Cayetana_de_Alba все записи автора Хотя на самом деле вклад поляков, которые до 1917 года были вторым по численности народом империи после русских, в укрепление и становление российской государственности довольно значителен.

Министр иностранных дел Польши Гжегож Схетына представил в Сенате программу работы с Полонией — сообществом поляком за пределами страны. При прежнем главе МИД, Радославе Сикорском, дипломатическое ведомство конкурировало с верхней палатой польского парламента. Новый министр хочет с сенаторами сотрудничать. Схетына много чего рассказал и расставил приоритетов. За рубежом проживает около 20 миллионов самих поляков и людей польского происхождения. Правительство и министерства выделили 163 млн злотых в поддержку польской диаспоры и поляков, проживающих за границей. Министр иностранных дел предложил создать смешанную рабочую группу Сената и МИД, которая начнет работу над законопроектом о финансировании польской общины, и эта поддержка должна быть межпартийной.

Схетына говорил о региональных особенностях. В первую очередь, об Украине. Он вспомнил об эвакуированных поляках с Донбасса, которые вернулись на историческую родину. Часть из них после окончания учебного года получит новое, постоянное место жительства и работы. Добавил, что бедственное положение на Востоке Украины очень сильно влияет на людей польского происхождения, поэтому МИД организовал специальные лагеря отдыха для 220 детей из Донбасса, а в январе 2015 года в Польшу были переселены 178 поляков. Подчеркнул, что в процессе адаптации эвакуированных из Украины людей большую поддержку оказали власти местного самоуправления.

Министр отметил нарушения прав и свобод польских общин за рубежом. Он указал на Литву, где ухудшилось положение польского образования. «Отменено право размещать двуязычные топографические знаки в районах компактного проживания меньшинств в районе Вильнюса», — заявил глава МИД. Особое беспокойство вызывает процесс аккредитации школ, который ставит под угрозу некоторые польские образовательные учреждения. Помимо Литвы, разговор шел о Белоруссии, где «до сих пор не признали демократически избранное руководство Союза поляков в Белоруссии, а культурные и образовательные мероприятия этого и других польских организаций рассматриваются как угроза для местных властей». По мнению Схетыны, «настало время, чтобы эти страны (Литва и Белоруссия — ред.) признали, что польское меньшинство есть потенциал и мост сотрудничества для нашего региона, а не угроза». Министр иностранных дел также заявил, что выразил озабоченность по поводу перспективы ухудшения условий для польского образования в Великобритании после объявления об отмене экзаменов на польском языке на уровне бакалавра. «Но мы предприняли усилия, чтобы предотвратить эту ситуацию», — отметил Схетына.

В ответ спикер Сената Польши Богдан Борусевич отметил, что Сенат был лишен «инструмента» заботы о Полонии, поскольку финансирование ушло целиком в МИД. «Это было плохое решение, которое снизило статус Сената и затруднило сотрудничество с нами, с чем я не согласен», — заявил Борусевич. Он акцентировал внимание на ситуации с польскими меньшинствами на Востоке. Спикер считает, что проблема Союза поляков в Белоруссии «стабилизируется» и «репрессии» против них не будут нарастать, что, впрочем, не означает отсутствие работы белорусских спецслужб против Союза. По его словам, положительным для польских соотечественников, а также польско-белорусских отношений было бы создание местного приграничного движения с Белоруссией. Но оно зависит в течение нескольких лет от подписания президентом Республики Александром Лукашенко. Борусевич отметил, что в Литве видна тенденция к ассимиляции поляков. Она мне носит постоянный характер, сейчас можно говорить о ее приостановке. При этом глава Сената выразил обеспокоенность по поводу части сотрудничества польского меньшинства в Литве с Россией. «Для меня непонятно бездействие министерства иностранных дел, когда глава Избирательной акции поляков в Литве Вальдемар Томашевский говорит, что русские правы, когда дело доходит до Украины», — подчеркнул он.

И это был чуть ли не единственный случай, когда в разговоре о Полонии упомянули о России. В косвенном ключе. Но о нас, российских поляках, Варшава не помнит. Нас для Варшавы как будто не существует, нас как будто боятся упоминать в принципе, чтобы не вызвать ответную реакцию. Как пишет один польский блогер, проживающий в Литве, в свое время этносоциолог Вильгельм Мюльман ввел такое понятие как этноцентрум. Этноцентрум — это осознание этносом самого себя в рамках пространства, где этот этнос обитает. Каждый этноцентрум стремится к тому, чтобы сохраниться нетронутым. Этноцентрум боится понятийного раскола, раздвоения, т.к. раскол этноцентрума означал бы раскол этнического самосознания и видоизменения внутренней жизни народа. Отношения поляков и русских тоже возможно описать в этносоциологических понятиях, отмечает. Польский этноцентрум подсознательно ощущает мощь этноцентрума русских, как более многочисленного имперского народа, к тому же, не католического.

Польский этноцентрум не настроен на миролюбивые отношения с русскими по той причине, что боится «впустить в себя» того, кто мощнее, энергичнее и многочисленнее. Как этноцентрум менее многочисленного народа, польский этноцентрум боится «утонуть» и раствориться в русском этноцентруме, боится быть им поглощенным или расколотым надвое, т. е. принять одновременно и католическую, и православную идентичность. Поэтому немалое число православных поляков или поляков, служивших Российской империи, а затем СССР, самой же польской историографией выносится за скобки, рассматриваются ею как идеологические антитела, как-то, что несет опасность прививки элементов этнического сознания соседнего народа (русских), и способствует расколу монопольно-католического антирусского сознания, свойственного полякам. Этноцентрум поляков видит только одно спасение — выстраивание таких отношений с русскими, при которых было бы абсолютно невозможно проникновение в польский этноцентрум чрезмерного объема русского, не католического влияния. Это подсознательный механизм этнической защиты, под который уже подгоняется все остальное — политика, культура, вероисповедание, СМИ. Поляки чувствуют себя в безопасности только при условии максимального культурно-политического отдаления от огромного русского народа, и для утверждения и закрепления данной парадигмы активно используют антироссийскую пропаганду.

Хотя на самом деле вклад поляков, которые до 1917 года были вторым по численности народом империи после русских, в укрепление и становление российской государственности довольно значителен. Не по своей вине мы оказались ведущим меньшинством в России тогда и такая уж выпала судьба нам, современным российским полякам, жить в современной России. Но эта страна стала нашей Родиной, хотя мы и помним о своем происхождении, откуда мы пришли. Больно то, что Польша забыла о нас, что не хочет разговаривать с нами, не хочет нас выслушать. Может быть потому, что мы могли бы рассказать нашим соотечественникам, как вести дела с русским народом, вполне терпимым и толерантным к другим национальностям. Благо, в самой Польше есть большой интерес к России, если уж на то пошло, то сами поляки больше интересуются русскими, чем русские поляками. Вместе мы могли бы достичь большего, чем сегодня Польша получает от Европы. Хватит уже руководствоваться комплексами наполеоновского времени, когда мы, поляки, таскали каштаны из огня для французов. Полония без российских поляков есть и остается неполной. Поэтому МИД и Сенат Польши должен сделать соответствующие выводы и начать с нами, российскими поляками, полноценный диалог.

Станислав Стремидловский, ИА REGNUM