украинская мова!

Крупный галицко-русский историк Дионисий Иванович Зубрицкий (1777 – 1862): "есть мрачные исступленники, ... желавшие теперь, чтобы мы писали свою Историю на областном наречии Галичской черни. Странное и смешное требование!... Где же то пишутся истории на наречии простого земледельца?"

Итак, в 14-16 веках, во время польского владычества, юго-западные российские земли попали под мощное культурное, политическое и хозяйственное влияние Польского королевства. Начался процесс скрещивания местного славянорусского и польского языков. Один из основополагающих законов языкознания гласит, что при скрещивании двух языков никогда не возникает некий средний язык – всегда, в конечном счете, побеждает один из них.

В этот период "мова" начинает все больше приближаться по своей лексике к польскому языку. И лишь возвращение Малороссии в лоно Русского государства прервало процесс скрещивания буквально на полпути, когда русский язык южной Руси уже в сильнейшей степени ополячился, но еще не успел превратиться в польский.

Самое подходящее название для этого языка – русско-польский диалект. Собственно, и назывался этот диалект не "мова", а "руська мова". Такова была цена, которую пришлось заплатить русским в Малороссии за продолжительное пребывание под польским господством. Не будь этого господства, для возникновения русско-польского диалекта не было бы оснований. Тем не менее, возникнув при неблагоприятных обстоятельствах, этот диалект употреблялся населением, по своей национальности являвшимся русским.
В середине 16-го века предпринимается попытка создать письменную "руську мову", отличную от церковнославянской и
польской. На эту "руську мову" переводятся книги церковно-учительные и религиозные, в частности Пересопницкое Евангелие 1555-1561 г.

После воссоединения южной и северной Руси в 1654 году, когда влияние польского языка прекратилось, начался обратный процесс постепенного вытеснения всевозможных полонизмов под общим воздействием общерусского литературного языка.

Трехсотлетнее польское господство над южной Русью не изменило ни национальности, ни языка ее населения, и, несмотря на огромную засоренность полонизмами, он к середине 17 в. остается вполне русским. Те особенности, которые стали отличать "мову" от русского языка, свидетельствовали не о превращении ее в некий самостоятельный язык, а только лишь об образовании нового диалекта русского языка.

В середине 19-го века на территории Прикарпатской Руси, находившейся в то время под властью Австрии, развернулась настоящая "азбучная война". Австрийская администрация и поляки хотели навязать русскому языку латинский алфавит. Этот радикальный вариант не прошел, но все же австрийским полякам, в союзе с "украинофилами", удалось изменить правила правописания и ввести фонетическое написание.

Борьба велась вокруг русского литературного языка. Так называемая "старорусская", или "святоюрская", партия стремилась приблизить галицко-русское наречие на основе церковнославянского языка к русскому литературному языку, а украинофильская хотела сблизить народный язык с польским.

Крупный галицко-русский историк Дионисий Иванович Зубрицкий (1777 – 1862) был одним из первых, выразивших протест против попыток ополячившихся "протоукраинцев" придать местным наречиям статус литературного языка. В своей "Истории древнего галичско-русского княжества" он писал, что "есть мрачные исступленники, или скорее низкие невежды, в лени доселе проживающие, пренебрегавшие всякую науку собственного языка, употреблявшие чуждое наречие, прислушивавшиеся только простонародному разговору своих слуг и работников и желавшие теперь, чтобы мы писали свою Историю на областном наречии Галичской черни. Странное и смешное требование!... Где же то пишутся истории на наречии простого земледельца?"

Поляки неутомимо работали над созданием в Прикарпатской Руси "антимосковской Руси", и в этом украинофильские деятели сыграли наиглавнейшую роль. Поляки стали насильственно внедрять в русские школы так называемую "кулишивку", используя фонетическое правописание (т.е. как слышится, так и пишется) как инструмент этнического раскола. Вектор на раскол единства русской нации был столь агрессивным и неприкрытым, что даже сам изобретатель фонетического правописания П. Кулиш возмущался этим и даже хотел отказаться от своего изобретения.

