место, где Бог говорит, и всякий может там слышать Бога», — если бы я отправился туда и увидел и услышал, как крестит и проповедует бедный пастор, и если бы меня заверили: «Да, это то самое место; здесь Бог говорит голосом проповедника, который несет Божье Слово», — я бы ответил: «Увы, меня обманули! Я вижу только пастора…»

Лютер без колебаний называет радость подлинным мотивом нравственного поведения. Лютеранство не может забыть прошедшее время, которое Лютер использовал, когда сказал: "Беспокойство довело меня до отчаяния", — но и не позволит никому вырвать из его сердца торжествующее настоящее время: "Дорогие христиане, радуйтесь все". "Они дают мне радость", — поет Пауль Герхардт даже о Страстях Христовых. Тому, кто больше не чувствует всем сердцем радости в рождественских гимнах Лютера, или торжества в наших пасхальных гимнах, в "Боге для нас" и "Христе для меня" Пауля Герхардта, следует задуматься и спросить себя, не имеет ли его богословие больше общего с Кораном, чем с Евангелием.

— Werner Elert, Structure of Lutheranism, pp. 69-70

Начало мудрости — страх Господень; разум верный у всех, исполняющих заповеди Его. Хвала Ему пребудет вовек (Пс. 110:10).

Нужно остерегаться двух крайностей. Одна крайность — надмеваться своею мудростью и своими планами. Другая — впадать в уныние, когда все идет не так, как хочется. Бог прощает и даже благословляет ошибки верных. В своем невежестве я нередко ошибался страшнейшим образом и делал глупейшие вещи, искренне пытаясь помочь людям и дать им добрый совет. Ошибившись, я горячо молился Богу, прося Его простить меня и исправить то, что я натворил. Влиятельные и верные вожди зачастую наносят своими советами и поступками великий вред. Если бы Бог не был к ним милостив и не исправлял все, мир стал бы местом ужасающего хаоса.

Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет (Луки 22:42).

Намерения некоторых людей дурны. Это легко заметить, потому что такие люди не терпят никаких возражение. Намерения других выглядят добрыми, но в действительности дурны. Распознать их можно по их плодам — нетерпению. Поистине доброе намерение, встречая на своем пути препятствие, говорит: "О Боже, я думал, что мое желание хорошо. Но если оно не исполнится, я доволен. Да будет Твоя воля". Там, где есть конфликт и нетерпение, нет ничего хорошего — как бы хорошо это ни выглядело.

В сегодняшнем Евангелии Христос говорит прямо и ясно: «Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих». Этот текст совершенно ясен: всякий любящий Бога соблюдает Его заповеди, всякий не любящий Бога не соблюдает Его заповеди. Здесь Христос попросту изгоняет из Своего царства всех, кто не соблюдает Его заповеди с удовольствием и любовью. Давайте хорошенько усвоим это. Здесь нам в двух словах разъяснено, кто является, и кто не является христианином. Никто не является христианином, если не соблюдает Слово Христа, как Он и говорит здесь. И никто не способен соблюдать Его Слово, если сначала не возлюбит Бога. Бог проверил на практике план научения людей благочестию при помощи силы. Ибо во времена древние Бог поступал со Своим народом сурово, так что им приходилось соблюдать Его Слово и не богохульствовать, соблюдать субботу и слушаться всех прочих заповедей. Для этого Он угрожал им скорбями и суровыми наказаниями, как мы и читаем в 26-й главе книги Левит с 14-го стиха. Таким образом Бог внешними средствами побуждал народ быть благочестивым ради страха перед наказанием; но сердца их не были покорны. Сегодня результат такой же. И потому, соблюдения Божьего Слова может добиться только божественная любовь.

Есть две вещи, которые отталкивают людей от Евангелия: одна — это гневное нетерпение, а вторая — греховная похоть. О них Иаков говорит в этом послании. Первый грех, говорит он, приходит во время гонений — когда ради Христа вам приходится отказываться от имения и чести, рискуя здоровьем тела и самой жизнью, и пользоваться репутацией дураков, ослов и отбросов мира. Такая участь болезненна и невыносима и ведет к разочарованию и истощению сил — особенно когда очевидно, что ваши гонители наслаждаются своей счастливой участью, имеют честь, власть и благосостояние, в то время как вы постоянно страдаете. Петр также увещевает нас (1 Петра 3:10), опираясь на авторитет Псалма 33:13-15: тот, кто хочет быть христианином, должен быть готов удаляться от зла и творить добро, стремиться к миру, удерживать свой язык от зла и уста свои — от коварных слов и должен посвятить себя Богу.