Ольгу Врангель можно смело назвать ангелом-хранителем «Черного барона». Она заботилась о муже и разделяла с ним все горести и невзгоды до конца его дней. Именно супруге военачальник был обязан своим исцелением от тифа. Мало того, Ольга Михайловна спасла Врангеля от расстрела в 1918 году.

Ольга Михайловна Иваненко не только отличалась благородным происхождением, но и эффектной внешностью. Эти качества и позволили ей стать одной из самых любимых фрейлин императрицы Марии Федоровны, матери Николая II. Впоследствии она стала близка и с женой Николая Александрой Федоровной. Обе женщины увлекались медициной и окончили курсы сестер милосердия. В общем, Ольгу Иваненко можно было смело назвать не только красавицей, но и умницей. По воспоминаниям современников, она вольна была выбрать для себя самого завидного жениха: мало кто из мужчин оставался к ней равнодушен.

Маргарита Кирилловна родилась в 1873 году в семье потомственного почетного гражданина и разорившегося картежника Кирилла Николаевича Мамонтова. Денег было мало, зато в дальнем родстве — первейший галерейщик Павел Третьяков. За неимением доступа к дорогим удовольствиям девочка развивалась интеллектуально. В частности, в 12 лет ей посчастливилось стать одной из первых зрительниц картины Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван». Впечатлений хватило надолго: «Мы онемели от ужаса…  Казалось, что убитый сын Грозного лежал на полу комнаты, и мы с ужасом стремглав пробегали мимо, стараясь не смотреть на картину».

Полотно действительно стояло на полу — Александр III от греха подальше запретил его вывешивать в общедоступных залах: «Не допускать для выставок и вообще не дозволять распространения ее в публике». На родственников царские запреты не распространялись.

Кроме походов в гости «к тете Вере Третьяковой» были посещения другого родственника, «дяди Ивана Николаевича Мамонтова». Там запросто бывали музыкальный критик Кашкин, книгоиздатель Юргенсон и писатель Алексей Толстой. Картиной не пугали, говорили о концертах. Дружили с братьями Жемчужниковыми, соавторами нашумевшего проекта под названием «Козьма Прутков». В 18 Мамонтова увлеклась театром. Малый, Большой, а также Русская частная опера дяди, Саввы Ивановича Мамонтова. Через Савву Ивановича образовались знакомства с художниками — Коровиным, Серовым и Врубелем. В то время когда сверстницы из ее круга скучали в биаррицах, баден-баденах, карлсбадах и виши, юная Маргарита путешествовала по художественным выставкам, премьерам, музыкальным вечерам и, в общем-то, неплохо проводила время.

Монахиня Алёна Арзамасская во второй половине XVII века возглавила многотысячный отряд повстанцев, который стал частью армии Степана Разина. Спустя несколько месяцев восставшие были разбиты под городом Темниковым войсками воеводы Юрия Долгорукова, а саму монахиню вместе с другими пленниками казнили.

До наших дней дошли немногочисленные исторические документы об Алёне Арзамасской. Известно, что она родилась в семье крепостных крестьян в слободе под Арзамасом, рано была выдана замуж и вскоре овдовела. Монашеский постриг в Никольском женском монастыре Алёна приняла вследствие крайней нужды. Историки утверждают, что именно в монастыре монахиня научилась читать и писать, а также освоила азы народной медицины.

При каких обстоятельствах Алёна Арзамасская решилась на организацию повстанческого отряда, не известно.

В своей семье Мария Федоровна была словно императрица. Еще бы! Именно ей, а не сыновьям и уж тем более не дочерям, муж-миллионер оставил в наследство свою «империю» - Никольскую мануфактуру. И жена не подвела. Когда через пару десятков лет Мария Федоровна Морозова отошла в вечность, ее детям и внукам досталось самое крупное в Российской империи состояние - 30 миллионов рублей.

Мария Федоровна Морозова (1830 -1911)

Брак в купеческой семье - не любовь, а преумножение капитала. Вы, наверное, заметили, что большинство купцов, предпринимателей, меценатов XIX века - старообрядцы. А еще они были выходцами из крестьян (крепостных).

«Дурна как черт и умна как ангел», — говорили про эту француженку, ярую противницу Наполеона. Бонапарт же и вовсе не стеснялся в выражениях: «эта старая ворона», «настоящая язва», — цедил он сквозь зубы, читая заметки баронессы Жермены де Сталь о разгуле деспотизма во Франции и об «извращенной воле к власти» самого императора.

Андреа Аппиани «Наполеон на троне с аллегорическими фигурами Мира и Победы» (1806)

Игнорировать ее существование Наполеон не мог — мадам де Сталь царила в парижском высшем свете, в ее салоне на Рю Рояль встречались влиятельные литераторы и политики.