Хорошо известно его письмо из Варшавы от 16 октября 1866 года, посланное Я.Ф. Головацкому во Львов, где он писал следующее: "Вам известно, что правописание, прозванное у вас в Галиции "кулишивкою", изобретено мною в то время, когда все в России были заняты распространением грамотности в простом народе. С целью облегчить науку грамоты для людей, которым некогда долго учиться, я придумал упрощенное правописание. Но из него теперь делают политическое знамя. Полякам приятно, что не все русские пишут одинаково по-русски; они в последнее время особенно принялись хвалить мою выдумку: они основывают на ней свои вздорные планы и потому готовы льстить даже такому своему противнику, как я... Теперь берет меня охота написать новое заявление в том же роде по поводу превозносимой ими "кулишивки". Видя это знамя в неприятельских руках, я первый на него ударю и отрекусь от своего правописания во имя русского единства".

В 1878 году начался беспощадный поход против русской культуры в Галиции. Были арестованы редакторы всех шести русских газет во Львове и тысячи крестьян и чиновников по всей Галиции. Русский историк Андрей Дикий пишет: "Русский литературный язык в Буковине употреблялся даже в официальных случаях, наравне с языком немецким и румынским. Лучшим доказательством этого служат мраморные доски на знании Городской Думы (Ратуши) Черновиц, водруженные в ознаменование 25-летия (в 1873 году) и 40-летия (в 1888 году) царствования Австрийского императора Франца Иосифа II. Надписи на них сделаны на трех языках: немецком, румынском и литературном русском. Но уже на третьей доске (водруженной в 1898 году в память 50-летия царствования) надпись на литературном русском языке заменена надписью на "украинском" языке – фонетическим правописанием.

Фонетическое правописание, чуждое русскому языку, было насильственно введено в 1892 году в школах Буковины несмотря на то, что при проведении среди всех учителей анкетирования по этому вопросу только два учителя во всей Буковине высказались за фонетическое правописание, в то время как все остальные категорически и обоснованно против этого возражали.

Любопытный документ, характеризующий методы внедрения этих желательных Австрии настроений попал в руки русских властей, когда в 1914 году Буковина была занята русскими войсками. В австрийских архивах была найдена собственноручная подписка-обязательство "профессора" (преподавателя) "русского" языка Смаль-Стоцкого, в которой он обязывается, если ему будет предоставлено место, преподавать "русский" язык и историю в духе их отдельности и полной отчужденности от общерусской истории, культуры и языка. Смаль-Стоцкий не был исключением. Все учителя в Буковине, начиная с конца 19 века, если хотели удержаться на службе или получить таковую, должны были быть и активными пропагандистами политики Австрии, направленной на отчуждение земель Западной Руси от общерусской культуры и от России.

С 1991 г. "мова" начала развиваться уже совершенно "самостийно и нэзалэжно" под высочайшим патронажем столь же "самостийной и нэзалежной дэржавы".

Вот что пишет А. Железный в своей брошюре "Происхождение русско-украинского двуязычия на Украине" (Киев, 1998 г.): "Буквально ежедневно украинские средства массовой информации вместо привычных, укоренившихся слов преподносят нам новые, якобы исконно украинские:

"спортовець" вместо спортсмен, "полициянт" вместо полiцейский, "агенцiя" вместо агентство, "наклад" вместо тираж, "уболiвати" вместо спортивного болiти, "розвой" вместо розвиток – всего и не перечислить!

Разумеется, все эти "украинские" слова взяты непосредственно из польского языка: sportowjec, policiant, agencia, naklad, uboliwac, rozwoj... Есть, правда, отдельные случаи, когда и хочется убрать какое-нибудь уж больно "по-москальски" звучащее слово, но и соответствующее польское не подходит.

Вот два характерных примера. Для замены дерусификаторами "неправильного" слова аэропорт польское слово явно не походит, т.к. звучит точно так же: aeroport. Пришлось выдумывать совершенно новое, небывалое слово "лэтовыще".

