Слово "Одинокий" в словаре Ожегова имеет три значения. "Быть нелюбимым" - одно из них. Я имею дело с такими людьми как социальный работник. Мои подопечные в подавляющем большинстве обделены любовью близких, дорогих им людей. Забытые, обобранные и ненужные детям, внукам, они, много пожившие и чего только не испытавшие за долгие нелёгкие годы, свыклись с нищенским существованием, с многочисленными хворями, с униженным положением беспомощности, безысходности. Забывчивые сынки, да иные и дочки, правда, иногда навещают родителей. Это происходит, когда им нужно что-то от них получить, как сейчас, например, ваучер или приватизировать квартиру. Тогда-то они находят время для достижений цели, корыстных по сути. Удивительно, но старики легко и даже радостно расстаются с накопленными сбережениями, дорогими сердцу вещами. Главное для них ещё раз может, и в последний, увидеть свою "кровиночку", наглядеться на ненаглядное "чадо". Сын или дочка и в такой ситуации остаются для них детьми, самыми любимыми на свете. И никогда не упрекнут, не обидятся на детей, не пожалуются им на сиротскую старость. А те, получив, или заверив документы у нотариуса ("слава богу, успели!", легко расстаются с матерью или отцом.
Они, мои старики, ещё долго будут жить воспоминаниями о встрече, рассказывать мне о детях, убеждать, какие они хорошие, добрые, уважаемые люди, какие прекрасные выросли внуки. И ни в коем случае нельзя разуверять, надо только слушать и поддакивать. А душа кипит при этом. Горько, невыносимо тоскливо слушать тогда их. Но кто виноват, что на исходе жизни эти пожилые люди наивно верят, что они не брошенные детьми за ненадобностью. Но я то вижу, знаю, чувствую, что они ненужны больше детям в таком беспомощном состоянии, они в тягость им.
Мы, работники отдела социального обеспечения, стараемся облегчить их участь, оказываем посильную помощь. И каждодневно живём их бедами и заботами. И ждут они нас, и зовут нежно"кормилицами", "дочками", а в магазинах обозлённый народ другими именами называет. Мы терпим.
Старость требует внимания. В нашей работе надо предусмотреть всё: принести заказанные продукты, а чтобы их достать, нужно ни один магазин обежать, а когда делаешь обход, сколько всяких дел накапливается и проблем возникает. Одному требуется вызвать врача, другому - сантехника, третьему полы помыть, кому-то воды, дров принести, кому-то кашу сварить, письмо написать, в аптеку сходить, на почту сбегать... От перечня поручений голова кругом идёт. Но идёшь, делаешь, таскаешь тяжёлые сумки с продуктами. Целый день на ногах, в ходьбе, но мы с пониманием относимся к работе, ведь кроме нас, этим старикам некого ждать, не на кого надеяться.
И кроме всего этого им, одиноким, нужно общение. Они ждут нас, чтобы поделиться своими переживаниями, рассказать об услышанных новостях, о болезнях, наконец. Мы выслушиваем их подбадриваем, вселяем уверенность, что они не такие одинокие, раз мы ходим. А старики разные: больные, нервные, бывают несдержанные, ворчливые. Надо знать их характер, чтобы понимать, угадать настроение, где-то промолчать, когда-то сдержаться. Требуется много терпения и умения это делать. Потому что каждый из них хлебнул в жизни лиха. Это люди, прошедшие сквозь голод, войну, испытавшие сиротство, репрессии, ценившие больше всего на свете труд беспросветный, будничный. Он был смыслом их существования. Именно в работе многие из них потеряли силы, зрение. Они сначала стали инвалидами труда, а уж после вышли на заслуженный отдых. Заработав на производстве хронические заболевания, они не смогли избавиться от них, так и мучаются, наша медицина и раньше не очень-то старалась излечить их, а теперь тем более. Честно прожив жизнь, отдав все силы и здоровье во имя счастливого будущего, к которому звала их партия, они оказались ненужными обществу.
Да, старики у нас цены не имеют. Их бросают, забывают, сдают в дома-интернаты. А они видят в детях только хорошее.
Так и живут бабушки и дедушки - по принципу "день прожит, и слава Богу", на будущее не загадывают. Сколько раз приходилось, да и сейчас приходится некоторых из них кормить до получения пенсии, потому что из-за неимоверных скачков в ценах и задержкой с выплатой пенсий они не могут высчитать, сколько же денег приходится на день.
Единственное, что тяготит их, так это бессонные ночи, когда они остаются один на один со своими горькими и светлыми воспоминаниями, думами, только им ведомыми.
Смерть, как таковая, не страшит многих из них, она, по их словам, будет лишь избавлением от тягучей, неуютной старости. Вот только страх возникает, что не удосужатся их похоронить по-человечески. И этот страх не без оснований. Случается, что мы, работники собеса, и хороним сами да соседи, спасибо, помогают. Зато родственники не забывают потом поделить между собой имущество и в течении полугода оформить всё, что им полагается по закону. А затем они напрочь забывают родительские могилы, обрывая корни и обрекая себя на беспамятство и безродность.
Да, многие в стране ожесточились, стали нечуствительными к бедам и горю других, даже близких. Объясняем это сложной ситуацией, временем. Но почему-то некоторые не хотят подумать, что не время в чёрствости виновато, не хотят понять, что мы должны помогать слабым. И если мы будем видеть и слышать друг друга, поддерживать, взглянем на себя со стороны критически, то осознаем, что в нашей жизни нет ничего случайного. Брошенные, забытые, одинокие и больные люди служат нам предостережением. Не стоит забывать, что все мы с годами не становимся моложе. Старость - это самое худшее, что нам предстоит пережить. И, дай Бог, чтобы она не была одинокой.
В. Иванова,
работник отдела социального обеспечения.
(Газета "Красная искра", 24 декабря 1992 года, город Боровичи)
© Copyright: Вера Иванова 2, 2017
Свидетельство о публикации №217011501709