Или вот для украинской эстрады ранее общепринятое обозначение вокально-инструментального ансамбля словом "группа" (по-украински "группа") для дерусификаторов оказалось неприемлемым. Но и польское аналогичное слово звучит слишком уж "по-москальски" – grupa. И вновь пришлось обходиться собственными ресурсами: применить скотоводческий термин "гурт" (стадо).

Пусть, мол, новый термин и ассоциируется со стадом баранов, лишь бы он не был похож на русский!"

При этом с чисто холопским зазнайством утверждается, что сегодня украинский язык – "один из наиболее богатых и наиболее развитых языков мира". "Тогда почему же уже в наши дни затеяна колоссальная работа по формированию "украинской" научной, технической, медицинской и прочей терминологии? В чем же тогда "богатство" и "развитость" нашего украинского языка?" – спрашивает А. Железный и приводит пример, раскрывающий истинную подоплеку всей этой пустопорожней болтовни о богатстве и развитости "мовы".

"Вот передо мной лежит статья некоего Вячеслава Панфилова "Украинская терминология должна иметь собственное лицо" ("Киевский вестник" за 03.04.93).

Автору этой статьи почему-то не нравится, что многие украинские электротехнические термины совпадают с русскими: виток, гайка, генератор, катушка, коммутатор, реостат, статор, штепсель... Вместо этих "москальских" терминов он требует принять такие истинно украинские: звiй, мутра, витворець, цiвка, перелучник, опiрниця, стояк, притичка...

Что это за слова, откуда они взялись? Все очень просто: открываем польский словарь и читаем: zwoj, mutra, wytwornica, cewka, przelucznick, opornik, stojan, wtyczka. Вот вам и совершенствование технической терминологии: ее "собственное лицо" имеет давно знакомые польские черты!"

Профессор Киевского университета св. Владимира, автор капитального исследования "Лекции по славянскому языкознанию" Т.Д. Флоринский писал: "Малорусский язык есть не более как одно из наречий русского языка... составляет одно целое с другими русскими наречиями... Факт целости и единства русских наречий в смысле принадлежности их к одной диалектической группе считается в современной науке истиной, не требующей доказательств". Отсюда закономерный вывод: жители Малороссии "в этнографическом отношении представляют не самостоятельную славянскую особь (в противоположность, например, чехам, полякам, болгарам или сербохорватам), а лишь разновидность той обширной славянской особи, которая именуется русским народом. В состав ее входят наряду с малороссами великороссы и белорусы. В частных сторонах и явлениях своей жизни, в языке, быте, народном характере и исторической судьбе малороссы представляют немало своеобразных особенностей, но при всем этом они всегда были и остаются частью одного целого – русского народа".

А вот что пишет профессор Ляпунов Б.М.: "В настоящее время русский живой язык делится на наречия: великорусское, белорусское и малорусское. Причем названия эти простому русскому народу неизвестны и употребляются только образованными людьми".

Работы процитированных выше авторов относятся к рубежу 19-20 века и однозначно говорят о том, что никакого "украинского языка" на территории южной России не существовало.

Украинская филология, утверждающая, что "украинский" язык имеет древние корни, не является наукой, а всего лишь наукообразной пропагандой дешевых и примитивных мифов, фантастичность которых столь беспредельна, что нередко смахивает на шизофренический бред. Чтобы убедиться в этом, достаточно только перечислить ее последние "открытия":

"Украинский язык – один из древнейших языков мира... Есть все основания полагать, что уже в начале нашего летоисчисления он был межплеменным языком" (Украинский язык для начинающих. Киев, 1993 г.). "У нас есть основания считать, что Овидий (!) писал стихи на древнем украинском языке" (Гнаткевич Э. От Геродота до Фотия. "Вечерний Киев", 26 января 1993 г.). "Украинский язык – допотопный, язык Ноя (!), самый древний язык в мире, от которого произошли кавказско-яфетические, прахамитские и прасемитские группы языков" (Чепурко Б. Украинцы. "Основа" N3. Киев, 1993 г.). "Древний украинский язык – санскрит (!) – стал праматерью всех индоевропейских "языков" (Плачинда С. Словарь древнеукраинской мифологии. Киев,1993 г.). "В основе санскрита лежит какой-то загадочный язык "сансар", занесенный на нашу планету с Венеры (!). Не об украинском ли языке речь?" (Кратко-Кутынский А. Феномен Украины. "Вечерний Киев",1993 г.).

Все эти высказывания отнюдь не из собрания первоапрельских шуток. Они принадлежат солидным академическим мужам, кандидатам и докторам филологических наук. Украинских, конечно, наук.

Навязывание Малороссии в качестве "родного языка" укрмовы продиктовано политикой, ибо она ("мова") – явление не культуры, а антикультуры, плод усилий различных антирусских сил, видевших в ней эффективное средство денационализации Русского населения юго-западной Руси. Реалии сегодняшней "самостийной Украины" со всей очевидностью демонстрируют эту ее русофобскую функцию.

Сегодняшний Киев, как и века назад, по-прежнему сохраняет облик обычного русского города: на улицах, в метро, магазинных очередях, праздничных шествиях и многолюдных митингах все так же доминирует живая русская речь. Редкие вкрапления в нее "мовы" режут ухо, резко диссонируя с общим языковым фоном города, и воспринимаются как нечто чужеродное, занесенное сюда Бог весть из каких дальних краев.

Картина, однако, разительно меняется, стоит только переступить порог любого официального учреждения: здесь полностью царит украинский новояз. Если вы обратитесь к чиновнику по-русски, он с вами даже разговаривать не станет, прикинувшись глухим или по горло занятым. Причина этой игры "в молчанку" банально проста: вы сталкиваетесь лицом к лицу с фасадом новой власти. Украинской власти. Ведь сегодня Киев – столица "самостийной и нэзалэжной Украины", и его нынешние хозяева с маниакальной настойчивостью стараются подчеркнуть этот судьбоносный для их существования факт. Поэтому все уличные надписи, тексты реклам, объявлений, вывески магазинов и названия остановок в Киеве, как и в других городах Малороссии, выполнены исключительно на "мове". А в качестве поясняющего перевода к ней дублируются... на английском языке! Любая официальная документация дается также исключительно на укрмове. Только на ней ведутся дискуссии в Верховной Раде, хотя вне ее стен подавляющее большинство депутатов привычно переходит на родной, русский язык. Лишь по-украински, с плохо скрытым акцентом, общаются с народом президент, члены правительства, главы официальных ведомств, представители средств массовой информации.

Слушая их косноязычную, ломаную речь, воочию наблюдая то тягостное напряжение, с каким все эти "дэржавни диячи" вымучивают из себя общение на искусственно сконструированном местечковом новоязе, всякий раз задумываешься над этим странным и трудно объяснимом парадоксом: почему все исторические попытки создания самостийниками "нэзалэжной дэржавы", в сущности, всегда сводились к одному: насильственному внедрению "мовы" и этим зачастую ограничивались?

Сергей Родин в книге "Отрекаюсь от русского имени" пишет:

"Всякий раз, вникая в доводы адептов украиномовского движения, силящихся объяснить мне смысл происходящего, я не мог избавиться от ощущения, что являюсь свидетелем массового, поголовного психоза, особого рода социального безумия, в которое вовлекаются все новые и новые жертвы. Безумия, вышедшего из-под контроля и несущего в себе чудовищный потенциал разрушения культуры и общества...

В этом государстве с чисто параноидальной навязчивостью раз за разом ставится и решается одна-единственная проблема: как сделать никому не нужную "украинську мову" массовой и желанной, какими средствами принудить пятьдесят миллионов взрослых мужчин, женщин и их детей забыть родной русский язык и перейти на искусственно созданный суржик... В Верховной Раде бесконечно обсуждаются языковые законопроекты, один идиотичнее другого. Последний из них, например, предусматривает за "неупотребление украинского языка" административные наказания и штрафы. Из правительственных сфер следуют не менее грозные циркуляры, столь же идиотские, сколь и невыполнимые.

Постановлением кабинета министров Украины N1004 от 21 июня 2000 года категорически запрещено употребление русского языка органами власти и местного самоуправления даже в тех регионах, где русские официально признаны большинством населения. Это же постановление в директивном порядке обязывает изучать укрмову не только госслужащих, но и предпринимателей, работников сферы обслуживания, инженерно-технических работников и даже работников национально-культурных обществ. И не только изучать, но и в обязательном порядке пользоваться ею в быту! Особенно же впечатляет статья 31 этого постановления: об уголовной ответственности за нарушение литературных норм "дэржавной мовы".

Всякий хоть сколько-нибудь знакомый с процессом разработки украинского новояза понимает, насколько смехотворно применительно к нему звучит само требование соблюдения каких-либо "норм". Искусственно мутированный из разговорного малорусского наречия, он на протяжении последних ста лет подвергался столь несуразным переделкам и нововведениям с целью максимального удаления его от русского языка, что сегодня даже самый изощренный специалист-украиномовник не в состоянии определить: что является нормативной формой, а что – грубым отклонением от нее.

Кого и за что сажать в тюрьму? Бывшего президента Кучму, выступления которого изобилуют ошибками, характерными для детишек младших классов? А может быть, украинских министров, допускающих в предложении из пяти слов не менее десяти отступлений от лексических "норм" современного варианта "мовы"? И главное, кто и как будет решать вопрос о привлечении к уголовной ответственности провинившихся? Языковая полиция? Министерство правды? "Тройки по украинизации"? Или иные учреждения в таком же роде? Абсурд и нелепица! Полное сумасшествие! "Палата N6"! Посмеяться бы, да не очень весело. Речь ведь идет не о бреде психически больного субъекта, а о государственной политике, уже сегодня калечащей судьбы миллионов людей, растаптывающей их человеческое достоинство, деформирующей их сознание ложью, ненавистью, ощущением этнической и моральной ущербности. И смысл ее отнюдь не в защите и поддержке "ридной мовы", а в намеренном и зловредном искоренении в Малороссии всяких следов ее русскости: будь то язык, книжка, безобидный водевиль или надпись на придорожном указателе. Все, абсолютно все подвергается тотальному уничтожению.

Продающаяся на Украине печатная продукция на русском языке официально признана в качестве "информационной агрессии восточного государства". В соответствии с этой установкой еще в 1996 г. Министерством информации были выработаны рекомендации для правительства, в которых предлагалось уменьшить тарифы на распространение печатных периодических изданий на государственном языке (укрмове) в 100 раз, а на негосударственном языке (т.е. русском) – увеличить (!) в 100 раз. При этом вещание и печатные издания на русском языке были признаны "явлением, которое по своим негативным последствиям представляет для национальной безопасности страны угрозу не меньшую, чем пропаганда насилия, разврата, а также разные формы антиукраинской пропаганды". В законе, принятом Верховной Радой в августе 2000 года, издания на русском языке приравнены к изданиям "рекламного и эротического (!) характера" и на этом основании обложены дополнительными поборами. Председатель Государственного комитета по информационной политике, телевидению и радио Иван Драч суть подобной дискриминации объяснил просто: "Каждая русская книжка должна платить акциз – одну гривну на украинскую культуру. Каждая русская газета – десять копеек на украинскую прессу!"

Во Львове решением горсовета запрещены даже песни на русском языке. Финансируемые городским бюджетом специальные "отряды украинизации" проводят рейды и облавы в кафе, ресторанах, магазинах с целью выявления нарушителей этого драконовского постановления. Заведения, уличенные в нарушении запрета, подвергаются не только денежным штрафам, но нередко и погромам специально науськиваемой на это толпой уличного сброда. Запрещены также русские спектакли и концерты.

SANE